Вечный Воитель (гет)

Что может быть хуже сумрака лондонского кладбища в дождливый осенний день, когда кажется, что небо уже лежит на плечах? Люди не атланты — небесный свод им не удержать. Но атланты, наверное, удивились бы, узнай они, какой груз проблем несут на своих плечах некоторые представители человеческой породы. Удивились бы — и дружно ушли в отставку.

От свежей могилы медленно расходились безутешные родственники и немногочисленные друзья погибшего. Остались лишь двое: молодая девушка с копной вьющихся каштановых волос, пронзительными голубовато-серыми глазами и в темно-синей теплой мантии, да среднего роста коренастый рыжеволосый парень в черной кожаной куртке, державший над собой и девушкой зонт. Вдвоем они наблюдали, как трое могильщиков, вооружившись лопатами и награждая дождь нелестными эпитетами, принялись за дело. Влажная тяжелая земля гулко била по черной крышке гроба. Девушка плотнее закуталась в мантию, парень по-дружески приобнял ее за плечи и тихо спросил:

— Ты как?

— Как? — переспросила девушка и слегка улыбнулась — печально, но с изрядной долей сарказма.

Оба они одновременно глянули на еще не установленное надгробие. По черному камню бежали будто образованные дождевыми каплями серебристые буквы:

«Здесь покоится

1980 — 2001»

В нижней части плиты был выбит девиз на латыни:

«Ferox non verbus» (лат. Герой не на словах)

Парень и девушка, почти синхронно вздохнув, отвернулись от наполовину закопанной могилы и медленным шагом направились к стоявшей у ворот кладбища машине.

— Кто бы мог подумать, — едва слышно произнес парень, и голос его слился с шумом дождя. — Кто бы мог подумать, что он окажется твоим другом… и моим братом.

— Никто, — так же тихо отозвалась девушка. — Эта маскировка отлично ему удалась. Никто даже не заподозрил — в Военной Академии психов много…

— Эй, не надо называть моего брата психом.

— Уже брата? — девушка хмыкнула. — Помнится, вы с Джорджем…

Парень низко опустил голову, плечи его поникли. Девушка сжала его руку в своих ладонях.

— Прости, — почти прошептала она. — Но, сам подумай, после того, как я с ребятами окончила Хогвартс, Отряд Дамблдора был в полном составе. Да еще и Светоч, якобы погибший, но вместе со своей командой ужасно потрепавший нам нервы. Теперь же, посмотри, прошло всего четыре с половиной года… и из двадцати девяти человек в живых остались лишь мы двое. Фред, ты хоть понимаешь, что это значит?..

— Я вообще с трудом осознаю то, что произошло, — признался парень. — Ты права, слишком много крови, слишком много потерь… Кстати, ты ведь не сказала никому, как он погиб. Почему?

— Перед тем, как уехать на задание, он сам попросил меня. Сказал, что если погибнет, никто не должен узнать, как это произошло. Никто — кроме тебя, Фред.

— Так что же там произошло? — голос Фреда дрогнул.

— Авада Кедавра, — глухо отозвалась девушка. — При выполнении задания он попал в плен на острове Мэн — Легионеры разбили там большой лагерь. Они собирали свои основные силы. Лагерь Легионеров был скрыт защитным куполом, под которым они могли творить заклинания, не опасаясь быть разоблаченными Министерством, но из-под купола нельзя было трансгрессировать. С утра они должны были выдвинуться к ставке Темного Лорда, однако Волан-де-Морт ночью сам наведался в лагерь. Он и убил моего друга и твоего брата, а заодно и Марка Эдвартса — Мерцающего Света, главу Элитного Корпуса мракоборцев.

— А ты, Гермиона, откуда все это знаешь?

— Темный Лорд отправил в Хогвартс одного из своих пленников, светлого волшебника, с телами мракоборцев и приказом рассказать мне все.

— О, Мерлин, — выдохнул Фред, проведя ладонью по лицу. — Да, теперь я понимаю… теперь я все понимаю…

В напряженном молчании они достигли ворот. Фред щелкнул брелком сигнализации, сложил зонт и открыл Гермионе дверь. Та в последний раз обернулась в сторону кладбища и забралась в машину. Сам Фред, отряхнув с куртки капли воды, сел за руль.

— Я вернусь, — прошептала Гермиона, пока друг заводил и прогревал двигатель.

— Все мы вернемся. И не раз, — отозвался Фред.

— Нет, я вернусь одна.

— Ты хочешь закрыть захоронение от посещений?

— Что? — Гермиона оторвалась от созерцания сметаемых резинками стеклоочистителей с лобового стекла капель дождя. — Да нет, я не про могилу.

— А про что? — поинтересовался Фред, выводя машину на шоссе.

— Про время…

— Гермиона, опять?! Не стоит этого делать. Волшебники и так слишком часто вмешиваются в ход времени. А если ты встретишься сама с собой?

— Именно к самой себе я и отправлюсь, — Гермиона хлопнула ладонью по колену.

— С ума сошла?! — Фред крутанул «баранку», перебросив машину из левого ряда в правый.

— Как раз наоборот. Я-Из-Настоящего сделать в прошлом ничего не смогу, зато смогу предупредить Себя-Из-Прошлого, что случится в будущем, если ничего не изменить. Светоч связался с нами, а я собрала Отряд Дамблдора, чтобы защитить его; ребята согласились… и вот они все мертвы. Значит, Отряд придется разбить на группы…

— Уверена? — Фред с легким недоверием глянул на нее, оторвавшись от дороги.

Гермиона молча кивнула. Когда Фред снова отвернулся, она провела пальцами по холодному стеклу и твердо, но тихо повторила:

— Я вернусь…

Жил на свете рыцарь бедный,

В сердце врезалось ему.

А. С. Пушкин

Зеленые стрелы Авады Кедавры внезапно сменились на красные Оглушающего заклинания, и это придало Клинку сил — убивать его уже не собирались. Одно из заклятий прошло в двух дюймах над левым плечом, он резко бросил корпус в сторону и укрылся за углом наполовину разрушенного дома. Противник пытался производить как можно меньше шума, но куда ему до мракоборца! Клинок легко вычислил траекторию его движения и, оглядевшись, нырнул в темневший слева дверной проем. Хладнокровно окидывая взглядом то, что осталось от обстановки комнаты, он, по-прежнему не издавая ни звука, прошел в соседнюю комнату и замер перед разбитым окном, зная, что с улицы его не видно. Клинок убрал волшебную палочку в карман, и, когда он сложил руки рупором, из груди его вырвался непонятный звук — такой, будто в дождливую ночь печально ухнул скрывшийся от непогоды в дупле филин. Шаги снаружи стихли; Клинок тоже замер. Через некоторое время противник, видимо, решил, что ему послышалось, и пошел дальше. Мракоборец перевел дыхание и «ухнул» еще раз. Наконец ему ответили. Со стороны Северного Леса спланировал черный как смоль филин и устроился у Клинка на плече. Тот извлек из внутреннего кармана балахона заранее приготовленное письмо и отдал его филину, прошептав:

— Найди Грюма, Тонкс или Кингсли. Мне очень нужна их помощь. Торопись.

Филин понимающе моргнул огромными желтыми глазами и, оттолкнувшись от своей надежной опоры, взлетел. Вскоре он исчез в темном предгрозовом небе. Клинок был почти уверен, что письму не поверят — когда это одному из лучших мракоборцев Министерства Магии была нужна помощь?

Из раздумий его вывел едва различимый шум, такой, как если бы кто-то наступил на разбитую тарелку. Клинок резко обернулся и успел заметить, как в той самой комнате, через которую он пришел, мелькнула мантия осматривавшего помещение Легионера. Мракоборец загнанно огляделся, по правую руку заметил еще одну дверь и быстро шмыгнул туда.

И вовремя — противник мгновение спустя вошел в комнату с разбитым окном. Клинок, прижавшийся к стене, слышал каждый его шаг и, осмысливая ситуацию, ища выход, пришел к неутешительному выводу: все пути отступления были отрезаны. По гостиной, где он вошел, теперь бродил Легионер, а из маленькой кладовой не вела ни одна дверь. Только через небольшое окошко были видны низкие грозовые тучи. Обходя сломанные стулья и осколки стекла, Клинок приблизился к окну и аккуратно выглянул наружу, благо, это позволяли семь футов роста. На улице никого, прямо над окном край крыши. Выбраться отсюда можно только если очень сильно постараться. Обернувшись и убедившись, что преследователь занят осмотром соседней комнаты, он ухватился за оконную раму и спустя пару секунд уже держался за край крыши, расположившись в пространстве параллельно потолку и, соответственно, полу. Предельно сосредоточился (малейшая ошибка, и он обречен), ощущая каждую напряженную мышцу, каждый натянутый струной нерв, и… разжал руки. Правда, он не успел закинуть на бедро ножны меча, и они предательски звякнули по раме, но, уже оказавшись на крыше дома и услышав, как Легионер бросился за беглецом, Клинок наконец осознал, что он совершил. Поправляя сползший с лица капюшон, он испытал глубокое удовлетворение от того, что ему удалось-таки после продолжительных упорных тренировок исполнить Полет Феорта.

Впрочем, не время было предаваться эйфории — Легионер, выглянув в окно, так ничего и не понял и вернулся к детальному изучению дома. Клинок окинул взглядом крышу. Во многих местах она провалилась, и сквозь дыры были видны руины, что еще вчера назывались комнатами. Прислушавшись к шагам, доносящимся снизу, он на крыше в точности повторил передвижения Легионера. И вот перед ним очередной провал, в котором виднеется черная мантия противника. Клинок на глаз прикинул расстояние и спрыгнул вниз.

Легионер этого не ожидал. Оба они — мракоборец и Пожиратель смерти — повалились на пол, усеянный осколками стекла, но тут же вскочили, выхватив волшебные палочки. Лихорадочно блестевшие в прорезях маски глаза Легионера искали сокрытые капюшоном глаза Клинка.

— Наконец я встретился с тобой лицом к лицу, — тихо произнес Пожиратель смерти. — Так ли ты хорош, как говорят, Разящий Клинок?

Мракоборец не ответил; он искал изъяны в обороне Легионера. Долго искать не пришлось, тем более что Легионер не стал медлить.

И началась дуэль. Настоящая магическая дуэль. Противники хищно кружили по комнате, обходя разбитую посуду, не выпуская друг друга (или верней «враг врага»?) из поля зрения и пытаясь достать один другого заклинаниями. Легионер оказался менее терпеливым, чем Клинок. Его слабые Замораживающие заклинания довольно быстро сменились Обезоруживающими, а чуть позже и Оглушающими. Клинок только и успевал, что уворачиваться, блокировать и атаковать. И так раз за разом. Легионер все же был сильней, он сумел обезоружить мракоборца, и тому ничего не оставалось, кроме как выхватить меч из ножен и с мыслью: «Нападение — лучшая защита!», ринуться вперед. Пожирателя смерти ошеломила такая нелепая атака, и Клинок выиграл пару секунд, чтобы разрубить напополам волшебную палочку противника, со вспышкой зеленого света превратившуюся в пепел. Теперь и Легионер обнажил меч. Но в искусстве фехтования мракоборец ему не уступал. Мечи их скрещивались в воздухе с потрясающим звуком: меч Легионера звенел яростью, отчаянием и неукротимым желанием победить, зато от Колхатона Клинка веяло нестерпимым холодом заснеженных горных вершин. Впрочем, сам Легионер тоже был не промах — он проигрывал Клинку в маневренности, зато компенсировал этот недостаток огромной физической силой.

Сперва поединок протекал с переменным успехом. Клинок начинал уставать — его коньком были быстрые, а не затяжные, схватки. Дважды Легионер его обезоруживал, а Клинок, подныривая под несущееся навстречу лезвие меча, снова завладевал своим Колхатоном. Вскоре Пожиратель смерти выхватил шестидюймовый кинжал, и ход поединка существенно изменился — он стал намного жестче. А мозг Клинка, механически блокирующего удары, был занят лишь одной мыслью: «Ну где же они?» Впрочем, в следующий момент от размышлений пришлось оторваться. Легионер в очередной раз отбросил в сторону меч мракоборца и, широко размахнувшись, ударом сверху вонзил кинжал ему в плечо. Клинок презрительно ухмыльнулся: зелье Невосприимчивости все еще действовало, рана не принесла болезненных ощущений, но вряд ли он сможет теперь нормально двигать рукой. Легионер же, воспользовавшись кинжалом как рычагом, повалил Клинка на пол.

Сила удара была очень велика, и хотя боли мракоборец не почувствовал, перед глазами потемнело. Кинжал не выдержал давления и, громко звякнув, разломился на две части. В затылок что-то уперлось. Зрение затуманилось.

И во внезапно сгустившихся сумерках Клинок мог лишь оцепенело наблюдать, как стремительно опускается сверкающий молнией меч Легионера.

* * *

— Мерлин тебя забери, Аластор! Проcил же, будь поаккуратней!

— И так стараюсь! Сиди и не ной.

— Я не ною! Тебе бы вот на мое место, посмотрел бы я.

— Я тебе в дедушки гожусь и был на твоем месте много раз! Например, когда-то давно на одном из заданий мне отхватили изрядную часть носа…

— Не надо драматизировать, ведь, если вдуматься, не такая уж это и большая потеря для человечества…

— А меня раздражает, когда не хватает деталей!

— Я пошутил, извини.

В полумраке кабинета воцарилась тишина. Яркий свет луны бил в окно; Клинок только сейчас понял, что его это выводит из себя. Он махнул рукой, широкая портьера разрезала лунный луч напополам, и он потух.

— Спокойно сидеть не можешь? — ехидно поинтересовался Сетх. — Сейчас от Грюма влетит.

— Сетх, заткнись, — и Клинок показал филину кулак.

— Я сказал, сиди и не двигайся, — произнес Грозный Глаз, не отрываясь от работы.

Клинок не ответил — когда Грюм работает, его лучше не отвлекать. Зрачки обоих мракоборцев были неестественно расширены, в свете они не нуждались. Время шло мучительно медленно, в ране пульсировала боль.

Учитель, чуть слышно ругающийся на количество мышц, костей, связок и всего, что еще попадалось под руку, первым нарушил молчание.

— Так кто же тот несчастный, которого ты сегодня отловил?

— Люциус Малфой.

Грюм прервался и взглянул Клинку в глаза.

— Неужели это правда? — пораженно спросил он. — Неужели ты смог его накрыть?

— Смог.

— Ты же только в пятый раз вышел на задание один!

— Да, — неохотно согласился Клинок, — пришлось потрудиться.

— Наверное, непросто было сладить с ним? — продолжал расспрашивать Грозный Глаз, совершенно забыв о плече ученика. — А какая у него техника фехтования?

Глаза Грюма прямо светились в темноте. Клинок едва сдержался, чтобы не дать ему хорошего пинка. Вместо этого он, скрипнув зубами от боли, вздохнул и сказал:

— Аластор, закончи, и я все тебе расскажу.

Грюм вернулся к прерванному занятию, недовольно проворчав:

— Надеюсь, история стоила того, что ты вытащил меня из дома в три часа ночи?

Клинок хмыкнул в ответ. Грюм неисправим. Но Клинку он нравился. Да и как может не нравиться человек, который вытащил тебя со Дна? Клинок, окончательно упавший духом после смерти Светоча, нуждался в мощной поддержке во время учебы в Главном Мракоборческом Центре, и Грозный Глаз ему эту поддержку обеспечил.

— Есть! — вдруг триумфально воскликнул Грюм, и обломок кинжала с тихим звоном упал на пол.

Клинок, судорожно охнув, схватился за плечо.

— Закончил! — радостно возвестил Грозный Глаз. Он взмахнул волшебной палочкой, и взявшийся из ниоткуда бинт начал перевязывать раненое плечо Клинка. Грюм поднял окровавленный кусок стали и опустился на стул напротив своего ученика. — Все, вот теперь рассказывай.

— Ладно, — Клинок возвел глаза к потолку (хорошо, этого Учитель не увидел). — Люциуса Малфоя я нашел на окраине Динорвика, как раз там, где вчера была стычка. Ты знаешь, что мракоборцы там камня на камне не оставили — все в руинах, количество потерь до сих пор точно установить не могут. Вот если бы отправили наш Элитный Корпус, все было бы по-другому. Словом, он рыскал по руинам один, как будто что-то искал. Не странно ли?

— Странно, — согласился Грюм, мгновенно посерьезнев. — Что было дальше?

Клинок подробно поведал ему, как отправил в Министерство Сетха с просьбой о помощи (черный как сама ночь филин, сидящий у него на коленях, возмущенно ухнул), как сбежал из разрушенного дома, воспользовавшись Полетом Феорта, как спрыгнул с крыши, повалив Легионера, и как начал дуэль. По ходу рассказа Грозный Глаз мрачнел все сильней.

— И вот, в двенадцать ночи я приезжаю в Министерство и узнаю, что Сетха задержал Фадж. А поскольку никого из Элитного Корпуса не было, мне пришлось везти этого идиота Малфоя в изолятор. В три часа я вернулся и отправил Сетха к тебе. Вот и все.

Грюм, все еще нахмуренно смотревший на Клинка, поигрывал обломком кинжала.

— Больше всего меня волнуют три вопроса, — медленно произнес он. — Во-первых, почему Фадж задержал твоего Сетха (филин дружелюбно ухнул, услышав свое имя), во-вторых, что искал на руинах Малфой, и, в-третьих, почему ты уехал без кольчуги.

— Она слишком тяжела и стесняет движения. Доработай ее немного.

— Хорошо, но, тем не менее, еще два вопроса остаются.

Клинок не ответил, и Грозный Глаз вновь с головой ушел в свои мысли. Некоторое время они провели в молчании.

— А не все ли равно? — наконец произнес Клинок, поведя плечами. — Пока я буду разбираться со следующим своим заданием…

— Ты взял еще одно задание? — заинтересовался наставник.

— Да, и завтра уже уезжаю.

— Ты не хочешь передохнуть хотя бы пару дней?

— Нет, — последовал категоричный отказ.

— Без твоего участия еще не прошла ни одна крупная кампания Министерства.

— И?

— Тебе не кажется, что ты слишком много работаешь?

— Нет.

Грюм вздохнул. Клинок был самым лучшим из его учеников, но когда молодой мракоборец впадал в состояние, отдаленно напоминающее гипноз, общаться с ним было попросту невозможно. И Грозный Глаз решил быстро, но жестоко вернуть его из мира грез на грешную землю.

— Слушай, — наставник опустил руку на здоровое плечо ученика, — а ты не слишком расклеился? Я, конечно, понимаю, что смерть Светоча…

— Что «смерть Светоча»? — вскинулся Клинок. «Получилось!» — злорадно подумал Грюм.

— Мне кажется… она… она подействовала на тебя куда сильнее, чем ты ожидал.

— Да она тут не при чем, — тихо произнес Клинок и отвел взгляд.

— А что тогда?

— Чувство вины за невыполненные обязанности Хранителя Светоча.

— Лжешь, — спокойно констатировал Грюм. — Тебя не обязанности и поручения волнуют. Нет, ты слишком сильно был привязан к Светочу. Я говорил Дамблдору, что друга нельзя назначать в Хранители, но он посчитал, что именно дружба спасет вас. А получилось наоборот: вместо того, чтобы помочь двум людям, он потерял одну жизнь и одну душу.

— Не понял…

— Он потерял жизнь Светоча и дух Хранителя…

Мракоборцы, погруженные в печальные воспоминания четырехлетней давности, замолчали. Сетх сонно ухал, пригревшись у Клинка на руках. Сегодняшние полеты сильно утомили его, но зато филину были неизвестны наполненные страхом и холодом мысли наставника и ученика.

— Ладно, я пошел, — Грюм, со вздохом глянув на часы, поднялся со стула, пожал Клинку руку и направился к двери, но на половине пути обернулся. — Обещаешь отдохнуть несколько дней?

— Обещаю.

— В штаб заедешь? Дамблдор вроде хотел тебя видеть.

— Нет проблем. Там пока тихо?

— Да, вполне.

— Спасибо тебе за помощь.

— Да ладно, но ты знаешь…

— Что?

— Я давно знаю тебя — уже больше шести лет. Не пора бы тебе вернуться в нормальное состояние? Ты только посмотри, во что ты…

— Аластор, я думаю, что сам разберусь со своим внутренним миром, — в голосе Клинка прозвучала угроза.

— Хорошо, — Грюм пожал плечами. — Мое-то дело предложить, а твое, как известно…

— …согласиться, но оставить все как есть.

— Как хочешь. Но все-таки посмотри, что с тобой происходит. До встречи.

И Грюм вышел из кабинета, оставив своего ученика в легком недоумении.

— Псих,— прокомментировал Сетх.

— Возможно, — тихо отозвался Клинок, — но он научил меня всему, что я знаю, и я должен прислушиваться к его советам.

— Что он имел в виду под «посмотри, что с тобой происходит»?

— Понятия не имею…

Он глянул на свое отражение в висевшем на стене зеркале. Почти ничего нового. Отросшие рыжие волосы, небрежно падая на лоб, практически скрывали брови. Карие глаза, раньше живо блестевшие, теперь были холодны и безжизненны. Изможденное лицо бледно, как будто давно не видело солнечного света.

«Ерунда, — подумал Клинок, проводя ладонью по щеке. — Ничего со мной не случилось, просто… просто…»

Что должно было следовать за «просто» он не знал, да и не хотел знать. Начинала болеть голова, усталость прижала к креслу. Едва добравшись до кровати, он повалился на нее, не снимая даже пояса с мечом, и мгновенно уснул.

Но в последний момент в стремительно угасающем сознании мелькнула странная мысль: «Страшен не сон, а его толкование».

И ночь меня в покое не оставит.

И я в поту от ужаса проснусь.

И. В. Гете, «Фауст»

(перевод Б. Пастернака)

Предназначение пришло во сне —

И я проснулся, в ярости крича.

Ю. Мелисов, «Загадка Волшебной Страны»

Скорее… Скорее… Скорее…

Останавливаться нельзя. Нет. Только не теперь, ведь цель уже видна впереди — огромные двери с вырезанными на них изображениями двух змей.

Темный тоннель, казалось, сузился до размеров печной трубы. Воздух с хрипом выходил из легких. Мышцы наливались свинцом.

Но примерно за сорок пять футов до ворот он увидел, что огромные створки пришли в движение. Змеи безжалостно сверкнули изумрудами глаз, словно подписывая ему смертный приговор. Он увеличил скорость так, что потемнело в глазах, но двери оказались быстрее. Когда он, задыхаясь, подбежал к ним, створки со стуком сомкнулись. Что-то глухо прорычав, он врубился плечом в двери. Не помогло. Не поддавались. Он медленно проводил руками по краям дверей, силясь найти способ открыть их. Нет. На холодном камне был виден лишь тонкий желобок, разомкнуть который не представлялось возможным.

Она подбежала к дверям такая же задыхающаяся как и он сам, увидела его бесплодные попытки преодолеть преграду и тихо спросила:

— Теперь нужно только ждать?

Он не ответил и с глухим стоном отчаяния опустился на большой камень. Это тупик. Ему никогда не открыть эти двери. Ему никогда не спасти Светоч. Она села рядом с ним и взяла его руку в свои ладони. Он закрыл глаза и откинул голову назад. Как же ему хотелось просто заснуть, отключиться, забыть об этом кошмаре. Он знал, что происходящее за гранитными дверями навсегда изменит его жизнь, и не мог смириться со своим бессилием.

— Я могу освободить путь, — послышался чей-то голос.

Резко опустив голову, он осмотрелся и увидел, как в нескольких футах от него в полумраке вырисовывается неясная фигура. Пожиратель смерти тряхнул светлыми волосами и снова заговорил:

— Я дам тебе шанс, я открою дверь, но ты должен кое-что пообещать мне.

Отодвигая ее рукой за свою спину, он занял позицию между Легионером и дверью.

— Что именно?

— Ты должен стать Пожирателем смерти при жизни и передать мне права на сущность после смерти.

— Что за бред? — он мотнул головой. Она вцепилась в его плечи и зашептала: «Не надо, слышишь! Мы сами найдем путь. Не надо!»

Из-за гранитной двери за спиной раздался грохот, крик, стон… Его нервы были напряжены до предела, каждый звук заставлял его вздрагивать.

— Что от меня требуется?

Легионер кровожадно улыбнулся.

