Позволь себе Фли-Фли (гет)

Внимание, спойлер: очень, нет ОЧЕНЬ объёмная глава. Запасаемся любимой музыкой иииии погнали!

Swanky Tunes, Going Deeper — Love Yourself

Sander van Doorn — I dream

Резкий свист мадам Трюк даёт командам условный сигнал на выход.

Кожаные перчатки дружно скрещиваются под общее: «Ещё гол, ещё два, грифам можно всё, уррраааа!!!»

— Погнали!! — машет Джонсон, первая толкаясь вперёд.

— Еееееее! — близнецы подстёгивают боевой дух звонким перестуком увесистых бит.

Ровным строем, по двое, грифы летят сквозь широкий створ. Пронзают величественный квадрат пасмурного неба в простой деревянной оправе ворот.

Упругий «Старс» легко несёт Алексу в самый эпицентр огромного пространства, которое давит, оглушает и возбуждает одновременно.

Внизу колышется, рукоплещет толпа. Восторженно щетинится вверх сотнями рук и пёстрыми бликами флажков.

Алекса пролетает над рисованными болотными змеями вражеских транспарантов, над разевающими кривые пасти золотистыми львами своих.

Пузатые лимонные буквы на алом фоне видны, кажется, за сотни миль:

«Вперёд, отважные Грифы!»

«Порвём Слизерин!»

«Наш ловец непобедим, снитч поймает он один!»

Им не уступает витиеватое серебро широких зелёных баннеров:

«Маркус Флинт — самый лучший бомбардир!»

«Натянем пасти позорным львам!»

С противоположных ворот разносятся изумрудные молнии.

— На поле — команды Слизерин и Гриффиндооор!! — летит звонкое эхо Ли, мячиком отскакивая от деревянных перекрытий.

Алекса взмывает над козырьками факультетских башен. Пальцы крепко сжимают тёплую рукоять, вбирая кончиками слабый ток набирающей скорость магии.

Здесь, во власти остывших ветров, Хэлфорд чувствует себя собой.

Долой школьные правила и вот это, наглухо прилипшее к внутренним стенкам: «Будь хорошей, скромной, прилежной девочкой!»

Да, она будет. Но только после того, как выгрызет квоффл в жаркой схватке, отдаст игре всю себя, до последней буквы коротенького броского имени.

Слизеринские «Нимбусы» режут пространство стадиона на узкие рваные полосы, нагло мешая гриффиндорцам развернуться в полную амплитуду. Ничего нового!

Бесит!

Алекса замечает, как Фред и Боул проносятся в опасной, просто уничтожающей близости от своих вскинутых бит; Пьюси едва не сбивает Анджелину с метлы, а Малфой издевательски свистит Гарри — и это они ещё так, примеряются, даже не начали играть, не схватились в жёстком противостоянии за вожделенный кусок малиновой пластмассы.

Взгляд скользит дальше, перебирая мелькающие спины: алая, зелёная, зелёная, алая…

…Острый крючок цепляет её в самую сердцевину, зазубринкой в розовую мякоть, и тянет, мучительно долго тянет за собой: Алекса поворачивается в сторону слизеринских колец и… не может оторвать глаз.

В своём изящном и быстром полёте Маркус подобен идеальной музыкальной дорожке: той особо выстроенной гармонии нот, попадающей в сердце прямиком с клавиш.

Он легко обводит эллипс стадиона. Будто чертит тонким орлиным пером: красиво, размашисто, зло.

Что-то больно впивается в губу, острым краем прямо в подсохшую, едва стянутую царапину… Боже, это зуб!

Где же твоя хвалёная злость, Хэлфорд?

Джонси, прибей меня прямо здесь, парящую над чёрно-белым козырьком судейской!

Пусть Ли Джорджан громко объявит в микрофон:

«Внимание всем! Продажная охотница Гриффиндора пускает слюни на слизеринского капитана!»

Пусть клетчатая шапочка Макго слетит ко всем чертям от возмущения!

Гран мерси, Минерва, я продала душу дьяволу во плоти!

Мадам Трюк прямой статуей темнеет на середине поля с занесённым ко рту свистком. Широкие полы мантии по-птичьи разлетаются от ветра, ястребиный взор устремлён на секундомер — этот кругляш стекла и металла, отсчитывающий последние секунды до начала игры.

Дрожащий солнечный луч тонко подсвечивает арену в последний раз и гаснет, прячется в утробе рыхлой, как разрастающаяся лиловая опухоль, тучи. Ползучие тени тут же накрывают стадион сизым полотном, съедая краски.

Пролетев несколько футов, Алекса резко замедляет ход, чувствуя, как сердце вновь стягивается в крохотный тугой узел…

Флинт смотрит на неё с другого конца поля.

Вокруг летают игроки, рукоплещут трибуны, а два противника скованы в капкане неутолимого, жаждущего созерцания друг друга.

Расстояние — лишь глупая условность, ничего не значащая физическая величина, когда речь идёт о них. И ей не скрыть тонущий в животном азарте блеск чёрных глаз. Не унять огня в светлых.

Хэлфорд будет долго потом корить себя за эту сладость слабость: разогнавшись, вновь обернуться, вновь поймать его пронзительный взгляд.

Крошка.

До тошноты пошлое словцо, подкинутое Монтегю, звучит притягательной мелодией в устах Флинта.

Одолеваемая неведомым чувством, охотница ныряет вниз, прямо в заведённую круговерть игроков, желая по уши окунуться в море горячего адреналина.

Над ней с гадкой улыбкой проносится Грехэм.

До острых колик в животе хочется расхохотаться в это самодовольное хомячье лицо: лишайся сна, толстячок! Ворочайся в одиночестве на своей потной подушке, представляя меня, соблазнительную гриффиндорку в обтягивающей лайкре, с бесстыдно расставленными ногами. Зажатую в углу твоим сексуальным капитаном…

— В круг!! — громогласно командует Роланда.

Точно коршуны на корм, слетаются игроки к срединной разметке.

Здесь алый и изумруд, соединившись в кольцо, плавно замирает над притихшим вдруг стадионом.

Близнецы заряжены до предела, грозно поглядывают сквозь рыжие чёлки, рассыпающиеся на ветру. Правее — сосредоточенная Анджелина плечом к плечу с невозмутимой Спиннет и взволнованной Белл, над ними — застывшие в ожидании дуэльной гонки ловцы: чёрная и белая макушки на фоне тёмных гор.

Лица слизеринских игроков расцветают самоуверенными оскалами: «Ничего хорошего вас не ждёт!»

Невозможно смотреть сейчас на Флинта, ласкающего метлу одной рукой прямо напротив неё.

Какого боггарта он делает?...

Хэлфорд отводит взгляд, рассматривая тонкие пальцы Кэти, хрупкой женственности которой придётся отражать беспощадные квоффлы слизеринца. Но издевательски пошлое поглаживание рукояти прочно врезается в сетчатку.

…Маркус не сводит с неё глаз.

Алекса чувствует знакомое покалывание в груди, из которой через трубочку высасывают кислород. Хочется содрать с себя этот обжигающий взгляд, он липнет к коже, заставляя внутренности гореть.

