Истории Чёрного Леса (джен)

Бесконечные стеллажи библиотеки Великого эльфийского города, украшенные витиеватым узором, хранили в себе множество тайн. Фолианты и свитки содержались с должным уважением, дабы избежать их порчи или запыления. Незабываемый запах книг, их тугих кожаных переплётов с серебряными уголками будоражил воображение, уже желавшее окунуться в шелест страниц и ощущение тонкой, слегка желтоватой бумаги на кончиках пальцев.

Зелёные глаза в обрамлении красно-рыжих волос заметили стройный стан, гордую осанку эльфийской девы, чуть склонившей голову над какой-то рукописью. Дилариат собрал весьма большую стопку книг, так, чтобы они закрывали часть лица, и двинулся вперёд, мимо читающей эльфийки. Подойдя ближе, он пошатнулся. Природная реакция позволила советнику удержать почти все экземпляры, кроме одного, который упал как раз рядом со светловолосой красавицей.

— Прошу простить меня великодушно, — в голосе появились тревожные нотки, а глаза сделались обеспокоенными.

— Не нужно, право, какие пустяки, — улыбнулась посетительница библиотеки и, изящно склонясь, лёгким движением тонких пальцев подняла книгу и протянула её незнакомцу.

— Премного благодарен, — отозвался тот и осторожно поставил высокую стопку на соседний стол, а после с поклоном принял трактат. — Но позвольте мне утолить моё любопытство. Признаться, я не имел счастья лицезреть в наших стенах столь обворожительную деву. Какая судьба распорядилась столь удивительным образом, дабы свести нас сегодня?

— Как льстивы и приятны эти речи, — слегка кокетливо улыбнулась светловолосая красавица. — Путь мой пролегал из Тауранмаура, священного закрытого города.

— Я поражён! — ахнул собеседник. — Неужели из самого Леса Сновидений? Судьба действительно так непредсказуема. Но где же мои манеры? Надеюсь, светлоокая дева позволит представиться. Имя мне Дилариа́т. Устам не терпится задать вопрос столь удивительной красоты созданию. Появлялась ли возможность осмотреть залы и коридоры, аллеи и сады Тараэлентириоса?

— Пока не представилась, — с ласковой улыбкой ответила дева. — Я прибыла только вчера и не имела удовольствия осмотреться в должной мере. Даю позволение именовать меня Силивриниэ́ль.

— Несказанно рад нашей встрече, — он подал ей руку, и дева коснулась его ладони кончиками пальцев. — Для меня будет честью, если удивительная Силивриниэль дозволит сопроводить её на экскурсию. Поверьте, моё сердце ликовало бы от радости.

— Пожалуй, не стоит отказывать в подобном удовольствии. Я согласна воспользоваться услугами столь учтивого эльфа для сопровождения моей особы, — ответила эльфийка, довольная собой. — Завтра, в час Фазана, буду ожидать у дверей библиотеки.

Волна приятных ощущений нахлынула, заставив сердце слегка оттаять. Наконец-то кто-то сумел оценить её по достоинству, признав красоту и манеры, даже не зная, кто она такая. И не важно, унаследовала ли она магию своей крови или нет.

Дилариат тепло попрощался с девой и отправился прочь, оставив стопку книг на столе. В зелёных глазах промелькнул удовлетворённый золотистый блеск.

* * *

Тяжёлые свинцовые тучи зависли над холмами. Кое-где их ещё пробивали лучи света, оставляя на зелёной траве золотые пятна, но поднимающийся ветер говорил о том, что скоро и они померкнут, сдавшись под натиском серых облаков. Запах трав ощущался ярче перед дождём, словно растения зазывали непогоду, желая насладиться её холодными струями. Но пока тучи словно выжидали чего-то, не спеша заполняя собой всё небесное пространство.

