Год, которого ещё не бывало | A Year Like None Other (джен)

Письмо пришло спустя полторы недели, как раз в разгар обеденного перерыва. Гарри с тревогой смотрел на маггловский конверт, не решаясь его вскрыть. Честно говоря, он вовсе не жаждал узнать результаты теста и тем более не горел желанием снова возвращаться в больницу «Фримли-парк». Мысль о том, что в его таз воткнут огромную иглу, вызывала приступы паники. Лежать там, ждать, пока из его кости будут извлекать костный мозг… Да, когда-то он заявил Снейпу, что, пережив Круциатус, сможет вынести что угодно, но теперь, оглядываясь назад, понимал, что это было лишь пустым хвастовством и глупой бравадой.

Удивительно, что Снейп тогда не отчитал его как следует — ведь именно самоуверенность и дерзость были теми чертами, за которые зельевар бесконечно обвинял его на протяжении пяти лет. И вот теперь, держа в руках письмо от дяди, Гарри вдруг осознал, что совсем не рвётся сдержать своё обещание, данное в Суррее. Но он знал: надежд уклониться от этого не было. Если бы результаты проверки оказались отрицательными, дядя Вернон, скорее всего, вообще не стал бы писать. А раз письмо пришло, то исход ясен.

Гарри поймал себя на том, что украдкой поглядывает на преподавательский стол. Снейп, слегка наклонившись вперёд, что-то обсуждал с мадам Помфри — в последнее время они часто беседовали. Что ж, наивно было надеяться, что зельевар обратит на него внимание при всех — если не считать привычного выражения презрения и неприязни на лице.

— Да не позволяй ты этим магглам себя расстраивать, — попытался подбодрить его Рон. — В прошлый раз всё же обошлось, верно?

— Да, — без особого энтузиазма согласился Гарри, взяв нож для вскрытия конверта. Когда он вытащил лист бумаги, его глаза расширились от неожиданности.

Это оказалось вовсе не письмо от дяди Вернона. На небольшом листке была какая-то медицинская информация, результаты проверки, если Гарри правильно понял. Он почти ничего не разобрал, кроме последнего абзаца:

«Совместимость: 93% (необходимый порог для трансплантации — 85%).

Ожидаем вас в больнице «Фримли-парк» в 8:00 утра 22 октября для экстракции костного мозга. В случае невозможности прибыть в указанное время, пожалуйста, сообщите по адресу: Суррей, Фримли, Портсмуд-роуд, ФПБ, отделение онкологии, или позвоните по телефону 01276 604604».

Официальный тон письма внушал холодную тревогу. Гарри почувствовал, как кровь отхлынула от его лица, а в животе зародилась неприятная тяжесть. Листок выскользнул из его рук и упал на пол.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Гермиона, звякнув вилкой о тарелку. Она обняла его за плечи и заставила развернуться к себе. Склонившись ближе, она тихо прошептала:

— Опять шрам?

— Нет, — выдавил Гарри, сам не понимая, почему его так потрясло это письмо. Подумаешь, игла. Разве это не мелочь? Всего-то огромная, длинная, толстая игла, которую воткнут прямо в его кость… всего шесть раз… ну, может, восемь.

Рон поднял с пола упавший листок. Он не стал его читать, просто, не глядя, протянул Гарри обратно.

Гермиона, однако, не была столь деликатна. Она выхватила листок у Рона и пробежала его глазами.

— Гарри…

— Не здесь! — прошипел Гарри. Он выдернул письмо из её рук, запихнул в карман и резко встал, несмотря на то, что ноги с трудом держали его. — В Выручай-комнату. Немедленно!

Он даже не заметил, что Снейп пристально следил за ним и его друзьями.

* * *

— Ну, ты собираешься объясняться? — выпалила Гермиона, встала, уперев руки в бока, на пушистом персидском ковре. По стенам висели курильницы в виде ламп Аладдина, наполняя комнату пряным дымом. — И что это за место? Выглядит как… как… какой-то восточный гарем!

