Не проверялось на грамотность 
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Примечания:
Свершилось! Автор, наконец, написал главу!
* * *
Ли Донгмей поморгала, восстанавливая зрение после фотоаппаратной вспышки. Она была в той же комнате, что и в гостях у семейства Янь, правда с некоторыми различиями в обстановке. Например, на столике стояла тяжёлая резная шкатулка, а вместо бумажной ширмы с бамбуком стояла ширма, обтянутая шёлком, на которой красовались грациозные журавли.
Донгмей спохватилась и перевела взгляд на мальчика с давно устаревшей моделью фотоаппарата в руках, который с любопытством смотрел на неё снизу вверх.
— Юфэй… — начала было девушка, вспомнив имя хозяина дома, но потом замолчала, не зная, что сказать дальше.
— Розовая радужка… — вдруг произнес мальчик. — Прикольно смотрится.
Донгмей присмотрелась и ахнула, увидев, что глаза ребёнка тоже необычного цвета, словно в них плещется жидкое золото.
«Спокойно, все свои», — раздался в её голове бесстрастный голос Лу Гуана.
— ЧЭН СЯОШИ?! — воскликнула девушка изумлённо.
— Он самый, — хмыкнул мальчик. — Лу Гуан просил за тобой присмотреть. — Он перевёл взгляд на фотоаппарат и хмыкнул: — Вот это раритет! Сто лет уже зеркалку в руках не держал…
«Так. Ближе к делу. Давайте там осваивайтесь и вперёд», — прозвучал голос блондина.
— А куда вперёд-то? — пожав плечами, спросил Чэн Сяоши. — Вон же, колье пока на месте.
— Действительно, — вздохнула Ли Донгмей и сняла украшение, чтобы внимательно осмотреть цепочку. — Красивое, — протянула она, рассматривая как играет в лучах света, падающего из окна, огромный рубин, являющийся центральным элементом изделия. — Кажется, этот цвет у ювелиров называется «голубиная кровь», — припомнила девушка.
— Это что, настоящие бриллианты? — изумился парень, рассматривая мелкие камешки по бокам. — Этого точно хватит, чтобы оплатить лечение.
«Этого хватит не только на лечение, но и на безбедную жизнь их будущих внуков», — хмыкнул Лу Гуан. — «Но не расслабляемся. Мы ещё не знаем, куда пропало колье. Рано праздновать победу».
— Вроде, все звенья целы… — Ли Донгмей прошлась пальцами по цепочке из белого золота и бесцветных бриллиантов. — Интересно, что же всё-таки с ним случилось? — она повесила колье обратно на шею.
— А может… — начал было Чэн Сяоши, но его прервал скрип открывающейся двери.
В комнату заглянул молодой симпатичный мужчина с тонкими усиками. При виде его Донгмей испытала странное волнение, но это была не её привычная боязнь людей, а весьма необычное ощущение, словно тело проявляло физическую реакцию в виде повышенного сердцебиения отдельно от её сознания.
Пока она пыталась понять, что же с ней происходит, мужчина заговорил сам:
— Всё ещё фотографируете? Просто заглянул сказать, что обед будет через полчаса.
— Хорошо, — промямлила Донгмей.
— Вижу, ты сегодня настроена более благожелательно, дорогая, — удивился тот.
«Это её муж? У них что, какие-то проблемы? Что мне делать?» — запаниковала девушка.
«Успокойся. Просто скажи, что не хочешь ссориться при Юфэе», — отозвался Лу Гуан.
— Я просто не хочу ссориться при Юфэе, — послушно повторила за ним Ли Донгмей.
Мужчина сжал губы в тонкую линию, потом взглянул на мальчика и нехотя произнёс:
— И то верно. — и скрылся в дверном проёме.
— Всё-таки это сложнее, чем я думала, — вздохнула Донгмей.
