Зутопия / Zutopia (джен)

---

Игучи Шуичи, если честно, вообще не понимал, как он оказался в такой ситуации.

То есть, он мог бы, типа, восстановить цепочку событий, но смириться с тем, что это реально произошло — даже несмотря на то, что он сам через это прошёл — было очень и очень сложно.

Он был на работе. Пятнадцатилетний ящер, помогающий Исцеляющей девочке с пациентами — в основном, безбашенными учениками-героями — и параллельно учившийся. Старушке, кажется, нравилось это дело, да и сплетничали они порядочно. Шуичи поначалу пришлось привыкать к её едкому юмору, но когда он впервые рискнул вставить шутку, она хихикнула. Он посчитал это победой. Да и знаний прибавлялось, а на его зелёную чешую никто не пялился.

Нэдзу спросил.

И вот, когда уроки уже заканчивались, раздался звонок внутреннего телефона, и послышался голос Нэдзу:

— Мистер Игучи, вам звонят на второй линии!

Шуичи не представлял, кто бы это мог быть, и почему Нэдзу до сих пор называет его мистером, но он взял трубку со стены и нажал кнопку второй линии.

— Э-эм, здравствуйте, это Игучи Шуичи…?

— Мистер Игучи! Вы сейчас свободны?

— Мидория? Э-э, да, уроки только закончились, и вроде бы срочных пациентов нет, — он взглянул на Исцеляющую девочку, та кивнула, — так что свободен. А что?

— Вы когда-нибудь лечили птиц?

— Э-э, нет, малыш. Я едва медбрат, а не ветеринар.

— Ладно, другой вопрос: знаешь, как лечить человека с птичьей мутацией? Типа, сломанные перья, может, крылья?

— …Малыш.

— Дерьмо, значит, нет.

— Тебе десять лет, с чего ты ругаешься?

— Каччан.

Что ж, в этом был смысл. Шуичи лишь пару раз виделся с остальной компанией, но Бакуго и впрямь был взрывным и резким во всём — включая лексикон. Шоджи больше подходил под стиль подростка, Хитоши Шинсо и Кода шли следом, ведь оба предпочитали помалкивать.

— Но всё равно, можешь принести что-нибудь от синяков и порезов? Он в синяках, даже если пока не трогать крылья — хотя это нельзя игнорировать.

— Может, просто… привести Исцеляющую девочку?

— Нет, он слишком вымотан для её причуды.

— Хорошо, но как насчёт её обычной медицинской экспертизы?

— …Можешь передать ей трубку?

Он молча протянул телефон своей начальнице. Та, приподняв бровь, неспешно подошла и взяла его.

— Да, Изуку?

С стороны Шуичи не слышал реплик мальчика.

— Конечно… Комиссия? Зачем? … Изуку, ты сделал что-то незаконное? … Передай трубку Коде, милый. А, тогда просто включи громкую связь, чтобы он слышал.

Пауза. Исцеляющая девочка кивнула про себя. — Здравствуй, дорогой. То, что сказал Изуку, правда? … Тьфу, Изуку захочет передать эту информацию Нэдзу. Разберёмся. Подробнее расскажешь, когда приедем.

Она положила трубку и даже не стала притворяться, устремив взгляд прямо в камеру. — Вы совсем развратили этого мальчика, Нэдзу. Но он делает добрые дела, так что не стану жаловаться. Мы уйдём на пару часов. И вам стоит подумать о вакансиях для молодёжи без опыта.

Не дожидаясь ответа крысы (Шуичи знал — Нэдзу всё слышал), она собрала сумку для выездов и махнула ему к выходу.

— Ты когда-нибудь выезжал на дом, Игучи?

— Э-э, нет, мэм. Вы уверены, что я вам нужен?

Она фыркнула. — Нужен? Хм, пожалуй, нет. Но опыт полезный, да и звонил он сначала тебе.

Шуичи неуверенно кивнул. Что за история с птицами?.. Во что он ввязался?

---

Если честно, всё началось довольно мирно. Как только Хитоши Шинсо окончательно влился в компанию и увидел, как Изуку готов драться с кем угодно за тех, кого дискриминируют (мальчишки, кидавшие камни в кошку, на следующий день были исключены, и Хитоши ещё не испытывал такого счастья), он сразу привёл Коду Коджи — высокого, стеснительного парня, похожего на глыбу, и своего первого друга, который говорил с животными чаще, чем с людьми.

Но как же быстро он печатал!

