Хоук и прочие неприятности (джен)

В порт я прибежала, едва забрезжил рассвет. Пришла бы и раньше, но по темноте идти в одиночку опасалась: и Клоака, и Нижний город, и даже сам порт не внушали мне доверия. Правда, как высказался пару дней назад Варрик, ограбить здесь могли и днем, но в светлое время суток я могла хотя бы без проблем улететь. В темноте такое бегство могло обернуться еще большими проблемами.

К счастью, успела я вовремя: часть рыбаков не успела даже подойти к причалам, так что надежда разжиться свежей рыбой еще была. Раньше я думала, что зимой рыбу не ловят — ну, разве что вот эта странная рыбалка на льду с лунками. Однако в Киркволле рыбаки выходили прямо в море, если не было слишком уж сильного шторма, и добыча у них в итоге была вполне пригодная к продаже, а не три сонных малька.

Впрочем, и зима в Вольной Марке была не слишком суровой, скорее даже наоборот. Выпавший почти неделю назад снег уже давно растаял, задержавшись только на склонах Расколотой горы, да и то — не ниже определенной высоты. Мне такая погода нравилась: экстремальные температуры, не важно, низкие или высокие, никогда не вызывали у меня энтузиазма. Летняя поездка в Пар Воллен оставила массу впечатлений, и не последним из них была выматывающая, почти тропическая жара. Прошлогодний зимний поход во время Мора, особенно путешествие в Убежище, тоже вспоминался в том числе и холодом.

Высматривая знакомого рыбака, у которого обычно покупала рыбу, я перебирала в памяти новости последних дней. Особенно богата на них была сегодняшняя ночь: накануне вечером я как раз слетала к Рошеку за новой порцией бумаг. Откровенно говоря, ничего интересного в них не было: в одной небольшой деревеньке Ферелдена вспыхнула локальная эпидемия неизвестной мне болезни, в Неварре местные охотники на драконов убили очередного дракона, в Старкхэвене сгорело здание Круга магов, а в Антиве пал дом третьего когтя. Один из домов, если я правильно поняла рассказы Зеврана о местных рангах. Все эти факты были какими-то… локальными, так что вряд ли должны были меня заинтересовать, но на всякий случай все документы от хартийца я решила сохранять. Мало ли, что где всплывет.

К тому же один интересный факт он все-таки для меня нарыл. Как ни странно, о кунари.

Императрица Орлея решила заключить мир с серокожими великанами и в знак своих намерений решила вернуть им некую древнюю реликвию, захваченную шевалье еще во времена Священного похода против кунари. Правда, я не знала, как давно эти походы совершались, история этого мира пока что делилась для меня на то, что я пережила лично, и то, чего не знала. Но реликвия, очевидно, была очень священной, потому что Аришок поехал забирать ее лично. А еще зашевелились тевинтерцы — по крайней мере, их подозревал Рошек, — которые заплатили пиратам за похищение этой реликвии. Видимо, следы вели в Киркволл, иначе зачем бы кунари торчали здесь?

Мне даже захотелось расспросить Изабеллу: уж она-то должна знать всех пиратов, которые шляются в округе? Может, вышли бы на след этой реликвии и отправили кунари восвояси, слишком их присутствие нервировало город. Но потом пришлось себя одернуть: я же не должна знать такие подробности, какие уж тут расспросы. Только самой подставляться…

Местные новости волновали меня куда больше, хотя бы потому, что были доступнее и ближе. Вечером Варрик, наконец, передал через Андерса, откуда появились белые лилии. К сожалению, помочь это ни мне, ни Хоуку ничем не могло: цветы уже много лет выращивал для своей госпожи садовник леди Рейнхардт, но в начале прошлой осени сад нагло ограбили, забрав как раз лилии. Варрик даже встретился с этим садовником и выяснил, что лилии выкопали очень аккуратно, явно не желая повредить.

Связать между собой почти годичной давности вандализм в чужом саду и пропадающих женщин, на мой взгляд, мог только обладатель очень хорошей фантазии, но Варрик в своих выводах был уверен.

Размышления пришлось прервать. Причина, впрочем, была подходящей: Моррис, знакомый рыбак, наконец причалил к берегу, так что следовало поторопиться ему навстречу. Обычно мужчина весь улов продавал одному торгашу из Верхнего города, но для меня делал исключение — жалел ребенка. Я с удовольствием подыгрывала.

Сегодня помимо рыбы Моррис привез еще и интересное известие: в город шел ферелденский корабль. Пока что он медленно и аккуратно проходил по каналу в сторону порта, но с минуты на минуту должен был показаться в прямой видимости. Китти возвращаться было еще рано, но я все же решила прогуляться к этому кораблю и проверить. Вдруг демонесса справилась с поручением рекордно быстро?

Поблагодарив Морриса и за рыбу, и за новости, я почти бегом отправилась к причалу, куда приходили крупные корабли. Рыбак оказался прав: толстопузый двухмачтовый кораблик появился примерно минут через десять. Помимо меня его прибытия ожидали портовые нищие, шлюхи, наемные разнорабочие и ворье, так что пришлось даже влезть на крышу одного из складов. Обзор отсюда открывался прекрасный: я видела, как суетились матросы, спуская паруса и закрепляя какие-то веревки, как попыхивал трубкой капитан, стоя на кормовой надстройке корабля — кажется, сэр Сильвестр называл ее ютом, — и наблюдая за помощником у штурвала. Еще видела пару местных из Общества, которые обсуждали что-то, бросая на корабль задумчивые взгляды.

Пассажиры на судне все-таки были. И один мне был даже знаком. Вернее, одна — имя в памяти не отложилось, но в лицо я даму запомнила хорошо: она была какой-то приятельницей сэра Тамры, личного рыцарства не имела, но во время штурма Амарантайна командовала одним из отрядов солдат. Сейчас она изменила своим доспехам, предпочла им платье из тяжелой ткани малахитового цвета с широкими рукавами, но пояс украшал объемный ремень с таким нескромным кинжалом, что впору было бы называть его коротким мечом. Светлые волосы она заплела в тугую косу, но морской ветер успел растрепать ее, так что ферелденка выглядела очень мило и романтично.

