Незаконченная история Лили Поттер (гет)

Лили открыла глаза. Северус и Розмерта нависли над ней в немом ожидании. Женщина огляделась и вскочила на ноги, обнаружив удивительную легкость, как будто не было бесконечной ночи с мерзким Мальсибером и блужданиями по деревне. Ее тело больше не ныло, точно Лили получила второе рождение. А ведь тогда, в Годриковой впадине, все было по-другому…

Кики тут же бросилась к хозяйке и слезно начала рассказывать писклявым голосом, что случилось между Гарри Поттером и Тем-Кого-Нельзя-Называть. Лили внимательно выслушала эльфиху и к изумлению Северуса и Розмерты не заплакала и не выказала горя: только стала чуть бледнее и сжала мантию изо всех сил. Женщина осмотрелась в темном лесу — кроме них вокруг не было ни души, только где-то вдалеке Гарри вновь пришел в себя и нуждается в помощи. Один против толпы Пожирателей. В том, что он жив, Лили не сомневалась. Она знала: тот незнакомец в белом — единственный, кто всегда говорил ей правду, хотя встречались они только дважды.

— Ты цела? — спросил Северус, внимательно глядя на нее.

— Нам надо их найти, — не ответила она на вопрос. — Кики, отправь нас туда.

— Ох, дорогая, да ведь их там целая толпа! — взревела мадам Розмерта. — А у нас одна палочка на троих.

— Значит, спрячемся и будем следить, — задумчиво сказала Лили. — Не мешай исполнить пророчество… Легко сказать «не мешай», когда твой единственный ребенок борется в одиночку…

Северус пристально посмотрел на нее, Розмерта в который раз охнула и, должно быть, подумала, не поехала ли бедняжка головой, пока была без сознания.

— Ты что-то видела, — утвердительно сказал Северус. — Между вами тремя явно есть связь.

— Да. Но теперь она разрушена. И не вздумай залезть ко мне в голову, — пригрозила она.

— Здесь не нужна легилименция. Когда мать не оплакивает свое дитя, значит, она уверена, что он жив.

Мадам Розмерта и Кики вытаращили глаза.

— Жив, — улыбнулась Лили. — Пойдем, надо спешить.

Несмотря на возражения Снейпа, все четверо схватились за руки и перенеслись в пространстве. Они приземлились за огромным деревом, которое удачно скрыло их нежданную компанию от посторонних глаз. Вдали тянулась процессия, в которой высились здоровые фигуры великанов. Толпа ликовала и с возгласами радости пробиралась через поваленные деревья, которые Волан-де-Морт крушил во главе шествия. Лили осторожно, стараясь ступать как можно тише, вела за собой Снейпа и Розмерту. Она неотрывно следила за Пожирателями, выискивала среди них Гарри, но признала его только тогда, когда Хагрид привлек на себя внимание, браня подступившего кентавра. Тяжелые шаги Северуса, испытывавшего боль от раны в шее, и всхлипы Розмерты не давали расслышать разговоров.

Маленькая и большая процессии неуклонно пробирались к Хогвартсу на расстоянии друг от друга. Опушка леса сменилась лужайкой перед замком, закованным в кольцо дементоров. Лили почувствовала страх и тяжесть на сердце, инстинктивно спряталась за Снейпа, за спиной которого ей сразу стало легче, и притянула за руку дрожащую Розмерту.

В перебранках Пожирателей раздалось ледяное «Стой!», после чего в предрассветном мраке выдвинулся высокий отвратительно знакомый силуэт со змеей на плече. Он, как вожак волчьей стаи, начал свою речь.

— Гарри Поттер мёртв. Он был убит при попытке к бегству. Он пытался спасти свою жизнь, пока вы тут погибали за него. Мы принесли вам его тело, чтобы вы убедились, что ваш герой мёртв. Битва выиграна. Вы потеряли половину бойцов. Мои Пожиратели смерти превосходят вас числом, а Мальчика Который Выжил больше нет. Воевать дальше не имеет смысла. Всякий, кто продолжит сопротивление, будь то мужчина, женщина или ребёнок, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните предо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сёстры будут жить, всё будет прощено, и вместе мы приступим к строительству нового мира.

