Крипович (джен)

Говорить шесть часов кряду почти без передышек — тяжко. Тас понял это на собственной шкуре и теперь молчал, медленно жуя очередной лист. Фляга на поясе давно опустела, приходилось лечить пересохшее горло хоть так. Но жалеть себя Тас не жалел. Хотя бы потому, что грести шесть часов с небольшими перерывами куда тяжелее. А Крипович греб, направляя их лодку к Левому острову и одноименному рынку.

Давно рассвело, и на горизонте четко вырисовывались очертания земли, того самого острова. Плыть тут оставалось полчаса, ну может чуть больше, и ни одна короткая история Тасу в голову не шла. И так сам уже путался, что рассказал о своих путешествиях по родным землям, а что нет. Крипович всяко слушал с интересом — необычно же, да и грести так легче, под звонкий-то голос и чужие россказни. Звонким, правда, голос быть уже давно перестал, сейчас напоминая обычный человеческий говор. Как еще только хрипеть не начал, сам удивлялся.

Дожевав, Тас бросил черешок за борт, поглядел, как тот подпрыгнул на небольшой волне и почти моментально скрылся из виду. Потом поднял голову: в небе раздалось всё усиливающееся басовитое гудение, постепенно переросшее в мерный рокот. Вынырнув из-за низких облаков, над ними медленно проплыло вытянутое судно, похожее чем-то на толстую рыбу с небольшими крыльями, на которых и были установлены винты, издававшие это гудение. Миновав их, судно с той же неспешной солидностью скрылось в направлении острова.

Крипович понаблюдал за изменением лица эльфа, потом бросил вёсла, позволив им повиснуть на уключинах, и с наслаждением потянулся, давая отдых спине. Даже ему, двужильному в гребле, как и все рыбаки, сейчас требовался перерыв.

— Кажется, мне нужно немного о Левом Рынке рассказать?

— Пожалуй, — говорил Тас вынуждено коротко, но глаза уже засверкали не хуже кошачьих — от любопытства-то.

Достав из-под лавки припрятанную там флягу с отваром, Крипович основательно к ней приложился и лишь после этого повёл рассказ.

— Он раньше островным племенам принадлежал. Какому именно — сейчас с большой уверенностью не скажешь, но как война началась, они сюда со всей округи стянулись. Так что тебе, как эльфу, поосторожней быть стоит.

— Почему? — Тас пошевелил ушами. — Эльфы пытались защитить острова от Царства. Нет?

— Пытались, конечно... — весомо покивал Крипович. — Вот только чем плохо Царство, местные так и не поняли. Особенно в сравнении с тем, что случалось с их родным домом, если рядом эльфийский корабль тонул. Так что могут коситься недобро.

Он замялся, отлично понимая, что иная правда, невовремя сказанная эльфу, может понизить окружающую температуру до отрицательных величин. И потому требовалось срочно немного подсластить точно очень горькую пилюлю.

— Но ты на них не обижайся... Остров вообще, на мой взгляд, первыми кобальты обжили. А чего на них обижаться, верно? Зато, если потерпеть немного, то поездка того будет стоить. Уж что там гноллы с оборотнями растить навострились — всяко интересно тебе будет. Иль в лавке у Дурла явно не заскучаешь.

Последнее было сказано очень к месту — Тас, может, и не обиделся, как те эльфы, с которыми Крипович встречался раньше, но похмурел, не ответил ничего, вглядываясь в маячащий вдали берег. Что уж он там хотел увидеть, Крипович не знал, поэтому снова взялся за весла. Грести оставалось совсем немного.

Их встретили далеко уходящие в море волнорезы, оберегавшие пристань. Дальше возвышались громады кораблей, почти скрывающих припортовые постройки, ощетинившиеся орудийными башнями. И лишь за их защитой вдалеке смутно проглядывали силуэты обычных домов, из труб которых медленно поднимался вверх городской смог.

Город был немаленьким — и это было первым впечатлением. Вторым было то, что Тас аж привстал, вглядываясь в знакомый силуэт одного из кораблей. Эльфийский. И остроухий моряк, стоящий у борта и пожевывающий что-то — как бы не листик, — лишь проводил проплывающую лодку равнодушным взглядом.

