Рыжая бестия (гет)

— Совершенно гениальная история, — сказал дядя Чарли, сбрасывая карты. — Пас. И что было дальше?

— Ну, я не видел, меня унесли в больничное крыло, — ответил Альбус. — Поднимаю. Так вот, естественно, поднялся шум, набежала вся школа, Харпер скандалил, Невилл скандалил, директриса скандалила, Роуз скандалила, Малфой фотографировал, а потом, рассказывали мне, заявилась Харпер, и началась вообще Третья Всемагическая.

— Оказывается, папаша Харпер старается выдать Эйбс замуж, причем за любого, у кого две ноги и кто при этом не страус, — сказал Хьюго. — Пас. А Харпер, оказывается, феминистка.

— Ей надо замуж за Луи, — решил Фред. — Принимаю. Он вот жалеет, что сейчас нет никакой войны, чтоб погеройствовать, вот пусть и ходит на нее каждую ночь в атаки.

— Или ты, дядя Чарли, — поддержал Ал. — Справляешься с драконами — так и с Харпер управишься.

— Спасибо, племянничек, — расчувствовался дядюшка, набивая трубочку. — Не забываешь старика.

Племянники жизнерадостно заржали.

Это был ежегодный рождественский съезд Уизли в Норе, и пока женатые или не имеющие пениса члены клана трудились, не покладая рук, и готовились к вечернему застолью либо же занимались детьми, холостая часть семейства заперлась в комнате дяди Чарли и там предавалась веселью и разврату.

То есть играла в карты, дула пиво и сплетничала.

— Кстати о слизеринцах, — вспомнил старик-дядя. — А что это за новости я слышал о моих племянницах и слизеринских парнях?

Гриффиндорские парни хором фыркнули.

— Лживые слухи, дядя, — заверил Альбус. — Мне ли не знать, это я их распространил. А черт!

— Сволочь ты, — упрекнул Фред, в очередной раз сгребая к себе выигрыш. — Хорошо, что мама успела перехватить папин вопиллер для Рокси.

— Главное, что она твоего папы посылку для Забини не перехватила, — заметил Хьюго, пересчитывая наличные капиталы. — Я на бобах.

— А это она и не собиралась, — пояснил Фред. — Играем на желания? Выигравший круг загадывает каждому по заданию?

— Сдавай, — согласился дядюшка. — И долго малыш Забини в медицинском крыле валялся?

— Пока перья не отвалились, — ответил Ал. — Сдавай ты, дядь, сдается мне, Фредди мухлюет.

В том, что следующим смухлевал дядя Чарли, потом не сомневался никто.

Альбус проиграл немного, но чувствительно. Дядюшка велел ему пойти на свидание с слизеринкой. Ал повозмущался для виду, но, в принципе, решил, что легко отделался — Хьюго пришлось голышом пробежаться по дому в разгар праздника.

Тем более, это дядюшка по своей старой памяти думал, что общение со слизеринками будет Алу, как оборотное зелье под нос, а ведь на самом деле у него был вариант. Единственная слизеринка, с которой у Ала были неплохие отношения. Ну, относительно неплохие.

— Магали, Магали, Магали... — произнес Альбус.

— Поттер, Поттер, Поттер, — сказала Магали и оторвалась от книги. — Хм, звучит так, будто я перечисляю игроков гриффиндорской команды позапрошлого года.

— Милая моя Магали, как тебе идея: ты, я, столик на двоих?

Магали вскинула брови:

— Отличная идея, зайчик, давай назначим дату, позволь мне проверить в моем календаре, — она выудила из кармана записную книжку и принялась в ней рыться. — О. Вот это подходит. Никогда. Как насчет никогда, Поттер?

Она закатила глаза и вернулась к книге.

— О, нет, в никогда я буду слишком занят ничем, — бодро ответил Поттер, присаживаясь рядом с ней. — Как насчет другой даты?

— Да, без проблем, — она снова зарылась в записной книжке. — После дождичка в четверг? Как рак на горе свистнет? Когда замерзнет ад, а дементоры начнут раздавать детям бесплатные конфеты?

— А как насчет этой субботы?

— Увы, в эту субботу занята уже я — собираюсь подстричь кота, подоить сову и основать новую религию.

— Я думал, религия для бессердечных стерв уже изобретена. Называется «суфражизм».

Магали тяжело вздохнула и закрыла книгу.

— Поттер. Чего тебе надо? Ты помнишь, что в результате нашего первого и последнего свидания ты дрался на дуэли с моим младшим братом. И, спешу напомнить, проиграл.

— С твоими двумя младшими братьями, — насупился Поттер.

