Мир, в котором мы живем 2 (гет)

Удивительно, но девочки вернулись почти в нормальном состоянии. «Почти», потому что они держались друг друга и громко плакали. Может, от радости, что остались в живых?

Но их возвращение радости не принесло. Особенно Сергею.

Он даже не стал сопротивляться, когда его вытащили из клетки. Ничего никому не сказал, а взял веревку и отправился в свой, вполне возможно, последний путь.

А девочки в клетке не смотрели на это. Сидели, уткнувшись в свои коленки, и продолжали плакать. На что Борис только хмыкал.

Прошло минут десять, когда, видимо стало понятно, что Сергей не появится и тележку он не подцепил.

Ну что же, циник и лицемер, твой ход.

— Ну что, Умник! Твоя очередь, — хмыкнул Борис.

Когда я вылезал из клетки, Анфиса неожиданно проговорила:

— Удачи, Лешка.

Вот это мне точно понадобится.

Я встал, отряхнулся и направился в коридор.

Прошел метров сто и остановился на границе отложений. Точнее, они были по всей длине коридора, даже в начале, просто тут сами стены были уже полностью в этой твердой слизи. И ничем не пахли. Говорят, если эту слизь поковырять, то можно наткнуться на камни Зархи. Но я по понятным причинам этого не стал делать, да и все равно назад не вернуться просто так.

Поэтому я пошел дальше.

Обреченно?

Нет. В надежде.

Когда я вышел в само гнездо, меня ждало жуткое зрелище.

Многоножки, как уже понятно, похожи на червей, могут даже стоять как змеи, в половину своего размера, правда, где у них рот и глаза, не совсем понятно. Это до сих пор толком неизвестно. Что на тебя смотрит, то и голова? Ну, может быть. А вот что касается ножек, ученые разобрались, и выяснилось, что те конечности, которые принимаются за ножки, с помощью которых они и передвигаются, на самом деле биологические замки! То есть когда многоножка поглощает объект питания, человека, например, то она надувается как шар и конечности становятся замками, в едином виде напоминая молнию на человеческой одежде.

Но это всем известный факт, а вот как они питаются, мало кто знает или просто, чтобы не давить на человеческую психику, об этом не говорилось в разных трудах по их изучению. Но я сейчас это увидел!

Та многоножка, которая была как раз возле тележки, и проглотила Сергея, почти сразу после его появления возле гнезда. Ужас! Но как я теперь понял, самим человеком питалась не только одна многоножка, а питались все.

И вот сейчас…

Это все происходило в отдалении и от входа, и от самого гнезда у дальней стенки колбы. Видимо, после того, как многоножка поглотила человека, она перекатилась в то место.

В общем…

Одна из многоножек совершенно неожиданно как ковром распласталась перед многоножкой-шаром. А та перекатилась к ней в центр, раскрылась и выбросила на этот жуткий ковер то, что осталось от Сергея. Точнее, от него осталось еще достаточно много, и одежды в том числе, но, конечно, он был уже мертв. Первая многоножка ушла, а та на которую попал человек, уже превратилась в шар. Но перед этим из ее тела-ковра выступили огромные щупальца, опутавшие тело человека.

Я говорил, что все твари Мира довольно уязвимы? Так вот, это не относится к многоножкам. Их убить в червивом состоянии или в состоянии шипастого шара почти невозможно, даже огонь их почти не берет. Но при этом они довольно уязвимы изнутри. То есть если ты попал вовнутрь многоножки и сумел повредить множество ее щупалец, то от болевого шока многоножка может тебя выпустить. И даже погибнуть — их изучали с помощью водолазного снаряжения, что, в отличие от биомассы шершунчиков, было вполне удачным. Но чтобы это сделать, у тебя всего секунд десять, и нужен нож наподобие мачете Анфисы. Тогда есть шанс. А так…

Спросите, почему нельзя добывать яйца многоножек в водолазном костюме? Отвечаю. Во-первых, они перестали заглатывать такую странную человеческую фигуру, что и говорит об их разумности. А во-вторых, видимо, понимая свою почти полную неуязвимость, они закрывали при столкновении с водолазом гнездо своими телами, при этом замки-ножки срабатывали между собой, а оставшиеся начинали плеваться своей слизью, создавая из водолаза этакий сталагмит, из которого у человека не было шансов выбраться. Поэтому, видимо, водолазы и не применялись для добычи. Да и просто «мясо», как сказала Анфиса, почти и не стоит ничего, в отличие от снаряжения…

Но простых людей они не оплевывают и не отпугивают, а просто едят. Б-р-р-р.

Так что у Сергея шансов не было.

Я, видимо, остановился на некоей границе, так как на меня пока никто не обращал внимания. Но ведь нужно было идти вперед. И я пошел, предварительно подняв руки.

— Я пришел с миром! — проговорил я, даже не поняв, кто надоумил меня на эту фразу. Честно говоря, я не собирался ничего говорить. А тут…

Мою фразу услышали, и одна из многоножек в очереди вдруг дернулась ко мне. Но тут же откуда-то справа, из тени, вынырнула другая многоножка, более коричневая и больше золотая, и так…

Вот не поверите.

