Огранённые (гет)

Аларийская область, Эквия, 15 августа 1979 года Третьей эры.

Иджи спала, прислонившись лбом к оконному стеклу, и сквозь сон слышала стук колёс. На коленях у неё стояла тонкая тряпичная сумочка с книгами, в кармане лежали двадцать пять экванов. В последние дни Иджи много работала и очень уставала, а всё ради того, чтобы накопить на «Историю в запретах». К счастью, по Зюсу начали распространяться слухи о девочке, которая избавляет дом от грызунов за считанные минуты. Благодаря этому дела пошли в гору. Однако всё чаще в слухах фигурировал мальчик. Поразительно, какое значение имеет длина волос.

Причёска Иджи тем временем успела претерпеть некоторые изменения и сейчас находилась в самой неоднозначной стадии. Волосы ещё не отросли, а краска уже сильно выцвела и стала болотно-зелёной. Впрочем, Иджи даже нравилось.

Свободное от работы время она уделяла тренировкам — постоянно заглядывала в головы грызунам, и, надо признать, с каждым днём получалось всё лучше. Ещё месяц назад она могла удерживать связь с тремя-четырьмя зверьками одновременно, а теперь это количество переваливало за десяток. Но как бы ни были очевидны успехи, желанная цель — проникать в человеческое сознание — была всё так же далека. Иджи слушались мыши, крысы, белки, даже ондатра, жившая у озера рядом с заправкой, но мысли кого-нибудь, кроме грызунов, были ей недоступны. Сколько бы она ни пыталась установить связь с голубями, воробьями, собаками или кошками, ничего не выходило. Иджи предполагала, что контакт с другими животными представляет собой некий следующий этап, и чтобы к нему перейти, предыдущий необходимо освоить полностью.

— Вставай, следующая конечная, — Алаус аккуратно потормошил её за плечо.

— Ты уверен? — спросила Иджи сквозь сон.

— Да.

— Жаль.

Она заглянула в сумочку и пересчитала книги, чтобы убедиться, что ничего не выпало. Сильно уставая днями, по вечерам она еле добиралась до дивана в бывшей комнате для персонала, падала на него мешком и засыпала ещё раньше, чем голова касалась протёртой ткани. Сил на чтение совершенно не оставалось. Иногда Иджи всё-таки предпринимала попытки хотя бы вскользь ознакомиться с книгами, которые взяла в аларийской библиотеке, но уже через несколько минут неизменно обнаруживала, что взгляд скользит по строчкам, не разбирая написанного, и, запертый в пределах абзаца, бесконечно бегает по кругу.

Иджи сомневалась, что упускает что-то важное. Пока концентрация не оставляла её окончательно, она лишь утверждалась во мнении, что в граффити на стенах заправки содержится больше пользы и смысла.

В этот раз Иджи разделилась с Алаусом и Орином уже на вокзале и первым делом направилась в библиотеку, чтобы вернуть книги. Ниалиса Лагидэма по-прежнему не выдавали. Иджи и не надеялась на такую удачу, так что, не теряя времени, отправилась в один из магазинов: туда, где книги стоили дешевле всего. Уценённый экземпляр уже купили — это неожиданностью не стало, а вот к чему Иджи действительно не была готова, так это к тому, что разберут всю «Историю в запретах». Продавец сообщил о том, что готовится дополнительный тираж, но когда он появится на прилавках, толком сказать не мог.

В двух ближайших книжных лавках дело обстояло точно так же. Уже предчувствуя долгие поиски и беготню по городу, Иджи решила окончательно пренебречь советом Орина и сократить путь через переулки.

Сначала всё шло хорошо. По пути попадались маленькие спокойные улочки, многие из них Иджи запомнила ещё в прошлый визит. Но вскоре, излишне положившись на своё чувство направления и ориентации в пространстве, она забрела совсем в другую часть города. Брусчатка сменилась потрескавшимся асфальтом. Дома здесь были новее, но состояние их оставляло желать лучшего. Серые обшарпанные стены нависали над узкими дорогами и закрывали небо. Из открытых подъездов веяло сыростью.