Третьим впечатлением стал Царский вояка, дежуривший на пристани. Подождав, пока прибывшие привяжут лодку и выберутся на пристань, он приступил к таможенной процедуре, которая заключалась в изымании платы на два дня вперёд. По истечении налагался штраф. А по истечении третьего дня лодку можно было искать в море. Крипович, бывший тут не первый раз, послушно заплатил означенную цену, причем монетами, закинул на плечо мешок с рульками и увлёк Таса за собой.

Тот и не сопротивлялся особо: правило не спорить с Царскими военными уяснил твердо, еще едва спустившись на землю этих островов с борта вывозившего его род эльфийского корабля. Не спорить, не возражать, не отсвечивать и вообще, по возможности не беспокоить их своим присутствием.

Вместо этого он внимательно осматривался по сторонам широко распахнутыми глазами: интересно было все. Главное при этом было не потерять из вида спешащего вперед Криповича.

Широкие складские улицы быстро сменились настоящим лабиринтом приткнувшихся друг к другу пятиэтажных домишек. Кажется, даже их подвалы были обитаемы: то тут, то там словно из-под земли вылезали спешащие по своим делам кобольды и гоблины, смешивавшиеся со снующими по улицам гноллами и людьми.

Крипович шел куда-то все дальше от порта, и дома становились всё проще, уступая место скверам и паркам. Среди деревьев почему-то высились настоящие срубы. На крыльце одного из них сидело нечто, напоминавшее зайца. Нечто задумчиво грызло морковку и являло собой первое существо на острове, не оставившее их без интереса.

— На Левый рынок идёте? — махнув лапой, крикнуло оно неожиданно почти человеческим голосом.

— А что такое? — немного сварливо поинтересовался Крипович.

Звучно хрустнув морковкой, заяц кивнул на дорогу.

— По Мокрой аллее не стоит. Там сегодня медведи свадьбу играют, либо с ними медовуху весь вечер пить, либо в глаз получить за неуважения обычая. Так что вам по Серой Тропке бы обойти.

— Спасибо, косой, — кивнул всё ещё хмурый Крипович. Несмотря на дружелюбный тон и дельный совет, местным обывателем он был явно недоволен. Видя это, Тас мялся, не решаясь спросить, но наконец тронул свернувшего на какую-то узкую улочку Криповича за рукав.

— Это что? — только и смог он выразить своё непонимание происходящего. Ладно люди, ладно кобольды и гноллы, этих он уже повидал. И орков даже повидал, потому не удивился мускулистому громиле, возвышающемуся над толпой низкорослых островитян, достающих даже эльфу немного выше пояса. Но вот это вот, в меху...

— Вот и я думаю: что это? На мой взгляд, неприлично душу нормальному человеку уродовать настолько, что бедный демонолог и не поймёт, зверьё или человек какой перед ним. Так нет же! Повадились. Мало своих деток учат — ещё и нормальных людей втягивают!

— А? — прекрасно расслышав все это ворчание, который торопящийся Крипович выдал скорее себе под нос, Тас только уши обалдело опустил, уже ничего не понимая. Душу? Звери?

— Оборотень это был. Не встречал, что ли? — нехотя пояснил Крипович. — Мода сейчас такая пошла. Не хочешь болеть или лицом не вышел — мехом обрастай и забудешь о тех проблемах. Что новые появятся — и не думают как будто! Правильно их по большей части с материка турнули...

— А-а-а, — основная мысль до Таса дошла, и дальше он спрашивать не стал: от раздражения Крипович рванул вперед так, что легконогий эльф едва поспевал следом.

Улочка вывернула в неширокий сквер, больше походивший на дикий лес, так разрослись раскидистые, узловатые дубы. Тас заозирался, заметив множество интересных трав, росших под их кронами — это в центре-то города! Но остановиться не дал Крипович, а потом стало не до того: меж деревьев появились странные дома, которые издали можно было принять за кузни. Подошли ближе — и они показались храмами, а потом стало вовсе непонятно, за что их принимать.

