Вечный Воитель (гет)

Простим угрюмство — разве это

Он весь — свободы торжество!

А. А. Блок, «О, я хочу безумно жить…»

— Тебе опять шах и мат.

— В который раз уже? — с обреченным вздохом спросила Гермиона и начала переставлять фигуры на шахматной доске для еще одной партии.

Клинок, в очередной раз оглядываясь по сторонам, не ответил и, печально вздохнув, откинулся на подушку. Яркий солнечный свет, заливавший больничное крыло, действовал ему на нервы — от отсутствия привычного капюшона сильно страдали привычные к полумраку глаза. Балахон же, вычищенный от крови и грязи и аккуратно залатанный, лежал на стуле рядом с койкой вместе с тремя мечами, кинжалом, кучей метательных ножей и кожаной торбой. В кармане плаща Клинок нашел туго набитый золотом мешочек — Каллиопа и Скальд попытались таким образом попросить прощения. Клинок сначала разозлился было, но здравый смысл взял верх — если он осуществит то, что задумал, деньги ему понадобятся. Мадам Помфри закрыла больничное крыло от посещений; сюда не допускался никто, кроме Снегга, профессора МакГонагалл, Дамблдора, Гермионы и Гарри. Мерцающий Свет оправился от ран быстро и, убедившись, что его коллеге-мракоборцу окажут всю необходимую помощь, вместе с Люпиным отправился в Министерство, чтобы восстановить утерянные оборотнем права в благодарность за свое спасение.

— Где там наш Топор? — спросил Клинок, взглянув на Гермиону.

— Не «Топор», а «Эфес», — поправила Гермиона, делая первый ход. — Но, в общем, ты прав, глупо получилось…

Кличкой «Эфес» Гарри обзавелся с легкой руки неунывающего Юана Аберкомби. Он первым увидел, как друзья левитировали в больничное крыло бессознательных Клинка и Света, и, приняв Светоча, лицо которого тоже было скрыто капюшоном, за легендарного мракоборца, предложил свою помощь. Получив в ответ: «Извините, я не Разящий Клинок. Клинок вот…» и вялый кивок в сторону зависшего над полом тела, Юан сперва остолбенел. После чего, придя в себя, спросил: «А как же тогда называть вас?». Гарри, занятый транспортировкой, не ответил, и Юан, пожав плечами, весело сказал: «Ну что же, где Клинок, там и Эфес!». Гриффиндорцы смеялись так, что с ближайших рыцарских лат слетел шлем. Прозвище за Светочем закрепилось…

— Когда вы, наконец, все мне объясните? — спросил Клинок, подталкивая не желающую двигаться пешку.

— Последние четверо суток сделать это было немного затруднительно, — беззлобно огрызнулась Гермиона, делавшая ответный ход.

Клинок виновато отвел взгляд. Четыре дня после прибытия в Хогвартс он пробыл без сознания. Как рассказала ему мадам Помфри, бинтовавшая еще не заживший бок, Гермиона все это время не отходила от его кровати, осторожно залечивая раны мракоборца, прислушиваясь к его мерному глубокому дыханию или молча глядя на его бледное лицо. Клинок и теперь, придя в себя, частенько замечал на себе ее взгляд. Ему казалось, что Гермиона уже не пытается увидеть в нем его прежнего, она, похоже, пыталась осознать, кем он стал теперь. И что-то еще было в этом взгляде… Что именно, Клинок пока понять не мог.

Тихо скрипнула дверь, защищенная хитрыми заклинаниями Дамблдора и мадам Помфри, не пропускавшая чужих, и друзья вскинули головы. На мгновение в проеме показалась спина Гарри, осторожно прикрывавшего за собой дверь, а потом и он сам вошел в больничное крыло, отбрасывая на спину капюшон плаща. Солнечный луч упал на его растрепанные черные волосы и усталое изможденное лицо. Клинок про себя отметил, как необычно он выглядит без своих круглых очков и старого шрама на лбу, заботливо скрытого заклинанием Гермионы.

— Ну вот, я так и знал, — сказал Гарри, подходя ближе. — Я, значит, пятый день Дамблдору отчитываюсь, а вы тут в шахматы играете!

— Ты бы лучше мне отчитался, — Клинок, сделав очередной ход, указал Гермионе на доску.

— Тебе я сейчас тоже все расскажу, — пообещал Гарри, подтащил к койке друга стул и снял плащ. — Как твой бок?

— Побаливает, — беспечно отозвался Клинок. — Но я давно перестал обращать на это внимание.

— Гермиона?..

— В порядке, только ужасно хочу спать.

