Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Фрай усмехнулся. Абберлайн встретил его на улице и пожурил. Сестре совсем не пишешь, идиот; «Грачей» своих в узде не держишь, придурок. А потом поделился новостями «с полей»: кто-то поджёг одну из нелегальных арен бойцовских клубов. Джейкоб комично надул губы и цокнул: «Что за гад это сделал?» Он промолчал, что был там, но знать, кто устроил этот погром, хотел не меньше полицейского. Благодаря пожару удалось остановить бой Мэйтланда и Нэссы. Журналисты искали жертв, но вроде никто не погиб. Потеряли зрители в тот день только деньги (и нервы). Джейкоб же был бы рад оказаться в их числе, но его постигла участь тяжелее: он потерял веру в Торндайка и девчонку из банды. Никто не мог её разыскать, семейство пожимало плечами. С Уильямом сидела подружка Бирн Одетт. Та ничего не знала кроме того, что взволнованная Розали попросила её приглядеть за парнишкой. Джимми сам не свой носился, а потом пришёл и сказал, что Бирн пока не может выйти на работу, но с ней всё в порядке. И на контакт она выходить не хочет. Джейкоб вполне мог её понять, поэтому не настаивал. Он испытывал похожие чувства к Мэйтланду. Им нужно было поговорить, но в груди что-то переворачивалось и неприятно так щемило, когда он собирался это сделать.
Проще всего было написать короткое письмо Иви: «Я взглянул в глаз смерти (пока только в один, если у неё вообще их пара)! Меня спасли, и это не больше, не меньше, а пинок под зад смерти (но пока слабенький и только если у смерти есть зад)». Так он закончил недолгое повествование, которое дополнил парочкой вопросов и приветом для Грина. Ассасин запечатал письмо, но немного повременил с передачей почтальону. Уже на выходе из дома он застыл на пороге и долго думал сомневаясь. Вернуться и дописать или нет? Он сделал шаг на улицу, прищурившись от редкого лондонского солнца.
— Я очень скучаю, сестрёнка, — шепнул Джейкоб тихо, так, чтобы услышал только он. Именно этого так не хватало его письму, но по какой-то только автору ведомой причине он этого так и не добавил.
* * *
Ужасная головная боль встречала уже несколько дней подряд после пробуждения. Мэйтланд даже обратился к семейному доктору, настолько это казалось нестерпимым. Лекарства помогали с утра, но по прогнозу врача всё должно было пройти через день-два после пьянки. Нет, видимо, дело было не только в алкогольном опьянении. Как только он просыпался, приходили и мысли. Они были тревожные, трепали нервы. На этом фоне голова опять начинала раскалываться. От этого общее самочувствие ухудшалось. Иногда Мэйтланду казалось, что он сам придумал эту боль. Что это не по-настоящему. Прошла почти неделя, а всё не получалось успокоиться. Какое-то наваждение сбило его с толку. Почему-то он напился в полной уверенности, что делает всё правильно. Он получил информацию о том, что приближённые Фрая его обманывают, вытягивают деньги, выгодные знакомства. И Торндайк наивно поверил, потому что это идеально накладывалось на его смятённые чувства, на его ревность и страх потерять партнёра. От какого-то алкаша по имени Пат он узнал, что одна из банды — телохранительница Бирн — участвует в боях. Ему хотелось просто показать Джейкобу, что его команда не так проста, а особенно она. Но там, во время боя, что-то щёлкнуло. Он был пьян и очень зол. Колотил её сильно, не отдавая отчёта. Очень захотелось уничтожить причину своих переживаний, своей ревности. Он ничерта не знал правды, даже не пытался выяснить, насколько его подозрения обоснованы. Просто почему-то чувствовал, что между девчонкой и Фраем есть что-то, хотя бы искра. И сильно захотелось её потушить. Только на следующий день, протрезвев, Мэйтланд понял, что чуть не убил человека. Что своим поведением сделал хуже: оттолкнул любимого, напугал бедную девчонку и показал себя не в лучшем свете на публике.
И не впервые в жизни, но за продолжительное время всё же в первый раз Мэйтланд понял: его деньги могут многое, но только не повернуть время вспять. И Джейкоба Фрая в его постель они тоже не воротят.
* * *
— Кто приехал? Какими бумажками тебе начали тыкать? Что происходит? — Нэсса задавала вопросы на ходу. С силой её тянула за руку Одетт.