Пока Лили слушала довольную тираду злодея, она успела искусать себе губы в кровь. Руки то и дело сжимались в кулаки, готовые к рукопашному бою.

— За мной, — сказал Волан-де-Морт, и после колебания за ним зашагал печальный Хагрид, держа на руках Гарри и всхлипывая над ним.

— Почему Хагрид не видит, что Гарри жив? — беспокойно спросила Лили.

— А ты уверена? — отозвался Северус.

Она повернулась и вопросительно оглядела его.

— Он жив. Об этом не может быть и речи, — строго сказала женщина. — В этом я разбираюсь лучше тебя.

И Снейп исподлобья покосился на нее, словно хотел убедиться в ее состоянии, но Лили уже напряженно всматривалась вдаль, только лишь громкое биение сердца, долетавшее до путников, выдавало в ней внутреннюю борьбу.

Они из зарослей смотрели на выбегавших обитателей замка, среди которых Поттер безошибочно узнала профессора МакГонагалл, разразившуюся отчаянным криком. Крыльцо разбитого здания быстро заполонили школьники, служители Хогвартса — все, как один сокрушались смертью Гарри. Там же издевательской тирадой упивался Волан-де-Морт, смеявшийся над храбрым Невиллом, осмелившимся выйти один на один с дьяволом. Смотреть на это было невыносимо — несколько раз Лили отворачивалась и встречалась с напряженным взором Северуса и совершенно раскисшей Розмертой.

Но тут случились невообразимые вещи. С другой стороны долетел шум, как будто целая армия рвалась на подмогу замку. В ту же минуту показавшийся из-за Хогвартса великан сцепился в схватке с сородичами из процессии. Совсем рядом раздалось цоканье копыт, звук натягиваемой тетивы — и на Пожирателей смерти обрушился град стрел. В сумятице и криках Лили с вырвавшимся радостным воплем разглядела, как Гарри вытащил что-то из-под одежды и тут же скрылся ото всех, и женщина с удивлением признала давнюю помощницу Джеймса — мантию-невидимку. Но всех больше Лили удивил Невилл Долгопупс, который одним махом достал из Распределяющей шляпы Меч Гриффиндора и, врезавшись в гущу суматохи, подскочил к змее и отрубил ей голову, покатившуюся к ногам своего владельца. Мадам Розмерта издала вопль, а Северус молча буравил толпу, но по его сбивчивому дыханию было понятно, что он по-своему не меньше удивлен.

Начался невообразимый хаос. Подоспевшие магические существа снова открыли битву, выпуская стрелы или врукопашную кидаясь друг на друга. Над замком парили чудовищные птицы, название которых Лили никак не могла вспомнить. Люди отступили внутрь — в Хогвартс за спасением бежали школьники и преподаватели вперемешку с Пожирателями. В кровавом месиве Лили видела, как словно из ниоткуда летели серебряные струи заклятий, но она точно знала: это ее Гарри, никем не видимый, защищает школу. И в сердце разлилась гордость, смешанная со счастьем.

— Кики, беги в замок, присмотри за Гарри, — шепнула Лили домовихе.

Оставшиеся втроем, они ждали момента, когда можно будет проникнуть внутрь, но около школы по-прежнему сжималось плотное кольцо дементоров, метавшихся от кентавров к великанам и фестралам — те словно не замечали их. Когда терпение Лили иссякло, Снейп, заметивший это, неуверенно выставил вперед палочку и произнес:

— Экспекто Патронум!

Женщина отшатнулась и замерла, глядя, как из палочки Северуса вылетает серебристая лань, окружая их защитным куполом.

— Это же мой Патронус, — ошеломленно промолвила она, на что мужчина только глянул на нее, на миг затаив теплоту и ласку. Троица выскочила из небольшого укрытия и под защитой двинулась к замку. Над ними, будто коршуны, кружили фестралы и то и дело подлетали к потерявшимся великанам.

