Жизнь после смерти (гет)

С дежурства вернулись капитан и лейтенант шестого отряда. На этом масштабное прибывание старших офицеров в мире живых подошло к концу. Значит со дня на день начнется настоящая битва. Враг наконец-то покажется. По крайней мере, в этом уверял двенадцатый отряд.

Их противник достиг своей цели, выманив в Генсей большую часть Готея-13. Ослабив их оборону, он получил возможность получить нужную для себя информацию. Что же это могло бы быть, шинигами не знали, но то, что план врага пока заключался именно в этом, было понятно. Как и понятно, что поступить иначе, не попадаясь в чужую ловушку они не могли.

Раз нападения не произошло за прошедшее время, то у врага либо ещё не хватает сил, что маловероятно, либо он что-то замыслил, что куда более похоже на правду. В конце концов лучшего момента для внезапной атаки и представить сложно — почти все капитаны и лейтенанты в мире живых, чтобы вернуться назад нужно время, а заблокируй сенкаймон и вовсе будет тебе счастье.

Но вот, что ещё странно: Франция до последнего считалась в зоне риска открытия врат межмирья, а Бьякуя и Сакура считай всё дежурство развлекались. Те пустые, с которыми они столкнулись, были совсем хилыми: и дежурный рядовой бы справился. Аномалий тоже не наблюдалось.

В это же время, неся своё дежурство в Нью-Йорке, Ичиго и Ренджи едва успевали восстанавливать силы между поединками. При этом, их противники были буквально на подбор один сильнее другого, и были это далеко не только пустые — меносы и аранкары не были редкостью. Помимо этого, капитан и лейтенант чуть несколько раз не угодили в другое измерение. Хорошо, что хотя бы на второй неделе дежурства им прислали прибор для закрытия таких окошек. А то им уже пришлось познакомиться с несколькими иномирцами, и знакомство было не из приятных.

О похожих неприятностях сообщал и весь седьмой отряд, потерявший несколько десятков солдат, не говоря уже о раненых.

То ли приборы у Маюри не работают, то ли это издевательство какое-то. Не решил же командир, в конце концов, отправить Кучики в неплановый отпуск под видом задания!

С Кьёраку и Укитаке, конечно, станется уговорить командира, но не в такое же время. Тут не до доброты душевной и заботы о бывших воспитанниках.

Эх, знать бы хотя бы, с кем они имеют дело. А то воевать с неизвестным противником как-то странно.

Размышляя над этим, Ичиго совсем забыл о составляемом отчете. Немного отвлекаясь от своих мыслей, лейтенант посмотрел на белый лист бумаги перед собой. Решив скинуть хоть часть напряжения, он кинул кисточку, и, поднявшись со стула, побрел к тренировочной площадке. Ну их куда подальше эти бумажки, не до них сейчас.

Эх, повезло же Бьякуе с Сакурой: два месяца отпуска в такое время. Куросаки тоже бы не отказался так подежурить.

Нью-Йорк, конечно, не Париж, но для отдыха подходит не хуже. А в их с Ренджи случае даже лучше. Они же не Кучики, чтобы ходить по музеям без перерывов.

Кстати, раз уж вспомнил, нужно будет обязательно поймать Сакуру и потребовать показать фотки. Она их 100% наделала целую кучу. Эта девица фотоаппарат и в Обществе Душ едва ли выпускает из рук, чего уж говорить о Генсее. За компанию расскажет, как прошел отдых, от Бьякуи же многого не дождешься, он ещё вчера всё свёл к работе, а судя по его виду, отдохнули они удачно.

На тренировочной площадке уже был Ренджи, ищущий себе оппонента для спарринга. Капитан тоже пребывал в состоянии глубокой задумчивости. И, как догадывался Куросаки, мыслил Ренджи в том же направлении, что и он сам.

Почти без слов они встали напротив друг друга и начали поединок. Ичиго атаковал первым, Ренджи блокировал. Новый замах, мечи снова скрестились. Ложный выпад, перевод, уход от атаки. Начинает накатывать хорошо знакомое всем бойцам чувство отчужденности. Почти транс, когда плохо осознаешь себя, зато с невероятной четкостью видишь все действия противника. Кажется, что дерёшься уже не ты, а твоё подсознание.