Мысленно чертыхнувшись на своё малодушие, она поворачивает голову и попадает точно в уготованную ловушку: перехватив её взор, Флинт с волчьим оскалом медленно проводит себе по горлу ребром ладони. Словно перерезая невидимую артерию. Давая возможность насладиться, сполна вобрать каждый миллиметр движения.

Слегка прикусывает нижнюю губу и резко отпускает, оставляя на обветренной кайме белый, тут же наливающийся кровью след.

?!..

Хэлфорд дёргает кистью, точнее, средним пальцем, когда-то сослужившим добрую службу против слизеринского высокомерия в виде изящного «fuck-fuck», но мадам Трюк, сама того не ведая, спасает ситуацию от неизбежного штрафного очка за неэтичное поведение:

— Я жду честной игры от каждого из вас! — жёлтые радужки цепко держат каждого наверху подобно чёрным, с широким раструбом, перчаткам на кряжистых пальцах, сжимающих мяч, который вот-вот взлетит.

Флинт насмешливо хмыкает, сплёвывая в траву.

В тишине застывших трибун железный мыс сапога Роланды гулко ударяет о стоящий рядом сундук. Тяжёлая крышка на металлических засовах с лязгом падает, выпуская жужжащие пушки бладжеров и едва уловимый шелест снитча.

Воздух внутри кольца игроков стремительно густеет, наливается вязким напряжением, они тонут в этих сужающихся пластах…

Квоффл летит вверх.

Схваченный четырнадцатью пар глаз, мяч успевает сделать лишь пару оборотов, когда синхронно отщёлкивается невидимые поводки — и мётлы срываются с мест.

Перчатка Алексы касается квоффла одновременно с пальцами Флинта, чей-то локоть болюче всаживается ей в бок. АУЧ!

От острой пронзающей боли рука соскальзывает, и Маркус первым перехватывает снаряд, жёстко заезжая рукоятью метлы по колену Анджелины.

— Аааа, чёрт!... — стонет Джонсон.

В месиве красно-зелёных мантий Хэлфорд совершает одно единственно верное движение, используя шанс на миллион.

Её ладонь наотмашь бьёт по руке Флинта, выбивая мяч вверх.

Боже, пусть это будет не напрасно!!! Иии… ДА!!!

Спиннет здесь, над ними, уже смыкает надёжные пальцы на квоффле.

Мысленно расцеловав подругу, Алекса ныряет вниз в распадающейся толкотне, быстро нагоняет бордовую спину с золотой цифрой «2» и прикрывает собой.

Одного взгляда по сторонам достаточно, чтобы сжать губы от зябкого предчувствия витающей рядом угрозы.

Пьюси и Монтегю плотно присаживаются им на хвост, Маркуса не видно — и это пугает больше всего.

Слизеринские ворота чёртовым Эдемом манят издалека. Тёмная точка — Майлз Блетчли — словно грозный страж, выжидательно кружит от кольца к кольцу, гадая, очевидно, в какое из них.

Громкие крики трибун и восторженный комментарий Ли:

— Мяч у команды Гриффиндооор!!!!! Мы видим, как охотницы ловко обходят бладжеры Деррека… Девчонки, вперёёёд!!!! Прошу прощения, професс… Ой-ёй-ёй!!!! Опасная ситуация!!! Маркус Флинт проводит опаснейший манёвр, это почти нарушение и…

На глазах Хэлфорд метла Алисии слетает с прямого курса под мощным напором «Нимбуса».

Наверно, так выглядит зазевавшийся на железнодорожном переезде водитель: его просто сносит многотонной махиной, которая, не потеряв ни километра скорости, продолжает гудеть и грохотать всеми металлическими сцеплениями.

Как они могли так облажаться? Отвлекаясь на пешек, упустить главного короля.

Флинт грубо пихает Спиннет, квоффл летит вниз под отчаянное:

— Леееееекс!!!!

Алекса в отвесном падении протягивает руку…

Через показавшуюся вечностью секунду тёплый, разогретый мяч приятно ложится в ладонь.

Дрожит набравшая скорость метла, приближая к заветным кольцам, они уже здесь, на расстоянии дюжины футов. Как и сосредоточенный взгляд змеиного вратаря, спрятанный под плотной дорожкой густых бровей.

Глаз цепляет нижний створ. Туда-то мы и отправим! Скорее, скорей!!!!

Где Джонсон?

— Я здесь!!! — Анджелина под прикрытием близнецов всё же успевает прорваться к Хэлфорд.

Вдвоём они разлетаются перед воротами Слизерина, собираясь выполнить любимый, отработанный под ливнями, туманом и промозглыми ветрами приёмчик двойной переброски мяча.

Нужно сделать это предельно быстро: Уизли не смогут больше отвлекать слизеринских игроков. И, мать его, Флинта!

Чуя неладное, Блетчли мечется между верхним и средним кольцом.

Алекса пасует Анджелине, та несётся на вратаря, едва не сталкиваясь с ним лбами, квоффл в обманной передаче слетает вниз, прямо в жадно протянутые ручки Хэлфорд, и под оглушительный рёв трибун лишает девственности нижнее кольцо.

Чистая работа!!

— ГООЛ!!! В жесткой борьбе команда Гриффиндора зарабатывает первые десять очков!!!!! — радостно кричит Ли Джордан.

Резко уйдя на вираж, Алекса не успевает рассмотреть, кто где: у них с Эндж нет даже времени хлопнуть победную «пятёрку» — неизменную традицию всех удачных бросков.

— Алекса!! Осторожно!!! — кричит издалека Джордж.

Бладжер со злым свистом рассекает воздух над самой головой, почти касаясь хвоста…

Слава отцу, Джонси, тренеру Майклу и реакции, доведённой до совершенства: Хэлфорд прижимается к «Старсу» буквально за мгновение до!

Таких мгновений в этой игре будет ещё много.

Изматывающих напряжением, отдающих болью в мышцах, спазмом — в сердце. Как тонкий качающийся канат, по которому слишком быстро ступают босые ноги.

— Квоффл у охотника Слизерина Эдриана Пьюси! Анджелина Джонсон пытается сделать эффективный перехват… Ну!…Ну!! Ну давай же!!! …Нет!

Алекса пригибается к древку, выстраивая точное направление — туда, прямиком за светлыми прутьями «Чистомёта». За бесстрашной Джонси, в одиночку сражающейся против троих охотников-змей.

Ясный и бездонный в солнечные дни, сейчас небесный купол стремительно расползается чернильно-рваными лоскутами, давит тяжёлыми, налитыми животами туч.

Где-то там, в кармане, должны быть очки…

Близнецы оперативно перестраивают оборону, рассылая снаряды по длинным траекториям.

— Лекс! Леееекс!! Ниже!! — громогласно командует откуда-то сверху Фред.

Послушный нырок к полю — ОП!

Всё для тебя, дорогой Фредди! Для твоих точных рук в широком развороте плеч, для упругих, прицельных…

БАМЦ!

Как же ты хорош!!

Где-то позади извергающий проклятья Деррек, а она уже возле своих ворот и — о Боги! — надо видеть эти распахнутые глазищи Кэт!

Флинт чёрным вороном облетает кольца с той стороны, явно давая возможность блеснуть охотничьему таланту Эдриана, нооо….