Они нырнули в замок, в котором разгоралось новое эхо битвы. Заклятия летали с поразительной быстротой, расшвыривая Пожирателей по углам. Северус расчищал дорогу, закрывая собой Лили и Розмерту. На какое-то время ему преградила путь туча эльфов во главе со старым домовиком, рвавшимся в бой за Гарри Поттера и Регулуса Блэка. Лили краем глаза видела, как людской поток стекается в одном направлении.

— Туда! — обернула она Снейпа и ткнула ему пальцем на людское море.

Они медленно продвигались к Большому залу под рев и яркие струйки метавшихся заклятий. Несколько раз на них оборачивались признавшие Снейпа и попытались оглушить его, но Северус удачно отводил заклятия в сновавшие рядом черные мантии. Наконец они подошли к воротам, и тут всем троим предстало удивительное зрелище.

У стен зала по периметру кучковались взрослые и дети. Все смотрели в центр, где медленно по кругу двигались две фигуры, угрожавшие выстрелить друг в друга в любую секунду. Лили втиснулась между толпой школьников и деревенских лавочников, чтобы разглядеть поближе, и ахнула, признав в одном из них Гарри, а в другом — Волан-де-Морта. Горячий шепот тут же обдал ей ухо:

— Молчи. Если Гарри отвлечется — ему не устоять.

Но теперь она и сама это понимала. Ей оставалось только стоять и смотреть, как сын, единственный из всей толпы, ведет борьбу с самым могущественным темным магом. Они двое вели напряженный разговор, который слушали все, кто находились в зале.

— …Северус Снейп служил не тебе, — говорил Гарри. — Он был на стороне Дамблдора с той самой минуты, как ты стал преследовать мою мать. А ты так ничего и не заметил, потому что это как раз то, чего ты не понимаешь. Ты видел когда-нибудь, как Снейп вызывает Патронуса?

Волан-де-Морт не ответил. Они кружили друг за другом, как коршуны, собирающиеся вцепиться друг с другом.

— Патронус Снейпа — лань, — сказал Гарри, — как у моей матери, потому что он любил её всю жизнь, с самого детства. Ты мог бы догадаться. Разве он не просил тебя пощадить её?

Лили тут же резко обернулась, как сделали это рядом стоящие очевидцы. Лицо Северуса стало непроницаемым, но в глубине черных глаз будто сквозила печаль и тоска, обращенная к женщине. По телу Лили пробежали мурашки — услышать такое да еще и от родного сына было, мягко говоря, неожиданно.

— Он хотел её, вот и всё, — насмешливо сказал Волан-де-Морт. — Когда её не стало, он согласился со мной, что есть и другие женщины, притом чистокровные, более достойные его…

— Разумеется, он с тобой согласился, — ответил Гарри. — Но он стал шпионом Дамблдора с той минуты, как ты начал ей угрожать, и с тех пор неустанно работал против тебя! Дамблдор был уже при смерти, когда Снейп прикончил его.

— Какая разница! — выкрикнул Волан-де-Морт. — Какая разница, служил Снейп мне или Дамблдору, или какие палки эти людишки пытались ставить мне в колёса! Я раздавил их, как раздавил твою мать, эту пресловутую великую любовь Снейпа. О, здесь всё было не зря, Поттер, просто ты этого не понимаешь! Дамблдор пытался не подпустить меня к Бузинной палочке! Он хотел, чтобы её настоящим хозяином стал Снейп! Но я опередил тебя, малыш, — я добрался до палочки раньше, чем ты успел ею завладеть. Я всё понял раньше тебя. Три часа назад я убил Северуса Снейпа, и теперь Бузинная палочка, Жезл Смерти, Смертоносная палочка по праву принадлежит мне! План Дамблдора не удался, Гарри Поттер!

— Какая же ты дрянь, — зло сказала Лили, так что окружавшие ее у двери люди слышали это.

Толпа школьников покосилась на нее и на Снейпа, словно недоумевала, как это директор мог стоять тут живым после того, как его якобы убил Волан-де-Морт. Две девочки хотели было что-то сказать, но Северус зло шикнул на них, так что они покраснели и отвернулись. Тут же Розмерта, вцепившаяся в руку деревенского знакомого, держалась за сердце и плакала. Она, как никто другой, уж точно знала, каким чудом директор спасся от змеиного яда.