Чем больше у тебя опыта, тем легче становится входить в это состояние, и тем спокойнее становится на душе, когда возвращаешься в обычное состояние, особенно после тренировочного спарринга. Эмоции остаются где-то между звоном клинков, а наслаждаться эйфорией не мешают ни раны, ни далекое чувство вины за отнятую жизнь.

Немного отдышавшись, Ренджи сказал с недовольством:

— Пошли, что ли, отчетами займемся, а не то начальство нам потом устроит за несданную документацию…

— Было бы чего бояться. У нас по жизни бардак в документах, и ничего, до сих пор живы.

— И всё же выслушивать его недовольство совсем непри…

Договорить Ренджи не успел, потому что почувствовал сильную незнакомую реацу. Спустя ещё минуту, над Сейретеем раздался звук тревоги.

Быстро приводя отряды в состояние боевой готовности, капитаны оставляли их на лейтенантов и торопились на экстренное собрание. Бабочки от командира уже прилетели, хотя опытные капитаны и без них знали, что собрание обязательно будет.

Ичиго, приняв командование отрядом, быстро отдавал приказы, стараясь сделать действия трех сотен человек максимально эффективными. У него это вполне получалось. Их седьмой отряд был вышколен, конечно, не как шестой, но тоже очень неплохо. Всё же Ренджи не просто так был лейтенантом Бьякуи почти пятьдесят лет. Многим из приемов управления бывшего капитана успел научиться. Плюс ещё сорок лет под командованием Кенпачи, а одиннадцатый отряд при всей своей расхлябоности по уровню выучки немногим уступал шестому. Этот такой разный, но, в то же время, такой похожий опыт создал уникальный стиль управления капитана седьмого отряда.

К тому же, в их отряде собрались очень и очень интересные личности, под стать своему руководству. Почти все были примечательны внешне. Даже самые неприметные в толпе были заметны. А так же седьмой отряд отличал особенный характер. Их часто называли «штатными спасателями мира». Это отчасти упрощало управление отрядом, а отчасти и усложняло. Ведь выделиться хотели все. Да и непоседливым характером тоже отличались многие.

Не будь для них лейтенант с капитаном такими заоблачными авторитетами, управлять этой массой людей было бы невозможно. Особенно так, как это старались делать Ичиго и Ренджи.

За резкой и необычной реацу последовала куда более слабая и знакомая, такой обладали пустые. Над Сейретеем открылась гигантских размеров гарганта, а из неё тучей повалили пустые, привлекаемые богатой духовной энергией Общества Душ.

Навстречу незваным гостям устремился с боевым кличем одиннадцатый отряд во главе с Иккаку, который в таких ситуациях заменял лейтенанта в своем отряде. А ещё казалось, что он кричит особенно громко, радуясь возможности подраться, как ребенок радуется новой игрушке.

Ичиго тоже отдал команду вступить в бой, но сам подраться не торопился, оценивая ситуацию и противника. Потому что, во-первых, он отвечал за жизни своих подчиненных, а, во-вторых, Куросаки прекрасно понимал, что это всего лишь приманка, обходной маневр, и тратить силы на него глупо.

Остальные отряды в бой не вступали, также ожидая дальнейшего развития событий, понимая, что партия ещё только началась, и, чтобы уничтожить первые пешки, много сил не нужно. Тем более, что эти пешки никак не могли стать королевами. Эти пустые лишены разума, ибо те, что возвращают себе мышление, действуют куда осмотрительнее.

Пока одиннадцатый и седьмой отряды встречали незваных гостей, подступила новая партия врагов. На этот раз противники уже не были лишены разума. Но их появление даже из-за шквала боя незамеченным не осталось. С занимаемой высоты Ичиго заметил, как находящаяся ближе всех к новым противникам Сакура спешит их встретить, отдавая приказы один за другим. Значит, больше волноваться об этих противниках не нужно. Шестой отряд сильный, а Сакура умна и осмотрительна, лишний раз на рожон не полезет, но и испугать её тоже нельзя. А когда приказы отдаются верно, отряд привык действовать сообща и не представляет собой сборище хлюпиков, никто не пройдет. Ну, разве что перебив всех, но этот вариант Ичиго не рассматривал.