Изуку предположил, что жизнь без желания говорить вслух развила альтернативные методы общения. С Хитоши и, что удивительно, с Каччаном он общался на языке жестов, и Изуку затем сразу попросил Нэдзу добавить язык жестов в их уроки. Тот с радостью согласился, а Сущий Мик помогал. Его печатанье было так же быстро, как речь, а иногда даже обгоняло бормотание Изуку — вот это да!

Так или иначе, они играли в героев против злодеев, и Изуку попросил птиц провести разведку, чтобы узнать расположение противников. Кода с готовностью согласился, и с тех пор его команда всегда побеждала за счёт информации. Команда из Изуку, Шоджи и Коды?

Игра была предрешена.

Потом зашёл разговор о том, как они все познакомились, и Хитоши запутался:

— Погоди, Мидория, ты живёшь на другом конце района. Что ты там делал?

Изуку лишь улыбнулся. — Люблю гулять и искать тех, кому нужна помощь! Заодно тренирую навыки общения.

— О, ты плохо разговариваешь с людьми?

— Хе-хе, не с такими!

Изуку не стал пояснять, только улыбнулся. Но тут Хитоши повернулся к Шоджи. — А ты? Ты же не из нашей школы. Почему оказался в пяти минутах от того места где я был?

— Я живу в соседнем районе. Да и бегаю быстро, особенно если Изуку зовёт. Надо убедиться, что он не натворит ничего безрассудного… или жуткого.

Хитоши уставился на Изуку, пытаясь соединить образ мальчика перед ним со словом «жуткий», но махнул рукой. Не может быть — слишком мелкий и невинный. Ни единой злой косточки.

…Хотя, он же добился исключения тех парней. По крайней мере, Хитоши так считал.

Кода что-то показал жестами, и Шинсо кивнул:

— Кода использует птиц, чтобы следить за бездомными, которые не хотят уходить, если он не может прийти. А ещё они предупреждают, когда идут подонки.

Каччан фыркнул, откинувшись на руки: — Просто прибей их.

Чако закатила глаза. — Взрывастик, что мы говорили насчёт убийств?

— Ждать одобрения Зуку.

— НЕТ! Мы сказали — НИКАКИХ убийств, Взрывастик!

— Разве если сможешь улизнуть.

— Каччан, — пожурил Изуку, — зачем убивать, если можно просто… — Он сделал движение рукой и гримасу. Все замерли.

— Можно просто ЧТО?

— Ну ты же знаешь! — Он повторил жест.

Шоджи покачал головой. — Изуку, никто не понимает, что это значит.

Мальчик моргнул. — О. Ну ладно, суть остаётся. Убийство — это слишком грязно. Есть куда лучшие способы разрушить кому-то жизнь.

Хитоши передумал. Жуткий — это точно про него.

Изуку попросил Коду, чтобы птицы присмотрели за кое-какими вещами — например, за бездомными людьми, вроде мистера Игучи. Найти тех, кому нужна помощь. Конечно, помогать всем подряд они не станут: сначала проверят. Изуку же десять лет, а он явно не глупый.

Одно за другим — и вот Коджи уже шпионит за Геройской Комиссией.

— Они какие-то подозрительные, — пробормотал Изуку. — На 95% уверен, что что-то скрывают. Прикрывают топового героя, наверное. Может, Бест Джинс кого-то убил, а они замалчивают, потому что он популярный.

Птицы вернулись в панике. Коджи пришлось десять минут успокаивать их, прежде чем он понял, о чём они трещат.

Комиссия мучила птицу. Мучила каждый день, очень сильно, и уже давно.

Коджи вообще не жаловал людей, кроме этой странной компании десятилеток, но тех, кто издевается над животными, он ненавидел особенно.

Он написал Изуку, что идёт на личную разведку, и получил ? и вопрос о локации.

Но он не ожидал, что все явятся, переодетые туристами.

— Привет, Кода! Мы тут, чтобы помочь!

Бакуго, конечно, закатил глаза и фыркнул, заявив, что здесь только чтобы присмотреть за Зуку. Но Коджи знал: вся компания легко втягивалась в авантюры Изуку.

Жестокость к животным никто не прощал.

Птицы слетелись на его зов и указали примерное расположение окна, через которое видели раненую птицу. Они привели шестерых десятилеток к той стороне здания Комиссии.

Изуку и Шоджи, лучшие в лазанье и скрытности, взлетели к стене с помощью Чако, облегчившей их вес. Шоджи вытянул конечность, создав глаз на конце, чтобы заглянуть в окно, видимое только с высоты.

Коджи заметил, как тот напрягся. Изуку дёрнул парня, желая тоже посмотреть — без сомнения, чтобы изучить планировку для плана.