Из-за интенсивного движения и волнения она сбивалась с мысли и говорила полуфразами. Какие-то люди: женщина, мужчина с усами и полисмены требуют документы и Нэссу. Девушки хорошо скрывались в последнее время, ловко обманывали семейство Бирнов, чтобы не дай боже Дэрин чего не узнала; быстро ориентировались в ситуации и избегали встреч с Джейкобом Фраем, потому что Нэссе всё ещё было не по себе. Она знала, что когда-нибудь этот день настанет, и её спросят на каком основании Уильям Бирн таскается везде с ней. И она, разведя руками, могла только вгрызться в глотку тому, кто это спросит. Основанием воспитывать Уилла с официальной точки зрения обладали родители и дедушки с бабушками. Симуса уже нет в живых, а Тотти поджала хвост и сбежала. Никому не было никакого дела до сброда Уайтчепела, да только Уилл попадался на глаза представителям разных властных и служащих структур очень часто. Он болел, болтался под ногами у важных людей, выпрашивал деньги на вокзале, что раздражало власть имущих. Семейству Бирн было дано несколько устных предупреждений через патрулирующих и три письменных замечания. И в каждом указывалось, что жить нужно тихо и смирно, а воспитывать детей — по бумагам. Конечно, никто из Бирнов не имел адвоката, связей, денег, чтобы всё это оформлять. Лечили парнишку, когда он болел (а делал он это очень часто) только молитвами и просьбами Нэссы, она всегда выкручивалась, находила деньги, помогала по дому. Врачи закрывали на это глаза, хотя многие полусловом за спиной Нэссы делились, что проще бы было, если бы мальчишка умер, у него было для этого много возможностей. Нэсса могла бы нести этот груз долга перед любимым братом и дальше, не оформляя бумаг, не слушая никого вокруг, потому что Тотти было плевать. Но вот она заявляется и требует сына назад. И тут даже особого образования не нужно, чтобы понимать, что власти будут на её стороне. Никому это не нужно: бегать по соседям, опрашивать семью, уточнять, почему нигде официально не отмечен побег матери из дома.
У дома, где жила Нэсса, было настоящее столпотворение. Полицейский кэб, заказная карета для дальних переездов, хозяйка комнат и соседи. Нэсса вломилась в комнату, готовая драться, кричать, даже, ей показалось, убивать. Презентабельный мужчина с пышными усами обернулся, кивнул Нэссе:
— А, мисс Бирн, Вас-то мы и ждём. Нужно поговорить.
За его спиной стояла и ехидно улыбалась Тотти. Бирн кинулась к бывшей невестке, ловко проскочив между столешницей и незнакомым мужчиной. Она схватила Тотти за горло и протащила по комнате, прижав к стене.
— Да какого чёрта ты тут делаешь? Кто тебе сказал? Кто тебе сказал, а?
Тотти явно не могла говорить с перекрытым горлом, она брыкалась и кашляла. Полисмены уже было кинулись на Нэссу, но их остановил тот самый мужчина, что встретил Бирн у входа. Он мягко положил руку на плечо Нэссе и попросил ту отпустить Тотти. Такое уважительное и в чём-то даже бережное отношение поразило Нэс, она отпустила ненавистную девушку и отошла на несколько шагов назад. С улицы вбежал Уильям, которого Одетт сдерживала и прятала до последнего:
— Нэсса! — он крепко обнял тётю и спрятал личико в подол её юбки.
— Это мой сын! Эй, ты, посмотри на меня немедленно! — потребовала Тотти, отряхиваясь.
Бирн сжала кулаки.
— Я выколю тебе глаза, мразь, и вот ты точно посмотреть ни на кого не сможешь, ясно тебе? Не смей так с ним разговаривать, дрянь!
— Вот, посмотри, дорогой, как она общается. Разве это хороший пример для ребёнка, а? — обратилась Тотти к мужчине. Тот вздохнул и попросил её выйти. Она округлила глаза и с обидой уставилась на него, но он не стал повторять, просто жестом указал на дверь.
Как только Тотти вышла, словно дышать стало легче.
— Мисс Бирн, мне очень жаль, что всё складывается вот таким образом, но я прошу Вас выслушать меня очень внимательно и не перебивать.