— Ша-а-а! — скомандовала она той многоножке, которая, дернувшись, так и застыла, а потом вернулась в свою очередь.

Я на одной диссертации о многоножках могу заработать кучу денег. Открытие за открытием. Но кто мне даст ее написать? Да и времени в обрез.

Я подошел к тележке, доверху наполненной яйцами. Как девочки это сделали, я не видел. Но они просто молодцы. Я взял одно яйцо и, сделав несколько шагов в сторону, аккуратно вернул его в гнездо.

— Я сейчас все их верну на место, — снова проговорил я.

А многоножка, стоявшая неким уголком, так что вертикальная ее часть, что горизонтальная были совершенно одинаковые, при этом покрутила своей вроде головой. Что на тебя смотрит, то и голова? И мне почудилось, что она не просто меня понимает, ей любопытно!

Когда я положил в гнездо где-то тридцатое яйцо, а работал я намного медленнее девочек, совершенно неожиданно в коридоре появилась Анфиса с мачете в руке. Видимо, мои десять минут прошли.

Я ее, слава Силе, вовремя заметил. И чуть ли не закричал:

— Стой на месте, не двигайся!

— Ты что творишь? — она была в недоумении.

— Я налаживаю с ними контакт. И не хочу, чтобы ты все испортила.

— Ты что, яйца возвращаешь?

— Как видишь, да.

— Борис нас убьет!

— Так мы и так смертники. Думаешь, он нас отпустит? Девочки могут таскать розы из огня. А «мясо» если не мы, так другие.

— Что ты вообще хочешь сделать?

Я положил последнее яйцо в гнездо и снова обратился к, видимо, главной многоножке.

— Сейчас ты и еще кто-нибудь с тобой забираются в тележку, — говоря, я поддерживал свои слова движениями рук. — Я дергаю веревку. Тележка едет в туннель. И там будут те, кто причиняет вам вред.

Я обратился к Анфисе.

— Девочки в клетке?

— Да.

И снова обратился к многоножке:

— Только тех, кто в клетках, не трогай. Хорошо?

— Думаешь, она тебя понимает?

Я не думал, я уже знал! Она понимала, и вполне неплохо!

Я немного отошел от тележки, и главная многоножка подползла к ней и застыла. Блин, я и забыл, что они не любят вертикальных поверхностей, даже лестниц! Поэтому у них все накатано в спираль. Даже здесь в гнезде в стенах, в слизи, можно было увидеть пологие дорожки.

То есть возвышаясь над плоскостью тележки, чуть ли не наполовину, она не знала, что делать!

И что делать?

И я подошел к многоножке — вы можете это представить? — и очень быстро подхватил ее, она оказалась не такой уж и тяжелой, и немного неаккуратно — страшно было — забросил в тележку. Она как-то хмыкнула, видимо, это было что-то вроде «Спасибо». При этом мои руки остались совершенно сухими. А вот штаны…

Главная многоножка вытянулась в тележке, что-то снова громко фыркнула, и две других, одна из которых уже моя знакомая по желанию меня скушать, двинулись к тележке. Причем обе из них прихватили из гнезда по два яйца!

Твою тамань! Они еще и камуфляжем занялись! Я был в шоке!

В шоке была и Анфиса.

И стало понятно, почему они не оккупируют тележки. Они просто не в состоянии подняться, хотя их рост это вполне позволяет. Даже не знаю, показал я им способ, как забраться, или нет — я же и этих двух многоножек в тележку закинул. Но будем надеяться, что лестницы им все так же будут недоступны.

Чтоб вас всех! Тележка превратилась в яйца! Точнее, тела многоножек стали этакими белесыми и с округлыми рисунками, что издалека покажется яйцами в тележке!

Я был в панике! Это что, я помог врагу?

— Тебе не кажется, что это страшно?

— Кажется… Но я уже ничего не могу сделать…

Я закрыл борт, подцепил веревку. Дернул ее и помог тележке двинуться с места. А затем двинулся за самой тележкой. Но краем глаза отметил, что все многоножки, не находящиеся в режиме «трапеза», а это только две, которая шар и которая минут через пять станет ковром, влезли в гнездо, и каждая поглотила ну минимум по двадцать яиц!

— Что это они делают? — проговорила Анфиса, когда я с ней поравнялся.

— Скорее всего, уходят с этого места, — у дальней стены было несколько проходов.

А меня колотила дрожь. Отходняк пошел. Первую часть плана я выполнил, пока остался в живых.

— Тебе не кажется, что многоножки получили преимущество? В войне с нами.

— В войне с нами? Нет, — я покачал головой. — Мы просто будем уничтожать их яйца. Да и лестницы никто не отменял. Поэтому я думаю, все останется как прежде. Пустошь — приключенцы — камни Зархи, — я пожал плечами.

Моя совесть молчала.