Мы авроры. Не герои (джен)

На министра и Крауча обрушился шквал общественной критики. В своих публичных выступлениях они избрали схожую тактику: признали провал, но при этом настаивали, что, хоть атаку и не удалось предотвратить, Департамент магического правопорядка и аврорат сделали всё возможное, чтобы минимизировать последствия. Чтобы подкрепить эти заявления делами, пиарщики принялись рьяно выискивать сюжеты для громких репортажей.

Так младшие сотрудники аврората оказались в центре внимания. Находясь вдали от высокопоставленных лиц, именно они взяли на себя основную работу по эвакуации и оказанию первой помощи. Пиар-блок предлагал выбрать самых отличившихся и раскрутить их героические образы. Но Крауч действовал тоньше.

В первые пару дней после атаки рассказы об отдельных подвигах появлялись в виде скромных заметок на третьих-четвертых страницах газет или мельком упоминались в эфире колдорадио. Лояльные Министерству журналисты получили указание работать деликатно и не пытаться впихнуть в глотки обывателей раздутые от натужного пафоса оды. Все истории должны были звучать как тихий, деликатный фон.

А затем в СМИ просочилась «информация из надежных источников»: якобы в качестве реакции на общественную критику в ДМП проведут массовые сокращения — и именно среди младшего состава.

Новость имела эффект Бомбарды. Народное возмущение всколыхнулось с новой силой, а рейтинг Крауча рухнул ниже плит подземелий Слизерина.

Глава «Пророка», как от него и ожидали, поправил белое пальто на плечах и опубликовал гневную колонку, в которой призвал читателей присылать в редакцию свои отклики. К его призыву присоединились другие издания.

Люди не заставили себя ждать. Но на сей раз они не просто изливали гнев, а дружно принялись восхвалять работу младших авроров.

Я воевал в сороковые с приспешниками Гриндевальда и знаю, что такое честь бойца. Так вот: эти мальчишки и девчонки — настоящие воины. Многим, как я слышал, едва больше двадцати, но они уже держались наравне с опытными аврорами. И вместо признания, вы им листы с увольнением подсунете? Такого позора для Британии я и представить не мог. Одумайтесь, пока не поздно!

~

Здравствуйте, редакция! Я колдомедик с двадцатилетним стажем. Когда прервалась трансляция, мы сразу стали готовиться к наплыву пострадавших. Их прибыло много, да, но в критическом состоянии — единицы. Почти всем оказали помощь, и кто же? Младшие ребята, которых сейчас угрожают пустить под нож. Если их уволят — в следующий раз к нам уже будут поступать не раненые, а сразу трупы.

В некоторых историях легко было узнать конкретных участников. Такие письма приемная Крауча копировала и подшивала в личные дела.

Я там была и заявляю: этот «молодняк» (который теперь режут) стояли щитом наравне со старшими, чтобы люди могли убежать в безопасное место. Я сама видела, как один парень без колебаний отсек себе кисть после укуса, не позволяя скосить себя яду. Лицо белое, кровь еле остановил, а продолжал кричать нам: «Бегите к мосту, там выход!» — а сам стоял, как скала. Если у вас там в кабинетах хоть капля стыда осталась — немедленно остановите это безумие.

~

Вы вообще понимаете, что творите?! Моего сына спас один из юных авроров. Он сам в Мунго с травмами лежал, а вы ему: «Спасибо, молодец, но раз спас какого-то ребенка, а не директора департамента, то пошел вон»? У вас совесть вообще есть?! Если его уволят — я лично приду в министерство с плакатом!

Ко дню заседания Визенгамота идея «Авроры — молодцы» распространилась по магической Британии подобно урагану. Именно того Крауч и добивался. Он ни на миг не сомневался, что сам он благодаря поддержке министра выстоит. И даже партии Дамблдора сейчас не выгодно рисковать и пытаться заменить его новой фигурой. Нет, Барти знал, что рвать будут в первую очередь его аврорат. И именно его он готовился защищать.

Спустя четыре часа заседания он был измотан и выжат как лимон, но вышел победителем. Политические маневры он оставил Минчуму, чей гриффиндорский пыл помогал подать их убедительнее. Ему же было комфортнее работать с фактами и железной логикой.

