Вещий сон (джен)

— Кейт! Кейт!

Голос был тих и нереален, но настолько знаком, что Беккетт подскочила с бьющимся сердцем, совсем не понимая, где находится. Её кровать стояла в небольшой комнате с расплывчатыми, словно в тумане, очертаниями стен и потолков. Над головой мелькали какие-то неясные тени. Они то наматывали бесконечные круги, вызывая легкое головокружение, то выстраивались в подобие журавлиного клина и исчезали в серой пелене, из глубины которой и доносился непонятный зов:

— Кейт! К-е-е-й-й-т!

Голос был так настойчив, что Беккетт спустилась с кровати, и её ноги погрузились в прохладный белесый туман. Из одежды на Кейт была только длинная белая комбинация, края которой терялись где-то на уровне лодыжек, хотя Беккетт точно помнила, что заснула в нижнем белье. Подняв руку, Кейт ощупала прикрывающую её тело ткань, проскальзывающую меж пальцев, словно капли воды. Сейчас оно не чувствовало ни жара, ни холода.

— Кейт! К-е-е-й-й-т!

Беккетт медленно двинулась на зов, выставив перед собой руки и взметая подолом туман. Серая перегородка пропустила её безо всякого сопротивления, и Кейт очутилось в таком же, как и стена, призрачном коридоре, без светильников и дверных проемов. Она медленно шла, погружаясь ладонями в курившийся с боков туман, не отдаляясь и не приближаясь ни к одной из стен, ориентируясь лишь на голос. В воздухе коридора витало пепельное, словно дым кальяна, марево, от которого кружилась голова, и пересыхало во рту.

Сглатывая вязкую слюну, Кейт упрямо продвигалась вперёд. Не было ни страха, ни паники, только жгучее любопытство и желание во всём разобраться. Прохлада под ногами сменилась нешуточным холодом, от которого не спасали даже непонятно откуда взявшиеся аляповатые меховые тапки, надетые на её ноги по чьей-то непонятной прихоти.

Её тело навязчиво колотила мелкая, неприятная дрожь и, энергично размахивая руками, чтоб согреться, Кейт ускорила шаг. Внезапно и резко коридор оборвался, и женщина очутилась в такой же, как у неё, странной комнате, с дымчатыми стенами и знобящим полом. В дальнем углу помещения стояло кресло с прямо сидящим женским силуэтом.

— Кейт! — прозвучало так ясно и отчетливо, что Кейт ускорила шаг, но налетев грудью на невидимую стену, остановилась, тяжело дыша.

— Мама! Мама, это ты?! — крикнула Беккетт во весь голос.

Ответом было призрачное молчание, а из-за сгустившихся сумерек пришлось напрячь глаза. Силуэт был вполне узнаваем. Кажется, на маме была та же одежда, что и в день убийства, только черты лица угадывались с трудом. Кейт зажмурила глаза, потом осторожно приоткрыла веки, но привидение никуда не исчезло, оно лишь смотрело на неё с грустью и беспокойством.

— Остановись, Кейт! Ты погубишь себя!

Едва угадывая движение призрачных губ, Кейт почувствовала, что плачет помимо своей воли.

— Я… я не могу, мама! Я живу этим с того самого дня, и я не знаю, кто я буду без этого!

— Тебе надо смириться, — мягко, но настойчиво вещала мама. — Читай книги, и твое время придет!

— Какие книги? Чьи? — Кейт вытирала слёзы рукавом, и светлая ткань блекла от влаги.

— Просто читай! — тихо повторила мама. — Но, это ещё не всё…

Фраза оборвалась, кресло с силуэтом стало терять очертания, и через мгновение совсем исчезло. На том месте, где оно стояло, остались только бесформенная дымка и едва заметное свечение.

— Мама! — в ужасе прохрипела Кейт, отчаянно вертя головой. — Подожди, пожалуйста, не уходи!

— Сюда! — прошелестело откуда-то слева. — Иди за мной!