Он представился Вилфордом Стэнтоном, должность она не запомнила, но поняла, что он очень важный человек из полиции. И снова он разложил по полочкам и без того понятную картину. Но тут вопрос был даже не в том, что Тотти хочет сына забрать, она ещё собирается замуж — за него, мистера Стэнтона. И такой расклад по мнению нового знакомого для ребёнка будет самым лучшим: жить в полной и обеспеченной семье, получить образование, построить успешную карьеру.
Значит, Тотти выходит замуж. Не соврала всё же. И именно для этого ей понадобился Уилл. Нэсса послушно молчала, пока Стэнтон не закончил. Потом её прорвало. Она убеждала, что Тотти обманщица и этот брак будет заключён уж точно не по взаимной любви. Она сбивчиво рассказывала, как воспитывала Уилла, мальчик кивал, сжимая запястья тёти до боли.
— Я всё понимаю, мисс Бирн. И буду не против, если Вы будете писать своему племяннику. Мы пытались связаться с Вами очень долго, можно было бы договориться раньше, но Вы прятались. И Ваша семья не проявляет к нему особого интереса, а я хочу стать ему настоящим отцом, которого у него не было…
— И всё из-за Тотти, понимаете?
Стэнтон перестал обращать на Нэссу внимание. Он с улыбкой взглянул на Уилла и протянул ему большую ладошку.
— Позволите, я поговорю с мальчиком наедине?
«Нет!» — кричало сознание, но Уилл вдруг сам встал и кивнул.
— Всё будет хорошо, Нэсса. Я ненадолго, хорошо?
Казалось, эти двое разговаривали вечность. Нэссу затрясло, в комнату никого не пускали, хотя они видела, как у входа металась Одетт, где-то на улице (или показалось?) кричала Розали. Всё было в каком-то смысле кончено. Всё потеряно. Куча бумаг на столе от социальной службы и полиции, письма Тотти к сыну, которые она на самом деле не писала и не отправляла. Заказала, скорее всего, на днях у какого-нибудь библиотекаря. Всё было словно против Нэссы, хоть она и знала, твёрдо была уверенна, что никогда не сделала бы Уиллу ничего плохого. Никогда бы не позволила его жизни скатиться в помойную канаву.
— Мисс Бирн, помогите, пожалуйста, собрать Уильяму одежду. Сегодня он уезжает с нами, — Стэнтон вывел мальчика обратно, Уильям выглядел растерянным, но не испуганным.
* * *
Конечно, она не стала ничего собирать, завопила и спрятала Уилла за спиной. Потом крепко его обнимала, обещала, что всё будет хорошо, но совсем не знала, что делать. Кинулась к Стэнтону, но он уже и слушать ничего не хотел.
— Нэс, послушай, этот мужчина сказал, что так будет лучше для тебя. Ты сможешь заняться своими делами, чтобы я не мешал, — вдруг выдал Уилл.
Девушка ушам своим не поверила.
— Малыш, ты нисколько мне не мешаешь, серьёзно! Мы же с тобой всегда вместе, разве ты забыл?
— Я помню, Нэс, но мне не хочется, чтобы у тебя были проблемы. А он мне сказал, что тебя могут посадить в тюрьму, если ты сейчас не отпустишь меня.
Бирн замотала головой:
— Враньё.
Она понимала, что врёт сейчас она. Сама себе. Но сделать ничего не могла. Прилипла к племяннику и не отпускала. Два полисмена с силой оторвали её и вывели в коридор. Тотти влетела и стала скидывать в сумку всё, что хоть немного напоминало детские вещи. При своём будущем муже она была самой душкой, вела себя покорно, с Уиллом общалась милейшим образом. Одетт и два полисмена держали Нэссу, которая чуть ли не в конвульсиях билась от такой несправедливости. Его уводили силой. Всё эта постановка — для людей, но мальчика уводили не по его хотению.
Сам Уилл держался молодцом, не плакал. Он молча стерпел все вопросы, все прикосновения, помог собрать вещи. На выходе он подбежал к Нэссе и обнял за ноги.
— Я тебя люблю, пиши мне, пожалуйста.
Из тёти же градом лилось сплошное «Нет», и это был не отказ — это было отрицание ситуации. Уже когда Уильяма усадили в заказную карету, с обеих сторон его подпирали Тотти и её избранник. Мальчик метнулся, заёрзал, а потом понял, что не хочет ехать. Он высунулся в окно и стал кричать, что хочет назад. Для Нэссы большего и не нужно было, она вырвалась из объятий подруги, а расслабившиеся стражи порядка среагировать не успели.
