Чай с лепестками земляники (гет)

|

— Ты сегодня более мрачная, чем обычно, — сказал Невилл Гермионе за завтраком на следующий день после бала.

— Плохо спала, — ответила подруга, жуя тост с малиновым вареньем.

— Поцапалась с Джаредом? — предположил он.

— Нет! — чуть не подавившись, запротестовала девушка. — Ты мандрагоры объелся, что ли?!

— Судя по твоей реакции, я попал в самую точку. Я-то думал, вы оба перестали грызться ещё в прошлом месяце.

— Невилл, мы с Джаредом не поругались, — раздражённо чеканила слова Гермиона. — Он сам бы это подтвердил, если бы вставал вовремя, а не дрых до предупредительного удара колокола.

— Поверю тебе на слово, — с нотками скепсиса ответил друг. — И даже если поругались вы очень скоро, помиритесь…

— Тебе понравилось ходить с ослиными ушами?! — Гермиона бросила на него сердитый взгляд.

— Понял, не дурак, — он решил перевести разговор в другое русло: — Как поживает пурпурка?

— Уплетает мышей, не хуже совы средних размеров. А на леденцах для неё я просто разорюсь.

— Ну с леденцами я могу помочь. Тётя Анна присылает мне их по три ящика каждые вторые выходные. Именно избыток коричных леденцов вдохновил меня на создание пурпурной мышеловки.

— Как идёт её сертификация?

— Немного застопорилась…

— Возникли проблемы?

— Да, но незначительные. На выходных побываю в Лондоне, там нужно будет кое с кем перекинуться парой слов.

— Я тоже планирую побывать в Лондоне — у отца день рождения в субботу. Вот совершенно не знаю, что ему подарить.

— А как твой отец относится к растениям?

||

Гермиона сделала глубокий вдох, чтобы унять ту дрожь, которая охватывала её при каждом визите родителей. Несмотря на то, что отношения с родителями были тёплыми, но то, что она сделала с их памятью, лежало тяжёлым грузом на её совести. Сами же мистер и миссис Грейнджер ничего не помнили о том, как жили бездетной парой в Австралии, так как их талантливая дочка вновь как следует покопалась у них в сознании после победы над Волдемортом. Но прежде, чем Гермиона успела позвонить в дверной звонок, дверь раскрылась и на пороге возникла миссис Грейнджер.

— Гермиона, солнышко, — радостно улыбнулась мама и обняла дочку.

— Мама, — прижимаясь к ней крепче и вдыхая родной запах, исходивший только от миссис Грейнджер, с нежностью произнесла Гермиона.

Каждый раз стоило дочери увидеть мать, девушка понимала, как же сильно она скучала по родителям, особенно по матери.

— Мы ждали тебя чуть позже, — выпустив дочь из объятий, сказала миссис Грейнджер.

— Значит, мне уйти и вернуться к нужному времени? — с притворной серьёзностью спросила Гермиона.

— Не говори глупости! — легонько хлопнув дочь по предплечью, сказала её мама. — Заходи в дом и помоги папе на кухне, пока я хожу за кое-какими продуктами.

Гермиона прошла в дома, скинула верхнюю одежду и направилась на кухню, где, как и говорила её мать, обнаружила своего отца, который замешивал тесто. Здесь царили ароматы шоколада, апельсинов и пряностей, а из динамиков магнитофона доносилась The Power Of Love группы Frankie Goes To Hollywood. Мистер Грейнджер стоял к дочери спиной и не заметил её появления.

— Судя по аромату ванили и какао, у нас будет торт, — громко произнесла Гермиона.

Едва мистер Грейнджер услышал голос дочери, то перестал размешивать венчиком тесто. Стоило ей окончить фразу, как он развернулся, быстро подошёл к дочери и сгрёб её в объятья.

— Доченька! Как же я соскучился!

— Ой, пап, ты меня задушишь! — притворно пожаловалась Гермиона.

— Прости, прости, — он выпустил её из своих объятий. По его голосу было ясно, что он расстроился.

— Ох, папа, — поцеловав его в щеку, нежно сказала девушка и сама крепко-накрепко обняла отца. — С днём рождения, папочка!

|||

Свой день рождения мистер Грейнджер решил отметить в тесном кругу. Были только несколько близких друзей семьи, жена и дочь. Торт для праздника он приготовил вместе с Гермионой. Вечер проходил в уютной и душевной атмосфере: вкусная еда, дружеские шутки, тихая ненавязчивая музыка и плавно идущий разговор. Гермиона наслаждалась вечером и больше слушала, чем говорила. Где-то в середине вечера она поймала себя на мысли, что магловская жизнь не такая уж скучная. Но другая часть её души мудро напомнила, что у соседей всегда трава зеленее.

Всё было хорошо до одного эпизода.

— А кем ты работаешь, Гермиона? — спросил мистер Гаррисон, папин друг со студенческих времён, когда девушка раздавала чашки с чаем.

— Я работаю секретарём в частной школе, которую окончила, — чуть изменив факты, ответила Гермиона.

— Похвально.

— А жених у такой красавицы есть? — спросила миссис Джонс, мамина подруга. Заметив, как изменилось лицо девушки, она озадачено добавила: — Я спросила что-то не то?

— Жених Гермионы погиб этим летом в автокатастрофе, — ответила за дочь миссис Грейнджер.

