Чернокрылый (джен)

Фредерик летел над бывшей когда-то столицей Польши Варшавой. Почему бывшей? Потому что ни государств, ни, соответственно, их столиц давно уже не существовало. Их заменило Единое Мировое Сообщество — отлаженная система, существование которой позволило уравнять все районы и материки Земли в правах и обязанностях, снабдить всех самым необходимым и разумно распределить между ними все ресурсы. В общем, ЕМС было в какой-то мере воплощением «Американской мечты». Единственным, по мнению некоторых, его минусом было то, что национальные различия практически полностью сгладились: теперь они проявлялись исключительно в именах и расовой принадлежности. Религии теперь тоже фигурировали только в истории, хотя храмы, мечети и синагоги по-прежнему можно было увидеть на улицах городов, но они представляли собой лишь памятники. Конечно же, были и несогласные с этой системой, впрочем, создавалась она именно с целью уничтожить все возможные причины для конфликтов. Ведь большая часть войн в истории человечества возникала на почве религиозной или национальной розни, исключая войны завоевательные. Тем не менее, недовольство росло, и в результате попыток некоторых бунтовщиков убежать от «воинов мира» завязывались перестрелки, в одной из которых, похоже, и погиб наш теперь уже ангел.

Прошло несколько дней, с тех пор как все это случилось. У Фредерика было еще несколько дней, чтобы освоиться в новом качестве, и он решился слетать на кладбище, все-таки любопытство не позволяло не взглянуть на собственную могилу, как бы печально это ни было. На сами похороны ангел не полетел, честно признавшись самому себе, что не сможет смотреть на Лиз и Энди, убитых горем. Он знал, как они любили его, знал по себе, помня свое состояние после того, как забрали маму и брата, да и младших он, безусловно, любил не меньше.

Где-то внизу проезжали трамваи, гуляли по вечернему городу люди. На небе не было ни облачка, золотисто-желтый цвет постепенно переходил в светло-розовый, и только далеко-далеко над горизонтом виднелась довольно темная и мрачная туча, которая, впрочем, еще нескоро окажется над городом. Весь этот пейзаж внушал какое-то чувство безмятежности, однако ангела все равно что-то тревожило. Он не мог понять, что именно его беспокоит и решил пока отбросить эти мысли, тем более, что волнение было вполне закономерной реакцией, если учесть, куда Фредерик направлялся.

На первый взгляд, на кладбище никого не было. Почему-то люди практически никогда не приходили туда вечером. Возможно, дело было в том, что суеверность многих людей неискоренима никакими разумными доводами. Впрочем, ангела это мало волновало, так даже было лучше, потому что он не успел привыкнуть к тому, что его не видят, и иногда казалось, что это все же не так. Фредерик приземлился у самого входа и решил дальше пройтись пешком. Он направился к дальнему участку, где обычно располагались свежие могилы, который находился прямо рядом с небольшим сосновым леском. Этот участок было плохо видно от входа, и идти нужно было около семи или десяти минут, но ангел решил, что это поможет ему немного успокоиться.

Пройдя половину своего пути, Фредерик заметил, что около одного из надгробий, самого ближнего к лесу, кто-то стоит. Ничего необычного и примечательного в этом не было, однако по мере приближения к нужному участку, он начал замечать, что силуэт стоящего кажется ему знакомым. Свободная легкая темно-синяя куртка, глубокий капюшон, накинутый на голову — ангел не сразу понял, где уже видел что-то похожее, а когда, окончательно приблизившись, все же осознал, кто этот человек, то сразу захотел оказаться как можно дальше от этого места. Это был тот самый человек, в которого целился стрелок, убивший Фредерика, тот самый человек, чья смерть по нелепой случайности досталась ему, лишив его брата и сестру последнего родного человека… Его накрыла волна отчаяния и гнева. Ноги подкосились, и, если бы не крылья, которыми он успел взмахнуть в последний момент, ангел бы обязательно упал.Навязчивое желание сбежать никак его не покидало, хотелось вернуться домой и колотить-колотить стены, мебель, пол — все подряд, разбивая в кровь руки, а потом включить холодный душ и промерзнуть до костей в попытках успокоиться.

Однако вся эта буря эмоций не смогла перекрыть собой мысль, что чрезвычайно важно все-таки подойти поближе и посмотреть, кто этот человек, к кому он пришел на могилу, а потом и свою найти. Своему чутью Фредерик верил. Он взлетел повыше, чтобы немного успокоиться и взять себя в руки и, придя в себя через несколько минут, решительно спустился вниз и отправился к все еще стоявшему у надгробия человеку. Сердце билось так часто, что казалось, что оно вот-вот остановится от перегрузки, но ангел старался контролировать свои эмоции. Но увидев, у чьей могилы стоит незнакомец, Фредерик чуть снова не сорвался. Он мог ожидать чего угодно, но только не этого… Надпись на камне гласила:

«Фредерик Мартин Вятрич

01.03.2210 — 14.09.2227»

Трудно представить себе, что чувствует человек, смотрящий на свою собственную могилу, который точно знает, что он действительно окончательно и бесповоротно мертв. В конце концов, среди людей такое невозможно, а с ангелами никто из них никогда не общался, тем более на такие темы. Еще труднее представить, что чувствует человек, когда видит около своей могилы того, кому на самом деле предназначалась пуля, прервавшая его жизнь.

Фредерик не понимал, что этот человек здесь делает, откуда он знает его имя, зачем пришел сюда. Зато он понимал, что вряд ли когда-нибудь узнает ответы на эти вопросы. Теперь ему хотелось хотя бы узнать, кто этот незнакомец в глубоком капюшоне, полностью скрывающем лицо. А вдруг он его когда-нибудь видел или даже знает лично? Ангел обошел надгробие в надежде все-таки разглядеть лицо стоящего, но даже так ему это не удалось. Во всем образе этого человека наибольшее внимание на себя обращали руки. Такие руки теперь редко встречались, Фредерик и вовсе видел подобное впервые: полностью покрытые мозолями и шрамами, с несколькими синяками и, видимо, уже несмывающейся грязью, они создавали впечатление, что их владелец долгое время работал так тяжело, как когда-то давно, до наступления эпохи великих научных и технических достижений, работали, например, шахтеры. Ангел был полностью уверен, что этого человека никогда не видел, как и не видел никогда таких рук. Размышляя об этом, он не сразу заметил, что стоящий перед ним человек начал тихонько всхлипывать. Недоумение все нарастало. Следующие действия и вовсе повергли Фредерика в шок: незнакомец упал на колени, одновременно с этим откинув капюшон, и бросился к надгробию, как будто пытаясь обнять холодный кусок камня. Однако в шок ангела повергли даже не действия человека, а то, что он успел мельком увидеть под капюшоном. Это лицо ему было до боли знакомо, хоть за три года оно и успело сильно измениться.

В этот момент уже Фредерик упал на колени, склонив голову и оба молодых человека одновременно прошептали:

— Брат…

Это был Александр. Александр, которого вместе с мамой три года назад забрали в лагерь, Александр, который все эти три года провел там и который, возможно первый за долгое время смог оттуда бежать. Александр который сейчас безутешно рыдал, обнимая надгробие своего младшего брата и беспрерывно шептал: «Прости, прости, прости меня, брат». Фредерик впервые видел брата в таком состоянии, хотя его собственное было ничуть не лучше. Так и рыдали эти двое молодых людей: ангел, скорее всего, в последний раз видящий своего старшего брата, и Александр, который, совершая побег, подарил свою смерть Фредерику.