Единственное, что доводило Крауча до бешенства, — необходимость выступить невольным адвокатом для Волдеморта. Пришлось обнародовать, что взрыв крыши над рынком был спланирован как акция устрашения, а не убийства. Экспертиза показала, что обломки остановились бы в нескольких футах от земли, даже без вмешательства работавших на участке авроров. Это играло на руку образу и нарративу Волдеморта, что он лишь печётся о сохранении магической крови. А что действует радикально — так это его министерство провоцирует. Но сокрытие этой информации могло стоить Краучу двух ценных сотрудников — Грюма и Сандека. По всем правилам, их следовало разжаловать или даже уволить, поскольку именно деактивация ими иллюзии стала триггером для обрушения крыши.

Но он не мог позволить себе насладиться даже этой маленькой победой. Министерство и ДМП больно ткнули носом в их уязвимость перед силой Империуса.

Среди служб, участвовавших в подготовке выступления, прошли жесткие проверки. Всех допросили с применением сыворотки правды, а тех, на кого она не действовала, направили к легилиментам. В результате с огромным трудом выявили двух бедолаг, подвергнутых Империусу — подавителя и хозяйственника. Первый слил данные об архитектуре наложенных защитных чар, а второй заложил яйца огневицы в Горизонтальной аллее. Минчум уже поручил Отделу Тайн найти способ обнаружения Империуса, но Крауч не питал больших надежд на успех.

Барти резко дернул ящик стола, достал папку и угрюмо пролистал ей. Пусть не сейчас, но он был уверен: в первом квартале следующего года он всё же сможет протолкнуть свой проект в Визенгамот. Если пожиратели хотят играть грязно, то он ответит им той же монетой.

* * *

— Поразительно, — бормотал Толстоватый, внимательно разглядывая ладонь Долиша. — Целители тебе даже родинки в точности восстановили. Ты не спросил, что за чары они использовали?

— Как-то не догадался, — неловко улыбнулся Джон. — Но с уверенностью заявляю: второй раз я через подобное проходить не хочу. Кто бы мог подумать, что с нуля наращивать мышцы и сухожилия так адски больно.

— Помни об этом, когда в следующий раз захочешь ампутировать себе что-нибудь, — добродушно проворчал Бут.

Вся компания младших авроров собралась в кабинете для совещаний, где с минуты на минуты должна была начаться планерка. Долиш, только что выписанный из Мунго, выглядел самым свежим и отдохнувшим из всех.

— Лучше расскажите, какие у вас новости? Уже известно, как Волд…

— Ш-ш-ш, — яростно зашипели на него со всех сторон.

— Вот тебе и первая новость. Вышло распоряжение о запрете произнесения его имени в стенах министерства. Штраф — 20 галлеонов, — пояснила Пенни. — Мы тебя, конечно, не сдадим, но если сболтнешь в коридоре или в лифте — точно кто-нибудь накрысит.

— Оу, ладно… — Джон стушевался. — Неужели заклятие Табу все ещё не сняли?

— Снять-то сняли. Но полностью развеять ритуал не смогли. Табу на его имя может быть активировано в любой момент, если пожиратели вновь на кого-то из сотрудников Империус наложат. Так что в целях безопасности, да и чтобы народ не нервировать, его имя теперь под запретом.

— И как тогда его называть?

— Единого эвфемизма ещё нет, все извращаются как могут. Пока лидирует банальщина вроде «сам-понимаешь-кто», «ты-знаешь-кто». Есть ещё совсем уродский вариант «Тот-кого-нельзя-называть».

Кит притворился будто его тошнит.

— Слишком круто для такой гниды. Но мы пытаемся перебороть тренд. После планерки сходи к стенду объявлений ДМП, у нас так как раз народное голосование за альтернативные варианты идет. И будь другом, оставь голос за «Змеиное очко», а то эти предатели, — Кит обвел рукой закативших глаза ребят. — Меня кинули.

— Потому что это звучит, как обзывалка, придуманная первокурсником, — сказал Сириус. — Который к тому же не знает, что у змей клоака, а не анус.

— Твой высокоинтеллектуальный вариант тоже болтается в конце списка с жалкими тремя голосами, — съязвил Кит.