— Ну всё же нормально прошло, — попытался приободрить её Чэн Сяоши. — Просто забудь, что ты — это ты. Сейчас ты Дэнг Тай.
— А мы не можем просто положить колье в тайник, а потом сообщить семье Янь, где его искать? — со слабой надеждой в голосе спросила девушка.
«Увы», — произнёс Лу Гуан. — «Во-первых, будущие события даже из-за такой мелочи могут пойти самым непредсказуемым образом. А во-вторых, у Дэнг Тай и Юфэя всё равно останутся воспоминания об этом дне. Что помешает им достать колье уже на следующий день?»
— Ты мог просто сказать «нет», — вновь вздохнула Донгмей.
В оставшееся время путешественники во времени решили исследовать комнату Дэнг Тай на предмет тайника. Такового за время проверки они не нашли, зато Донгмей обнаружила небольшую тетрадь в кожаном переплете, которая оказалась личным дневником хозяйки комнаты. Решив, что дополнительная информация им не повредит, девушка открыла тетрадь наугад. Первые строчки, бросившиеся ей в глаза были:
«Я несчастна в собственном доме».
Изумлённая, она принялась читать дальше.
«Я знаю об изменах Сяолуна. Я догадывалась о них ещё до того как Шуанг мне об этом сказала».
«Кто все эти люди?» — спросила Ли Донгмей. — «Сяолун — это муж этой бедняжки?»
«Да», — подтвердил Лу Гуан. — «А Шуанг — его сестра и мама Юфэя».
«Понятно», — кивнула Донгмей и снова взялась за чтение.
«Мне нужно было послушаться родителей, а не своевольничать. Так что в том, что случилось, виновата только я сама. Неравные браки никогда не приводили ни к чему хорошему. Теперь я оказалась ни к месту в любом из кругов. Из высшего общества меня с позором изгнали, а в низших кругах считают снобкой. Я заперта в золотой клетке домика в провинции. А мне так не хватает простого человеческого общения…Всё моё общение — это Шуанг с мужем, которых редко увидишь дома, да их сын Юфэй. Никогда бы не подумала, что моей единственной радостью будут беседы с маленьким мальчиком. Ребёнок он смышленый и иногда я ловлю себя на мысли, что хотела бы, чтобы у меня был такой сын. Думаю, поэтому я вкладываю в его обучение и воспитание не меньше, чем его собственные родители… Что же касается моего мужа, кажется, что мы с ним совсем чужие. Иногда я спрашиваю себя: где тот заботливый остроумный врач, с которым я когда-то познакомилась, который упорно меня добивался, и ради которого я бросила всё? Неужели его любовь уже тогда была лишь притворством? Или она угасла позже? В какой момент мы так отдалились друг от друга? Я просто не в силах поверить в то недоразумение, что осталось от нашего брака. Словно сижу на пепелище…»
— Жалко её… — протянул Чэн Сяоши, который, оказывается, подошёл и тоже успел пробежаться глазами по строкам. — Казалось бы, чего ему ещё надо? Жена умница, красавица, любит его. Живи и радуйся!
— Ага. Вроде бы обычная история, каких не сосчитать, но какая трагедия скрывается за каждой из них, — вздохнула Донгмей. — Как сказал один классик: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему»(1).
«Не принимай слишком близко к сердцу, эта история уже давно в прошлом», — сказал Лу Гуан. — «Сейчас главное — колье. И кстати, вам уже пора в столовую».
— А это куда? — спросил Чэн Сяоши.
— Идём, я покажу, — махнула рукой Донгмей. — Думаю, местоположение столовой не поменялось с годами.
И действительно: столовая располагалась там же, где и при семье Янь, только обстановка была другой. На столе из чёрного дерева лежали бамбуковые циновки, на которых стояла фарфоровая, изящно расписанная посуда с рисом, главным же блюдом была курица гунбао(2). В качестве десерта стояли блюда с папайей в сиропе и булочки маньтоу(3) со сгущёным молоком. Прислуживала за столом пожилая супружеская пара, которая, поставив блюда, неслышно удалилась, чтобы не мешать хозяевам.