Это был целый квартал. На улицах, а иногда и в самих домах пылали огромные печи и камины, в которых извивались духи огня, играя меж собой, нестерпимо ярко и жарко разбрасывая искры. Сами камни печей казались живыми и суровыми, иногда словно следя за прохожими бесчисленными глазами-кристаллами. Ручьи, текущие в многочисленных желобах, казалось, о чём-то перешептывались с ветром, который приносил самые неожиданные запахи. Ветер же с удовольствием играл многочисленными развешенными на ветвях оберегами.

Крипович на удвоенной скорости миновал людей-зверей, продающих какие-то амулеты. Прошёл мимо гноллов и обычных людей, миновал часть орков, пока не остановился около одной из лавок, если её, конечно, можно было так назвать. Первый этаж здания был сложен из толстых, словно окаменевших стволов с широким, будто ведущим в пещеру входом. Внутри у дальней стены горел камин, рассеивая темноту и выгодно освещая развешенный по стенам товар.

Из самой лавки вышел очередной покупатель, орк, задумчиво осматривая украшенный рунами тяжёлый браслет, который кому иному пошёл бы вместо каторжного. Но на его запястьях, толщиной эдак с шею эльфа, он наверняка смотрелся неплохо. Тас невольно поглядел ему вслед, не сразу осознав, что Крипович скрылся внутри лавки. Как понял — торопливо шагнул туда же. Поди найди потом этого человека, вон как идёт, будто не грёб и спал ночь, а не бегал по проклятому месту.

В темноте, освещённый отблесками огня, на кинутом прямо на пол мехе скрестив ноги сидел другой орк. На нём был сделанный из морды огромного волка капюшон, переходящий в просторные одеяния из шкур. Он перебирал грубые, вырезанные из тёмного дерева чётки, пока Крипович не шагнул ближе. Тогда орк поднял на него взгляд.

— Рад видеть друга, — глубоким, чуть рычащим басом сказал он. — Жаль только, что вы, люди, имена носить не умеете.

— Как умеем, так и носим! И я рад встрече!

Орк встал, заключив гостя в короткие объятья, после чего с интересом посмотрел на эльфа, даже втянув широкими ноздрями воздух.

Тот помялся, потом представился:

— Тас.

— Дурло, — весомо, нисколько не стесняясь своего имени, представился орк и тут же поинтересовался: — А что значит твоё?

— Ничего, — Тас моргнул, повел ушами. Нет, значило, но... Не будешь же объяснять незнакомому орку правила именования, кровную связь и тянущиеся вглубь тысячелетий традиции имен их рода? Тем более что для других эти имена действительно ничего не значили.

Орк испытующе смотрел на него, словно к чему-то прислушиваясь, потом неожиданно постановил:

— Значит! Но раз говорить не хочешь — пусть.

— Я чего к тебе зашёл, — тем временем деликатно влез в разговор Крипович, — мне бы рульки на сохранение оставить... Немного.

Он осторожно сгрузил с плеча слабосветящийся мешок. Дурло поглядел на мешок, будто в первый раз увидев, и озадаченно застыл, переваривая новость.

— Крипович... Ты друг и гость. А потому: кого ожидать? Живых или тех, что не очень?

— Кто не очень — тот уж совсем тлеет, — успокоил его Крипович. — А живых я не обижал. Зря не думай.

Вздохнув, Дурло ушел за занавесь, отделяющую заднюю часть лавки. Принес оттуда лохань, ссыпал в неё рулек, кинул какой-то слабосветящейся зелени. Улитки, до того прятавшиеся в своих укреплённых магией панцирях, мгновенно забыли обо всём, кинувшись к волшебным стеблям.

— Купи, за чем пришёл, и оставь мне, что не жалко, — рассудил Дурло, замыкая охранный контур по краю лохани. — Здесь они в безопасности будут. Большей, чем твоя лодка.

— Два дня, помню, а то новую искать, — кивнул Крипович. — Но я быстро управлюсь. Ты ведь меня знаешь? Верно?

Дурло задумчиво посмотрел на него.

— Я знаю, у кого одолжить старую шлюпку.

— Ну спасибо, — обиделся тот.

Тас отвернулся, скрывая улыбку: похоже, Криповича орк и впрямь знал. Разговору старых друзей мешать не хотелось, да и неприлично это было, так что он отошел к стене, рассматривая висящие на ней простенькие амулеты-обереги. У стены стоял столик, на котором громоздились какие-то разделенные перегородками низенькие деревянные ящики. Тас заглянул туда — и залюбовался грубоватыми глиняными бусинами. Красиво. Просто, но красиво. Нужно будет у мастера попросить такую — на память.