— Не моя вина, что люди в своей массе — тупое быдло, не способное оценить элегантные решения и понять отсылки.

— Полегче, — осадил его Римус. — Не у всех в детстве был репетитор по французскому, чтобы мы понимали тончайший эстетский замысел в прозвище «Волде-мерд».

— Хм… я видимо тоже быдло, — усмехнулся Джон. — В чем отсылка? Кажется, будто ты просто заменил пару букв, чтобы обойти действие Табу.

Сириус притворно вздохнул, будто бы устал объяснять очевидное. Хотя в душе он считал свою идею вершиной гениальности, и уязвленное эго все ещё побаливало, что так мало людей смогло её оценить⁽¹⁾.

— Не только. Замена пары букв меняет само значение его имени, которое в переводе с французского означает «летящая смерть». А в моей же версии, — Сириус гордо ухмыльнулся. — Мы получаем «лорда говно-вора».

Долиш разразился раскатистым хохотом.

— А мне нравится! Прости, Кит, но я голос за «говно-вора» отдам.⁽²⁾

Постепенно в кабинет подтянулись и старшие авроры. Последним пришел Скримджер — его появление, как всегда, разом собрало внимание присутствующих.

— Только что от Крауча, — сразу перешел к делу капитан, закрывая за собой дверь. — Новостей много, но катастрофических нет.

Он обвел взглядом собравшихся, прежде чем продолжить:

— Во-первых, нас отстояли перед Визенгамотом, так что роли «козлов отпущения» мы избежали. Но, — он поднял палец, предвосхищая возможное облегчение, — до конца года всем приказано пройти учения по эвакуации гражданских и порядке действий при повторении подобных атак. Кроме того, ожидается переаттестация всех младших авроров. Формат ещё не известен, как и последствия в случае неудачи. И я не хотел бы с ними столкнуться.

Скримджер обвел взглядом собравшихся.

— Во-вторых, пришел отчет из Мунго. Змеи, выпущенные в Косой аллее и других местах, все же оказались ядовитыми. Их укусы вызывают отсроченный тремор конечностей, который проявляется спустя несколько дней. — Скримджер повернулся к Долишу. — Так что твое безумное решение с ампутацией кисти сразу после укуса сохранило тебе работу. Помимо тебя пострадали еще девять авроров и подавителей. Крауч сейчас пытается найти им конторскую работу, где не требуются особо сложные чары, лишь бы не увольнять.

Джон едва заметно выдохнул. Сириус знал, что тот держался за работу в аврорате в том числе и из-за зарплаты, которая позволяла ему и себя обеспечивать, и финансово поддерживать мать.

Далее Скримджер приступил к непосредственному разбору работы корпуса во время атаки. Он методично переходил от одного человека к другому, отмечая как успехи, так и допущенные ошибки. Терри прилетело, что бросил Римуса одного без каких-либо инструкций в паникующей толпе. Андрису — за устроенный с Грюмом самовольный взлом чар, вместо того чтобы вызвать команду из Гринготтса. Наставник в кои-то веки не стал спорить, а молча принял критику.

— Эдит, по твоей части у меня только один вопрос, — Скримджер вытянул из стопки её отчет и пробежался по своим пометкам. — Почему ты не использовала Полет? Это могло вдвое сократить время нейтрализации инферналов, и у вас было бы больше шансов сдержать пожар.

— Локация исключала массированные огневые атаки, сэр, — девушка выпрямилась под взглядом капитана. — Поэтому я использовала проклятие, разрушающее оскверненную тьмой плоть. Так как Полет отнимает огромное количество магических сил, совмещать его с такими энергоемкими проклятиями мне не под силу.

— Однако это возможно? — уточнил Скримджер.

— Да, но…, — Эдит в сомнении закусила губу и слегка покраснела.

— Я знал лишь трех магов, кому это было под силу, — поддержал подопечную Андрис. — И компромисс неизбежен — все равно приходится жертвовать или силой заклятий, или скоростью и маневренностью при полете.

Скримджер нетерпеливо кивнул.

— Тем не менее, это критическое преимущество, которое необходимо развивать. Особенно, когда нам известно, что Сами-знаете-кто владеет этим навыком. Эдит, твой новый приоритет — тренировка Полета: сначала скорость и маневренность, затем — комбинации со сложными заклинаниями. Андрис, — он посмотрел на старшего аврора. — Освободи ей достаточно времени для занятий.