— Да ничего особенного, — взяв себя в руки, нарочито пренебрежительно отозвался хозяин положения. — Подпишешь кое-что (он достал откуда-то из мантии свиток пергамента), и я открою дверь.

Он растерялся. Ее рука все еще лежала на его плече, и, ощущая мягкое тепло, он чувствовал страх. Страх и холод полностью завладели его разумом, но не навевая панику, а всего лишь давая шанс спокойно все обдумать.

Выбор, собственно, невелик. Если он согласится, то потеряет друзей, жизнь, а после и собственную душу. Если же откажется — ему не спасти Светоч и остальных Хранителей, а тяжесть вины рухнет на плечи как могильная плита.

— А если я откажусь? — спросил он, чтобы протянуть время.

Легионер вместо ответа шагнул резко вперед и схватил его за горло, одновременно тесня к дверям. Она повисла у Легионера на руке, но тот не обращал на это слабое сопротивление ни малейшего внимания.

— А если откажешься, умрете все и сейчас.

Сказано это было таким тоном, что он не сомневался: злодей в случае чего исполнит обещанное, не задумываясь.

Легионер легко приподнял его на несколько дюймов над землей. Неприятное ощущение, особенно, если учитывать, что Пожиратель смерти почти на фут его ниже. Он хватал ртом воздух, пытаясь выиграть немного времени на раздумья. Но время было неумолимо. Когда оно нужно, его всегда не хватает.

— Я согласен, — выдавил он.

Она, тихо охнув, осела на землю.

— Подпиши пергамент, — отозвался Пожиратель смерти, не отпуская его.

— Сначала открой дверь.

— Нет.

— Тогда не видать тебе моей подписи.

Пожиратель смерти скрипнул зубами от злости. Этот идиот еще и шантажирует его! К сожалению, в будущем «идиот» сыграет слишком важную роль, чтобы сейчас его можно было прибить на месте.

— Ладно, — Легионер еще сильнее прижал его к двери и что-то прошептал на змеином языке.

Змеи мигнули алмазными глазами, и створки начали медленно раздвигаться. Он сжал зубы: Легионер все еще вдавливал его в холодный гранит, и плечи мучительно сдавило. Наконец двери раздвинулись настолько, что он смог бы пройти, а Пожиратель смерти отпустил его. Он упал спиной на каменный пол, и у него сбило дыхание. Борясь с болью и страхом, он развернулся, стремясь увидеть, что скрывают глубины древней Комнаты, но в этот миг…

…по глазам ударила ослепляющая зеленая вспышка. Он мог бы поклясться, что за долю секунды до всего произошедшего он видел в Комнате несколько человек.

— Все, — констатировал стоящий где-то за спиной Легионер.

Он замер, не смея шевелиться. Да он и не смог бы. Ужас сковал душу, и в наступившей тишине послышался тихий звон — порвалась струна жалости и доброты…

* * *

— Что? Опять? — поинтересовался Сетх, проснувшийся от хриплого стона Клинка.

Тот сел, прижав ладонь к голове и тяжело дыша. Сон или реальность? Реальность или сон? Граница настолько хрупка, что легко стирается, когда расслаблен разум, и прошлое атакует подсознание. Когда боишься признаться самому себе, что не можешь контролировать свои действия. Когда твои шаги не продуманы, а продиктованы голосом сердца. Он видел этот сон уже много раз в течение четырех лет, но еще ни разу видение так сильно не затрагивало его воспоминания.

— Опять… — наконец ответил он Сетху. — Когда же это прекратится?!

— Никогда не прекратится, ты сам знаешь.

— Знаю, — Клинок вздохнул и, уже откидываясь на подушку, добавил: — Но до чего же хочется, чтобы все это закончилось.

* * *

— Наконец-то я тебя нашла, — она тепло улыбнулась ему.

Он настороженно огляделся — мракоборческая выучка давала о себе знать. Вокруг была пустота, просто черное пространство без конца и края. Он не стал смотреть под ноги, прекрасно понимая, что не увидит опоры, на которой стоит.

И все же, в царящей здесь полутьме он видел ее нисколько не изменившееся лицо: пронзительные голубые глаза, тонкие брови, прямой нос, копну густых каштанового цвета волос.

— Это сон? — недоверчиво спросил он, все еще оглядываясь.

— Почти, — уклончиво отозвалась она.

— Что значит, почти?

— Это Пространственная Легилименция. Я проникаю в твое сознание, но, в отличие от обычной легилименции, ты не слышишь бесплотный голос, а видишь что-то вроде сна.

— Понятно, — кивнул он и замолчал, ощутив давно забытое чувство горечи и легкого стыда. «Хорош герой, нечего сказать, — укорил он сам себя, — устроил подруге допрос!»

— Прости, пожалуйста, — он примирительно сделал шаг навстречу. — Я не должен был так тебя расспрашивать…

— Ничего, — она снова улыбнулась и крепко обняла его. Он же вдруг осознал, чего ему стоила каждая фраза этого короткого диалога, какие нечеловеческие усилия он приложил, чтобы вообще заговорить. — Четыре года… целых четыре года… — прошептала она ему куда-то в область плеча.

— Что-то случилось?

— Да нет, — она отстранилась и взглянула на него.

— Почему, когда ты так говоришь, мне кажется, что что-то стряслось? — он слегка улыбнулся.

— Наверно потому, что это твоя профессиональная обязанность.

— Подожди, — он насторожился. — А, собственно, откуда ты знаешь, каковы мои профессиональные обязанности?

Она смутилась, что уже само по себе было странно и не сулило ничего хорошего.

— Ну, ты только не сердись, — она отвела взгляд. — Ты ведь исчез сразу после окончания школы, не подавал о себе никаких вестей. Мы очень волновались…

— Кто «вы»?

— Отряд Дамблдора. Мы собирались даже после школы, но ни одна наша сова не нашла тебя.

— Неужели всем членам Отряда пришлись по душе эти сборища? — не удержавшись, хмыкнул он. — Это же… это ведь…

— Просто детская игра, ты хочешь сказать? — угрожающе поинтересовалась она. — Нет-нет, все игры закончились еще на пятом курсе.

— На первом, — мрачно поправил он. — В погоне за философским камнем.

— Тем более.

— Ты не ответила на мой вопрос. Как ты догадалась, что это я и откуда ты знаешь, чем я занимаюсь?

— Все это я выведала с помощью заклинания «Алитдреамс», — тихо произнесла она с видом человека, идущего на эшафот.

Все, что ему осталось — высшая степень возмущения. Нет, ну кто мог знать, что одна из лучших учениц Хогвартса может так подло поступить — влезть в освободившееся от контроля разума подсознание и просматривать сны. Да еще и умудриться по этим расплывчатым видениям вычислить личность! С этим, скорее всего, проблем не было: сон о гибели Светоча и части Хранителей мог принадлежать только ему по одной простой причине — живых свидетелей, а тем более участников этих событий, кроме него и Хранительницы не осталось. А насчет «профессиональных обязанностей»… Сновидений после многочисленных мракоборческих заданий хватало.

— И много увидела? — взяв себя в руки, спросил он.

— Довольно много, — ее голос дрогнул.

— И как тебе моя работа?

— Просто ужасно! — с чувством отозвалась она, начиная понимать, что он не намерен ругаться.

— А ведь это Элитный Корпус. Представляешь, чем занимаются мракоборцы Среднего Звена?

Она не ответила. Видимо, представила.

— Так что все-таки случилось? — не дожидаясь ответа, спросил он. — Ты о себе ничего не рассказала. Чем ты сейчас занимаешься?

— После школы я закончила Академию Журналистики Министерства, потом некоторое время работала в «Придире». Да-да, без Полумны не обошлось. После меня пригласили в «Пророк». Сейчас я главный редактор.

— Ага, значит все последние интервью обо мне твоих рук дело?

— Да, — она виновато склонила голову.

— Но почему?.. — голос сам собой опустился до едва слышного шепота.

— Я тебя хотела найти. Ты так внезапно исчез, да еще и почти сразу появился этот Разящий Клинок… Не находишь, что это странно? Короче говоря, мне хватило трех ночей, трех твоих снов, чтобы понять, кто такой на самом деле знаменитый Клинок. Кстати, как там твои родители?

— Сначала я ничего о них не знал, но потом Грюм предложил мне вступить в Орден Феникса, я согласился и стал видеть их чаще. Конечно, они ужасно расстроились. Даже не представлял себе, что это может так на них подействовать. В конце концов я не выдержал и намекнул, что знаю где их «солнышко», но обещал не разглашать его тайну. Мать немного успокоилась, но, стоит мне появиться в штабе, родители интересуются, «как он там».

Он закончил и безмолвно разглядывал царящую вокруг пустоту и темноту. Здесь было так спокойно, что он закрыл глаза и опустился прямо там, где стоял. Не на пол, нельзя же назвать полом то, чего даже не видишь. Впрочем, за время работы в Элитном Корпусе он привык доверять не только глазам. Но эта странная пустота преподнесла ему сюрприз: он вдруг смог опустить ноги ниже уровня всего корпуса так, как будто сидел на краю крыши.

Она села рядом, не сводя с него глаз, но он не отреагировал. Он ясно представил себе, как срывается с этой грани и летит туда, где под его ногами смыкается непроницаемая мгла. Полет не пугает — он не стремителен, скорее напоминает плавное парение. Но вскоре появляется смутная настороженность, а после страх, ведь дна все еще нет, да и не видно его в темной глубине пропасти. И падать, похоже, предстоит вечно… И это будет расплатой…

— Ты ведь не просто так меня искала, верно? — спросил он, открывая глаза и избавляясь от страшного видения.

От неожиданности она вздрогнула: только что он сидел, погруженный в собственные мысли, судя по выражению лица, далеко не приятные, и вдруг задал такой серьезный вопрос тихим деловым голосом. На такую внезапную смену темы и настроения способен не каждый.

— Не просто так, — наконец ответила она. — Случилось кое-что странное.

— Что именно?

— Объявился Светоч. Он вышел на связь.

— И как это возможно? — холодно поинтересовался он.

— Сама не понимаю, — она развела руками. — Знаю теперь только одно: он тоже владеет Пространственной Легилименцией.

— Хочешь сказать, он также пришел во сне к тебе, как ты ко мне?

— Да. Сообщил, что жив, что где-то скрывается. Потому ОД и устроили встречу.

— Вы собираетесь поискать умершего героя? — хмыкнул он. — Хотел бы я посмотреть на идиота, который на это согласится.

— Тогда посмотри в зеркало, — ядовито посоветовала она.— Тебе поручена чуть ли не самая важная часть задания.

— Эй, подожди-ка! Не надо меня никуда впутывать! У меня и так все не так уж и плохо. Деньги есть, работа есть, а любые связи с прошлым все это разрушат. Я сам строил этот мир, и…

— …стало видно, что строитель из тебя как из соплохвоста целитель, — закончила она и, схватив его за плечи, ощутимо тряханула. — Что с тобой случилось? Кто ты теперь?

— Я? — слегка растерявшись, переспросил он. — Бывший Хранитель Светоча, выпускник Военной Академии Министерства, Второй мракоборец Элитного Корпуса…

— Элитный Корпус, — с презрением произнесла она. — Туда идут лишь те, кому уже нечего терять. Кто считает жизнь законченной, а все совершаемые действия — лишенными смысла.

— Высокого ты мнения об Элитном Корпусе.

— Но это действительно так. Неужели ты считаешь, что цель твоей жизни достигнута?

Он помолчал, отведя взгляд, потом тихо признался:

— Нет.

— Тогда зачем?..

— Чтобы заглушить собственную боль и отвлечься от страшных воспоминаний. Страшных… Наверное, я должен сказать им спасибо за Разящего Клинка, — он горько усмехнулся. — А кто всему виной? Волан-де-Морт.

— Угу, — буркнула она. — Главное, найти виноватого. И лучше не себя.

Холодный взгляд его карих глаз остановился на ее лице.

— Ты защищаешь Волан-де-Морта?

— Нет, ни в коем случае. Конечно, он тоже приложил ко всему произошедшему руку, но своей судьбой волен управлять только ты. И ты, согласись, сделал это не лучшим образом.

— Возможно, — тихо отозвался он. — Но дело сделано, — голос его окреп. — Чтобы я не сделал, уже ничего не изменить… Так что за задание ты собиралась на меня свалить? — он вновь резко сменил тему.

— Да, задание, — опомнилась она. — Нужно съездить в Хогвартс и проверить, что творится в Тайной Комнате.

— Если там что-нибудь творится, в чем я сильно сомневаюсь, — скептически хмыкнул он.

— Проверить не мешает, — нахмурилась она. — Кто знает, может силы Темного Лорда собираются именно там.

— Это все?

— Почти. Ты состоишь в Ордене Феникса?

— А это повлияет на количество заданий? — улыбнулся он.

— Возможно. Не стоит ли нам подключить Орден к поискам?

— Думаю, не стоит, — медленно ответил он. — Раз Светоч целых четыре года так тщательно прятался, может он и не хочет, чтобы мы его искали. К тому же, можем ли мы точно знать, скольким в Ордене можно доверить эту тайну. Волан-де-Морт давно оклемался от нанесенного нами удара, он сам уже готов атаковать. Подтверждение этому — участившиеся нападения Легионеров и рядовых Пожирателей смерти на волшебников и маглов. Мракоборцев завалили заданиями, людей не хватало. Но потом наступило затишье продолжительностью в месяц. Половина Элитного Корпуса ушла в отпуска, и тут началась эта резня в Динорвике. У меня создается впечатление, что кто-то из Элитного Корпуса сообщает Легионерам обо всех наших передвижениях.

— Значит, ставить Орден в известность о возвращении Светоча не имеет смысла. Хорошо, но Дамблдору рассказать стоит.

— Дамблдору — да. Поеду проверять Тайную Комнату, расскажу ему обо всем.

— Так ты согласен? — просияла она.

Он слабо, как-то болезненно, улыбнулся в ответ.

— А у меня есть выбор? Придется Мерцающему Свету дать мне отпуск.

— Спасибо, что согласился, — она снова крепко обняла его. — Ладно, мне пора, — видимо, он каким-то уголком сознания все еще надеялся, что произошедшее — сон, испытанное им облегчение отразилось на лице широкой улыбкой, и она добавила: — Это не было сном. Проснувшись, ты в этом убедишься.

Последние ее слова уже отдавались легким эхо. Вокруг темнело. «Реальность, говоришь? Проверим…» — саркастически подумал он, глубоко вздохнул и провалился во тьму.

Пройди свой путь!

И не знаешь пока, что в конце тупика ты найдёшь!

Ю. Мелисов, «Пройди свой путь»

Утро началось не лучшим образом. Дело было даже не в том, что Клинок чувствовал себя так, будто не спал всю ночь. И не в том, что встревоженный Сетх едва ли не пинками поднял хозяина в шесть утра. Клинок отмахнулся было от него, но Сетх додумался ухнуть ему прямо в ухо:

— Подъем, Пустынные Волки!

Клинок подскочил как ужаленный, даже не отдавая себе отчета в том, где он находится и что произошло. Если бы Сетх мог нормально смеяться, то он хохотал бы до колик, глядя на вытянувшегося в струну хозяина, но филин прекрасно понимал, что за такую жестокую шутку ему может сильно влететь. Ведь любое воспоминание о Пустынных Волках было для Клинка почти так же болезненно, как и упоминания о Светоче.

Пустынными Волками прозвали группу «зеленых» мракоборцев, недавних выпускников Военной Академии Министерства Магии, в которой занимался Клинок. Отряд без сомнения был лучшим в Министерстве. Единственный минус заключался в строгом режиме — если кто-то из командиров врывался в комнату с криком: «Волки, подъем!», надо было быстро подниматься, ведь без причины столь способных «зеленых» никогда не будили. Волки прекрасно понимали друг друга, могли объясняться без слов, действия были слаженными. Дела у них шли в гору. До памятного Даремского задания.

Когда Легионеры и Пожиратели смерти собрались с силами и начали активное наступление, Пустынных Волков первыми отправили в места стычек. Тринадцать мракоборцев с завидной легкостью выполняли сложнейшие задачи Министерства. Но Волки не были всесильны. Однажды их подняли по тревоге глубокой ночью и отправили в город Дарем на северо-востоке Англии, где разгорелось яростное сражение между воинами Министерства Магии и Пожирателями смерти. Когда Пустынные Волки прибыли на место, из защитников города в живых осталось лишь пятеро, а нападающих было приблизительно в четыре раза больше.

Клинок вернулся в Министерство магии около семи утра с тремя ранеными Волками — остальные остались на поле битвы…

У Министерства магии опустились руки — лучшая группа, на которую возлагались огромные надежды, была наголову разбита. Пришлось быстро формировать новый мобильный отряд. Клинок не вошел в этот состав Волков. Ему понадобилось еще три недели, чтобы прийти в норму.

— Сетх!!! — Клинок уже достаточно проснулся, чтобы понять, что произошло.

Филин успел забиться за собственную клетку, стоявшую на письменном столе, и испуганно выглядывал из этого ненадежного укрытия. Сейчас ему казалось, что в глазах Клинка полыхает холодный огонь.

— Извини, — жалобно ухнул Сетх. — Я не сообразил…

— Не сообразил он, — пробурчал в ответ Клинок, потягиваясь. — Зачем тебе вообще понадобилось меня будить?

Сетх, привычный к резким переменам его настроения, вылез из-за клетки и сделал несколько маленьких шагов к странному предмету на столе. Тут-то Клинок, наконец, и обратил на него внимание.

Предмет, как бы абсурдно это ни звучало, напоминал сгусток мрака с белой аурой. Вокруг него разливалось белое неяркое свечение, что фактически являлось почерком светлого волшебника. Клинок, приглядевшись, увидел множество ремней непонятного назначения. Убедившись, что ничего опасного здесь нет, он приблизился к столу и взял предмет в руки. Если это и было обещанным Гермионой подтверждением реальности произошедшего ночью, то почаще бы появлялись такие подтверждения!

В руках у него была специальная перевязь для двух коротких мечей, выполненная из мягкой черной кожи с начертанными на ней защитными рунами. Сделана перевязь была так, что при ее ношении из-за плеч выглядывали бы рукояти мечей. Сами же мечи блистали крепкой сталью и идеальным балансом. Рукоять меча, который Клинок вытащил из ножен, чтобы ознакомиться с оружием, как влитая легла в ладонь. Покоилось все это на аккуратно сложенном черном балахоне с капюшоном и особыми прорезями для перевязи.

Пока Клинок рассматривал непонятно как взявшееся у него в кабинете оружие, прямо из пустоты на стол материализовался свиток пергамента. Сетх заинтересованно ухнул, и Клинок развернул письмо.

«Теперь ты убедился в реальности происходившего? Мечи, конечно, не рунические, но должны тебе подойти. Как и балахон. Ты можешь отправляться прямо сегодня (если Свет тебя отпустит), я приеду через неделю — как раз к концу первой недели учебного года. Попробуй поговорить с Дамблдором об осмотре Тайной Комнаты. Думаю, он согласится. Если что-то пойдет не так, отправляй письмо мне или Терри Буту — мы единственные из ОД остались в Лондоне.

Г. Г.»

* * *

Получить у Мерцающего Света отпуск не составило большого труда. Глава Элитного Корпуса лишь пожал плечами — почему бы и не отпустить на месяц Второго Мракоборца; впервые за полтора года работы. Единственное, что оказалось для Клинка неожиданностью, так это поставленные Светом условия. Во-первых, он сразу предупредил Клинка, что ситуация последнее время слишком напряженная и, хотя почти все мракоборцы уже вернулись, его могут вызвать в Министерство в любой момент. К этому Клинок был морально готов, но второе условие Света поставило его в тупик. Свет согласился отпустить его, только если он возьмет на обучение двух «зеленых».

— У нас не хватает наставников, — отрезал Свет. — Заберешь подопечных, когда приедешь.

Клинок начал было отпираться, но все его попытки уже заранее были обречены на провал.

Так, с тяжелым сердцем и острым нежеланием возвращаться через месяц в Министерство, Клинок собрал все необходимые вещи в торбу, связанную с пятым измерением, и занял купе в поезде «Лондон — Хогсмид», отходящем от платформы 9 3/4.

До отправления оставалось еще минут пятнадцать; изредка Клинок бросал косые взгляды из-под капюшона на проходящих по коридору пассажиров. Один раз в поле его зрения попала странная фигура, закутанная в темно-синий балахон. Человек прошел мимо, как-то странно глянув на Клинка, и мракоборец услышал, как хлопнула дверь соседнего купе. Клинок не обратил на неприязненный взгляд внимания, такие на него часто бросали. Да и какая еще реакция может возникнуть у нормального человека (будь то волшебник или магл) при бесшумном появлении широкоплечей фигуры высотой около семи футов в черном балахоне и с прикрытым капюшоном лицом? Он откинул голову назад, коснувшись затылком стенки купе, и слегка улыбнулся, внезапно вспомнив, как своим внешним видом перепугал Фаджа, когда первый раз явился в Министерство.

Машинист дал короткий свисток, поезд медленно тронулся. Клинок сидел в купе один, если не считать недовольно ухающего что-то Сетха, устроившегося у него на коленях. И вдруг сквозь стук колес и ворчание Сетха мракоборец уловил свое имя в разговоре из-за стены. Из того самого купе, куда зашел человек в синем балахоне с капюшоном.

— Тихо, — скомандовал Клинок филину, прислушиваясь.

— Зачем ты просил нас приехать? — спросил чей-то хрипловатый голос.

— У меня есть для вас работа, — отозвался еще один, холодный и несколько надменный. — Нужно разобраться с одним из министерских мракоборцев.

— А к нам-то это как относится? — поинтересовался первый.

— На это есть три причины. Во-первых, он слишком далеко влез в дела Темного Лорда; во-вторых, он мешает мне работать; а в-третьих, вы не останетесь внакладе, Августус, — из-за стены раздался тихий звон золота.

«Стоп, — внезапно подумал Клинок. — Что за Августус? Уж не Руквуд ли это взялся за старое?» Августус Руквуд раньше добывал в Министерстве магии и передавал Волан-де-Морту секретные сведения. Человек, дважды успешно бежавший из Азкабана, был очень опасен.

— Который мракоборец? — Руквуд, судя по звукам, расслабленно откинулся на спинку сиденья.

— Разящий Клинок, слышал о таком?

— Подожди-ка, — вмешался третий голос. — Ты что, предлагаешь мне и Августусу бороться вдвоем против сильнейшего мракоборца Министерства? Это же неоправданный риск, — уже громче добавил он.

— Тихо ты, — прошипел первый голос, в момент растеряв всю свою надменность. — А почему бы и нет, Антонин?

«Везет мне, — мысленно хмыкнул Клинок. — Еще один Пожиратель смерти!» Антонин Долохов, убийца Гидеона и Фабиана Пруэттов, также дважды бежал из Азкабана.

Руквуд и Долохов замолчали; казалось, они обдумывали предложение.

— Можете подключить остальных, — раздался голос, узнать который Клинок не успел. — Нотта, Эйвери…

— Сколько? — торопливо прервал его Руквуд.

— Тысяча.

— Ладно, мы согласны, — тихо сказал Августус. — Но дай слово, что все останется между нами. Никто, ни одна живая душа, не узнает об этом разговоре.

— Хорошо.

За стеной послышался шорох, а после тихий хлопок, свидетельствующий о чьей-то трансгрессии.

— Думаешь, сдержит обещание? — обеспокоено спросил Руквуд.

— Сдержит, — мрачно ответил Долохов. — Главное поймать Разящего Клинка. Думаю, захватить этого мракоборца вдвоем не составит труда…

Клинок возмущенно отвалился от стенки.

— Ну знаете! — раздраженно обратился он к перелетевшему на плечо Сетху. — «Не составит труда»! Мы еще посмотрим кто кого!

* * *

Долохов и Руквуд покинули поезд на одной из промежуточных станций. Проходя мимо купе, где расположился Клинок, они заглянули внутрь, но мракоборец завернулся в балахон и притворился спящим, так что Пожиратели смерти его не узнали. Поезд прибыл в Хогсмид еще до захода солнца. Сетх сразу после высадки с экспресса занял привычное место у Клинка на плече. Всю дорогу до замка, проделанную пешком, они молчали. Клинок вообще с трудом понимал, зачем он сюда приехал. Поручение Гермионы казалось ему неточным и размытым, у них не было никаких фактов, были лишь загадки. В то же время ему не давали покоя мысли о Долохове с Руквудом. Несколько раз он оборачивался и прислушивался, чтобы увериться, что Пожиратели не идут за ним. В конце концов Клинок успокоился. Пока он будет в Хогвартсе, опасность ему не угрожает: вряд ли Легионеры решаться напасть на него, когда рядом профессор Дамблдор. А в Министерстве… А в Министерстве Мерцающий Свет — могущественный опытный маг, старый друг Дамблдора, глава Элитного Корпуса.