— Кажется, комната просто пытается меня успокоить, — пробормотал Гарри, заметно нервничая. — Я немного переживаю из-за…

— Из-за трансплантации? — взвизгнула Гермиона. — Гарри Поттер, я требую объяснений, что здесь происходит!

— Он не станет ничего объяснять, — раздался спокойный, холодный голос. В комнату скользнул Снейп, закрыл за собой дверь и, скрестив руки, остановился у порога. Он, впрочем, не задержался долго — через мгновение повернулся и наложил несколько заглушающих заклинаний. Его мантия взвилась за спиной, подобно чёрной туче, предвещающей бурю.

— Послушайте, я должен им всё рассказать, — сдался Гарри, ощущая тяжесть своего положения. — Гермиона видела письмо. Она догадается.

— Обливейт легко решит эту проблему, — усмехнулся Снейп.

Гарри вскочил, забыв об осторожности.

— Нет! — крикнул он, но Снейп уже достал палочку. Его глаза сверкнули злорадством, а движение его руки Гарри узнал моментально — Локонс использовал его когда-то в Тайной комнате.

Гермиона, запутавшись в мантии, лихорадочно искала свою палочку. Рон, едва достав оружие, наставил его на Снейпа, но тот молниеносно произнёс:

— Акцио палочки!

Палочка Гарри вылетела из кармана, как стрела.

Снейп ловко поймал все три и убрал их в карман своей мантии. Его собственная палочка по-прежнему была направлена на Гермиону, и кончик её описывал дугу, как раз перед произнесением заклинания забвения.

В ярости Гарри бросился к Снейпу, заорал ему в лицо:

— Не смейте! Вы что, с ума сошли?!

Рон уставился на него с ужасом.

— Тысячу баллов с Гриффиндора, — прошептал он, как будто это была самая большая беда.

— Да замолчи ты, — резко бросил Гарри. — Он не снимет баллы. А если снимет, то пусть хотя бы за дело, — он снова повернулся к Снейпу. — Прочтите письмо. А потом решим, что делать.

С этими словами Гарри швырнул ему неаккуратно сложенное письмо и отвернулся к Гермионе, не обращая внимания на направленную на него палочку.

Гермиона сидела на полу, обхватив колени, раскачиваясь взад-вперед. Рон что-то бормотал под нос, что раздражало Гарри.

Он сел рядом с Гермионой, обнял её и тихо зашептал на ухо:

— Ш-ш-ш, все будет хорошо. Он ничего не сделает, честное слово. Я потом объясню, почему, но поверь мне, Гермиона.

Она кивнула, но все ещё выглядела испуганной.

Снейп дочитал письмо и, обращаясь к Гарри, ледяным тоном произнёс:

— Я весьма разочарован, мистер Поттер, что вы снова не способны держать свою личную переписку при себе.

Рон моментально воспрянул духом.

— Ничего себе! — воскликнул он. — В прошлый раз это вы забрали у него письмо и чуть не прочли его вслух, сэр!

— Закройте рот, мистер Уизли, или я все-таки сниму баллы с Гриффиндора, — прорычал Снейп.

Рон моментально смолк, глядя на Гарри с недоумением: «И после этого он не снимет баллы?»

— Мне очень жаль, профессор, что я уронил письмо, — выдавил Гарри как можно спокойнее. Каждый миг стоило ему огромных усилий, но интуиция подсказывала, что не стоит усугублять положение.

И это, к счастью, сработало. Снейп заговорил уже более деловито:

— И всё-таки Обливейт — самый простой выход.

— Нет, — упрямо возразил Гарри. — Если вы это сделаете, я все равно буду ей объяснять всё снова и снова, так что смысла в этом никакого.

Глаза Снейпа снова блеснули.

— Может быть, мне просто стереть память и вам заодно?

— Думаю, Дамблдор не одобрит, если вы сотрете кому-то из нас память, — огрызнулся Гарри.