Сириус мысленно застонал. Уменьшение работы Эдит означало, что она просто перейдет на него.

Тем временем капитан дошел до его отчета.

— Блестящая реакция с рухнувшей крышей, если бы не «страховочные» чары Сам-знаешь-кого, мог бы даже на Орден Мерлина претендовать. А так, увы, получилось эффектно, но бессмысленно. В целом хорошо сработал с гражданскими, хвалю, — капитан окинул взглядом присутствующих. — Думаю, каждый согласится, что люди, которых мы защищаем, зачастую больше из нас крови пьют, чем пожиратели.

Послышались одобрительные смешки.

— Однако стресс — не повод давать волю языку, — резко сменил тон капитан. — Как аврор, ты представляешь министерство и не имеешь права срываться на людях, какими бы невыносимыми они не были. И уже тем более, в нынешних обстоятельствах последнее, что ты мог сделать — это хоть как-то затрагивать вопрос статуса крови.

Собравшиеся резко притихли, а Сириус не смог сдержать изумления — в отчете он честно упомянул о возникших конфликтах, но без дословных цитат. Да и сейчас он с трудом мог вспомнить, что именно говорил в порыве раздражения.

— У меня на руках две жалобы, обвиняющие тебя в высказываниях на основе превосходства крови, — продолжил Скримджер. — От Соломона Гринграсса и от Друза Огдена. Прокомментируешь?

— Гринграсс лжет, — тут же выпалил Сириус, чувствуя, как к лицу приливает краска под внимательным взглядами собравшихся. — Да, между нами возник конфликт, где я, возможно, немного перегнул… Но про кровь с моей стороны не было ни слова! Если надо, готов подтвердить перед Айзеком. А кто такой этот Огден — вообще не знаю.

— Член Визенгамота, выглядит так, — Скримджер быстрыми и четкими взмахами палочки вызвал в воздухе портрет неприятного вида мужчины с широким лицом и обвисшими щеками. Сириус узнал его. Это был тип, которого он грубо выдворил из зоны с тяжело ранеными.

Он лихорадочно соображал, как бы объяснить ситуацию, чтобы это не выглядело нелепым оправданием, когда ему на помощь пришел Андрис.

— Гринграсс — мстительный мелочный сморчок, и тебе то отлично известно, Руфус. Его писульку сразу надо было в камин отправлять. А если ещё что напишет — дай знать, я разберусь.

— Знаю я, как ты разберешься, — сухо парировал Скримджер. — Громко, скандально и с переломами. Несмотря на все свои «примечательные» качества, Гринграсс ярый противник пожирателей. Так что пока, будь добр, даже не дыши в его сторону. По этому инциденту я уже принес извинения от своего имени, — он хмыкнул, видя, как Андрис и Сириус синхронно скривились. — Но повторять этот опыт не планирую.

Капитан пристально посмотрел на Сириуса.

— Запомни: каждое твое слово бьет по репутации всего корпуса. Тебе ещё не раз встретятся люди, которые будут провоцировать на срыв. Но ты не имеешь права поддаваться. И уж тем более хоть как-то упоминать вопросы крови — даже в шутку, даже между делом.

Сириус стиснул челюсти и кивнул.

— Но держать язык за зубами — лишь половина дела, — продолжил Скримджер. — Учись по-человечески общаться с людьми и завоевывать их доверие. Судьба одарила тебя харизмой и статусной родословной, которая, несмотря на политическую ситуацию, все ещё высоко ценится во многих кругах. Фамилия «Боунс» открывает Амелии двери многих кабинетов, и я рассчитываю, что со временем ты станешь таким же ценным активом.

Скримджер протянул Сириус сложенный лист пергамента.

— Письмо Друза Огдена. Рекомендую тебе его сохранить. Никогда не знаешь, когда может пригодиться такое свидетельство от члена Визенгамота.

Остаток совещания Сириус провел как на иголках, даже несмотря на поддерживающие взгляды друзей. Он прокручивал в голове слова Скримджера и злился на себя, что не попытался должным образом объясниться. И что ещё за странный совет сохранить письмо?