Путь из Лантасиринана пролегал на запад во владения Лимлага. По словам морского властителя, у него имелась весьма интересная коллекция артефактов, отобранных им у беззащитных пиратов, дабы не засоряли они море своим присутствием. На самом деле, Морскому змею просто нравилось гоняться по волнам за кораблями… Дела его шли всегда хорошо, богатство преумножалось, ведь Лимлаг курировал множество портов, открывая там свои торговые представительства. Можно даже сказать, что повелитель морей имел баснословное богатство, и порой просто искал себе приключений, чтобы развеяться. Пираты подходили на эту роль идеально, но такими темпами им грозило вымирание как виду.

Меж тем обоим путникам некоторую неловкость доставлял эскорт из четырёх эльфийских воинов, данных им в нагрузку в Лантасиринане. Менелтелу утверждал, что четырёх мало и столь важные особы должны путешествовать с парой дюжин воинов, не меньше. Но ни Ораферн, ни Лимлаг не любили привлекать к себе столько внимания в пути. Однако у сопровождения имелся приказ и, чтобы нарушить его, требовались соответствующие обстоятельства.

Речные холмы, к границе которых подходили эльфы, принадлежали людям. Молодая раса не спешила объединять свои города и образовывать единое государство. Но мелкие поселения часто тянулись к более крупным городам, создавая земельный союз. Нередко между ними возникали конфликты, но внутренние распри людского сообщества мало интересовали другие народы. Эльфы защищали свои границы и жестоко наказывали тех, кто посягал на них, поэтому люди по большей части избегали столкновений с остроухими.

Ближайшим городом являлся Билун. Стены крепости имели белый цвет и возвышались над полноводной рекой. Всё это выглядело весьма величественно, хотя город и не считался самым крупным людским поселением. До окраинных деревень пришлось бы добираться несколько часов. А в непогоду людские дороги размывало, превращая в вязкую жижу, что ещё больше задерживало в пути.

Эльфы остановились в реденькой рощице у ручья, чтобы напоить лошадей и приготовить обед. Холмистая местность позволяла укрыться от ветра и посторонних глаз. Однако, не успели путники вкусить похлёбки, как их побеспокоили.

— Властитель, на горизонте обнаружены двое, и они приближаются к нам, — сообщил один из сопровождения. — Судя по всему, это человеческие отроки.

— Дети? — Ораферн поднял удивлённый взгляд на воина. — Что им тут делать? Они одни?

— Совершенно верно, — ответил стражник. — Правда, всё время оглядываются.

— Кто их отпустил в такую дикую местность да ещё в непогоду? — проворчал хозяин леса и поднялся со своего места, накинув плащ. — Скоро ливанёт. Надо им помочь укрыться.

— Ты хотел сказать, что вскоре небеса разверзнутся мириадами струй? — усмехнулся Лимлаг, слегка посмеиваясь над манерой речи, то ли эльфов халла, то ли своего друга.

— Я так и сказал, — буркнул тот в ответ и вскочил на своего коня.

Мизрен только приступил к поглощению разнотравья и высказал было недовольство, но, почувствовав настрой хозяина, навострил уши. Лесной король сжал каблуками бока коня, и тот припустил рысью в направлении, что указал наблюдатель.

— Не задерживайся! Обед скоро будет готов, — Повелитель морей кивнул одному из охраны, и тот последовал за правителем Морнтаура, дабы обеспечить его безопасность.

В воздухе чувствовалась водяная пыль, которую даже моросью назвать было стыдно. Ораферн быстро различил среди холмов две маленькие фигурки: девушка лет шестнадцати и мальчишка двенадцати лет, облачённые в весьма поношенную и местами протёртую одежду, испачканную в пыли. У девчонки на плече красовалась замотанная тряпка с запёкшейся кровью.

В человеческом обществе в шестнадцать лет проводили обряд обручения, если имелась договорённость между родителями, но до свадьбы выдерживали ещё два года по традиции. Однако не все чтили подобные ритуалы.