Гермиона почти силой вытолкала своего короля на клетку вперед, и ход снова перешел к Клинку.

— Значит, все тебе рассказать, да? — спросил Гарри, устремив взгляд в пронзительно-синее небо.

— Да, все, — подтвердил Клинок.

— Ну что ж, начну я, пожалуй, вот с чего… — задумчиво сказал Гарри. — Пять лет назад мы закончили Хогвартс, пять лет назад распалось наше трио… Жаль, ведь мы были лучшей командой в Хогвартсе со времен Мародеров. Но только у одного из нас все было нормально — у Гермионы. Она легко прошла в Академию Журналистики, закончила ее с отличием («Кто бы сомневался!» — одобрительно хмыкнул Клинок) и устроилась в «Пророк». Ты, насколько я понял из ее рассказов, — Гарри бросил на друга восхищенный взгляд, — отправился прямиком в Военную Академию, закончил курс на год раньше, блестяще сдал экзамен, — на лицах Гарри и Гермионы расплылись одинаковые неуверенные улыбки. — Никто тебя не узнал благодаря капюшону и псевдониму. Работа, уйдя в которую, ты мог забыть обо всем, тебя вполне устраивала. Я же… несмотря на все старания Волан-де-Морта я остался жив, — он посмотрел на Клинка и Гермиону: они не вздрогнули, услышав имя Темного Лорда. — Несколько дней я вместе с той частью Отряда Дамблдора, что отправилась за мной в Тайную Комнату, скрывался в подземельях.

— Как вы спаслись? — спросил Клинок. — Я ведь видел вспышку Авады Кедавры…

— Точно не знаю, — Гарри задумчиво потер лоб костяшками пальцев. — По-моему, каким-то образом мы смогли поставить сильнейший щит из Патронусов. Хоть изначально он и был придуман как оружие против дементоров, но в нашем случае он приобрел другие свойства. Авада Кедавра просто отразилась от него. Начался обвал, Пожиратели смерти, ставшие свидетелями падения Волан-де-Морта, бежали из Тайной Комнаты, и мы могли не опасаться их.

— Но как вы выжили в подземельях? — ахнула Гермиона. — Без еды, воды…

— Спасибо Джастину и Ханне, они отлично владеют заклинаниями Превращения Материи. Так что мы колдовали все необходимое из того, что было в Комнате. Выждав некоторое время, мы выбрались из подземелий; стараясь не попадаться на глаза волшебникам, перебрались на Мэн и затаились там. Несколько месяцев назад Дин, которого мы отправили на разведку в крупнейшее на острове поселение Солитари, вернулся вместе с Люпиным. Как Римус там оказался, для нас было загадкой. Мы собирались рано или поздно объединиться с основной частью ОД, и он предложил нам свою помощь. Не долго думая, я согласился. Незадолго до этого я вышел на связь с Гермионой, которая сразу после нашего разговора связалась с тобой. Когда ты согласился отправиться в Хогвартс, я, признаюсь, обеспокоился. Ты ведь бросил все, уехал из Министерства, тебе угрожала нешуточная опасность. Тут-то помощь Римуса и пришлась очень кстати. С тех самых пор он шел за тобой словно тень, помогал тебе и оберегал. Именно он оставил в башне Гриффиндора пергамент-подсказку. Как и все мы, он прекрасно понимал, что вы должны увериться в нашем отсутствии в Тайной Комнате… Я ведь не сказал Гермионе, где мы…

— Тихо, — взмахом руки Клинок прервал его и внимательно прислушался.

Раздался какой-то шум, и в приоткрытую дверь палаты проскользнули Живоглот и сидящий у кота на спине Сетх. Филин тут же взлетел и уселся на плече Клинка.

— Как самочувствие? — бодро поинтересовался он.

— Нормально. Я вижу, ты вновь летаешь.

— Спасибо профессору Граббли-Дерг, это она залечила мое крыло.

— Я рад за тебя, — искренне ответил Клинок.

Гарри и Гермиона изумленно смотрели на них, не понимая о чем разговор. Живоглот тем временем приблизился и запрыгнул на колени к Гермионе, которая сидела в ногах кровати Клинка.

— Извини, — Клинок взглянул на Гарри. — Продолжай, пожалуйста.

— Так получилось, что Министерство подбросило тебе опасное задание: понаблюдать и собрать информацию о лагере Пожирателей смерти. Мы могли бы выйти с тобой на связь… но рядом с тобой всегда были двое учеников. Я опасался отправлять кого-либо к вашему лагерю — это было слишком опасно. Зато о ваших передвижениях мы знали все; был среди вас информатор ОД.