Он выскочил из кабинета, едва собрание завершилось, и, отойдя подальше по коридору, открыл письмо. Он спешно прочитал его раз. Недоуменно моргнул и перечитал вновь, уже медленнее. Дойдя до последней строчки, Сириус облегченно расхохотался. Какой же Скримджер, оказывается, тролль.

Директору Департамента магического правопорядка

Мистеру Бартемиусу Алистеру Краучу

Признаюсь, у меня огромные претензии к ДМП и Аврорату. И вовсе не к тому, что вы допустили атаку. Тот-кого-теперь-лучше-бы-не-называть известен своим могуществом. Нет, я возмущен, что к такой важной операции Вы привлекли недоученных юнцов, на которых ещё и возложили задачу по эвакуации. Они носились, как ужаленные, но явно не справлялись. И у них напрочь отсутствует понимание субординации. Один наглец не просто нахамил мне, но ещё и посмел намекнуть на свое превосходство по статусу крови.

Вот только через пять минут этот же юнец в одиночку удерживал несколько тонн стекла и железа, готовых обрушиться на меня и сотни других граждан. И он всех спас, хоть и сам получил раны.

Теперь о «сокращениях», о которых ходят слухи. Да, эти ребята неопытны, и им не хватает вышколенности. Но их дерзость и готовность любой ценой выполнить задачу спасла множество жизней. Избавляться от таких кадров — верх идиотизма. Лучше научитесь ими управлять.

С надеждой на Ваше благоразумие,

Д. Огден.

* * *

Декабрь 1978 года выдался на диво волшебным. Вместо привычной пробирающей до костей промозглости погода радовала легким пушистым снегом от Шотландии до Уэльса. Города и деревни выглядели словно иллюстрации с европейских рождественских открыток.

Министерским хозяйственникам даже не требовалось приукрашивать пейзажи, которые они выводили на зачарованных окнах. Достаточно было подобрать понравившуюся живописную локацию.

Но Сириус был лишен даже такого искусственного вида. Последние недели он большую часть времени проводил в душных министерских архивах, выискивая, классифицируя и сравнивая по периодам самую разную информацию по импорту. У него ушла неделя, только чтобы оформить нужные доступы! И проблема была даже не в том, что он поначалу намеренно косил под дурачка, надеясь на смену задания (не вышло — Андрис его имитацию беспомощности в миг раскусил и в отместку подкинул ещё больше поручений).

Для доступа к данным по импорту требовалось согласование Департамента международного магического сотрудничества, который возглавлял Соломон Гринграсс. Его секретари разве что не плевали Сириусу под ноги и с нескрываемым удовольствием перечеркивали подготовленные им формы и обоснования для доступа, возвращая их с сухим «отказано» без каких-либо пояснений.

Увидев, как Сириус в очередной раз приходит в офис с пустыми руками, Долиш предложил помощь и уже через час они вдвоем стояли перед столом секретарши Гринграсса.

— Стало ещё хуже, — она перечеркнула листы, оставив несколько клякс и местами проткнув бумагу кончиком пера. — Переделать.

— Но как же так? — Джон чуть не задохнулся от возмущения. — Я летом точно такой же пакет документов на доступ передавал. У меня даже копия осталась с визой вашего директора.

— Молодой человек, — презрительно протянула помощница, подтолкнув их документы к краю стола кончиком пальца. — Я не знаю, кто у вас в прошлый раз бумаги проверял, но сейчас я этот мусор не пропущу. Когда, говорите, вам это убожество утвердили? Вспомните дату, я в реестре посмотрю, чтобы знать, кого следует уволить за халатность.

Побледневший Джон в ответ что-то неразборчиво пробормотал и стрелой выскочил на дверь, утащив с собой на буксире Сириуса.

— Я уверен, что мы все правильно сделали и что за год регламент не менялся, — растерянно бормотал он. — Я правда не понимаю, что их не устроило.

— Забей, — меланхолично протянул Сириус, который и не верил в успех. — Все равно спасибо, что попытался помочь.

Он готов был поставить свою палочку, что поручение разбираться именно с импортом было для него воспитательным наказанием. Его намеренно кинули на расправу Гринграссу и доступ он получит не раньше, чем старый козел вдоволь нагладит свое эго. А то, что само задание было лишь профанацией, он заподозрил почти сразу.