Никто не хочет верить, что его друзья могут быть повержены, да и рано ещё врагу выпускать такие силы. Не нужно быть гением, чтобы понять, что противник, способный открыть врата в другие миры, обладает куда большей силой, чем несколько сотен пустых. И даже что-то непонятное, навстречу чему уже бежала Сакура, не могло быть чем-то особенным в его возможностях.

Противнику что-то нужно. Нужно в Сейретее, поэтому он и отвлекает их этой атакой. Следовательно, нужно быть внимательным, чтобы не пропустить момент, когда отвлекающий маневр сменится настоящей атакой. От того, насколько быстро они смогут среагировать, зависит дальнейшая судьба Общества Душ.

Вот ещё один всплеск странной энергии, на этот раз близ тринадцатого отряда. Рукия готова и теперь ведет в бой свой отряд. Этого Ичиго не видит, но точно знает. Для этого ему не нужно улавливать изменения в её духовном давлении.

На секунду Ичиго отвлекается, его волнение за неё бессмысленно, он прекрасно знает, насколько сильна лейтенант тринадцатого отряда. Не ему нужно объяснять, что уйти от десяти танцев Соденошираюки — задача почти не выполнимая. Куросаки знает, что в ответственный момент рука его дорогой шинигами не дрогнет, кто бы ни стал её противником. Но всё равно он волнуется, потому что любит, потому что боится потерять.

Лейтенант седьмого отряда отвлекается лишь на секунду. Потом он снова сосредоточен, готов в любой миг схватиться за рукоять меча или ударить по противнику заклинанием кидо. Но врагов не было, даже рой пустых начал редеть.

Новая вспышка реацу вдали, и ещё один отряд под предводительством своего лейтенанта уходит в бой. На этот раз пришла очередь десятого отряда. Эх, что-то сегодня одни девчонки воюют! Неужели следующая поведет в бой отряд Хинамори?

Нет, судьба распорядилась иначе. Следующая вспышка странной реацу последовала после того, как седьмой и одиннадцатые отряды добили пустых. И к этому источнику они были ближе всех. Поэтому на плечи Ичиго неожиданно легло руководство сразу двумя отрядами. Не растерявшись, Куросаки стал отдавать всё новые и новые приказы, постепенно переходя с шага на бег, а с бега в шунпо, пробираясь в самый эпицентр потока.

Ичиго понимал, что это всё это очередной отвлекающий маневр, и его с двумя отрядами уводят в Руконгай, но так же понимал, что не может поступить иначе. Он не может позволить погибнуть, возможно, сотням людей. Слишком сильным был источник реацу, а ещё слишком непонятным. А всё неизвестное опасно вдвойне, особенно если заведомо знаешь, что ничего хорошего быть не может.

Погруженный в свои ощущения, Куросаки не забывал отдавать распоряжения то и дело догонявшим его офицерам. Более того, он намеренно для этого замедлялся. Потому что в искусстве шунпо он по праву считался одним из лучших в Сейретее. Его природную склонность к этому виду умений помогла развить сама Шихоуин Йоруичи, когда Куросаки учился в академии. Зачем она это сделала, так и оставалось загадкой до сих пор. Но несясь вперед, Куросаки о её мотивах не думал, как и вообще не размышлял над поведением богини скорости. Всё же она, как кошка, гуляла сама по себе, и делала только то, что пожелает.

Последнее, что услышал Ичиго перед тем, как совершить особенно сильный рывок, был голос Иккаку, сообщающий, что он разберется с врагами слева. Бросив в ответ, что очень этому рад, Куросаки полетел дальше к самому большому источнику реацу, хотя тот, что выбрал Иккаку, был немногим меньше.

Спустя всего каких-то секунд десять, перед Ичиго открылась невиданная картина: гигантская птица, всё тело которой источало пламя. Такого существа Ичиго ещё никогда не видел и, как с ним сражаться, не знал. Конец замешательству положил отчаянный мужской голос. Прямо перед птицей стоял парень с до невозможного знакомой физиономией, а за его спиной сидела девушка немногим старше его самого.