В том, что Дурло мастер, Тас не сомневался. А потому даже уши вежливо прижал, чтобы не вслушиваться в разговор за спиной. Правда, все равно что-то слышалось: отдаленные раскаты грома, шелест дождя, будто где-то рядом разразилась гроза. Ухо поневоле чуть подергивалось в попытке понять, откуда доносится звук, потому что на улице по-прежнему светило солнце. Но звук был на диво реальным. Наверное, какой-нибудь амулет или еще что-то такое.

Наконец затих и гром, и невнятный шелест голосов за спиной. Тас обернулся, вопросительно взглянул на Криповича: идем, мол?

Однако шаман с демонологом смотрели на эльфа как-то оценивающе.

— Не желаешь ли потом подобрать себе посох по руке? — уточнил Дурло.

— Зачем? — искренне удивился тот. Взглянул на свой посох, чуть сжал пальцы на отполированном за годы дереве. — Мой вполне хорош.

— Половина рулек твоя, — терпеливо напомнил Крипович. — На что тратить, думай лучше уж сейчас.

— Он прав. Разве твой посох годится для чего-то кроме ходьбы? — удивился Дурло.

— А на что еще он должен годиться? — уши эльфа непонимающе разъехались в стороны — аж кончики опустились.

Некоторое время в лавке стояла тишина. Потом человек и орк переглянулись. И Дурло, медленно подбирая слова, словно шёл по тонкому льду, спросил:

— Сколько зим ты встретил?

— Восемьдесят одну весну, — по-своему ответил Тас, не понимая, что от него хотят.

Крипович сделал явное усилие, чтобы не засмеяться, то ли над Тасом и эльфами вообще, то ли над нахмурившимся под капюшоном орком, который встретил лишь тридцать пять зим.

— И тебя ещё не учили говорить с ветром?

— С ветром? — переспросил Тас. — Старшие учили меня слушать мир. Но, кажется, мы говорим о разном?

Дурло медленно открыл рот. Потом закрыл. Крипович обогнал друга, спросив:

— У вас совсем нет шаманов?

— Кого нет?

Сделав непонятный жест, с силой опустив кулак на раскрытую ладонь, словно молот на наковальню, Дурло бросил:

— Рулек с него не возьму. Вернётесь, как закончите.

— А с меня? — невинно уточнил Крипович, но, получив сумрачный взгляд, поднял руки. — Шучу! Не понимаю разве?

Дурло вздохнул. Человечьи шутки орки всегда находили грубыми и несвоевременными. И только долгим взглядом проводил вышедших из лавки, особенно эльфа.

— За что он рулек не возьмет? — тихонько спросил Тас у Криповича, когда они отошли и Дурло их точно не мог услышать.

— Дурло глупого не посоветует, — отмахнулся тот. — Неужели не понял?

— Чего не понял? — терпению Таса, действительно ничего не понявшего, оставалось только позавидовать: какой-нибудь орк на месте эльфа уже вспылил бы. А этот только шел рядом и глядел пытливо, пытаясь разобраться в чужом.

— За шамана он тебя принял. За своего! Насилу объяснил, что среди вас таковых не водится, да и то не сразу поверил. Но упёрся, как все орки! Шаман, говорит. Помочь, говорит, надо. Молодому, говорит, — ядовито явно подражая тону орка, Крипович с удовольствием подшучивал над старым другом. — А самому-то тридцать пять лет стукнуло этой весной. Ну, в общем как услышал, сколько тебе, так и решил видно: в лепёшку орочью расшибётся, но поможет, раз твои старшие не сподобились. У них, шаманов, так принято. Ведь без них суховеи некоторые леса на раз в пустыни превратили бы.

Эта новость заставила Таса глубоко задуматься: он натурально ушел в себя. От человека, попавшегося на пути, увернулся не думая — только посох по дороге стукнул. Крипович покосился на эльфа и нахлобучил шляпу поглубже, пожевав губами. Оказываться на незнакомой территории Крипович не любил. Мало того, что остроухий друг оказался шаманом... Так ещё оказалось, что этих самых шаманов эльфы ничему толком не учили. Теперь поди не наступи на какую-нибудь мозоль!