— Поттер, иногда я вас искренне ненавижу, — мрачно буркнул Снейп. За его спиной Рон шепнул одними губами: «Иногда?» Но Снейп продолжил: — Ладно, мисс Грейнджер, успокойтесь. Считайте, что мистер Поттер убедил меня оставить ваши бесценные мозги в покое. Постарайтесь в будущем использовать их не только для того, чтобы блистать на публике.

Гермиона отмахнулась от струйки дыма, стекавшей из курильницы. Рон тем временем подошёл и сел рядом с ней, от чего она выглядела ещё более потрясённой.

— Сэр, — обратился Гарри к Снейпу, указывая на забросанный подушками пол. — Пожалуйста, присаживайтесь.

Снейп нахмурился, но всё же сел, скрестив ноги, его мантия растеклась вокруг чернильным пятном. Гарри тоже опустился на ковер, и Снейп заговорил:

— У нас тут, действительно, весьма неприятная ситуация. Мисс Грейнджер теперь знает гораздо больше, чем следовало бы, и, полагаю, мистер Уизли тоже всё узнает, воспользовавшись каким-нибудь «порывом страсти» или чем там у вас заменяется разум.

— Можно обойтись без оскорблений? — спросил Гарри, получив в ответ гневный взгляд. Но Снейпу уже не было смысла притворяться. После того как он пощадил Гарри, они всё равно догадались бы, что что-то изменилось в их отношениях.

«Хотя, — мрачно подумал Гарри. — После сегодняшнего всё может вернуться на круги своя».

И ему неожиданно стало от этого горько.

— Это дела Ордена, — сказал он, разрывая молчание. Снейп не спешил продолжать. — Я не могу об этом говорить. Простите.

— Какое отношение к Ордену имеет трансплантация? — удивилась Гермиона. — И ты разве в Ордене?

— Я не в Ордене, — подтвердил Гарри. — Но дело касается меня. Гермиона, тебе придётся мне довериться, ладно?

У неё на глаза навернулись слёзы.

— Я понимаю, Гарри, но трансплантация? Ты не должен на такое соглашаться! Может, есть другие способы? Обратиться в Сент-Мунго, поговорить с целителями, сделать хоть что-то?

— Боюсь, мисс Грейнджер, — вмешался Снейп. — В этом конкретном случае магические средства будут бесполезны, — его голос был предельно спокоен, и, помедлив, он добавил: — Я прошу вас дать слово, что вы и мистер Уизли не будете больше расспрашивать Гарри и не станете искать ответы другим способом. Ваше вмешательство может поставить его жизнь под ещё больший риск.

Рон разинул рот, но всё-таки кивнул.

— Мисс Грейнджер?

Гермиона заколебалась, и Гарри крепче сжал её руку, лежавшую на его коленях.

— Мне ничего не угрожает, — уверенно заверил он её. — Если только вы не начнете разнюхивать и не привлечете ненужное внимание.

— Но, Гарри, маггловские врачи… — тихо простонала она, заглядывая ему в глаза. — Гарри, я дважды чуть не умерла, прежде чем родители поняли, что меня нужно держать подальше от докторов. Они думали, что у меня аллергия на лекарства или прививки, но это была не аллергия. Это моя магия противилась вмешательству.

Гарри решил, что сейчас не время делиться собственным жутким опытом.

— Я знаю, что делаю, — уверенно сказал он, стремясь почувствовать себя так же. — И профессор Снейп тоже знает.

— Тоже мне утешение, — пробурчал Рон, бросив косой взгляд на зельевара, который, похоже, не мог вынести даже запаха Уизли на расстоянии пяти футов.

— И Дамблдор тоже в курсе, понятно? — добавил Гарри, только затем осознав, что в этом совершенно не уверен. — Вы же ему сказали? — обратился он к Снейпу.

— Директор был несколько разочарован тем, что вы не зашли к нему сами, — кисло ответил Снейп. — Но да, он знает о ситуации.