Почти на уровне рефлекса Ичиго вытянул руку вперед и произнес номер нужного кидо, самого излюбленного и часто используемого. Птица заклинание отразила, но и внимание переключила, оставляя в покое ни в чем не повинных жителей Руконгая.

Поняв, что новая жертва не столь проста, птица взмыла в воздух и взмахом своих гигантских крыльев откатила шинигами потоком пламени. Попади Ичиго под него, не факт, что остался бы жив. Но безупречное шунпо помогло уйти от опасности и даже приблизиться к врагу. Но уже следующая атака вынудила снова увеличить дистанцию.

Понимая, что от такого противника быстро не избавишься, Ичиго потянул руку к висящему на спине Зангетсу. В голову пришла мысль, что, будь он помоложе, уже ломанулся бы в лобовую, ни о чем не думая, вместо того, чтобы уклоняться от атак. А сейчас…, а сейчас он осторожен. Лучше сначала отступить, а уже потом уничтожить врага. Пусть потратишь чуть больше времени, зато целее будешь.

Хотя о своей целости Куросаки особо не задумывался. Страх перед смертью он потерял ещё при жизни, когда это самое понятие «жизни и смерти» смешалось в нечто единое целое. После своей ранней гибели, он больше ценить жизнь так и не стал. А осторожность в сражении пришла просто с опытом.

Памятуя о том, что противник лишен разума, Ичиго не торопился атаковать, хотя обычно и предпочитал наступление защите.

Птица была повержена уже второй гецугой, а лейтенант спустился на землю и собирался оценить обстановку, когда один из спасенных побежал к нему, зовя по имени.

— Кейго.

Когда школьный приятель поднялся на ноги, к ним подошла его старшая сестра. Её Ичиго видел всего пару раз за свою жизнь, поэтому благополучно забыл имя. Они успели обменяться всего парой слов, когда сверху раздался громкий голос Иккаку.

— Ты всё, Ичиго?

Третий офицер одиннадцатого отряда стоял над крышей ближайшего дома с перекинутым через плечи копьем весь в крови, но, как всегда, довольный, что подтверждал улыбкой в тридцать два зуба, которую особо впечатлительные и непосвященные могли принять за оскал.

Кейго, несмотря на десятки прошедших лет, Мадараме узнал и отшатнулся в сторону, уже сомневаясь в своем счастливом спасении. Сестра Кейго свою первую и единственную любовь узнала тоже, как и он их, отчего улыбка на лице Иккаку померкла.

— Вижу, ты закончил, Ичиго. Значит, пора возвращаться. Ещё отряд по дороге собирать.

Обычно Мадараме не имел привычки говорить так. Но встреча с этими старыми знакомыми не вызывала никакой радости. Поэтому он старался напомнить Ичиго, что боевые действия ещё идут, а он здесь старший по званию. Поэтому одно его слово, и они благополучно возвращаются, и об этой женщине можно будет снова забыть на неопределенный срок.

Но Куросаки, понявший, что от него требуется, среагировать не успел. Стоило Иккаку спуститься на землю, и девушка уже повисла у него на шее. Отбиваться сильнее, чем просто немного отстраниться, дабы не быть задушенным в порыве счастья, было уже нехорошо. Не по-мужски как-то бить женщин, да и уноситься от них на всей возможной скорости шунпо тоже как-то неверно, даже трусливо. А вот чем-чем, а ни отсутствием чести, ни наличием трусости офицер Мадараме не страдал. Более того, презирал у других. Поэтому пришлось остановиться, отвечать на вопросы и попутно их задавать.

На мысленные мольбы о помиловании пришел весьма неожиданный ответ в лице лейтенанта шестого отряда. Она появилась тоже в небе, как ранее Иккаку, и не менее звонко их окликнула. Одарив Куросаки какой-то колкостью о его лени и сообщением об этом Рукии, шинигами спустилась на землю.

Побитой или уставшей девушка совсем не выглядела, от обычного своего вида отличалась разве что растрепанными волосами.