Дурло на его памяти не раз презрительно кривил губы при виде магов, с помощью силы буквально насилующих окружающий мир. Шаман мог уговорить духов воды, чтобы те подняли родник, или договориться с духами огня, чтобы те зажгли огонь. Маг же брал всё это силой, сразу, и не заботился, что будет потом, выхватывая ниоткуда комки огня или скручивая до остроты металла воздух. Что делалось со стихиями после такого, мага не интересовало. Зато шаманам место работы магов казалось разорённым домом. А путь в демонологические кварталы, как назло, лежал через книжные развалы, которые в самом конце переходили в лавки магических манускриптов.

Левый рынок был не просто большим — огромным. И если обычно это значило, что, обойдя побольше лавок, можно найти все что угодно, то теперь скорее грозило неприятностями. Но делать было нечего. Крипович свернул на ведущую к крытым зданиям аллею, мимо вынесенных на улицу книжных лотков — это получилось из-за соседства с шаманами, уговорившими духов не устраивать дожди в ненужное время.

Они шли мимо механиков, продающих целые атласы чертежей и пособий. В витринах лавок и просто на прилавках, прикрытых от солнца однотонными строгими тэнами, лежали новейшие учебники и просто привезённые с материка подшивки. Около них сновали как затянутые в строгую форму царские солдаты из инженерных частей, так и одетые в грязные поношенные робы вольные путешественники и частные ремонтники. Пару раз встретили кобольдов, стайками толпившихся около стеллажей.

Потом вышли к белокаменному павильону, увитому какими-то ползучими растениями. Видно, эльфы не сильно-то доверяли местной магии. Это уже было на границе, где стройные ряды технической литературы переходили в маготехнические и местами начинали попадаться эльфы.

Напрягшись, Крипович почуял знакомое дуновение магии и, решившись, потянул Таса в одну из первых крытых лавок, чтобы понять, что его ждёт дальше. Ничего страшного, с точки зрения Криповича, приключиться не грозило, магический фон был слаб. А от сородичей Тасу вроде плохого ждать не стоило.

Тот начал оглядываться, только когда очутился в лавке. За распахнутой на всю ширь дверью жарило солнце, здесь же царила приятная, пахнущая какими-то травами прохлада. Уточнить, что они тут забыли, Тас не успел: из задней комнаты вышел его сородич. Заучено улыбнувшись при виде человека, он перевел взгляд на его спутника — и улыбку как водой смыло. Да и Тас как-то подобрался и посерьезнел.

Крипович тихо вздохнул. Вот так всегда. Шагнув на неизвестную территорию, он со всего маху ухнул в незнакомую колдобину. Но отступать, бросаясь в паническое бегство, было глупо.

— Не желаешь себе что подобрать? — уточнил он на всякий случай.

— Вы ошиблись, путеводители — через три лавки отсюда, — сухой ответ торговца совпал с жестом Таса, весьма сдержанно покачавшим головой, и Крипович понял, что вот так быстро из этой лавки не уйдёт. Надменный тон, утончённое хамство и покорность, с которой Тас принял всю эту тошнотворную смесь, лишь заставили его уточнить:

— Как я понимаю, для начинающих шаманов в этой палатке ничего не найдётся? — вопрос был задан нарочито с полным игнорированием продавца.

— В этой лавке нет нужных мне книг, — даже не оглядевшись по сторонам, чуть пожал плечами Тас.

— Так и знал, что ничего ценного. Ничего дальше палатки гноллов и прочих, — с тщательно скрываемым удовольствием фыркнул Крипович, зная, что эльф их слышит, — посмотрим что-нибудь ценное там. Пошли!

И первым вышел за порог. Из лавки, кажется, даже приглушённое шипение вслед послышалось, бессловесное, но от того не менее раздражённое.

— Зачем? — недоуменно поглядел на Криповича Тас, когда они отошли на достаточное расстояние.

— Страсть как не люблю, когда хамят, и ничуть не меньше, когда с такой миной, — честно признался тот. — А к гноллам тебе и впрямь завернуть стоит. По местным травам неплохие книги написали.