— И он одобряет? — с вызовом спросила Гермиона.

— Мы находимся в затруднительном положении, мисс Грейнджер! — рявкнул Снейп. — Но мы сделаем все возможное, если вы будете столь любезны нам это позволить!

— Обещай, Гермиона, пожалуйста, — умоляюще произнёс Гарри, опасаясь, что если она продолжит упорствовать, Снейп всё-таки сотрёт ей память. — Обещай, что не будешь вмешиваться. Я объясню всё, когда смогу…

— Мистер Поттер!

— Когда я смогу, — настойчиво повторил Гарри. — Обещаешь, Гермиона?

— Хорошо, — неохотно согласилась она.

Снейп фыркнул.

— Я не буду пытаться узнать больше, — пообещала Гермиона, выпустив руку Гарри и сидя прямо. — Я даю Гарри честное слово.

— Попробуйте только нарушить обещание, — ядовито произнёс Снейп. — И я не только позабочусь о том, чтобы вас исключили за абсолютное отсутствие здравомыслия, но и самолично прокляну вас всеми известными мне тёмными проклятиями по очереди, так что от вас не останется даже пепла!

Гарри вздохнул и задумался, не стоит ли сказать что-нибудь вроде: «Эй, не надо угрожать моим друзьям», но решил, что это лишнее. Он и без того сегодня перешёл все границы. Снейп наверняка уже жалеет, что поехал с ним в Суррей.

Тут Гермиона невольно ухудшила положение.

— Я никогда не нарушаю слова, — высокомерно фыркнула она, как будто сама идея была абсурдной. — Я гриффиндорка.

— Как и Питер Петтигрю, — парировал Снейп, поднимаясь на ноги и плотно завернувшись в мантию. — В вашем факультете нет ничего особенного, как мне ни жаль разрушать эти сладкие заблуждения, которые, без сомнения, убаюкивают вас по ночам. Или это работа мистера Уизли?

— Профессор, — упрекнул его Гарри.

— Поттер, — передразнил его зельевар.

Гарри вздохнул. Он просто не знал, что на это сказать. В Суррее все было намного проще… хотя тогда ему так не казалось.

— Можно я заберу письмо?

— Нет, — отрезал Снейп тоном, не подразумевающим возражений.

— Но это его! — возмутилась Гермиона, хотя Гарри и пытался её успокоить.

Вместо ответа Снейп швырнул три палочки на персидский ковёр, развернулся и вышел.

— Что за чертовщина происходит, Гарри? — потребовал объяснений Рон, едва хлопнула дверь.

Гарри приложил палец к губам, поднял свою палочку и наложил на дверь заклятие Силенцио насколько мог. Он надеялся, что этого хватит, ведь как накладывать более сложное Заглушающее он всё равно не знал. Отойдя в дальний угол, он жестом предложил друзьям присоединиться и сел прямо на холодный каменный пол. После того как Снейп хлопнул дверью, гарем исчез, и это было правильно: такая обстановка явно не соответствовала общему настроению.

— Говорите шепотом, — предупредил он.

— Хорошо, — прошептал Рон. — Что это было, Гарри? Не увиливай.

— Я действительно не могу вам сказать, — ответил Гарри.

— Ты прекрасно знаешь, что я не про то, — огрызнулся Рон яростным шепотом. — Как ты говорил со Снейпом! «Мне жаль, что я уронил письмо, профессор», — ехидно передразнил он. — Ты что, Гарри? Он тебя достает на зельях, высмеивает твой шрам и подначивает слизеринцев издеваться над тобой! Он ни с того ни с сего дает тебе лишнюю контрольную, да ещё взыскание, а потом пытается стереть Гермионе память, а ты ему говоришь: «Садитесь, пожалуйста»?! Ты б ему ещё чаю предложил!

— Не дури, — буркнул Гарри. — Я не дал ему заколдовать Гермиону. А ты в это время сидел и бубнил про дурацкие баллы!