Тогда открытие, что слизеринец Тео Нотт с четвертого курса — близнецы Теофилус и Теобальдус, здорово порвало Поттеру шаблон, когда он гонялся за мелким гаденышем по всему Дуэльному Залу и изумлялся, как маленькой сволочи удается аппарировать в Хогвартсе и мгновенно перемещаться из угла в угол.

Кончилось все отлевитированной палицей ему в лоб и больничным крылом.

Если учесть, что началось все с пинка Магали в его самое драгоценное место, может быть и правда не стоит связываться с Нотт.

— Тогда помоги, — решил он. — Мне нужна слизеринка на свидание.

Магали вскинула брови.

— Проиграл пари, — пояснил Ал.

— Понимаю, — протянула Магали. — А что мне за это?

— Что хочешь?

— Устроишь мне свидание с твоим кузеном Луи?

— С Луи? — офигел Ал. — Нотт, ему четырнадцать!

— И я в четырнадцать встречалась с семнадцатилетним, — отмахнулась Нотт. — Всегда полезно иметь в списке побед такого красавчика. Сколько бы ему ни было.

— Ты отвратительна, — ответил Альбус. — Договорились. Только смотри, чтоб мне не мелкую принесла. Не младше пятого курса. И чтоб не Гойл.

— Знал бы ты, от чего отказываешься, — поморщила носик Магали. — Винни Гойл — добрющая, как щенок, и ласковая, как котенок.

— И здоровая, как слоняра, а страшная, как громамонт. Без Гойл, я сказал.

— Как знаешь.

Кто была счастливица, Магали отвечать отказалась, пообещав сюрприз. И именно поэтому Альбус сидел в кафе мадам Паддифут за столом, украшенным букетом васильков, и нервно глядел в окно. Он ждал девушку в лиловом.

Могла ли это была быть Айрис Кэрроу? Айрис часто носила лиловое, и Ал видел несколько раз, как Магали с ней говорила. И, кроме того, Айрис была хорошенькой, да черта с два хорошенькой, она была красоткой, и если бы он хоть на секунду понадеялся, что его маму не хватит удар при имени «Кэрроу», он бы обязательно пригласил ее на свидание.

А так можно было бы свалить все на дядю Чарли. За окном мелькнуло лиловое пальто, и Ал сделал стойку. Да, по улице шла Айрис, такая же сногсшибательная, как всегда. Ал нервно поправил рубашку и попытался пригладить волосы, глядя, как красотка подходит — все ближе, и ближе, и ближе.

И мимо.

«Вот черт», — подумал Ал.

— Вот черт, — сказал кто-то над его ухом.

Ал обернулся.

Перед ним стояла Абигайль Харпер в лиловом платье.

— Я убью эту суку, — хором сказали они, прожигая друг друга взглядом.

Харпер раздраженно швырнула на спинку стула куртку, бросила на пол сумку внушительных размеров и упала на стул, громким треском продемонстрировав всем свое негодование.

Если бы Поттер мог, он бы тоже поскрипел стулом. Но он мог только планировать убийство Нотт.

— Не могу поверить, а я-то думал, она мне друг! Я ведь просил ее! — рычал он сквозь зубы. — И не думал, что она способна на такое коварство! И это после того, как я устроил ей свидание с Луи!

Харпер прекратила попытки разорвать салфетку и шокировано уставилась на него:

— Луи в смысле Луи Уизли с четвертого курса?

Альбус молча кивнул.

— Она отвратительна! — закатила глаза Абигайл.

— А как ты в это попала?

Харпер с отвращением уставилась в меню, но ответила:

— Проиграла этой суке.

— Проиграла?

— Угу, — она подняла глаза и уставилась на него с тем же отвращением, что и на меню. — В гандикапе префектов.

— Это что за забег?

— Ставки, кто из префектов раздаст больше взысканий, проверяется раз в две недели. Я забила Роуз самой первой, так что лидировала весь сезон, ну разве что пару раз Хафиз меня обходил, он выкупил ставку Скорпиуса у Винни Гойл. Но на этой неделе в игру влезла Нотт и поставила на своего брата Тео.

— И? — Альбус был заинтригован.

— И эта маленькая пронырливая сволочь каким-то образом обошла Роуз на семь голов! Мало того, мы проверили списки, он весь год зверствовал так, что Роуз и рядом не стояла! И это без слизеринцев-то! Как только он успевает, гаденыш!

Альбус улыбнулся и откинулся на спинку стула.

— Потому что их два, — ответил он. Харпер непонимающе уставилась на него:

— В смысле?

— Тео Нотт. Он не один. Их двое. Они близнецы.

— Что за бред?

— Чистая правда. У меня остался шрам, вот тут, под волосами, — показал он, — в доказательство.