— А где он сейчас? — быстро спросил Клинок.

— Сидит у тебя на плече, — спокойно ответил Гарри и улыбнулся.

— Сетх?! — Клинок стремительно бросил взгляд на опустившего голову филина.

— Именно, — серьезно кивнул Эфес. — К нашему счастью, Римус знал совиный язык, а Сетх всегда прилетал к тебе вовремя, поэтому ты не замечал его отсутствия. Только один раз он припозднился. Он попал в ловушку, выставленную каким-то маглом. Помнишь, это был тот самый день, когда Скальд ходил на разведку…

— Ни на какую разведку он не ходил, — печально возразил Клинок. — Впрочем, свою историю я поведаю позже. Что было дальше?

— Пять дней назад мы с Гермионой договорились встретиться, — продолжил Гарри. — Территории Англии и Шотландии нас не устраивали, магическое поле над ними просматривалось Министерством. Гермионе пришлось переместиться на Мэн. Вместе со мной на встречу отправился Римус. К сожалению, ни один из нас троих не вспомнил, что близилось полнолунье — мы были слишком рады друг друга видеть и слишком многое нам необходимо было обсудить. Я и Гермиона опомнились только когда Римус уже начал трансформироваться. Мы скрылись под мантией-невидимкой, которую я на всякий случай взял с собой, и Римус не смог увидеть нас. Зато он заметил огни и людские силуэты немного к западу от места нашей беседы. Оборотень ринулся за добычей…

— Которой оказались я и Свет, — кивнул Клинок.

— Что случилось дальше, ты, наверное, знаешь. Я оглушил Римуса и накрыл всех мантией. Потом мы воспользовались порталом, перенеслись на территорию Хогвартса, ты надавал мне по физиономии и благополучно отключился. Мы левитировали вас в больничное крыло, после чего я отправился побеседовать с Дамблдором, а Гермиона осталась в госпитале. Вот, в общем-то, и все…

— Надеюсь, ты не очень сердишься, что я тебя ударил?

— Нет. Ты был прав. Ничего другого я не заслуживал.

Живоглот улегся на ногах Клинка, Гермиона рассеянно почесывала кота за ухом. Гарри, откинувшись на спинку стула, несколько минут созерцал безоблачное небо, потом сказал:

— Теперь твоя очередь. Расскажи, что с тобой случилось.

Клинок вздохнул, переглянулся с Гермионой. Еще до прихода Гарри они договорились ничего не рассказывать другу о Молоте Драконов. Каким-то дальним уголком сознания оба они чувствовали, что не стоит никому говорить о призраке. Мракоборец еще раз взглянул на Гермиону, повторно вздохнул и начал свой рассказ.

* * *

— Призрак! Я принес Молот!

Голос Клинка эхом отразился от сырых холодных стен Тайной Комнаты. Это производило столь неприятное впечатление, что Гермиона вздрогнула, поежилась, будто ей стало холодно, и привалилась к плечу мракоборца.

— Не волнуйся, — шепотом ободрил ее Клинок. — Все нормально, это только эхо.

— Ты звал меня?

Из стены вышло привидение парня лет шестнадцати-семнадцати. В прошлый раз, лишившись зрения, Клинок не смог увидеть его, и теперь был немало удивлен. В облике призрака сразу выделялись добротная кольчуга до колен и длинный меч в ножнах на боку. Черты его лица были по-юношески резки, но вместе с тем правильны и благородны. Только странно выделялись глаза: их пронзительный взгляд никак не мог принадлежать человеку его лет.

— Я звал тебя, — ответил Клинок. — Я принес Молот. Как ты и просил.

— Ты сумел достать его! — с восхищением воскликнул призрак, глядя на могущественный артефакт в руках мракоборца. — Я верил!.. Я знал, что ты сможешь!

— Что с ним теперь делать?

— Давай его мне. Я сам закончу ритуал.

Клинок протянул ему Молот Драконов. Призрачные пальцы обвили рукоять, и руны, выбитые на поверхности артефакта, запылали пронзительным алым светом. Глаза привидения торжествующе вспыхнули.

— Благодарю. Ты освободил меня. Как только я уничтожу Молот, я смогу покинуть это мрачное подземелье. Мое обещание будет выполнено…

Призрак придвинулся ближе, крепко пожал Клинку руку — когда он хотел, призрак мог стать вполне материальным, — и тихо сказал:

— Я не могу отпустить тебя без награды, воин, тем более что я обещал… Скажи, что сделал бы ты, будь в твоих руках вечность?