Ощутив неприятную, гнетущую атмосферу этих мест, Иджи поспешила вернуться на людные улицы, но на обратном пути, кажется, пропустила поворот и перестала понимать, где находится. После нескольких минут блужданий она почувствовала, что за ней кто-то следует. Бросив быстрый взгляд через плечо, Иджи заметила позади себя, метрах в пятидесяти, три фигуры, двигающиеся с ней в одном направлении.

Она ускорилась. Фигуры не отставали, их шаги слышались всё громче. Впереди вырос тупик, но Иджи, не растерялась: свернула в арку, неожиданно показавшуюся между домами, и попала во внутренний двор с такой же аркой в другом конце. Там, привалившись к стене, стоял человек, лениво взирая по сторонам. Иджи направилась в его сторону, слыша, как от сводов гулким эхом отражается топот преследователей. Она отчаянно надеялась, что при свидетеле ей ничего не сделают. Пройдя двор наполовину, Иджи оглянулась и увидела, что незнакомцы были уже совсем близко. Чувство паники стало настолько сильным, что девушка почти физически ощутила, будто что-то холодное толкает её в спину, и сорвалась на бег.

Буквально влетев в противоположную арку, она почувствовала себя в безопасности: улица находилась в считанных метрах. Там, на открытом пространстве, Иджи сумеет оторваться. Внезапно человек, стоявший у самого выхода и до этого казавшийся расслабленным, сделал выпад, схватил её за руку и подтащил к себе.

— Не так быстро, пацан, — прозвучал над ухом хриплый голос.

— Эй!!! Помогите!!! — что было сил заорала Иджи.

Шаги двоих преследователей замерли за спиной на небольшом расстоянии, ещё один подошёл вплотную и крепко зажал ей рот. От его рук пахло чем-то затхлым. Иджи застыла, прекратила попытки вырваться, понимая, что так может только усугубить ситуацию, и лихорадочно соображала, что теперь делать.

Крысы. Здесь должно быть полно крыс. Нужно заставить их укусить кого-нибудь, или испугать, или хотя бы отвлечь внимание. Иджи попыталась прибегнуть к телепатии, но страх не давал сосредоточиться, а паника всё усиливалась из-за того, что ни одного зверька обнаружить не получалось.

— Ну, чего там? — спросил один из мужчин, оставшихся чуть поодаль.

Вместо ответа человек, поймавший Иджи, залез в карманы джинсов и сразу нашёл деньги. Сначала он пересчитал их, а потом, подняв над головой, показал сообщникам.

— Сколько?

— Двадцать пять.

— Нехило. А ещё есть?

Человек опять молча принялся проверять карманы, достал пустую тряпичную сумку и разочарованно бросил на землю.

— Ничего.

— Посмотри получше.

Он стал тщательно ощупывать Иджи и вдруг расплылся в мерзкой улыбке.

— Это девчонка.

Ещё несколько секунд — и действовать станет слишком поздно. Именно сейчас самое время собраться, но Иджи будто забыла, как пользоваться своей способностью. Она бешено бегала взглядом по углам, словно ей обязательно нужно видеть крыс, хотя она уже давно научилась чувствовать их присутствие. Иджи зажмурилась одновременно и от испуга, и от того, что хотела сосредоточиться, уловить то самое ощущение, подсказывающее, где находятся грызуны, но не смогла распознать ничего, кроме собственного дикого, животного страха.

Кто-то открыл ей рот и запихал туда скомканный кусок ткани. Иджи в ужасе распахнула глаза. Один из нападавших, самый высокий и сильный, больно схватил её за запястья и чуть ли не волоком потащил через двор к первой арке. Иджи пыталась упираться, но один из тех, кто шёл за спиной, пнул её под колено, отчего она упала на землю.

— Эй, твари! — раздался на отдалении чей-то голос. — Что вам надо от ребёнка?!

Громила замер. Иджи обернулась на звук и увидела, как со стороны улицы, до которой она не успела добежать, к ним приближаются двое: мужчина и женщина.

— Зови на помощь! — скомандовал мужчина своей спутнице, и та сразу же скрылась. Сам он в это время подошёл ближе.

— Отпустите его, — незнакомец кивнул в сторону Иджи.