Харпер секунду разглядывала его с подозрением:

— Ты серьезно?

— Серьезно, как инфаркт.

Харпер снова вцепилась в салфетку.

— Я. Убью. Эту. Суку.

— Почему бы тебе просто тогда не уйти? — с надеждой предложил Ал.

— Не могу, — она помахала официантке. — Я обязалась проторчать на свидании не меньше получаса.

— Но она же смошенничала!

— Не ей. Роуз.

— А, — ответил он, в свою очередь заглядывая в меню.

— А ты?

— То же самое. Только моему дяде.

Харпер раздраженно фыркнула, с ненавистью глядя на приблизившуюся официантку.

— Молочный коктейль и сливочный торт.

— Скажите, а мяса у вас со всем нету, да? — с тоской поинтересовался Ал и, услышав отрицательный ответ, заказал то же, что Харпер.

Некоторое время они посидели в молчании, и наконец Харпер полезла в сумку, достала «Ежемесячный бладжер» и тут же уткнулась в него.

— Что пишут? — поинтересовался Ал, со скукой глядя в окно.

— Азиатская конфедерация обвиняет председателя Крама во взяточничестве. Спрашивают, откуда у него взялся собственный остров на Карибах, не на зарплату же.

— А что говорит Крам?

— Говорит, бог послал.

— Крам неправды не скажет, — Ал рассеяно глядел в окно. — О, Малфой пошел. Делает вид, что прогуливается. Видать на свидание идет.

— На свое тайное свидание с Джейн Лонгботтом? — Харпер опустила журнал и уставилась в окно. — Точно туда.

— А ты откуда знаешь про Джейн Лонгботтом? — Ал с подозрением прищурился.

— Ой, да брось. Вся школа знает про него и Джейн Лонгботтом. Кроме профессора Лонгботтома, конечно.

Ал что-то такое подозревал и теперь убедился, что тайна самого охраняемого секрета Хогвартса остается тайной только для трех жителей Хогвартса: влюбленной пары и будущего тестя. И его подозрения окончательно подтвердились следующими словами Харпер:

— Я слышала, как профессор Шеклбот и профессор Синистра делали ставки, сразу Лонгботтом Малфоя убьет или сначала упадет в обморок.

— Ну и? — навострил Ал уши.

— По общему мнению, обморок — железная ставка. Да ладно, профессор Лонгботтом мухи не обидит.

Альбус хмыкнул.

— В финальной битве, к твоему сведению, он убил Нагайну, змею Волдеморта. Мечом.

Харпер изумленно обернулась:

— Серьезно?

— Серьезно, как гроб. Ты не думай, боевыми заклятьями он напичкан по самые уши. Малфою кранты.

— Хм, — задумчиво почесала она нос. — Хм. Однако.

— Хочешь его предупредить?

— Еще чего! — фыркнула Харпер. — Просто теперь, когда он в очередной раз будет прохаживаться по нашей гостиной с видом оскорбленной невинности, несправедливо изгнанной из команды, мысль о его скорой кончине будет меня развлекать.

Альбус усмехнулся:

— А разве ты не выкинула его из команды?

— О, он и тебе пожаловался? — приподняла она бровь. — Уж поверь мне, Поттер. Из команды я его выпнула вполне заслуженно. Предыдущие капитаны просто были недостаточно мужиками. А я сделала как надо. Вышвырнула говенного ловца.

Альбус нахмурился:

— Ну не такой уж он был и говенный...

— Брось. Он тебя не слышит. Полное дерьмо.

Ал подумал и пожал плечами:

— Ну, в последнее время что-то да, но он ведь как-то обошел меня на третьем курсе, а я-то ловец не говенный.

— Подумай, когда это было, приятель, — Абигайль со злобой ткнула ложкой в торт. — Именно, на третьем курсе. До того, как его внезапно нагнали гены Гринграссов, и он вытянулся ростом с горного тролля. Уоррингтону уже тогда следовало вспомнить, как выглядят его гринграссовские дядьки, но мы надеялись, что во всем уродился в папашу, в том числе и ростом.

Ал продолжал непонимающе на нее смотреть.

— Что ты пялишься на меня, как Хагрид на библиотеку? Он вырос, Поттер. Вымахал. Вытянулся. Удлинился и расширился. Ему с самого начала следовало идти в охотники или загонщики, но ему рвалось-не моглось в ловцы, как его папаша. Хотя, черт возьми, ведь уже тогда было видно, что он вымахает, ручищи у него уже тогда были вполне.

— Большие руки, — дошло наконец до Ала. — Так вот почему ты завернула Берка! Большие руки!

