Гусеница (гет)

В ответ Беккетт лишь что-то бессознательно пробормотала. Она немного поёрзала, безуспешно выискивая комфортное положение на жестком ложе, потом вдруг перевернулась на другой бок. Свернулась в беззащитный калачик, подсунув ладони под щеку, по-детски перебирая губами, на секунду разомкнула ресницы, безразлично смотря в никуда, и затихла, мерно и спокойно дыша.

Всё это время, пока Кейт возилась рядом с ним, Касл просидел соляным столбом, прикрыв лицо ладонями. Боясь дышать, боясь пошевелиться, он лихорадочно готовил всевозможные варианты самооправдания, но мозг Беккетт, скованный безмятежным сном, был явно не готов к трезвой оценке сложившейся ситуации.

— Фух, кажется, пронесло! — прошептал Касл. Осторожно выдыхая скопившийся в груди воздух, он аккуратно перекрестился. Даже Господь не ведает, чего ему стоили эти секунды, но нелепее и нереальней картину, чем эта, невозможно было себе даже представить.

Грозная, гордая, «правильная» детектив Беккетт мирно, словно домашний котенок, дремала рядом с ним, хотя к её образу точнее бы подходило определение спящей молодой львицы. И если её нечаянно разбудить, то… Касл ещё раз старательно перекрестился и воздал очи небу; от приступа бурного воображения Рика даже пробила мелкая дрожь.

Во-первых, оказанное им внимание могло быть расценено как наглое покушение на её независимость, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Во-вторых, хрупкие мостики доверия и взаимопонимания между ними, безвозвратно рухнув, легко вернули бы их отношения к начальному периоду знакомства, а этого Рик допустить никак не мог. Сама мысль, что персональная «стена» Беккетт, «продавленная» его титаническими усилиями, вдруг заново обрастет «железобетонной» оболочкой, угнетала Касла до глубокого отчаяния.

Поэтому он и сидел так, не шевелясь, не зная, как объяснить Беккетт (если вдруг она проснётся!), что её голова покоится на его ноге безо всяких задних мыслей. Это просто дружеская, невинная услуга (но со щемящей болью в сердце и без особых надежд на будущее).

Грустно вздохнув, Касл скрестил на животе онемевшие от неудобного положения руки, стараясь не задеть Беккетт. Слава Господу, смотреть на неё никто не запрещал.

Кейт спала крепко, как спят измождённые долгим переходом путники, бессознательно доверившись человеку, в искренность помыслов которого боялась поверить. Её лицо, такое спокойное и безмятежное, избавилось от жёсткой складки, верного признака её недовольства, строгие линии бровей стали заметно мягче, дыхание с тихим посвистом пробивалось через приоткрытый рот.

Чуть склонив голову, Касл пристально вглядывался в её умиротворённое лицо, неимоверно знакомое до последней чёрточки, но чувствовал себя так, будто видел его впервые.

А Кейт… Она улыбалась во сне, мило, незатейливо и совсем по-домашнему, и Рик улыбался вместе с ней. По сути дела, именно такую он и представлял её себе: хрупкую, беззащитную, свободную от тяжкого гнёта прошлого, без непроницаемой «оболочки», в которую она обычно пряталась в первую очередь от него, но разве он это заслужил?

Сведя ладони, Рик с усилием помассировал неистребимо зудящие подушечки пальцев, и причина была яснее ясного. Ему жутко, до саднящей боли, хотелось прикоснуться к Кейт, совсем чуть-чуть, запомнить наощупь, пока не видит, если вдруг их отношениям не суждено вылиться в нечто более глубокое и страстное.

Хотя, куда уж глубже… Касл грустно вздохнул, с горечью наблюдая за мерно поднимающейся грудной клеткой Беккетт. Они вместе уже три года, но не так «вместе», как видится, а как давние сотрудники или просто добрые соседи с взаимной симпатией. Но что же делать, как и куда дальше двигаться? Он и так даёт ей свободу, когда она упрямо не делает встречный шаг. Готов окружить радушием и заботой, что бы она ему не говорила в сердцах и на чтобы не намекала. Он умеет терпеть и надеяться на лучшее, хотя панически боится, что надежды практически не осталось.

Касл сцепил на затылке пальцы, осторожно потянулся, выгибая затекшую от жесткой опоры спину, шумно, с придыханием выдохнул, пытаясь успокоить забурлившие в нем эмоции. Опять его безмерная самоуверенность стала причиной её страданий, и малейшего её недовольства вполне достаточно, чтобы признать себя виновным во всех вселенских прегрешениях. Правда, выход обязательно есть. И пусть его гложет чувство вины, но он признает свою оплошность, потому что… Потому что Кейт нужна ему, как свежий воздух, как глоток чистой воды, как притаившаяся в сердце любовь. Ей давно пора бы войти полновластной хозяйкой в его дом, но Беккетт, прячась в себя, продолжает играть в неверие и отчужденность.