Белл, эта умничка Белл храбро принимает бросок, выбивая квоффл рукоятью метлы!

Случайность, закономерность, безмолвные молитвы Джонс?...

Ли едва не валится с комментаторской:

— Кэти Белл отражает сложнейший удар, спасая кольца Гриффиндора!!!! Ай да молодца!!!

Мимолётный огонёк торжества, едва вспыхнув в душе Алексы, тут же гасится ледяным ковшом флинтовской злости.

Маркус подхватывает квоффл почти у самой кромки песка и, резко взмыв вверх, с разворота мастерски всаживает в средний створ.

Что?...

Алекса не успевает досчитать до… одного. Как?... Глядя на растерянные карие блюдца Белл, на шок Анджелины, на искажённые злорадным триумфом рожи слизеринцев, она вдруг ясно осознаёт: настоящая игра только началась.

— ГОЛ! Команда Слизерина равняет счёт!

Серебристо-болотные трибуны взрываются овациями. Бьются в истерике транспаранты, едва не лишая бумажных змей разномастных голов.

Азарт игры забирает у гриффиндорки львиную долю внимания, иначе она под гипнозом зависла бы над серединой поля, любуясь идеальной посадкой Флинта на метле.

Эти сильные руки в обхвате кожаных перчаток, напряжение мышц ног, ясно различаемое даже сквозь плотные белые штаны…

Чёртова профдеформация, или как там любил говорить отец! Все парни для неё давно поделились на тех, кто может владеть метлой, и тех, кто только завистливо смотрит на новые модели сквозь толстое стекло витрин.

— Мяч у охотницы Грифин… АНДЖЕЛИНА, давааай!!!!

Отдалённый грохот, раскатываясь, набирая силу, дробно спускается с туч, будто подкрадываясь, примеряясь.

Редкие капли дождя косыми дорожками расчерчивают лицо, обещая вскоре перерасти в нескончаемый поток.

По стадиону ползут сумеречные тени, и Алекса не видит Джонсон, не видит вообще никого, погоня смазывает окружающие предметы до вытянутых на скорости бурых полос. Но зоркий глаз правильно определяет мелькнувшую впереди жёлтую цифру. Только бы не попасть под бладжер!!

«Старс» послушно несёт лёгкую наездницу, почти не давая крен. Явно напрашиваясь на двойную порцию затирки для мётел в качестве поощрения.

— Эндж!!! Я здесь!! — кричит Хэлфорд сквозь нарастающие порывы ветра.

В момент, когда она ловит себя на позорном страхе оглянуться назад и прикинуть, где же там Флинт, сбоку раздаётся злое:

— Гаси её!!!

Словно в замедленном кино, девушка поворачивает голову вправо и видит Маркуса, низко склонённого к метле.

Он совсем рядом, в каких-то десяти метрах.

Изумрудная мантия с белым подкладом широко развевается на ветру, чёрные глаза горят хищным азартом, но смотрят не на неё: приказ «гасить» отдан летящему с противоположной стороны Боулу.

И относится он к Анджелине.

Первый же бладжер выбивает из той громкий вскрик.

Пройдя наискось от размашистой биты Люциана, железный шар на скорости впечатывается девушке в бок. Джонсон беспомощно припадает к древку, мяч соскальзывает из расцепленных, разом обмякших рук… Боже!!!

Алекса словно чувствует эту боль — ощущение выбитого из грудной клетки судорожного вдоха.

— Очень, очень грязный приём!!! Загонщик Слизерина Люциан Боул выводит из строя Анджелину Джонсон!! Позоооооор!! Прошу прощения, профессор… Мяч у Спиннет!!!

Подоспевшая снизу Алисия ловит квоффл и молниеносно пасует Алексе.

— Сучки!! — рычит им в спины обескураженный Эдриан. — БЛ…!!!!

Хэлфорд вовремя оборачивается, чтобы с ликованием засечь, как «ласково» целует бладжер плечо слизеринца. Это значит только одно: быстрые снаряды Уизли снова в деле!

Пронёсшийся над ней Фред что-то кричит Джорджу. Яркие мантии близнецов смешиваются высоко в клубящемся, неспокойном небе, Алекса мчит вперёд, сдерживая ликующий смешок, — порождение триумфа от удачной поимки мяча и атаки Фреда.

Жаль, нельзя узнать, всё ли в порядке с Анджелиной!

Потеря, пусть и временная, их капитана расшатывает и без того уязвимое положение грифов: «Чистомёты», готовые от усталости расщепиться прямо на ходу, против гладких, упругих, заряженных «Нимбусов».

— Мяч у блистательной охотницы Гриффиндора Алексы Хэлфорд!! Она обходит Монтегю… Осторожно!!! Бладжер!! Эй, Деррек, свалил оттуда!!!

(Похоже, Минерва настолько прониклась игрой, что перестала бесконечно осаживать не в меру эмоционального и предвзятого комментатора).

Все звуки сливаются в один непрекращающийся гул. Или это свист бладжеров, которым Алекса давно потеряла счёт. Два рычащих засранца — а шума на все десять!

Уизли превосходят сами себя, самозабвенно молотя по слизеринским загонщикам. У них давно свои счёты!

«Двадцать очков!» — кричит Фред, залихватски отправляя пушку в Монтегю.

«Пятнадцать!» — считает свои Джордж и, не желая отставать от братца, быстро перехватывает очередной снаряд.

До ворот — три десятка метров, пора разыграть подачу!

— Давай к левому! — машет Спиннет, но тут же вскрикивает, угодив под шальной бладжер Маркуса.

Вот гадство!!!

— Как же больно! Ааа…аа.. — резко затормозив, Алисия чудом удерживается на метле и растирает ушибленный бок. — Чёртов Флинт!!

Паршивый слизеринский стиль. В лучших традициях грязных матчей, остановленных свистком на середине.

Только не оглядывайся!!

Конечно, Алекса через плечо смотрит прямо в эти сверкающие звериным упоением глаза. На нахальное покачивание чёрной биты в руке.

Да, Маркус — универсальный игрок: редкое качество даже по меркам спортивных элит.

Международный свод правил по квиддичу не запрещал использование снарядов любым участником. Главное — не больше четырёх бит на поле, по две на команду.

Остаётся лишь с горькой усмешкой кивнуть, захлопнув книжицу: никто не додумался столь беспардонно пользоваться лазейками регламента! А Флинт проделывал это с такой лёгкостью, словно человек-оркестр, играющий одновременно на литаврах, барабане и скрипке!

Но стал именно охотником, и Алекса догадывалась, почему: она сама влюбилась в этот скоростной раж, сама подсела на приманчивый, сладкий вкус погони.

Пусть талант ловца и определяет, в конечном счёте, исход игры, — основное лакомство по праву достаётся охотникам.

Подмигнув ей, Маркус перебрасывает биту Люциану и не спешит расстаться с фирменной улыбочкой тире оскалом:

— Боишься, Хэлф?

Алексе давно пора уносить ноги, спасая квоффл, но его взгляд — яркая бегущая строка:

«Скоро я доберусь и до тебя, крошка!» — против воли лишает сил.