Зелёный мальчик замер с застывшей улыбкой. Шоджи опустил его, а Чако аккуратно приземлила их.

Изуку всё ещё улыбался, но все знали — это не была радость.

— Окей! У меня есть план!

Коджи нервно потер ладони и жестами спросил: Как птица?

Пустой взгляд Изуку устремился на него, улыбка не дрогнула.

— Да, это человек с птичьей причудой! Судя по увиденному, его тренируют до смерти! Узнал психологические методы — им манипулируют. Не эксперт по птицам, но что-то подсказывает: его черты подавляют!

— Зуку, ты же смотрел в окно две секунды!

— И этого хватило!

Хитоши сжал и разжал кулаки. — И что будем делать?

Изуку загудел, улыбка стала чуть искреннее... и чуть хищнее.

— Рад, что ты спросил!

---

Сани Чоу, честно говоря, ненавидела свою работу. Сидеть на ресепшене в Комиссии — это как трижды за день попадать под машину, а когда встаёшь — получать камнем по голове.

Хотя платили хорошо.

Сегодня был день «четырёх машин». Количество звонков о нападениях злодеев — абсурд! Есть же местные агентства героев, вот им и звоните! Её задача — спросить адрес и дать номер ближайшего агентства. Они ведь Комиссия, а не герои-спасатели. Название, наверное, сбивает людей с толку — надо бы провести ребрендинг, чтобы Чоу не страдала.

Когда раздался звонок от испуганной девочки с взрывами на фоне, истеричным хохотом и приглушёнными криками, головная боль началась сразу.

— Мисс, успокойтесь и назовите ваше местоположение. Знаете ближайшее геройское агентство?

Девушка (или женщина) истерила — Чоу не вытянула из неё ни слова.

Ну что ж, вариант два: использовать госресурсы для трассировки звонка.

Пока софт работал, к стойке подошёл человек, показав бейдж. Чоу мельком глянула (высокий, пластиковая карта — ок, ок) и пропустила. Некогда ей разбираться с опоздавшими с обеда — надо найти источник звонка, пока не начали трубить о провале Комиссии.

Отслеживание, отслеживание…

Программа выдала ошибку. Чоу мысленно выругалась.

— Мисс, мне нужны хоть какие-то данные, иначе герои не приедут.

На том конце рыдали, бормоча что-то о парке — бесполезно, парков полно. А взрывной злодей на фоне орал про щёки торопятся? Или переигрывает? Чёрт его знает. Звучало злобно.

Ух, худшая работа. Пора бросать.

---

Шоджи и Изуку прошли без проблем. Шоджи, используя рост, изображал сотрудника, пока Чако и Каччан терроризировали Чоу звонком (Хитоши и птицы отвечали за крики). Изуку же, благодаря низкому росту, просто юркнул мимо стойки.

Незаконно — так обманывать? Да, наверное. Но телефон Изуку невозможно отследить, а они пытают подростка. Так что...

Оправданно. И последствий, наверное, не будет.

Изуку уже мысленно построил маршрут к месту, где видели крылатого мальчика. Шоджи зорко следил, чтобы их не заметили, раскинув дополнительные глаза и уши. Оба двигались бесшумно — проблем не возникло.

Тише едешь — дальше будешь. Нужно проникнуть внутрь, вытащить птичьего парня и улизнуть незамеченными.

Легко.

…Даже если им по десять.

Шоджи остановил его перед поворотом.

Рот возник прямо у уха Изуку:

— Кажется, нашёл. Вокруг никого, но дыхание у него… тяжёлое. Очень тяжёлое.

Изуку кивнул и выглянул из-за угла.

В конце коридора, в нескольких шагах, была дверь.

С засовом.

Кровь Изуку закипела. Сначала пытали, потом заперли, даже не обработав раны? Они что, хотят его убить? Комиссия — основа общества? Хрен с ней! Он всё доложит Нэдзу и сожжёт это место дотла.

Нэдзу, пожалуй, получит не меньше удовольствия.

Осторожно сдвинув засов (Шоджи следил за коридором), он приоткрыл дверь. Скрип заставил их замереть, но тревога не сработала. Изуку распахнул её полностью.

Птичий мальчик пробормотал что-то и попытался встать, пошатываясь, но всё же выпрямился по стойке смирно, несмотря на дрожь в ногах и кровь, сочившуюся из множества порезов.

Изуку ахнул.

Его красные перья были помяты, а одно крыло безжизненно свисало.

Он подбежал к старшему парню и осторожно взял его за руки, пытаясь удержать.

