Хранитель Вейдер (джен)

Пасхальные каникулы Гарри провел у своего крестного.

«В этом доме велика концентрация Силы, — отметил Вейдер, осматривая дом на площади Гриммо, 12. — Не настолько большая, как в Хогвартсе, но всё же».

В доме их встретил старый домовой эльф.

 — Кикимер, — строго сказал Сириус, — это мой крестник Гарри Поттер. Выполняй его приказы так же, как мои.

 — Как будет угодно молодому господину, — сказал Кикимер, поклонившись. Но тут он перевёл взгляд на Вейдер и тихо забормотал:

 — Кикимер видит ещё одно существо. Неужели это Хранитель?

 — Что?! — переспросил Сириус.

 — Да, у меня действительно есть Хранитель, — кивнул Гарри. — Его зовут Энакин.

 — Для Кикимера большая честь видеть Хранителя, — отозвался эльф и поклонился Вейдеру.

 — Погоди-ка, — насторожился Сириус. — Петунья и её муж так плохо с тобой обращались?

Гарри кратко рассказал о своей жизни до одиннадцати лет. После его рассказа Сириус хотел было отправиться на Тисовую улицу, чтобы по-мужски разобраться с Дурслями, но Гарри его отговорил.

* * *

В первый же день Вейдер внимательно осмотрел дом. Вскоре его внимание привлёк золотой медальон, лежащий в шкафу. Потоки Силы, идущие от него, были очень знакомые. Кроме того, в медальоне содержалось что-то вроде осколка разума.

Хранитель решил при помощи Гарри расспросить Сириуса об этом медальоне. Но оказалось, что Сириус ничего о нём не знал. Впрочем, делу помог Кикимер.

 — Это медальон хозяина Регулуса, — объяснил он. — Кикимер должен был его уничтожить, но не смог.

 — Откуда он появился у моего брата? — нахмурился Сириус.

 — Хозяин Регулус велел не выдавать тайну никому из семьи, — замотал головой Кикимер.

Сириус хотел было надавить на домовика, но Вейдер предложил другой выход:

 — Я и Гарри не принадлежим роду Блеков. Поэтому ты можешь рассказать всё нам. А мы потом расскажем Сириусу. Ты не нарушишь приказа.

Домовик согласился. Сириус вышел из комнаты, а Кикимер начал свой рассказ.

Когда Блеку пересказали слова домовика, он был сильно расстроен.

 — Регулус, Регулус, — вздыхал он. — Почему ты не обратился ко мне? Вместе мы могли бы что-то придумать. Хотя я тоже хорош. Надо было продолжать общаться с ним.

 — Но мы так и не узнали, что это за медальон, — заметил Вейдер.

 — У меня есть несколько знакомых, которые могут нам помочь, — оживился Сириус.

Тем же вечером на площадь Гриммо, 12 прибыл высокий чернокожий аврор. Сириус представил его как Кингсли Бруствера. Тот положил медальон в специальную шкатулку и заверил, что его постараются проверить как можно скорее.

Ночью Вейдер погрузился в глубокую медитацию. Он воскресил в памяти разум Волдеморта, таким, каким его видел, когда Тёмный лорд находился на затылке Квиррелла. Затем тоже самое сделал с осколком разума, который видел в медальоне. После чего мысленно соединил их. Они подошли друг к другу очень точно. Впрочем, новый разум также получался не целым — явно недоставало ещё нескольких фрагментов.

«Неужели волшебники могут раскалывать свой разум на части? — недоумевал Вейдер. — И для чего это нужно?»

Кингсли снова появился в доме Блеков только за день до конца каникул.

 — Знаете, чем оказался медальон? — спросил он. — Крестражем.

 — Ого, — удивлённо произнёс Сириус. — Это же очень тёмная магия.

Затем он объяснил Гарри значение этого слова.

 — Выходит, Волдеморт не умер, потому что создал крестраж? — спросил Гарри.

 — Верно, — ответил Кингсли. — Правда, эксперты отметили, что этот крестраж нетипичный. Говорят, что кусок души, заключённый в нем, словно был отколот не от целого.

 — А не мог Волдеморт сделать несколько крестражей? — спросил Вейдер.

Гарри передал вопрос.

 — Насколько я знаю, о таких случаях никто не слышал, — развёл руками Сириус. — Хотя, когда речь идет о таком волшебнике как Волдеморт, всё возможно.