— Зачем это все? — напрямик спросил он Кита, когда у них вновь совпало ночное дежурство. — Как эти проклятые сводки помогут в борьбе с пожирателями? А если они нужны под конкретную операцию, то все равно потеря времени выходит, потому что я не знаю, на что конкретно стоит обращать внимание в этой куче накладных, сводных таблиц и реестров.

— Зная моего брата, предположу, что ты собираешь информацию «на всякий случай». Не каждая работа сразу идет в дело. Руфус вечно прогнозирует несколько возможных сценариев и предпочитает, чтобы потенциально полезная информация была у него под рукой, если вдруг что случится.

— То есть я трачу время на ерунду, которая может вообще никогда не понадобиться? — голос Сириуса дрогнул, выдавая раздражение.

Кит усмехнулся своей вечной полуулыбкой, которая последнее время начала жутко бесить.

— Не переживай. Мы все через эту архивную каторгу в первые годы проходили. Это, считай, традиция.

Воздух в Министерстве за последние недели стал густым от растущей паранойи. Все ходили напряженные и исподтишка бросали на окружающих подозрительные взгляды, не проявит ли сосед в очереди за кофе признаки Империуса. От случайно брошенного слова «Волдеморт» все вокруг шарахались в стороны и шипели, словно стая голодных книзлов. Сириусу эта истерия так осточертела, что он едва сдерживал порыв заорать «ВОЛДЕМОРТ!» при входе в лифт и уехать на нем в гордом одиночестве.

В этой атмосфере Сириус не мог отделаться от мысли, что сам он является частью этой проблемы, хотя отношение к нему в спецкорпусе не поменялось ни на йоту. Но внутреннее тянущее ощущение всё не желало униматься. И он даже мог назвать точный момент, когда оно зародилось.

После атаки в Косом переулке всех причастных к подготовке направили на допросы с сывороткой правды и специалистами-легилиментами. Изначально никого особо не удивило, что Сириус мог пить сыворотку правды кубками, как обычную воды, и не испытать даже легкого головокружения. Такой иммунитет был не редкостью среди чистокровных. А вот его абсолютная неуязвимость к легилименции стала для всех сюрпризом. Любая попытка проникнуть в его разум оборачивалась для менталиста острейшей головной болью.

От вопящего легилимента, который пришёл в ярость от невозможности просмотреть никакие воспоминания Сириуса, его спас Андрис.

— Во-первых, — вкрадчиво пояснял наставник, нависая над тщедушным клерком, подобно грифону над хорьком. — право орать на Блэка принадлежит исключительно мне. А во-вторых, если хотите обвинить моего сотрудника в злонамеренном препятствовании вашей работе, пишите официальное заявление по форме. Но будьте готовы, что в тот же миг я инициирую проверку вашей квалификации, и как ее мог получить человек, который никогда не слышал про врожденных окклюментов.

В итоге Сириуса просто допросили в присутствии Айзека, которого, судя по всему, считали не менее надёжным гарантом правды, чем сыворотка правды. Он был уверен, что раз его вежливо не попросили подписать заявление об увольнении, то к нему не было никаких претензий.

Но длительная ссылка в архив ставила этот вывод под сомнение.

Он захлопнул очередной пыльный том и помассировал гудящие виски. Взглянув на гору ещё непрочитанных, Сириус впервые за долгое время позволил себе усомниться — а действительно ли он хочет оставаться в Аврорате?

Дверь архива со скрипом приоткрылась, и в проеме показалась голова Пия Толстоватого.

— Ты закончил? Будем сегодня тренироваться?

— Непременно, — прорычал Сириус, заполняя лист брони на тома, с которыми собирался продолжить работать завтра. — Я сегодня полдня убил только на сравнение двух таблиц. И все, потому что в одной из них была ОШИБКА. И теперь мне надо перепроверить несколько сраных графиков, чтобы все блядские выводы были точны. Так что готовься, Толстоватый, сегодня никакой жалости не будет, я тебя на площадке разве что не выебу.

Толстоватый беззлобно засмеялся и попытался изобразить на лице игривое выражение.