Клинок задумался. Вечная жизнь?.. Он мог бы переловить всех Темных магов Земли… Мог бы добраться и до Волан-де-Морта… Мог бы всю жизнь посвятить служению Высшим Светлым Силам… Рука Гермионы сильно сжала его плечо, и он вдруг увидел все с совершенно другой стороны. Смотреть, как старятся и умирают все, кто был дорог?.. Как они гаснут, словно свечи во мраке, когда его собственная жизнь станет похожа на заключение в темнице, куда не проникают лучи солнца?.. Стать заложником своего таланта и проклятия одновременно?..

— Прости, но я не приму твоего дара, — Клинок поднял глаза на выжидательно смотревшего на него призрака. — Такая жизнь не для меня. Пусть она лучше будет яркой, но быстротечной, чем тусклой и бесконечной.

— Тебя в любом случае ожидает вечная жизнь, — вмешалась Гермиона, обращаясь к Клинку. — Пока тебя помнят…

— Я знал, что ты откажешься, — призрак улыбнулся.

— Откуда?

— Мы познакомились, еще когда я был жив. Я погиб из-за тебя, и именно ты повелел мне остаться здесь. Это оружие действительно твое, — он махнул рукой в сторону вонзенного в камень меча. — Можешь забрать его, можешь оставить здесь. Прощай, Клинок, я был рад снова поговорить с тобой…

Он отвернулся и медленно зашагал в сторону статуи Салазара Слизерина, когда Клинок, проигнорировав потянувшую его к выходу Гермиону, громко сказал:

— Постой! Как твое имя?

Призрак обернулся и через плечо ответил:

— Спем Малиум.

— Что дальше? — спросил Клинок, когда они с Гермионой шли по темному коридору обратно к башне Гриффиндора.

— Похоже, все закончилось, — вздохнула Гермиона. — Что ты планируешь делать дальше?

— Я должен уйти из Министерства Магии, — опустил взгляд Клинок. — За мной теперь весь Черный Легион охотится. Да и бессмысленные приказы Фаджа я уже не переношу. Свет, думаю, тоже покинет пост. Плен сильно изменил его, хоть я сразу это не понял.

— Фадж не отпустит вас. Без тебя и Света у Министерства не останется защиты.

— Ничего, там еще полторы тысячи мракоборцев.

— Не таких сильных, — возразила Гермиона, но, взглянув на промолчавшего Клинка, едва слышно спросила: — Ты уверен, что хочешь этого?

— Не хочу, но так будет безопаснее. Посмотри на это, — он загнул отворот балахона. — Такие полоски нашиты на плече каждого Легионера. Видишь, сколько их? Каждый из этих Пожирателей смерти либо мертв, либо сидит в Азкабане. И сделал это я. Это точно не по мне. Я медленно становлюсь таким, каким был во время учебы в Школе. Военная Академия оказалась лишь способом отвлечься…

Гермиона молча смотрела на него, потом сочувственно сжала его пальцы в своей ладони.

— Ты никогда не вернешься к тому, каким был, — шепотом произнесла она. — Ты набрался знаний, сил, опыта, многое повидал…

— Так ты расскажешь мне, кто советовал разбить Отряд Дамблдора? — резко сменил тему Клинок.

— Я посоветовала сама себе, — улыбнулась Гермиона. — В неизмененной параллели времени я, связавшись со Светочем, собрала ОД вместе. Все они погибли в попытках найти и защитить Гарри… После последних похорон я и Фред решили изменить прошлое. Я встретилась сама с собой и рассказала обо всем.

— Чьи были последние похороны? — вдруг спросил Клинок неожиданно даже для себя.

— Твои, — тихо сказала Гермиона. — Ты был последним…

Клинок, задумавшись, не ответил. Некоторое время шли молча.

— Через две недели соберется Отряд, — первой заговорила Гермиона. — нам нужно обсудить то, что случилось, да и не виделись мы все очень давно.

— Да? — вяло отреагировал Клинок, все еще погруженный в свои мысли. — И как они прибудут?

— Не знаю, — она, казалось, обеспокоилась. — Может, с помощью портала или трансгрессируют?..

— В Хогвартс нельзя трансгрессировать, — автоматически ответил Клинок. — Когда ты наконец прочитаешь «Историю»?..

Гермиона удивленно взглянула на него, и они одновременно рассмеялись. Долго еще их смех звучал в переходах подземелий, разгоняя враждебный сумрак.

* * *

— Ты все-таки уходишь?

Клинок кивнул, забрасывая в торбу книги. Грюм сидел на уголке его стола, сложив руки на груди и провожая глазами собиравшего вещи ученика.