Заинтересовавшись, я проследила женщину до выхода в Нижний город. Из порта она выходила уверенно, но тут заметно растерялась. Этим решил воспользоваться незадачливый воришка — тоже мой знакомый, кстати. Звали его Томми-Полкармана, и за этим прозвищем явно крылась какая-то любопытная история, но воришка рассказывать ее, к сожалению, не желал. Парень был местным, но мы все же успели познакомиться благодаря Китти. Демонессе крайне не нравились карманники: по ее мнению, они покушались на ее личное имущество — мои карманы.

До сих пор я перебегала следом за знакомой по крышам, и теперь пришлось слезать, причем в темпе: женщина вполне могла подарить Томми новое прозвище — Полруки, например, или хотя бы Полпальца. Успела я в последний момент, перехватила излишне шаловливую ладонь уже почти в кошеле ферелденки, дернула на себя, так что мы оба едва не свалились.

— Вечно ты лезешь, куда не просят, — с досадой попеняла парню я. — Это моя знакомая. Если хочешь, чтобы руки целы остались, держи их подальше.

Знакомая тем временем обернулась; меня она явно узнала и с удивлением спросила:

— Леди Алиена? Не ожидала увидеть вас здесь.

— Я вас тоже, — брякнула я, удивленная ее официозом. Были люди, которые обращались ко мне на «вы», тот же Каллен или банн Теган. Но чтобы «леди»? К тому же я не помнила ее имени, и это сильно затрудняло дальнейшее общение.

Женщина, похоже, мои сомнения поняла, улыбнулась, продемонстрировав милые ямочки на щеках, и представилась:

— Леди Ирма Алфорд. Вы спасли моего брата, сэра Оливера, когда порождения тьмы прорывались в Амарантайн.

— О, — только и смогла ответить я. Никакого сэра Оливера я в упор не помнила; впрочем, в Ферелдене дворяне статусом не особенно кичились, так что сэром Оливером вполне мог оказаться какой-нибудь воин из тех, кого я вылечила возле таверны, или разведчик из отряда Натаниэля.

Наконец сообразив, что ситуация вышла слегка неудобная, я отпустила руку Томми и слегка пихнула в плечо:

— Топай. И скажи леди Ирме спасибо, что она не стала хвататься за оружие.

— Верну эту благодарность вам, — заметила женщина. — Я просто не успела.

Томми зыркнул недовольно, пробурчал что-то среднее между «спасибо» и «проваливай к демонам» и юркнул в ближайший переулок. Я перевела взгляд на леди Ирму и предложила:

— Я могу проводить вас к Верхнему городу, так будет безопаснее. Меня тут уже немного знают, хотя бы грабить больше не станут.

— Благодарю, но в Верхний город мне пока рано, — покачала головой Ирма. — Мне нужен хороший наемник. Который сможет поработать в порту.

— Тогда вам в «Висельник», — философски отозвалась я. — Самые лучшие наемники из тех, кто не пугается любой работы, заходят туда. С одним я даже могу познакомить, но не раньше вечера: сейчас вся эта братия еще дрыхнет. Но в «Висельнике» вы тоже сможете снять комнату и подождать. Подойдет?

— Вполне, — отозвалась ферелденка. — Благодарю еще раз, леди Алиена.

Я кивнула и повела ее к таверне. По дороге мы в основном молчали: Ирма только спросила, что я здесь делаю, я в свою очередь поинтересовалась, как дела в эрлинге. Больше говорить было не о чем, не погоду же обсуждать.

Как я и ожидала, народу в зале не было вообще; не считать же за посетителя храпящее за дальним столиком тело, сладко обнимающее пустую кружку. Оставив леди Ирму договариваться о комнате, я распрощалась с ней и отправилась к Лирен: ни потрошить, ни готовить рыбу я не умела и не очень-то стремилась учиться, а вот есть очень даже любила.

От «Висельника» до «Ферелденских товаров Лирен» было не так уж далеко, но, заворачивая за очередной угол, я снова натолкнулась на Томми. Карманник тут же ухватил меня за локоть и втянул в нишу между двух зданий.

— И за что же я должен благодарить? — прошипел он. — Думаешь, тут до сих пор никто с оружием не шлялся?

— Леди Ирма командовала отрядом во время войны с порождениями тьмы, — таким же раздраженным полушепотом, похожим на шипение гадюки, отозвалась я. — Причем вела в бой лично. Как думаешь, ты более ловкий, чем гарлоки или крикуны?

Он сердито посопел, выглянул за угол, не выпуская моего локтя, а потом буркнул:

— Этой дорогой не ходи. Там люди Жилы, и они сегодня очень сердиты, ночью что-то не выгорело. Отыграются на тех, кто слабее. На тебе — с удовольствием.

— Я-то им что сделала? — Я удивилась. Ночью я изучала бумаги, а потом спала в обнимку с сэром Ланцелапом, который решил изменить сегодня драгоценному хозяину, снова шляющемуся неизвестно где. И уж точно не срывала никому планов.

— Ты мелкая, слабая и слишком чистенькая для Нижнего города, — ворчливо пояснил Томми. Потом резко отпихнул мою руку и буркнул: — В общем, как знаешь. Я предупредил, мы квиты.

— Что здесь происходит? — раздался недовольный голос сержанта стражи. Она стояла как раз напротив нашего убежища и, похоже, видела, как карманник затащил меня внутрь. Имени женщины я не знала, но мы примелькались друг другу уже давно: она постоянно патрулировала именно Нижний город, а я частенько здесь околачивалась, когда агитировала ферелденцев за возвращение на родину.

— Ничего, — отозвался Томми. — Мы уже уходим.

— Все в порядке, монна, спасибо вам, — я улыбнулась, понимая, что стражница пришла меня спасать. Женщина кивнула, смерила моего визави подозрительным взглядом, но выпустила наружу обоих.

Пару секунд подумав — лететь или идти в обход — я выбрала в пользу второго. Погода была прекрасной: облака довольно высокие и не слишком мрачные, легкий туман и сильная влажность удивительным образом поднимали настроение; мне легко дышалось, словно я была рыбой и наконец-то попала в воду. Все это было отличным поводом немного прогуляться. Впрочем, идти по улицам Нижнего города я все же не рискнула, спустилась в Клоаку: ближайшая к Лирен дорога шла через галерею с окнами, так что подышать свежим воздухом с запахами соли, йода и водорослей можно было и там.