Тупая боль в икроножных мышцах отвлекла от грустных размышлений, и только сейчас Касл сообразил, что сломанная планка, на которую он как-то не сразу обратил внимание, просела под его весом, и острые грани соседних брусков безжалостно врезаются в расслабленное тело.

Изобразив вымученное недовольство, Рик опасливо покосился на умиротворенное лицо Беккетт. Пожалуй, даже его дьявольского терпения недостаточно, чтобы высидеть без движения ещё неизвестно сколько, и поэтому, нужно срочно воплотить план «Б». Трезво оценив рискованность мероприятия, Касл осторожно оперся на руки и немного приподнялся, контролируя положение её головы, затем осторожно подвигал стопами «от себя — к себе». После нескольких минут ювелирной акробатики циркуляция в венах практически восстановилась, и ногам несравненно стало легче. Улыбнувшись ловкому себе, Касл присел обратно и, расслабленно раскинув вдоль спинки руки, подставил лицо шустрому озорному ветерку.

Ещё всего час назад робкий и несмелый, он постепенно набирался сил, окружая бодрящим круговоротом неподвижные силуэты, забавляясь и хулиганя. Ветер нежно оглаживал людские лица, трепал волосы, пока, наконец, не рассыпал по упрямому лбу Кейт её густые темно-каштановые пряди. Под мягкой силой природы они неустанно шевелились, то задевая кончик её носа, то щекоча румяную щеку, то касаясь ресниц, и Кейт вдруг негромко чихнула. Её веки дрогнули, и Каслу на секунду показалось, что она практически проснулась. Если же ничего не предпринять, то его постигнет неминуемая кара в виде цепких пальчиков и колкого, каре-зелёного взгляда, способного утихомирить кого угодно. Особенно, если этот кто-то уже давно находится здесь.

Ещё несколько секунд Касл усиленно боролся с самим собой, но ради сбережения её недолгого, хрупкого покоя придётся рискнуть. Коснуться не по дурашливой прихоти, а заботы ради. Самое главное — не разбудить, чтобы спросонья она не сообразила, что же конкретно тут происходит.

Легкое движение чувственных губ и невнятный, сонный возглас заставили Рика отбросить последние сомнения. Он будет очень и очень осмотрителен, а дальше — как сложится. Осторожно поддев двумя пальцами растрепанную прядку, Касл аккуратно уложил её на свое место, и более не в силах сдержаться, провел тыльной стороной пальца по розовой со сна щеке. Почему-то он точно знал, какая Беккетт наощупь: податливая, мягкая и нежная, словно бархат. И лицо! Какое же безмятежное и даже беззащитное у неё лицо! О, Господи!

От нешуточного волнения даже пальцы затряслись, и Рик сжал кулак свободной руки, лаконичными движениями другой заботливо поправляя её мягкие волосы, но уже безо всяких «вольностей». Что самое странное, практически на каждое его прикосновение губы Кейт, словно в искренней благодарности, едва заметно шевелились.

Грустная улыбка озарила лицо Касла. Со стороны его «опека» выглядела весьма забавно, но Рик не заметил сам, как втянулся в эту простую, но своеобразную игру. Это было как раз то немногое, чего ему так не хватало в последнее время. И даже если они так никогда и не сблизятся, он сохранит памятное прикосновение, как самую большую ценность, выстраданную за три года. Ему не надо многого, всего лишь чуть-чуть, пока не видит она.

Очередной порыв ветра проник сквозь пышную крону, уверенно встряхнул гибкие ветви, уносясь вдаль, и перед самым лицом изумлённого Касла внезапно нарисовалась крупная гусеница.

От неожиданности Рик громко икнул и с гримасой отвращения едва не вскочил, но вовремя спохватился. Настороженным взглядом оценил крепость сна Кейт, и хмуро откинулся на спинку скамьи, недовольно разглядывая непрошеную гостью.

Отвратительно-кислотного цвета, безо всяческих узоров на гладком матовом тельце, она невозмутимо раскачивалась на тонкой слюдяной ниточке, бестолково двигая челюстями. Гусенице явно претило неловкое положение где-то между небом и землёй, и её плотные, с двумя рядами точеных ножек членики неспешно задвигались вверх по хлипкой связке, однако притяжение земли оказалось сильнее. Ниточка беззвучно лопнула, и насекомое мягко шлепнулось прямо на щёку Кейт. Возмущаясь, оно извивалось на одном месте, царапала ножками бархатную кожу, раздражая её и щекоча, потом сложилась в скобку и недовольно вывернулась в обратную сторону, оставив после себя тягучий сгусток желто-зеленой кашицы.