— Позже, наверное. Мы ведь тут не на один день?

— Ты ведь про лодку слышал?

Тас недоуменно моргнул, потом смутно припомнил объяснения Царского вояки в порту. Что-то там было про потерю лодки... Что-то про три дня. Успокоенный, он снова задумался о своем, понадеявшись, что во второй раз Крипович его к эльфам не потащит. Вряд ли тут есть кто его рода. Старшие бы сказали тогда о таком месте.

Крипович эльфов больше не искал. Вместо этого он свернул за белоснежный павильон и вскоре вышел на другую улицу. Ещё прежде чем закончились палатки и книжные развалы, до них стал долетать лёгкий гомон, словно впереди жаловались на свою участь сотни пленников. Шум становился громче и отчётливее, а потом они увидели и само место.

Дома и лавки распахивали свои двери, чтобы показать содержимое. В клетках, аквариумах, иногда просто в небольших загончиках сидели самые разные существа. Некоторые походили на зверей, некоторые не очень. Кто-то просил о помощи, кто-то молчал, кто-то рычал, кто-то звал его купить, кто-то просил отпустить на волю. Крипович мрачно надвинул шляпу ниже.

Фамилиары. Существа, созданные на основе вполне реальных зверей или магией выращенные в пробирке. Неполноценная недоразвитая душа, готовая принять кусочек души демонолога, чтобы стать его продолжением, сама по себе мало на что годилась. Потому каждый сейчас являл себя во всей красе, показывал те нехитрые свойства, которые всё-таки имел с самого создания. На самом деле с тем же успехом все они могли мирно спать в своих банках, но торговцы специально магией заставляли их двигаться, привлекая внимание демонологов.

Каждый из них мог стать верным спутником, одноразовым инструментом или хотя бы лабораторным образцом. Задним числом Крипович запоздало сообразил, что неплохо было бы рассказать об этом эльфу, который мог натворить по незнанию бед.

— Ты там как? В порядке? — уточнил он у Таса.

Тот глядел вокруг круглыми глазами, впервые за время их знакомства... испугавшись? Да, пожалуй, выражение его лица можно было трактовать как испуг. А еще — сильный шок, куда более сильный, чем при виде площади мертвых магов.

— Что это?..

— Фамилиары. Ну, или прислужники. Тут уж кто кого из них сделает. Ты не обращай внимания на то, что они орут. Они сейчас и не живые даже в полной мере. Редко кто из них после инициации об этом времени вспомнить может. А если и получится, то не совсем чётко.

— Не живые? — выцепил главное Тас. — Как это?

Он чуял, чуял именно это, но словами выразить не мог. Как будто вокруг было множество рожениц — и каждая из них не знала, сумеет ли выпустить ребенка на свет. Это давило. Пусть не так, как в квартале магов, где мир был абсолютно неправильным, но...

— Демонолог — он с душой орудует. И орудие ему духовное надо. От камней да кинжалов зачарованных смысла нет. Ну, разве что кинжалом зачарованным хлеб нарезать можно. И приходится нам орудия из душ делать, — Крипович вздохнул. — Звериных. Более сильные-то слишком вольны. А какая душа без тела? Своё отдать — так одержимым сделаешься. От того и придумали фамилиаров, — он кивнул на ближайшую лавку, где в клетках трепетали крылышками птицы всех цветов и размеров.

— Изначальное-то тело к магии не шибко гораздо. Вот и переделывают под разные вещи да способности. Душа звериная от такого из тела выпорхнуть готова, себя не узнавая, но тут уж мастера не дают. Тут-то мы и приходим. Договор заключаем. Их душа от нашей согревается и новое тело признаёт, — он поморщился.

— Незнающие люди говорят, что мы кусочками души меняемся. Так вот, знай: враньё это. Душа — она неделима и неуничтожима. А вот петь вместе их заставить можно. От того нет ближе демонологу никого кроме фамилиара. Можно, конечно, просто уговорить душу зверя в тело вернуться и осесть там. Но такому доверия нет. Волшебный зверь — он же глупый, только на опыты и годится. А фамилиар от нас разуму учится. Эт я к тому, что всё, что они там в колбах орут, — им демонологи-продавцы орать приказали. Что говорят — сами не понимают. Зато нас завлекать так проще.