— Я тоже люблю тебя, Уильям, выходи, я всё решу, я не отдам тебя, нет!
Но карета уже тронулась. Нэсса охнула и кинулась вслед. Но было поздно. Она подтверждала сама себе свою слабость, продолжая бежать за повозкой. Знала, что не догонит. Поздно было строить из себя сильную.
— Малыш, пожалуйста, не уезжай! Уилли!
Протянула руки в сторону экипажа, сжала кулаки от досады и боли. Ведь не схватить уже племянника за шкирку, не вернуть в свои объятия. Она ловила руками и ртом пустой, не наполненный его смехом, его жизненной энергией воздух. Ноги запутались в длинной юбке, Нэсса упала на пыльную дорогу. Легла на спину и зарыдала в голос, заревела так, как никогда ещё себе не позволяла, даже когда Симус умер. Её бы непременно переехали кэбом, если бы не подоспевший Джейкоб Фрай. За ним, запыхавшиеся, подоспели Розали и Одетт.
Фрай наклонился и подхватил Нэссу за руки, помог ей подняться. Он практически нёс её на себе, потому что девушка еле перебирала ногами.
— Уильям Бирн, пожалуйста, вернись! — кричала она во всю мощь лёгких.
Женской истерики Джейкоб не видел давненько, но ситуация не позволяла выставлять напоказ эмоции ещё и ему. Он почувствовал крепкую вину за случившееся, ведь у него был реальный шанс помочь, приложи он чуть больше усилий и удели этому немного больше времени.
* * *
Розали налила всем джин, Нэссе — воды. Та лежала на кровати, отвернувшись от всех, и плакала. Когда силы покинули её окончательно, она стала тихонько выть и икать. Одетт впервые видели такой потрёпанной: лицо и юбка в пыли, под ногти набилась грязь. Её немного поколачивало, но присутствие рядом других успокаивало. Фрай первый раз видел жилище Бирн, но было не до любования. Он вызвал доктора, чтобы тот осмотрел Нэссу, за которую все уже начинали серьёзно беспокоиться. А также решил, что время поговорить с Абберлайном. Но для начала нужно было немного прийти в себя. Розали вырвала его из жизни резко, все дела поблекли, когда девушка потребовала идти с ней.
«Я нашла Нэссу, и у неё проблемы, мистер Фрай! Ничего не говорите, нужна Ваша помощь!» — зарядила она боссу и побежала, держа его за руку, словно пса на поводке.
И Фрай побежал, не сказал ничего, потому что чувствовал, что должен Бирн. Ему было стыдно за поступок Мэйтланда, теперь же он добавил к стыду вину. Вообще, если честно, Джейкоб даже поймал себя на мысли, что немного скучал по Нэссе, пока её не было. И это тоже стало поводом не отказываться.
Все молча выпили напиток, вздрогнули. Посидели. Одетт встала, тихонько порхнула к кровати Нэссы, потрепала её за плечо. Что-то зашептала извиняющимся тоном, а потом отошла к двери.
— Роз, мне домой нужно, отец будет недоволен…
— Понимаю. Шуруй, чё уж.
— Мистер Фрай, — обратилась Одетт к Фраю. — Вы не проводите меня немного? Мне недалеко, но, признаюсь, по такой темноте одной идти страшно.
Она умела просить так, чтобы мужчины не отказывались. Джейкоб кивнул:
— Да, конечно, Одетт, я провожу Вас. Но я вернусь. Розали, не закрывайтесь.
Обе хмыкнули, Нэсса никак не отреагировала. Одетт попросила подождать пару минут, сходила на кухню и умылась, не могла выйти такой замарашкой даже на тёмную улицу. Сначала шли молча, стресс, пережитый днём, стирал всю неловкость.
— Так, это… Реакция у Нэссы прямо-таки неожиданная, — всё же заговорил Джейкоб.
Одетт с сожалением вздохнула.
— Да, я так этого боялась. Я знала, что если оторвать Уилла от Нэссы, будет вот так вот плохо.
— Неужели они так привязаны друг к другу, Одетт?
— Они были неразлучны, мистер Фрай. И если Вам интересно, я объясню почему.
Джейкоб кивнул в знак согласия. Ему было очень интересно.