Но спокойно пройти мне не дали. Когда я уже дошла до перекрестка коридоров — направо путь к лечебнице, прямо выход наверх в сторону лавки Лирен, — меня привлек шум из одного из боковых коридоров. Случись что-то подобное в любом другом месте, я бы не сунулась, мало ли кто кого убивает. Но лечебница — и возможная поддержка — была рядом, к тому же здесь в основном ходили свои, ферелденцы.

Пока я размышляла, шум сменился коротким вскриком, явно женским и испуганным, и звуком удара. После этого я больше не сомневалась, накинула щит и свернула в подозрительный коридор.

И буквально через десяток метров увидела зажатую в угол девушку, перепуганную до полусмерти. Лицо ее было бледным до синевы, а на пальцах сверкали голубоватые искры. Изначально ее теснили трое здоровенных мужиков, но теперь один валялся под противоположной стеной, явно оглушенный.

— Ах ты тварь! Магичка! — взвыл один из оставшихся и замахнулся. Я тут же накинула щит на девушку — она была мне знакома, хоть я и не подозревала об ее магических талантах, — и после этого растерялась. Мужики резво развернулись и встали так, чтобы видеть нас обеих, лишая меня тем самым возможности ударить в спину. В том, что я смогу отбиться от них в драке, я сомневалась: и умений не хватит, все-таки где я и где реальный боевой опыт, и шест в таком узком коридоре — не самое подходящее оружие. Но почти сразу меня озарило: подарок мастера Игнасио я до сих пор не потратила, но таскала везде с собой, просто на всякий случай. Если амулетов от электричества у мужиков нет, то уложу я их надежно. Если есть… придется импровизировать.

Не пришлось. Гремучую бомбу было немного жаль, но после знакомства с Хоуком и Варриком можно было бы договориться и с тем эльфом-аллигатором. Зато девицу удалось вывести без потерь — ее прикрыл мой щит и, если не считать явной истерики, никаких ранений у нее не было.

Ноирин, вспомнила я. Девицу зовут Ноирин, ей то ли шестнадцать, то ли семнадцать. Сбежать от Мора она успела в самый последний момент, порождения тьмы буквально наступали на пятки. Рядом с ней вечно вились какие-то дети, кажется, все время разные, но о помощи Ноирин никогда не просила, да и вообще других людей сторонилась.

Теперь же удалось притащить ее в лечебницу: девушка послушно шла следом, только всхлипывала тихонько. Так же послушно села на кушетку, куда я ее подтолкнула, и выпила разведенное в воде успокоительное зелье. Вообще-то Дагна советовала его пить прямо из бутылочки и залпом, но я после такого тестового «залпа» несколько часов сидела как пришибленная и только что слюну не пускала, поэтому с тех пор предпочитала мешать с водой. Мне самой успокоительное не требовалось, но клиентам Андерса и их сопровождающим иногда наливать приходилось.

— Рассказывай, — предложила я, когда чашка опустела, а руки спасенной перестали трястись. Ноирин опустила глаза и неуверенно пожала плечами:

— Ты же сама все видела. Они ко мне пристают… иногда. До сих пор удавалось сбежать, а сегодня вот… не удалось.

— И ты молчала? — сердито уточнила я. — Ты же знаешь, что мы все друг друга защищаем. Могла бы прийти к Андерсу, он бы не отказал. Или к Лирен, если боишься мага.

Она быстро подняла глаза, наткнулась на мой взгляд и сразу же опустила их обратно. Сцепила руки замком — я только сейчас обратила внимание, что огоньки пропали, — и шепотом призналась:

— Я сама… маг. Но я не знаю, что с этим делать.

И снова тихо заплакала.

* * *

Черные ходят первыми. Я наблюдала, как мать Вильгельмина выкладывает камушек, и напряженно размышляла — но совсем не о партии. Я все прокручивала в голове слова Ноирин. Мать Вильгельмина в наступление не переходила, мы обе расставляли камушки, закрывая себе тылы, и постепенно я отвлеклась на игру. Теперь, благодаря Франку, у нас было нормальное игровое поле, деревянное, с красивыми завитушками. И красивые резные «камушки» из настоящих камней: молочно-туманного халцедона и полночно-черного обсидиана.

Первая партия шла довольно бойко, в основном благодаря матери Вильгельмине — я следила за ее захватническими порывами сквозь пальцы, постоянно скатываясь в задумчивость. Даже поражение меня не слишком огорчило.

На середине второй партии старушка не выдержала и поинтересовалась:

— Где твои мысли? В прошлый раз ты даже проигрывала интересно.

— Далеко, — пробормотала я и сделала очередной ход. Потом промолчала и решилась: — Вы ведь служительница Церкви, мать Вильгельмина. Дайте совет?

— Зови меня просто «мать Мина», пока язык не сломала, — хмыкнула она. И посоветовала: — С мужиками не связывайся, рано тебе еще.

— Да нужны мне мужики, — раздосадованно фыркнула я. И возмущенно ахнула, глядя, как эта коварная бабка, почему-то называющая себя преподобной матерью, захватила целую группу моих камушков. Настоящий рейдерский захват! Вот теперь я поверила, что она была пираткой.

Бегло оценив позиции на поле, я наметила несколько подходящих ходов, которые могли бы немного выправить положение, и с головой погрузилась в игру. Незаметно захватить довольно большую группу вражеских камушков мне не удалось, и некоторое время мы сосредоточенно кружили вокруг позиций друг друга, выстраивая целый забор. Но минут через десять мать Мина, наконец, напомнила:

— Так что за совет тебе нужен?

— Совет? — переспросила я, задумчиво решая, не попытать ли счастья в другой части поля. Забор ушел уже довольно далеко, но внезапно я заметила неплохой ход — придется постараться, выставляя камушки на далекие друг от друга позиции, но если грамотно объединить их в итоге, можно будет отрезать довольно большой вражеский отряд.

Старушка напомнила:

— Ты хотела совет от Церкви.