— Да, ухожу.

— Элитному Корпусу будет тебя не хватать, — заметил Грюм.

— Им не меня будет не хватать, — зло отозвался Клинок и так сильно сжал в руке колбу с зельем, что она треснула. — Им будет не хватать моих способностей.

— А также твоей храбрости и неподкупности!

Клинок хмыкнул и продолжил молча собираться.

— А Марк? — не дождавшись ответа, спросил Аластор. — Он тоже?..

— Он тоже уходит, — Клинок вскинул руку и взглянул на часы. — Мы договорились встретиться через двадцать минут в Атриуме.

— Фадж был очень зол?

— Он был в ярости! — ухмыльнулся Клинок, вспомнив разговор с Министром Магии. — Он-то точно по нам скучать не будет.

— Я знаю кое-кого, кто обязательно будет тосковать.

— Это кто? — Клинок посмотрел на Аластора, но взгляд наставника был устремлен в стену.

— Я, конечно, — медленно сказал Грозный Глаз. — Ну и они.

— Кто «они»?

Раздался громкий стук. Клинок оставил в покое торбу и приоткрыл дверь. В кабинет ворвались Тонкс, Каллиопа, Кингсли и Скальд с Джоном.

— Они, — повторил Аластор с улыбкой.

— Что вы тут делаете? — спросил Клинок, пока его крепко стискивали в объятьях Каллиопа и Тонкс и приветствовали рукопожатием остальные.

— Пришли проводить вас со Светом, — сказал Скальд.

— Не могу поверить, что это случилось, — подхватил Кингсли. — В один день два сильнейших мракоборца покидают Министерство… Уверен, такого еще не было!

—Я сегодня уйду, но мы обязательно встретимся, — Клинок обхватил стоящих ближе всех Скальда и Джона за плечи, те привлекли Кингсли, а подошедший Аластор обнял Тонкс и Каллиопу, и они тоже заняли место в круге. — В любом случае, мы увидимся на собраниях Ор…

Он осекся, глядя на Джона, но Кингсли, улыбнувшись, пробасил:

— Не волнуйся, он с нами.

— Хорошо… Добро пожаловать, Джон.

— Спасибо, Клинок.

— Что ж, — неуверенно произнес Аластор; его глаза, зрачки которых были неестественно сужены, перебегали с одного мракоборца на другого и остановились на капюшоне Клинка. — Всем вам доброго пути. У каждого путь свой. Ваш же пусть будет прямым и светлым. И помните, audentes fortuna juvat (лат. Смелым судьба помогает).

— Exerimentia est optima rerum magistra (лат. Опыт – лучший учитель), — добавила Тонкс.

— Et multa alia! (лат. А также многое другое) — весело закончил Клинок, и все засмеялись.

Он подхватил торбу и первым вышел из кабинета. Чуть было по привычке не наложил на дверь Запирающее заклинание; от чего-то непроизвольно вздрогнув, привычным движением поправил торбу на плече. Всей толпой они двинулись, привлекая внимание алыми мантиями и громко звучащими голосами, к лифтам, чтобы спуститься в Атриум. Многие мракоборцы выглядывали из своих кабинетов, чтобы узнать, что случилось, а узнав, желали уходящим коллегам удачи и жалели о том, что они покидают Министерство.

— По тебе можно часы сверять, — весело сказал Свет, заметив в толпе капюшон Клинка.

Марк выглядел очень неплохо, хотя раненая рука до сих пор покоилась на перевязи. Новая белоснежная мантия наброшена на одно плечо, черные волосы растрепаны, на обычно сурово нахмуренном лице играет легкая улыбка.

— Я пришел на три минуты раньше, — сказал ему Клинок. — Переведи часы.

— Я тебя не узнаю последнее время, — заметил Свет.

— Не ты один. Я тоже себя не узнаю.

— Идем? Или этот эскорт будет нас до «Дырявого Котла» провожать? — он, наконец, обратил внимание на группу, собравшуюся за спиной Клинка.

— Марк, — Тонкс подошла ближе и крепко обняла Мерцающего Света. — Как же мы без тебя?..

Глядя, как коллеги прощаются с Марком, Клинок неслышно вздохнул. Вряд ли кто-то обратил на это внимание — разве что заметил легкое колыхание капюшона и практически не видное глазу движение плеч. Гермиона была права: как только они уйдут, Министерство просто развалится на части. Благодаря Клинку и Свету мракоборцы сработались и сплотились вокруг двух своих лучших представителей. В кои-то веке Элитный Корпус не напоминал группу враждебных друг к другу одиночек. Но от этого было только хуже — мракоборцы лишь острее ощущали потерю коллег.