* * *
Нэссе ещё и двадцати не было, когда с Симусом произошла беда. Она только стала очухиваться от той любовной истории с мистером Редклиффом, как вдруг это. Любимый брат женился — и это уже удар. Ревновала, конечно, Нэс, но желала брату только счастья. И она понимала, что он когда-нибудь найдёт себе кого-то. Многие на улице шушукались, обвиняя брата и сестру в кровосмесительной связи, но это было неправдой. Они сильно любили друг друга и часто проводили вместе время, это верно. Но всегда знали, что они семья, а не любовники. Многим на улице, видимо, такая семейная теплота была не знакома и непонятна, вот и собирали что попало.
Симус стал мужем, а следом и отцом, Нэсса негодовала и радовалась в одинаковой мере. Жена брата раздражала, сын брата — умилял. Размечтавшись, Нэсса прикидывала, как она со своей семьёй будет приходить в гости к Симусу, как у брата будет пять детей, а Нэссы — только двое. И все они переедут в хороший дом в Сити, забыв этот ад — Уайтчепел. Но вот пришли страшные новости, сказали, что Симус Бирн умер. Дело закрыли быстро, мол, напился, подрался, сам виноват. Но Нэсса сама лично хоронила брата и видела побои. Его убили, а он даже пьян не был. Если любовь можно назвать опьянением, то тогда да, но не было ни капли алкоголя в крови.
Тотти сбежала, а Нэсса привязалась к мальчику. На только что заживших ранах от Редклиффов появился следующая глубокая рана от смерти брата. Но некогда было раскисать и страдать, а то можно было лишиться и племянника. Уильям Бирн родился очень хилым и болезненным, без посторонней помощи он бы не выжил. На это, может, Тотти и рассчитывала? Но Нэсса не сдалась и ухаживала за Уиллом сутками. Она тратила много денег (из ею заработанных и занятых у знакомых) и времени, доставала местных врачей, но своего добивалась. Лечили, выхаживали, хотя с ногами помочь вовремя не сумели, и мальчишка постоянно прихрамывал. Что-то в развитии ног пошло не так, при родах доставали ребёнка без должной осторожности. Но любого — больного ли, хромого ли или голодного — Нэсса любила Уилла. Он стал прямым продолжением Симуса, и, не сумев полностью отпустить брата, пережить это горе самостоятельно, она перекинулась на племянника, отдавала ему много любви и энергии.
Официального аргумента в пользу опеки не было, заниматься семьёй из клоаки никто не хотел. И Нэсса спохватилась, да видимо, поздно. Мать, отсутствующая и нелюбящая, забрала мальчишку по праву. И сердце Нэссы было разбито.
* * *
Джейкоб Фрай ощутил, как на его плечи с огромной высоты упала вина за то, что он недостаточно серьезно отнёсся к просьбе Нэссы. Она просила о помощи как умела, а он всё пальцами тыкал да отмахивался, хотя мог попросить, если что, даже у королевы. Пришлось бы, естественно, побегать, позаискивать, побыть хорошим и примерным, но вдруг бы помогло? Теперь было поздно. Убедившись, что Одетт встретил отец и они вместе вошли в дом, Джейкоб опустил голову и поплёлся обратно к квартире Бирн.
Розали сказала, что Нэсса наконец-то уснула.
— Не дело её вот так одну оставлять, верно ведь?
Не сговариваясь, оба просидели в комнате до утра. Розали пыталась предложить Фраю выпить или поесть, хотела постелить ему что-нибудь, чтобы он поспал. Но он сел за стол и загадочно смотрел в окно. Сама Роз уселась на кровати Нэссы, в ногах. Она смотрела на босса и думала, на кой чёрт он сидит и чего он ждёт? Она сама вырвала его сегодня, требовательно притащила сюда, как-то сразу в голову пришло, что он поможет. Они не успели, но он не ушёл, не махнул рукой, как обычно. И это приятно удивляло. Девушки проспали до позднего утра, Джейкоб глаз не сомкнул. Вместе с хозяйкой он организовал завтрак и куда-то ушёл.
Вернулся спустя пару часов — серьёзный и хмурый. Нэсса уже проснулась, еду в неё силой запихивала Розали. Сама она давно поела, но чувствовала себя отвратительно. На подруге лица не было, и становилось страшно от того, что могло прийти ей в голову после такого потрясения.
— Нэсса, мистер Фрай вчера пытался помочь. Поздоровайся, — попросила Розали, словно перед ней сидела маленькая непослушная девочка.
— Доброе утро, мистер Фрай. Простите за всё это, — слабо ответила Бирн.