Я отвлеклась от доски, глянула на нее с недоумением, но практически сразу вспомнила, чем была занята моя голова. Вздохнула, поставила камушек в выбранный пункт и мрачно поделилась:

— Я сегодня встретила одну знакомую, и у нее проблема. Ей по закону надо находиться в определенном месте, и она даже хочет там находиться. Но не может: здесь ее держат совершенно нерешаемые дела. Мне хочется помочь, но я не знаю, как.

— Туману напустила, — фыркнула мать Мина и перевела взгляд на доску. Поставила еще один камушек, продолжая наш «забор», потом поинтересовалась: — Знакомая — магичка, что ли? В Круг хочет?

— Хочет, — я вздохнула. Ничего-то от нее не скроешь! — Но не может бросить… дела. И не знает, кому можно было бы их доверить.

— Поговори с храмовниками, — посоветовала жрица, пока я выставляла камушек. — Сама поговори, знакомую не отправляй.

— Само собой, — ворчливо отозвалась я. — Ее отправь — сразу в Круг упекут. Только с кем такое обсуждать? Про рыцаря-командора Мередит ничего хорошего не говорят. К магам она нелояльна.

— Она что, единственный храмовник? — вскинула брови мать Мина. — Подобные вопросы может решить не только она.

Я не глядя выставила очередной камушек, задумавшись. Раз уж ответственность за магов лежит не только на рыцаре-командоре, то рыцарь-капитан — заместитель — определенно может что-то сделать и как-то решить проблему. И раз уж так удачно вышло, что рыцаря-капитана Каллена я знаю — и знаю, что он хотя бы старается быть справедливым, — то можно будет попросить помощи у него. Надо только уточнить еще раз у Ноирин, правда ли она хочет в Круг. А то чего только не ляпнешь от нервов.

Некоторое время мы продолжили молча выставлять камушки, а потом мать Мина умудрилась одним ходом обломать всю мою военную хитрость. Меня это настолько поразило, что я даже от стола откачнулась вместе со стулом. Бегло осмотрела поле, не нашла нарушений и гневно засопела.

— Сдаешься? — почти промурлыкала жрица. Я бросила на нее раздраженный взгляд и буркнула:

— Не дождетесь.

С языка чуть не сорвалось «Русские не сдаются», но я вовремя успела его прикусить. Ничего. Еще не все потеряно. В конце концов, это всего лишь одна группа. И один обломанный план. Еще есть, над чем подумать.

Из церкви я вышла спустя только три часа. Голова слегка гудела: играть с матерью Вильгельминой было сложно, приходилось напрягать все имеющиеся мозги — и при этом я все равно проигрывала, что отнюдь не добавляло мне хорошего настроения. Зато остальные проблемы стали казаться не такими сложными, и планы на день сложились сами собой: найти Ноирин и еще раз с ней поговорить, а затем топать в «Висельник», знакомить леди Ирму и Хоука. В Казематы сегодня до темноты я уже никак не успевала добраться, если только не идти прямо сейчас. Но сначала следовало поговорить с магичкой.

Найти девушку оказалось непросто, пряталась она вместе со всеми своими подопечными мастерски. Даже странно, как умудрилась сегодня попасться тем верзилам. Разговор тоже вышел непростым, Ноирин боялась любого решения. И просто боялась.

К «Висельнику» я подлетела уже в сумерках, когда птичье зрение уже начало давать слабину, а фонари еще не зажгли. К счастью, таверну снаружи украшала огромная фигура повешенного, которую было отлично видно издали, так что перепутать здания я не боялась. Внутри уже было шумно, людно и воняло той алкогольной гадостью, что считалась фирменным напитком. На мою удачу, Хоук тоже был здесь. Он снова играл в карты с Варриком, Фенрисом и Изабеллой. Ни девчонок, ни Андерса видно не было, а вот леди Ирма уже сидела за одним из столов, задумчиво разглядывая окружение. Меня она заметила почти сразу и вопросительно приподняла бровь — мол, где обещанный наемник. Я жестом попросила немного подождать и направилась сразу в облюбованный картежниками угол.

Следующим меня заметил гном. Приветливо улыбнулся и махнул рукой:

— Перчинка, давно тебя не видно было.

— Два дня, я гостила у долийцев, — я пожала плечами и улыбнулась. — Привет, Варрик.

— А нам не «привет»? — удивился Хоук, отвлекаясь от карт. Я рассмеялась:

— И вам привет. И еще предложение поработать. Не знаю, что делать придется, но вряд ли слишком незаконное — наниматель более-менее официальное лицо. Аристократка из Амарантайна.

— Ну, отказать всегда успеем, — хмыкнула Изабелла. Хоук согласно кивнул и уточнил:

— Куда-то надо идти? Где твой наниматель?

— Думаю, далеко ходить не придется, — раздался из-за спины голос Ирмы. — Леди Алиена посоветовала обратиться к вам, времени ждать у меня, к сожалению, нет.

— Да ты садись, дорогуша, — Изабелла коленом пододвинула ближе к ферелденке табурет. Мне стало слегка стыдно за манеры моих знакомых, но потом я только тряхнула головой. Мы не на приеме, в конце концов. Да и сама Ирма в бою выражалась отнюдь не придворным слогом, если я правильно помнила.

Леди церемониться не стала, уселась на предложенное место и обвела взглядом присутствующих. Хоук отложил карты и изобразил внимание на лице. Изабелла и Фенрис особого интереса не выказали, эльф и вовсе уставился в карты. Варрик тоже оглядел партнеров по партии, а потом вдруг похлопал по колену:

— Перчинка, садись.

Я удивленно вскинула брови, быстро поискала, куда можно было бы присесть, но не нашла: вечер в «Висельнике» был уже в разгаре, но до той стадии, когда все напьются и начнут разбредаться, еще не дошел, так что свободных посадочных мест в обозримом пространстве и впрямь не было. Тащиться на другой конец зала, чтобы принести себе стул оттуда, было и впрямь глупо, но сидеть у кого-то на коленях?..

— Варрик, мне не пять лет, — с укоризной заметила я. Он возразил:

— Но это не повод стоять весь вечер на ногах.

Я хотела отказаться, но тут углядела, что рядом со стулом гнома стоит в уголочке Бьянка. Согласно кивнув — больше своим мыслям, чем Варрику, — я обошла стол и оперлась на дружеское плечо. Садиться все же не стала: и неудобно как-то, и стоя можно было украдкой пощупать арбалет, когда приятель отвлечется на рассказ Ирмы или карты.