— Проваливай! — выкрикнул один из напавших, и сделал несколько шагов навстречу, но в этот момент позади заступника появился ещё один прохожий, и напавший в нерешительности замер.

— Валим? — тихо спросил кто-то за спиной у Иджи после затянувшегося молчания.

В следующую секунду в арке показался другой человек. Почти сразу за ним вернулась женщина, а с ней — ещё пара сопровождающих.

— Валим, — уверенно повторил тот же голос, и все четверо пустились бежать.

Двое из тех, кто подоспел на помощь, бросились за ними, но почти сразу поняли, что в подворотнях не смогут никого догнать.

Иджи вытащила изо рта кляп и узнала в нём тряпичную сумочку.

— Ты в порядке?! — спросила женщина.

Запястья саднило, нога, которая приняла на себя удар, болела. На языке до сих пор ощущалась неприятная шершавость ткани, сердце в груди бешено колотилось, но всё это были мелочи по сравнению с тем, что могло случиться.

— Спасибо, всё нормально.

Дав Иджи некоторое время прийти в себя, мужчина и женщина вывели её на широкие, многолюдные улицы и, убедившись, что она ориентируется в этой части города, исчезли в толпе.

Состояние было паршивым, успокоиться не получалось. Оттеснённая потоком людей к стене ближайшего здания, Иджи присела на крыльцо сувенирной лавки. По щекам потекли горячие слёзы. Было больно, но не из-за того, что какие-то отморозки сочли себя в праве забрать деньги и надругаться над её телом, а потому что она не смогла защитить себя даже от этого сброда. Как тогда она собралась спасти Рэина от Эрвента?

Ещё недавно Иджи думала, что хорошо овладела своей способностью, но ситуация, которая требовала быстрых действий, в которой не было времени успокоиться и сконцентрироваться, показала, насколько она беспомощна перед лицом опасности. Но на кону стоит самое дорогое — семья. Отступать нельзя.

Даже если где-то в Алари и остался магазин, в котором «Историю в запретах» ещё не разобрали, теперь Иджи не могла её купить. Ни ждать нового поступления, ни копить деньги времени не было. Любое промедление отдаляло тот день, когда она вырвет Рэина из лап Эрвента, а промедлений уже набралось немало. Выход оставался только один, и Иджи он не нравился.

Алари кишел крысами. Из них можно было легко собрать целую армию, но Иджи остановилась на четырёх. Хватило бы и одной, но четыре — чтобы наверняка. Теперь, когда страх не отнимал силы, а холодная ярость их только придавала, крысы слушались легко. По мановению мысли они запрыгнули в тряпичную сумочку. Нужно будет хорошо её выстирать, прежде чем возвращать Алаусу.

Заходя в просторный холл Центральной библиотеки, Иджи отдала крысам команду не шевелиться и сразу направилась к отделу с литературой о магии. Как и ожидалось, книги Ниалиса Лагидэма на полках не нашлось, но Иджи не растерялась — по дороге она уже решила, что будет делать в такой ситуации. Взяв со стеллажа несколько случайных томов, она вошла в читальный зал и стала медленно двигаться между столами, словно в поисках места получше. На самом же деле она пыталась разглядеть «Историю в запретах». Иджи помнила приблизительные размеры этой книги, но переживала, что не сможет беглым взглядом различить её среди прочих. И всё же, опасения оказались напрасными. Желанный труд Ниалиса Лагидэма очень скоро обнаружился у предельно сосредоточенного молодого человека. Приметная матово-чёрная обложка бросалась в глаза даже в открытом виде и узнавалась по одной лишь окантовке.

Иджи отошла на несколько шагов и очень натурально рассыпала стопку книг, которую несла в руках. Пара-тройка читателей, сидевших рядом, бросили на неё быстрый взгляд но вскоре вернулись к своим занятиям, остальные и вовсе не обратили внимания.

«Вот снобы, даже не помог никто. Хотя на то и расчёт», — подумала Иджи, садясь на корточки, будто для того, чтобы убрать учинённый беспорядок, и заодно положила на пол сумочку.