— А я может и не против, слад…, — остаток фразы он не смог договорить, скривившись, словно проглотил лимон. — Не понимаю, как у вас с Китом получается так общаться и не чувствовать себя полными кретинами.

— Животная харизма, — Сириус хлопнул Пия сумкой по низу спины и подтолкнул к выходу. — Пошли. Если я проведу в этом царстве пыли ещё хоть минуту, то вскроюсь.

Резко подобревший Пий Толстоватый стал для Сириуса настоящим глотком свежего воздуха в удушающей атмосфере последнего месяца. И он все ещё пребывал в легком шоке от этого осознания.

Пий подкараулил Сириуса у входа в крыло корпуса на следующий день после новости о грядущей переаттестации и прямо попросил поднатаскать его в спаррингах.

— Сомнительная идея. У меня никогда не было проблем с боевой магией — вряд ли смогу дать толковый совет.

«А вот довести тебя до истерики подколами — запросто», — мысленно добавил Сириус, понимая, что ему проще наложить на себя Силенцио, чем пытаться удержаться от язвительных комментариев, когда Толстоватый неизбежно начнет лажать.

— Мне не нужны советы, теорию я знаю. Нужна практика.

— Так тренируйся. Недостатка в партнерах у тебя нет. Со мной же… давай начистоту: мы сцепимся и перегрыземся уже к третьему спаррингу.

— Ко второму, — поправил Пий. — Ты недооцениваешь, как легко можешь выводить окружающих из себя, даже не стараясь. В этом и суть.

Он нервно провел рукой по волосам.

— Я уже почти полтора года в спецкорпусе. Айзек, Амелия — все со мной возились. Ничего не помогает. Я пытаюсь следить за противником, оценивать обстановку, продумывать атаки… а в итоге только путаюсь в собственных мыслях. Ты и сам видел на тренировках, — он раздраженно дернул плечом. — Поэтому и хочу спарринговаться с тобой. То, как легко тебе все дается, уже бесит, а если ты ещё и язвить начнешь…

— Так ты о помощи просишь или решил высказать всё, что у тебя в отношении меня накипело? Если первое, то способ ты оригинальный выбрал.

— Иди ты, — Пий махнул рукой. — Суть проста: если научусь хоть как-то держаться против тебя, то и на переаттестации справлюсь. И, может, меня наконец допустят до боевых миссий.

— То есть я по твоему плану должен стать этаким… раздражающим тренажером?

— Бинго! Наконец-то дошло.

После того разговора они стали проводить в тренировочном зале по три-четыре вечера в неделю. Пий не преувеличивал, он действительно ужасно терялся в бою. Если ему не удавалось быстро подобрать хорошую тактику, то он начинал паниковать, в движениях проявлялась суетливость. Поначалу Сириусу даже не приходилось прилагать усилий для победы: в таком состоянии Толстоватый рисковал запутаться в собственных ногах или случайно выколоть себе глаз собственной же палочкой.

— Быстрее! Порхай как бабочка, а не заваливайся как мешок с драконьим навозом. — Сириус обрушил на Толстоватого град проклятий, вынуждая того постоянно уворачиваться и не давая шанса прицелиться для ответного удара.

Однако прогресс был налицо. Пусть Пий не стал быстрее и не улучшил точность заклинаний, из его движений ушла нервная дрожь. Теперь он уверенно держался против Сириуса более трёх минут и даже смог пару раз почти достать его оглушающими. Этого уровня, как считал Сириус, вполне хватало для успешной переаттестации.

Пий не раз предлагал ответную помощь с подготовкой, но Сириус только отмахивался. Его боевые навыки и реакция превосходили способности большинства младших авроров. На учениях по эвакуации он тоже себя достойно показал (после того, с чем ему пришлось иметь дело в Косом переулке, учения казались игрой в песочнице), а на теорию и нормативку Сириус откровенно забил. В самом деле, уволят его, что ли, если он не сможет перечислить пять стандартных методов допроса? Или забудет классификацию дел при нападении магических тварей?

«Да и Мерлин с ними, если уволят. Уйду в Орден», меланхолично думал он.