Хоук дождался, пока мы замолчим, и посмотрел на ферелденку:

— Мы все внимание.

Леди Ирма вежливо кивнула и заговорила:

— Некоторое время назад на корабли Амарантайна начали нападать. Причем не просто грабили, люди тоже исчезали — видимо, не хотели оставлять свидетелей. Но в последний раз один из матросов умудрился сбежать, так что нам стало известно, что орудуют пираты из Вольной Марки. Эрл Айдан отправил меня выяснить, где может быть их база, но описанного выжившим матросом капитана я увидела сегодня в порту. Начальник порта даже назвал мне его корабль — «Арабелла».

— И что нам надо сделать? — уточнил Хоук. Ирма пожала плечами:

— Проследить, выяснить, кто еще участвует в этих нападениях, а затем убить. На его совести немало наших моряков. Но если убьете только капитана «Арабеллы», я тоже заплачу, хоть и меньше.

— Вернуть своих моряков ты не планируешь? — заговорил Фенрис. Ирма заметно заколебалась, по лицу пробежала тень, потом проговорила:

— Вряд ли кто-то из них еще жив. Ферелденцы сражаются до последнего, а к морским боям мы привычны после орлейской оккупации. Но если вы сможете кого-то найти… Заплачу отдельно.

— Идет, — кивнул Хоук. Я за время разговора успела незаметно сдвинуться чуть ближе к Бьянке и даже пробежаться пальцами по прикладу, но теперь повернулась к столу и предложила:

— Сейчас еще не слишком темно. Если подстрахуете, я могу влезть на его корабль и поискать там. Должны же у него быть какие-то документы, товары, не знаю… что-то с захваченных кораблей? Накладные какие-нибудь, раз уж он тут в порту официально стоит?

— Я знаю «Арабеллу», — лениво отозвалась наша пиратка. — На ночь на борту остаются только дежурные, остальные, включая капитана, уходят на берег.

Варрик обернулся ко мне, оценил расстояние от моих рук до Бьянки и обнял меня за талию. И пальцем погрозил:

— Оставь Бьянку в покое, Перчинка.

— А в темноте ты влезть не сможешь? — поинтересовался Хоук. Ирма с сомнением уточнила:

— Леди Алиена, а это не слишком опасно? Мне бы не хотелось втягивать вас в неприятности.

— Не слишком, у меня были хорошие учителя, — я улыбнулась и все-таки придвинулась обратно к Варрику, пока от арбалета не оттащили силой. — Но Айдану об этом знать необязательно, леди Ирма.

Женщина неуверенно улыбнулась, а я ответила нашему не-контрабандисту:

— Сейчас я просто в окно каюты влечу и там могу пошариться, если вы отвлечете капитана, и то надо лететь срочно, видимость уже на грани. А в темноте я плохо вижу, птичка-то не ночная, так что попасть на корабль будет на порядок сложнее.

— Насколько плохо? Обратно долететь сможешь?

Я задумалась. Долететь-то я могла, но огни города наверняка будут сливаться, путая меня, так что найти нужную улицу будет непросто. С другой стороны, есть один район, который даже издали выделяется среди других — эльфинаж. В нем как раз нет ночного освещения. Если лететь аккуратно и смотреть внимательно, то можно будет безопасно приземлиться. И там на меня уж точно не нападут какие-нибудь головорезы.

— Смогу до эльфинажа, — наконец проговорила я. — Ну, или вы можете выйти на какое-нибудь видное место и помахать там факелами, чтобы я видела, куда лететь. Но, боюсь, это вызовет много лишних вопросов.

— Вопросы нам не нужны, — хмыкнул Хоук. — Сделаем так. Ты летишь на корабль сейчас, пока еще видишь что-то. Спрячешься там где-нибудь. Мы выдвигаемся в порт и ждем, пока команда сойдет на берег. Потом проследим за капитаном, а ты поищешь документы. Фенрис, подстрахуешь ее?

— Не надо, — тут же отказалась я. — В одиночку я смогу просто улететь, если что. А вдвоем придется сражаться.

— Я подстрахую, — вызвалась Изабелла. — Заодно помогу обыскать корабль.

Я хотела снова возразить — чем Изабелла лучше Фенриса? — но потом задумалась. Изначально в планах было только обыскать каюту капитана, но такое предложение — весь корабль! — однозначно рассмотреть стоило. Вот только…

— А как же дежурные?

— Не забивай себе голову, лапушка, — пиратка отсалютовала мне стаканом. Хоук заключил:

— В таком случае, выдвигаемся. Фенрис, иди сразу в порт, присмотри, чтобы капитан не ушел раньше времени. Варрик, дойди до Клоаки, поддержка Андерса нам не помешает. А я позову Мерриль и Бетани.

— Ставлю золотой, что Маргаритка сейчас в лечебнице, — хмыкнул гном. — И Солнышко тоже.

Я хихикнула: получив разрешение поиграть с сэром Ланцелапом, девушки и впрямь кучу времени теперь проводили у нас. Андерс ругался, ревниво косился на кота, но выгонять обеих не спешил.

— Ты не собираешься позвать Авелин? — поинтересовался Фенрис. Я замерла, слушая его потрясающий голос — эльф говорил нечасто и только по делу, поэтому такие моменты стоило ловить. — Пираты в порту должны ее заинтересовать.

— Не уверен, — честно отозвался Хоук, но слушать, в чем именно он не уверен, я не стала. На улице стремительно темнело, и мне стоило поторопиться. Изабелла на прощание пообещала крикнуть чайкой, когда окажется на палубе, Ирма кратко описала «Арабеллу» и ее капитана, после чего я отправилась искать корабль самостоятельно.