К тому времени, как Клинок и Сетх добрались до замка, солнце уже село, а на небе появлялись первые звезды. Клинок замедлил шаг, поднимаясь по широкой лестнице к громадным парадным дверям.

— Ну, вперед, — подбодрил Сетх.

Клинок собрался с духом и толкнул тяжелую дверь.

Холл встретил его теми же горящими факелами и той же мраморной лестницей, ведущей на верхние этажи, что последний раз встречали его пять лет назад. Видимо, в Большом Зале только что кончился ужин, и в Холл хлынула толпа студентов; все они удивленно поглядывали на Клинка, некоторые останавливались, чтобы получше его рассмотреть.

— Что здесь происходит, молодые люди? — Клинок увидел профессора МакГонагалл, разгонявшую группу пуффендуйцев, которые стояли, не в силах оторвать от мракоборца глаз. — Расходитесь… расходитесь…

Но тут и ее взгляд упал на фигуру в балахоне. Казалось, она удивилась, но профессор справилась с собой и подошла ближе. Он тоже сделал шаг навстречу.

— Добро пожаловать, Клинок, — профессор МакГонагалл протянула руку, и мракоборец пожал ее. — Что привело вас в Хогвартс?

— Я прибыл, чтобы встретиться с профессором Дамблдором.

— Это задание Министерства магии? — напряженно спросила МакГонагалл.

— Нет, — успокоил ее Клинок, — у меня есть личный повод.

— Вы не могли бы разоружиться? — взгляд профессора скользнул по ножнам меча, терявшимся в складках балахона.

— Да, конечно.

Клинок движением руки освободился от пояса с мечом и кинжалом, вытащил один нож из голенища сапога, другой из рукава, вслед за этим последовали еще два метательных ножа и волшебная палочка. С невинной улыбкой мракоборец отдал все вооружение МакГонагалл. Ученики наблюдали за ними, широко раскрыв глаза от изумления.

— Следуйте за мной, — приказала профессор и двинулась прямо через толпу студентов, которые при приближении Клинка расступились.

Они уже почти выбрались из толпы, когда внимание мракоборца привлек один из студентов. Высокий и статный юноша с копной светлых волос носил на груди золотого льва — герб факультета Гриффиндор. Но заинтересовал Клинка не внешний вид студента, а взгляд, которым тот взирал на оружие в руках МакГонагалл, при том, что остальные ученики разглядывали самого Клинка.

«В оружии он понимает, — отметил про себя мракоборец. — Нужно будет выяснить, кто это.» Клинок внезапно понял, что лицо студента было ему смутно знакомо.

МакГонагалл провела его коротким путем. Он и сам отлично помнил эту дорогу, но по опыту знал, что возражать профессору Трансфигурации бессмысленно. После непродолжительного петляния по коридорам и лестницам они оказались перед статуей каменной горгульи.

— «Сахарное перо», — произнесла профессор пароль.

Горгулья ожила и отпрыгнула в сторону, освобождая проход. Вдвоем они ступили на первую ступень лестницы, и она понесла их наверх, остановившись только у полированной дубовой двери с латунным молотом в виде грифона. МакГонагалл постучала.

— Войдите, — отозвался голос Дамблдора.

Клинок толкнул дверь и, пропустив МакГонагалл вперед, вошел в кабинет директора.

Это была большая и круглая комната; сейчас она освещалась свечами, но днём в высокие окна светило яркое солнце. Стены увешаны портретами прежних директоров и директрис школы. Их обитатели, ранее оживленно разговаривавшие, разом смолкли. Профессор Дамблдор сидел за своим столом, соединив кончики длинных пальцев, и поверх рук разглядывал вошедших.

Прикрыв за собой дверь и точно зная, что студенты уже их не услышат, Клинок и МакГонагалл, до этого еле удержавшиеся от смеха, дружно расхохотались. Дамблдор изумленно поднялся из-за стола.

— Что случилось? — весело поинтересовался маг.

— Извини, Клинок, — профессор с улыбкой протянула мракоборцу груду оружия. — У них были такие удивленные лица… Я просто не удержалась…

— Да ничего, — Клинок улыбнулся в ответ.

В один из холодных зимних вечеров Клинок задержался в штабе Ордена Феникса, чтобы привести в порядок свое вооружение. Профессор МакГонагалл как раз в этот вечер приехала с докладом для Дамблдора. Директор Хогвартса уже отбыл и вернуться должен был лишь через пару дней. Когда профессор МакГонагалл застала Клинка сидящим за длинным столом в штабе, у нее едва не отвисла челюсть от удивления: на столе перед мракоборцем лежала такая груда оружия, какую можно было бы собрать, разве что лишив вооружения весь Орден Феникса. Клинок же, увидев обалдевшее выражение лица профессора МакГонагалл, не растерялся и создал прямо перед ней в воздухе зеркало. Профессор глянула на свое отражение, уничтожила зеркало взмахом волшебной палочки и, усевшись рядом с Клинком и вновь посмотрев на кучу оружия перед ним, рассмеялась.

До чего же удивилась миссис Уизли, зайдя в столовую и обнаружив там хохотавших до колик Клинка с МакГонагалл. Довольно странно было видеть двух самых молчаливых и хладнокровных членов Ордена в таком состоянии.

Оба об этом случае помнили, и поэтому просьба профессора разоружиться Клинка не удивила. Она просто хотела произвести впечатление на студентов.

Он быстро раскидал оружие по ножнам и пожатием руки поприветствовал Дамблдора.

— Клинок, — директор тепло улыбнулся. — Что привело тебя в Хогвартс?

— Довольно сложное и запутанное дело, профессор, — Клинок повел плечами, и Сетх перелетел на насест Фоукса.

— Что-то в Министерстве? С Фаджем? — профессор Дамблдор жестом пригласил мракоборца и преподавательницу трансфигурации сесть.

— Нет. Со мной.

Дамблдор озадаченно глянул на него, Клинок, перехватив его взгляд, встал с кресла и заходил по кабинету.

— Я не могу рассказать, что произошло, пока не раскрою вам свое настоящее имя и не покажу лицо.

— И в чем проблема? — спросила профессор МакГонагалл.

— В таком случае, профессор МакГонагалл, профессор Дамблдор, вам придется стать Хранителями Тайны.

Директор тоже встал и, поглаживая длинную бороду, подошел к Клинку.

— А дело-то хоть стоящее? — спросил он.

— Если наши догадки и предположения подтвердятся, то стоящее, — после непродолжительного раздумья отозвался Клинок.

Дамблдор переглянулся с МакГонагалл. Та слегка кивнула.

— Что ж, — вздохнул директор. — Показывай. Кто же ты, мракоборец? Кто ты на самом деле?

Клинок не ответил, медленно поднимая руки и откидывая капюшон.

В кабинете повисло тягостное молчание. Портрет на стенах собрались на один холст, чтобы лучше видеть мракоборца. МакГонагалл смотрела на него с сильнейшим удивлением в глазах; во взгляде Дамблдора сквозило изумление напополам с укором.

— Ни черта себе! — выдал Армандо Диппет. Остальные портреты посмотрели на него с такими выражениями лиц, что становилось ясно: подобного они от старого чародея еще не слышали. Диппет раздраженно глянул на них и пробурчал: — Чаще по школе ходите, и не такое услышите.

— Умерьте пыл, Армандо, — укорил его Финеас Найджелус, так и не сошедший со своего портрета. — Я, например, нисколько не удивлен.

— А они никому не расскажут? — спросил Клинок Дамблдора.

— Нет, — отозвался директор, окинув портреты проницательным взглядом. — Им запрещено. Так что же за «странное и запутанное дело» заставило тебя приехать в Хогвартс?

Клинок сел в кресло, Дамблдор встал прямо перед ним.

— Светоч жив. Он вышел на связь.

— Каким образом? Давно? Он с тобой связался?

— Нет, не со мной. С Гермионой. При помощи Пространственной Легилименции. Несколько месяцев назад.

— Но если он жив, — размышлял Дамблдор, нервно расхаживая по кабинету, — то почему не вышел на связь раньше?

— А может, он не хотел, чтобы его искали, — пожал плечами Клинок. — Это было бы логично: затаиться, собрать силы и нанести внезапный удар.

— Силы? — со смешком переспросил директор. — Какие силы? Откуда?

— Ну, если не погиб Светоч, значит не погибли и Хранители Второго Порядка. Семь человек, конечно, не так уж и много, но это хоть что-то. В общем, мы с Гермионой подумали, что неплохо было бы осмотреть Тайную Комнату — на случай, если там остались «ключи», которые могут помочь распутать этот клубок загадок.

— Если после землетрясения, которое вы устроили, в Тайной Комнате вообще что-то осталось, — подала голос профессор МакГонагалл.

— В этом землетрясении был только один плюс, — фыркнул в ответ Клинок. — Во время тряски попадали все колбы в подземельях у Сне… у профессора Снегга. Собирая их, он ругался так, что Филча не было видно целый день.

Все трое разом рассмеялись, с золотого насеста им вторили Сетх и Фоукс.

— Ладно, проверяй, — едва сдерживая улыбку, махнул рукой профессор Дамблдор. — Может, и Орден Феникса подключить?

— Нет, не стоит, — Клинок мгновенно посерьезнел. — Предатели находятся везде, и даже заклинание Доверия не может гарантировать нам полной секретности.

— Да, пожалуй, — директор кивнул. — И сколько же ты с нами проведешь?

— Если вы позволите, месяц.

— Может быть, ты тогда выполнишь одну мою просьбу?

— Конечно, профессор.

— Мы никак не можем найти учителя по Защите от Темных Сил.

И Дамблдор печально улыбнулся.

Уже давно между собою

Сия семейная вражда.

А. С. Пушкин, «Клеветникам России»

После беседы с Дамблдором и МакГонагалл Клинку предстоял еще и педсовет, где директор должен был представить его другим преподавателям. Учителя приняли мракоборца радушно, а Снегг вообще с трудом сдерживался, чтобы не улыбнуться. Когда Клинок вступил в Орден Феникса, Северус просто спелся с ним — оба неразговорчивые, хладнокровные и таинственные, они любили вместе создавать какие-нибудь архисложные зелья или молча смотреть в грозовое небо. Снегг поприветствовал мракоборца пожатием руки и увидел, как в полумраке капюшона Клинок расплылся в своей слабой, несколько болезненной улыбке.

С неприкрытым удивлением встретили Клинка и студенты. Особенно гриффиндорцы, которых Дамблдор поручил Клинку на время отъезда профессор МакГонагалл в Албанию по делам Ордена Феникса. До отъезда профессора оставалось еще целых три дня, но студенты Гриффиндора уже всей душой привязались к временному декану факультета.

Трое суток за всеми делами и заботами пролетели незаметно. Уроки трансфигурации в отсутствие профессора МакГонагалл взялся вести Дамблдор. Директором, выступившим в роли преподавателя, ученики были довольны, да и у Клинка практически не появлялось проблем со студентами — они его побаивались и уважали одновременно. Суровый нрав мракоборца был им известен, но он никак не вязался с динамичным и веселым стилем ведения уроков Защиты от Темных Искусств. Гриффиндорцы и слизеринцы, глядя на своих деканов, легко общающихся без всякой неприязни, решили, что можно забыть о разногласиях и бессмысленной вражде факультетов, тем более, что обстановка в Министерстве все более и более накалялась, и заключить перемирие. Они даже пристали к Дамблдору с просьбой не проводить ежегодного соревнования факультетов. Клинок сыграл в объединении Гриффиндора и Слизерина не последнюю роль и был собой чрезвычайно доволен. И если раньше служащих Министерства недолюбливали в Хогвартсе, то теперь даже сам Министр Магии не смог бы испортить хорошее отношение студентов к Клинку.

Сам Клинок на уроках не докучал ученикам нудной теорией, а заострял внимание на практике. Единственными, кто в некоторой степени страдал от учебников, были первые и вторые курсы, но и они приходили в восторг от занятий по Защите. Кроме разъяснения теоретической и практической сторон защитной магии, Клинок пытался объяснить студентам, что даже если человек в совершенстве владеет Защитой от Темных Искусств, он не всегда может защититься с помощью волшебства, и поэтому ученики часто посещали Фехтовальный Зал. А так как Клинок сражался только своим оружием, то студенты скоро начали интересоваться готическими надписями на его мече: не в них ли причина успеха?

— «Non fit sine periculo facinus magnum»? — озадачено прочел пятикурсник-гриффиндорец Дэниел Райт во время одного из уроков в Фехтовальном Зале, когда Клинок, сделав перерыв в тренировке, по его просьбе показал оружие. — Это латынь. «Великих дел, не сопряженных с опасностями, не бывает», я прав, профессор?

— Взгляни на это, — мракоборец вынул из ножен кинжал.

— «Ignis sanat»? Кажется, это означает «огонь излечивает».

— Вы только что заработали десять очков для Гриффиндора, мистер Райт, — произнес Клинок, потрепав Дэниела по плечу.

Гриффиндорцы занялись фехтованием без возражений – они верили в своего декана безоглядно, — но вот несколько учеников с других факультетов решительно воспротивились. Однако их сомнения и неприязнь рассеялись после необычного происшествия, имевшего место на одном из совместных уроков Слизерина и Гриффиндора.

Студенты, разбившись на пары, отрабатывали «стенку» — один из простейших приемов фехтования. Зал заполнился звоном мечей и веселыми криками учеников. Клинок уже в который раз погрузился в водоворот битвы, где не властвовали ярость и ненависть. Он слегка улыбнулся, чем совершенно сбил с толку стоящего перед ним Юана Аберкромби — того самого светловолосого гриффиндорца, которого Клинок заметил сразу после приезда.

— Что-то случилось, сэр? — спросил Юан, опуская меч.

— Нет-нет, — Клинок молниеносным движением бросил оружие в ножны.

Внезапно раздалось чье-то предупреждающее восклицание, и оба резко развернулись на каблуках. Наверное, кто-то из учеников, отрабатывая разворот, выпустил свой меч, и теперь он, описывая широкую дугу, летел в сторону Юана и Клинка.

— Разойдитесь! — крикнул мракоборец студентам, за несколько шагов разбегаясь и высоко подпрыгивая в воздух.

Сделав одно сальто, он перехватил меч ногами за лезвие и подбросил его вертикально вверх; после чего, выполнив второе, бесшумно приземлился… и, вытянув руку в сторону, поймал оружие за рукоять.

— Чей меч? — безмятежно поинтересовался он.

Через полчаса весь Хогвартс говорил об этом происшествии, а Клинок «на бис» повторял прием в Большом Зале.

Ближе к концу первой недели учебного года пришло письмо от Гермионы. Она писала, что едет выручать Кэти Белл, Симуса Финнигана и Полумну Лавгуд, которые по дороге из Кардифа в Рексем угодили в засаду Пожирателей смерти. Оказалось, Гермиона разбила весь Отряд Дамблдора на маленькие группы по три человека и всех отправила по городам Великобритании. Клинок искренне недоумевал: зачем надо было разбивать Отряд? Куда как логичнее было бы собрать всех вместе — так они представляли собой более грозную силу. В общем, приезд Гермионы задерживался на полторы недели.

Через неделю должен был состояться первый в сезоне матч по квиддичу между сборными Гриффиндора и Слизерина. Клинок, который надеялся на победу своих, перестал давать домашние задания всему факультету, так что у гриффиндорцев было огромное количество времени для тренировок. Снегг вел себя похожим образом. Впрочем, обычной напряженности и недоброжелательности, всегда возникающей между командами и факультетами, не наблюдалось. Слизеринцы даже отказались от своей любимой предматчевой тактики, чего никто не видел уже очень много лет.

А пятикурсники-гриффиндорцы как-то после урока пришли к Клинку и упросили его проводить у них дополнительные занятия углубленной защитной магией, и эта маленькая группа часто занималась до полуночи. Студенты изучали магию Высшей Категории — заклинание Патронуса, окклюменцию и легилименцию, учились варить зелье Невосприимчивости; постигали все то, что знал Клинок и чего не могла дать им школьная программа.

Одно из этих занятий, в пятницу, накануне матча, для Клинка оказалось самым тяжелым. Этим вечером они занимались окклюменцией — защитой сознания от магического воздействия и влияния. Время близилось к двенадцати ночи, и все уже заметно умаялись.

— Хорошо, — произнес Клинок, когда перед ним встал Эрик Майлс. Эрик был способным, старательным учеником и голкипером гриффиндорской сборной по квиддичу. Остальные студенты, человек десять, сидели вокруг на партах и наблюдали за всем происходящим, ожидая своей очереди. — Сейчас я попробую проникнуть в твое сознание, а ты защищайся так, как я учил. Идет?

Эрик кивнул, побледнел и крепче сжал в кулаке волшебную палочку.

— На счет «три». Один… два… три… Легилименс!

Рука с палочкой слегка дрожала — Клинок и сам ужасно устал. Кабинет поплыл у него перед глазами, вокруг мелькали непонятные образы и фигуры, но он не мог различить ни одного воспоминания. Внезапно картины стали четче и ярче, голоса звучали куда громче, чем раньше. Клинок с ужасом понял, что это не память Эрика, а его собственные воспоминания…

Огромная дубина с треском обрушивается на толстый череп тролля… Оцепеневшая Гермиона лежит в больничном крыле… Прямо на него несется огромный черный пес… Пожиратели смерти окружают группу ребят в Отделе Тайн… Все ближе подходят дементоры, один из них уже схватил его за горло… Темные своды Тайной Комнаты озаряет зеленоватая вспышка заклинания…

Клинок последним усилием разорвал связь, смутно почувствовав, что Эрик не сможет сделать этого сам. Зрение прояснилось; он внезапно осознал, что стоит на одном колене. Тяжело дыша и внимательно глядя на Майлса, Клинок поднялся и прислонился к ближайшей парте. Он сам себе не верил, что допустил студента до своей памяти. Эрик дрожал и смотрел на учителя со смесью страха и любопытства. Похоже, он и сам был не в восторге от того, что увидел.

— Сэр, можно… — наконец подал голос он.

— Эрик, — прервал его Клинок, — прошу, не расспрашивай меня о том, что увидел. Прошу не как учитель ученика, а как человек человека. И сохрани, пожалуйста, все в тайне.

— Конечно, профессор, — не сразу нашелся Эрик.

Клинок вздохнул и взглянул на часы. Половина первого.

— Пора вам идти, а то на Филча наткнетесь. Что-то мы сегодня задержались. Продолжим в понедельник?

Собравшиеся ответили одобрительным гулом и потянулись к выходу. Клинок в молчании наблюдал, как последний студент вышел из класса, и долго еще потом невидящим взглядом созерцал дверь.

* * *

Этой ночью Клинок почти не спал. Он все еще размышлял о том, что произошло во время занятия. Он был готов к тому, что его душевное спокойствие и хладнокровие подвергнутся серьезному испытанию после приезда в Хогвартс. Но к подобному он оказался совершенно не готов.

Лишь под утро он задремал, но уже в девять проснулся. Матч должен был начаться в половине десятого, и многие студенты уже начали подтягиваться к полю. Второпях набросив капюшон, все еще угрюмый Клинок устремился туда же. Пока он спускался к стадиону, покрытая инеем трава похрустывала у него под ногами. Небо затянуло тучами, но дождь пока не шел. Легкий ветер трепал мантии идущих на игру студентов. Идеальная погода для матча.

Добравшись до учительской трибуны, он огляделся в поисках свободного места, но профессор Дамблдор жестом пригласил его сесть справа от себя. Снегг, оказавшийся по правую руку, обменялся с мракоборцем рукопожатием. Клинок посмотрел на поле; трибуны постепенно заполнялись, гомон усиливался.

Для гриффиндорцев игра складывалась неудачно с самого начала. За первые пятнадцать минут матча капитан и охотник команды Слизерина Ричард Глен забросил квоффл в кольца гриффиндорцев трижды. Но еще через пять минут Кэти Баретт, пролетев зигзагом между Дэвидом Ричардсоном и Марвином Никсоном — слизеринскими охотниками — и увильнув от бланджера, пущенного в нее Эдвардом Купером, закинула мяч в одно из колец противника.

— Гриффиндорцы наконец забили свой первый гол, — прокомментировал пятикурсник из Гриффиндора Дэниел Райт. — Счет 30:10, ведет Слизерин. Квоффл у Никсона, он стремительно продвигается вперед… пасует Ричардсону, Ричардсон его упускает — отличный бланджер, Крис Хиггс; гриффиндорцы завладели квоффлом. Он у Стюарта Дэйвиса, Дэйвис пасует Стиву Хендерсену, отлично… но нет, его настигает бланджер Дэна Финнета, и мяч снова у Слизерина — его перехватил капитан Ричард Глен…

Конечно, Гриффиндор и Слизерин особо не дружили даже после перемирия, но в квиддиче слизеринцы придерживались своего излюбленного стиля игры и были как всегда жестоки и беспощадны. Клинок автоматически бросил взгляд на кольца Гриффиндора. Эрик следил за квоффлом и не заметил, как слизеринский загонщик Эдвард Купер отправил один из бланджеров в его направлении. Черный мяч пушечным ядром врезался гриффиндорскому голкиперу в левый бок. Миг спустя, когда Эрик уже распластался на земле, раздался пронзительный свисток судьи и яростные выкрики с трибуны Гриффиндора.

— Пенальти! — закричала мадам Трюк, подлетая к Куперу.

Купер безразлично пожал плечами и перебрался поближе к Ричарду Глену.

Мадам Помфри выбежала на поле и после серьезного разговора с мрачно нахмуренным Юаном благополучно отбыла в больничное крыло, забрав с собой бесчувственного Эрика.

— Похоже, Гриффиндор будет продолжать игру без вратаря, — печально произнес Дэниел Райт, но конец фразы заглушили протяжный стон гриффиндорских трибун и хохот с улюлюканьем слизеринских.

Вскоре матч возобновился; Кэти с квоффлом в руках неслась к кольцам Слизерина выполнять штрафной. Но голкипер противника взял мяч, и скоро слизеринцы упрочили свое лидерство до 40:10. Клинок видел, что гриффиндорцы не могут играть без вратаря — видимо, у них возникли проблемы во время разработки тактических ходов для матча; это стало еще очевиднее, когда Юан после четвертого гола Слизерина запросил у судьи таймаут.

— Я схожу к ним, — решился Клинок и встал со скамьи.

— Только без глупостей, Клинок, — предостерег его Дамблдор, и он, ответив коротким кивком, начал спускаться с трибуны.

Сборная Гриффиндора столпилась возле голевых шестов; лица у них были растерянные и печальные.

— Я не знаю, как играть без Эрика, — Клинок, подойдя ближе, услышал голос Юана. — Как же все неудачно сложилось!..

— И что вы теперь намерены делать? — спросил мракоборец у капитана.

— Не знаю, — он, казалось, был близок к отчаянию. — У нас нет запасного вратаря. А без него мы не можем играть. Наши охотники действуют как единое целое; даже речи не может быть о том, чтобы поставить одного из них к кольцам.

— Слушайте, я знаю, вам тяжело, — сочувственно сказал Клинок, оглядывая всю команду. — Слизерин всегда играл, нарушая правила. Уверен, вы, как и я, не хотите проиграть им первый матч сезона. Давайте, соберитесь!

Но слова эти были слабым утешением. Гриффиндорцы смотрели на него с обреченностью во взглядах. Клинок же, глядя на их несчастные лица, кое-что сообразил.

— Так, ну ладно, — решился он. — Аберкромби, дайте мне метлу. Кажется, у меня появилась идея.

Он оседлал протянутый ему Юаном «Чистомет» и, придержав рукой капюшон, рванул в сторону судьи, все еще парившей над полем.

— Мадам Трюк, — подлетев, окликнул ее Клинок. — У команды Гриффиндора возник вопрос: может ли декан факультета играть за сборную?

Судья глянула на него с видом глубочайшего изумления.

— В правилах это не оговорено, — ответила она. — Команда может назначить любого человека, который, как считает капитан, способен играть. Так что же, деканы не люди, что ли?