— Идем? — тихо спросил Свет, подходя.

— Что? Да, прости, я задумался.

— Пошли, — Свет стиснул плечо Клинка, и вдвоем они вошли в телефонную будку, чтобы подняться в магловские кварталы.

— Вверх, — скомандовал Марк, и лифт начал медленно подниматься.

Оба мракоборца обернулись и, не отрываясь, смотрели на провожавших их коллег. Потом полоска света сузилась, совсем пропала, и их окутал мрак.

— Куда ты теперь собираешься податься? — спросил Клинок, когда они со Светом выбрались из тупика и зашагали по улице, невольно привлекая внимание маглов своими длинными одеяниями.

— Лучше ты сначала скажи, — попросил Свет.

— Мне нельзя оставаться в волшебном мире. Я некоторое время буду странствовать, а потом… Кто знает, может быть, я и вернусь…

— А я брошу погони за черными магами и стану семейным человеком, — с улыбкой сказал Марк.

— Ты серьезно? — не поверил Клинок.

Он даже рассмеялся, мучительно пытаясь представить своего сурового коллегу готовящим с утра кофе жене или отводящим детишек в школу.

— Зря смеешься, — Свет и сам ухмылялся вопреки своей воле.

— Я просто рад, что ты можешь так поступить, — серьезно сказал Клинок, обхватив Марка за плечи.

— А ты?

— А у меня такая возможность появится нескоро…

* * *

Сверкающее лезвие разорвало рукав мантии, скользнуло по защитной кожаной перчатке и выбило из рук Гарри меч. Сам он, не удержав равновесия, упал и, растянувшись на полу, снизу вверх посмотрел на своего оппонента.

— Я не понимаю, как это сделать. Ты наносишь удар слишком быстро!

— Ты поймешь, — Клинок отбросил на спину капюшон и провел ладонью по мокрому лбу. — Когда я сам учился этому приему, Грюм ударял в три раза быстрее и сильнее.

— И сколько попыток тебе понадобилось, чтобы выполнить его? — Гарри опасливо поднялся на ноги и, потирая ушибленную спину, поднял меч.

— Три, — мракоборец бросил меч в ножны, криво усмехнулся.

Надо сказать, что друзья отлично провели две недели до сбора Отряда Дамблдора в Хогвартсе. Гермиона как всегда пропадала в библиотеке, Клинок и Эфес были этим вполне довольны. У них теперь была возможность помочь Юану Аберкромби с тактикой команды Гриффиндора. Клинок продолжил вести уроки полюбившегося ученикам фехтования. Единственными, кто был не в восторге от приезда друзей, оказались слизеринцы. Клинок их не винил. Неприятно ведь, когда на тренировке по квиддичу вместо квоффла в руках охотника появляется пылающий Огненный Шар! Невинные забавы со Стихийным Волшебством были меньшим из того, что устраивали Гарри с Клинком и гриффиндорцами.

— Может, хватит на сегодня? — спросил Гарри.

— Да, пожалуй. Я тогда пойду выгоню боггарта из старого кабинета заклинаний. Я Дамблдору обещал.

— Тебе помочь?

— Нет, спасибо, — Клинок грустно улыбнулся. — Я очень долго оставался в одиночестве, мне надо побыть одному. А ты лучше сходи и взгляни на гриффиндорскую команду по квиддичу. Мне кажется, им нужна помощь опытного игрока.

— Как хочешь, — Гарри пожал плечами.

Юноши набросили капюшоны, собрали все принесенное с собой оружие, вышли из пустого класса, послужившего им тренировочным залом, и здесь пути их разошлись. Гарри направился на первый этаж, к выходу из замка, а Клинок — на четвертый этаж, в заброшенный кабинет заклинаний.

Восточная часть замка была пуста, лишь разговоры портретов да скрип рыцарских доспехов нарушали безмолвие. Около двери кабинета Клинок остановился, внимательно прислушиваясь. Ему показалось, что слух уловил тихий шорох. Боггарт там есть, это сомнений не вызывает. Мракоборец вытащил из кармана мантии волшебную палочку и, приготовившись, рванул дверь.

Боггарт неспешно надвигался на него, приняв облик… его самого. Обнаженный меч блестит в неярком свете факелов, бархат черного балахона едва слышно шелестит, капюшон приподнимается в такт бесшумным шагам…

Клинок был так ошеломлен, что замер, опустив руку с волшебной палочкой. От боггарта отделилась еще одна фигура. Высокий рыжеволосый парень устремил на мракоборца взгляд печальных карих глаз, и начал исчезать, тогда как фигура в капюшоне становилась все материальней и подходила все ближе…

— Риддикулус! — наконец пришел в себя Клинок.