Небо уже давно утратило закатные краски, наливаясь синевой. На мою удачу, было безоблачно, и через час-полтора должна была показаться одна из лун, так что света для приземления в эльфинаже должно было хватить. А вот сейчас видимость уже была недостаточной: определить темно-красный борт не представлялось возможным; к счастью, кораблей в порту стояло не так много, а уж с парусом на бушприте и дополнительной площадкой на мачте и вовсе один, так что выбирать долго не пришлось. Поначалу я хотела приземлиться куда-нибудь поближе к иллюминатору капитанской каюты — в идеале на какой-нибудь элемент декора прямо возле нее, но никакого декора на «Арабелле» не обнаружилось. Поэтому пришлось оккупировать одну из горизонтальных мачт. Кажется, сэр Сильвестр называл их «реями». У меня это слово ассоциировалось с предложением «вздернуть на рее», и благодаря этому в памяти все же отложилось.

Потянулось время ожидания. Окончательно стемнело буквально через пятнадцать минут после того, как я заняла позицию, и видеть, что происходит на палубе, я перестала. Некоторое время еще прислушивалась, но потом плюнула, переползла на ближайшую смотровую площадку на мачте, и сменила там облик на человеческий. Мое убежище, к счастью, имело довольно высокие стенки, чтобы смотрящий не выпал во время качки на море, и я могла спрятаться от любопытных глаз, а сама имела возможность иногда подглядывать.

Почти час жизнь текла своим чередом, выдавая какой-то фоновый шум, неприятный смех, перестук костей. В какой-то момент звуки изменились, и я выглянула наружу, посмотреть, что происходит. На борт поднялся капитан — я узнала его по более богатой одежде и пижонской бородке. Отдав какие-то распоряжения своему спутнику, он быстрым шагом направился в каюту и захлопнул дверь.

На палубе началось шевеление. Спутник капитана, видимо, его помощник, начал отдавать приказы — проверить паруса, крепления такелажа, швартовы, арсенал и еще кучу всего. Назначил дежурных. Потом отдал странную для меня команду — «покормите этих собак». Само по себе странным это не было, мало ли кого перевозят, но в свете нападений на амарантайнские суда… Я уже знала, что за границей моих новых земляков неласково зовут собачниками, а то и собаками.

Примерно через полчаса команда закончила суетиться и получила разрешение выметаться в порт. Моряки собрались быстро, да и то сказать — чего им собирать-то? Все личные вещи наверняка оставались в кубрике или где они тут хранились, а на то, чтобы сунуть в карман горсть монет, времени много не надо. Капитан вышел из своей каюты и лениво наблюдал за суетой, принимая доклад своего помощника. Затем, наконец, ушел.

Выждав для верности еще минут десять, я рискнула высунуться из своего убежища посильнее и осмотреть поле деятельности. К счастью, как раз взошла луна, еще не полная, но уже дающая достаточно света.

Часовых оказалось минимум пятеро — двое играли в кости на юте, усевшись прямо на палубу возле штурвала, и трое разошлись по кораблю: на нос, возле каюты капитана и у спуска в трюм. Возможно, кто-то был еще внутри — я не видела и не слышала, чтобы люк открывали, но это еще ни о чем не говорило. Пока что меня заботило не количество охраны, а ее расположение: если прокрасться мимо носовых и кормовых дежурных я могла бы легко — они в центральную часть корабля и не смотрели, — то двое оставшихся встали на редкость неудобно. Трюм располагался аккурат под «моей» мачтой, так что и охранник стоял прямо подо мной — чудо, что я вообще его заметила. Дверь в каюту капитана тоже была только одна, мимо не пройдешь.

Можно было бы красиво пробежаться по рее в сторону борта и рыбкой нырнуть в воду, войдя без всплеска, как это делают в кино. Вот только бежать по тонкой рее я бы не рискнула даже при свете дня и без потенциальных противников вокруг. Да и нырять в человеческом виде не умела — чем-чем, а прыжками в воду с трамплина я никогда не занималась. Был еще вариант перебраться по канату на соседнюю мачту и спуститься по ней: сделать это незаметно я бы могла. Но пока я буду болтаться на канате, меня сможет увидеть любой, кто поднимет голову.

В итоге я снова обернулась птицей и на ощупь начала перебираться за пределы смотровой площадки. Прямо под ней крепились сети из канатов, которые помогали удерживать мачту; название я забыла, но точно помнила, что внизу они крепились к бортам, а не к палубе, так что шанс спуститься незамеченной был. Но, как и в известном анекдоте, нашелся нюанс. Мачта была не меньше двадцати метров, а то и всех тридцати — в темноте точнее определить не получалось, — и с такой высоты мне до сих пор спускаться не приходилось: особого опыта, не учебного, в скалолазании у меня по-прежнему не было, а на кораблях я выше первой реи не забиралась. Страшно было до жути, пожалуй, днем, точно видя расстояние до палубы, я бы вообще не решилась лезть. Ночь в этом деле изрядно помогала, но все равно в канаты я вцеплялась лапами так, словно хотела их перерезать когтями. Облик для ползания по канатам тоже был не слишком удобный, но, во-первых, так меня было сложнее заметить, а во-вторых, у меня-птицы шанс выжить при падении был довольно большим. У меня-человека его не было вовсе.

Память сыграла со мной весьма неприятную шутку: сети тянулись не до самой палубы. Верхняя, по которой я ползла, крепилась к небольшой площадке на второй рее, из-под нее спускалась еще одна сеть, и только третья, от третьей реи, действительно крепилась к борту. Каждый раз, переползая через край площадки, я тряслась как припадочная, а при спуске по сетке напоминала себе попугая, которому оборудовали оригинальную клетку — приходилось помогать себе даже клювом. Остановиться и передохнуть я боялась: решимости ползти дальше могло и не хватить.

Оказавшись, наконец, на палубе, я забилась в тень и дала себе несколько минут. Расслабляться было рано, я хотела попасть в капитанскую каюту до появления Изабеллы, но немного отдыха я определенно заслужила. К тому же стоило обдумать свои дальнейшие шаги — охрана возле двери в капитанскую каюту по-прежнему бдила.

Когда лапы перестали трястись, я отползла так, чтобы между мной и ближайшим дежурным оказалась мачта, и вернулась к человеческому облику. Осторожно перелезла через борт и поползла по внешней стороне в сторону кормы. Особых сложностей это не вызывало — в первом мире я занималась в основном на болдеринговом скалодроме⁽¹⁾ и проползти пятнадцать метров вдоль борта могла легко, тем более что метром ниже оказался узкий карниз, словно специально сделанный для моих ног.