— Люди, — согласился Клинок, разворачивая метлу к замку. — Затяните таймаут на пять минут, пожалуйста.

Он уже успел мысленно извиниться перед Юаном за то, что сам принял за него решение. «Ну вот, — подумал он, — очередная глупость. И почему я никогда не слушаюсь Дамблдора?» Но поворачивать назад было поздно, а в шуме ветра терялся голос комментатора:

— Таймаут затягивается по просьбе команды Гриффиндора. Будем надеяться, что за пять минут Юан Аберкромби решит проблему отсутствия голкипера…

Через несколько минут Клинок уже возвращался к полю. За спиной вилась старая спортивная мантия факультета Гриффиндор. В руке он держал «Чистомет» Юана. Еще он заколдовал капюшон так, чтобы его не снесло ветром, но в этом не было необходимости: дождь все же начался и быстро намочил одежду. При приближении Клинка трибуны гриффиндорских болельщиков разразились приветственными криками; на таком расстоянии они не могли видеть летящего и явно думали, что прибыл простой запасной игрок. Но постепенно восторг сменился недоумением.

— Если не ошибаюсь, команда Гриффиндора нашла замену выбывшему из игры Эрику Майлсу, — послышался голос Дэниела Райта. — Похоже, нашим новым вратарем будет… ого! Ничего себе! Гриффиндорцы, вы только посмотрите, это же наш декан! Добро пожаловать на поле, Клинок!

Трибуны поднялись алой стеной, приветствуя нового игрока. Клинок махнул рукой мадам Трюк и спустился на поле; команда встретила его восторженными воплями.

— Я раньше играл голкипером, — пояснил Клинок, отдавая «Чистомет» Юану, который не отрывал взгляда от его «Молнии». — Юан, раздавай советы по игре, можешь считать, что я рядовой член сборной.

Юан быстро всех проинструктировал и жестом пригласил команду на центр поля. Мерзко ухмыляющиеся слизеринцы уже стояли там, приземлилась и мадам Трюк.

— Седлайте метлы! — послышался ее голос за шумом дождя. — На счет «три». Раз… два… три…

И четырнадцать игроков, подгоняемые ревом толпы, взмыли в воздух. Клинок сразу устремился к кольцам.

— Квоффл у команды Гриффиндора, — тут же начал комментировать происходящее на поле Дэниел. — Он у Стива Хендерсона, теперь… Это же легендарная «голова ястреба»! Да, Юан Аберкромби на тренировках времени не терял! Но, впрочем, я отвлекся. От Хендерсона мяч переходит к Баретт, которая, облетев кольца Слизерина, дает пас назад Дэйвису. Давай, Стюарт! Да! Счет 40:20, лидирует Слизерин.

За следующие сорок пять минут игры гриффиндорцы, воспрянувшие духом после появления на поле своего декана, совершили почти невозможное, забросив квоффл в слизеринские кольца семнадцать раз и опередив противников на сто семьдесят очков. Клинок успешно отразил все атаки Слизерина, за что и был вознагражден одобрительными выкриками болельщиков Гриффиндора.

— Счет 40:190! — прокричал повеселевший Дэниел. — Гриффиндорцы впереди! Квоффл у Ричарда Глена…

Клинок напрягся и прищурился. С его капюшона струями стекала дождевая вода. Глен несся на него, не снижая скорости, и по лицу слизеринского капитана было ясно: он не остановится ни перед чем. Справа от него с точно такой же скоростью двигался Купер — он летел наперерез бланджеру, который стремительно приближался к Глену. Тот увильнул от бланджера, пущенного в него Крисом, и в этот момент Купер, достигший другого бланджера, сильнейшим ударом биты отправил черный мяч в сторону Клинка.

Хладнокровно наблюдая, как приближается бланджер, он понял, что задумали Глен и Купер, и левой рукой инстинктивно прикрыл голову. Потом он почувствовал мощнейший удар, раздался громкий треск, как от переломившейся ветки дерева, и его отбросило на несколько метров в сторону. Глен, воспользовавшись тем, что голкипер отлетел на приличное расстояние от голевых шестов, метнул квоффл в левое кольцо. Клинок рванул туда и успел перехватить его. Он почти сразу выронил мяч, за которым устремился Стив, и поднял голову, прижимая сломанную руку к груди. Юан уже летел к нему, а за спиной капитана гриффиндорцев Смит, заметив снитч, устремился к земле.

— Юан! — закричал Клинок, пытаясь перебить гул дождя и трибун. — Сзади! Сзади!

Аберкромби резко остановился, на месте развернул метлу и тоже ушел в пике. Охотники забыли о своем мяче и с напряжением наблюдали, как ловцы соревнуются в скорости. На стадионе воцарилась неестественная тишина. Клинок даже забыл о больной руке, лишь стук сердца перекрывал шум дождя.

Смит и Юан двигались с почти одинаковой скоростью. Вот они уже у самой земли. Оба одновременно вышли из пике в разные стороны…

Смит неторопливо поднял руку, в которой блеснуло золотое оперение снитча.

Клинок резко выдохнул. Все на мгновение замерли, осознавая произошедшее. Слизеринские трибуны взорвались ликующими криками, гриффиндорцы отвечали печальным молчанием, и даже Дэниел никак не прокомментировал ситуацию. Сборная Гриффиндора слетелась к голевым шестам.

Юан приблизился первым; лицо его было непроницаемо, но Клинок знал, что он долго будет помнить эту игру, этот проигрыш Слизерину с разницей в десять очков…

— Как ты?

— Юан, — Клинок вздохнул, — мне очень жаль. Давайте сходим к Эрику, — сказал он, осматривая всю команду. — Узнаем, как он там.

— А что же делать с вашей рукой, сэр? — тихо спросила Кэти.

— В больничном крыле с ней разберемся, — гриффиндорский декан скрипнул зубами от боли.

Вся команда невольно глянула на поле. Болельщики Слизерина, подхватив свою сборную на руки, зелено-серебристой массой потянулись к замку, еще сильнее раздражая проигравших гриффиндорцев.

— Ну я им припомню, — яростно сплюнул Юан, нисколько не стесняясь присутствия декана, мысли которого, казалось, были очень далеко.

О, Страж Времен…

Время им назад не повернуть…

И. Поляков, «Страж Времен»

После проигранного гриффиндорцами матча по квиддичу атмосфера в школе накалилась. Клинок и Северус с огромным трудом удерживали свои факультеты от открытого противостояния, но, несмотря на их совместные усилия, мелкие стычки все же происходили. Даже в коридорах стало пустыннее — пуффендуйцы и когтевранцы отсиживались в своих башнях, опасаясь попасть под горячую руку.

Профессор МакГонагалл вернулась в Хогвартс дня через четыре после матча. Переговоры с албанскими гоблинами оказались пустой тратой времени, и профессор приехала в школу уставшая и павшая духом. Узнав о гриффиндорской неудаче в квиддиче, она, конечно, расстроилась, но виду не подала и искренне поблагодарила Клинка за оказанную команде помощь. Хитрые гриффиндорцы подошли к профессору МакГонагалл и упросили ее оставить Клинка «еще немного подеканить», как выразился Юан. Профессор МакГонагалл ужасно удивилась — что это случилось в ее отсутствие? Клинок только пожал плечами. Но, памятуя о собственной усталости, МакГонагалл все же согласилась, чем привела гриффиндорцев в полный восторг.

Утром в день приезда Гермионы Клинка что-то разбудило. Он некоторое время лежал с закрытыми глазами, пытаясь понять, что заставило его покинуть мир снов, пока не осознал, что чувствует на груди какую-то тяжесть. Помня о солнечных лучах, которые могли серьезно повредить его чувствительным глазам, он немного приподнял веки…

И столкнулся со взглядом горящих зеленых глаз огромного рыжего существа. Выдернув из-под подушки нож, Клинок легко скатился с дивана, стремительно теряя остатки сна. Существо предпочло остаться на кровати.

— Ты все такой же недотепа? — раздался его глубокий голос.

— А ты все такой же наглец, Живоглот? — спросил Клинок, поднимаясь на ноги и потирая ушибленный локоть.

— Ага, — широко ухмыльнулся котяра.

— Гермиона-то где?

— Скоро придет. Дамблдор сказал, что она остановится в соседней комнате.

— Ладно, пошли, — Клинок, уже полностью собравшийся, накинул капюшон. — Сетх, ты со мной?

— Конечно.

Филин под завистливым взглядом Живоглота уселся на плечо Клинка.

— А меня можешь так подвезти? — спросил кот.

— Нет, — обернувшись, бросил мракоборец.

— Ладно уж, — обиженно пробурчал Живоглот, следом за Клинком выходя из комнаты.

Клинка, направившегося в сторону Холла, поприветствовали несколько студентов; он завернул за угол… и врезался в парящий прямо в воздухе чемодан Гермионы.

— О, извините, — сама Гермиона показалась из-за чемодана с волшебной палочкой в руке. — Надеюсь, вас не сильно задело?

— Нет-нет, — Клинок во все глаза смотрел на нее, а в голове билась одинокая мысль: «Она не узнала меня…»

— Тогда не могли бы вы помочь мне?

— Да, конечно, — вытащив свою волшебную палочку, мракоборец прочел заклинание Левитации и вместе с Гермионой транспортировал чемодан к ней в комнату.

— Что ж, спасибо за помощь, — Гермиона спрятала палочку в карман мантии. — Надеюсь, еще пообщаемся.

— Пообщаемся, — Клинок вступил в комнату и захлопнул за собой дверь, едва не прищемив Живоглоту хвост. Он увидел, как ладонь Гермионы сомкнулась в кулак. — Пообщаемся, — повторил он, — в библиотеке посидим, может, даже в Тайную Комнату заглянем.

— Кто ты?

— А кем я могу быть, Гермиона? — Клинок облокотился спиной о дверь и с горькой усмешкой скрестил руки на груди.

Гермиона задумчиво прищурилась. О походе в Тайную Комнату знал лишь один человек, но как же это проверить? В не скрытых капюшоном чертах незнакомца было столько боли, что она решилась медленно приблизиться.

Клинок не вздрогнул, когда Гермиона неуверенно подошла к нему; не дрогнул он и когда она медленно откинула его капюшон. Она посмотрела на него с таким изумлением, что всегда невозмутимый Клинок чуть было не рассмеялся. Гермиона не спешила присоединиться к нему.

— О, Мерлин… — прошептала она, нерешительно проводя рукой по его отросшим волосам. — Но почему… во время Пространственной Легилименции… на тебе не было капюшона… и лицо…

— Ну, ты тоже несколько иначе выглядела. В Пространственной Легилименции всегда так — ты видишь человека таким, каким его помнишь, а не таким, каков он на самом деле. Такой вот магический эффект, единственный недостаток этого заклинания.

— Откуда ты это знаешь?

— Я мракоборец, — Клинок с улыбкой развел руками.

— Причем, один из лучших, да, Разящий Клинок? Даже Министр Магии это признает. А еще ты, как сознались гриффиндорцы, отличный декан, верно?

— Откуда ты это знаешь?

— Я журналист, — Гермиона тоже с улыбкой развела руками. — Пойдем.

— Куда? — Клинок освободил проход и набросил капюшон.

— Как это куда? — удивилась Гермиона. — В башню Гриффиндора, конечно.

— Зачем?

— Затем, что через вход в туалете Плаксы Миртл ты не сможешь попасть в Тайную Комнату. Для того чтобы открыть его, как ты помнишь, нужен змееуст. А вот башню Гриффиндора нужно осмотреть на случай, если Годрик Гриффиндор захотел сделать какую-нибудь лазейку в лагерь своего заклятого врага Салазара Слизерина.

— Согласен…

Друзья вышли из комнаты и зашагали по коридору. Из Большого Зала донеслись голоса студентов. Гермиона хорошо выбрала время для осмотра гриффиндорской башни — все ушли на завтрак.

— Есть новости от ребят из Отряда? — поинтересовался Клинок.

— Фред, Джордж и Джинни закончили осмотр Пензанса, — ответила Гермиона, — а по дороге в Плимут они сбросили «хвост».

— Пожиратели смерти? — Клинок насторожился.

— Они самые, — Гермиона кивнула. — Целых семь человек.

— С ними все в порядке?

— С Пожирателями смерти?

— Нет! С Фредом, Джорджем и Джинни!

— В полном.

— Зачем все-таки надо было разбивать Отряд? — спросил Клинок после непродолжительного молчания.

— Я не могу тебе сказать, — Гермиона отвела взгляд. — Пойми меня, Клинок. Я пообещала… кое-кому.

Клинок кивнул.

— От других групп есть вести?

— Кэти, Симус и Полумна в дороге из Кардифа в Рексем; Лаванда, Парвати, Невилл и Колин до сих пор в Эдинбурге; Чжоу, Мариэтта и Энтони перебрались из Колчестера в Дерби; Анджелина, Ли и Дэннис наткнулись на патрули Легионеров, когда ехали в Лондондерри, но быстро оторвались.

— Значит, Пожиратели смерти контролируют всю Северную Ирландию, — подвел черту Клинок, перешагивая через исчезающую ступеньку.

— Да, — отозвалась Гермиона. Теперь они шагали по коридору, и впереди показался портрет Полной Дамы, охранявшей проход в башню Гриффиндора. — И, помимо Северной Ирландии, я думаю, острова.

— О, старые ученики возвращаются в Хогвартс, — радостно произнесла Полная Дама, едва увидев Гермиону. — Помню, как…

— «Лунная ночь», — прервал ее Клинок.

— Суровы вы, Клинок, — возмутилась он, но тут же улыбнулась: — Но, должна признать, у гриффиндорцев еще не было декана лучше.

Клинок с Гермионой вошли в освободившийся проход, и последняя тихо спросила:

— Что это с ней?

Клинок пожал плечами, и они разошлись по гостиной, осматривая каждый угол и щель. Двадцать минут поисков не дали ничего, кроме вороха конспектов по трансфигурации за пять курсов, которые Гермиона нашла в нише за книжным шкафом.

— Забавно, — сказала она, подойдя к Клинку, заглянувшему в камин. — Похоже, это почерк кого-то из наших. Взгляни. Как думаешь?

— Я думаю о том, что скоро придут гриффиндорцы, а мы еще ничего не нашли.

— Кажется, Полная Дама права насчет тебя.

— Что я лучший декан?

— Нет. Что у тебя начисто отсутствует чувство юмора.

— Ну, спасибо, — Клинок оперся рукой о стену. — А если бы я…

Закончить он не успел. Гладкий, необычно теплый камень, на котором лежала его ладонь, с тихим скрежетом ушел в стену, заставив повернуться на петлях ближайшую картину. В кладке, ранее скрытой холстом, не хватало камня, и в этом углублении лежал свиток пергамента. Клинок достал его и развернул; Гермиона выглядывала из-за плеча.

Пришёл Воитель. Вновь Герой

Кто дважды в Тьму ушёл.

* * *

Гермиона утверждала, что найденный ими пергамент является подсказкой. Свиток изначально показался Клинку странным: пергамент был совсем свежим, не потемневшим от времени, чернила не растеклись, да и форма некоторых букв показалась знакомой. Где же он их раньше видел?..

Вечером друзья отправились в излюбленное место для раздумий — библиотеку. Загоревшиеся глаза Гермионы блуждали по книжным полкам. Огромная библиотека была пуста, но книги издавали тихий шелест, словно не были довольны тем, что кто-то нарушил их покой.

— Ну и что нам нужно? — спросила Гермиона.

— Все, — лаконично отозвался Клинок и двинулся вдоль стеллажей.

Около десяти часов мадам Пинс пришла закрывать библиотеку, и им пришлось сменить место занятий. Но уже через час они вернулись — на этот раз под мантией-невидимкой. В библиотеке оказалось ужасно холодно, но это не могло им помешать. Они просидели среди книг до самого утра. Ближе к пяти часам Гермиона отодвинула очередной пыльный том по истории магии и устало сказала:

— Ну вот, послушай, что я нашла.

Собрав все силы, Клинок с огромным трудом оторвал голову от «Великих Магов и их биографий».

— Первую половину подсказки можно не рассматривать. Она не несет смысловой информации, — принялась за разъяснения Гермиона, заглядывая в свои записи. — А вот вторая часть… Что это за «незримый призрак»?

Взгляд Клинка упал на лежащую у него на коленях мантию-невидимку. Коленей не было видно…

— «Призрак незримый»? — переспросил он, Гермиона кивнула. — Мы пришли в мантии-невидимке. Мы были невидимы.

— Молодец, — Гермиона добавила информацию в свой пергамент. — Тогда становятся ясны следующие строки: «поверь минувшим ты годам, пергаментом хранимым». Это подсказка — нужно покопаться в библиотеке. Таким образом…

Голова Клинка медленно опустилась; слова доносились как сквозь вату, а сознание затягивал туман.

— Я дам тебе шанс, я открою дверь, но ты должен кое-что пообещать мне.

— А если откажешься, умрете все и прямо сейчас…

— …именно поэтому мы и… Эй, Клинок, ты меня слушаешь? — донесся до мракоборца голос Гермионы.

Он открыл глаза. Свеча на столе почти догорела. Голову Клинок склонил к плечу Гермионы. Оказалось, он почти заснул и, судя по возмущенному выражению ее лица, пропустил значительную часть объяснения.

— Извини, — он сел прямее. — Кажется, я немного задремал. Что ты говорила?

— «Великий Маг», — продолжила Гермиона, — скорее всего Годрик Гриффиндор; ведь мы нашли подсказку в башне именно его факультета. Но тогда возникает вопрос: причем там стихия?

— Гриффиндор был стихийным магом, — Клинок взглянул на пергамент с собранными им сведениями. — Он управлял стихией Огня.

— Так, — протянула Гермиона. — Тогда зачем тут «секрет холодный»?

— Ну, «холодным секретом» может быть что угодно, — Клинок провел ладонью по лицу. — Однако, если мы нашли пергамент в каменной кладке, то «секретом», скорее всего, будет камень, а не лед или снег. «Меч, что лечит как огонь»? Даже не знаю… Может иметься ни непосредственно меч, а холодное оружие вообще.

Он помолчал. И в тишине почти как на яву услышал голос Эрика.

— Это латынь. «Великих дел, не сопряженных с опасностями, не бывает», я прав, профессор?

— «Ignis sanat»? Кажется, это означает «огонь излечивает».

— «Огонь излечивает», — повторил Клинок и вытащил кинжал из ножен.

Надпись мягко сияла красным светом, что выдавало присутствие в кинжале магической энергии. Гермиона склонилась над ним, а Клинок триумфально произнес:

— Вот он, «меч, что лечит как огонь».

— Откуда взялся этот кинжал?

— Не знаю. Мне его отдал Аластор. Кинжал и есть ключ к «холодному секрету».

— Да, — Гермиона улыбнулась с видом победителя и процитировала: — «И в недрах замка ты узришь ответ, что не нашел; того, чей лик в душе хранишь, кто дважды в Тьму ушел».

— Кто это, интересно, «дважды в Тьму ушел»?

— Знаешь латинское изречение: «Homo totiens moritur quotiens amittit suos» (лат. Человек умирает столько раз, сколько раз он теряет своих близких)?

— Конечно. К чему это ты?

Гермиона не ответила и загадочно улыбнулась.

— Хочешь сказать, — Клинок потер покрасневшие глаза, — это о Светоче?

— А о ком еще?

Вопрос так и остался без ответа. Клинок тоже улыбнулся, но улыбка его была столь же слаба, как и всегда.

— Мы все-таки разгадали ее!

Гермиона хлопнула замерзшей рукой по протянутой ладони Клинка.

* * *

На следующий день, около восьми вечера Клинок встретился с Гермионой около портрета Полной Дамы. Оба были полны решимости проникнуть, наконец, в Тайную Комнату и разобраться, что к чему. Назвав Полной Даме пароль, друзья зашли в гостиную, и Клинок, найдя нужный камень, вновь открыл скрытый холстом тайник. Как мракоборец и ожидал, в углублении, где раньше лежал пергамент-подсказка, был виден паз для кинжала. Клинок вонзил оружие в паз и, услышав за спиной громкий скрежет, резко обернулся. Задняя стенка огромного камина, обычно обогревавшего всю гостиную, подалась вперед и сдвинулась в сторону, освободив вход в темный тоннель, тускло освещаемый горящими факелами, с уходящими во мрак каменными ступенями.

— Ну что, пойдем? — спросила Гермиона, недоверчиво поглядывая на камин.

— Идем, — Клинок кивнул. — Мы зашли уже слишком далеко, чтобы отступиться.

Стоило им войти в туннель, как стена за ними сомкнулась. Клинок настороженно достал волшебную палочку и немного расширил зрачки, Гермионе же хватало мерцающего света факелов. Присмотревшись к ним, она почти благоговейно покачала головой: «Губрайтов огонь»

Шли они довольно долго и спустились, наверное, глубже хогвартских подземелий. Шли молча; тишину разгонял лишь звук падающих со свода туннеля капель воды да звук шагов Гермионы — Клинок по привычке двигался бесшумно. Наконец, лестница закончилась, впереди во мраке терялся еще один туннель. Клинок миновал последнюю ступень лестницы, выйдя из круга света, создаваемого последним факелом, откинул капюшон и медленно расширил зрачки.

— Подожди меня, — услышал он позади шепот Гермионы и шорох ее мантии.

— Может, нам стоит… — начал было Клинок, но вдруг услышал приглушенный голос Гермионы, произнесший одно единственное слово:

— Люмос!

Клинок отшатнулся в тень, прикрывая лицо широким рукавом балахона, но было слишком поздно. Круг света накрыл его, как океанская волна накрывает берег во время шторма. На долю секунды свет стал невыносимо ярок; он тупой болью отдавался в глазах. А после все исчезло во тьме…

— Ты потушила волшебную палочку? — спросил Клинок, все еще закрывающий лицо.

— Нет. Что с тобой?

Мракоборец опустил руку — прикрывать глаза дальше не имело смысла. Случилось то, чего он так опасался — безобидный Люмос ослепил его. Лишь один раз он видел, как точно так же ослепило Аластора. Клинок до сих пор частенько видел в ночных кошмарах его искаженное лицо и глаза с неестественно широкими зрачками.

Гермиона подошла к Клинку, осветила его лицо и, судя по звуку, поспешно отступила на несколько шагов.

— Я знаю, знаю, — Клинок вздохнул. — Жутко выглядит, верно?

— Да уж, — тихо отозвалась Гермиона. — Ты ничего не видишь, да? Может, мы вернемся?

— Не стоит, идем дальше. Только дай мне руку, в противном случае я наверняка во что-нибудь впечатаюсь.

Они тронулись дальше. Пол туннеля был усеян камнями; Клинок все время спотыкался, но Гермиона помогала ему удержаться на ногах. Глаза противно жгло, и это ужасно раздражало. Наконец Гермиона замедлила шаг и вскоре остановилась.

— Что там? — шепотом спросил Клинок.

— Здесь двери, — в голосе Гермионы послышалась растерянность. — И ручки нет…

— Они двойные?

— Да.

— Что на них изображено?

— На каждой половине лев. Их глаза сделаны из рубинов.

— Так… Нужно, пожалуй, попробовать… Откройся! — прорычал Клинок.

Тихий шелест дал ему знать, что дверь повиновалась.

— Что это было? — вполголоса поинтересовалась Гермиона.

— Язык львов, — отмахнулся Клинок, внимательно прислушиваясь, не слышно ли чего-нибудь странного.

— Ты умеешь говорить на языке животных?!

— Да, и не только львов. Например, я так же общаюсь с Сетхом, — Клинок обернулся назад и громко крикнул во тьму туннеля: — Сетх! Я знаю, что ты здесь! Лети сюда.

Он услышал шелест крыльев и чуть позже ощутил, как Сетх мягко стиснул когтями его плечо.

— Что ты об этом думаешь? — спросил он у филина, указав на свои глаза.

— Это не надолго, Клинок, но я не берусь утверждать наверняка. Может быть, ты остался без зрения часов на двадцать, а может и на пару суток.

— Спасибо, ты меня успокоил, — саркастически сказал Клинок и обратился к Гермионе: — Ну что, посмотрим, что за дверью?

— Да, конечно, но только тихо, — она вновь взяла его за руку, и они вступили в Комнату.

Гермиона молча осматривала зал; Клинок несколько раз споткнулся и только после этого спросил:

— Да что здесь такое? Что ты видишь?