Завидев всадника, беглецы едва не обмерли от страха, попятились, а после бросились прочь. Но тягаться со скоростью лошади не имело смысла, и серый в яблоках скакун быстро нагнал их, обошёл рысью вокруг, заставив детей прижаться друг к другу.

— Что с вами случилось? — прозвучал заинтересованный голос.

— Помогите… — прошептали оба, разглядев всадника.

— За нами гонятся! Они хотят нас убить! — выпалила девушка и упала на колени, чувствуя, что силы вот-вот покинут её израненные босые ноги. На растрёпанных тёмно-русых волосах замерли несколько капель влаги. Сердце вырывалось из груди, ощутив маленький, едва заметный луч надежды, и потому голос предательски дрожал.

— Они охотятся на нас! — выкрикнул мальчик, сжав кулаки. — Они отстреливают нас, как дичь! — он выглядел бойким, но ниже спутницы на целую голову, если не больше. Под левым глазом расплывался здоровенный синяк.

— Кто? — нахмурился Ораферн и взглянул вдаль.

Острый взор уже заметил приближающихся всадников. Лук, до этого хранившийся в чехле у седла, тут же оказался в руках. Заговорённая тетива не растягивалась, будучи в боевом состоянии и это позволяло не снимать её во время путешествия. Поднимающийся ветер превращал морось в сотни мелких игл, которые впивались в лицо, что уменьшало шансы на точный выстрел.

— Мы… из трущоб… — со слезами на глазах прошептала девушка. Создалось ощущение, что ком подступает к её горлу и вот-вот лишит возможности говорить. — Но наша жизнь должна хоть что-то стоить… Они вывезли тех, кого смогли поймать, в повозках за пределы города и выпустили, дав время разбежаться… А потом начали травить собаками и отстреливать. Помогите… пожалуйста… — она закрыла лицо руками и разрыдалась.

— Это всё сыновья главы города и их приятели… — ответил мальчишка, поглаживая плачущую по волосам. Он явно храбрился, скрывая страх. Судя по сходству, оба, скорее всего, являлись родственниками. Одинаковый цвет волос, серые глаза, схожая форма носа и то, как они относились друг к другу, говорило о многом.

— Я могу чем-то помочь хозяину Морнтаура? — спросил подоспевший страж, поклонившись. Его тоже укрывал походный плащ, а широкий капюшон прикрывал шлем с лиственным узором.

— Да, — кивнул король в сторону детей. — Забирай их, накорми, подлечи и обогрей у огня. Я разберусь тут сам, — последняя фраза прозвучала уже сквозь зубы.

Жизнь у эльфов долгая, но это не значит, что они не знают ей цену. Особенно это знакомо тем, кто видел смерть близких.

Стражник спешился, усадил детей на своего коня и повёл его прочь. Но не успел скрыться в низине, когда преследователи, замеченные ранее, двинулись в сторону беглецов. Лесной король выпустил стрелу под ноги лошадям, и те взвились на дыбы, остановленные всадниками.

Надо сказать, что одежда их смотрелась странно. Да, угадывались дорогие ткани, меховые оторочки и золотое шитьё, но облегающие штаны выглядели несуразно, как и туфли с вытянутыми носами. Пышные у плеча рукава и узкие у запястья у одних и, наоборот, свободный и широкий к низу рукав у других. Головные уборы тоже смотрелись диковинно: одни носили береты с перьями, другие шляпы с узким козырьком, будто надели остроносый башмак на голову. И, разумеется, расшитые пояса и фибулы с камнями, пусть и простой огранки. Судя по холёному виду, ни один из них не сталкивался когда-либо с голодом и холодом. Наверняка ещё и сбегали от учителей, чтобы не занимать головы чем-то иным, нежели праздность, и никогда не получали отказа ни в чём.

— Как ты… смеешь?! — выкрикнул сын вельможи, обладавший странной остроносой шляпой. — Да ты хоть знаешь, кто мы такие?!