— И его семейка, — кивнула Харпер. — Все здоровые, как огры. Брать такого ловцом — как на грудь мишень вешать. В полетах на скорость нужен малый вес. И координация. А когда внезапно и быстро вырастают, как это было у Малфоя, координация пропадает. Помнишь четвертый курс?

Ал кивнул.

— Это была катастрофа! Малфой совершенно не понимал, что делать со своим новым телом. Естественно, то, что раньше удавалось прыщу, каким он был, теперь уже не удавалось. Черт, да он летать нормально не мог, в повороты не вписывался, не то что маневрировать за снитчем!

— И поэтому ты завернула Берка, — повторил Альбус, как-то по-новому взглянув на Харпер.

«Черт», — уважительно подумал он. И как он раньше не догадался?

— Угу, — кивнула Харпер. — Он уже тренируется на охотника. Года через два, когда выпустится Хафиз, они с Берком, Кэрроу и Хедландом отлично сработаются. Выйдет шикарный вариант балликастлского трио. Три здоровых парня, — она поставила в центр стола свой и Альбуса стаканы с коктейлем, а между ними — сахарницу. — Берк и Кэрроу — по флангам, — она поводила стаканами от одного конца в другой. — Они лучше летают, так что им надо будет пропахивать бровку и выводить соперников. Хедланд — продавливает центр. Когда я выпущусь он займет мое место, — пояснила она, двигая сахарницей к тарелке с тортом Ала, изображая подлетающего к воротам центрального охотника, — Хедланд займет мое место, и они переключатся на этот вариант атаки вместо схемы два-один, что мы сейчас играем. Правда, Хафиз слишком долго играл со мной, чтобы перейти от игры телохранителя к роли атакера, так что на следующий год у них так себе все выйдет, но когда придет Берк... Ну, если Хафиз найдет нам нормального вратаря, — она поставила перед своей тарелкой завернутую в узел салфетку, — а не эту дырку Арчера, то через два года мы порвем всех.

— Черт, — сказал Ал. — Тебе надо в профессионалы.

Харпер замерла, все еще сжимая салфетку, изображавшую Арчера, потом медленно выпрямилась и пронзила его взглядом. Еще секунду она пыталась прожечь в нем дыру, а потом вздохнула и подтолкнула к нему его стакан.

— Да, конечно, — горько сказала она. — Есть только одна проблема. Меня никто не возьмет.

— Да фигня, — Альбус даже рассмеялся. — Тебя с руками оторвут.

— Ты забыл, кто мой отец? — заметив непонимание на его лице, она пояснила. — Ты же видел его. Он не хочет, чтобы я играла. Мое место — босой, беременной и на кухне, рожать чистокровных детишек и ходить на чай к жене министра. Он в Лиге, Поттер, и если он попросит, ни одна команда Лиги меня не возьмет. Да даже уже не берет. Рождество прошло, Поттер. Сколько приглашений ты уже получил?

— Четыре, — неловко признался Альбус.

— А я — ноль. Ноль. Ни одного. Даже сраные Пушки Педдл меня не позвали, — ее губы немного дрогнули. — В Лиге мне не играть, Поттер.

— А в другой Лиге? Попробуй Францию?

Она коротко рассмеялась.

— О, с удовольствием бы. Обожала бы Францию, если бы не один ее недостаток.

— Какой же?

— Французы.

Странно, но они переглянулись и захихикали, как малые дети. А потом просто в голос заржали.

— Фран... Французы, — наконец выдавил из себя Ал. — Французы, конечно, те еще козлы, но неужто бы не перетерпела?

Она покачала головой, отпивая коктейль.

— Стерпела бы. Но по правилам их Лиги, нешармбатонские выпускники два года играют без оплаты. Программа по защите местных игроков, — пояснила она. — А я не Абигайль Харпер, если отец не перекроет все мои счета в ту же секунду, как я надену форму с номером на спине.

Ал понимающе кивнул.

— Так вот зачем тебе американская студенческая программа. Университетский квиддич, а оттуда в MLQ…

И, только наткнувшись на убийственный взгляд Харпер, он понял, что сказал.

— Ты рылся в моих вещах, — прорычала она.

— Эм... Ну... Это... — замялся Поттер, серьезно не зная, что сказать.

— Ты. Рылся. В моих. Вещах! — взвизгнула она, вскочила и, пометавшись из стороны в сторону, не зная, куда бежать, с яростным воплем схватила его стакан с коктейлем и опрокинула содержимое ему на голову.

Посетители кафе в шоке смотрели на них, Поттер пытался утереться, а Харпер подхватила куртку и сумку и рванула было к двери.

Но на полпути она вдруг замерла, немного постояла, развернулась, прошла и снова села за столик.

— У меня еще две минуты, — объявила она пространству над залитой молоком макушкой Ала.