— Почти половина Комнаты завалена камнями, наверное, они сюда попали из-за землетрясения. И… здесь никого нет.

— А ты надеялась кого-то увидеть?

— Уже нет, — Гермиона вздохнула.

— А меня вы не ожидали увидеть? — раздался мрачный голос за их спинами.

Клинок, одновременно набрасывая на голову капюшон, мгновенно развернулся. Естественно, он ничего не мог видеть, но ощущал в этом месте чье-то присутствие. И этот кто-то не был человеком.

— Ты кто? — услышал Клинок голос Гермионы.

— Мое имя не имеет значения, — отрезал незнакомец, — ведь я наконец дождался вас. Я ждал вас с тех самых времен, когда в нашей стране пылали костры Инквизиции.

— Ого, это сколько же тебе лет? — присвистнул Клинок.

— Много, — глухо отозвался незнакомец и, по всей видимости, обратился к Гермионе: — Он что, меня не видит, что ли?

— Меня ослепило, — ответил Клинок. — Глаза чувствительные.

— Дай-ка посмотрю, — щеки обожгло ледяным прикосновением привидения, и Клинок непроизвольно содрогнулся. Призрак некоторое время вглядывался в его лицо, а потом сказал: — Да-а-а, дело плохо. Без зрения ты остался часов на семнадцать, Клинок.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — Клинок дернул головой. — И почему ты столь долго ждал нас?

— Пойдемте, я покажу, — позвал призрак, обида в его голосе испарилась в мгновение ока.

Они прошли вслед за призраком; Гермиона помогла Клинку преодолеть каменные завалы.

— Смотрите, — указал на что-то призрак.

— Что там? — спросил мракоборец.

— Меч, вонзенный в камень, — проговорила Гермиона. — И что-то еще рядом лежит… Балахон. Да, свернутый балахон.

— Расскажи о мече, — попросил Клинок.

— Он сделан из какого-то светлого металла. Рукоять обмотана полосками кожи. На лезвии видна часть надписи: «Non fit sine peri…», дальше не видно — меч очень глубоко ушел в камень.

— «Non fit sine periculo facinus magnum»?! Взгляни, — он извлек из ножен собственный меч.

— Один в один! — воскликнула Гермиона. Но как твой меч… Подожди-ка, — сказала она призраку, — ты говорил, что ждешь нас со времен Инквизиции. Мы что, возвращались в прошлое?

— Я не могу сказать, — голос призрака стал печально-обреченным. — Один друг передал таким образом тебе, Клинок, привет.

— Хорош привет, — буркнул Клинок. — Мой собственный меч и балахон. Что это за друг, про которого ты рассказывал?

— Я не могу сказать, — упирался призрак. — Могу сказать лишь, что ты хорошо знаешь, но слишком часто забываешь о нем. Клинок, ты моя последняя надежда. Ты когда-нибудь слышал о Молоте Драконов?

— Конечно, но зачем он тебе?

— В нем заключена огромнейшая магическая сила. Сейчас, когда противостояние между светлыми волшебниками и Пожирателями смерти стало наиболее ожесточенным, его необходимо найти и уничтожить. Он нарушает существующее равновесие между Светом и Тьмой.

— Чем его можно уничтожить? — подался вперед Клинок.

— Сначала Молот нужно найти. Я нашел то, чем его можно вывести из строя, но кто-то должен принести его сюда.

— И ты хочешь, чтобы я принес его тебе?

— Именно, — кивнул призрак. — Мне сказали, что ты лучший мракоборец — единственный после Грозного Глаза Грюма. Только ты можешь привезти Молот сюда в целости и сохранности.

— Кто это тебе сказал? — осведомился Клинок.

— Я не могу сказать, — в третий раз за их встречу повторил призрак. — Так ты согласен?

Клинок, опустив голову, помолчал. Слишком все загадочно, чтобы можно было легко согласиться. Сомнения захватывали его все сильнее. Он подозрительно прищурился невидящими глазами, тщательно разбирая ситуацию, но призрак истолковал это по-своему:

— Внакладе не останешься, — успокоил он. — Есть кое-то, что я могу тебе предложить… Только доставь Молот Драконов. Это в твоих интересах — ты ведь мракоборец, и это как раз твоя обязанность — хранить волшебный мир от Зла.

Где Зевса гром молчит, где дремлет меч закона,

Под блеском праздничных одежд.

А. С. Пушкин, «Кинжал»

— Странно это все. Откуда у призрака мой меч? И почему именно я должен достать Молот?

— По-моему, он тебе объяснил.

— Слишком расплывчато. Можно считать, что он ушел от ответа.

Гермиона промолчала — она с головой ушла в толстенную книгу «Тысяча магических артефактов», надеясь отыскать что-нибудь про Молот Драконов. Клинок сидел рядом, расслабленно откинувшись на спинку стула; капюшон был наброшен не слишком сильно, и из-под его края виднелась белая повязка, скрывавшая глаза. В библиотеку друзья не пошли — было слишком поздно; вместо этого они пожарче растопили камин в комнате Клинка, и Гермиона изучала литературу там.

— Есть что-нибудь любопытное? — безмятежно спросил Клинок.

— Немного, — Гермиона подперла голову руками. — Молот Драконов действительно обладает изрядным магическим потенциалом. Он наделяет своего хозяина способностью управлять магическими существами — гиппогрифами, сфинксами, единорогами и пегасами и так далее.

— Но то, что ты перечислила — светлые создания, — Клинок нахмурился. — Неужели Волан-де-Морт сможет контролировать их?

— Если первым доберется до Молота, то да. Именно это призрак имел в виду, когда говорил, что артефакт нарушает Равновесие. И именно поэтому его необходимо уничтожить.

— Призрака?

— Артефакт!

— Жаль, — протянул Клинок с улыбкой. — А о его местонахождении что-нибудь известно?

— В 1976 году его перевезли на остров Мэн, — голос Гермионы странно повысился, Клинок списал это на волнение. — Хранителем назначили Майкла Эммерса по кличке Белый Мрак. Он был магом Равновесия, и его недолюбливали и светлые, и темные маги. Потому и решили отдать ему артефакт на хранение. Он до сих пор должен находиться там.

— Что-нибудь еще известно?

— Нет. Ты все-таки хочешь съездить за Молотом?

— Пока не знаю, — Клинок устало потянулся и, тихо охнув, потер плечо, пронзенное внезапной болью.

— Все в порядке? — он почувствовал на себе обеспокоенный взгляд Гермионы.

— Просто плечо ноет, будет дождь.

— Старая рана, да?

— Ага. На последнем задании перед поездкой в Хогвартс меня ранил Люциус Малфой. Помнишь, его отправили в Азкабан, когда мы были на пятом курсе? Он смог сбежать. Я его снова засадил — теперь уже очень надолго.

Гермиона, вздохнув, не ответила.

— Хочешь, разогрею? — наконец сказала она.

— Что? — не понял Клинок.

— Плечо, оно ведь, наверное, ужасно болит?

— Да, пожалуй, — он сбросил с плеча рукав балахона.

Гермиона оставила в покое учебники и, зайдя к Клинку со спины, быстрыми и легкими движениями размяла его сведенные судорогой мышцы. Яростный охотник, нашедший свой дом в угасшем сердце Клинка, блаженно зажмурился. До него донесся тихий голос Гермионы:

— Я знаю медицину двух миров — магловского и магического. Так что, если… что-то случится…

—Надеюсь, не случится, — Клинок вздохнул и, прислушавшись, спросил: — Ты слышишь?

— Нет, что такое?

— Дождь льет…

Разбудил Клинка шум ревущего пламени. Немного придя в себя, он откинул капюшон и стянул повязку с глаз. Зрение еще не восстановилось полностью, но он уже различал неясные очертания письменного стола, двух стульев, окна и камина, в котором полыхал изумрудно-зеленый огонь. Гермиона настаивала на продолжении поисков информации о Молоте Драконов, и друзья прозанимались почти до самого утра — пока не уснули, склонив головы друг другу на плечи. Раскрытая книга так и лежала у Гермионы на коленях; Клинок осторожно забрал ее и, медленно поднимаясь и не отрывая прищуренного взгляда от разгорающегося все сильней камина, подложил девушке под голову вместо своего плеча подушку. После чего бесшумно опустил книгу на стол, накинул капюшон, и приблизился к камину.

И вовремя. Огонь принял вид, характерный для связи при помощи Летучего Пороха, и в пламени появилась голова и плечи Мерцающего Света.

— Клинок! — воскликнул глава Элитного Корпуса, но Клинок, стремительно бросив взгляд на Гермиону, прижал палец к губам, призывая быть тише. — Извини, я не знал…

— Что-то случилось? — торопливо перебил его Клинок.

— Да, — Свет выглядел больным и уставшим, он только сейчас это заметил. — Не могу сказать, что именно — камины могут проверяться. Нам очень нужна твоя помощь. Клинок, ты же знаешь, я никогда не вызвал бы тебя, если бы мог уладить все сам. Это очень серьезно…

— Хорошо, Марк, я приеду. Только вышли мне человека с порталом. Часа через два.

— Ты не можешь трансгрессировать?

— Меня ослепило Люмосом, я могу промахнуться при перемещении.

— Согласен, — Свет кивнул.— Будет тебе портал. Что-нибудь еще?

— Вызови Аластора. Встретимся через два часа в Министерстве.

— Хорошо, — и глава мракоборцев с тихим щелчком исчез.

* * *

— Тебе обязательно нужно ехать?

Друзья стояли недалеко от парадных дверей Хогвартса и дожидались прибытия обещанного Мерцающим Светом портала.

— Да. Там случилось что-то очень серьезное. Ты сама-то не собираешься в Лондон?

— Нет, — Гермиона пожала плечами. — Я буду здесь, ждать ребят из Отряда. В Лондоне остался только Терри. Если что, можешь связаться и со мной. Ты собираешься съездить на Мэн?

— Возможно, — Клинок поправил лямку торбы на плече. — Если смогу быстро разрешить проблему. Что же там случилось? Ох, неспроста все это…

— Поедешь на Мэн, будь очень осторожен, — голос Гермионы звучал обеспокоено.

— Я всегда осторожен, — Клинок с трудом различал ее лицо (оно расплывалось из-за еще не полностью восстановившихся глаз), но все равно ободряюще улыбнулся.

— Будь в пятнадцать раз осмотрительнее, — отрезала она. — Если случится то, о чем меня…

— … предупреждали, да? — прищурился Клинок. — Кто же тебя предупредил?

— Тот же, кто советовал разбить Отряд Дамблдора, — отпарировала Гермиона. — Я не могу тебе сказать.

— «Я не могу тебе сказать», — с неожиданным раздражением передразнил Клинок. — Извини, я не хотел.

— Бывает, не сокрушайся, — Гермиона крепко обняла его, Сетх оторвался от плеча мракоборца и теперь описывал в воздухе широкие круги. — Главное, побыстрее закончи все дела и свяжись со мной.

За спиной раздался щелчок и следом низкое тактичное покашливание Кингсли Бруствера. Гермиона отстранилась и весело помахала ему:

— Доброе утро, Кингсли!

— Мисс Грэйнджер, — высокий чернокожий мракоборец склонился в почтительном поклоне. — Вы тоже здесь. Какой сюрприз… Я вижу, успели уже познакомиться с Разящим Клинком?

— Да, — Гермиона, улыбнувшись, хлопнула друга по плечу.

— Привет, Кингсли, — Клинок, наконец, тоже подал голос. — Что стряслось в Министерстве?

— Марк расскажет по прибытии, — Бруствер бросил косой взгляд на Гермиону и протянул Клинку свернутую газету — мастерски замаскированный Мерцающим Светом портал. — Отправляемся?

— Да, подожди минуту, — Клинок снова обернулся к Гермионе и отдал ей свиток пергамента. — Это для нового преподавателя по Защите, он должен приехать дня через три. И еще… надо бы все объяснить Дамблдору, он так не вовремя уехал…

— Хорошо, — она мгновение помолчала и серьезно добавила: — Удачи тебе.

— Спасибо, она мне еще понадобится.

Он вытянул руку, со второго раза ухватился за портал и растворился в вихре света и звука.

— Вы меня чуть до смерти не перепугали! — резким движением отбросив перо, возмутился Свет, когда Клинок и Кингсли с громким хлопком материализовались прямо у него в кабинете.

— Сам виноват, — Клинок облегченно упал в кресло. — Между прочим, это ты программировал портал.

— Обратно его направлял Кингсли, — возразил Свет и сурово воззрился на мракоборца.

Кингсли пробормотал что-то наподобие «промахнулся, с кем не бывает» и спешно ретировался.

— Что здесь случилось? — требовательно спросил Клинок, когда за Кингсли закрылась дверь.

— Как глаза? — проигнорировал вопрос Свет.

— Нормально, все почти прошло, — торопливо сказал Клинок. — Не уходи от темы. Что стряслось?

Свет вздохнул, провел рукой по угольного цвета волосам, чуть тронутым сединой, и отвел взгляд. Клинок напрягся; обычно Марк ведет себя подобным образом лишь в одном случае: все так серьезно, что не хочется ничего объяснять. Есть единственное желание — бежать от свалившейся, словно снег на голову, проблемы как можно дальше.

— Гелиопаты отказались сотрудничать с нами, — после молчания выговорил Свет. — Мало того, похоже, что они собираются помериться силами с Гидрилиосами — духами воды.

— Вот черт! — выдохнул Клинок.

— Примерно то же самое я сказал Фаджу, — хмыкнул глава мракоборцев. — Он договорился с вождем Гелиопатов Еолфеодом о проведении переговоров.

— И причем тут Элитный Корпус?

— А при том, что нам поручено обеспечивать безопасность Министра во время поездки. Поэтому ты, я, Джон Валхейм, Кингсли и… ну, не знаю, возьми с собой кого-нибудь еще… завтра отправимся вместе с Фаджем на переговоры. Было бы неплохо, если бы встреча завершилась в нашу пользу, и Гелиопаты отказались от и идеи намять бока Гидрилиосам…

— Безусловно, — согласился Клинок. — Я могу идти?

— Можешь.

Голос Мерцающего Света догнал мракоборца уже около самой двери:

— И, кстати, насчет твоих учеников. Приедем с задания, можешь их забирать.

Клинок кивнул, захлопнул за собой дверь и мысленно выругался.

Грозный Глаз встретил его около кабинета. Метров за тридцать до пункта назначения Клинок услышал возмущенное уханье Сетха:

— …и в итоге он просто перенесся без меня. Плохо ты воспитываешь учеников, Аластор…

— Каким образом ты тогда попал в Министерство? — изуродованное шрамами лицо Грюма было полно сочувствия, но в глазах мерцали веселые огоньки.

— Гермиона отправила с помощью Летучего Пороха, — буркнул Сетх, и стало ясно, что филину это удовольствия не доставило.

— Клинок! — едва увидев поверх голов других мракоборцев капюшон своего ученика, окликнул Грюм, явно довольный тем, что филину пришлось замолчать.

— Явился, виновник торжества, — обиженно проворчал Сетх.

— Заходите, — Клинок, не обратив на него ни малейшего внимания, снял с двери своего кабинета защитное заклинание и сделал приглашающий жест рукой.

— Что произошло? — спросил Грюм, когда Клинок вслед за ним ввалился в комнату и притворил за собой дверь.

— Ну и каша у нас заварилась, — устало молвил он и рухнул в кресло за столом; дождался, когда Аластор тоже присядет, и быстро описал ему сложившуюся в Министерстве ситуацию.

— Клинок, — Грюм напряженно подался вперед, — ты хоть понимаешь, что все это значит?..

— Конечно.

— Ведь это… — не мог выговорить Аластор.

— Все, наставник мой, — Клинок в противоположность Грозному Глазу откинулся на спинку кресла. — Начинается война.

* * *

На следующее утро Свет, Клинок, Джон и Кингсли встретились в холле Министерства, рядом с Фонтаном Волшебного Братства. Вся компания приковывала взгляды проходящих мимо волшебников кроваво-красным цветом мантий — официальным цветом Элитного Корпуса. Клинок прибыл на место сбора вместе с Тонкс — он рассудил, что будет не лишним, если в составе их команды поедет еще один член Ордена Феникса, тем более, Тонкс с ее умением метаморфирования действительно может быть полезной. Свет тепло поприветствовал ее и слегка кивнул Клинку в знак одобрения. После чего развернул пергамент, который принес с собой и который при ближайшем рассмотрении оказался какой-то картой, и принялся за разъяснения:

— Мы отправляемся порталом вот сюда, — он указал на одну из точек на карте. — Это место выбрано для переговоров не случайно. К северо-востоку лежит непроходимый лес, с северо— и юго-запада течет Трент. Единственное открытое место — юго-восток, но одно направление мы все-таки сможем перекрыть. После перемещения, Тонкс, Клинок, Кингсли, вы занимаетесь защитным куполом; Джон, ты прикрываешь их с юго-востока. Я помогаю устанавливать купол, после чего отправляюсь в Министерство и возвращаюсь с Фаджем. Все ясно?

— Все, — ответил за всех Кингсли.

— Тогда вперед, — Мерцающий свернул карту и протянул ее остальным.

Все взялись за пергамент, приготавливаясь к перемещению, переглянулись и исчезли в мгновение ока. Сильно тряхнуло, но они устояли и тут же настороженно огляделись. Как и описывал Свет, справа виднелась зеленая громада леса. Мракоборцы, озираясь, разбрелись по возвышенности, на которой оказались. По левую руку неторопливо нес свои свинцовые воды Трент.

— Начнем? — окликнул коллег Свет.

— Начнем, — согласился Кингсли, и все вновь собрались на вершине холма. — Кто ставит купол?

— Ты, — Свет усмехнулся. — Секира, отправляйся к юго-восточному склону холма. И смотри там в оба.

— Понял, — серьезно кивнул Джон, расчехлил секиру, за обладание которой он и получил свое прозвище, выудил из мантии волшебную палочку и двинулся в указанном Светом направлении.

Тонкс, Свет и Клинок, взявшись за руки, образовали круг, в центр которого встал Кингсли.

— Готовы? — спросил он и, когда мракоборцы сосредоточенно кивнули, прочел заклинание, забрав у каждого часть его магической энергии, и, уверенным движением выбрав направление смертоносного потока, создал купол.

Клинок изнуренно посмотрел на матово светящуюся над головой сферу. Диаметром она была примерно пятьдесят футов, высотой — около двадцати семи. Вместе с Тонкс и Кингсли Клинок опустился на большой плоский камень; Свет, покачнувшись, устоял и, словно от головной боли потирая висок, обратился к мракоборцам:

— Я за Фаджем. Можете пока отдохнуть, только очень уж сильно не расслабляйтесь. В мое отсутствие может прибыть Еолфеод, полюбезней с ним, пожалуйста.

— Хорошо, — едва успела ответить Тонкс; Свет, взяв в руки портал, испарился.

— Секира! — позвал Кингсли. — Иди сюда! Свет отбыл!

— Уже, да? — светлая голова Джона появилась над склоном холма. Он подошел ближе и уселся прямо на траву рядом с остальными, одновременно снимая с пояса сумку и засовывая в чехол секиру. — Ох, как я не люблю эти переговоры — сплошная трата времени, — он открыл флягу и, сделав глоток, передал ее Клинку. — А почему нельзя было трансгрессировать? Зачем мы использовали портал?

—Гелиопаты не признают трансгрессию, — Клинок, не притронувшись к содержимому, вручил флягу Кингсли. — Они принимают ее за враждебное действие, направленное против них.

Неожиданно позади него раздался низкий голос, что-то произнесший на незнакомом языке. Мракоборцы вскочили как один, выхватывая волшебные палочки, и осмотрелись. С северной стороны купола стояли четверо Гелиопатов. Их человеческие по сложению фигуры ярко пылали магическим огнем, разгоняя сумрак серого утра; черты лиц только угадывались в языках пламени.

— Кто знает язык Гелиопатов? — спросил Клинок.

— Я и Кингсли, — отозвалась Тонкс.

— Что он сказал?

— Он сказал, что они не против трансгрессии. Просто неприятно, когда рядом внезапно материализуется человек.

Джон Секира весело хмыкнул.

— Приподними для них купол, Кингсли, — скомандовал Клинок, убирая во внутренний карман мантии волшебную палочку.

— Но как же… — замялся Бруствер. — Свет ведь…

— Мы не будем ждать его, — Клинок бросил на Кингсли холодный взгляд. — Гелиопаты тоже рискуют, приехав на эти переговоры. Если Фадж собирается привлечь их на нашу сторону, то Пожиратели смерти будут стараться всеми силами помешать нам — для них опасен этот союз.

— Хорошо-хорошо, — зачастил Кингсли. — Я просто спросил…

Он взмахнул палочкой, и в стене купола образовался небольшой проход; мракоборец что-то сквозь зубы сказал Гелиопатам, после чего они торопливо вошли под защиту купола, и Кингсли закрыл проход. Один из Духов Огня мрачно огляделся и с недоумением в голосе обратился к Тонкс.

— Он интересуется, где наш Министр, — перевела она. — Что ему ответить?

— Скажи, будет через пару минут, — сказал Клинок и вполголоса спросил у Кингсли: — Это и есть Еолфеод?

— Да, — прошептал тот. — Справедливейший и мудрейший из вождей Гелиопатов; наверное, именно поэтому он их предводитель уже… много лет.

— Серьезный субъект, — протянул Клинок. — Вряд ли Фадж сможет договориться с ним.

— Посмотрим, — Кингсли пожал плечами. — Конечно, Фадж плохой дипломат… но все-таки попытаться стоит.

Гелиопаты отошли к одной из стен купола, в по-осеннему прохладном воздухе едва слышно разносился их необычный язык; Еолфеод то и дело бросал настороженные взгляды на Клинка, тот отвечал не меньшей подозрительностью. Мракоборцы вновь уселись на присмотренные ими камни, Секира опять вытащил флягу, Тонкс и Кингсли о чем-то горячо заспорили.

— Да куда же они подевались? — Джон нетерпеливо посмотрел на часы.

— Ты что, не знаешь Фаджа? — лениво отозвался Клинок. — Наверное, хочет тащить с собой батальон мракоборцев, а Свет пытается ему помешать.

Лишь после двадцати минут ожидания раздался хлопок, и на холме появились Фадж и Свет. Еолфеод неторопливо обернулся, приблизился к Министру Магии и стоящим вокруг него мракоборцам и что-то сказал с нескрываемым раздражением в голосе.

— Вы опоздали, — так же презрительно перевела Тонкс, ей тоже явно надоело ждать.

— Да, немного, — оправдался Фадж, но тут же махнул рукой: — Сейчас это не имеет значения. Вы обдумали мое предложение?

— Да, и мы снова отказываемся.

— Отказываетесь?! — подскочил Фадж. — Но почему?

— Это слишком опасно.

— Опасно, — Фадж торопливо кивнул. — Но это того стоит. Если мы сможем одолеть Пожирателей смерти, вы получите территорию Северной Ирландии.

— Всего моего народа не хватит, чтобы разбить войска Темного Лорда. Их силы слишком велики!

— Вы могли бы объединиться с остальными Духами Стихий, — неуверенно предложил Фадж.

— Да ну? — Гелиопат, угрожающе оскалившись, навис над Министром. — И как вы представляете себе союз Духов Огня и Воды? Объединение элементов невозможно, я это уже говорил вам.

— Почему? Ведь у нас общий враг и если…

— Никаких «если».

— Хорошо, тогда, может быть, вы отправите нам в помощь нескольких ваших поданных?

— Нет.

— Полагаю, на это есть важные причины? — теперь уже разозлился и Фадж.

— Духи Воды посягают на наши земли. Нам необходима вся наша военная мощь.

— Если Легионеры займут Британские острова, то больше не будет понятий «ваши» и «наши» земли, — вдруг неожиданно устало выговорил Фадж, и взор его потух. — Ведь мы могли бы…

— Мы не можем, — Еолфеод тоже утихомирился и вздохнул. — Я не против того, чтобы отдать вам под начало нескольких Гелиопатов, Министр, но это будет слишком опасно. Ведь в вашей армии наверняка будут остальные Духи Стихий. Неужели вам нужны опасные для ваших людей столкновения?

— Конечно, нет, — Фадж тоже вздохнул, — но самим нам не справиться. Мракоборцев слишком мало несмотря на то, что в Военной Академии Министерства Магии снизили планку — теперь они принимают всех, кто хочет работать в Министерстве.