Молниеносно развернув «Старса», она летит сквозь воздушные пласты, изрезанные мириадом хлёстких моросящих игл, что обжигают лицо.

Одна на вражеской половине.

Блетчли успевает среагировать и полностью заслоняет верхний круг.

Крики Пьюси и Монтегю раззадоривают настолько, что Алекса, повиснув вниз головой, рискованно уходит в крутую вертикаль и в таком положении совершает…

Бросок!!...

Раскручиваясь волчком, квоффл влетает точно в створ, едва не чиркнув деревянный край.

Есть!!!!

Проклятья Майлза и радостный пассаж Джордана:

— ГОЛ!!! Алекса Хэлфорд совершает невозможное!!! 20:10 в пользу команды Гриффиндор!!

«Старс» выдаёт предельную скорость, но ей всё мало, и хочется быстрей!

— Квоффл у капитана Слизерина Маркуса Флинта! — скромно резюмирует растерявший былой запал Ли.

Так себе раскладик!!

Белл талантлива в ближних бросках, но против силы, скорости и мастерства слизеринца — увы! — ей нечего предложить. Ну же, Кэти, давай!!

Всё совершается быстро. Быстрее, чем Алекса успевает схватить последнюю мысль за тонкий ускользающий хвост.

— Гол! 20:20! Слизерин снова равняет счёт!

Вылетевший из ниоткуда Перегрин Деррек, окажись он рядом чуть раньше, мог с лёгкостью приписать себе талантливую охотницу, сброшенную с метлы прямо на головы пуффендуйцам нижних трибун, но Алекса не зря играла за сборную штата и носила спонсорские тряпки.

Она никогда не простила бы себе, если б позволила противному крепышу слишком метко размахивать битой, а потому, ловко всадив ему локтем (получай, гадёныш!), Алекса быстро выкручивает за судейскую, но разозлившийся загонщик не думает отставать:

— Эй, ты!!! Какого хера сейчас было?! — Перегрин никогда не церемонился в том, что касалось любой возможности зарядить бладжером от души.

Дерзкий поступок только распаляет его ярость, и уже через пару секунд упругий отстук лощёного дерева о металл звучит для Хэлфорд зловещей музыкой…

Мгновенье — и бладжер пронзает воздух всего в нескольких дюймах от головы!

Лопает тугой железный обруч, высвобождая сердце от малодушного страха. Чтобы затолкать в новый: тёмно-зелёные мантии, мелькающие у козырьков высоких башен, очень быстро разворачиваются в полную мощь.

Оглушительный раскат грома, сорвав испуганные вопли с трибун, подстёгивает внутренний драйв в каждом из игроков. Словно даёт незримую отмашку ужесточать бой.

Ей нужно туда, где Анджелина несёт отвоёванный квоффл под неистовые крики болельщиков и взволнованный комментарий Ли:

— Джонси, впереееед, наш отважный капитан!!!! Мы видим, как охотница Гриффиндора Хэл… АЛЕКСА!!!!

Забыв о предосторожности, девушка попадает в плотное окружение слизеринских загонщиков.

Два бладжера летят наперекрёст — самая страшная картина, которую она когда-либо видела! Чёрный металл зловеще поблёскивает в тусклом свете, заточив утробное рычанье внутри…

Всё ближе и ближе!... И ближе! Сейчас ударит в лицо!

Алая мантия мягко касается лба, и, прежде чем девушка успевает вскрикнуть, Фред, заслонив её собой, размашисто отбивает бладжер прямо в грудь Люциана. Тот уворачивается, но сила удара и скорость пушечного ядра обрушиваются по касательной ему на плечо.

— Ааааай, бл…!! — слизеринец корчится на метле, зажимая руку.

— Дерр, лупи по ней!! — неистовствует позади Монтегю. — Ещё!!

— Здесь Уизелы, ты слепой??!! — огрызается тот.

Слева Джордж уже перехватывает снаряд, загоняя в мясистый бок не в меру кровожадного Грехэма.

Смачно, как в туго набитый мешок.

— Дьявол!!! — сдавленный рык приятно ловится перепонками.

Горячая заварушка остаётся за спиной…

— …Анджелина, давай!!!! Передача на Алисию…

Ушей едва касается обрывок фразы Джордана, когда чёрные клочья над ними извергаются мощными потоками дождя. Сплошная стена серой завесью мгновенно окутывает поле, стирая очертания вокруг.

—...Грубейшая игра!!!...

Форма мгновенно намокает и мерзко липнет к телу, скользкая рукоять метлы не слушается озябших рук… «Старсик», быстрей!

Нужно надеть защитные очки, успеть к девчонкам… перехватить квоффл и обойти чёртовых слизеринцев!

Последний пункт осязательной вспышкой проносится в мозгу в такт подрагиванию древка, Алекса вдруг ощущает странную пустоту: она давно не видела Флинта!

Но «давно» в такой напряжённой игре, где, словно на переполненной непрерывным движением магистрали, каждую секунду что-то происходит, вмещается в несколько минут.

И она не знает, как точно описать свои чувства и мысли в момент, когда, наконец, видит его.

Киноплёнка заедает ровно в том месте, где Пьюси с лёту врезается в Анджелину, а Флинт жёстко отшвыривает ногой, как ненужный хлам.

Закручиваясь в волчке, Джонсон неизбежно теряет квоффл, тут же подхваченный подоспевшим Монтегю.

Трибуны, распустившиеся по всему периметру плотными шляпками зонтов, дружно испускают возмущённый гул.

Алекса резко ныряет под пролетевший бладжер и, наконец, замечает Спиннет, странно парящую чуть ниже в стороне.

— Лиис!!! Ты как??

Сквозь непрекращающийся шум дождя доносится слабый голос подруги:

— Я пока не в игре… По голове попало…

— Что?...

Ужасная догадка пронзает, подобно вспышке молнии, зигзагом расчертившей небеса секундой позже: слизеринцы не дадут им не то что выиграть, а вообще выбраться целыми с поля.

Новая охренительная тактика Флинта.

АЙ!!!!

Бедро обжигает острая боль.

Не успев даже пикнуть, Алекса мигом разворачивается и в панике летит от бладжера прочь, сильно ударяясь плечом об угол крайней башни. Слизеринской. Твою ж!!...

— Квоффл у Маркуса Флинта! СТОП!! Мы видим, как на него налетает Фред Уизли… Фрееед!!! Осторожно!! Годрик, они дерутся!!!!! Мадам Трюк!...

Разъярённый свист Роланды перекрывает рёв трибун, перекрывает даже трескучие раскаты грома.

Алекса видит их. Кажется, уже нет сил на новые эмоции — пусть только скорее закончится игра! — но зрелище в трёх десятках метров впереди обдаёт внутренности ледяной взвесью.

Схлестнувшись на высоте, почти соскальзывая со сцепленных мётел, Фред и Маркус ожесточённо бьют друг друга.

Вот так, голыми кулаками, как подростки в грязной подворотне.

— Боже!... — Алекса прижимает ладони ко рту, потоки холодного дождя застилают обзор, скатываясь тяжёлыми каплями с ресниц, очки по-прежнему в кармане… Может, оно и к лучшему: она не хочет больше смотреть на это.