Убедившись, что столешницы скрывают её от большинства любопытных глаз, Иджи сделала тихий, но глубокий вдох и мысленно указала крысам на цель. В ту же секунду они устремились к бедному юноше, которому сегодня было не суждено дочитать книгу. Крысы больше походили на стаю миниатюрных гончих, а напор, с которым они рванули с места, был подобен выпрямлению тугой пружины.

Все четверо запрыгнули на стол. Самая маленькая и юркая из них описала изящную дугу в воздухе и приземлилась прямо на открытые страницы. Юноша вскрикнул от неожиданности, подскочил на стуле, а потом и вовсе побежал прочь. Другие читатели с недоумением смотрели на разворачивающуюся сцену. Те, кто сидел близко, успели разглядеть крыс и имели такой вид, будто тоже готовы удрать в любой момент, а те, чьи столы находились дальше, лишь непонимающе разводили руками.

— Здесь крысы! Скорее спасаем книги! — выкрикнула Иджи во весь голос, и тут же схватила «Историю в запретах».

После этих слов посетители повскакивали с мест, и началась неразбериха. Кто-то завизжал, несколько девушек запрыгнули на стулья, все вокруг стали суетиться, метаться и толкаться, и только работники библиотеки тщетно пытались призвать окружающих к порядку. Иджи поспешила к выходу, пряча книгу в сумочку, но этого никто не заметил.

Она выбежала из здания и, минуя собравшуюся у колонн толпу, помчалась по улице. Позади прокатилась волна вскриков и вздохов. Иджи на бегу оглянулась через плечо, увидела расступающихся людей, но не поняла, что происходит. Впрочем, загадка разрешилась уже скоро, когда Иджи забежала за угол и остановилась, чтобы обдумать дальнейшие действия. Следом завернули четыре крысы и с разбегу запрыгнули на девушку. Они приземлились в области пояса и, ухватившись за ткань своими маленькими цепкими коготками, быстро взобрались вверх по одежде. Все расселись на плечах, кроме самой маленькой, которая облюбовала место прямо на голове. Судя по всему, крысы услышали мысли о том, что надо поскорее уходить, восприняли их как приказ и пустились следом, напугав людей у входа.

Иджи привычным рассеянным жестом потрепала каждого зверька по голове. Она уже приготовилась аккуратно спустить на землю всех по очереди, но так и замерла с первой, самой наглой, крысой на руках — её посетила идея.

Возвращаться в Зюс нужно в любом случае. Ночевать на обжитой и уже почти родной заправке приятнее и безопаснее, чем в любом заброшенном здании в Алари — большом городе, уже успевшем показать свою негостеприимную сторону. Иджи собиралась одолжить денег на билет у Алауса и Орина, но что-то внутри неё противилось этому: они и так едва сводят концы с концами. Пока солнце ещё высоко, можно озадачиться финансовым вопросом самостоятельно. Кто бы мог подумать, что тренировка сальто с Клюквой однажды пригодится? Надо обязательно рассказать об этом Рэину, когда всё закончится.

Иджи отыскала очаровательный маленький сквер, где туристы часто останавливались посидеть после долгой ходьбы по городу. Она заняла одну из лавочек и начала маленькое акробатическое представление. Послушно следуя её мысленным указаниям, крысы кувыркались, выписывали пируэты, кружились в хороводе, иногда забавно падали, что только веселило собравшихся вокруг детей. А когда в сквер пришли уличные музыканты, которых в Алари, судя по всему, было много, выступление заметно приободрилось, и тряпичная сумка, стоящая у ног Иджи вместо кружки для пожертвований, начала наполняться быстрее. Драгоценная «История в запретах» на всякий случай была спрятана под толстовку.

Ближе к вечеру, почувствовав усталость и голод, Иджи медленно побрела в сторону вокзала. По пути она пересчитала заработанные деньги и отложила часть на билет. На остаток она купила буханку хлеба, которой не хватило, чтобы полноценно насытиться.

Дорога показалась бесконечно долгой. Ноги заплетались и отказывались идти. О себе давало знать не только использование телепатии, но и страх, которого Иджи натерпелась в подворотнях. Ныло ушибленное колено. Напряжённое весь день тело к вечеру обмякло и плохо слушалось, несмотря на попытки собраться и быть начеку. Наконец Иджи добралась до вокзала. Тяжело упав на скамейку, она благоговейно открыла «Историю в запретах» и погрузилась в неё в ожидании электрички.