— Корнелиус, я прекрасно понимаю вашу ситуацию, — Еолфеод сочувственно положил пламенеющую ладонь на плечо Министра, от чего тот вздрогнул и неожиданно отшатнулся.

Мракоборцы одновременно метнулись вперед, образовывая защитный круг. Гелиопаты тоже приготовились к бою; в глазах Еолфеода полыхнула ярость — каково недоверие людей к Духам Огня! Он сложил руки перед собой, и между его ладоней разгорелся Огненный шар размером с квоффл. Фадж, пискнув как мышь, которой наступили на хвост, вцепился стоящему ближе всех Клинку в плечи и вытолкнул его перед собой наподобие щита. Еолфеод резко отбросил Огненный шар и лишь после этого, подняв глаза, увидел стоящего перед ним мракоборца и выглядывающего из-за его спины Министра Магии, но файерболл было уже не вернуть. Гелиопат предупреждающе вскинул руку, но Клинок и сам уже знал, что делать. Он стремительно вырвал из ножен меч и вытянул его вперед. Колхатон обладал способностью отражать воздействие любой стихийной магии. Но верный меч на этот раз остался безучастным. Огненный шар легко прошел через волшебный барьер стали и ударил Клинка в грудь. Мракоборец покачнулся и рухнул на землю; по жилам заструился жидкий огонь… заструился, не встречая сопротивления… Внезапно сгустившиеся сумерки мешали Клинку как следует рассмотреть склонившегося над ним Еолфеода, но лицо Гелиопата было полно раскаянья и сожаления. Где-то далеко послышались встревоженные крики Света, Тонкс, Кинсгли и Джона.

В полузабытьи, почти потеряв контакт с реальностью, Клинок осознал, что Еолфеод легко поднял его на руки, бросил несколько отрывистых фраз Министру, что-то сказал одному из своих подчиненных, и тот быстро поднял выроненный мракоборцем меч. После чего Гелиопаты отбыли с места переговоров, самостоятельно приподняв защитный купол.

Клинок не знал, куда и как долго шли Гелиопаты. Ему казалась, что он то теряет сознание, то вновь приходит в себя; окружающий мир иногда был словно подернут серебристой дымкой, а время от времени становился необычайно ярким и четким. Скоро он бросил бессмысленные попытки понять, что с ним происходит. Гелиопаты обменялись несколькими торопливыми фразами и остановились. Еолфеод бережно опустил свою ношу на траву и, прежде чем мало что соображающий Клинок смог помешать ему, сорвал с мракоборца капюшон. Потом забрал у одного из Гелиопатов кубок и протянул его Клинку. Тот едва смог удержать сосуд подрагивающей рукой и одним большим глотком выпил содержимое. Сначала зрение затуманилось окончательно, потом резко прояснилось, и по телу мракоборца пробежала судорога.

Когда же Клинок смог отдышаться, а зрение полностью пришло в норму, он увидел, что находится на окруженной высокими деревьями лесной поляне; должно быть, Гелиопаты принесли его в лес, находившийся к северо-востоку от холма переговоров. Сами Духи Огня расселись вокруг него на земле, и Еолфеод обеспокоено спросил:

— Как ты, брат?

— Брат? — переспросил Клинок. — Почему ты назвал меня братом? Эй, а я ведь понимаю ваш язык, — внезапно опомнился он.

— Ты не только понимаешь его, — рассмеялся Еолфеод, — ты еще и говоришь на нем. Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, нормально, — Клинок прислушался к звуку собственного голоса и убедился, что действительно говорит как Духи Огня.

— Я бы хотел извиниться перед тобой, — продолжил Еолфеод. — Я не видел, как ты оказался перед Министром, и слишком поздно понял, что отпустил Огненный шар.

— Ну, положим, это не я оказался перед Министром, а он — за мной, — Клинок лег чуть выше, привалившись спиной к стволу дерева. — А вообще, ничего страшного. Я ведь мракоборец, меня учили выбираться из сложных ситуаций, и я привык к опасностям, — в голосе его едва заметно прозвучала гордость.

— Странные вы люди, Элитный Корпус, — Еолфеод улыбнулся и покачал головой. — И мне вас жаль.

— Жаль? — нахмурился Клинок. — Почему?

— Вы так гордитесь званием мракоборца, что никогда не видите, чем все может закончиться. Это, конечно, почетно, но взгляни с другой стороны. Представь, что один из твоих соратников — например, тот, что ходит с огромной секирой за спиной, — узнал какие-нибудь секретные сведения и после дезертировал из Элитного Корпуса. Его нельзя оставлять в живых с такой информацией: вдруг его захватят в плен или он сам придет к Пожирателям смерти? Тебя отправили в погоню, и будь он хоть сто раз твоим другом, ослушаться приказа ты не можешь. А если все же отклонишься от выполнения задания, вслед за вами отправят кого-нибудь еще — более ответственного человека, который ставит приказы Министра выше собственных привычек и чувств. И он-то уж точно завершит начатое тобой дело…

Клинок вжался спиной в ствол дерева. А ведь Еолфеод прав; просто он сам в попытках убежать от прошлого, с головой уйдя в работу, не замечал очевидного. Тряхнув головой, чтобы откинуть волосы с глаз, Клинок тихо сказал:

— Возможно, но, наверное, ко мне это относится в меньшей степени, чем к остальным мракоборцам. Фаджа разрывают на части желание использовать мои способности и страх передо мной.

Еолфеод задумался и не ответил. После минутного молчания он спросил у одного из Гелиопатов:

— Сколько время?

— Половина первого, — отозвался, пристально посмотрев на солнце, Дух Огня.

— Нам пора, — как бы невзначай заметил другой.

— Пора, — подтвердил Еолфеод и повернулся к Клинку: — По приезде в Министерство можешь еще раз повторить Фаджу — мы отказываемся от сотрудничества. И не потому, что мне жаль отправлять Гелиопатов к Фаджу на службу, а потому, что это действительно опасно. Может быть, когда ему все объяснишь ты, он поймет. И еще раз извини за Огненный шар.

Еолфеод на прощанье протянул руку, Клинок с чувством пожал ее и почувствовал, как по ладони пробежала дрожь. Гелиопат, внимательно всматривавшийся в его лицо, дружески ухмыльнулся и тихо прибавил:

— И будь осторожен со своим Даром. Особенно, когда будешь общаться с Фаджем. Чтобы выбраться из леса, иди туда, — он указал на юго-запад. — И, кстати, я совсем забыл о Днеирфе.

— О ком? — переспросил Клинок, посматривая на удивленно перешептывающихся Духов Огня.

— Днеирф, — повторил Еолфеод, — это спутник Гелиопатов. Он может прийти на выручку в трудной ситуации.

Еолфеод произнес несколько слов, похожих на заклинание, и в ладони Клинка появился широкий язык пламени. Взглядом приказав мракоборцу не двигаться, Гелиопат завершил ритуал, а огонь принял форму Духа Огня, но размером около пяти дюймов. Он ошеломленно оглядывался и пытался понять, где находится.

— Днеирф, — позвал его Еолфеод и, указывая на Клинка, добавил: — Это твой хозяин, выполняй все его приказы. Ты понял?

— Да, Владыка, — отозвался Дух, забавно отдал честь и свернулся калачиком прямо в ладони Клинка, став похожим на маленький Огненный шар.

— Положи его в карман мантии, — посоветовал Еолфеод. — Хоть он и выглядит как бессмысленный шарик пламени, он очень силен в магии Огня.

— Спасибо, — Клинок поступил как было велено.

Гелиопаты одновременно поднялись на ноги и начали растворяться в воздухе; в шуме ветра мракоборец услышал шепот Еолфеода:

— Будь осторожен с Даром…

Дезмонд:

Что же мне делать — один против всех.

Шансы мои — один к десяти.

Торвальд:

Дезмонд, мой друг, я готов ко всему, —

Ю. Мелисов, «Рожденный Для Битвы»

Когда Клинок, поддерживаемый Кингсли, вместе со Светом, Тонкс и Джоном вернулся в Министерство, все уже знали, что стряслось на переговорах. В Атриуме то и дело выходили из каминов волшебники, маги трансгрессировали на каждом свободном футе пространства и расходились по рабочим местам, торопливо обмениваясь информацией. Нападение на служащего Министерства Магии — тем более, мракоборца, — не шутка, хоть Клинок и пытался объяснить, что приключилось все по чистой случайности. Сам он больше всего злился на Фаджа, который после всего произошедшего на холме благоразумно старался не попадаться ему на глаза.

Мракоборца весь день необычно нервировали какие-то незначительные мелочи. Возможно, любой другой волшебник не придал бы этому особого значения, но только не Клинок — ему было непривычно прилагать усилия, чтобы сохранить хладнокровие. Время от времени рядом с ним что-то взрывалось и воспламенялось, а когда на Клинка неожиданно налетел Фадж и начал сбивчиво извиняться за свой неблагородный поступок, по мантии Фаджа побежали неизвестно откуда взявшиеся языки пламени. Полыхающего Министра тушили всем Отделом обеспечения магического правопорядка.

Ближе к вечеру, когда Клинок уже все рассказал о неудавшихся переговорах Грюму, правда, умолчав о разговоре с Еолфеодом в лесу, мракоборца встретил изнуренный Свет и сунул ему в руки два свитка пергамента, прибавив, что ученики будут ждать его через двадцать минут в Зале Восьми Проклятий. Обреченно вздохнув, Клинок отправился в Военную Академию Министерства магии.

Зал Восьми Проклятий представлял собой просторное помещение, где будущие мракоборцы могли потренироваться в технике защитных заклинаний, и получил столь необычное название из-за несчастного случая, произошедшего в его стенах много лет назад. Восемь способных мракоборцев, едва закончивших Академию, попросили провести показательную дуэль для первых курсов. Никто не знал, что слаженная в действиях группа давно расколота на два противоборствующих лагеря; никто не знал, что дуэль будет настоящей; никто не мог предположить, что восьмерых молодых дуэлянтов не станет в одно мгновение… Хоть у Зала и была такая мрачная репутация, в нем продолжались тренировки, и всем хотелось верить, что трагедия не повторится.

Едва Клинок, погруженный в раздумья, вошел в Зал, он сразу увидел тех, кто его ожидал. Парень и девушка лет двадцати, завернувшись в изумрудно-зеленые плащи, говорившие о том, что молодые люди недавно окончили Академию, прислонились к барьеру одного из тренировочных полей и о чем-то тихонько переговаривались.

— Это вы Алекс Хэйдман и Энн Ричардсон? — обратился к ним Клинок, подойдя ближе.

— Да, сэр, — ответил за обоих парень, с благоговением рассматривая ряд серебряных полосок на развернувшемся отвороте плаща мракоборца.

— Следуйте за мной.

Все вместе они прошли несколько коридоров и завернули в пустую аудиторию. Клинок спиной ощущал заинтересованные взгляды учеников и пару раз слышал, как Энн и Алекс взволнованно перешептываются. Чувствовалось, что они ждали кого угодно, но только не Разящего Клинка.

— Вы уже поняли, что вашим новым наставником буду именно я? — он прислонился к стене и указал молодым людям на одну из стоящих в аудитории парт.

— Да, сэр, — Алекс нервно уселся прямо на парту, провел ладонью по густым каштановым волосам, собранным в длинный «хвост», и поправил на носу очки в тонкой продолговатой оправе.

— Кто был предыдущим вашим наставником?

— Кристофер Уильямс.

— Это у которого кличка Меланхолик? — с недоверием переспросил Клинок.

— Он, — оба синхронно и одинаково тяжело вздохнули.

— Каков ваш уровень подготовки?

— Третий, но официально — второй.

— Меланхолик вытащил вас на второй уровень? — удивился Клинок.

— Нет, мы сами вылезли, — в голосе Алекса прозвучала неприязнь. — Потому что много занимались по книгам.

— У вас есть вторые имена по Академии?

— Есть, — подала голос Энн, тряхнув длинными иссиня-черными волосами. — Каллиопа и Скальд .

— Значит так, — Клинок хлопнул свернутыми пергаментами по ладони. — Закажите у министерского оружейника каждый два меча — обычный и рунический. Завтра мы с вами встретимся у пятого ангара Академии и начнем тренировки. Часов в одиннадцать утра, хорошо?

— Да, наставник, — в голос сказали Энн и Алекс и чуть склонились в поклоне.

* * *

Тренировки назавтра не получилось. Клинка рано утром разбудил не выспавшийся и поэтому очень злой Сетх.

— Что с тобой происходит? — прямо спросил филин.

— Со мной? — переспросил мракоборец. Со сна он ничего не понимал, был мрачно нахмурен и пытался в полумраке поймать взгляд мерцающих глаз Сетха.

— Ну не со мной же, — хмыкнул Сетх. — Я пока еще не бросаю Огненные шары прямо через стену.

— Огненные шары? Сквозь стену? — Клинок в недоумении сел. — Что ты имеешь в виду?

— То и имею. В какой-то момент с твоей руки сорвался шарик пламени, просочился через стену, и потом я услышал крики мракоборцев, которые объединенными усилиями тушили чей-то загоревшийся стол.

— Ничего себе! И что это значит?

— А я скажу, что значит, — филин гордо тряхнул крыльями. — Это значит, что у тебя есть способности Стихийной магии. Магии Огня, между прочим.

— Ты хочешь сказать, Еолфеод…

— …даровал тебе талант Стихийного волшебства.

— Нет, — сказал Клинок, помолчав. — Талант был всегда, — пояснил он, вспоминая, как после Огненного шара Еолфеода вскипела кровь, — только Гелиопат активировал его… Что теперь делать?..

Сетх не ответил, мрачно наблюдая, как Клинок закрыл глаза и запустил пальцы в волосы. Несколько минут он молчал, погруженный в свои невеселые раздумья.

— Значит, и мантию Фаджа я подпалил?.. — мракоборец поднял на филина глаза.

Неожиданно Сетх издал какой-то странный звук, глухо хихикнул и разразился нервным смехом, для обычного человека звучавшим как громкое уханье.

— Что смешного? — нахмурившись, спросил Клинок.

— Видел бы ты выражение его лица, — отсмеявшись, с трудом сказал филин. — Я Фаджа никогда таким не видел!

— Надо идти к Аластору, — сказал Клинок, набрасывая балахон и не обращая особого внимания на Сетха. — В подобных ситуациях может помочь только наставник. Я теперь опасен для окружающих. И для тебя тоже, — он виновато глянул на филина, но тот покачал головой:

— Нет, Клинок, я тебя не покину. Ты сам знаешь, что связывающая нас клятва прочнее кровных уз.

— Я знаю, — мягко произнес Клинок. — Спасибо, Сетх.

— Не за что, — беспечно отозвался он. — Собрался? Как к Грюму поедем?

— А вообще не слишком рано? — Клинок застегнул пояс с мечом и кинжалом. — Мы постучимся, а он нас прямо через дверь поджарит.

— В данный момент у тебя это получится куда лучше, — пробормотал Сетх, в памяти которого немедленно всплыл сгоревший стол кого-то из мракоборцев.

До штаба Ордена Феникса они добрались за час. Клинок пожалел, что не стал трансгрессировать из Министерства, а отправился пешком. Раздражало его все: начиная от едва ползущего магловского транспорта и заканчивая окружающими людьми. Руки просто горели — хотелось встать на середину улицы и побросать Огненные шары во все, что движется. Он сам себе не мог объяснить, откуда взялась жестокость, сковавшая душу цепями ярости.

Вопреки его мрачным опасениям дом №12 по площади Гриммо спокойно пропустил его в темную прихожую (однажды, когда Свет отправил Кингсли на месяц в отпуск, дом не впустил отчаянно ругающегося мракоборца, и тому пришлось два с половиной часа ждать приезда Дамблдора). На звук открываемой двери из столовой выглянула удивленная и встревоженная миссис Уизли. Клинок вздрогнул, такое выражение ее лица всегда причиняло ему боль.

— Здравствуй, Клинок, — тепло произнесла она. — Ты рано. Завтракать будешь?

— Спасибо, может быть позже, — Клинок аккуратно закрыл за собой дверь, чтобы не разбудить портреты. — Я Грозного Глаза ищу. Он здесь?

— Да, здесь. Второй этаж, третья дверь слева.

— Спасибо.

Он бесшумно поднялся по лестнице, уже не реагируя на болтовню голов домовых эльфов, и, прижавшись спиной к стене и вытянув руку, громко постучал. Сквозь дверь пролетело несколько Оглушающих заклятий.

— Да, ты был прав, — ухмыльнулся Сетх.

Клинок кивнул и громко сказал:

— Аластор! Ты сейчас прикончишь своего любимого ученика! Поверь, пользы от этого будет мало!

— Клинок, это ты, что ли? — донесся из-за двери рычащий голос Грюма.

— А кто еще? — весело отозвался он. Ярость начала отступать, оставляя после себя неясное чувство вины, для мракоборца столь непривычное.

— Давно ты не появлялся в штабе, — Грюм, уже накинувший поверх длинной ночной рубашки старый походный плащ, наконец открыл дверь и с изумлением посмотрел на прислонившегося к стене Клинка — напряженного и собранного, несмотря на веселость. — Что случилось?

Тот мотнул головой: в двух словах всего не объяснить.

— Магия или внутренний мир? — упростил задачу Грозный Глаз.

— Скорее магия, но внутренний мир тоже.

— Пошли, — Грюм вздохнул.

Они вновь заняли ту же полупустую гостиную, которую упорно громили три года учебы Клинка в Академии. Поломанную мебель уже не пытались сменить — это было бессмысленно: на следующий день наставник и ученик вновь все разносили.

— Знаешь что, — обратился Грюм к Клинку, притворив дверь, — мне кажется, ты не все рассказал о переговорах с Гелиопатами. С тех пор, как вы вернулись, ты сам не свой.

— Это так заметно? — приуныл Клинок.

— Еще как! Рассказывай давай, что произошло.

— Ладно, слушай…

И он поведал Аластору об Огненном шаре Еолфеода, о последовавшем за этим разговоре в лесу и о Днеирфе; рассказал о том, как по приезде в Министерство то и дело что-нибудь взрывал и как со злости подпалил одежды Фаджа.

— Ничего смешного в этом нет, — одернул Грюм, когда Сетх снова зашелся в истеричном хохоте. — Все намного серьезней, чем ты думаешь. Ты прав, талант был всегда, но в сочетании со злобой на Фаджа Огненный шар Гелиопата раскрыл твои способности.

— Что теперь делать-то? — Клинок из соображений своей и Грюма безопасности сцепил руки за спиной.

— Чтоб ты знал, четверть всех волшебников — Стихийные маги, — проигнорировал его Грозный Глаз. — Многие проходят подготовку в Министерстве магии, чтобы потом вступить в ряды Корпуса Стихийных Магов. Остальные скрываются, чтобы Министерство не призвало их. Многие подавляют свои способности и живут как обычные волшебники. Но есть еще одна группа Стихийных — те, кто развили талант, но сделали это в тайне от Министерства магии.

— Откуда ты все это знаешь? — отстраненно спросил Клинок, глядя, как наставник заходил по комнате.

— Оттуда, что я один из тех, кто тайно занимался Стихийной Магией. Мне подвластен Воздух.

— Ну знаешь, Аластор, я знаком с тобой уже семь лет, но ты не перестаешь удивлять меня!

— Спасибо за комплимент, — Грюм ухмыльнулся и отвесил шутливый поклон, но почти сразу посерьезнел: — Теперь к делу. Ты помнишь, как мы объединяли свои магические силы, чтобы… хоть частично возвратить мне внешность?

— Конечно, — Клинок искренне улыбнулся, это воспоминание было одним из самых светлых.

— Сегодня нам придется сделать наоборот, — жестко сказал Грозный Глаз, с громким звоном разбивая хрупкие надежды ученика на множество осколков.

— Хочешь сказать, нам придется сражаться друг против друга? — неуверенно спросил Клинок.

— Полечу-ка я, поохочусь, — торопливо сказал Сетх и со скоростью пушечного ядра вылетел в открытое окно.

Клинок молчал, выразительно глядя на Грюма.

— Ну, да, — наконец произнес наставник и, видя, что ученик хочет возразить, быстро добавил: — Ничего опасного в этом нет. Я сначала научу тебя контролировать свои способности…

Часа через два они достигли успеха: Клинок стоял в центре комнаты, растерянно улыбаясь, на пальцах рук как на свечах подрагивали язычки пламени.

— Достаточно, — сказал Грюм, усевшийся на один из уцелевших стульев напротив своего ученика. — Все, что необходимо для контроля, ты узнал. Давай попробуем щиты.

— Что попробуем? — переспросил Клинок, потерял миг сосредоточения, и огонь на руках погас.

— Щиты, — Аластор поднялся на ноги. — Представь, что перед тобой стена огня, а после создай такую же со всех сторон. Используй тот же прием, что и при сотворении пламени.

— Ладно, попробую.

Он несколько секунд в раздумье помолчал и после спросил:

— С чего начать?

— Как всегда, — Грозный Глаз пожал плечами. — Сведи ладони и концентрируйся. Ты правша, поэтому правую руку подсознательно используешь чаще и интенсивней, чем левую. Возникает дисбаланс сил, который необходимо уравнять. Чуть позже, когда ты свыкнешься с Даром, ты сможешь пользоваться одной рукой. Давай, пробуй.

Клинок заинтересованно кивнул — учиться у Грюма чему бы то ни было ему чрезвычайно нравилось. Он, собираясь с духом, свел ладони и прямо перед собой воздвиг стену огня.

— Молодец! — услышал он восклицание Грюма. — Теперь со всех сторон…

Ученик медленно развернулся вокруг своей оси, создавая новые стены. Когда вокруг него уже было цельное кольцо огня, Аластор скомандовал:

— И сверху!..

Волей Клинка пламенеющее кольцо сверху замкнулось куполом. Грюм взволнованно подошел ближе.

— Держи его! — крикнул наставник. — Держи, Клинок!

Грозный Глаз отошел на несколько шагов и запустил в огненный щит мерцающую молниями сферу. Заклинание срикошетило, Грюм едва успел увернуться. Клинок же, наблюдавший за всем из-под купола, ощутил, как по рукам пробежала дрожь. Стало жарко, движением головы он скинул капюшон и увидел, что наставник создает собственный купол.

— Что ты делаешь?! — закричал Клинок Аластору.

— Сейчас проверим твой щит на прочность, — отозвался Грюм.

— Может, не надо, а? Я не смогу удержать его!

— Сможешь, я верю в тебя!

Грозный Глаз закончил создание щита и пошел в наступление. Клинок отшатнулся, купол сдвинулся вместе с ним.

— Аластор, не стоит!

Грюм не ответил. Его мерцающий щит, издав звук, отдаленно напоминавший гром, уперся в пылающий щит ученика и начал теснить того к стене. Но Клинок внезапно сменил отступательную позицию на оборонительную.

— Зачем я отступаю? — пробормотал он, делая шаг вперед. — Нет, наставник, сегодня моя возьмет…

Руки его дрожали, когда он толкнул щит Грюма своим, и Аластор с трудом удержал равновесие. Клинок ослабил давление, Грюм этим воспользовался. Учитель обрушился на него всей силой своего Стихийного волшебства. Клинок покачнулся как от удара. Удерживать купол становилось все трудней; казалось, он лег прямо на плечи. Давление все усиливалось, руки напряглись до предела, удерживая щит… Четыре минуты противостояния магическому шторму… и купол Клинка погас…

Мракоборец упал на колени, плечи подрагивали, словно от сдерживаемых рыданий… или нервного смеха. Грюм по инерции пролетел несколько шагов вперед, едва успев убрать купол, чтобы не травмировать ученика, и присел рядом.

— Все нормально?

— Да, кажется. Кроме этого, — Клинок с непроницаемым выражением лица показал Грозному Глазу покрасневшие от ожогов ладони и поднялся с пола, отряхивая балахон.

— Потом разберемся, — Грюм нетерпеливо тряхнул гривой темных с проседью волос. — Это было просто великолепно! Ты держал щит целых шесть с половиной минут! — он схватил ученика за плечи и с восхищением всмотрелся в его лицо. — Кингсли продержался лишь половину этого времени.

— Кингсли тоже Стихийный?

— Да, маг Земли.

— Ты и его обучал?! Как у тебя терпения хватает?..

— Я ждал такого, как ты. Ведь терпение — это искусство скрывать нетерпение! — рассмеялся Грюм.

