Остывший чай (гет)

И так каждый раз. Каждый раз, вновь и вновь, я выглядываю в окно. Ничего не меняется, кроме выражения моего лица. Я разочаровываюсь, взглянув на пустынную улицу, но, тем не менее, продолжаю бросать на неё взгляды с непреодолимой надеждой. Улица не изменилась,— осталась серой, неживой, какой была всего лишь три секунды назад. Но почему мои глаза жадно пожирают каждый листик, упавший на асфальт? Листья желтые, убитые осенним холодом.

В окнах напротив нет ни одного огонька, впрочем, как и у меня. В этот день всё покрылось мраком, никто не осмелиться нарушить эту серую пелену отчаяния. Слишком глупо бы это выглядело, слишком радостно, что не вписывается в душу этого города. Он всегда был пуст и таким останется. Навсегда. 

Ветер. Он медленно проводит своей рукой по кронам деревьев и листьев на дороге становится больше. Они уже ничем не помогут. Даже их яркий рыжий цвет, к сожалению, уже не вызывает даже улыбки, даже лёгкой искры в глазах. Скорее всего, можно предположить, что яркие краски никогда уже не станут красивыми, они останутся отвратительными на века. 

Дым. Это, пожалуй, одно из самых интересных событий. Когда, я замечаю дым на улице, мне кажется, что мир оживает. Не важно, что это всего лишь костёр, с помощью которого люди уничтожают прошлое, не важно, что это всего лишь пламя, важно, что это движение, как и ветер. 

Дождь. Он бывает очень часто. Не проходило и двух дней без дождя. Он любит этот город, любит плакать над ним и издеваться, наблюдая с лёгкой, презрительной насмешкой за тем, как и так редкие люди скрываются дома, запираясь на множество замков. 

Всем страшно, каждый боится в душе. Все боятся узнать, что будет дальше, все боятся будущего, как того единственного костра. Раньше была гордость за прошлое, за победы, за отвагу, а сейчас мрак настоящего окутал её туманом. 

Буйный ветер врывается в моё окно. Я не закрываю его, не смотря на холод, поразивший моё тело. Оно застыло в оцепинении на несколько секунд, а потом, испытав лёгкую дрожь, я вернулся к своему занятию. Женщина с коляской даже не предполагает, что уже через пять минут пойдёт дождь. Я уверен. Я знаю, что дождь хочет смыть с этого города всё то, что я не могу принять. 

Пыль. Она поднимается только утром, когда дождь сменивается ветром. Будто два товарища, которые пытаются оживить и убить нас одновременно.

Свет. На этой улице только один фонарь. Он переодически мигает и дети из соседнего дома спешат узреть этот тонкий, последний лучик надежды. Мне становится невероятно грустно думать, что ни будущего, ни надежды, ни радости у них никогда не будет,-таков закон. Закон вселенной, которая губит наши судьбы. 

Идёт дождь. Я знал. Я чувствовал, предполагал. Каждая капля, попадающая на моё окно, не остаётся незамеченной. Я слежу за каждой, рассматриваю их структуру, а потом они просто погибают. Понимают ли они, что их жизнь слишком коротка? Или это нам кажется, что наша жизнь длинная по сравнению их жизнями?

Сидеть в одиночестве— привычное дело. Пора забыть о тех давних грёзах. Пора забыть и перестать надеяться, что возможно, когда-нибудь всё изменится. Ещё вчера Полли сказала мне, что она никогда не верила в добро. Его нет. Нет ни добра, ни зла. Это одно и тоже, показанное с разных сторон. Кто-то видит одну сторону, а кто-то совершенно иную. 

Мир не должен делиться. Он един. Никогда не будет света и темноты, никогда не будет сущевствовать лёд и пламя. Разве что только в нашем восприятии. На самом деле, ничего больше нет. Здесь и сейчас есть только дождь.