По мере рассказа уши Таса опускались все ниже — Крипович, повидав эльфов, уже знал, что это крайняя степень изумления. Зато глаза эдак сощурились: Тас уже обдумывал услышанное, пытался разложить по полочкам.

— И тебе нужен инструмент? Будешь искать свой? — похоже, остальные расспросы он оставил на потом, потому что не место и не время.

— Нужен и буду. Вот только, знаешь ли, дело ответственное. Это тебе не женщину найти. С ней хоть развестись можно. А тут...

Тас кивнул. Оглядел ряды с фамилиарами, поёжился, прижав уши.

— Где мне тебя ждать?

— Вот туда и идём, — обрадовался Крипович, чувствуя, как отлегло от того, что Тас не побежал открывать клетки и бить банки, выпуская всех на волю. — Тут есть пара уютных мест!

Уютное место оказалось не так уж далеко — туда даже долетал слившийся в приглушенный шепот хор фамилиаров. Тас нервно прижимал уши до тех пор, пока следом за Криповичем не нырнул в распахнутые двери очередного здания. Похоже, здесь вообще любили держать двери нараспашку — еще одна островная особенность.

Внутри оказался постоялый двор, по крайней мере, именно так эльф воспринял этот большой зал, где множество разнообразных людей и нелюдей сидели за небольшими столиками, о чем-то говорили и ели. Столики занимали всю центральную часть зала, вдоль стен же шли отгороженные легкими плетеными ширмами кабинки. Ширмы были увешаны какими-то амулетами явно орочьей работы — Тас сначала засмотрелся на них и только потом взглянул на длинную широкую стойку, за которой возвышался хмурый гнолл, неожиданно большой для своего вида. Сновавшие вокруг кобольдши, все как одна пузатенькие, ему разве что до середины груди доставали. Но вовсе не это заставило Таса сбиться с шага и замереть, в последний момент опершись на посох.

Над стойкой, почти под потолком, прямо к стене была приделана полка-не полка, насест-не насест… Сходу и не разберешь, что за конструкция. Но на ней восседал эльф. Скрестив ноги и расслабленно положив ладони на колени, он будто спал, откинувшись на стенку и напоминая какое-то изваяние — даже грудь приподнималась едва-едва.

Но вокруг него на жердочках скакали птицы. Ерошили перья, тихо чирикали, расправляли крылья, перепархивая туда-сюда, поглядывая на посетителей круглыми бусинками глаз. Пестрые птицы, красивые, неуловимо похожие на своего хозяина. В том, что эльф — их хозяин, Тас ни на мгновение не усомнился, чуял каким-то неведомым образом. И потому и замер, не понимая, как так.

Эльф... демонолог?

— Пойдём... Пойдём, — приободрил его Крипович, уже учуявший запах съестного. — Уж не знаю, как ты, а мне бы сейчас желудок набить да поспать. Иначе я себе таких спутников наберу, что испугаюсь.

Тас мотнул ушами, отмер и поспешил за ним к стойке. Спать? Поспать определенно стоило! Посоветоваться со старшими...

При появлении посетителей гнолл навострил короткие круглые уши, с явным любопытством глядя на них. Криповича он узнал почти сразу и дружелюбно кивнул, а на подошедшего Таса взглянул холодно, чуть наморщив нос, словно собака, задумавшаяся, не показать ли клыки.

— Крипович? Как обычно? Принесут. Сейчас... — взгляд круглых тёмных глаз почти буравил эльфа. — А ты что будешь? Говори. Лучше кобольдов тут не готовят.

— Я ем людскую еду, — сейчас Тас чем-то неуловимо походил на себя в лавке у сородича. Не смирение, но... спокойное приятие и понимание чужого недовольства, что ли?

— Так что можно то же самое, — он кивнул на Криповича.

— Ещё миску творога, стакан молока и пару ломтиков сыра, — неожиданно сказал тот, кладя перед гноллом две монеты. — Хорошо?

— Будет, — коротко почти гавкнул гнолл и ткнул лапой в сторону свободного столика. — Потом подойдёшь. Как спать захочешь. Ясно?