В капитанской каюте, как мне помнилось, было довольно большое окно, расположенное в кормовой части. Если оно открыто, можно будет забраться внутрь без особых проблем. Если закрыто, придется дожидаться пиратку — других вариантов мне в голову не приходило.

В который уже раз за сегодняшний день мне повезло: створка окна была прикрыта, но защелка совсем немного не вошла в паз; похоже, капитан собирался закрыть ее, но действовал скорее на автомате, без особой внимательности. Мне же этого хватило, чтобы оказаться внутри. Через окно я влезала со всеми возможными предосторожностями, чтобы дежурный не решил проверить подозрительную движуху в охраняемом помещении, но, оказавшись в кресле возле капитанского стола, первым делом выдохнула и уронила голову на руки. Как бы я ни храбрилась, путь от смотровой площадки до этого кресла дался мне очень тяжело в моральном плане, да и руки успели устать, пока я ползла вдоль борта.

Прийти в себя удалось только минут через пять. Усталость никуда не делась, но способность соображать вернулась, как и ощущение времени, которого оставалось все меньше. Я оглядела стол, за которым сидела: поверхность была чиста как на выставке, но несколько ящиков у правой ноги давали надежду все-таки поживиться чем-нибудь интересным. Правда, они оказались запертыми на ключ, но замки были не слишком мудреными, а отмычки я таскала с собой постоянно. В принципе, для этих замков хватило бы и ножа.

Изабелла появилась в тот момент, когда я изучала попавшуюся торговую накладную. Отправителем был указан некий Брэди Дармэйд из Феравелл, получателем — тэйрнир Хайевер. Феравелл, очевидно, был деревней или небольшим городком на Феравелских равнинах, владениях лорда Эддельбрека, с Хайевером тем более все было понятно, то есть в Киркволле этот документ находиться не мог никак.

— Нашла что-нибудь? — поинтересовалась пиратка, эффектно распахивая дверь и приваливаясь к косяку. Я вздрогнула, но возмущаться не стала. Кинула бумагу на стол и ответила:

— Разве ты не должна была подать сигнал? А, ладно... Накладные на зерно, солонину, воду, зелья какие-то. Местные, киркволльские. Еще есть накладные на риотт и сыр, явно ферелденские. Судовой журнал я пока не читала, личную переписку тоже. Изабелла, скажи, а сколько солонины надо закупать на такой корабль? — я потерла нос и пояснила: — Понимаю, что зависит от того, на сколько ты собираешься выходить в море, но в среднем сколько закупают?

— По-разному, лапушка, — Изабелла прошла в каюту и цапнула со стола ближайший лист. Я вытащила бумагу из ее пальцев и подала другую:

— Смотри лучше вот это. Десять килограммов мяса. На мой вкус, это просто смешно — здесь такая орава мужиков носилась, и на них всех — десять килограммов? Не верится.

— Десять по накладной, еще пару десятков за полцены мимо начальника порта, а на Лломерине бумаг вообще никто не требует, — женщина пожала плечами и бегло просмотрела ближайшие к ней документы. Я кивнула:

— То есть это все-таки пиратский корабль? Меня, в общем-то, только этот вопрос интересовал.

— Мелочь, — Изабелла отмахнулась. — В Армаде это корыто не числится, я бы знала. А вот это уже интереснее.

Она протянула мне листок. Это была не накладная, скорее, как раз частная переписка, до которой я пока не добралась. Пробежав текст глазами, я нахмурилась: в записке указывались точные время отплытия и маршрут корабля. Гавань — Амарантайн, так что, если обсуждалось даже и не наше судно, торгует оно с нами.

— Это надо забрать. Возможно, кто-то из сотрудников порта в Ферелдене поставляет эти сведения.

— Думаешь, эти данные так сложно раздобыть? — насмешливо уточнила пиратка. Я отмахнулась:

— Нет, но проверить не мешает. А еще не мешает проверить трюм. Что-то они говорили про собак, и мне почему-то кажется, что речь не о животных.

— Идем, — кивнула женщина. — Снаружи все тихо.

— Ты их убила? — уточнила я, быстро собирая бумаги в сумку. Она подмигнула:

— Я могла бы отвлечь их как-нибудь иначе, но мы бы потеряли кучу времени.

— Их же было пятеро, — шокировано уставилась я на пиратку, отвлекшись от документов. Изабелла рассмеялась:

— Вот именно! Ладно, не забивай голову, нас ждет трюм.

Уточнять я не решилась. Но едва вышла из каюты, как практически споткнулась о труп охранника. Смерть людей я до сих пор воспринимала болезненно — тем более не в бою, шума я не слышала, а значит, пиратка просто прокралась и убила их. Прошептала:

— Ты ведь могла просто оглушить его.

— Ненадежно, — отмахнулась Изабелла. — Не жалей. Крови на его руках не меньше, чем на моих.

— Я понимаю, — я вздохнула и заставила себя перешагнуть тело. В конце концов, в трюме нас вполне могли ждать живые люди, так что тормозить не стоило. — Зевран тоже не крестиком вышивал до нашего знакомства, но я его все равно люблю. Ну, как друга, — тут же уточнила я на всякий случай. — Но убийства все равно не одобряю.

— Ну, если тебе повезет, обойдешься без крови, — хмыкнула пиратка, подошла к люку, ведущему в трюм, и ухватилась за кольцо. Я перехватила ее руку и предложила:

— Я пойду первой, вдруг там еще охрана. Мои щиты сходу все равно не пробьют, а тебе пара секунд форы будет, — она кивнула и снова потянула за кольцо. Я навесила на себя защиту сразу в три слоя, еще один на Изабеллу, достала из кобуры шест на всякий случай и приготовилась спускаться. И, сама не знаю зачем, добавила: — А без крови уже не вышло. Не повезло.

В этот момент люк приподнялся достаточно, и я скользнула внутрь. Крутая лестница вела вниз, в темноту, но мой щит неплохо ее разгонял, так что я хотя бы видела, куда ставить ноги. Предосторожность с защитой оказалась не лишней: стоило мне спуститься до середины лестницы, как в голову полетел нож. Отбивать его я даже не пыталась, положилась на защиту; вообще-то Зевран начал учить меня уворачиваться от метательных снарядов, но особых успехов я в этом деле не показала.