— Если вы забыли, то приказа об окончании боевых действий не было. А большая часть сил противника направлена именно на этот район, собственно, я здесь именно поэтому. Ещё капитан Куроцучи попросил предоставить ему для исследований, по возможности, всё, что останется от странных врагов.

Закончив с рапортом, куноичи заметила метающую в её сторону недовольные взгляды девушку, из осторожности старающуюся спрятаться за плечом любимого мужчины. Всё же духовное давление лейтенанта без контроля может легко парализовать обычную душу. И всё равно, что у Сакуры для её ранга это самое давление низковато.

— Если я прервала семейную сцену, то приношу свои извинения, господин Иккаку. Всё же придется ненадолго оторваться. Сомневаюсь, что кто-то, кроме вас или, непосредственно, капитана Зараки, способен привести одиннадцатый отряд в… — тут девушка на секунду задумалась, подбирая подходящие слово, — …порядок. Но если вы сильно волнуетесь за сохранность своей возлюбленной, то мы можем взять её с собой, хотя я бы не рисковала этого делать. Всё же духовное давление в Сейретее высокое, и это не говоря о нашем вступлении в битву. Хотя вы всё это знаете намного лучше меня.

Иккаку едва не скрипнул зубами. Умеет же эта женщина даже самые приятные известия приправить чем-то совсем не приятным в перспективе выполнения или невыполнения тех или иных условий.

Но если лейтенант Учиха при всех своих заскоках обладала разумом и ещё рядом качеств, за которые Иккаку её уважал, то у второй из присутствующих женщин, похоже, отсутствовал не только мозг, но и инстинкт самосохранения. Потому что, несмотря на все внушения опасности, она наотрез отказалась оставаться дома. В итоге, пришлось взять с собой и её с братом, так как тот со слезами на глазах сказал, что одних их не оставит.

Выбрав удобный для всех троих темп шунпо, шинигами начали обсуждать план дальнейших действий.

Постепенно вокруг них начали собираться члены их отрядов, ожидая дальнейших приказов. Кому-то из них был выдан труп побежденной Ичиго птицы и отдано распоряжение доставить его в двенадцатый отряд.

Битвы вокруг постепенно стихали. Хоть их всё ещё старались увести подальше в Руконгай, но убедившись, что противники не так уж и сильны, на их уничтожение были направлены рядовые под командованием младших офицеров. А лейтенанты и старшие офицеры возвращались в Сейретей. И всё равно они не успели. Совсем немного…

Новый взрыв реацу появился резко и неожиданно там, где его меньше всего ожидали: рядом с местом где содержались преступники. Хотя до этого в весьма большом радиусе от этого места не было даже малейших проблесков чего-то неверного.

Офицеры среагировали быстро и со всех сторон устремились в нужном направлении, понимая, что опоздают. Такой напор стражи долго сдерживать не смогут. Время сместилось, замерло, секунды начали казаться часами.

Иккаку с трудом помнил, в какой именно миг Ичиго остановился, оставил переносимого Кейго и унесся со всей возможной скоростью в нужном направлении. Потом Мадараме почти не заметил, когда Сакура неожиданно быстро оказалась рядом и не дала ему последовать за Куросаки.

— Кто-то должен остаться с вашими друзьями, господин Иккаку. И этим кем-то придется быть вам. Я понимаю, что вы во много раз сильнее меня. Не нужно делать такое лицо, я не зарываюсь. Но, в отличие от вас, я смогу оказать пострадавшим медицинскую помощь, а это сейчас будет намного важнее.

Такого выражения лица у неё Мадараме никогда не видел. Серьезное, холодное, отстраненное, а ещё этот взгляд… Понимаешь, почему она носит свою фамилию, а так же видишь обычно отсутствующее сходство с капитаном Учиха. Он когда-то, ещё будучи лейтенантом, так же смотрел на Иккаку, тоже не давая вступить в битву.

Через секунду Сакура исчезла и в этот вечер спасла жизнь лейтенанту Изуру, которого до неё спас лейтенант Куросаки и победил ранившего Киру врага. Но, несмотря на своё страшное ранение, именно Изуру спас в этот день Общество Душ.