К счастью, Джордж с Гарри уже там, как и Деррек, Пьюси и Монтегю. Под истеричные вопли болельщиц обоих факультетов они с трудом растаскивают противников. Как раз для подлетевшей в бешенстве Трюк.

Хэлфорд ещё не видела Роланду такой: со сжатом в крепких зубах свистком и потоком ругательств, жестикулирующей почище ветряной мельницы в ураган.

Мелькают штрафные карточки, но сейчас это лучшее решение: нужно доиграть до конца, виноватых накажут потом!

Под раздражённый свист судьи команды пикируют на мокрый газон, подальше друг от друга.

Таймаут.

Бросив мимолётный взгляд за плечо Анджелины, Хэлфорд различает затылок Флинта в изумрудной толпе. Кажется, Маркус цел и в состоянии продолжать…

Рядом с ней вслед за Джо упруго приземляется и Фред. Тёмная кровь тонкой струйкой течёт из его разбитого носа, пачкая белый отворот мантии.

— Господи, Фредди!... — Алекса наспех промакивает лицо загонщика смятым носовым платком. — Что вы там устроили??

— Нормас, не обращай внимания! — светлые глаза азартно горят из-под мокрой длинной чёлки. — Я ему тоже вмазал!

Близнецы звонко хлопают победную «пять», и Джордж как ни в чём не бывало передаёт Фреду потерянную в поединке биту.

Её добродушный балагур сражался сегодня, как храбрый лев, но предательский страх скользкой чешуёй прокрадывается в душу: Алекса переживает за Флинта. И позорно радуется, что Фред уронил дубинку. Как ты докатилась?

— Я вам… сейчас устрою «нормас»!.. — тяжело дышит Джонсон, сплёвывая густую тянущуюся слюну, она так и повисает на губе, не достав земли. — Фред, какого фига, я спрашиваю?!

У них у всех, должно быть, тот ещё видок с трибун: мокрые, побитые, в крови и грязи!

— Такого, Энджи, что кое-кого давно пора поставить на место! — невозмутимо отвечает тот.

Кое-кого.

— Флинт любит жестить, но сегодня он даже меня выбесил! — Джордж показательно разбивает дождевые капли толстым наконечником биты.

— Кстати, — тёплая ладонь старшего Уизли ложится Алексе на плечо, — мне понравилось быть охотником, Хэлф! Может, махнёмся должностями?

— Где Алисия?.. — Алекса спешит сменить тему, не давая Джонсон устроить прямо-таки горящий на кончике языка разнос.

— Кормак повёл к Помфри… Фух, я не могу! — согнувшись, Анджелина хватается за бок чуть повыше талии: как раз то место, где начинаются рёбра.

Очень фиговый знак!

Дрожащая то ли от холода, то ли от адреналина Кэти молча стоит в стороне, сжимая метлу.

— Мы должны выиграть!! — Алекса случайно цепляет взглядом хохочущие лица слизеринских игроков. Чёрт бы их всех побрал!! — Должны!!!

— Конечно, должны!! Только каким образом?! Мы потеряли Алисию! Я вообще как побитая собака… Ты сама хоть цела?.. — Анджелина проходится по ней цепким взглядом, с ног до головы.

Чувствуя вспухающую на бедре гематому, Алекса небрежно машет рукой:

— В порядке!

Ей бы только глоток воды! Да пару унций обезболивающего зелья.

— Гарри, ты в норме? — Джонсон переводит встревоженные глаза на святая святых команды.

Поттер, слава Мерлину, цел, потому что исполнял приказ Анджелины любой ценой держаться подальше от всей этой свары.

Парень с готовностью кивает, смущённо протирая очки:

— Снитча совсем не видно! Солнца нет, ии…

— Даже не думай оправдываться, Гарри! Ты не виноват! Глупо надеяться на ловца, если сами лажаем!

— Но-но-но, Джонси!! — Фред шуточно грозит указательным пальцем. — Кто лажает? Явно не мы все!! А воооон те неадекваты в зелёном, — он кивает в сторону слизеринцев.

— А ну не киснуть!! Мы с Фредди всё разрулим! — весело добавляет Джордж, которого бодрит всеобщий «бэд-трип».

— Так, ну что, — начинает Джонсон, её лицо можно прочитать сейчас, как открытую книгу: с таким трудом, по буковке, ломается выбранная тактика. — Кэти, ты…

Внезапная решимость накрывает с головой, растекаясь горячими ручейками по телу.

— Беру Флинта на себя!! — неожиданно перебивает Алекса.

Она потуже затягивает перчатки и достаёт, наконец, водонепроницаемые очки.

— Эй, случаем, никто не видел: может, нашей Хэлф тоже по головке прилетело? — нежно хлопает ей по макушке Фред: — Бам-бам!

— Ты совсем??! — растрёпанный вид Анджелины забавно контрастирует с её всегда подтянутым, собранным под галстук «важным старостатом».

— Они раскрошат нашу оборону, Эндж!! — нетерпеливо цокнув, Алекса игнорирует тихие возгласы неверия и удивления. Да ещё Кэти Белл что-то там бормочет про «глупое безрассудство»! Как дети, честное слово! — Если и дальше будем летать в парах — нам конец!

Пронзительный свисток Роланды перечёркивает дальнейшие споры.

— В общем, так, Кэти, следи за средним кольцом! — торопливо наставляет Джонсон. — Гарри, ты держись на высоте! А вы, особенно ты, — указательный палец недвусмысленно упирается в грудь Фреда, — только попробуйте ещё раз…

— Может, тебе всё-таки к Помфри? — без особой надежды встревает Хэлфорд.

— Ещё повоюем! — Джонсон седлает метлу и чуть неуклюже поднимается над полем.

— Ну так что, ребят, прикроете меня?? — взгляд Алексы вновь обращён к той части стадиона, где слизеринцы дружно взмывают вверх под приветствия и улюлюканье толпы.

— Конечно, шеф! — салютуют Уизли, упруго толкая грунт одновременно с Хэлфорд.

— У нас всё равно нет плана лучше!.. — отзывается Джонс.

— Гарри, держись подальше от нас и приглядывай за Малфоем: он подсаживается тебе на хвост, я видел! — кричит Фред вдогонку Поттеру.

Всё меняется. Абсолютно. Она чувствует другие капли дождя, другое небо в подвижном танце пунцовых туч медленно закручивается над полем.

По-другому смотрит Флинт, кружа прямо напротив.

Ооо, Алекса сразу безошибочно считывает это выражение: плевать он хотел на Джонсон, Уизли, на всех остальных!

Вдруг раскрываются карты, колода падает рубашкой вниз, обнажая чёрное сердце туза.

Флинт показательно убирал игроков — одного за одним — чтобы в конце… получить свой сладенький десерт! Разделаться с «гриффиндорской козой», по выражению Пьюси.

Она чувствует себя обнажённой — под его взглядом, под всеми этими жаждущими взорами с трибун.

Бремя ответственности незаметно слетает с Поттера и тяжким саваном ложится на её озябшие плечи.

Словно упоённые тайным знанием слизеринцы скалятся, пролетая мимо. Хэлфорд замечает, как Эдриан, кивнув в её сторону, что-то кричит Флинту. Монтегю отвечает коротким идиотским смешком. Противно ухмыляясь, Боул с Дерреком сверлят взглядами Уизли.