* * *

— Элитный Корпус! В четыре шеренги по восемьдесят человек! Среднее Звено! Стройтесь за ними, не нарушая строя фаланги! Корпуса Стихийных! Разделиться и занять фланги! Атакующий блок: Вода и Воздух! Защитники занимают обычные места! Крылатая Кавалерия — в тыл!

Клинок едва не сорвал голос, отдавая команды. Направив волшебную палочку на горло, он прошептал: «Квиетус», и освободился от действия заклинания, позволявшего увеличивать громкость собственного голоса. С помощью Полета Феорта он левитировал в пятнадцати футах над землей. Всего в полукилометре к югу была видна ставка Гелиопатов, Гидрилиосы расположились в северной части долины, силы Министерства магии заняли восточную. Когда Клинок вернулся из штаба Ордена, в Министерстве было пустынно. Лишь Каллиопа и Скальд ожидали его недалеко от кабинета Мерцающего Света. Ожидали с плохими новостями: Духи Воды и Огня вышли на тропу войны, Фадж трусливо отсиживался дома под охраной полусотни мракоборцев, Свет давно отбыл на поле боя, но так и не доехал до места назначения. Клинок с учениками поспешил следом и нашел в палатке командования совершенно растерянных глав Корпусов. Ему пришлось взвалить тяжесть принятия решений на свои плечи.

Юноша вздохнул, глядя на стройные ряды мракоборцев и Стихийных. Еолфеод уже не отступится, даже если попытаться урезонить Гидрилиосов. А у Клинка не было ни малейшего желания пытаться.

— Элитный Корпус, вы готовы? — крикнул он.

— Да! — раздался в ответ многоголосый рев; алые знамена с изображением льва трепал ветер.

— Среднее Звено?

— Да! — содрогнулись флаги со скрещенными мечом и волшебной палочкой.

— Стихийные Маги?

— Да! — четыре древка одновременно ударили о землю; на каждом стяге был изображен символ, олицетворяющий единство Стихийных на службе у Министерства: геральдический щит, разделенный на четыре части, в которых очерчены капля воды, горящий факел, дерево и туча с молнией.

— Защитники?

— Да! — у этой группы знамен не было, она оказалась самой малочисленной.

— Крылатая Кавалерия?

— Да!

— Защитники! Ставьте купол!

Клинок снова тяжело вздохнул. Он не собирался без причины ввязываться в драку, не желал подвергать своих людей неоправданной опасности, но нужно было оставаться настороже. Все утро его мучило странное ощущение, что что-то идет не так, как должно было бы, и это внушало мракоборцу смутные опасения. Ко всему прочему, день был темным и пасмурным, что особенно действовало на нервы.

Четыре группы магов, расположившиеся в углах фаланги, начали читать заклинание. Мракоборцы, стоящие в строю, напряженно переговаривались и опробовали заклятья собственного изобретения. Клинок в последний момент заметил летящую в него синеватую молнию и взлетел чуть выше, готовясь отчитать нарушителя… но Защитники подняли купол.

Мракоборец растерянно огляделся и, стараясь не зацепить щит, приземлился перед строем Элитного Корпуса. По ту сторону купола из первой шеренги выскочили Тонкс, Кингсли и Джон. Они стояли, молча глядя на него, и их извиняющиеся взгляды раздражали Клинка сильнее, чем столь неудачно сложившаяся ситуация. Ради него одного щит поднимать не станут. Защитники не станут рисковать тысячами жизней, таков был приказ. Приказ, данный самим Клинком. Вытянув кинжал из ножен, он вырезал прямо на куполе: «Vis unita fortior» (лат. В единстве — сила). Джон, Тонкс и Кингсли, ободряюще улыбнувшись, обняли друг друга за плечи. Клинок качнул головой и приписал: «Memento…»… (лат. Помните). После чего решительно повернулся спиной к куполу.

Лагеря Гелиопатов и Духов Воды пришли в движение. Клинок видел, как медленно двигались навстречу многочисленные армии Элементов. Как поднимался дымок от выжженой Гелиопатами травы. Как пройденная Гидрилиосами земля превращается в болота.

Что-то было не так…

— Сетх, поднимись и осмотрись по сторонам.

Филин оторвался от плеча без пререканий — что-то в голосе Клинка заставило его незамедлительно повиноваться. Несколько мгновений спустя он спикировал, словно подбитый, и взбудоражено проухал мракоборцу на ухо:

— С запада приближаются дементоры! И с ними Пожиратели смерти!

— Много их?

Филин окинул взглядом три войска, расположившиеся в долине, и медленно сказал:

— Полторы армии Гелиопатов.

Клинок оглянулся вокруг. Времени оставалось совсем мало. Если сейчас же не утихомирить Духов, они не успеют перестроиться…

— Лети за мной! — резко скомандовал он Сетху и сорвался с места.

Так быстро он не бегал никогда в жизни. Конечно, Сетх легко парил рядом, но для человека подобная скорость была просто немыслимой. Еолфеод и глава Гидрилиосов Колмон, заметив между щитами предводителя армии Министерства, остановили своих воинов. Клинок жестом попросил их приблизиться и согнулся пополам, пытаясь отдышаться.

— Не время для распрей, друзья мои, — сказал он на общем языке Элементов.

— Что вы имеете в виду? — резко бросил Колмон, неприязненно поглядывая на Еолфеода, который озадаченно спросил:

— Что-то не так?

— Не так, — долговязый Клинок снизу вверх посмотрел на Еолфеода. — С запада движутся дементоры и Пожиратели смерти. Нам необходимо объединиться, иначе они разобьют нас поодиночке.

Колмон исподлобья бросал взгляд то на мракоборца, то на Духа Огня; Еолфеод и Клинок смотрели на него встревожено — Гелиопаты были готовы присоединиться к Министерству, вся проблема была в Гидрилиосах. Наконец Дух Воды вздохнул и пожал плечами — своего выхода из ситуации он не нашел.

— Хорошо, — он неохотно пожал протянутую руку Еолфеода.

Клинок накрыл их руки сверху своей ладонью.

— Ну что же, тогда… как нам лучше построиться? — мракоборец быстро глянул на запад, Легионеров пока не было видно, но времени до их появления оставалось все меньше. — Я подумывал о защитном полукруге. Ваши армии дополнят фланги, мои мракоборцы примут на себя основную силу удара, и после мы сможем зажать Пожирателей смерти в кольцо. На случай, если что-то пойдет не так, как мы планировали, в тылу моей армии движется отряд Крылатой Кавалерии.

— Я согласен, — кивнул Еолфеод. — Разумный план.

Колмон, нахмурившись, в упор рассматривал Клинка. Еолфеод, верно истолковавший его сомнения, быстро сказал:

— Si melius quid habes, arcesse vel imperium fer (лат. Если у тебя есть нечто лучшее — предложи, если нет — покоряйся).

— Ладно, — Колмон мрачно кивнул и отправился раздавать инструкции своим командирам.

— Он нас не подведет? — Клинок обеспокоено посмотрел вслед Гидрилиосу.

— Нет, — Еолфоед тоже глянул на бывшего противника. — Он от этого ничего не выиграет, даже проиграет. Что ж, удачи, Клинок.

— Тебе тоже.

Гелиопат вздохнул, ободряюще хлопнул мракоборца по плечу и тоже ушел. Клинок вернулся к своим, на ходу жестами объясняя наблюдавшим за ним командирам, что сделают армии Элементов. Обернувшись, он увидел, как быстро перестраиваются Гелиопаты и Гидрилиосы, пополняя многочисленную армию Министерства магии.

И в это время на широкой дороге, ведущей в долину с запада, показались Пожиратели смерти. Они двигались под щитом, не скрываясь, ощетинившись множеством мечей и волшебных палочек. Дементоры образовывали фланги, им защита купола была не нужна. Клинок поймал взгляд Еолфеода и указал на Темное воинство, тот нашел среди Гидрилиосов Колмона и тоже махнул рукой на запад. Дух Воды с мрачным удовлетворением кивнул и выразительно ударил кулаком о ладонь. Клинок переглянулся со своими командирами — они знали, что делать. Взгляд его скользнул по первым рядам. Кингсли делал пробные махи чьей-то изогнутой саблей. Тонкс приняла облик дементора, и остальные мракоборцы пытались отодвинуться как можно дальше от нее, но сделать это в строю оказалось довольно затруднительно. Джон оперся рукой о секиру и подбородком о щит, задумчиво глядя на приближающихся врагов. Клинок поклялся себе, что если сегодня кто-нибудь из них погибнет, он навсегда уйдет из Элитного Корпуса…

То, что собирался совершить, любому нормальному человеку показалось бы самоубийством. Клинок нормальным не был. Тем более что он никого не собирался посвящать в свои планы. Прекрасно зная, что мракоборцы первым делом забросают неприятеля из-под купола заклятьями, он решил пробиться через ряды Легионеров, разрушив их силовой щит. Заманчивая мысль о том, чтобы просто отойти в сторону и позволить войскам Министерства разобраться с темными магами, отпала сразу — предводитель обязан был участвовать в сражении, и Клинок отступать не собирался.

Он в последний раз обернулся назад. Объединенные силы мракоборцев, Духов Огня и Воды заняли всю восточную часть долины. Легионеры постепенно начали ускорять шаг, дементоры чуть отстали, и Темное воинство вытянулось в форме клина, чрезвычайно невыгодной для Пожирателей смерти.

— Сетх, ты помнишь наши тренировки?

— Конечно, — серьезно кивнул филин, разом растеряв весь свои сарказм и цинизм.

— Во время боя держись надо мной футах в двадцати, — сказал Клинок и глухо прибавил: — Главное, будь осторожен, смотри, чтобы в тебя каким-нибудь заклятьем не попали…

— Буду. И ты поосторожней…

Сетх ласково клюнул хозяина в щеку и, взмахнув крыльями, оттолкнулся от его плеча. Некоторое время Клинок в безмолвии наблюдал, как филин легко парит в грозовом небе. Только когда кто-то из мракоборцев ударил эфесом меча о щит, он вернулся к реальности.

И ужасной была реальность…

Пожиратели смерти подступили совсем близко. Дольше медлить нельзя! Клинок выхватил из ножен меч и, торопливо бросив взгляд на Сетха, побежал. Легионеры остановились. Вид одинокого воина, бесстрашно несущегося прямо на купол с нечеловеческой скоростью, заворожил их. До щита оставалось около ста футов когда Клинок произнес голосовую формулу Полета Феорта и поднялся в воздух. Он уже не слышал изумленных криков Пожирателей смерти, полностью сосредоточившись на поставленной задаче. По инерции он переместился над рядами врагов и остановился, едва достигнув вершины купола. Кто-то лениво бросил в мракоборца несколько заклинаний, но он легко увернулся.

— Вы что, не выспались?! — насмешливо крикнул Клинок, угрожающе осклабился из-под капюшона и вонзил меч прямо в верхушку щита.

Ему пришлось взлететь чуть выше, чтобы не оказаться задетым потоком волшебства, рванувшимся в небо сквозь разлом. Несколько долгих мгновений Защитники Легионеров пытались удержать купол, но он вдруг задрожал и распался, осыпая маски Пожирателей смерти магической пылью.

Темное воинство даже не замедлило шаг. Они не обратили ни малейшего внимания на потерю щита. Только от общего строя отделилась группа в два десятка воинов. На одиночек Клинок не смотрел — мракоборцы вместе с Гидрилиосами и Гелиопатами в этот момент атаковали противников. Несколько сотен заклинаний одновременно ударили в первый ряд вражеской фаланги…

— Осторожно! — вдруг крикнул Сетх.

Клинок вскинул голову… и понял, что взгляд надо было опустить — опасность угрожала с земли. Огромная сеть из какого-то прочного материала опутала его; он рванулся, но веревки были слишком крепкими. Один из Пожирателей смерти взмахами волшебной палочки начал спускать сеть на землю. Запутавшейся в веревках рукой Клинок нащупал рукоять кинжала у себя на поясе и закричал Сетху:

— Отвлеки! Отвлеки их!

Филин спикировал и со зловещим уханьем пронесся над головами отделившихся от основной армии Легионеров. Клинок за это время успел разрезать веревки и сбросить с себя сеть, но до земли было уже около четырех футов — Полетом Феорта не воспользуешься, — поэтому он сгруппировался и мягко приземлился на обе ноги, выхватив из-за спины два меча…

С двумя десятками воинов он разделался за три минуты. По истечении этого времени все они лежали у его ног: кто без сознания, кто легко раненый и неспособный двигаться. Клинок взглядом нашел Сетха, отсалютовал филину поднятым мечом и в полном молчании ударил по фаланге Пожирателей смерти с тыла. По рядам неприятеля пробежало слово «берсерк». Один за другим Легионеры оборачивались назад, чтобы посмотреть, что за отчаянный воин прорывается через их ряды. Клинок особого сопротивления не встречал — враги не успевали среагировать.

— Ну, я же не средневековый рыцарь, чтобы заботиться о чести, — пробормотал Клинок, обрушив эфес меча на затылок очередного Пожирателя смерти.

Однако скоро до Легионеров дошло, что «берсерк» легко может перебить их всех, и последние три ряда фаланги от нечего делать решили заняться мракоборцем.

Тем временем, в ближний бой вступили силы Министерства магии с Духами Огня и Воды, снявшие свои волшебные щиты.

Сначала мракоборец старался никого не ранить, дрался плоской стороной клинков и эфесами мечей. Но через некоторое время после начала боя какой-то Пожиратель смерти прорвался через защиту Клинка, образованную сверкающими лезвиями, и нанес удар. Заколдованный кинжал разорвал черный балахон, пробил облегченную и укрепленную Грюмом кольчугу, разрезал кожаную рубашку и скользнул по ребрам. Боль, которую Клинок ощутил несмотря на зелье Невосприимчивости, подстегнула его. Сраженный одним точным ударом, Легионер замертво рухнул на землю…

Поле боя затянуло густым дымом, солнце скрылось в грозовых тучах. Клинок не знал, сколько времени длилась битва. Ему казалось, что прошла целая вечность. Для него существовали только два меча, шесть квадратных футов земли и бесконечные атаки, защиты, развороты… В себя он пришел только когда кто-то встал за ним спина к спине. Мракоборец уже занес меч и начал разворачиваться, чтобы нанести молниеносный удар, но Сетх закричал сверху:

— Стой! Это Джон!

Клинок обрушил оружие на стоящих перед ним Легионеров. То, что один из товарищей разыскал его в ужасе и хаосе сражения, придало сил. Юноша слышал, как с гулким звуком ударяет оружие Пожирателей смерти в щит Джона, он слышал, как зловеще свистит знаменитая секира, и мечи его рванулись вперед с удвоенной силой.

— Джон! Мне мешает твоя «дверь», опусти ее! — крикнул через плечо Клинок, ударившись локтем об обитую железом кромку щита.

— Хорошо! — отозвался Секира.

Щит исчез, но мгновение спустя снова появился на том же месте.

— Джон! — снова закричал Клинок, отбивая выпад одного из обступивших его Легионеров.— Твой щит…

Но тут что-то с чудовищной силой толкнуло его в спину. Едва не напоровшись на мечи троих Легионеров, он выровнялся и резко обернулся…

Джон, глядя Клинку прямо в невидимые под капюшоном глаза, оседал на землю, в отчаянии цепляясь за полы его черного балахона. Щит и секира валялись у ног, в чистых карих глазах плескались боль и страх… Клинок быстро бросил мечи в ножны за спину и, обхватив Джона за плечи, поддержал его, одновременно вытягивая из поясных ножен Колхатон и отбиваясь от атак Пожирателей смерти. Только сейчас он заметил, что нападающих стало меньше. Вокруг него и Секиры стояло всего четверо Легионеров. Мракоборцы и Стихийные Маги полностью растворились среди своих врагов, Крылатая Кавалерия описывали над полем широкие круги. Кто-то взял на себя Пожирателей смерти, с которыми сражался Клинок.

— Пойдем отсюда, — простонал Джон, приоткрыв глаза, ему на ухо. — Здесь и без нас справятся…

Клинок кивнул:

— Ты можешь идти?

Секира болезненно поморщился и переступил с ноги на ногу.

— У меня что-то с коленом, — сказал он. — Но если ты меня поддержишь, я дойду.

— Хорошо, обопрись о мое плечо…

Джон навалился на Клинка всем весом, так что он чуть не упал. Вдвоем они стали пробираться между еще сражающимися воинами. Клинок то и дело взмахивал мечом, чтобы отбить опасные выпады.

Через несколько минут они добрались до холма, где мракоборцы разбили лагерь командования. Джон, прерывисто дыша в сомкнутую ладонь, уселся на траву. Клинок поверх его головы смотрел на лагерь: палатки были разрушены, часть из них дымилась, и дым сизой пеленой затягивал поле боя. Секира отстраненно коснулся кончиками пальцев сверкающей кольчуги Клинка, обильно залитой ярко-алой кровью.

— Ты ранен… — тихо сказал Джон.

— Это ерунда, — Клинок повернулся к нему спиной и окинул взглядом долину.

Повсюду Пожиратели смерти бежали или складывали оружие. Темное воинство отступало. Дементоров тоже не было видно — эти подлые существа, скорее всего, уже вернулись в Азкабан. Казалось бы, силам Министерства магии надо бы праздновать победу, но нет. Среди разбросанных на поле боя тел было немало одетых в алые мантии Элитного Корпуса, в насыщенно синие Среднего Звена и белые Стихийных Магов… Острый глаз Клинка приметил Тонкс и Кингсли, которые, поддерживая друг друга, шли навстречу группе мракоборцев, собиравшей раненых.

— Ну что? — подал голос Джон. — Мы победили?

— Победили?.. — эхом откликнулся Клинок, схватил товарища за воротник плаща, заставив подняться, и обвел рукой задымленную и залитую кровью долину. — Это ты называешь победой?.. Нужна ли тебе такая победа?..

Секира отрицательно помотал головой, снял с пояса флягу и сделал глоток.

— Вода? — поинтересовался Клинок, внезапно осознав, как хочет пить.

— Нет. Сегодня в ней виски.

Он не отреагировал, и Джон нерешительно спросил:

— А тебе… нужна такая победа?..

Клинок вместо ответа выхватил флягу у него из рук и, запрокинув голову, залил в горло едва ли не половину содержимого.

В каменный панцырь я ныне закован,

Щит мой — чугунные двери темницы.

М. Ю. Лермонтов, «Пленный рыцарь»

— В ходе сражения Гелиопаты потеряли всего десятерых, Гидрилиосы — двадцать пять подданных. Потери Министерства оказались куда более существенными. У Элитного Корпуса и Среднего Звена в общей сложности около полутора сотен погибших и полсотни раненых. Стихийных Магов, можно считать, не задело вообще — пятеро раненых. Убили также нескольких наших Защитников и двенадцать человек из Крылатой Кавалерии. Зато мы захватили в плен примерно двести шестьдесят Пожирателей смерти и Легионеров.

— А где же оказался Мерцающий Свет? — задумчиво спросила Гермиона.

— Я не знаю, — Клинок пожал плечами. — Мы не можем найти его. Дом пуст, совы возвращаются с письмами. У меня, правда, возникала мысль, что его перехватили Легионеры, но, в таком случае, где он сейчас?.. Фадж повелел мне отправляться на Мэн — ходят слухи, что там собираются Темные Силы. Возможно, Свет там. Заодно будет возможность заехать к Белому Мраку и расспросить его о Молоте Драконов.

— Когда окажешься на острове, берегись полночи, — серьезно молвила Гермиона.

— Хорошо, — он, слегка удивленный, помедлив, кивнул. — У тебя есть карта Мэна?

— Да, — Гермиона взяла со стола свиток пергамента и протянула Клинку.

Его рука, которую то и дело охватывало зеленое пламя Летучего Пороха, показалась на мгновение, взяла пергамент и вновь исчезла в камине. Он быстро просмотрел карту и удовлетворенно кивнул.

— Спасибо, она сэкономит немного времени.

— Ты сам-то как? — тихо спросила Гермиона. — После битвы?..

— Я устал, — признался, вздохнув, Клинок. — Устал физически и морально. Может, хоть поездка на Мэн даст возможность чуть-чуть отдохнуть. А Фадж пускай сам теперь разбирается с Гидрилиосами и Гелиопатами. У них появилось огромное количество претензий к Министру…

Он замолчал и услышал тихий стук. Сетх ухватил его за балахон и сильно подергал.

— Кто-то опять ломится в мой кабинет, — Клинок слабо улыбнулся.

— Иди, — Гермиона кивнула. — И будь настороже во время поездки. Ты отправляешься один?

— Нет. Поехал бы в одиночестве, но придется взять с собой учеников.

— Надежные ребята?

— Не знаю. Вроде на слуг Волан-де-Морта не похожи.

— Приедешь, обязательно пришли мне сову, ладно?

— Хорошо, — Клинок на прощанье взмахнул раскрытой ладонью. — До встречи.

— До встречи, — улыбнулась Гермиона. — Будь осторожен…

Клинок с раздражением швырнул пергамент на стол. Сетх отлетел подальше, мысленно сочувствуя тому, кто столь упорно стучался. Сделав несколько успокаивающих вдохов — последнее время ему все труднее становилось сдерживать чувства, — Клинок приоткрыл дверь.

— Пегасы готовы, наставник, — склонился в поклоне Скальд. — Что-нибудь еще нужно?

— Нет. Отправляйся к ангарам, я скоро буду.

Алекс кивнул и испарился в мгновение ока. Клинок схватил со стола собранную торбу, подойдя к шкафу с зельями, забросал в нее несколько колбочек с Невосприимчивостью… и одной не досчитался. Он с удивлением посмотрел на сосуды — точно, одного нет…

— Ладно, Мерлин с ним, — отмахнулся Клинок. — Потом найдется. Сетх, пошли!

Второпях наложив на дверь Запирающее заклинание, он быстрым шагом направился к министерским ангарам, но мысли его все еще были заняты неизвестно как и куда пропавшей колбой с зельем Невосприимчивости.

Двигался маленький отряд только днем, пегасы — дети света — предпочитали холодной неприветливой луне яркое солнце. Клинок отдал бы предпочтение ночным передвижениям, в темноте ему было спокойней, а мрак всегда давал преимущество в схватке. К тому же, из-за Каллиопы и Скальда, непривычных к долгим путешествиям, они часто делали привалы и теряли время. Вот только отдохнуть молодым людям не удавалось — наставник принуждал доставать мечи и упражняться до поздней ночи.

— Клинок, может, оставим сегодня тренировки, а? — разжигая костер, взмолился Скальд вечером восьмого дня пути.

— Ладно уж, отдыхайте, — усмехнувшись, Клинок отстегнул от седла свернутую палатку и бросил ее Алексу. — Разобьем лагерь и устроим себе одну спокойную ночь.

Явно повеселевший, Скальд отправился ставить палатку. Каллиопа вернулась из леса с полными руками веток для костра.

— Что, тренировки не будет? — спросила она, глядя, как Алекс распутывает веревки, а Клинок вытаскивает из сумок провизию.

Клинок пожал плечами, Скальд, не скрывая радости, закивал. Рассмеявшись, Энн оставила дрова у костра и пошла помогать Алексу.

Быстро смеркалось. Густая как туман тьма заполонила лес, ее разгонял своим светом только костер мракоборцев. Положив руку на эфес меча, Клинок сидел, опершись локтем о седло и настороженно всматриваясь в темнеющую чащу. Сетх устроился на нижней ветке дерева прямо над его головой. Каллиопа и Скальд сидели у самого огня. Алекс вытащил откуда-то гитару, у Энн в руках было перо и несколько свитков пергамента. То и дело оба склонялись над бумагами, потом Скальд мгновение над чем-то раздумывал и начинал что-то наигрывать и тихо напевать.

— Так вам поэтому в Академии такие странные клички дали? — негромкий голос Клинка разогнал тишину.

— Да, — кивнул Скальд. — Когда мы познакомились, то поняли, что можем творить вместе. Так и делаем: Энн пишет тексты, а я — музыку.

Он взял несколько аккордов, и звуки сплелись в торжественную мелодию. Каллиопа прислушалась к звучанию и удовлетворенно кивнула. Алекс тоже кивнул, вновь склоняясь над пергаментами.

— Они еще такие неопытные… — ухнул Сетх.

— Ага, — вздохнул Клинок и на родном языке Сетха ответил: — Элитный Корпус сильно разочарует их.