— Меня это не интересует, — Ораферн повёл Мизрена между преследователями и детьми, которые вцепились в седло вороной лошади, боясь пошевелиться. Если их спасители отступят, детям трущоб придёт конец. Но лесной король махнул рукой, давая воину знак, что тот может продолжать путь.

— Что?! Ах ты…

— Погоди… присмотрись… — заметил тот, на чьём берете красовались два длинных фазаньих пера. — У того шлем, — добавил он тише. — А у этого лук эльфийский… сбруи нет…

— И что?! Мы на своей земле! Они не имеют права вмешиваться в наши дела!

— Минутку, где вы находитесь? — порыв ветра сбил капюшон с головы Ораферна. — Вы у границ эльфийской владений. Здесь нейтральная земля. С каких пор люди присвоили её себе?

— Мы преследуем опасных преступников! — выдал всадник в разноцветных штанинах. — Вы не можете забрать их.

— В чём же их вина? Неужели девчонка с мальчишкой унизили достоинство рослых парней? — усмехнулся лесной король.

— Она швырнула в меня камень! — взвился всадник в остроносой шляпе.

— Это было до или после отлова и охоты? — прищурился Ораферн.

Всадники на время затихли, переглянулись, даже слегка попятились.

— Да что мы стоим?! Он тут один! — выкрикнул тот, что стоял дальше остальных. — Даже если мы его убьём в приграничных землях, никто и никогда об этом не узнает. Потом вместе одолеем второго!

Преследователи вскинули луки. Стрела лесного короля прошла мимо плеча охотника, порвав при этом тетиву его лука, которая ударила по лицу своего хозяина, заставив вскрикнуть и повалиться с лошади. За ней тут же последовала вторая, коснулась руки его товарища и выбила лук. А затем вылетевший из ножен меч разрубил древки стрел, что устремились в хозяина леса. Прыжок прямо с седла на противников ввёл отпрысков вельмож в замешательство. Один свалился, сбитый ударом ноги, а последний оказался с разрубленным надвое луком. Лошади заржали, попятились, едва не затоптав тех, кто упал на землю. Юнцы явно мало времени уделяли тренировкам, сражаясь либо с мешками с сеном, либо с противниками куда слабее себя.

— Ораферн! Тебя ни на минуту нельзя одного оставить! — с укором выговорил Лимлаг, обернулся к воинам и жестом руки приказал не вмешиваться. — Стоит отвернуться, ты уже дерёшься.

— Не я первый начал, — ответил тот, собирая в кучку четырёх неприятелей, поставил их на колени. — Эй, ребята! — обратился он к эльфийским стражникам. — Разведайте окрестности. Дети сказали, что сюда притащили несколько человек из трущоб и объявили на них охоту. Найдите выживших и посчитайте мёртвых! Кто-то должен ответить за свои злодеяния…

— Значит, решили поохотиться на себе подобных? — прищурился повелитель морей и кивнул воинам в знак подтверждения приказа. Те пустились в разные стороны выполнять задание, а властитель спешился.

— Вы не имеете права! — вскинул голову один из пленных в разноцветных штанах. — Я сын главы города Билу́на! Когда мой отец узнает о вашем произволе, вы понесёте наказание!

— Наказание? — Ораферн едва сдержался, чтобы не выхватить меч и не снести эту глупую голову. — А то, что совершили вы, разве не требует наказания?!

— Это всего лишь оборванцы! Никто бы и не заметил, что их вдруг стало чуточку меньше… — презрительно фыркнул человек в берете и тут же получил удар по лицу, после чего повалился на землю.

— Это чужие жизни! И они тебе не принадлежат! — рыкнул лесной король.

Сама мысль о таком восприятии действительности казалась эльфу кощунством. Он не мог представить, чтобы эльфы выгоняли соплеменников в поля и расстреливали с целью самоутвердиться за счёт смертей невинных. С преступниками лесной король сам поступал жестоко, но здесь обстоятельства были иными. Эти четверо даже слуг с собой не взяли, оставили в повозках, без сомнения зная, какое бесчинство собираются сотворить.