А Флинт… Виртуозно делает сальто, перемахнув через Пьюси, и резко останавливается в круге прямо напротив Алексы.

Глаза цвета расплавленного асфальта смотрят насмешливо, испытующе.

Одна деталь, вторая, третья… — и картинка в её сознании обретает новый, до жути простой и понятный смысл: это не она легкомысленно решила «взять на себя Флинта», а Маркус давно присмотрел её себе.

И финальная часть матча разыграется исключительно между ними двумя.

Такое извращённое внимание скорее льстит, но не в этой ситуации.

Блестящий стратег хладнокровно разложил всю игру на отдельные ходы, освободив шахматное поле от ненужных пешек и ферзя.

Вся ирония в том, что Анджелина тоже выстроила неплохую тактику, и дело даже не в заветной тетрадке Оливера. Но ей не хватило одного — жажды мщения, яро разлитой во взгляде Флинта. Горячительного пьянящего коктейля, в чьих пузырьках растворяются правила, ненужные условности и нормы хорошего (ха-ха!) поведения.

Мадам Трюк вперемежку с резким посвистом заново диктует правила слетевшимся в кольцо игрокам, но Алекса не слышит резкий хрипловатый голос профессора: она глубоко вдыхает пряную сырость с нотками грозовой свежести, концентрируясь на внутреннем настрое.

«Как крыса по углам», — бросил ей Флинт в тёмной раздевалке.

Что ж, сейчас она одна стоит на бушующей арене, готовая сражаться до самого конца. И пусть её унесут на носилках под крики ужаса с трибун.

Она открыто смотрит в глаза Маркуса.

Что-то меняется в его взгляде, в том, как он медленно, смакуя, рассматривает её лицо. Скользит от глаз к губам. Будто видит впервые.

Алекса и сама попадает в этот капкан, жадно изучая мужественные черты, освещённые слабыми отблесками далёких молний, в мокрых дорожках от наискось бьющего дождя. С расцветшим лиловым синяком на высокой скуле.

Маркус красив.

«Тролль с кривыми зубами», «неотёсанный грубиян», «тупая обезьяна». Они все могут сколько угодно изгаляться в плоском юморе: так плебеи тычут пальцами на произведение искусства, не в силах понять и увидеть его красоту. А она не слепая.

Болезненное покалывание изнутри, прямо в солнечном сплетении. Такое неприятно очевидное чувство: они — по разные стороны баррикад. И так будет, к сожалению, всегда.

Заключённые, каждый в своей персональной клетке, сплетённой из тысяч колючих «не»: не равны по положению, не та компания, не тот факультет. Не те родители…

Хэлфорд первая отводит взгляд. Пялится на грубые перчатки мадам Трюк, вновь сжимающие скользкий квоффл.

За мгновенье до контрольного свистка, под влиянием странного ли инстинкта, любопытства или чутья, она поворачивает голову и обжигается снова.

Исходится в сладкой истоме, глядя, как Маркус вытягивает губы трубочкой и тут же распускает, имитируя поцелуй. Сжимающий сладким спазмом внизу живота.

Святой Мерлин, помоги!

Мокрый квоффл летит вверх по крутой дуге.

Её ладонь молниеносно вытягивается вперёд и первая ловит мяч.

Алекса видит себя словно со стороны, как в замедленном, фантастическом сне… Вот она уходит в опасный крен, почти срывается, летит вниз, но эта игра явно стоит свеч!

Бескрайнее пространство, расцвеченное крохотными алмазами капель, сужается до узкого тоннеля. Сворачивается в трубочку чьей-то невидимой рукой.

И три кольца слизеринских ворот вдалеке кажутся сейчас недосягаемой гранью.

Накалившись от высокой скорости, жжёт ладонь скользкая рукоять «Старса», болтаются на запястье так и не надетые очки…

Хэлфорд не успевает заметить, как за её спиной загонщики Слизерина сразу жёстко блокируют близнецов, к ним подключаются Эдриан и Монтегю.

Гремит гром, но разбушевавшейся стихии не перекрыть отчаянный вскрик Анджелины. Это же не то, что я подумала, верно?..

Охрипший голос Ли, возмущенный рёв трибун…

Как в магловских страшных фильмах, с их кликбейтными заголовками. «Только не оглядывайся!», «Кошмар на стадионе для квиддича», «Слизеринская резня» — это всё кадры её персонального ужастика. Аплодисменты актрисе главной роли!

Яркая вспышка с оглушительным треском рвёт на части густо-серое полотно облаков, обливая белым светом мили вокруг. Этого достаточно, чтобы различить стремительную тень позади, будто наспех, острыми углами вырезанную из куска чёрной бумаги.

Её личный дементор на сегодня.

Сковывает мышцы проклятый страх, отдаётся вдоль позвоночника немеющим ознобом. Алексе тяжело управлять метлой одной кистью, тяжело держать квоффл…

Он точно нагонит её!!

Если уже не…

Изломанные нити молний рисуют на фиолетовом холсте свой неповторимый узор. В буйстве воздушных пластов, где ожесточённо схлестнулись ветер и вода, она ясно видит Блетчли. Ясно для залитых дождём глаз.

Похоже, небольшое ненастье смыло с бедняги последний настрой, и теперь ему только и остаётся вяло дёргаться между верхними кольцами.

Внутреннее ликование уже растекается тёплом в груди: она сейчас точно забьёт!!! Прямо в сиротливо мокнущий нижний створ.

Хэлфорд резко уходит вниз, одновременно выставляя руку для броска, но сильный удар в спину тут же сбивает с метлы.

— Аааа!!! — её жалкий писк тонет в криках ближних трибун.

Соскользнув с мокрых пальцев, мяч падает под кольца, а потерявшая управление метла летит вниз, увлекая девушку за собой.

Нет! Нет!! Нет!!!

Щека с излёту впечатывается в песок, острые камешки царапают кожу, будто кто-то нежно проходится грубым наждаком, оставляя стёртый красноватый след.

Ещё не чувствуя боли, Алекса вскакивает с земли и через пару шагов накрывает собой заветный квоффл, лежащий тут, у самых шестов.

Только ощутив желанную сферу, пропустив себя сквозь пару отрывистых вздохов, она встаёт и бежит к метле.

—... Мадам Трюк, это нарушение!!!! Алекса…

—... Все четыре загонщика отправлены на скамейку штрафных!!! Монтегю и Пьюси отстраняются от игры!...

—... Два вратаря, два охотника и два ловца продолжают матч!!! Вопиющий случай, но правила не… — сквозь вой ветра и шум дождя сыпят комментарии Ли.

Боже, что там у них происходит??!

Взглянув вверх, Алекса начисто забывает об этом «что»: чёрный силуэт Флинта угрожающе парит над полем недалеко от своих ворот. С торжествующей ухмылкой смотрит на поверженную неё — уж в этом Хэлф точно уверена, хоть с такого расстояния и не видно его лица!

Неееееет, Маркус, я не сдамся!