…Ты посмел… — ядовито сказал темный маг. Напряженный диалог все это время не прерывался ни на секунду.

— Да, я посмел, — сказал Гарри, — потому что провал последнего плана Дамблдора ударил вовсе не по мне. Он ударил по тебе, Реддл. Эта палочка по-прежнему не слушается тебя, потому что ты убил не того человека. Северус Снейп никогда не был настоящим хозяином Бузинной палочки. Он никогда не одерживал победы над Дамблдором.

Теперь Лили разглядела в руках Волан-де-Морта ту самую Смертоносную палочку, готовую ударить по Гарри, и сердце ее затрепетало. Она слушала уверенный голос сына, почти не понимая смысла в споре об обладании волшебной палочкой, но чувствовала: еще чуть-чуть и он возьмет верх над самым темным волшебником в истории магии. Его слова эхом отдавались по залу, и люди, жавшиеся по стенам, впитывали каждый звук, боясь отвести взгляд.

— …настоящим хозяином Бузинной палочки был Драко Малфой.

— Но если и так, — отозвался Волан-де-Морт, — даже если ты прав, Поттер, что это меняет для нас с тобой? Палочки с пером феникса у тебя уже нет. Наш поединок решит чистое умение…  А убив тебя, я смогу заняться Драко Малфоем…

— Ты опоздал, — ответил Гарри. — Ты упустил свой шанс. Я тебя опередил. Много недель назад я победил Драко и отобрал у него волшебную палочку. — Гарри помахал палочкой из боярышника, и глаза всех присутствовавших в Большом зале устремились на неё. — Так что теперь всё сводится к одному: знает ли Бузинная палочка у тебя в руках, что на её последнего хозяина наслали Разоружающее заклятие. Потому что если она это знает, то… я — настоящий хозяин Бузинной палочки.

Луч солнца забрался в Большой зал через восточное окно, ослепив двух волшебников. Наступило то самое сакральное мгновение, когда либо добро, либо зло одержит окончательную победу. Две палочки схлестнулись в финальном поединке, и замок слился со звенящей тишиной. Зрители, завороженные моментом, затаили дыхание в ожидании участи всего магического мира.

И как только два голоса столкнулись посреди тишины, Лили, преисполненная страхом, материнской любовью и готовностью вновь отдать всю себя за жизнь самого близкого ей человека, ринулась через толпу навстречу судьбе, как и много лет назад. Мужские руки не успели схватить ее, и она выбежала, расталкивая очевидцев.

— Авада Кедавра!

— Экспеллиармус!

— ГАРРИ!

Раздался точно выстрел. Два мощных луча — зеленый и золотой — как добро и зло, столкнулись друг с другом, Бузинная палочка выскользнула из рук Волан-де-Морта и приземлилась точно в руки Гарри, а темный волшебник, сраженный мощной магической волной, тут же упал навзничь и навсегда замолчал. Лили остановилась в десяти шагах, протягивая руки и крича вне себя:

— ГАРРИ! ГАРРИ!

Он, как и сотни других лиц, обернулся к ней и застыл в немом изумлении. Перед ним стояла его мать, сошедшая со старых фотографий; ее изменили морщины, покрывшие лоб, ужасный шрам на половину лица, и страх от увиденного, но зеленые глаза и рыжие с проседью волосы, рассыпавшиеся по плечам, были по-прежнему красивы. Она с мольбой застыла и тянула к нему руки. Зал взорвался шумом и криками то ли от распластавшегося Темного Лорда, то ли от появления на сцене новой героини.

— Сынок, это я! — тихо сказала она и заплакала. Тело стало тяжелым, как свинец, и пригибалось к полу, будто весь груз от пережитых лет внезапно навалился и потянул вниз. Они оба качнулись и побежали навстречу друг другу. Через секунду мать и сын оказались в теплых незнакомых объятиях, о которых мечтали всю жизнь.