За обедом воцарилась напряжённая тишина. Донгмей, прочитавшая из дневника про измены по отношению к Дэнг Тай, в теле которой она находилась, не решалась поднять глаза на Сяолуна, чтобы как-то не усугубить положение.
— Как твоя мигрень? — сам нарушил молчание мужчина. — Сегодня получше?
— Да, спасибо, — на автомате выдала Донгмей.
Видимо, ответ был совершенно нормальным, потому что Лу Гуан промолчал.
— Хорошо. — За столом снова повисла тишина. — Юфэй, не болтай ногами, — нахмурился мужчина, — ешь нормально.
Девушку неожиданно охватило раздражение. При этом Донгмей была уверена, что это естественная реакция самой Дэнг Тай на мужа.
— Пусть болтает, если ему хочется. Он же ребёнок, — достаточно резко сказала она.
— Ты слишком добра к нему, дорогая, — хмыкнул Сяолун.
«Лу Гуан, что говорить?» — спросила Донгмей.
«Ничего. Сейчас очередь Чэна Сяоши вести беседу», — откликнулся тот.
— Да, тётушка очень добрая, — кивнул мальчик и спросил с чисто детской непосредственностью: — Дядюшка, а можно мы с тётушкой сходим на маяк после обеда?
— Что-то вы туда зачастили, — протянул тот.
— Дорогой, — это слово Донгмей далось со скрипом. — Ну а какие тут ещё развлечения? — ответила она по подсказке Лу Гуана.
— Действительно, — кивнул мужчина, соглашаясь со словами жены. — Что ж, прогуляйтесь. А мне нужно навестить пациентку.
«Спроси у него: имя пациентки, случайно, не Пэн Сон?»
— Случайно не Пэн Сон собираешься навестить? — послушно повторила за ним девушка и нашла в себе силы посмотреть на мужчину, наблюдая за его реакцией.
Очевидно, Сяолуну потребовалось всё его самообладание, чтобы оставаться спокойным — его лицо побледнело и он стиснул зубы так, что на остро очерченных скулах заходили желваки.
— Я думал, ты не собираешься ссориться при Юфэе, дорогая…
«Похоже, Пэн Сон — это любовница, раз у него такая реакция», — сделала вывод Донгмей.
«Так и есть», — подтвердил Лу Гуан.
— Неужели ты веришь всяким сплетням, которые говорят о госпоже Пэн? — взяв себя в руки, произнёс мужчина. — Я думал, ты более разумна. Её образ жизни просто отличается от нашего. В конце концов, она долго жила за границей, европейский стиль жизни и поведения ей ближе, вот наши кумушки и болтают что попало.
— Надо же, как ты её защищаешь… — прищурила глаза девушка. — А я ведь просто задала невинный вопрос.
«Не по тексту, но в принципе, в тему», — одобрил Лу Гуан.
«Ой, прости, слишком увлеклась ролью обманутой жены», — спохватилась Донгмей, вспомнив, что её самодеятельность может быть чревата последствиями.
«Пока всё нормально», — успокоил её блондин.
— Дядюшка, тётушка, не ссорьтесь, — подал голос Чэн Сяоши.
— Мы и не ссоримся, Юфэй, — улыбнулся племяннику Сяолун. — Просто произошло небольшое недоразумение. Дорогая, я иду не к госпоже Пэн, а к госпоже Шу. Надеюсь, к ней ты меня ревновать не будешь. Даже если бы я предпочитал женщин постарше, семидесятилетние дамы чересчур даже для меня.
— А что с госпожой Шу? Что-то серьёзное? — вежливо поинтересовалась девушка.
— Ничего такого. Просто учащённое сердцебиение и нервы шалят у старушки.