— Эй, привет, ты чего? Не извиняйся, это я, честно говоря, должен. Я не осознавал всей серьёзности ситуации, — замотал руками Джейкоб, так ему казалось, что вина давит не так сильно.
Выглядела Нэсса плохо. Измотанной. Казалось, она за сутки похудела так сильно, что остались только кости.
— Знаете, ведь мой брат просто хотел защитить жену от нападок «Висельника». Мужик из банды увязался за Тотти, всего-то. А она, сука, и рада отвечать на эти ухаживания. Он лапал её даже тогда, когда она была беременна Уиллом. Я ещё сильно сомневалась тогда, что ребёнок от Симуса, от моего брата, — последнее она пояснила специально для Джейкоба.
Нэсса рассказала, что Симус не один раз разговаривал с горе-любовником, но тот не отставал от Тотти. И во время очередного разговора пьян был как раз «Висельник». Он и убил Симуса, не рассчитав силу. Хотел, вероятно, преподать урок, но расколол бедняге череп. Тотти быстро отчалила, чтобы ни за что не отвечать, и бросила ребёнка. А Нэсса с братьями лично ходила к Максвеллу Роту, требовала справедливости и компенсации, но ничего не получила.
— Спасибо тому, кто убил этого гада, — заскрипела она зубами и закончила.
Джейкоб убил Рота, эта благодарность предназначалась ему. Но он не мог схватить её и присвоить себе, не мог сказать своё привычное игриво-горделивое «Спасибо», не в этот раз.
* * *
Два дня Нэсса пролежала в слезах, жалея себя. На третий решила собраться с мыслями, нужно было разобраться, кто сдал адрес Тотти. Поэтому она направилась прямиком в отчий дом. Выслушав все вопросы и претензии, Бирны не отреагировали на то, что Уилла забрали. Мать Нэссы, конечно, охнула, но сдержала слёзы. Лонан остался непоколебим.
— Ты всегда была… немножко… с особенностями, Нэсси, — подал голос Лонан Бирн. — Вот чего стряслось-то? Мальчишка устроен, лишний рот уехал. Радоваться нужно.
Нэсса выпучила глаза и раскрыла рот от негодования. Она повернулась к отцу, подошла ближе и стукнула по столу во всю силу. Боль толчком пронеслась от пальцев до локтей.
— Да как ты можешь так говорить! Он твой внук! Он жил здесь шесть лет!
— И что? У меня этих внуков дюжина. Мне каждого в задницу поцеловать? Не померли, и то хорошо. Это ты сильно к нему привязалась. Материнский инстинкт отрабатываешь. Заведи себе своего и успокойся.
Руки Нэссы затрясло. Она плотно сжала губы, но это не помогло сдержать слёзы.
— Какие же вы убогие скоты. Вы рассуждаете низко.
Грубая ладонь отца с треском встретилась с щекой Нэссы. От пощёчины её повело в сторону, от падения «спасла» мать, вовремя поймав.
— Вернись на землю, ты, дурочка! В какой семье ты родилась, а, Нэсса? Чью блядскую фамилию ты носишь, а? Отвечай!
— Б-бирн… — сплюнула кровью девушка, мать, испугавшись, вытирала её лицо своим передником.
Лонан хрустнул костяшками пальцев.
— Вот именно! Кем ты себя возомнила, а? Пошастала к богачам, будучи девчонкой, и решила, что стала лучше нас, да? Колотишь Дэрин при любой возможности, другим от тебя помощи никакой! И сейчас ты пришла мне предъявлять за Уилла? Забрали его, да. А ты не думала, блять, что он может жить и без тебя, Нэсса Бирн?
«Может ли он быть счастливым без меня? А я без него?» — грустно подумала Нэсса.
— Никогда, слышишь меня, дурья твоя башка, ни-ког-да я бы не пустил эту шлюху, Тотти-блять-Бирн, тьфу, в свой дом! Мой сын погиб по её вине. Мой внук остался на моей шее из-за этой суки! Ни я, ни мать ничего бы ей не сказали. А теперь пошла вон отсюда, Нэсса, и пока не успокоишься, не заходи в мой дом, ясно тебе?
Лонан вышвырнул Нэссу на улицу и закрыл дверь за щеколду. Мать высунулась из окна и подозвала дочь к себе. Она трясущимися руками протянула немного денег, а потом поцеловала Нэссу в лоб:
— Прости нас, доченька. Прости.
Им больше было нечего сказать и дать друг другу.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |