Правосудие слепо (джен)

Эмма Миллс действительно хотела, чтобы в городе был бар, в котором бы не разбавляли выпивку водой, и где никто бы ее не знал. «У Бабушки» дела с выпивкой обстояли неплохо, но было что-то жалкое в том, чтобы напиваться в кафе. А половина постоянных клиентов «Кроличьей норы» окажутся у нее в офисе за различные правонарушения в течение следующих двух недель. В таком городке, как Сторибрук, офис окружного прокурора походил на третьесортную забегаловку. Такое место, где каждый знает твое имя.

Это напомнило Эмме о том, что ей действительно нужно поговорить с Лероем о снятии последних обвинений. Дело об убийстве, совершенном Бланшард, изрядно напрягло систему уголовного правосудия Сторибрука. Так уж тут обстояли дела. Это был один из аспектов правоохранительной деятельности маленьких городов, о котором Эмма не подумала до того, как решила перебраться домой из Бостона.

День был очень длинным и очень странным. Главным образом потому, что она никак не могла разобраться, что же происходит в голове ее матери. Реджина вела себя так, будто тот факт, что Мэри-Маргарет считают убийцей, является ее величайшим триумфом. Эмма могла бы поклясться, что есть какой-то затяжной конфликт между ее матерью и учительницей. Но, тем не менее, не было никакого видимого повода для ненависти такой силы, которую Реджина питала к этой женщине. Одно Эмма осознавала в полной мере — подобный уровень ненависти ослеплял. Судебный процесс начнется завтра, и сейчас она оказалась перед необходимостью предупредить свою мать о том, что она должна избегать ответчика. Что вообще-то было работой Голда, но он оказался ужасным адвокатом. Почти так же плох, как адвокат, работавший по делу, которое она вела два года назад: тогда обвиняемый уговорил своего кузена — юриста по банкротству — представлять его интересы в суде в деле об изнасиловании.

Оставив идею напиться в баре, — она не могла поехать куда-то за пределы города, потому что собиралась пить, не волнуясь о том, как потом добираться до дома, — Эмма купила бутылку скотча и как раз возвращалась к своему автомобилю, когда услышала крик.

Она побежала на звук — в подворотню за кафе — встретив по пути Руби, которая просто махнула рукой себе за спину.

Эмма медленно остановилась, наткнувшись за Кэтрин Нолан. Живую... и практически невредимую.

* * *

Расследование по поводу расследования не совершенного убийства Кэтрин Нолан было, по крайней мере, не менее запутанным, чем расследование убийства Кэтрин Нолан. И Эмма надеялась, что ей больше никогда не придется участвовать ни в чем подобном.

Лучший след к тому, кто стоял за этим похищением, вел в больницу, где сфальсифицировали тест на ДНК. В деле было достаточно бумажных документов, чтобы Эмма была уверенна, что преступника удастся поймать. Темная мнительная сторона ее разума говорила о том, что она и так уже знает, кто бы это мог быть, и женщина горячо надеялась, что она неправа. С другой стороны, Эмма помнила, как вела себя ее мать, когда были собраны веские доказательства вины учительницы.

Не могла же Реджина быть настолько безрассудной... Или могла?

Какая-то часть Эммы была больше обеспокоена тем, что она вообще подумала, будто ее мать способна на такое. Похитить одну из своих подруг, чтобы подставить невиновную женщину за какую-то непонятную провинность, затерянную в тумане их частных отношений столь прочно, что никто уже о ней и не помнит.

— Мам, мы опоздаем на вечеринку, — позвал ее Генри от дверей офиса.

Эмма закрыла файл с делом Кэтрин Нолан.

— Какую вечеринку?

— Вечеринку дома у мисс Бланшард.

Женщина вздохнула.

— Генри, я более чем уверенна, что я там — нежеланный гость. Я ведь чуть не посадила ее в тюрьму за преступление, которого она не совершала.

— Но ведь не посадила. И ты спасла миссис Нолан, и доказала, что мисс Бланшард никого не убивала. Так что ты — герой.

— Я обнаружила ее на парковке, малыш, для того, чтобы стать героем, нужно нечто большее.

Генри задумался об этом на минуту и покачал головой.

— Нет. На самом деле, нет. Кроме того, ты приглашена.

Эмма вздохнула.

— Ладно, мы можем зайти к ней ненадолго.

* * *

«Ненадолго» затянулось сильнее, чем Эмма ожидала. Она была права, большинство друзей Мэри-Маргарет игнорировали ее. Так что она устроилась в уголке со стаканом вина и учебником по обществознанию за шестой класс, который лежал на одном из столов.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?

Эмма подняла голову и увидела стоящую рядом Мэри-Маргарет.

— Нет... Но я уверенна, что на этой вечеринке есть для тебя компания получше.

— Верно... Хотя пару дней назад большинство из них называли меня убийцей.

— Как и я.

— Но ты не притворяешься, что не делала этого. Есть что-то милое в честности. Я думаю, сейчас мне нужно именно это.

Эмма кивнула и попыталась придумать какую-нибудь тему для разговора, кроме уголовного дела.

— В этом учебнике рассказывается о Западной Германии...

— И это тот же самый учебник, по которому училась ты.

— И он был ужасно устаревшим уже тогда.

— Тебе стоит поговорить с мэром о средствах, выделяемых в бюджете на образование.

— Ага, не думаю, что я сейчас нахожусь в любимчиках у своей матери.

— Потому что не сумела посадить меня в тюрьму. Белый рыцарь, сбившийся с пути истинного.

— Не думаю, что Белые рыцари должны сажать невиновных в тюрьму. Я не сомневаюсь, что в воображаемом пантеоне Генри я должна быть одним из Черных рыцарей.

— Так, ты ему веришь? — небрежно спросила Мэри-Маргарет. Слишком небрежно.

— Конечно, нет. Моя мать — разносторонняя женщина... Но «сокрушающая души Злая Королева» — не одна из ее сторон.

Что-то вроде терзаний мелькнуло в глазах Мэри-Маргарет.

— Эмма... Она говорила мне, что знает, что я невиновна.

Эмма хотела ринуться на защиту своей матери, но она наблюдала за Реджиной, начиная с ареста учительницы, так что...

— Моя мать — сложная женщина.

— Это уж точно.

Мэри-Маргарет извинилась и ушла, и на мгновение Эмме показалось, что в глазах темноволосой женщины блеснули слезы.