— Дурацкие? — возмутился Рон.

— Да, дурацкие, — сказал Гарри.

Рон явно хотел сказать что-то ещё, но тут вмешалась Гермиона.

— Рон, по сравнению с тем, что ждёт Гарри, они действительно дурацкие, — она придвинулась так близко, что чуть не коснулась носом Гарри. — Ты сказал, что он не станет стирать мне память. Наверное, ты был прав, но откуда ты знал?

Ответом ей была мрачная ухмылка.

— Я точно знаю, что он умеет делать это без палочки, вот откуда, — объяснил Гарри, вспомнив дежурную в больнице. — Снейп устроил тут целое представление, но если бы он действительно собирался это сделать, то просто сделал бы, и всё.

— Вот же сволочь! — выдохнул Рон. — Так издеваться над Гермионой! Что она ему сделала?!

Хороший вопрос, подумал Гарри, и тут же понял, что знает ответ.

— На третьем курсе мы трое вырубили его заклятием, — вспомнил он вслух. — И нас ведь даже не наказали, хотя мы напали на преподавателя! По-моему, он всё это устроил и палочки забрал, чтобы с нами рассчитаться за ту историю.

«Он вообще любит быть в расчёте…»

— Короче, это неважно, — продолжил Гарри так тихо, что Силенцио, возможно, было излишним. — Важно, чтобы вы оба сдержали слово. Я опять уеду — не спрашивайте зачем, но я думаю, вы догадываетесь, — и прикройте меня на время отсутствия, хорошо? Мы выдумаем какое-нибудь объяснение для наших. Это очень важно. Не только для меня, но и для войны вообще.

— Гарри, мы никогда не станем рисковать тобой, — поклялась Гермиона. — Ты… То есть, можно, я спрошу? Ты ведь уедешь больше, чем на выходные?

— Не знаю, — признался Гарри. — Поможешь мне не отстать на занятиях, ладно? — он замялся. — Вы не сердитесь? Я ничего не могу рассказать, и мне ужасно жаль, но я не могу, так уж получилось. Я вам обязательно расскажу, когда всё… уладится.

— Мы же твои друзья! — ошарашенно сказала Гермиона. — Мы тебя любим.

Гарри обнял обоих, отчаянно желая поделиться с ними всем, что творилось в его душе, и рассказать, как ему страшно. Но оставалось лишь молча держаться и сцепить зубы.

«Лестницы в Гриффиндорской башне совсем распоясались», — подумал он, уныло плетясь позади Рона и Гермионы, снова отстав от них. Однако, вскоре Гарри понял истинную причину, увидев в тени неподалёку стоявшего профессора Снейпа. Тот, не говоря ни слова, поманил его пальцем, приглашая следовать за собой.

Гарри нервничал — он ненавидел такие уловки, но в конце концов сдался и вздохнул.

— Эй! — крикнул он наверх. — Я на минутку к Добби, ладно?

— Не забудь захватить что-нибудь сладкое, — отозвался Рон, поворачивая за угол вместе с Гермионой.

Снейп, не проронив ни слова, повёл Гарри в пустующий кабинет на полпути к подземельям. Молчание продолжалось, пока он не запечатал дверь заглушающими чарами. Внутри царила такая темнота, что хотелось достать палочку и прошептать Люмос, но, обдумав, Гарри решил, что не очень-то хочет видеть выражение лица профессора.

— Я обсудил ваше письмо с директором, — произнёс Снейп. Его низкий голос в темноте звучал зловеще. — Будьте готовы прийти к нему в кабинет утром двадцать второго числа. Мы воспользуемся каминной сетью, как в прошлый раз.

— Мы? — Гарри всё ещё сомневался после событий в Выручай-комнате.

— После необходимой маскировки, — сухо уточнил Снейп. — Я снова появлюсь в образе вашего лохматого друга.