Боггарт сложился пополам как от боли и с треском рассыпался призрачной пылью. Клинок присел на одну из парт, чтобы отдышаться и придти в себя.

Обличье боггарта оказалось для него неожиданностью. И неожиданностью неприятной. Конечно, он ощущал, что после плена и возвращения в Хогвартс его чувства начали понемногу оживать. Он знал, что так будет. Он даже острее чувствовал запахи, отчетливей слышал звуки, вот только магическое зрение становилось слабее, да часто начал раздражать неизменный капюшон. Клинок опустил волшебную палочку в карман и заметил, что руки дрожат. Сохранять хладнокровие день ото дня становилось все труднее.

— Перестань, — вслух одернул себя Клинок; у него появилось мимолетное желание услышать собственный голос. — Хватит.

Он уже поднялся, чтобы уходить, но заметил в дальнем углу кабинета какой-то большой предмет, затянутый темной тканью. Клинок замер, приблизился к нему и резким движением сорвал полотнище…

«Беги отсюда! — закричал внутренний голос, едва мракоборец увидел, что скрывала ткань. — Уходи скорее!»

Но любопытство пересилило. Гладкая поверхность Зеркала Иризиды призывно мерцала в неверном свете факелов. Клинок откинул капюшон и подошел еще ближе.

В Зеркале вместо одной фигуры выросло три… Он, Гарри и Гермиона стояли, обняв друг друга за плечи, смеялись, и в их глазах мерцали веселые огоньки… Клинок отшатнулся; рухнул, споткнувшись, на колени. Хладнокровие и спокойствие растаяли как дым, эмоции штормовой волной потрясли сознание, и мракоборец, спрятав лицо в ладонях, беззвучно зарыдал…

Ближе к вечеру в кабинет заклинаний заглянула Гермиона. Клинок, немного пришедший в себя, все так же недвижно сидел перед зеркалом. Он даже не сразу услышал ее шаги — только когда она подошла совсем близко и присела рядом.

— Что ты там видишь? — тихо спросила Гермиона, обхватив друга за плечи.

— Себя, тебя, Гарри… — безжизненно ответил Клинок и печально посмотрел на нее.

— И все?..

— Да, но мы не такие как сейчас. Мы… безмятежны…

— Что в этом необычного?

Слабая улыбка осветила ее лицо. Он запрокинул голову, опершись затылком о плечо Гермионы, и закрыл глаза.

— Я просто устал… — прошептал он. — Устал… и не понимаю, что происходит.

Гермиона не ответила — бессмысленные слова ему были не нужны. Мракоборцу требовались лишь молчаливое сострадание и участие, от которых он отвык за долгие пять лет. Вряд ли он перед кем-нибудь еще так проявлял свою слабость. Клинка трясло как в лихорадке, но, когда Гермиона мягко прижалась щекой к его виску, страх сдал свои позиции умиротворенности и ушел, не оставив прощальной записки.

* * *

— Давай скорее! Опоздаем!

— Куда мы идем? — Гермиона шла так быстро, что Клинку почти приходилось бежать.

— Сейчас увидишь, — она остановилась перед одной из дверей и указала на нее. — Заходи.

Клинок недоуменно пожал плечами и, осторожно толкнув дверь, вошел в комнату. Здесь царил непроницаемый мрак. Мракоборец попытался расширить зрачки, но волшебное зрение на этот раз подвело его.

Дверь с грохотом захлопнулась. Клинок прижался к ней спиной, чтобы возможные противники не зашли сзади. Пока его глаза привыкали к темноте, мракоборца сбили с ног, резко подняли, перетянув горло воротником плаща. Послышался скрежет вынимаемого из ножен кинжала…

Нападающих было человек шесть. Двоих Клинок легко отбросил, но остальные четверо заставили его опуститься на колени, больно завернув руки за спину, и сорвали капюшон. В темноте он различал лишь неясные фигуры, одна из которых приближалась, подняв кинжал. Клинок прикрыл глаза, но в тот же миг…

Раздался треск разрываемой ткани, одновременно в комнате вспыхнул свет, и мракоборец упал, потому что руки, стискивавшие его запястья, пораженно разжались.

— Рон?! — выдохнуло три десятка до крайности изумленных голосов, и стоящие вокруг люди в едином порыве сделали пару шагов назад.