— Джиджи, ты нужен — он не может идти.

Шоджи мгновенно оказался в комнате, бережно подхватил едва ли более высокого юношу и устроил его на руках, позволив повреждённому крылу свисать снаружи, где оно на мгновение задело пол.

— Изуку, если я несу его, мои чувства притупляются.

Он кивнул. — Ничего. Просто надо двигаться быстро.

Он достал телефон Шоджи из заднего кармана и написал группе отвлекающих:

Выдвигаемся. Завершайте и держите секретаря занятой!

В ответ пришёл ?. Изуку сунул телефон обратно — задача не из лёгких, ведь они почти бежали, а ноги у Шоджи намного длиннее.

Выйдя через служебную дверь (невероятно, что им удалось избежать встреч), они увидели измученную секретаршу, отчаянно пытающуюся успокоить Чако, которая орала в трубку под аккомпанемент взрывов и ругательств. Та, несомненно, уже оповестила всех патрульных героев о взрывном злодее, которого те не найдут. Остальные ребята были дома у Шоджи — ближайшая точка — и, наверное, «играли» в героев во дворе, чтобы старшая сестра не волновалась.

Они выскользнули через дверь, а Кода, прятавшийся в переулке с птицами, тут же подбежал. Он засуетился вокруг крылатого парня, всё ещё кипя от ярости, и быстро напечатал сообщение, сунув телефон Изуку:

— Птицы говорят, он умирает. Нужна срочная помощь!

Изуку кивнул, снова достал телефон Шоджи и набрал заученный номер.

Гудок. Всего один.

— Привет, Нэдзу!

— Изуку, это ты устроил тревогу о взрывном злодее?

— Хе-хе, ага! Кстати, мистер Игучи ещё в здании?

— Безусловно! Соединить?

— Да, пожалуйста! И да, злодея нет, но я всё расскажу позже. Будет весело!

— Восхитительно! Жду с нетерпением! Минуточку.

В трубке заиграла мелодия, пока они шли. Вскоре ответил Шуичи:

— Э-э, здравствуйте, это Игучи Шуичи…?

— Мистер Игучи! Вы сейчас свободны?

---

Исцеляющая девочка и Шуичи встретили их у дома Шоджи. Старшая сестра тут же впустила их, увидев раненого парня в руках брата и медицинскую сумку героини.

Исцеляющая девочка цокнула языком, осматривая бесчувственного юношу. Беспокойство и раздражение читались в каждом движении.

— И где вы нашли этого парня?

Взгляд Изуку потемнел. — В Комиссии, — сухо ответил он.

— Что они с ним делали, чтобы довести до такого? — пробормотала она, махнув Шуичи. — Мальчик, обработай порезы, пока я осмотрю крыло.

Дети столпились вокруг, застывшие и бледные, наблюдая, как перевязывают парня, который был даже старше Шуичи. Тот в бреду попытался подняться, но Исцеляющая девочка резко прижала его обратно.

Когда он снова дёрнулся, она чмокнула его, залечив синяки на лице и шее, и тот мгновенно отключился.

Кода прошептал едва слышно: — Он выживет?

Она вздохнула и кивнула. — Да. Есть нюансы, но кроме травм, он здоров. Лет семнадцати-восемнадцати, сплошные мышцы. Если бы ещё часов шесть — умер бы. Но, видимо, слишком упрям.

Она покачала головой, собирая сумку. — Наблюдайте сутки. Если очнётся — выведайте информацию. Нэдзу захочет разобраться. — Она строго посмотрела на Изуку. — Ты уже рассказал ему?

— Уже, бабуля.

Она фыркнула. — Не бабуля я тебе, сорванец. Но ладно. Если кто и рвётся разобраться с Комиссией, так это крыса.

Он кивнул, глядя на беспокойно спящего парня. Когда медики ушли, Изуку поднял глаза на сестру Шоджи. — Эм, Цуно, можно мы останемся на ночь?

— Устраивайтесь, ребята, — фыркнула она. — Если родители разрешат. Если нет — Мезо и я присмотрим за ним.

Дети моментально достали телефоны, получив одобрение (большинство родителей просто радовались, что у детей наконец-то появились друзья, да и многие уже знали друг друга). Шоджи вытащил запасные футоны и разложил их в гостиной, пока безымянный крылатый парень занимал диван.

Старшая сестра Шоджи кивнула кучке детей, заполонившей комнату, и направилась на кухню:

— Чайник будет наготове. Чую, ночь выдастся долгой.

Хитоши Шинсо вздохнул, свернувшись клубком в кресле: — У меня бессонница. Возьму первую смену.