Легкий ветерок подул в лицо Кейт, взметнул края её одежды, и она почувствовала, как её влечет неведомая сила. Поджав ноги, Кейт опять зажмурилась, а когда открыла глаза, то оказалась в комнате со стоящим на границе видимости креслом, точной копией предыдущего.

— Сюда, милая! — знакомый силуэт поманил к себе Беккетт. — Я скажу, что надо делать.

Почти успокоившись, Кейт сделала несколько шагов по прохладной пелене.

— Я не могу остановиться, мама, но и продвинуться дальше тоже не могу. Ещё немного, и я сойду с ума!

— Нет, милая, тебе помогут, — тихий голос звучал в ушах Кейт так отчётливо, словно старался записать на подкорку каждое слово, — но это будет не скоро. Не торопи события, а просто напиши на листке, как ты видишь того, кто захочет помочь тебе. Ничему не удивляйся, и помни: как напишешь, всё так и сложится. Мне пора…

Образ матери исчез, оставив вместо себя жуткий пустой угол, в лицо Кейт дунуло зимним холодом и опрокинуло куда-то вниз.

* * *

Падение оказалось очень болезненным: Кейт ощутимо приложилась спиной к чему-то твёрдому, а в голове взметнулся настоящий фонтан искр.

Застонав от боли, Беккет открыла глаза, не понимая, где находится. В помещении было абсолютно темно, и чтобы определиться, где она и что вокруг, Кейт раскинула руки.

Теперь всё стало ясно. Она лежала на спине, слева от своей кровати. От падения тупо ныла спина, на затылке вскочила ощутимая шишка, во рту было противно, как в пересохшем колодце. Морщась от головной боли и чертыхаясь сквозь зубы, Кейт приподнялась и села, поджав под себя ноги. Моментально вспоминался сон, по телу пробежали колючие мурашки. Чувствуя, что замерзает, Беккетт медленно встала и босиком прошлепала к столу.

В свете настольной лампы сразу нашлись и карандаш, и клочок бумаги. Кейт набросала несколько строк и вернулась в постель, забыв про включенную лампу.

Подушка оказалась влажной и мятой. Чтобы устроиться с комфортом, пришлось перевернуть её сухой стороной вверх.

* * *

Пробуждение тоже оказалось не из приятных. Морщась от ломоты во всем теле, Кейт осторожно села на край кровати: пальцы сами собой потянулись к затылку. Шишка, и в правду, была приличная, вот только на пол Кейт прежде никогда не падала. Можно было бы списать происшедшее на чрезмерное переутомление и забыть про всё, но разговор в сновидении никак не выходил у неё из головы.

«Может быть, это всё плод моего больного воображения?»

Чтобы удостовериться, Беккетт опять потянулась к затылку, постанывая от головной боли, коснулась шишки подушечкой пальца. Кажется, аспирин точно не помешал бы. Она выкатила таблетку из тубы, запасливо припасённой на прикроватной тумбочке, и направилась на кухню, прихватив по дороге записку со стола и телефон из сумочки.

Проглотив таблетку, Кейт поставила на огонь турку и, забравшись с ногами на стул, ещё раз прочитала кривоватые от спешки строчки.

«Неожиданная, шокирующая и завораживающая встреча. Неординарная личность. Верный и преданный друг, умеющий слушать и слышать».

«И чтобы это могло значить?» — сощурив в раздумьях глаза, Кейт решительно набрала номер Бергмана.

— Здравствуйте, доктор. Это Беккетт.

— Кейт? Что случилось? — Кейт явственно увидела, сгибаются в крутую дугу его лохматые брови. Кажется, доктор удивился звонку не меньше её самой, ведь их последняя встреча завершилась не совсем корректно.

— Видите ли, я… Я решила последовать вашим советам и оставить дело мамы в покое, — от собственной смелости у Беккетт даже заломило челюсти. — Вы мне сможете в этом помочь?