Иджи не привыкла читать что-то кроме художественной литературы, и потому книга поначалу показалась сложной. Язык Ниалиса Лагидэма не был лишён нагромождений, но привыкнуть к стилю получилось вполне быстро, и когда этап знакомства с текстом прошёл, чтение начало приносить удовольствие.

«И прежде, чем мы продолжим, предлагаю прояснить некоторые лингвистические тонкости, — писал таинственный автор так, будто лично был знаком с Иджи и из всех читателей обращался именно к ней. — Существует единственный термин, которым корректно называть сверхъестественные проявления — это магия. Волшебство и колдовство предлагаю оставить для пропагандистских лозунгов».

Казалось, Лагидэм не боялся ничего, уже на первой странице между строк высмеивая своих предшественников. В глазах Иджи этим он сразу завоевал доверие и уважение. Из-за этого в его интерпретации всё звучало убедительно — даже изъезженная теория заговора про эксперименты на людях во время эквийско-анкландской войны. Иджи впервые задумалась всерьёз, что если её силы как-то с этим связаны.

— О-о-о! Какая встреча! — раздался голос прямо над ухом.

В следующий миг в поле зрения нарисовался Алаус.

— Ты чего скрючилась, как креветка? — поинтересовался он.

Рядом с ним непонятно откуда возник Орин. Он сразу заметил потрёпанный вид Иджи и спросил:

— Что-то случилось?

— Ограбили, — призналась она. Не было смысла что-либо утаивать, тем более от такого внимательного человека.

На лице Орина моментально возникло выражение, которое красноречивее любых слов говорило: «Ну я же тебя предупреждал». Но вслух он произнёс совсем другое:

— Хрен с ними, с деньгами. Сама-то ты как?

— Нормально. Можно сказать, отделалась лёгким испугом.

Алаус порылся во внутренних карманах и протянул смятую двухэкванную купюру.

— Это на обратную дорогу.

— У меня есть, — ответила Иджи, мягко отводя его руку.

Она понимала, что обрекает себя на голодную ночь, но не могла принять от них даже этой маленькой суммы.

Орин недоверчиво посмотрел на Иджи, потом скользнул взглядом по «Истории в запретах». Неизвестно, что он себе напридумывал. Вероятно, про книгу что-то близкое к правде, а про деньги — не очень, но переубеждать его сил не осталось.

— И всё-таки возьми, Джина, — Алаус опустил купюру прямо в сумку. — Если не пригодится, вернёшь года через два. Считай, что я отдаю их тебе на хранение.

Прибыл поезд. Алаус, видя усталость девушки, занял для неё сиденье. Неизвестно, как у него вышло протиснуться сквозь толпу с таким немаленьким ростом и широкими плечами. Весь путь Иджи пребывала в тревожной полудрёме. Мимолётная радость, которую она ощутила, заполучив «Историю в запретах», испарилась, оставив после себя осадок из чувства вины.

Цель оправдывает средства, так ведь говорят? Сколько шансов у того, кто начинает с воровства недозрелых яблок и библиотечных книг, закончить, как Эрвент, идя по головам и не считаясь ни с кем?

Но это всё ради Рэина. Это всё ради Рэина! Это всё ради Рэина!!!

ЭТО

ВСЁ

РАДИ

РЭИНА

Станция в Зюсе встретила Иджи прохладой и резкими порывами ветра. После душного вагона девушка зябко ёжилась и куталась в толстовку. Одинокий старичок сидел на скамейке и поверх газеты праздно взирал на группку высаживающихся пассажиров. Кивнув каким-то своим мыслям, он резким движением свернул газету в трубочку и уже занёс руку над урной, когда Иджи, проходя мимо, спросила:

— Свежая?

— Вчерашняя.

— Можно почитать?

Старичок молча протянул газету и заковылял прочь, а взгляд Иджи застыл в самом верху первой страницы, на дате: 14.08.1979 г.

Значит, вчера ей исполнилось восемнадцать.