Похоже, его настроение не осталось незамеченным. Выходя из душевой после тренировки, Пий глубоко вздохнул, словно собираясь с духом, и прямо заявил:

— Если уйдешь сейчас, значит, ты больший слабак, чем я.

— С чего вдруг? — Сириус сделал вид, что не понимает, но тут же махнул рукой на притворство. — Что, так заметно?

— Ага. Ходишь вечно угрюмый, от всех отгораживаешься. Да и с архивным заданием давно бы справился, если бы хотел. Похоже, будто ты специально растягиваешь работу как повод, чтобы ни с кем не общаться.

Сириус удивленно приподнял бровь. Он не ожидал от Толстоватого такой проницательности.

— Просто устал от этого безумия. Честно, я уже ностальгирую по той дурацкой пропаганде единства, которую Минчум продвигал со своим «Министерство — мощь». А сейчас все друг на друга волками смотрят и выискивают потенциальных шпионов и предателей.

Как будто в подтверждение его слов вышедшие им навстречу двое незнакомых ДМП-шников быстро прервали разговор. В их движениях появилась скованность, а руки скользнули в складки мантий к палочкам. Когда они поравнялись, Сириус не смог удержаться:

— Гав! — рявкнул он прямо им в лица.

Те резко отшатнулись. Один споткнулся о собственные ноги и едва не рухнул, ухватившись за плечо товарища. Сириус расхохотался и, не сбавляя шага, продолжил путь под аккомпанемент крепкой ругани.

— Смотрю, процесс выстраивания доверия и завоевания людских сердец идет полным ходом, — съязвил Пий. — Про атмосферу согласен, поганая, но мы с этим ничего не поделаем. Даже в кафетерии жалуются, что меньше людей стало заходить. Некоторые вроде Грюма начали демонстративно только из личных фляг пить. Ты и сам бы все это заметил, если бы не ныкался как нюхлер в норе, лелея обиду, что тебе якобы не доверяют.

Сириус хмыкнул, но комментировать слова Пия не стал. Он действительно старался поменьше пересекаться с остальными, боясь увидеть на их лицах натянутые улыбки, а в глубине глаза застывшее напряжение. Могло быть так, что он сам себя беспричинно накрутил? Он не позволял себе полностью поверить в эту мысль, но все же после слов Пия тугой узел в его груди немного расслабился.

— А к чему была фраза, что «буду слабее тебя»? — Сириус решил сменить тему.

— Я, как и ты, в Аврорате, считай, случайно оказался. После выпуска у меня были совсем иные планы, но это уже не важно… Я тоже в министерство в последний день с документами прибежал. В Аврорскую академию я не мог пройти, не хватало профильных ЖАБА, но экзамен на младшего секретаря в ДМП сдал успешно. А уже как начал работать, разузнал про спецкорпус и его особое положение, — Пий невесело усмехнулся. — Я полтора месяца буквально преследовал Скримджера и Робардса, убеждая дать мне шанс. В итоге капитан согласился принять меня при условии, что подтяну боевые навыки.

Сириус вспомнил слова Скримджера к их первую встречу, когда тот попросил его задуматься над тем, что привело его в Аврорат. Долиш пришел за деньгами. Пенни и Эдит, будучи магглорожденными, боролись за свое право на жизнь. Для Римуса с его «пушистой проблемой» работа в спецкорпусе была уникальным подарком судьбы.

И если Пий — слабейший в их корпусе — до сих пор здесь и всеми силами пытается остаться, то кем же будет он сам, если сбежит?⁽³⁾

1) Это я, когда поделилась идеей с парнем, а он не рухнул на пол, рыдая от смеха и осознания моей гениальности

Вернуться к тексту

2) Вот так и компенсируем отсутствие одобрения в реале. Выдуманные мужики никогда не подводят

Вернуться к тексту

3) 2/3 это главы были написаны в приступе осознания, что я не могу просто скипнуть события в Косом переулке и написать "Министерство вернулось к привычной работе". Ага как же:) Но, увы, из-за этого глава вышла душноватой. Поэтому в качестве бонуса ловите тут же следом небольшую интерлюдию.

P.S. пустила скупую слезу, пока писала письма "от лица граждан". Так как чаще всего все шишки летят именно на младших сотрудников, которые делали всё возможное в условиях созданного другими хаоса

Вернуться к тексту