Мрак (джен)

* 虫 *

Всё же находиться среди скопища народа, таким как я, не очень комфортно. На корабле оказалось сложно абстрагироваться от всех тех чувств и мыслей, что лавиной обрушились на меня. В городе хотя бы можно было убежать в другое место, если чувства кого-то доставляли мне дискомфорт. На корабле всё по-другому. Можно, конечно, заглушить все эти чувства, голоса, мысли, но тогда сидишь, словно ватой обложенный, и чувствуешь себя инвалидом — крайне неприятное чувство.

А ещё здесь Рона — как-то неуютно я себя чувствовал, сидя в каюте с этой алмазной собакой. Больно уж брутально она выглядела. Конечно, для алмазных псов она наверняка была писаной красавицей, но для меня… для меня всё было совсем не так. Нет, я вовсе не считаю её некрасивой или, тем более, уродливой. Просто… очень уж отличалась Рона от стандартов красоты у чейнджлингов. Пожалуй, если бы я не умел читать мысли и эмоции, то бежал бы со всех ног из её каюты. Но в том-то и дело, что я умел, и прекрасно чувствовал её сомнения и опасения, довольно успешно скрываемые под маской показной бравады. Рона если и не боялась, то явно опасалась чего-то — ей очень не хотелось привлекать к себе внимание, что полностью совпадало с моими желаниями.

— Так что не думай, что я тебя не узнала, — усмехнулась Рона, продемонстрировав два ряда белоснежных, острых зубов. — Я прекрасно знаю, кто такие чейнджлинги — читала о вас. Правда, до этого дня я никого из вашего племени не встречала. — собака коротко задумалась, склонив голову к плечу, после чего продолжила. — Вернее, не встречала в вашем истинном виде. А так… кто знает? Может и видела кого-то из вас.

— Скорее всего, — согласно кивнул я. — Уж в Кантерлоте чейнджлинги есть по любому.

— Вот и я так думаю, — слегка улыбнулась Рона. — Только я всё равно не могу взять в толк, — продолжила собака, задумчиво оглядывая меня, — почему ты так демонстративно не принимаешь чужое обличие? Ты меня прости, конечно, может я лезу не в своё дело, но также для тебя будет гораздо безопаснее. — собака слегка шевельнула ухом, и посмотрела на меня вопросительным, требовательным взглядом.

Я вздохнул. Однако, умеет она задавать правильные вопросы. Я, конечно, рассказал ей о наших с Тельмой злоключениях, но не стал рассказывать о своей «ма-а-аленькой» проблеме. Правда, эта алмазная собака производила впечатление умной девушки, а сейчас она подтвердила это, с первой попытки ткнув в самую суть проблемы. А ещё она, похоже, не умеет хитрить, и всегда идёт напрямик, не обращая внимание на препятствия — всё же спрашивать такое у едва знакомого встречного…

— Кхм… — напомнила о себе Рона, когда я слишком глубоко ушёл в себя, размышляя о ней.

— Ну-у-у… — протянул я, немного тушуясь под её требовательным взглядом, — ты же и сама уже догадалась. Если бы я мог перекидывать, то я бы так и сделал, но к моему глубокому сожалению — это мне не дано.

— Тогда зачем вообще ты вылез из своей норы? Ну или где вы там живёте? — в очередной раз ткнула в самое больное место Рона.

Когда я рассказывал нашу с Тельмой историю, то старался делать это не очень подробно, сглаживая острые углы и скрывая кое-какие моменты. Но, похоже, сейчас от рассказа о моей беде мне не отвертеться.

* 犬 *

Стыдно признаться, но мне слегка страшновато было оставаться наедине с этим чейнджлингом — в книгах, что хранились в клановой библиотеке, они описывались теми ещё… проблемными существами. Однако, Мрак оказался довольно адекватным парнем. Да и не верилось мне, что такая замечательная малышка, как Тельма, могла бы поладить с каким-то подонком. Так что я хоть и опасалась слегка, но всё же не на столько, чтобы врубились мои хищные инстинкты, требующие разорвать врага.

— И куда вы сейчас? — спросила я Мрака, когда он выложил мне всю свою историю.

Честно говоря, история его приключений была куда захватывающее, чем я читала в книгах. Пусть тут не было любовной линии, разве что кроме любви отца к приёмной дочери, но его решимость вызволить Тельму из копыт сумасшедшей пони — это что-то с чем-то! Так что я решила дать им убежище в своей каюте.

— Если бы я знал, — как-то растерянно ответил чейнджлинг, машинально почесав гриву копытом.

* 虫 *

Не смотря на некоторые неудобства, круиз на воздушном корабле мне на самом деле понравился. Конечно, было бы гораздо лучше, если бы я мог выйти на палубу, прогуляться по кораблю, но… Но и так было достаточно интересно. По ночам я всё же вылезал наружу и летал вокруг корабля, стараясь не попадаться на глаза вахтенным матросам — моя натура просто требовала полёта. Сложнее дела обстояли с Тельмой — эта егоза просто не создана для того, чтобы долго сидеть на месте. Мне стоило больших трудов, чтобы удержать её в каюте. Приходилось развлекать её подвижными играми, тогда я мог хоть как-то удержать её в каюте. Правда, к тому моменту, когда мне надо было укладывать её спать, я чувствовал себя как выжатый лимон. Если бы не помощь Роны, то и не знаю как бы я справился.

Вот и сейчас я чувствовал себя так, словно на мне пахали целый день, а потом нагрузили кучей мешков с тяжёлыми камнями. Зато Тельма, умотавшаяся за день, заснула в тот самый миг, как только её голова коснулась подушки.

* 犬 *

Я говорила, что мне понравилась Тельма? Так вот — это всё не верно! На самом деле она не просто очаровала меня, а буквально сразила в самое сердце! Эта мелкая прелесть — прямо-таки Истинный Эталон Милоты! День, проведённый с ней — уже само по себе чудо! Возясь с ней, я даже забывала про все свои проблемы, и отдавалась играм с мелкой дочерью Мрака всем своим сердцем! Пожалуй, если бы мне дали выбор — играть с Тельмой или почитать новейшие любовные романы, то выбор был бы далеко не в пользу книг.

Жаль только, что мы с малышкой не могли выбраться из каюты. Каюту, конечно, братья сняли мне довольно большую, но как же бы мы развернулись, если бы могли носиться по всему кораблю!

— Если вы выйдите на палубу, то тогда вся твоя скрытность отправится под хвост! — урезонил меня Мрак, подслушавший мои мысли.

— Да знаю я! — с досадой отмахнулась я от чейнджлинга.

Ну на самом деле, чего он? Разве я делала попытки куда-то выйти? И давно ли он стал моей нянькой?

— Да я без претензий, — вздохнул Мрак, отвечая на мои мысли. — Просто хочу напомнить, что скоро время ужина.

— Ужин! Жратеньки! — выдала мелкая егоза, удивительно точно копируя мои интонации.

Я почувствовала, как краска стыда заливает мою морду. На чейнджлинга, в этот момент, я старалась не смотреть.

— А кое-кто недавно говорил, что это я плохо повлияю на ребёнка, — подчёркнуто печально вздохнул Мрак.

* 虫 *

А эта ночь была даже замечательнее предыдущих! Я, как обычно, выбрался в окно, точным прыжком выбрасывая своё тело в воздух, расправил крылья, чувствуя, как меня подхватывает магия полёта, и принялся летать, наслаждаясь открывшимися видами. А сегодня было на что посмотреть — сейчас корабль летел над морем и как раз наступило полнолуние. Вы только представьте себе лунную дорожку на довольно сильно штормящем море. Свист ветра прямо в морду, солёные брызги, достающие даже на большой высоте, светящиеся звёзды! Для полноты картины не хватало лишь грозы, когда грохочет гром и сверкают молнии, а струи воды прижимают тебя прямо к волнам. Правда, я никогда не летал в таких условиях, да и моря раньше не видел, только читал о нём и видел воспоминания предков. Но это же ерунда — я сам хочу всё попробовать!

Сильный порыв ветра заставил меня подлететь к кораблю и тут я уловил что-то такое, от чего всё моё романтическое настроение куда-то исчезло. Я уловил эманации боли и страданий! Причём чувства эти были такими знакомыми, словно страдал кто-то из моего народа! Но откуда на корабле чейнджлинги? Ведомый любопытством, я полетел на этот горький запах и вскоре оказался у открытого иллюминатора. Тихонько скастовав заклинание невидимости, я с любопытством заглянул в него.

Это оказалась каюта капитана. Он сидел перед кроватью, расстегнув мундир и сняв фуражку, заботливо протирая лоб лежащей на кровати кобылки, от которой и шли эти эманации страдания. Рядом сидел жеребец-земнопони, державший в копытах большой саквояж с красным крестом. А главное, от этих двоих ощутимо тянуло чейнджлингами!

— Поймите, — сочувственным тоном говорил земнопонь. — Я обычный фельдшер. Моей квалификации недостаточно, чтобы понять, что случилось с вашей дочерью. Если бы я знал, что у неё болит, то мог бы дать правильное лекарство.

Судя по тому, что он чувствовал, фельдшер не врал — он действительно хотел помочь, но не мог. Он очень хотел вылечить кобылку, даже несмотря на то, что больная была чейнджлингом. В его мыслях я отчётливо уловил, что он прекрасно знал это, и вообще считал себя кем-то вроде друга семьи для этих двоих. Только почему её отец не скажет, что у малышки болит ухо? Он разве не чувствует это?

— Я никогда прежде не жалел так сильно, что не умею читать эмоции и мысли, — горько пробормотал капитан, с болью смотря на дочь.

* 犬 *

Наконец-то долгожданная тишина! Оказывается, я даже не подозревала, как сильно я соскучилась по ней! Стыдно признаться, но Тельма буквально укатала меня, довела до полного истощения. Я на столько устала, что еле-еле, на одних морально-волевых, доползла до кровати, и после этого у меня хватило сил только на то, чтобы рухнуть на неё, даже не расправляя бельё. Уснула я, скорее всего, даже быстрее, чем приземлилась на кровать.

Во сне мне снилась малышка Тельма, что летала за мной в каком-то мрачном замке, налетая на меня из темноты. Казалось бы, что малышка должна была бояться темноты, но она ни капли не боялась, а с удивительной ловкостью пользовалась ею, чтобы подобраться ко мне поближе.

Я чувствовала, что мне было очень играть с ней. Было довольно забавно уворачиваться от её примитивных атак, избегая её крохотных коготков. Но чуть позже я заметила, что Тельма стала расти, становилась быстрее, а её атаки становились всё более опасными.

— Жратеньки! — выдала она, набрасываясь на меня в очередной раз, оскалив острые клыки.

* 虫 *

Что он только что сказал? Не может читать мысли? Как вообще такое возможно? Каждый чейнджлинг умеет делать это с рождения! Кто-то сильнее, кто-то слабее, но это умеют все — это сама суть нашего народа! Хотя… это говорит тот, кто нифига не умеет превращаться! Зато я могу подсказать им, что случилось с девочкой, и тогда они смогут её спасти! Приняв решение, я решительно влетел в открытый иллюминатор, закономерно вызвав в комнате переполох.

— Кто ты такой?! — прошипел капитан, принимая защитную стойку.

Разглядев меня, он прекратил притворяться пегасом, а принял свой истинный вид, мобилизуя все силы для боя.

— А по мне разве не видно? — ухмыльнулся я, стараясь двигаться так, чтобы не вызвать агрессии и держа копыта на виду.

— Ты… странный, — пробормотал капитан. — Где твои дырки, чейнджлинг?

Ха! Вопрос не в бровь, а в глаз! Честно говоря, он первый за несколько дней, что я путешествую вне гнезда, обратил внимание на эту деталь, отличающую меня от моих сородичей. Впрочем, он сам чейнджлинг, так что это не удивительно. Удивительнее то, что большинство существ, даже зная о чейнджлингах, не обращали никакого внимания на эту особенность моего организма.

* 犬 *

Я в ужасе проснулась, когда зубастая пасточка Тельмы сомкнулась на моём ухе, и тут же поняла, что боль в ухе настоящая! Я в панике дёрнула головой, освобождая ухо от чьих-то острых зубов, и обнаружила… лежащую на моей подушке Тельму, что недовольно клацала зубами во сне.

Офигеть! Это значит, что она реально перебралась ко мне на подушку и цапнула меня за ухо? И всё это не просыпаясь? Интересно, это для неё нормально или малышку срочно надо показать доктору и лечить от лунатизма?

«Пожалуй, утром надо поговорить на эту тему с Мраком», — решила я, обнимая мелкую и засыпая.

* 虫 *

— Что вам важнее — мои дырки, вернее их отсутствие или здоровье дочери? — спросил я, слегка приподняв бровь.

Капитан с громким хлопком сделал фейсхув, глядя на меня так, словно увидел меня впервые:

— Точно, ты же чейнджлинг! — радостно завопил он.

— Угу, — ухмыльнулся я, — мне говорили.

Только капитан скорее всего не слышал мою остроту, потому что он уже тащил меня к кровати дочери:

— Во-о-от! Если ты слышишь её, то можешь сказать, что у неё болит! — как-то излишне эмоционально проговорил он.

— Ну да, я прекрасно чувствую, что у неё болит ухо, — кивнув ему, ответил я — Левое, доктор. — уточнил я, видя, как фельдшер принялся осматривать пациентку.

Фельдшер спокойно осмотрел ухо пациентки и присвистнул.

— Что там, доктор? — тут же встревожился капитан.

— Клещ! — в тон фельдшера я услышал весь тот негатив и возмущение, что он питал к этому мерзкому насекомому.

Мда… совсем недавно что-то подобное я слышал в тоне и чувствах той сумасшедшей пегаски, только по отношению ко мне — тот ещё опыт, без которого я бы предпочёл обойтись.

— Клещ?! — недоверчиво воскликнул капитан. — Да как от него может произойти что-то подобное?!

— А вот так и происходит, — как-то сварливо ответил фельдшер, копаясь в своих седельных сумках. — Каждый день говорим о том, чтобы опасались клещей, а если поймали-таки, то несли клещей к нам на проверку, но многие просто пропускают это мимо ушей! Чтобы потом бегать вокруг умирающего родственника, безумно вопя и заламывая копыта!

— Доктор, — не на шутку встревожился капитан, — она что, умирает?!

— Не мелите ерунды! — резко ответил земнопонь. — Уж коли ко мне в копыта попала и диагноз известен, то… так я и дам понибудь мне статистику портить! Щаз-з-з! Ага, вот оно!

Фельдшер поднял над головой маленький флакон с с опалесцирующей жидкостью и… нерешительно остановился, глядя на пациентку с каким-то странным сомнением.

— Э-э-э… доктор? — осторожно позвал его капитан. — Что-то не так?

— Хм… видите ли в чём дело… — земнопонь явно был в замешательстве, не зная, как лучше рассказать то, что его очень смущало.

— Доктор? — капитан, видя нерешительность фельдшера, тоже начал тревожиться. — Неужели ваше лекарство не подействует?!

— Что за чушь?! Конечно подействует! — мгновенно ответил жеребец. — Но… есть, знаете ли, у этого лекарства один побочный эффект. От чего я и не могу сам дать пациентке лекарство.

— Тогда я дам его дочери! — предложил капитан.

— Вы… — на миг задумался врач, — вы тоже не подходите. Разве что…

И тут они оба посмотрели на меня. От чего я машинально отступил назад, уперевшись крупом в закрытую дверь.

— А что это вы на меня так смотрите? — спросил я, жалея, что не умею хвостом открывать замки — сейчас бы мне такое уменье очень пригодилось.

* 犬 *

В этот раз я оказалась в каком-то очень странном месте. При этом я прекрасно понимала, что это сон, но всё было так реально, что у меня сердце замирало от восторга и ужаса! И если в предыдущем сне с Тельмой мне было немного страшно, то сейчас я испытывала ужас и ощущение какого-то странного, липкого бреда, от которого не могла избавиться. Там была моя мачеха, держащая на цепи моих братьев. Фрыфал, почему-то смотрящий на меня тремя светящимися глазами. И Мрак с Тельмой, что летали вокруг меня словно две странные бабочки. Причём за Мраком гонялась ещё какая-то… бабочка. Явно из представителей его племени. Почему-то, когда я увидела её, то невольно зарычала, желая разорвать эту крылатую тварь.

Ну правда же бред сумасшедшего? Может мне не стоило кофе на ночь пить?

* 虫 *

— Мра-а-а-ак?.. — со значением глядя на меня, проговорил капитан, приближаясь ко мне мелкими, и, как он напрасно надеялся, незаметными шагами.

— Это моё имя, — ухмыльнувшись, кивнул я.

— Ты обязан помочь моей дочери! — топнул копытом капитан.

— А доктор что-то говорил о побочных эффектах, — слегка наклонил я голову к плечу.

— Да плевать на них! — выкрикнул чейнджлинг. — Главное, что моя дочь будет жива! Ведь она поправиться? — обернулся он к врачу.

— Несомненно! — кивнул земнопонь. — Только…

Дальнейших слов я не услышал, потому что доктор зашептал их в ухо капитана.

— Ну это же ерунда! — отмахнулся от него капитан. — Но, вы правы — это должен быть Мрак! Негоже, чтобы моя до… — тут он поперхнулся и покраснел. — Короче, это должен быть ты! — решительно топнул копытом чейнджлинг, строго взглянув на меня.

Судя по его взгляду, он говорил это вполне серьёзно, и у меня не было шансов улизнуть от этой обязанности.

— Соглашайся, Мрак! — убеждал капитан. — Поможешь мне, и я легализую твоё присутствие на корабле! Твоё, и твоей дочери! Или ты думаешь, что я не знаю кто ты, и что сделал в Клаудсдейле?

Оппа! А ведь верно — имя своё я ему не называл!

— Ладно, — кивнул я обречённо. — Что надо делать?

— Тут всё просто, — как-то суетливо проговорил доктор, избегая смотреть мне в глаза. — набираешь лекарство в рот, плотно прижимаешь свои губы к губам пациентки, разжимаешь ей челюсти языком и вливаешь лекарство прямо ей в глотку!

— И держи свои копыта при себе, Мрак! — с угрозой прошипел капитан.