Не обращая внимания на растущую ломоту в теле, на боль мышц и саднящие синяки, девушка взмывает вверх с нахально торчащим под мышкой квоффлом. Жадно пьёт свою долю восторженных аплодисментов: «Алекса, даваааааай!!!», «Вперёд, Гриффиндоооор!!» — и, помахав слизеринскому капитану, уносится за высокую башню.

Не ожидал? Думал, опять брошусь под кольца, подставляясь твоей обаятельной грубости?

Ливень иссякает, и теперь она хорошо видит ловцов, стрелой прошивающих дальние рубежи непривычно пустого поля. Наконец-то Гарри нашёл снитч!!!

Малфой держится в его хвосте, в опасной близости от прутьев «Нимбуса». Пусть только…

— Эй, Хэлф, ты доигралась, слышишь?

Медленно оборачиваясь через плечо, ещё даже не видя, но точно зная, кто.

Мокрый алый флажок на соседней островерхой башне жалко треплется, хлопает на ветру.

— Ну, судя по тому, что квоффл пока у меня, Флинт, я бы так не сказала!

Странно ощущать себя здесь, наверху, вдвоём с ним. Внизу остаётся суета, распалённые зрелищами трибуны, а над козырьками деревянных исполинов царит удивительная тишь.

Атмосфера, сотканная из свободно реющих ветров, уже видимый горизонт — полоска лазурного пурпура, разбавленного оранжевым пламенем далёкого светила. Его отблески яркими искорками отражаются в глазах Маркуса.

Слизеринец свободно парит на метле, нахально отклонившись и слегка придерживая рукоять пальцами одной руки.

Охотница улавливает еле заметное движение: то, как приподнимается под свитером его грудь — он устаёт.

— Давай его сюда, и я тебя отпущу! Ты ж всё равно забивать не умеешь! — ох, как же он нагло улыбается. Самодовольный кот!

Они оба затеяли эту игру, подписали негласный договор, а теперь растягивают удовольствие, забыв про остальных игроков и вратарей, взволнованно кружащих возле одиноких колец.

— Сначала догони!

Зря она это сказала!

Один раз Хэлфорд уже каталась на американских горках.

Когда дребезжащая железная тележка, наконец, выпустила её, скрипя на прощание хлипкой дверцей, единственное, чего хотелось — выплеснуть наружу целый стакан капуччино и сочный шоколадный пончик, купленные полчаса назад в ближайшем киоске.

И сейчас отвесное скольжение вниз отдаётся знакомой тошнотой. Словно стянутые тугой бечёвкой внутренности привязали к позвоночному столбу, обмотав для верности пару раз.

— Вон они, вон они!!!! — кричат гриффиндорцы, тыкая пальцами из-под зонтов.

Алекса быстрой змейкой петляет между серых, напитанных влагой полотен, подрагивающих на деревянных сухожилиях стропил.

Башня… ещё одна… Пуффендуйская желтизна… Когтевранская благородная синь… Чёрно-белые квадраты судейской…

Накрывает непрошеное осознание, что на открытой прямой ей не уйти.

— Алекса, берегись!!!! — яростно подсуживает Ли. — Флинт очень близко!!!! Быстрей!!!

Охотница на бешеной скорости облетает весь этот жаркий, рукоплещущий овал, расчерчивает спиральку ДНК вокруг каждой высокой трибуны.

Эй, вы, зеваки, быстрее расстелайте красную ковровую дорожку, можно с золотым обрезом! Я важно прошествую по ней с метлой наперевес. И да, Майлз, встречай гостью, обивающую твои пороги вот уже который раз!

Видать, Трелони всё же присутствует на игре, иначе и не объяснишь то необычно-пронзающее предчувствие, будто битый час смотрела сквозь мутную сферу предсказательного шара: она не долетит до финиша, ей просто не дадут.

До ворот — жалкие пятьдесят метров открытого пространства. Беззащитного, в её случае.

Боже, ведь она не уже может нормально дышать: режущая боль в боку острым кинжалом проворачивает мясо под костями! Каждый, абсолютно каждый вдох…

Его присутствие ощущается, как солнечный луч, как разлитые на белоснежном ватмане чернила.

Флинт налетает на неё справа. Крепкая рука обвивает талию и тащит вниз.

Они кувырком летят в мокрую траву. Два оборота раскрученной до смазанных клякс детской карусели — и девушка замирает, лёжа на спине с раскинутыми руками.

Под Маркусом.

Не осталось сил на проклятия, слова, отдельные буквы… Алекса задыхается от жара и тяжести его тела, ледяная грязь липнет к голой коже под задранной кофтой и смятой мантией. Крышесносный контраст.

Их ноги переплетены, и невозможно пошевелиться, только чувствовать, как судорожно вздымается прижатая к ней твёрдая грудь. Его сердце молотом бьёт сквозь рёбра, Алекса ощущает мощные удары даже через намокшие слои плотной ткани. Её капитан чертовски устал.

Её.

Почему это так естественно: думать о нём сейчас, как о ком-то, кто ей принадлежит, сочувствовать его боли, лелеять изнеможение?.. Забыв про своё в капкане тесных объятий.

Я не могу встать... Я не буду вставать.

Они вложены друг в друга, как две серебряные ложки из набора. Лежащие на мокром травяном месиве вместо бархатного футляра.

Бёдра, сжатые вокруг её бёдер. И кольцо рук, в которых так хорошо! Боже, ей никогда ещё не было так хорошо!

Секунды, словно плавленая нуга, растянутые в тонкие липкие нити… повисшие тряпочкой циферблаты с полотен Сальвадора Дали, — так ощущается время с ним.

Тяжёлое прерывистое дыхание, смешанное, поделенное на двоих, — сладчайшая музыка для ушей.

Флинт жмётся к ней, тычет носом в обнажённую впадинку у ключиц, Алекса чувствует влажные прикосновения тёплых губ к вспотевшей коже над кромкой свитера.

Переводит взгляд с небесного шатра, всё ещё неспокойного, в рваной паутине рассеянных туч, на приятный слизеринский изумруд в рубчик, с тонкой серебристой окантовкой вокруг выреза.

Выпуклая голубоватая жилка вдоль шеи, бьющаяся нитью частого пульса, — средоточие его жизни, так близко и осязаемо для неё.

Хочется потрогать кончиком пальца. Нежно провести языком, повторяя изгиб.

Магнитами притянутые друг к другу, они преступно наслаждаются взаимной близостью, вывалявшись в грязи.

Он так и не дал ей забросить мяч, и не забил сам, отдав последние силы финальной погоне…

Всего лишь на миг, когда крупная капля разбивается о её лоб, брызгами оседая на ресницах, Алекса прикрывает глаза, и позволяет, позволяет себе осторожно огладить напряжённую спину, пропустить под пальцами стриженые пряди мокрых волос.

Почувствовав несмелые прикосновения, Флинт с шумом выдыхает, и, кажется, вовсе перестаёт дышать.

Мгновение спустя его прохладные руки забираются под её промокшую насквозь кофту и жадно скользят вдоль позвоночника вверх, рассыпая тысячи колких мурашек по всему телу.

Мерлин!!

Похоже, он не соображает, что делает.

Это ощущается, как ток на оголённых проводах, — запах дождя, смешанный со слабым ароматом шампуня, и жар раскрытых у её шеи губ.

