Дарованная земля (джен)

В звездном свете Нуменор особенно хорош. Или это я, наполовину эльф, тянусь к звездам и луне больше, чем к светлой Ариэн?

Неважно. Отсюда, с колоннады, весь город как на ладони; и в то же время остаешься его частью. С Менельтармы видно дальше и лучше, можно охватить взглядом весь Остров — но на самом деле с неё не видно ничего, кроме своей собственной души. Всё остальное — земля, небо, Аман, Нуменор — где-то далеко, на окраине зрения. Только свою душу видишь — и людей, если ты не один.

Днем я пытался… но все-таки там не прощаешься.

Там встречаешься.

Прощаться лучше отсюда, с крыши дворца, где еще можно — ненадолго — почувствовать себя частью моего Нуменора.

Еще моего. Пока еще моего.

В свете звезд все кажется загадочнее и неуловимее, чем днем. Звезды хранят таинственность; солнце высвечивает истину, суть. Но и в таинственности, неуловимости есть своя прелесть.

В свете звезд есть истинный свет, и найти его взглядом так просто.

Я знаю, что ты меня слышишь, отец. Видишь, конечно же, но и слышишь. Это не осанвэ, нет, это больше чем осанвэ.

Я всегда чувствовал тебя рядом, когда по-настоящему искал.

У нас было так мало времени вместе, отец; но эта ночь наша, до самого рассвета. Должны же мы проститься без спешки.

Матушка говорила, ты гордишься мной; передавала мне твои письма, приплывая, и тебе — мои ответы. Я храню их — все три. У нас было слишком мало времени, возможностей, прав…

Права быть семьей у нас не было. И уже, наверное, не будет — разве что после Конца. Если верить.

Но семья у меня — была. Я всегда знал и чувствовал твою любовь, отец, и я хочу сказать это сейчас. Написать этого я не мог — я же мужчина, воин, король. Но сейчас, уходя навсегда, я могу сказать.

Ты стал путеводной звездой для каждого в мире — и для меня. Это, наверное, самое большее, что ты мог сделать для нас с братом… От души желаю вам встретиться с ним.

Я знаю, что такое разлука. Скольких я провожал — со своей почти по-эльфийски долгой жизнью… Я привык прощаться. Научился.

Прости, что я ухожу. Другого выбора я не мог сделать, и не в жажде власти было дело. Но одну свою половину я должен был отсечь, по живому; я не жалею. На двух стульях не усидеть. Мне только жаль обрекать вас на вечную разлуку.

Я сделал верный выбор, и Нуменор — доказательство; я его часть, а он моя, мы сплетены воедино, хотя скоро эта связь истает. Ты же не оставишь Нуменор своим светом, отец? Не оставишь, я знаю это.

Не задерживай свой корабль в пути, отец. Я вижу, ты медлишь, сколько можешь, и дева Ариэн медлит, давая нам это время — но уже пора. Мы ведь мужчины, отец.

Прости, если я был не лучшим сыном.

В первых лучах Арменелос вспыхивает красками, жизнью, и становится теплее.

Таким я его и запомню.

Пора, меня ждут сыновья и внуки; нужно проститься перед долгой дорогой.

Вложить Скипетр в руки сына.

И шагнуть в эту дверь. Будет полдень — навстречу солнцу.

Я же все-таки человек.