Ветер слегка поутих, оставив в воздухе лёгкую морось. Но это казалось лишь затишьем перед более яростной бурей.

— Вам тоже не принадлежат наши жизни, но вы… истязаете нас на правах сильного! — зло прошипел тот, кто недавно лишился своей остроносой шляпы.

— Тут ты ошибаешься, — недобро усмехнулся Лимлаг и подошёл ближе. — На силу найдётся другая сила. И ты сейчас трепыхаешься только потому, что считаешь свой статус выше наказания. Но ты не прав. Впрочем, я готов оставить вас в живых.

Ораферн бросил на друга недовольный взгляд. Он считал, что недостаточная кара лишь раззадорит их, и позже, когда эльфы уйдут, эти подонки отыграются на тех, кто слабее, с пущей злобой, стараясь загладить свой нынешний позор быть пленёнными.

— Думаю, что убивать их не нужно, — похлопал по плечу своего друга бородатый эльф. — Но и пускать это дело на самотёк тоже, — он порылся в своём кошеле и вытащил несколько перстней с камнями, отвернулся, прошептал какие-то слова и после отдал каждому из пленных. — Надевайте или я сам буду отрубать от вас по кусочку.

— Что это? — лесной эльф внимательно рассматривал украшения. — Чем зачаровал?

— Эти кольца будут гарантом их хорошего поведения, — не без гордости заявил Лимлаг, — Если эти люди снова решат причинить кому-то вред, если начнут строить козни и поступаться совестью, эти милые побрякушки высосут из них жизненные силы, превратив в труху. Но если они исправятся и начнут думать о других, перестанут возносить себя выше закона, эти колечки позволят им прожить долгую жизнь и умереть от старости, не ведая ревматизма.

— Но ведь… это же тёмная магия… — по спине ласгалена пробежал холодок. — Даже если представить, что я бы воспользовался таким вариантом, у меня просто не хватило бы сил поддерживать заклятье на четырёх кольцах одновременно…

— Зато у меня хватит, — улыбнувшись, успокоил его бородатый эльф. — Ну что? Либо надевайте украшения, либо умрёте прямо сейчас. И помните, рассказать об этом вы никому не сможете.

Правитель Морнтаура крутанул мечом в руке, давая понять, что уже готов отрубать пальцы, оказавшиеся ненужными. Люди переглянулись, с опаской посматривая на дары, порычали, тихо поругались, но побрякушки надели. Умирать совсем не хотелось, а перстни, кажется, давали отсрочку и оставляли шанс придумать, как избавиться от них.

— Послушай, — Ораферн убрал меч и отвёл друга в сторону, взволнованно схватив его за плечо. — Это же проклятье. В эльфийском обществе это карается изгнанием или смертью. Оно оставляет отметку на теле и… — тут его разум, будто молнией поразила мысль, и молодой правитель вскинул удивлённые глаза. — Твоя татуировка?

— Догадался, да? — усмехнулся повелитель морей. — Да, время от времени я практикуюсь. Потому что это, порой, единственный способ, не убивая, добиться желаемого. Я разработал заклятье, которое формирует из проклятых пятен узор. Знаю, что ты меня не выдашь, а больше никто не догадается.

— Но ведь… колдовство наносит урон твоей душе…

— Я уже говорил, что покрепче многих буду, — Лимлаг мягко убрал руку товарища со своего плеча. — Стражники возвращаются.

Эльфийские воины действительно вернулись, сопровождая несколько жителей трущоб. Они сообщили, что уцелеть после такой охоты удалось немногим. На холмах обнаружилось с десятка два трупов. Собак, которые стали кидаться на эльфов, пришлось пристрелить. Обычно с животными договориться было проще, чем с людьми, но бывали и очень запущенные особи, в которых ненависть ко всему живому взращивалась с щенячьего возраста.