Гарри задумался над услышанным и вдруг ощутил лёгкое разочарование. Ему не нравилось, как стирается грань между Снейпом и Римусом. Ещё больше раздражала неопределённость. Раньше, несмотря на всю путаницу, картина была чёткой и понятной. Теперь же казалось, будто он плутает в тумане.

— Я понимаю, что без маскировки не обойтись, — пробормотал он. — Э… сэр?

Гарри почувствовал на себе пристальный взгляд профессора, несмотря на темноту.

— Да?

— Простите, что я на вас накричал.

— Это было извинение, Поттер?

Гарри понадобилось время, чтобы понять, что именно имел в виду учитель. Он почему-то почувствовал расстройство, хотя и не совсем понимал, почему.

— Да, сэр. Это было извинение.

Тишину нарушил странный низкий звук. Лишь спустя мгновение Гарри осознал, что Снейп смеётся — мрачно и глухо.

— Сэр?

— Я вспомнил выражение мистера Уизли, когда вы выругались.

— Ах… — Гарри не нашёл, что на это ответить. — Что ж, тогда… Спокойной ночи, сэр.

— Минутку, мистер Поттер.

Гарри остановился, нервничая от спокойного тона профессора. Возможно, его пугала невидимость лица Снейпа.

— Почему вы сказали, что это дело Ордена?

Гарри переминался с ноги на ногу.

— Разве не так? Если Орден охраняет меня летом, значит, и эти чары — тоже их работа. Следовательно, и вся эта… ситуация. Разве нет?

— Упоминание Ордена было, вероятно, единственным, что могло заставить ваших друзей молчать.

— Ну да, — кивнул Гарри, не понимая, в чём дело.

Послышался лёгкий шелест мантии — Снейп сделал шаг ближе.

— Я решил, что вы ими манипулируете.

«Слизеринец», — подумал Гарри, а вслух произнёс:

— Нет, я просто пытался говорить правду. Насколько это возможно.

Голос профессора внезапно поднялся:

— Вы действительно верите, что мисс Грейнджер говорит правду? Если она отправится в библиотеку искать слово «трансплантация», а мистер Малфой её увидит, Пожиратели очень скоро разгадают вашу затею.

Гарри отрицательно покачал головой в темноте.

— Малфой не станет шпионить за Гермионой в библиотеке.

— Уверяю вас, именно этим он и займётся, — рявкнул Снейп. — Он заподозрит, что она знает причину вашего исчезновения, и будет следить за ней, чтобы доложить отцу! — шорох ткани, и голос раздался уже у самого уха: — А Люциус Малфой, безусловно, попытается убить вашу тётку и кузена, чтобы разрушить чары. А затем примется за вас.

— Я доверяю Гермионе, — упрямо ответил Гарри. — И Рону.

— А Тёмный Лорд доверяет мне, — это заявление заставило Гарри похолодеть.

— Да, но вы слизеринец, — он дрожал. — Вы умеете выпутываться. А Гермиона… — ему не хотелось упоминать, что она гриффиндорка, чтобы не спровоцировать язвительный комментарий. — Она мой друг, — закончил Гарри.

— Она сильно за вас переживает, — с легким удивлением отметил Снейп.

— А вы считаете, это странно — беспокоиться обо мне? — резко спросил Гарри.

— Я такого не говорил.

— Тогда почему вы удивлены? — Гарри задумался, не пытается ли профессор в очередной раз проверить его способности к манипуляции.

— Потому что большинство людей заботится, в первую очередь, о себе.

— Вам стоит чаще выходить из подземелий, — усмехнулся Гарри. — Можно я пойду? Уже отбой скоро, а я хотел забежать на кухню.

— Двадцать второго, — напомнил Снейп. — Рано утром у директора. И не забудьте учебники, чтобы было чем заняться, пока вы будете… поправляться.

Гарри не понравилось, как прозвучало это «поправляться». Он привык, что и сутки в больничном крыле достаточно для любой проблемы. Пока он размышлял, Снейп пробормотал что-то на латыни, и дверь бесшумно распахнулась.