Следом за мной, игнорируя лестницу, спрыгнула Изабелла и сразу метнулась в ту сторону, откуда прилетел нож. Мне не пришлось даже для вида браться за шест: охранник оказался всего один и ответного нападения явно не ждал.

— Ну что, лапушка, посмотрим, что тут у нас? — предложила женщина, вытирая свой кинжал-размером-с-меч о куртку противника.

Я кивнула и достала из сумки светящийся камень. Он светил довольно тускло и мерцал — той энергии, что успела залить в него Китти, уже не хватало на полноценное освещение. Но вместе с лампой, стоявшей в дальнем углу от входа, на бочке, он давал все же достаточно света, чтобы осмотреться.

До этого в трюме я ни разу не была: ни кунари, ни Фергюс лазить меня по подобным местам не пускали, да я и сама не рвалась, на всех кораблях больше интересовалась мачтами и оснасткой. Оказалось, что трюм — тесное неуютное помещение, разделенное перегородками из неструганных досок. Получившиеся секции перекрывали металлические решетки, за которыми темнели какие-то кучи.

— Все-таки работорговцы, — сплюнула Изабелла. Постучала эфесом меча по одной из решеток и заорала: — Эй, живой еще кто-то есть? Или вас здесь оставлять?

— Есть, и не надо кричать, — негромко отозвался мужской голос, и ближайшая куча зашевелилась. Я едва не отшатнулась, но это оказался всего лишь мужчина, накрытый какой-то дерюжкой. Одновременно с ним зашевелились и другие. Пленников оказалось одиннадцать человек.

Заговоривший с нами оказался внезапно знакомым. Узнала я его моментально: именно ему я пыталась вылечить пробитое ледяной сосулькой плечо в Амарантайне.

— А вы здесь откуда? — изумленно спросила я. Он подслеповато прищурился, пытаясь разглядеть меня за щитами, и сбоку кто-то пробормотал:

— Это ж эрлова сестрица. Белый Страж.

— Леди Алиена, — приветственно кивнул знакомец, бросив щуриться. Я не была уверена, что он меня разглядел, скорее, поверил своим людям. А потом даже неглубоко поклонился и представился: — Сэр Оливер Алфорд, первый помощник капитана «Резвой утки».

Это следование этикету выглядело так нелепо, что я даже не сразу уловила, каким именем он представился, зато когда осознала, изумленно повторила:

— Сэр Оливер? Так леди Ирма ваша сестра?

— Нашли время родственные связи выяснять, — хмыкнула Изабелла. Пиратка даром времени не теряла: увидев, что пленников я разговором заняла, она взялась обыскивать охранника. Кошель и небольшой метательный нож быстро перекочевали к женщине, но это я видела разве что краем глаза. Теперь же она вытащила связку ключей и бросила их мне: — Открывай, нам отсюда еще свинтить вовремя надо.

Ключи я поймала с трудом, ушибла палец и сдавленно зашипела. Но тратить время на подсчет синяков все же не стала, поспешила выполнить команду Изабеллы: она была абсолютно права. Попутно спросила:

— Сэр Оливер, раненые есть?

— Мы все не слишком целые, — отозвался он.

— Но чтобы свалить отсюда, сил как-нибудь найдем, — хохотнул здоровый косматый мужик, баюкающий руку. Он стоял в соседней клетке, ожидая, когда я справлюсь с замками.

Когда все решетки оказались открыты, я бегло осмотрела спасенных, достала из сумки свои запасы зелий — не такие уж внушительные, прямо скажем, — и протянула их первому помощнику:

— Дайте тем, у кого раны самые тяжелые, это лечебные зелья. И я могу немного полечить, но сильно не рассчитывайте, я все же не целитель.

— Самых тяжелых уже нет, — по лицу сэра Оливера пробежала гримаса боли, но лекарства он взял. И велел: — Кевин, сюда. Леди тебя посмотрит.

Вперед вытолкнули довольно молодого, особенно на фоне остальных, парня. Лет восемнадцать ему было, так что я казалась всяко младше, но выглядел этот Кевин таким побитым и несчастным, что Рик, пожалуй, сгодился бы ему в старшие братья. Грязные разводы на лице только усиливали это ощущение, и я даже не сразу заметила, что он прижимает какую-то тряпку к ребрам. В принципе, знать, где именно у него ранение, мне было необязательно: моя непослушная сила сама выбирала, что и как лечить, но Андерс меня приучил тщательно разбираться с характером ранений. Иногда магия для лечения нужна не так сильно, как хорошая повязка или подходящее зелье. Сейчас пригодилось бы и то, и другое, и третье — рану явно следовало промыть и перевязать, потому что моих сил затянуть ее точно не хватит. К сожалению, обеззараживающего зелья у меня не было.

Сэр Оливер понял мой взгляд правильно, пояснил:

— Мы промыли водой, больше нам ничего не доставалось. Но где-то здесь должен быть ром.

— Да я лучше сдохну, — скривился парень. Голос у него оказался нежным, хоть и мужским. А голова пустой, раз говорит подобное. Моряки со мной явно были согласны, потому что подзатыльник парню прилетел почти сразу же. И бутылку мне в руки сунули всего через минуту.

— Будет не очень больно, — пообещала я, доставая из сумки бинт и смачивая его ромом. А затем обратилась к своему свету.

Изабелла, пока я занималась лечением, обыскивала трюм. Судя по разочарованию, которое я разглядела, когда пиратка подошла ближе, ничего интересного она не нашла, но вслух жаловаться не стала.

— Вы закончили?

— Отведешь их в лечебницу? — попросила я. Изабелла хмыкнула:

— Лучше я сдам их Андерсу, а он пусть отводит, куда захочет.

Я нерешительно предложила:

— Может, мне пойти с вами?

— Делаем как договорились, — отмахнулась пиратка. — Хоук все-таки притащил свою бравую капитаншу, не лезь в их игры с законами, целее будешь.

Я кивнула и попрощалась. Моряков вполне можно было оставить на Изабеллу, а мне и в самом деле стоило лететь в эльфинаж.

---

1) Трассы на болдеринговых скалодромах не поднимаются выше нескольких метров, но могут быть протяженными по горизонтали.

Вернуться к тексту