Сказка о Драконах. (гет)

Отвары Уэлихь (или ее заклинания) творили чудеса — Мисти избавилась от хвори всего за неделю.

А через неделю отшельница силком вытолкала ее из своего жилища. Вокруг шумел вековой дубовый лес — эти деревья никогда не знали топора лесоруба. Дом, в котром она находилась все это время, выглядел когда-то по-настоящему огромным. Грубые, серые камни, из которых были сложены толстые стены, крупная, почерневшая от времени черепица, темные, пустые окна производили достаточно мрачное впечатление. Широкий Двор был огорожен грубой, высокой оградой из таких же серых валунов. По двору ходили гуси, куры и даже утки. Мисти с интересом рассматривала многочисленные сараи и загоны — похоже, Уэлихь держала еще и овец, и коров… все же что-то во всем этом было не так. Уж слишком мирно, слишком идиллически выглядел этот двор. Да и отшельница явно не та, за кого себя выдает. А серебряный браслет на ее запястье был теплым…

Какя-то огромная тень закрыла солнце. Индэмион. Она даже не подняла головы, чтобы посмотреть.

— Ну, Мисти, поправилась?

— Похоже на то… — тихо пробормотала она, но дракон все равно услышал.

— Вот и хорошо.-Инд как-то странно рассмеялся — Давно пора.

И вдруг когтистые мощные лапы схватили ее. Словно тряпичная кукла закувыркалась она в воздухе и вновь оказалась на чешуйчатой спине.

— Хорошенько погоняй эту лентяйку, Инд! А то ишь как отъелась на моих харчах! — весело крикнула им вслед Уэлихь.

… Радость Уэлихь не предвещала ничего хорошего… Браслет стал холодным, едва дом отшельницы скрылся из вида.

— Как давно ты не тренировалась? — насмешливо спросил Инд, стрелой пролетая над зеленым дубовым морем.

— Ты о чем?! — Мисти было не до шуток — она очень боялась свалиться — Это что, особый драконий юмор?!

— Да, похоже ты забыла о тренировках со времен Крепости. Ну, ничего, мы быстро все наверстаем.

Мисти ничего не ответила, так как уверилась в мысли, что ее ждет какая-то особая драконья пакость… Она не ошиблась…

Инд привез ее на огромную и довольно ровную поляну. Вся поляна была покрыта на удивление короткой травой, а у края поляны она увидела позеленевший и покосившийся от времени каменный столб. Когда она подошла, то смогла различить древние руны, высеченные на камне.

— Что это за язык?

— Верс. Это древне-драконий. — ответил ей Инд.

— А что здесь написано?

— Обретя здесь истину, ты обретешь себя или же найдешь здесь лишь смерть.

— И что это значит?

— А вот что!

Драконий хвост подобно смертоносной плети полоснул по воздуху. В последнюю секунду она увернулась, но лишь затем, чтобы едва не попасть под струю огня. Как не быстра была Мисти, кончики волос все же опалило…

— Двигаешься, как улитка! — зло крикнул Инд — и как только тебе удалось прожить так долго при такой реакции?!

Когтистая лапа, хоть и немного, но задела ей руку. Мисти сморщилась от боли, но времени осматривать повреждения у нее не было. Она перестала думать, она просто двигалась: прыгала, каталась по траве, увертывалась, из последних сил бежала с одного края поляны на другой. Инд жег ее огнем, колотил лапами и хвостом. Свои стальные когти дракон выпустил лишь наполовину и все удары он наносил вполсилы и двигался медленнее обычного, да и огнем плевался неточно. Но напади он на Мисти по-настоящему, ее можно было бы похоронить после подобной тренировки на этой безымянной поляне…

Это был самый мучительный самый долгий день в жизни Мисти. Ни один крепостной день не мог сравниться с этим. Боль пронизывала все ее тело насквозь. Она даже не могла понять, что конкретно у нее болит. Вся кожа была покрыта многочисленными ожогами, ссадинами, огромными синяками и гематомами. Связки, суставы… Ей казалось, что она просто развалится на части. За все время прибывания в Крепости не собрала она столько шишек и синяков, как за этот день.

-Вжик!

Вжик!

Вжик!

Она устала настолько, что почти не слышала Мясорубку — такое было впервые. И тогда, именно тогда появилась у нее слабая, зыбкая надежда — может быть, этот проклятый звук уйдет однажды из ее измученной головы?..

Начало темнеть, когда Индэмион прекратил накрнец мучить ее. Отупевшая и отяжелевшая, словно мешок с песком, который заставлял таскать на плацу Роланд, упала она на стоптанную, выжженную траву. Словно тот самый мешок с песком, схватил ее зубами за шиворот дракон и забросил себе на спину, она не сопротивлялась.

— Держись! — коротко бросил он.

А у нее уже даже не осталось сил испугаться, когда они начали подниматься в воздух.

Стало совсем темно, когда они добрались до дома Уэлихь.

Зловещей, пугающей темной тенью высился дом среди бескрайней корявой мешанины дубовых ветвей и листьев.

Словно пустые глазницы черепа, смотрели на нее темные окна, лишь в одном горел тусклый огонек — Уэлихь ждала их.

Не чувствуя вкуса, глотала она густой куриный суп, сваренный отшельницей. Она попыталась отказаться от черствого хлеба и каши непонятно из какой крупы, но Уэлихь решительно придвинула к ней тарелку и коротко приказала:

— Ешь.

Она не посмела возразить. Только выпив чашку травяного чая Уэлихь, казавшегося ей до этого дня невообразимой дрянью, поняла она, какое это блаженство — что-то пить.

Расплескав почти половину сильно остывшей воды на пол, вымылась она в просмоленной деревянной бадье. Невероятно, но Уэлихь и сюда намешала свои вездесущие травы… Отшельница смотрела на нее, измученную и несчастную, совершенно не скрывая своего злорадства.

— Хорошо отделал тебя Инд, очень хорошо. — весело приговаривала Уэлихь, доставая с грубой кривой полки убогое одеяло Мисти.

Но она не ответила. Растянувшись, наконец, блаженно на своей жесткой, узкой койке, почувствовала она себя совершенно счастливой… И вырубилась…