— А мама говорит, — подал голос мальчик, — ято это от того, что госпожа Шу часто прикладывается к шаосин-цзю(4), — по-детски невинно произнёс он.
— Юфэй, не повторяй за взрослыми всякие глупости, — одёрнул его Сяолун.
Донгмей невольно засмеялась, представив себе пожилую китаянку, прикладывающуюся к рюмке. А интересный здесь контингент однако. Чэн Сяоши, глядя на неё, засмеялся следом. В итоге мужчина перевёл взгляд с одного на другую и тоже присоединился к ним. Сейчас со стороны они были похожи на вполне благополучную среднестатистическую семью.
— Я передам госпоже Шу ваши рекомендации, — отсмеявшись сказал Сяолун. — Все болезни бы так легко лечились, как у неё. Что ж, мне пора.
Он встал из-за стола, потрепал Юфэя по голове, поцеловал опешившую Донгмей в щеку и вышел из столовой.
— Эй, ты в порядке? — спросил Чэн Сяоши, помахав у неё перед лицом растопыренной пятерней.
— Д-да, — рассеянно кивнула та, приходя в себя. — Если не считать того, что меня только что поцеловал какой-то левый мужик…
«В данной реальности он — твой муж», — справедливости ради произнёс Лу Гуан.
— Знаешь, мне как-то от этого не легче, — вздохнула Донгмей.
— Понимаю, — кивнул Чэн Сяоши. — Тоже не люблю такие моментики, — поморщился он, вспоминая как когда-то до Эммы, в сознании которой он находился, домогался её начальник.
— Напомни мне в следующий раз прыгать в фотки одиноких людей, — нервно усмехнулась девушка. — Ну что, куда мы теперь?
«К маяку», — откликнулся Лу Гуан. — «Как вы и говорили Сяолуну. Кстати, Ли Донгмей, ты была вполне естественна, а я думал, тебе сложно даются разговоры».
— Так и есть, — кивнула девушка. — Но сейчас я была раздражена. А когда я злюсь, страх отходит на второй план.
— Что ж, нам это только на руку, — улыбнулся Чэн Сяоши. — Пока всё идет как надо.
* * *
Рядом с морем было довольно ветрено. Донгмей куталась в большую шерстяную шаль, предусмотрительно взятую из дома, а Чэн Сяоши придерживал полы плотной ученической куртки. Он смело скакал по камням и кое-где подавал девушке руку, чтобы та не оступилась и не угодила ногой в зазор между большими валунами. Донгмей невольно подумала о том, как всё-таки неуместно смотрится взрослый парень в теле ребёнка. Впрочем, она понимала, что и сама выглядит странно в сознании такой красавицы, как Дэнг Тай.
К сожалению, погода сегодня не была ясной. Небо подёрнулось пепельной дымкой сплошных облаков, из-за чего море тоже казалось свинцово-серым и унылым. В воздухе явственно пахло солью. Донгмей попыталась представить себе, каким здесь всё было раньше, когда маяк ещё работал. Судя по обломанным столбикам, когда-то тут были пристани. Наверняка, суетились рыбаки, подтягивая и подкрашивая свои судёнышки. Возможно, прямо здесь велась торговля дарами моря и люди сновали туда-сюда, как мальки в глубине. Но всё это было в прошлом, так же как делом прошлых дней была реальность, в которой они сейчас находились с Чэном Сяоши.
Наконец, они добрались до маяка. Чэн Сяоши слегка замешкался, делая снимки высокой башни стареньким фотоаппаратом.
— А Жилан пришла бы сюда с акварелью, — грустно улыбнулась Донгмей, вспоминая подругу. — Ей бы определенно понравилось это местечко…
— А тебе? — вдруг спросил Чэн Сяоши. — Тебе здесь нравится?
— Конечно, — с мечтательной улыбкой кивнула девушка. — Маяк — очень символичное место для писателя. Как сказал один итальянский поэт: «Каждый человек имеет свой внутренний свет. Только у кого-то это свет свечи, а у кого-то — свет маяка»(5).