Каччан резко кивнул: — Если птица очнётся — разбуди хоть кого-нибудь.

Чако подняла кулак: — Я вторая!

Изуку надулся: — Тогда я третий!

Кода молча поднял четыре пальца.

Шоджи: — Вряд ли усну, но если что — пятым.

Каччан хмыкнул: — Значит, я последний.

---

Смены не понадобились: через час глухой стук разбудил всех. С дивана доносились сдавленные стоны.

Изуку присел рядом, осторожно усадив парня, чтобы не давить на крыло:

— Всё хорошо, ты в безопасности. Дыши медленно. Вот так.

Цуно принесла стакан воды, поставив его на стол, который парень чудом не задел. При звуке стекла его глаза резко открылись, уставившись на стакан. Золотистые зрачки метались от одного человека к другому, расширяясь с каждым новым лицом, пока он не отпрянул, взгромоздясь на спинку дивана.

Изуку без угрозы поднял ладони: — Всё в порядке, ты в безопасности. Ты не там.

— …А где не там?

Голос был тихим и хриплым. Взгляд на миг скользнул к воде, но тут же вернулся к Изуку.

Никто не шелохнулся.

— Мы в доме моего друга Шоджи, — он кивнул на высокого парня, — тебя принесли сюда, чтобы вылечить. Ты был серьёзно ранен, мистер…?

Зрачки сузились.

— Ястреб.

Изуку нахмурился. Это не имя — позывной.

— Хорошо, Ястреб. Хочешь воды? Думаю, такая поза вредит крылу. Бабуля Чиё прибьёт меня, если ты его снова сломаешь.

Парень дёрнулся, осмотрев перевязанное крыло. Перья перестали топорщиться. Руки слегка расслабились, оставив царапины от когтей (точнее, когтищ) на диване. Он взял одно погнутое перо и выдернул его.

Кода ахнул, но перо вышло легко. Ястреб выпрямил его пальцами и вставил обратно. Повторил с несколькими перьями, затем встряхнул крыло — остальные выровнялись с лёгким жужжанием.

— Оно не сломано.

Пальцы скользнули по бинтам, стягивавшим крыло. Перья начали выскальзывать, паря в воздухе, пока повязки не спали из-за отсутствия опоры. Казалось, все целые перья взмыли вверх, оставив лишь сломанные. Он принялся выправлять их, как и раньше.

Ни разу не дрогнул, хотя перья местами были исчерчены кровью от переломов.

Сильно повреждённые перья он отложил в сторону, не возвращая их на место. Когда всё закончилось, крылья выглядели почти целыми. На тёмно-красном фоне кровь почти не была видна, особенно в ночной темноте, но на руках её отчётливо видели.

Всё это время шестеро детей и взрослая девушка молча наблюдали, не зная, как реагировать на этого почти взрослого парня.

Если бы не кровь на руках и перевязки, можно было подумать, что он абсолютно здоров.

Золотистые глаза снова устремились на Изуку, игнорируя остальных.

— Я могу вернуться сейчас?

Все вздрогнули.

Первой заговорила Чако, запинаясь под его острым взглядом:

— З-зачем?! Они же мучили тебя!

Он мягко покачал головой: — Они тренировали меня. Я хочу вернуться.

Каччан приподнял бровь: — Тренировали для чего? Выносливости к боли?

— Чтобы стать героем.

А, вот откуда позывной.

— Ястреб, — Изуку поймал его взгляд, — это не… это не тренировка. Ты бы умер, если бы мы не вытащили тебя.

— Они не позволили бы. Разве что я серьёзно облажался.

Все переглянулись. Не самое обнадёживающее начало.

Хитоши Шинсо встал, ощутив на себе взгляд, но подошёл к напряжённому парню. Заметив, как когти впиваются в диван (Бедный диван Цуно... Придётся купить новый), он остановился. Ястреб слегка расслабился.

— Тренировки не должны быть такими, даже для героев. — Сиреневые глаза встретились с золотистыми. — Как тебя зовут?

— Ястреб.

— Нет, твоё имя.

— ...Ястреб.

— Твоё настоящее имя.

— ...

Изуку нахмурился: — Ты... помнишь его?

Семнадцати- или восемнадцатилетний парень поморщился. — Оно... не было важным.

Цуно вмешалась. — Парень, это твоё имя. Как оно может быть неважным?

— Я...

Шоджи скрестил руки и посмотрел на Изуку. — Звоним Нэдзу?

Изуку улыбнулся без радости. — Звоним Нэдзу.