Крипович кивнул и направился в указанном направлении. Столик оказался в одном из закутков — тех, что были напротив стойки, и где, в принципе, можно было чувствовать себя в более-менее одиночестве. Тас отстраненно заметил, что закутки напротив, не просматривающиеся от стойки, еще и шторами закрыть можно. Интересная градация доверия.

— Тут и поспать можно? — спросил он у Криповича, уже устроившегося на лавке.

— И нужно. Я устал как собака, — словно страшную тайну доверительно сообщил Крипович.

— Хорошо... — к чему это относилось, он не понял, то ли эльф посочувствовал, то ли опять о своем размышлял.

Крипович явно хорошо знал местный порядок и не осматривал зал в поисках заказа. Вместо того он разглядывал эльфа.

— Не встречался раньше с кобольдами-поварами?

— В дороге никто не приготовит еды, кроме тебя самого, — отозвался Тас. — А кобольд в попутчиках... Я бы не хотел такого.

— Понятно... — почему-то усмехнулся Крипович и, увидев, что подносят заказ, махнул рукой и издали крикнул: — Не присядешь с нами? Молоко, сыр и творог твои, красавица!

Кобольдша навострила собачьи уши и, благодарно кивнув, поставила большой поднос на стол. Забралась с ногами на край лавки, словно бы для спокойствия обвив ножку почти ящериным хвостом, и шипящим тихим голосом выдохнула, цапнув с подноса стакан с молоком:

— Спасибо, мастер... — отпив немного, она внимательно взглянула поверх стакана. — Но ты ведь тоже хочешь чего-то взамен?

— Только беседы! Да и не дело гонять женщину с ребёнком под сердцем по поручениям.

Переставлявший с подноса на стол миски с ухой и кашей, Тас покосился на кобольдшу. Логика человека от него ускользала: если не дело, то почему еду разносит, бегает? И остальные разносчицы тоже были на сносях — почему? Вопросы-вопросы... Разлив по стаканам травяной сбор из глиняного чайника, Тас сел обратно, понюхал свою порцию. Травы были знакомые, хорошо. Ну а что до еды... Он полез в поясной кошель за специями, прислушиваясь к беседе.

Кобольдша осторожно приступила к еде, как и Крипович.

— А о чём желаешь беседовать, мастер? — по-прежнему тихо и вежливо уточнила она.

— Не нужен ли где-нибудь демонолог с фамильяром? Вроде меня? — поинтересовался Крипович. — Ты ведь хорошая летчица и должна получше многих быть в курсе, что на островах творится.

Кобольдша помедлила с ответом. Зачерпнула немного творога кусочком сыра и, отправив это в пасть, с явным удовольствием пережевала, обдумывая ответ.

— На Пустяке серьезные дела творятся, Мастер. Вокруг озера Мелкого.

— Поймать бы за бороду хоть раз, кто тут такие названия даёт, — приуныл Крипович, поняв, что озерцо может оказаться поглубже некоторых морских впадин. — Близко к границе, небось?

Она кивнула, уплетая угощение.

— Но военных нет, поскольку всё-таки не на ней. Остров большой. Хороший. Хоть два дня от края до края ходи. А вот гадость завелась редкостная. Что делать — сами не поймём.

— Священников звали?

Кобольдша кивнула.

— Ушли разбираться? — продолжил допытываться Крипович.

— Ушли. До сих пор ходят. Но царские солдаты сказали, что больше нам никого не пришлют, — на ящериной морде появилась тень ухмылки. — И чтоб мы со своей землёй сами разбирались.

Крипович понятливо кивнул. Это означало, что кобольды нежданно получили целый остров назад. И если до войны никак нельзя было использовать его особым образом, то теперь... Погружённый в свои мысли, он закончил с обедом и встал, потрепав кобольдшу по ушам.

— Спасибо, Лакси, — поблагодарил он. — Мне теперь проводника туда найти...

— Найдёте фамилиаров — найду проводника, мастер, — Лакси не стесняясь облизнула опустевшую миску из-под творога. — И сама провезу туда.

Крипович понимающе кивнул, махнул рукой эльфу.

Давно доевший Тас поднялся. Разговор оставил странное ощущение. Здесь даже кобольды были не такими, как он слышал от старших. Слишком умными. Нет, слишком много нужно обсудить. А значит — спать.