 — Создание крестража приводит к изменению во внешнем облике, — задумчиво протянул Кингсли. — Правда, не очень сильному. Но, если судить по внешности Волдеморта перед тем, как он исчез, то одним крестражем здесь дело не обошлось.

 — Но если крестражей несколько, то ими может быть что угодно! — воскликнул Гарри.

 — Не обязательно, — возразил Кингсли. — Тёмные маги не помещают осколки душ во всякий мусор. Обычно они используют для этого либо какие-то легендарные предметы, либо вещи, имеющие для них ценность. Например, этот медальон принадлежал Салазару Слизерину. А Волдеморт является его потомком. Так что вполне логично, что он посчитал эту вещь достойной для вместилища осколка своей души.

 — Но крестражи могут быть спрятаны где угодно.

 — Есть одна мысль по поводу одного из мест, — сказал Бруствер. — Думаю на днях проверить её.

* * *

Чем закончилась эта проверка, Гарри и Вейдер узнали через несколько недель. Сириус снова посетил Хогвартс. Но не только для того, чтобы увидеть Гарри, но и чтобы попросить прощения у Снейпа за своё поведение в школьные годы. На вопрос, почему он решил сделать это именно сейчас, Сириус начал отвечать издалека:

 — Кингсли и другие авроры исследовали лачугу Мраксов. В ней когда-то жили дед, мать и дядя Волдеморта. Там обнаружили ещё один крестраж. Это было кольцо со знаком Даров Смерти.

 — Даров Смерти? — переспросил Гарри.

 — «Сказку о трёх братьях» ты, конечно, не знаешь, — и Сириус пересказал историю, которую с детства знали все маги, затем он нарисовал знак Даров Смерти и продолжил: — Существует легенда, что эти три артефакта существуют в действительности. Первыми их обладателями и скорее всего создателями, считаются братья Певереллы. Правда, доказательств существования воскрешающего камня до недавнего времени не существовало.

 — И камень в кольце был именно им?! — спросил Гарри.

 — Верно, — кивнул Сируис.

Затем он рассказал, что, после того, как осколок души в кольце был уничтожен, было решено передать кольцо Гарри, как потомку Певереллов. Это должен был сделать Сириус, но он не смог преодолеть искушения и воспользовался этим артефактом. Перед ним появились призраки умерших людей: родители, брат, Джеймс Поттер, любимая девушка. Сириус не сказал, о чём конкретно говорил с ними, но этот разговор чуть было не привёл к тому, что Блек повторил бы судьбу второго брата из сказки. А потом он задумался и переосмыслил некоторые вещи. Затем Сириус помирился с портретом матери, а теперь пришёл попросить прощения у Снейпа.

Вейдер вспомнил свою первую встречу с портретом Вальпурги Блек. Она громко кричала и ругалась. До этого Вейдер не пробовал воздействовать Силой на людей или предметы, изображённые на живых картинах. И решил, почему бы не попробовать сейчас. Как ни странно, у него всё получилось — Вальпурга Блек стала задыхаться. Тогда это сильно позабавило Сириуса. Затем Вейдер через Кикимера передал, чтобы миссис Блек держала себя в руках. Портрет внял просьбе Хранителя и стал вести себя спокойнее.

«Интересно, а смог бы он помириться с портретом матери, если бы я в своё время не подействовал на него Силой?» — подумал тогда Вейдер.

 — Что касается камня, — продолжал рассказ Сириус, — то он может быть опасен. Он твой по праву, но я решил пока его спрятать.

 — Гарри, он прав, — сказал Вейдер. — Этот камень как зеркало Еиналеж. Он не исполняет твоего желания быть с близкими людьми, а только причиняет боль.

Гарри немного подумал и кивнул. Затем Вейдер поинтересовался:

 — А этот крестраж, он имел ту же особенность, что и медальон?

 — В смысле, был ли кусок души отколот не от целого? — переспросил Сириус. — Да, эксперты отметили эту особенность. Но кусок в камне явно был больше того, что в амулете. Возможно, что он был создан раньше.

 — Значит, где-то есть как минимум ещё один крестраж, — подытожил Вейдер. — Вот только где его искать?

Мыслей по этому поводу не было ни у Сириуса, ни у Гарри.