— Пст! — заметив дрогнувшие ресницы Кейт, Касл аккуратно, чтоб не раздавить, стиснул возмутительницу спокойствия двумя пальцами и слегка отвел руку в сторону. Немного помялся и, затаив дыхание, осторожно окунул в пятнышко подушечку большого пальца, чтобы вытереть. Однако в движениях Касла ощущалась некая нервозность, потому что Кейт вдруг открыла глаза. Некоторое время она смотрела перед собой туманным ото сна взглядом, потом, соотнесясь с ощущениями, немного повернула голову.

Их глаза встретились, и от неожиданности Касл просто обомлел. Он ждал ураган недовольства, бурю гнева, а вместо этого увидел спокойствие, домашнее тепло, и… доверие? Неужели невинное нахальство сошло ему с рук? Рик обаятельно, широко улыбнулся, но его расчёт оказался в корне неверным. Её недоуменно приподнятые брови сошлись в строгости, кулаки нервно сжались. Напряженно поджав губы, Кейт подозрительно сощурила глаза.

— Касл, что ты делаешь? — дрогнувшим голосом спросила она.

Громко, непроизвольно икнув, Касл так и оцепенел, держа испачканный палец в паре дюймов от её щеки.

— Я-я-я… Это… Н-ничего, — краснея, как нашкодивший подросток, пробормотал он. — Вот, гусеницу снял, и это… она тут напачкала.

— Касл, серьёзно? — голос Кейт заметно окреп, в нем появился знакомый сарказм, взгляд стал придирчивым и недоверчивым. — Ничего правдоподобнее не мог придумать?

— Правдоподобнее? Ничего! — с трагичным вздохом Рик поднес извивающуюся гусеницу поближе к её лицу. — Смотри, если не веришь!

Удивленно хмыкнув, Кейт придирчиво осмотрела неприглядное насекомое и липкие желто-зеленые следы на его пальцах, затем, с плохо скрываемым облегчением, спустила ноги на землю. Её рука нырнула в карман брюк за носовым платком.

— Где осталось? — глухо спросила Беккетт, скосив глаза в сторону Касла, и в её голосе отсутствовала твердость.

— Тут, — Рик показал на свою щёку и наклонился, чтобы положить насекомое в траву. Некоторое время свернувшаяся в кольцо гусеница лежала неподвижно, потом встала на ножки и, всё ещё не веря своему счастью, неспешно поползла прочь.

— Всё? — поплевав на край платка, Кейт легким жестом приложила его к щеке. Сделала несколько круговых движений и спрятала платок в карман. Свёкольно-красное лицо Касла и его опущенный взгляд вызвали у неё странноватую улыбку. Когда Касл поднял голову и утвердительно кивнул, то он так и не понял, чего в её взгляде было больше: доброты, застенчивости, мягкой иронии, искренней радости, или ещё чего-то такого, без точного определения. А может, это была лишь игра его воображения, или жестокая насмешка судьбы, или же… Касл отвернулся, с огорчения покусывая губы и глядя на носки своих ботинок. Долой несбыточные, мимолетные и призрачные иллюзии, реальность — она гораздо ближе и больнее.

Кейт тоже отвела глаза. Нахмурив лоб, похлопала себя по бедрам, отряхивая запылённые брюки. Небрежным жестом взлохматила примятые волосы, вторя хулиганистому ветерку.

— Долго мы тут… сидели? — спросила Беккетт, даже не пытаясь посмотреть на часы.

— Не знаю, — тяжело вздохнул Касл, сглатывая шершавый ком, — я не считал время…

Рик замолчал, опасаясь сболтнуть лишнее. Зябко поддернул плечами, рассеянно наблюдая за неспешно уползавшей гусеницей, потом отвернулся совсем, подозревая, что Кейт тоже приходится несладко. Слишком многое между ними осталось недосказанным, слишком долго они так громко, так безнадёжно молчали.

Беккетт прикрыла лицо ладонями, массируя веки, попыталась осмыслить происшедшее. Как бы то ни было, она срочно нуждалась в помощи Лейни, и этот недочет требует незамедлительного исправления. Устало оттолкнувшись от скамьи, Кейт выпрямилась во весь рост, поправляя на себе блузку, смерила сочувствующим взглядом поникшую фигуру Касла.

— Лейни не звонила? — как за спасительную соломинку, Беккетт ухватилась за привычную тему. — Пора бы появиться результатам экспертиз.

— Зачем звонки в такой вечер, — грустно отшутился Касл, встав рядом с ней.

Кейт посмотрела на напарника искоса и склонила голову так, будто тоже вдруг почувствовала вину. Придержав свесившуюся на висок прядь, в дружеской поддержке несильно толкнула Рика локтем в бок:

— Пора домой, Касл! Увидимся завтра!