Она безбожно пьяна собственной эйфорией, пропитанной терпким адреналином и грозой. Ощущением жадного, горячего, сильного тела…

Что-то определённо происходит там, наверху, болельщики вновь неистово рвут осипшие глотки.

— ГАРРИ ПОТТЕР ПОЙМАЛ СНИТЧ!! 170:20 в пользу команды Гриффиндооор! Это ПОБЕДА, друзья!!!!!

Триумфальный крик Джордана беспощадно разрывает невесомое, тончайшее волшебство между ними, рассеивая по разным уголкам стадиона.

Маркус медленно приподнимается над ней, но не спешит вставать. Дождевые капли падают с кончиков его волос, стекают по подбородку прямо ей на лицо. Он садится верхом, сжимая мускулистыми бёдрами её несчастное хрупкое эго.

Полное подчинение и контроль.

Чистый кайф — она успевает прочесть это в черничной глубине его радужек за секунду до того, как злорадный оскал тягуче выпускает слова, одно за другим:

— Ты всё равно мне проиграла, жалкая полукровка! И всегда будешь проигрывать.

Плёнка с шумом отматывается назад, ровно до того места, где он насмешливо просил отдать ему квоффл, или ещё дальше, к сентябрьски равнодушной темноте его глаз.

— Ты придурок, Флинт!! Слезь с меня!!

Разъярённая, Алекса дёргается вперёд, но Маркус жёстко припечатывает её руки, больно сжав запястья у земли, и нависает, с наслаждением прикусывая свою нижнюю губу.

Затем медленно наклоняется ещё ниже, шепчет, словно по капельке цедит сладкий яд:

— Херово целуешься, крошка!

Рой слов кусачими пчёлами жалит рот изнутри, но она не может выдавить ни буквы.

Слизеринец встаёт, лишая её волнующей тяжести своего тела, и, призвав «Нимбус», уносится прочь.

Что ж, ты показал мне моё место. А я смотрела снизу вверх, как провинившаяся собака смотрит в презрительные глаза хозяина. Ждёт похвалы, которой нет.

Песок на зубах — вкус не победы, а унижения. Алекса сплёвывает в траву липкое, сухое нечто, отдалённо похожее на слюну.

Месть — это блюдо, которое подают холодным.

Конечно! Расскажите это той, которую до отвала накормили горячей злобой, да так, что стекает с губ, щёк, сочится с глаз, смешиваясь с липкими слезами.

Она впервые плачет после игры, выплёскивая напряжение и боль. Стирая грязной ладонью солоноватые тропинки со скул. Так и остаётся сидеть на земле, слыша приближающийся топот ног.

— Алекса!... Годрик!!! Что с тобой?? Ты в порядке? — крепкие ладони Джонсон заботливо ложатся на её плечи.

Фред садится на корточки перед ней. Сквозь медную чёлку поблескивают встревоженные глаза, а ей по-прежнему непривычно видеть Уизли таким серьёзным. Теперь его черёд бережно промокнуть лицо своей проштрафившейся подруги.

Джордж молча стоит рядом, покручивая биту в стёсанных до алых ссадин пальцах.

Хэлфорд только сейчас замечает разбитую губу Анджелины, потрёпанный видок Поттера… Им всем здорово досталось от слизеринского беспредела!

О! А вот и Кэти! Испуганно смотрит на меня, словно на ожившее привидение!

— Мы были в шоке, когда Флинт сбил тебя с метлы!! — возбуждённо рассказывает Анджелина, без сил опускаясь рядом. — Вы там на скорости свалились… лежали без сознания, мы уж, грешным делом, думали…

Без сознания.

Её истеричный смех едва не портит всю эту печальную пантомиму.

Без сознания, вот уж точно!

А ещё без чести и достоинства, Джонс!

— Хотели уже лететь к тебе, но тут Гарри поймал снитч… — оправдывается капитан. Надо же!

— Ты нереально крут! — Алекса показывает большой палец, вызывая на лице Поттера по-мальчишески радостную улыбку. — Вы все… у меня просто нет слов…

— Но ты ведь плачешь не из-за нас? — тихий вопрос Кэти набатом ударяет в голове.

Словно эти тонкие звуки были той последней каплей, переполнившей и без того бьющую через край чашу.

Алекса закрывает ладонями лицо и сотрясается от беззвучных рыданий.

Она плачет не только о своём уязвлённом самолюбии, она плачет о тех, кто пострадал из-за её глупого флирта с общим врагом: о травмированной Анджелине, несправедливо наказанных близнецах, лежащей в лазарете Алисии…

Перестань ныть!

Грёбаная тряпка!

— Я больше никогда не буду играть в квиддич!! Слышите? Никогда!...

Ты больше никогда не посмотришь на него и не заговоришь с ним!

— Тише, тише! — кто-то треплет по спине, гладит по голове, прикладывает бадьян…

— Ребятааааа!! Вы совсем оху… Ой!! — новое сопрано в их партии — подбежавший Ли Джордан. — Почему она плачет?... Лекс!... Ты жива?!! Флинт в край охерел, мы с Макго ваще в осадок выпали!! Так ударить Анджелину… Я молчу про тебя!

— Алекса, пойдём! — мягкий голос Фреда и его широкая успокоительная ладонь.

— Это у неё от стресса! Посттравматический синдром, — словно заправский колдомедик, рассуждает Джордан.

— Ли… — Хэлфорд поднимает глаза на замотанного в цветастый шарф гриффиндорца. — Дай покурить!

Чей-то свист. И парочка восклицаний.

— Эээ… с удовольствием, только у меня с собой нет… но в моей комнате!... — растерянность черных бусин на синеватых белках так разительно контрастирует с уверенно торчащими дредами! Но Ли не сдаётся, тут же подсовывая заранее сфабрикованную идейку: — Кстати!!! Сливочное уже ждёт! С разрешения самой Макгооооу!! Ну, как вам?

— Драккл меня раздери, Ли! — хрипло смеётся Джордж. — Ты наложил Империо на бедного декана?

— А вы что думаете, зря я там сидел? Я ей всю плешку седую проел!! — самодовольство Джордана подобно хлопкам конфетти, что сыплются им на головы и усеивают вечнозелёную гладь стадиона тысячами цветных блёсток. — Так, всё, идём! Алекса, раз-два-три, встали!!

Развесёлая гурьба пересекает поле под обрывки удаляющихся фанфар и аплодисменты самых стойких болельщиков. Тех, кто, подобно преданным зрителям в полумраке кинотеатра, ещё сидят и терпеливо ждут какой-нибудь пасхалки от режиссёра после финальных титров.

— Нужно срочно промочить горло, я за этот матч голосину сорвал аки соплохвост! — заливается Джордан по пути.

— Но сначала навестим Алисию! — предупреждает Хэлф.

Последние слезинки высыхают на ветру, оставляя после себя белёсые солоноватые разводы. Она смеётся вместе со всеми и уже шутит с Ли, что никогда не соблазнится его дешёвыми контрабандными пахитосками. Пусть их терпкий табачный вкус и способен быстрее унять едкую горечь разочарований.

Это была чертовски долгая игра…