— Ох, дорогая, мне очень жаль, — с сочувствием в голосе произнесла миссис Джонс.

К ней присоединились и другие гости. Гермиона почувствовала, как внутри от их слов сжалось, а глаза начало щипать от подступивших слёз. Едва затянувшиеся раны вновь открылись.

— Прошу простить меня, но мне нужно выйти, — сказала Гермиона и поспешила прочь.

Но прежде, чем покинуть комнату, девушка успела услышать шепоток миссис Джонс:

— А бедняжка часом не в положении, Джин?!

Эти слова ядовитой иглой пронзили сердце Гермионы. В прихожей девушка быстро накинула пальто и покинула родительский дом. Холодный ночной воздух охладил её горящие щёки, но не ту боль, пылающую ядовитым огнём внутри неё.

Гермиона тихо добрела до дома, где они с Роном снимали квартиру, в которой прожили почти три года. Прежде чем воспоминания о былом времени успели утянуть девушку на чёрное дно меланхолии, ноги увели её прочь. Гермиона не заметила, как дошла до набережной. Подойдя к реке, она потянула руку в карман за сигаретами.

— Проклятье! — от досады воскликнула Гермиона, обнаружив, что пачка пустая.

— Не стоит так ругаться, — раздался за спиной голос Невилла.

— Твою Мерлинову бабушку! — воскликнула Гермиона. Развернувшись к нему лицом, продолжила: — Ты понимаешь, что чуть меня на тот свет не отправил?! Мне бы пришлось стать заместителем профессора Бинса.

— Его бы хватило удар от этой новости, — ответил Невилл. — Если такое возможно с привидениями.

— Вот бы и проверили.

Они рассмеялись. Невилл достал из кармана сигаретную пачку и протянул её девушке:

— Если ещё нужны, — сказал он.

— Не откажусь, — приняв пачку, сказала она. — Зажигалка есть?

— Она не нужна. Просто щёлкни ногтем по кончику сигареты. Смотри, — сказал Невилл, вынул сигарету из пачки и, зажав её губами, сложил большой и указательный палец буквой «о», резко выпрямил их, ударил по сигарете. И в ту же секунду на кончике сигареты вспыхнул алый огонёк. Сделав затяжку, он произнёс: — Вот как-то так.

— Неплохо, — сказала Гермиона и повторила его действия. Затянувшись, она спросила: — И давно ты записался в сталкеры?

— Да не преследовал я тебя!.. — возразил Невилл, но поймав её укоризненный взгляд, добавил: — Ладно, пару улиц я прошёлся за тобой. Но только потому, что ты не откликалась, после того как я тебя несколько раз позвал по имени. Понимаешь, я беспокоился.

— Спасибо, — с лёгкой улыбкой произнесла она.

— Хочешь ещё чего-нибудь?

— А что ты можешь предложить? — без особого интереса спросила девушка.

— Ну, у меня есть мороженое, — сказал Невилл, снимая с плеч рюкзак. Порывшись в его недрах, он вынул два ведёрка и добавил: — Есть вишнёвое и с карамелью.

— Негусто…

— Значит, не будешь, — сказал он, делая вид, что убирает обратно мороженое.

— Эй, я же не сказала, что не буду. Давай с карамелью.

Невилл отдал ей ведёрко с мороженым, затем вынул из рюкзака две чайные ложечки и протянул одну из них девушке. Они облокотились на каменное ограждение и принялись за мороженое, наблюдая за огнями проплывающих суден.

— Я думал, что ты сегодняшний вечер проведёшь с родителями, — прервал молчание Невилл.

— Я и была там, но… — Гермиона не знала, как продолжить, так как эмоции сдавили грудь и горло, а из глаз полились слёзы.

— Ты поругалась с родителями? — взволновано спросил друг.

— Нет. Родители тут ни при чём.

— А что случилось?!

Гермиона рассказала ему вкратце, что произошло.

— Наградить бы ту женщину бородавкой на языке, — выпалил Невилл.

— Она же это не со зла, — вступилась за мамину подругу Гермиона.

— Держи карман шире. С детства окружён такими участливыми дамами, — буркнул он.

— Знаешь, я бы хотела, чтобы её слова оказались правдой… — вздохнула девушка.

— Что?! — поперхнулся мороженым он.

— Я бы хотела, что у меня хотя бы остался ребёнок от Рона. Его частица. Мой и его малыш. Но у меня остались лишь воспоминания.

— Иногда воспоминания — самая большая драгоценность у человека.

— Возможно, ты прав, — она зачерпнула ложкой своё мороженое и отправила ложку в рот. — Оно солёное.

— Наверное, в него попали твои слёзы, — предположил Невилл.

— Звучит весьма поэтично, — она сидела секундную паузу и высокопарно продолжила, — мороженое со вкусом слёз, — усмехнулась Гермиона.

— Ага…

— Спасибо тебе, Невилл.

— За что?! — искренне удивился он.

— Ну хотя бы за мороженое и общество. Я с тобой поговорила, и на душе легче стало.

— Да ладно тебе…

— Ты такой славный.

Тут Гермиона решила окончательно загнать его в краску — она поцеловала его в щёку. Этот невинный почти детский жест совершенно неожиданно заставил его сердце биться иначе. Лёгкий, словно взмах крыла бабочки, поцелуй взволновал в нем целое море чувств…