«Красиво сказано», — откликнулся Лу Гуан, который до этого довольно долго молчал, очевидно, занимаясь своими делами.
— Ой, всё время забываю, что ты тут, — вздрогнула от неожиданности Донгмей.
«Ну, допустим, технически не совсем тут…»
— Не занудничай, — фыркнул Чэн Сяоши и спросил у девушки: — Ну что, наверх подниматься будем?
— А зачем ещё мы сюда пришли? — засмеялась Донгмей и, приподняв подол длинного платья, храбро шагнула внутрь маяка.
Хотя самим строением не пользовались, здесь всё было прибрано, а о запустении говорила лишь ржавчина на ступенях винтовой лестницы и металлических предметах. Они поднялись на сигнальную башню и ахнули от простирающегося вида.
— Интересно, лампа работает? — задумчиво перевёл взгляд на прожектор в середине помещения Чэн Сяоши.
— Ага, тоже ручки чешутся попробовать включить. Можно? — спросила девушка у Лу Гуана.
«Играйтесь на здоровье», — милостиво разрешил тот. — «Это ни на что не повлияет».
— Давай вместе, — с энтузиазмом предложил Чэн Сяоши.
Два указательных пальца, женский и детский, одновременно дотронулись до кнопки.
— Раз… два… — на счёт «три» они дружно надавили на переключатель
Туманную дымку над морем прорезал яркий луч прожектора.
— Получилось! — обрадовано захлопала в ладоши Донгмей.
— А знаешь, вдвоём прыгать в прошлое гораздо веселее, чем одному, — с широкой улыбкой заявил Чэн Сяоши.
— Соглашусь, — кивнула девушка. — Мне, по крайней мере, не так страшно с напарником. Но я всё равно беспокоюсь, сможем ли мы дать надежду семье Янь и зажечь свет маяка уже для них? Пока мы так и не выяснили, что случилось с колье, — она неосознанно дотронулась пальцем до цепочки на шее.
— А мне кажется, у нас всё получится. Посмотри, даже солнце выглянуло. Похоже, оно тоже со мной согласно, — Чэн Сяоши радостно указал в сторону моря.
На серую, подёрнутую рябью гладь воды действительно упал яркий солнечный луч, проглянувший сквозь тучи. Небо больше не было покрыто дымчатой пеленой. Сквозь прорехи облаков проглядывало голубое небо, по которому носились, описывая широкие круги, чайки.
— Как красиво! — воскликнула Донгмей, заворожённая открывшимся видом, и вдруг неожиданно поморщилась.
— Что? — всполошился Чэн Сяоши, с тревогой глядя на девушку.
— Да нет, ничего… — растерянно откликнулась та. — Просто голова вдруг начала побаливать ни с того, ни с сего…
— Сильно?
— Нет. Просто странно так… Наверно, та самая мигрень, о которой говорил Сяолун, — вспомнила Донгмей слова мужчины.
— Будет тут мигрень от такой жизни, как у неё… — покачал головой Чэн Сяоши.
* * *
Примечания:
Вот так по мнению автора примерно выглядит украшение. Вообще, на фотографии знаменитое колье «Heart of the Kingdom Ruby»:
https://drive.google.com/file/d/1drPvTd8R1u-WOulRb1lwgUVejhDjtJyk/view?usp=drivesdk
1) Л.Н.Толстой. Цитата из книги «Анна Каренина»
2) классическое блюдо, изобретённое в провинции Сычуань в западном Китае. Готовится из филе курицы, которую рубят на кубики и обжаривают с арахисом, овощами и перцем чили.
3) мягкая белая паровая булочка, популярная в Северном Китае
4) рисовое вино, вкусом и крепостью похожее на японское саке (18-20 градусов).
5) Тонино Гуэрра
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу