Титулярный советник (гет)

На улице вовсю бушевала гроза, ветер сильно выл. Посреди мрачного неба ярко сверкали мимолётные молнии, следом за которыми следовал раскатистый гром. Капли дождя разбивались об окно, скатываясь к самому низу и исчезая в непроглядном мраке. В комнате, где спал маленький Коля, совсем темно. Он, укутавшись в тёплое одеяло, ждал матушку, когда та придёт и почитает ему сказку перед сном. Она обещала. А обещание надо выполнять, так ведь?

Она всё не приходила. Коля встревожился, допустив мысль, что с ней могло что-то случиться. Однако он не осмеливался вылезть из-под одеяла. Матушка запретила ему всячески раскрываться или вставать с кровати, сказав, что его простуда может только сильнее обостриться. Денег на лекарства у них не хватало. А потому ему пришлось лежать в постели и смотреть на часы, цифры которых больше походили на чьи-то глаза. Бабушка говорила, что до них здесь жил чудаковатый юноша, покончивший с жизнью. Будь Коля старше, он бы свободно дотянулся до циферблата и разбил бы его к чертям, лишь бы нарисованные глаза не будоражили его воображение. Ему казалось, что они следят за ним.

В коридоре послышался голос матери. Коля сначала обрадовался: ему надоело сверлить взглядом стену. Однако прислушавшись, понял, что матушка с кем-то спорит. Он напрягся. До него доносились лишь некоторые слова.

— Александр Григорьевич, мне не нужны ваши деньги! — строгим голосом говорила матушка. — Вы убили моего мужа, а теперь даёте деньги. Кто знает, может, вы хотите, чтобы мы погрязли в долгах?! Вы думаете, что можете получить моё прощение?!

— Екатерина Сергеевна, мне известно, что ваш сын болен, — сказал Александр Григорьевич шёпотом. — И я хочу отдать вам деньги безвозмездно. Вы купите на них лекарства! Прошу, возьмите их.

— Я всё сказала! — повысила тон Екатерина Сергеевна. — Убирайтесь отсюда.

Это последнее, что услышал Коля. За этим разговором последовал разочарованный вздох и хлопок дверью. Через несколько минут в комнату вошла матушка, держа в руках свечу, свет от которой всё равно ничего не освещал. Она выглядела расстроенной. Коля сел на кровать и с беспокойством посмотрел на неё. Она сразу заметила это и, расслабившись, присела на край кровати.

— Николушка, свет очей моих, ложись в кроватку, — мягко произнесла матушка, погладив его по голове.

— Кто это был, матушка? — спросил Коля, положив голову на подушку.

— Никто, Коленька, — ответила матушка. — Спи, душа моя.

Коленька закрыл глазки, доверившись её словам. Быть может, ему правда почудился услышанный разговор, и что на самом деле матушка всё это время была рядом с ним.

* * *

Николай проснулся довольно поздно. Обычно он вставал ни свет ни заря, дабы успеть спокойно собраться и перед работой немного прогуляться по сонным улицам Петербурга. Однако сегодня преуспел: пробудился, когда часы пробили девять; когда прислуга вовсю носилась по квартире, шла из столовой на кухню и обратно; когда Мария Александровна вежливо здоровалась с пришедшим гостем, приглашая его зайти в отцовский кабинет и кое-что обсудить.

Он кое-как заставил себя проснуться и присесть на край кровати. Остатки сна тяжело навалились на его плечи, не собирались отпускать. Николай просидел так несколько минут, стараясь вернуться в обычное, нормальное состояние.

Вдруг в дверь постучались. Послышался женский голосок, спрашивающий разрешения войти. Николай, без раздумий, впустил служанок. Они, улыбаясь, но ничего не говоря, поставили перед ним таз с водой. Он привёл себя в порядок, и позже его проводили в столовую, где сидела Мария Александровна, державшая в руках письмо с неизвестным ему содержанием, и разговаривала со служанкой Ариной.

— S'il vous plaît, apportez cette lettre à la modiste Belokurova.⁽¹⁾ — сказала Мария Александровна по-французски.

Увидев Николая, Мария Александровна поздоровалась с ним, улыбнулась и села за стол. На завтрак слуги принесли яйцо всмятку, несколько свежевыпеченных булочек, а к ним малиновый джем, и заваренный травяной чай. Они принялись завтракать. Спустя несколько минут Николай, протерев рот салфеткой и сложив руки в замок, сказал:

— Мария Александровна, пожалуйста, научите меня говорить по-французски.

Мария Александровна с недоумением посмотрела на него. Конечно, в глубине души появилась радость, что он обратился к ней с такой просьбой, однако тревога тоже имела место быть. Во-первых, Мария Александровна никогда никого не учила и даже не интересовалась гувернёрством, педагогикой. Во-вторых, она не имела представления, с чего начинать. Понятное дело, в первую очередь необходимо выучить основные азы вроде алфавита.

— Николай Андреевич, боюсь, я не смогу исполнить вашу просьбу, — сказала Мария Александровна, бросив на него обеспокоенный взгляд.

— Почему же? — спросил Николай.

— Я не имею ни малейшего представления о педагогике, — ответила Мария Александровна. — Прошу прощения.

Мария Александровна считала, что нужно сказать правду, а не строить не пойми что. Если бы она взялась за то, к чему не имела никакого отношения, как делали её некоторые столичные подруги, дабы произвести хорошее впечатление на кавалеров, то ничем хорошим это не закончилось бы. В конце концов, ей всегда говорили, что хорошие взаимоотношения строятся на доверии, уважении и честности. А Мария Александровна не хотела терять лицо в глазах Николая.

По правде сказать, Николай не знал точной причины такой неожиданной и странной просьбы для него самого же, а потому сидел и глуповато улыбался. Он не стремился произвести на неё хорошее впечатление, нет. Может, ему хотелось позабавить её выученными наизусть фразочками, которые позже произнесёт на ломаном и, в какой-то степени, диком французском? Данный вариант звучал довольно неплохо.

На завтраке они обсудили много вопросов. Например, Николай, пусть в душе и раскаивался, что просил у молоденькой девушки помощи, поделился проблемой, связанной с жильём, на что Мария Александровна любезно предложила пожить у неё. Она объяснила это тем, что жить в семикомнатной квартире ей одной уж слишком тоскливо и небезопасно. Бо́льшая часть прислуги уходила на ночь домой, а с ней рядом оставались только Арина и Фёдор. Они жили в комнатах, предоставленных им как приближённым слугам семьи. Конечно же, по личным причинам.

После завтрака Николай поблагодарил Марию Александровну за помощь, понимание и поддержку, поцеловав ей ручку. Он предупредил её, что ненадолго уедет. Ему необходимо забрать вещи из комнаты Алексея, про которого вспомнил как раз в этот момент.

В парадной он встретился с Ариной. Та возвращалась домой, выполнив поручение госпожи. Николай поприветствовал её, слегка наклонив голову вперёд. Она ответила ему лёгким кивком.

— Арина Семёновна, постойте! — вдруг спохватился Николай, подойдя к ней. — Могу ли я вас кое о чём попросить?

Арина Семёновна бросила на него любопытный взгляд, даже приостановилась, сжав ткань серого платья. Николай, не дожидаясь её слов, сказал:

— Научите меня говорить по-французски! Хотя бы парочку фраз, прошу.

Арина Семёновна немного оторопела, услышав его просьбу. Она могла ожидать чего угодно, но только не этого. Это было поистине странно. Необычно. И даже увлекательно. Арина Семёновна кротко улыбнулась и, положив ладонь на кованые перила, сказала:

— Мария Александровна должна будет посетить госпожу Белокурову. В её отсутствие я научу вас некоторым фразам на французском.

— Благодарствую! — воскликнул радостный Николай и, пожелав хорошего дня, поспешил к Алексею.

* * *

Николай подозревал, что, зайдя в комнату Алексея, встретит друга не в лучшем настроении, что тот с радостью выпроводит его, кинув в руки (а может в лицо) чемодан, в который он бросил, даже не сложив как следует, все его вещи. Отчасти его мысли оправдались. Алексей вправду не находился в хорошем расположении духа. Да и выглядел весьма побитым: светло-русые волосы растрёпаны в разные стороны, нижняя губа разбита, под правым глазом кто-то умудрился поставить синяк больших размеров.

Николай несмело шагнул вглубь комнаты. Алексей сидел, оперевшись одной рукой о стол, а рядом с ним лежало зеркало. Он аккуратно, почти не дотрагивался до синяка, боялся, что одно лёгкое прикосновение могло только ухудшить его и без того ужасное состояние. Николай сел рядом с ним.

— И как это случилось, Лёша? — спросил Николай, удивлённо вскинув брови.

— Я выпил через чур много, — сказал Алексей, поникнув головой. — Начал спорить с одним уважаемым господином и вскоре наш спор перерос в драку. Коля, Слава Богу, что тебя там не было!

Николай испуганно бросил на него взгляд. В какой-то степени он жалел, что ушёл раньше с праздника, ибо мог предотвратить драку. Однако сделанного не воротишь. Николай посидел ещё немного в раздумьях, прежде чем пойти к хозяйке квартиры за помощью. Алексей на какое-то время остался один, искренне не понимая, куда пошёл его друг. Через несколько мгновений Николай вернулся с лечебной мазью на руках. Он поставил небольшую баночку, в которой как раз-таки находилось лекарство, на стол.

— Мазь следует наносить на место ушиба днём и вечером, — строго проговорил Николай.

— Спасибо, Коля… — тихо произнёс Алексей, взяв в руки баночку. — Чтобы я без тебя делал?

— Сам не знаю! — беззлобно усмехнулся Николай, скрестив руки на груди.

Они посмеялись. Николай, достав из-под потёртого в некоторых местах дивана чемодан, стал собирать вещи и заодно рассказывать о произошедших с ним событиях, планах и парочке приятных подарков для Марии Александровны. Алексей слушал внимательно, не перебивал. Если в каких-то вопросах была необходима его помощь, он предлагал её, обдумывал всевозможные варианты для их реализации. Николай, улыбаясь, благодарил и вскоре так собрал чемодан.

— Спасибо за советы, — сказал Николай, взяв чемодан за ручки. — Ну, друг, до следующей встречи!

Алексей улыбнулся. Он ещё раз поблагодарил за предоставленную мазь и проводил его до общей парадной.

* * *

Мария Александровна уехала из квартиры несколько часов назад. Арина Семёновна, копошившаяся на кухне, сказала, что её ещё долгое время не будет, учитывая страсть госпожи Белокуровой изнурять собственных посетителей неожиданно возникшими идеями для нарядов. И неважно, каких: для особых случаев (банкеты, балы, приёмы у высокопоставленных вельмож) или обычных, повседневных. Николай на самом деле понимал всю беду. Сам неоднократно отказывался от многих вариантов одежды, когда ему шили парадный вицмундир. И как только госпожа Белокурова не осталась без клиентов?

Николай сидел на кухне. Арина Семёновна занималась ужином: варила щи, строга́я молодую капусту; к ним пекла кулебяку с мясной начинкой; бросала быстрые взгляды на соусы — два совершенно разных блюда, сделанных из мяса и овощей. Из погреба она даже достала сладкое десертное вино. Арина Семёновна хотела также сделать и пшённую кашу, однако Николай отговорил её от этой идеи, заметив, что напоследок они будут ужинать мокрым пирожным. Конечно, он стремился и сам принять участие в приготовлении пищи, однако его не хотели и слушать.

Между делом она что-то быстро черкала на листочке, бормоча на французском. Позже она пододвинула листок ближе к нему.

— Je t'aime bien, — сказала она, помешивая ложкой щи. — Что в переводе значит: «Вы мне нравитесь».

Она повторила эту фразу ещё несколько раз. Николай слушал, старался обратить внимание на ударения. Постарался произнести слова. Из его уст, никогда не знавших иностранного языка, они прозвучали крайне нелепо, странно и забавно, что ненароком развеселило Арину Семёновну. Она хихикнула, хлопнув в ладоши. Однако это не обрадовало Николая. Он свёл густые брови к переносице и попытался сказать эту фразу ещё раз. Более-менее её удалось проговорить только к десятому разу, когда Арина Семёновна указала ему на ошибки.

— Арина Семёновна, — обратился к ней Николай, — А как будет: «Я вас люблю»?

— Je t'aime, Николай Андреевич, — сказала Арина Семёновна, даже не задумавшись.

Николай поблагодарил её и, взяв листок в руки, ушёл в спальню, дабы не мешать ей заниматься делами, помимо готовки. Какая-то детская радость наполнила душу, расцвела как райский цветок. Ему хотелось поскорее выучить эти несколько слов, чтобы признаться в любви Марии Александровне. Однако кое-что никак не выбрасывалось из его головы: он понял, что фраза «Я вас люблю» была гораздо короче и благозвучнее, чем «Вы мне нравитесь».

Примечания:

Эта глава получилась более разговорной, чем предыдущая. Надеюсь, это не сильно портит её ☻

1) Прошу, отнеси это письмо модистке Белокуровой. (с фр.)

Вернуться к тексту