Раненым оказали помощь, в том числе и пленным отпрыскам вельмож. Однако, отобрали лошадей, заставив пешком возвращаться в город. Те, конечно, скрежетали зубами от недовольства, но старались сдерживаться, поглядывая на перстни. Часов пять до цивилизации пройти не так уж трудно, тем более ноги у всех уцелели.

— Властитель, а что делать с этими людьми? — спросил один из стражников повелителя морей, указывая на бедняков.

— Надо их куда-то определить, — тот огладил свою бороду.

— Их можно отправить в Лантасиринан! — лукаво улыбнулся Ораферн. — Вернее, через Лантасиринан на окраины Чёрного леса. Там есть деревенька. Я могу написать письмо Наурглаэру, он всё устроит. А стража сопроводит.

— Геллионну напиши, — посоветовал Лимлаг. — Он у тебя толковый. Но идея мне нравится, — обернулся к стражникам. — Вот вам новый приказ: сопроводить освобождённых через Лантасиринан в Морнтаур. От прежнего приказа вас освобождаю в связи с изменившимися обстоятельствами.

— Как прикажите, властитель, — поклонились эльфы.

Было видно, что эта идея им не очень нравится, но ослушаться не посмели.

— Что ж, пожалуй, стоит убираться отсюда, — Ораферн взглянул на небо, почерневшее от грозовых туч.

* * *

В полумраке приоткрытого полога из дорогой парчи на множестве подушек возлежал серебровласый эльф. Он морщился и строил недовольную мину, чуть потирая ноющий висок. Перстни на тонких пальцах поблёскивали в свете магических светильников.

— Ты отрекомендовался перед принцессой? — сделав скорбное лицо, спросил Лоссеана́лле.

— Да, повелитель, — поклонился Дилариа́т. — Она изволила согласиться пройтись по залам Тараэлентирио́са в моём обществе.

— Превосходно, — властитель снова потёр висок. — Поспеши. Доставь ещё порошка.

— Как пожелает великий правитель, — вновь поклонился рыжеволосый эльф и прикрыл за собой дверь в покои Лоссеаналле.

Советник спустился по широкой каменной винтовой лестнице на первый этаж, касаясь тонкими пальцами мраморных перил, прошёл по длинным коридорам, украшенным различными фресками, запечатлевшими великие деяния и не менее великих деятелей эльфийской истории. Рыжеволосый эльф остановился у одной из ниш с высоким узорчатым светильником в виде эльфийской девы, держащей сияющий бутон, и огляделся. Не заметив постороннего присутствия, он повернул нераскрытый цветок, покоящийся на изящных руках мраморной девы. Что-то тихо щёлкнуло. Рука в узорчатых кольцах толкнула проём в стене, за которым открылся вид на каменную лестницу, ведущую вниз. Дилариат вошёл, закрыв за собой тайный ход. Ступени, освещённые магическими камнями, вживлёнными в них, вели вниз. Ход открылся в коридор с высокими колоннами, за которыми виднелся подземный источник с одной стороны и глухая стена с другой. Впереди показалась массивная дверь, которая открылась достаточно легко, несмотря на свой размер.

Взору предстала большая комната с различными склянками, колбами и трубками, а также множеством книг на стеллажах. За столом, заставленным разного вида кристаллами, сидел эльф, разминая ступкой какой-то порошок.

— Как успехи? — поинтересовался советник.

— Почти готово, мой господин, — эльф тут же встал и поклонился, а затем вновь принялся за работу.

— Хорошо, — довольная улыбка промелькнула на лице. — Сделай ещё порцию для Лоссеаналле. Только эффект нужно усилить.

— Как прикажите, господин, — последовал ответ.

Дилариат прошествовал к высокому зеркалу, стоявшему поодаль, и с нескрываемым удовольствием осмотрел отражение. А после прильнул к нему, проведя пальцем по отражающей поверхности.

— Сколько забот, сколько забот, — тихо и на распев произнёс рыжеволосый эльф. — И всё ради тебя, где бы ты ни был, — лукавая улыбка промелькнула на красивом лице.