Дверь раскрылась, и в комнату ввалились хохотавшие до колик Гарри и Гермиона. Клинок хмуро посмотрел на них снизу вверх.

— Ну, и честно это? — спросил он, уже расплываясь в улыбке.

Друзья отрицательно помотали головами — ответить были не в силах. Клинок, усмехаясь, поднялся на ноги и огляделся.

Вокруг него собрался Отряд Дамблдора. В полном составе. Первыми Клинку на глаза попались Фред, Джордж, Джинни и Кэти Белл, рядом с ними застыли Симус Финниган, Дин Томас, Невилл Долгопупс и Лаванда Браун с Парвати Патил; Колин и Дэннис Криви, Ли Джордан и Энтони Голдстейн стояли чуть справа. Здесь же замерли Алисия Спиннет, Анджелина Джонсон, Чжоу Чанг и Мариэтта Эджком, Майкл Корнер и Захария Смит. Левая часть полукруга была образована пуффендуйцами в лице Эрни МакМиллана, Джастина Финч-Флетчли, Ханны Эббот, Сьюзен Боунс и Падмы Патил. Дальше всех, выглядывая из-за плеч, стояли Терри Бут и Полумна Лавгуд.

Джинни от неожиданности выпустила из рук кинжал и оторванный капюшон, глядя на брата снизу вверх…

От этого неожиданного звука все начали приходить в себя и осознавать, что случилось. Анджелина и Кэти вместе с Парвати и Лавандой кинулись обнимать его; Фред, Джордж и Ли похлопывали его по спине. Остальные стали поочередно подходить и пожимать мракоборцу руку.

В самый разгар всеобщего веселья в дверь постучали. Члены Отряда Дамблдора одновременно смолкли, напряглись и повыхватывали волшебные палочки. Клинок же смотрел на знакомые лица и поражался тому, как они все изменились, пока он их не видел. Время сыграло с его друзьями злую шутку. Казалось, лишь Фред и Джордж сохранили былую беззаботность, тогда как остальные… Всюду, куда бы он не глянул, — серьезные, суровые, совсем взрослые лица…

— Не волнуйтесь, — Клинок мягко опустил поднятую руку стоявшей ближе всех Анджелины. — В Хогвартсе никто не причинит нам вреда.

Все посмотрели на него и начали прятать во внутренние карманы палочки. Клинок прошел мимо замерших друзей, открыл дверь.

— Надеюсь, мы вам не помешали? — Дамблдор с улыбкой вступил в комнату.

— Как вы можете так говорить, профессор? — весело возмутился Клинок.

Следом за директором вошли МакГонагалл и Снегг, в руках которого была бутылка Огденского Огненного Виски.

— Северус, — Клинок удовлетворенно хлопнул его по плечу и закрыл дверь.

— Если бы ты сделал это лет пять назад, я превратил бы тебя в лягушку и заставил прыгать по подземельям, — улыбаясь, ответил профессор.

— Теперь не станешь?

Северус не ответил и, обменявшись рукопожатием с удивленным такой доброжелательностью Гарри, опустился в ближайшее к нему кресло. Члены Отряда расселись вокруг профессоров, Снегг с необычайной щедростью разливал содержимое бутыли по бокалам бывших студентов, все расслабились и разговорились было, но их прервал Фред, громко спросивший:

— Рон, так ты нам расскажешь, что с тобой случилось, где ты пропадал столько времени?

Клинок, опиравшийся локтями на спинку кресла Гермионы, улыбнулся, вздохнул и заговорил. Около полутора часов звенящей тишины и все душевные силы понадобились ему, чтобы описать свои приключения за пять лет. Голос его был тих, но эмоционален, и никто его не перебивал…

* * *

— Ну, что ж, вот и все, кажется? — спросил Клинок, но ответа не последовало.

Отряд Дамблдора собрался недалеко от резных ворот на территорию Хогвартса. Снег падал на плечи и шляпы друзей, легкий ветер трепал полы мантий.

— Ты выйдешь с нами на связь? — спросила Джинни, на прощанье крепко обнимая брата.

— Конечно, как только появится возможность, — сказал Клинок, пожимая столпившимся вокруг ребятам руки.

— А если ты?.. — не закончила вопрос Гермиона, когда мракоборец подошел к ней и Гарри.

—Даже не говори так, — прошептал он, заключив ее в объятья. — Со мной все будет в порядке.

— Удачи, друг, — Гарри мрачно пожал ему руку.

— Спасибо, тебе тоже. Будь осторожен.

В последний раз взглянув на Отряд Дамблдора, Клинок вздохнул и зашагал в сторону Хогсмида, разбрасывая сапогами снег.