— Ты беседовал с филином? — вскинув голову, спросил Скальд.

— Ну, да, — Клинок кивнул.

— Он может говорить?

Сетх издал какой-то странный звук, но только Клинок знал, что филин рассержен.

— Ты поосторожней, — предупредил мракоборец Алекса. — Наш язык он прекрасно понимает.

— Извини, Сетх, — Скальд почтительно склонил голову. — Как вы познакомились, наставник?

— Все очень просто, — Клинок улыбнулся, филин покинул насиженную ветку и устроился у него на коленях. — После окончания Военной Академии я много путешествовал, и во время одной из поездок познакомился с неким молодым человеком. Так получилось, что нас застали врасплох Пожиратели смерти, и нам пришлось вместе отбиваться от их отряда. Битва уже почти закончилась, когда один из Легионеров ранил меня, но парень вынес меня из боя. Ночью, придя в себя, я обнаружил, что мой спаситель не спит и просто молча смотрит на луну. Я спросил, что с ним, и он ответил мне очень странной фразой…

— «Я скучаю по крыльям», — ухнул Сетх, вклиниваясь в рассказ.

— Да, — кивнул Клинок. — Он сказал: «Я скучаю по крыльям». Я тогда не понял смысла фразы, боль не лучший стимул для разгадывания загадок. На следующую ночь мы сделали еще один привал, и все повторилось. Тогда я попросил парня все рассказать мне. Печальна была его история, — мракоборец бросил взгляд на филина. — Когда-то давно его пленил Легионер. Белый полярный филин слишком выделялся в местах, занятых черными совами Легионеров. В холодных стенах их мрачной крепости он провел около трех месяцев. Три месяца, полные отчаяния. Отпускать его страдающие бездельем Пожиратели смерти просто так не собирались. Самые способные из них объединили силы и прочитали заклинание, ради шутки подарив Сетху человеческий облик. Несколько лет он скитался по свету в поисках могущественного мага, который смог бы вернуть ему крылья и счастье полета. Он странствовал, пока не встретил меня. Сетх поклялся, что будет путешествовать со мной и помогать мне, если я смогу восстановить его изначальный облик. Он был в полном отчаянии. Я попросил помочь своего наставника. Вдвоем мы прочли заклинание. Сетх остался верен своей клятве. Вот только вместо белого его оперение стало угольно-черным. Почему, мы не можем понять до сих пор…

Клинок замолчал. Ветер едва слышно свистел меж деревьев, тихо гудел струнами гитары Скальда. Каллиопа, оторвавшись от пергаментов и задумчиво подперев рукой голову, смотрела на наставника. Костер тихо потрескивал, нарушая тишину. Сетх сонно ухал, забравшись к хозяину за пазуху.

— Да, — только и сказал Скальд. — Не думал, что все так… необычно…

— Необычно… — эхом откликнулась Каллиопа и заскрипела пером.

Скальд хмыкнул, глядя на поэтессу, и обратился к наставнику:

— А ты неплохой рассказчик. Может, поведаешь что-нибудь еще?

— Может быть, может быть… — Клинок задумался, устремив невидящий взгляд в ночное небо, но вдруг встрепенулся, глянув на часы: — Нет! Три часа отдохнули, хватит. Давайте-ка… за тренировку!..

Скальд закатил глаза и обратился к Каллиопе:

— Это ты постоянно доказывала мне, что гитара не ударный инструмент?..

Клинок тихо рассмеялся и позволил себе немного расслабиться, отпустив рукоять меча. Мягко толкнув его в бок, Сетх пробормотал: «Хватит смеяться — спать мешаешь!..» Клинок плотнее завернулся в плащ.

— Что ты все время пишешь? — Скальд выхватил у Каллиопы из рук пергаменты и отбросил их через плечо. — Давай, в дуэте сыграем?

— Давай, — согласилась Каллиопа.

Она подобрала пергаменты, убрала их в сумку и извлекла из складок мантии блеснувшую серебром флейту. Играли они так, будто родились с инструментами в руках. Скальд тихо тронул струны, а мгновение спустя в печальную мелодию вплелся голос флейты. Ветерок стих, ничто не нарушало покоя леса — природа внимала…

Музыкальная тема длилась минут пять. Клинок за это время успел задремать, бессильно склонив голову. Возможности сопротивляться убаюкивающей мелодии не было. Впервые за пять лет он чувствовал странное спокойствие, и это ощущение ему нравилось.

— Хватит, — тихо сказал Скальд Каллиопе, глядя на поникшего головой Клинка. — Мы уже усыпили наставника. Я сегодня хочу немного поспать, а не стоять на страже.

— Дежурить опять буду я, — вскинулся Клинок. — И, кстати, я не спал. Усыпить меня против воли можно только навечно.

— Какой черный юмор, — поморщилась Каллиопа. — Ты вообще когда-нибудь спишь? Я еще ни разу не видела…

— Сплю, в седле во время переходов, — кивнул Клинок с улыбкой и указательным пальцем пихнул Сетха. — А ты чего спишь? Что это за филин, который ночью спит? Ты что делать должен?

— Наблюдать за лесом,— сказал Сетх, даже не открывая глаз.

— Вылезай, — Клинок вытряхнул филина из-за пазухи, и тот, хмурый со сна, уселся на передней луке седла. — Это было здорово, — обратился он к Скальду, но если вы будете так играть дальше, я точно не смогу стоять на страже. Надо встряхнуться… Давай-ка сюда гитару, Алекс.

— Ты играешь, наставник? — искренне удивился Скальд, передавая инструмент.

— Конечно. Научился от нечего делать одним дождливым летом, давным-давно, — для пробы Клинок взял несколько аккордов; за четыре года руки отвыкли от привычного ощущения струн.

Едва он заиграл, Каллиопа и Скальд обменялись одобрительными взглядами. Пели, в основном, они вдвоем — тихий, не выражающий эмоций голос Клинка практически не был слышен за мощным звучанием гитары.

Холодный рассвет сердце одинокое греет…

За что же льется мракоборцев кровь?..

— Откуда ты знаешь эту песню? — спросил Скальд, когда Клинок закончил играть соло.

— Я ее написал, в школе еще, — ответил он, возвращая гитару. — А потом кто-то из моих бывших друзей протащил ее в Корпуса Мракоборцев. Все, ложитесь спать. Завтра нам надо преодолеть около тридцати миль.

— Да я на пятнадцатой из седла выпаду, — проворчал Алекс, вставая.

Сетх снова забрался к Клинку под плащ. Мракоборец вытащил меч из ножен и положил его на колени; полированное лезвие отразило холодный свет ночного светила и желтое пламя костра.

* * *

— На разведку пойдет Скальд.

— Но…

— Отправишься с утра.

— Но почему я? — Алекс нахмурился.

— Считай это боевым крещением, — усмехнулся Клинок. — И отдай мне меч.

— Зачем? — подозрительно спросил Скальд.

— Он тебе не понадобится, — Клинок протянул руку, и Алекс почти бросил ему оружие, постаравшись резануть наставнику по ладони.

Они прибыли на Мэн глубокой ночью, как Клинок и рассчитывал, и разбили лагерь недалеко от деревушки, названия которой в карте не было. Судя по всему, это поселение было единственным на острове. Ночная тьма мешала как следует рассмотреть окружающий ландшафт, но в воздухе витал запах Зла, и мракоборцы всю ночь не сомкнули глаз. На следующее утро, как следует изучив местность, они принялись составлять план действий.

— Когда найдешь лагерь Легионеров, понаблюдай за ними, только не высовывайся, — инструктировал Клинок Скальда. — Мы же с Каллиопой в это время заглянем к одному старому другу. Он мне должен кое-что рассказать…

— Понятно, — проворчал Скальд. — Можно приступать к выполнению задания?

— Давай, — Клинок кивнул и долго еще хмуро смотрел парню вслед.

— Пойдем, — сказал он Энн, и они в открытую пошли по главной дороге.

— Клинок, нам не стоит скрыть свое прибытие? По-моему, мы слишком заметны.

— Нет, — он бросил на Каллиопу пронзительный взгляд. — Две тени, крадущиеся ночью по дороге, выглядят куда подозрительней, чем двое уставших путников, пусть даже один из них и… — с горькой усмешкой он хлопнул ладонью по капюшону, — выглядит… странновато.

— Это не здесь? — спросила его Каллиопа через пятнадцать минут пути, указав на добротное здание из белого камня.

— Да, — Клинок угрожающе вскинул голову и коснулся рукояти меча.

Он легко переступил через невысокую живую изгородь, бесшумно приближаясь к двери. Энн последовала за ним, но он сделал однозначный жест, указав на вход в строение и попросив прикрыть себя. Каллиопа тут же заняла позицию в восьми футах от садовой дорожки, пристально наблюдая за действиями наставника. Сам Клинок подобрался к ближайшему окну и осторожно заглянул в помещение. Секунду спустя он выпрямился во весь рост и жестом подозвал Каллиопу. Она подошла ближе, и вместе они направились к двери.

Легионеры добрались до Белого Мрака быстрее Клинка с учениками. Все вокруг говорило о том, что пару дней назад здесь кипела битва. Посуда была перебита, мебель разломана, ветер, врывающийся в комнаты через выбитые окна, шелестел лежащими на полу страницами разорванных книг. Кое-где были видны капли крови. Клинок вдруг вспомнил, как точно также он ходил по развалинам некогда прекрасных Динорвика и Дарема…

— Клинок! — позвала Каллиопа из соседней комнаты.

Мракоборец пошел на голос и обнаружил девушку в спальне: присев, она указала наставнику на обломок какого-то холодного оружия. Клинок опустился рядом, чтобы осмотреть находку. Скорее всего, раньше это был меч. Крепкая сталь, оформленный орнаментом дол, защитные руны по краям. Не стесненному в средствах Белому Мраку такое оружие было по карману; Легионеры же пользовались самыми обычными мечами, рунические, стоившие больших денег, покупать не имело смысла — оружие слишком быстро приходило в негодность.

— Да, он принадлежал Белому Мраку… — медленно сказал Клинок и от досады хватил кулаком по стоящему рядом письменному столу.

Скальд вернулся только глубокой ночью. Он был так измотан, что забыл и о предупредительных огнях, и о пароле, и если бы яркое пламя костра вовремя не осветило его лицо, а наставник — не остановил движение меча, все могло бы кончиться очень печально. Клинок усадил его ближе к огню, набросил ученику на плечи теплый плащ, сунул в руки флягу с элем и опустился напротив.

— Ну, рассказывай. Что ты видел? — в голосе его едва слышно прозвучало нетерпение.

— Легионеры неплохо устроились, — тихо сказал Скальд, зябко кутаясь в плащ. — Их лагерь расположен в полутора километрах к северу. Они закрылись магическим куполом, из-под которого я не смог трансгрессировать. Я весь день просидел в ветках какого-то дерева и смог кое-что подслушать. Прибытия Темного Лорда ожидают со дня на день. Белый Мрак у них в плену, я даже запомнил расположение тюремной палатки. Про Мерцающего Света ничего не говорили.

— Хорошая работа, — ухнул Сетх, который только что прилетел и теперь уселся у Клинка на коленях.

— Что? — непонимающе спросил Скальд.

— Он тебя похвалил, — сказал Клинок и обратился к филину: — А ты где пропадал все это время?

— Дела у меня были, — уклончиво ответил Сетх.

Клинок молча посидел, глядя, как тлеют угли в костре, как желтые языки пламени отражаются в очках Скальда, глазах Сетха и стали лежащего на коленях меча.

— Завтра мы пойдем туда вместе, — наконец сказал он, подняв взгляд. — Попытаемся вызволить Белого Мрака, а заодно и Света, если он там.

— Но, Клинок, — Скальд сделал приличный глоток, — это же очень опасно.

— Я не понял, ты мракоборец или кто?

— Ну, я…

— Отвечай.

— Я — мракоборец.

— Я не расслышал.

— Я — мракоборец, — тверже повторил Скальд.

— Не верю.

— Я — мракоборец! — почти закричал Алекс в отчаянии.

— О, уже лучше, — Клинок откинулся на седло.

Несколько минут прошло в напряженном молчании. Сетх что-то тихо ухнул и замолчал.

— Скальд, ты что, обиделся?

— Нет.

— А, по-моему, да.

Взгляды их скрестились над пылающим костром. Лица Клинка, наполовину скрытого полумраком, Скальд видеть не мог, но почему-то понял, что наставник улыбается. Он повеселел и придвинулся ближе к костру.

— Неужели ты думаешь, что я позволю причинить вам с Каллиопой вред? — Клинок подался вперед. — Скальд, вы мои ученики! Я сам несколько лет назад был студентом Академии. И у меня тоже был наставник. Подумать только…

— А кто был твоим наставником?

— Грозный Глаз Грюм.

— Но он же страшный, — с содроганием сказала Каллиопа, выбираясь из палатки и следом вытягивая плащ.

— Не замечал, — весело сказал Клинок. — Почему ты бодрствуешь? Если завтра будешь спать на ходу, ничего хорошего из нашей разведывательной операции не выйдет.

— Алекс меня разбудил, — пожаловалась она, подтаскивая ближе к огню свое седло.

— Так что там насчет Грозного Глаза? — напомнил Скальд.

— Параллельно с занятиями в Военной Академии Грюм преподавал мне то, чему я не смог бы научиться в Академии. Языку животных, например, владению мечом, особым приемам в фехтовании и многому другому. Платы он не требовал, попросил лишь помочь кое с чем. Аластору нужен был молодой волшебник, которому хватило бы сил прочитать с ним заклинание, восстанавливающее внешность — изуродованное лицо давно угнетало его. Dictum — factum (лат. Сказано — сделано). А вот что произошло после произнесения формулы, я не знаю. Помню только, что полыхнул ослепительный золотой свет, что-то ударило в грудь, отбрасывая от наставника, и я потерял сознание. Очнулся я от того, что Грюм изо всех сил тряс меня за плечи. Заклинанием мы смогли вернуть ему потерянный глаз, кончик носа, ногу, и даже часть шрамов исчезла с его лица. Стоит ли говорить, Грюм был просто счастлив, но я сильно ослабел и едва ли мог разделить его радость. Когда же Аластор закончил мое обучение, я легко сдал экзамены в Академии. Мы, конечно, остались друзьями, но для Грюма я навсегда останусь несмышленым учеником…

— Здорово, — прошептал Скальд. — не каждый может похвастать таким наставником.

— Мы можем, — сказала Каллиопа, с восхищением взглянув на Клинка.

Он благодарно улыбнулся, но промолчал. Несколько минут безмолвие нарушалось лишь потрескиванием костра да неясными лесными шорохами.

— В общем, не знаю как вы, а я собираюсь поспать оставшиеся часов пять, — сказал Клинок и закутался в плащ; Сетх покинул его плечо и попросился за пазуху.

— А дежурить кто будет? — ужасающе широко зевнув, спросил Скальд.

— Никто не будет. Я проснусь от малейшего шороха, так что не волнуйтесь.

Каллиопа и Скальд кивнули и тоже завернулись в плащи.

Когда Клинок уже начал засыпать, сознание его осветила неожиданная мысль. Почему Долохов и Руквуд, отправленные по его следам, ничего не предпринимают? Где они скрываются? Чего ждут? Они могли бы напасть прямо сейчас, когда он не ожидает нападения и практически беззащитен. Клинку была непонятна их игра; обычно, чтобы кого-нибудь изловить, Пожиратели смерти поступали предсказуемо — собирали человек тридцать и толпой ловили жертву. А Долохов с Руквудом мало того, что не формировали отряд, они и сами не спешили нападать…

Где-то в лесу заухала сова. Сетх во сне отозвался мудреной фразой: «Nunsquam est qui ubique est» (лат. Кто везде, тот нигде), и уханья больше не было слышно. Клинок слабо улыбнулся, сузил зрачки и погрузился в сон.

* * *

Скальд споткнулся и с шумом полетел в опавшую листву. Клинок, наблюдая, как он поднимается и отряхивает плащ, усмехнулся и невесело спросил:

— Как вы занимались маскировкой и скрытностью?

— Плохо! — огрызнулся Скальд.

— Каким же образом ты умудрился вчера просидеть почти целый день на дереве и не свалиться?

Алекс побледнел, метнул в наставника яростный взгляд, но не ответил.

Лес становился все гуще и гуще. Трое мракоборцев в молчании пробирались к лагерю Пожирателей смерти. Вокруг сгущались сумерки, и заросли полнились подозрительными тенями. Когда впереди послышались голоса и забрезжил свет костра, Клинок подал Каллиопе и Скальду знак двигаться тише. Три тени медленно приблизились к освещенной желтоватым светом поляне.

Вокруг ярко горящего костра сидело человек пятнадцать Легионеров. Некоторые чистили оружие, другие чинили старые седла, кто-то пустил по кругу флягу. Если бы Клинок не знал, что все эти люди — слуги Волан-де-Морта, он принял бы их за обыкновенных путешественников.

— Что будем делать? — шепот Скальда раздался прямо над ухом.

— Пока ничего, — Клинок чуть отклонился назад. — Нужно подождать, не торопись.

Скальд отошел на несколько шагов… и под его ногой громко хрустнула ветка. Легионеры на поляне синхронно вскинули головы и выхватили оружие из ножен. Клинок замер, не смея двигаться, не отваживаясь дышать. Некоторое время Пожиратели смерти вглядывались в темноту леса.

— Что это было? — спросил один.

— Да лиса какая-нибудь, — махнул рукой другой и опустил волшебную палочку.

Клинок медленно выдохнул, оборачиваясь к Скальду, прижавшемуся к земле.

— Тише не можешь?! — с яростью прошептал он.

Но Скальд, поднимаясь, хрустнул еще одной веткой, споткнулся и, пытаясь ухватиться за наставника, сильно толкнул его. Клинок не удержался на ногах, упал, частично разломав густые заросли, за которыми прятался, прокатился несколько футов под горку и оказался совсем недалеко от костра. Легионеры только начали оборачиваться, а он уже мощным рывком вскочил и выхватил меч из ножен. Темные маги осыпали его шквалом Оглушающих заклинаний, которые не причиняли защищенному волшебной кольчугой мракоборцу вреда. Первый из Легионеров метнулся к Клинку с палочкой в одной руке и длинным мечом в другой. Клинок быстрым движением резанул его по ногам и занес меч, чтобы добить врага, но что-то схватило его за запястье и не дало опустить оружие. Легионеры перестали забрасывать его заклинаниями и подступили ближе. Он бросил быстрый взгляд на руку и увидел гибкую ветвь стоящего за спиной дерева — петля сжималась все сильней, и, наконец, ослабевшая ладонь разжалась и выпустила меч. Минута промедления дорого ему стоила; трое Легионеров стремительно бросились к нему: один прижал острие меча к груди мракоборца, другой — к горлу, третий быстро обыскал его, вытащил все оружие (нашел даже нож за голенищем сапога) и переломил волшебную палочку.

Клинок увидел, как из-под покрова леса вырвалась черная тень и со зловещим уханьем закружилась над Легионерами — Сетх последовал за хозяином, чтобы поддержать его. Кто-то из Пожирателей замахнулся на филина эфесом меча… Сбитый в воздухе мощным ударом, Сетх исчез в тех же зарослях, из которых вылетел. Клинок содрогнулся — во время удара он услышал неприятный хруст, и сейчас судьба Сетха беспокоила его куда сильнее своей собственной.

— Кто это к нам пожаловал? — из толпы Легионеров выбралась высокая фигура в маске. — О, кто бы мог подумать! Разящий Клинок! Мило, что ты заглянул.

— Он не просто так заглянул, — сквозь скопление Пожирателей смерти протолкались еще двое, Клинок узнал Долохова и Руквуда. — Он пришел сюда с нашей помощью.

— Молодцы, — сказал Легионер в маске, не отрывая взгляда от Клинка.

Он рванул отворот плаща пленника, глаза его, блестящие в прорезях маски, скользнули по ряду серебряных нашивок.

— Мракоборцы уже соревнования устроили — кто поймает больше сторонников Темного Лорда? — голос его был холоден, но было видно, что Легионер в бешенстве.

Один из темных магов продолжал делать таинственные пассы руками и бормотать что-то себе под нос. Мракоборцу казалось, что Пожиратель контролирует дерево: гибкие ветки все туже оплетали его руки, плечи и торс, и скоро Клинок уже не имел ни малейшей возможности пошевелиться.

— Я так давно этого ждал, — тихо сказал Легионер в маске, подходя ближе и хватая край капюшона, готовясь сорвать его с головы пленника.

Клинок как можно сильнее запрокинул голову. Он с ужасом осознал: если с него сейчас снимут капюшон, у него не останется ни полшанса на побег. Едва Пожиратели смерти узнают, кто столь успешно переловил пятую часть их организации, Клинок будет обречен на отнюдь не легкую смерть…

— Что у вас тут происходит?

Из увеличивающейся с каждой минутой толпы Легионеров торопливым шагом вышел Снегг. Огоньки множества зажженных волшебных палочек отразились в его темных глазах. Профессор пытался быть хладнокровным, но Клинок видел — Северус напуган, и сильно.

— Отойди, Драко, — приказал он Легионеру в маске.

— С какой стати? — недовольно спросил Малфой, отбрасывая маску в сторону. Бледное лицо его было преисполнено ярости и неприязни.

— До прибытия Темного Лорда еще около семи часов, — сказал Северус, бросив взгляд на часы. — Кто снимет с мракоборца капюшон до полуночи, — обратился он к остальным, — тот сможет на себе почувствовать всю силу гнева Темного Лорда! Ты еще хочешь остаться предводителем Темного Легиона?

— Ну… конечно, — медленно сказал Малфой, отпуская капюшон. — При чем тут это?

— А при том, — уже тише выговорил Северус, который в упор смотрел на Клинка, подходя к Малфою и опуская руку ему на плечо. — Если хочешь удержать свое место, оставь тайну личности мракоборца Темному Лорду, у которого, кстати, личные счеты с Разящим Клинком. А я пока останусь здесь, наблюдать за пленником, — Северус взмахом волшебной палочки создал недалеко от костра кресло и отошел.

— Ну что же… — Малфой яростно посмотрел на связанного, безоружного мракоборца и с кровожадным оскалом поднял волшебную палочку. — Не будем терять время, ребята!

Легионеры поддержали его дружным гоготом. Даже к плену Клинок был морально готов, но издевательский смех Пожирателей смерти лишил его последних душевных сил. Он бессильно опустил голову, широкие плечи поникли. Самое страшное — потерять надежду; Клинок это понимал, но ничем не мог ободрить себя. «Влип, в общем», — отстраненно подумал он, прикрывая глаза, чтобы не видеть насмешливых жестоких лиц Легионеров. Малфой, подтверждая его невеселую догадку, произнес роковое слово:

— Круцио!..

Жизнь беспокойной у него была,

Я вернусь из ада за тобою!

Ю. Мелисов, «Звон монет»

Перед глазами мелькнуло что-то нестерпимо алого цвета… Кровь или нет?.. Клинок не знал. Действие зелья Невосприимчивости давно закончилось, позади остались шесть часов боли и агонии… Все это притупило остальные ощущения, и не исчезло лишь самое сильное чувство — чувство нереальности происходящего. Из тишины вокруг не доносилось ни звука. Клинок не помнил, сколько он уже лежит, уронив голову на грудь и облокотившись обо что-то плечами. Сил не было даже на то, чтобы приоткрыть глаза. Судя по ощущениям, руки были туго стянуты за спиной все теми же гибкими ветвями. Он даже не мог понять, все ли кости целы, тем более — где находится.

Вдруг рядом раздался шорох шагов и несколько голосов. Кто-то окликнул мракоборца, но он не отозвался. Мозг бездействовал — ему больше нравилось в темноте беспамятства. Чьи-то руки схватили Клинка за плечи и с силой тряхнули. Острая боль пронзила тело; он готов был крикнуть: «Оставьте меня в покое!», но из груди вырвался только тихий стон.

— Так он в сознании, — произнес прямо над головой чей-то смутно знакомый голос.

— Только в порядке ли его сознание? — печально спросил другой голос. — Клинок, если ты слышишь, выпей это… поверь, будет легче…

Губ коснулся край кубка, но он только изо всех сил сжал зубы. «Ага, конечно, а там яд или еще чего похуже, — подумал Клинок. — Напоят меня какой-нибудь гадостью и будут хохотать, глядя, как я загибаюсь… Неужели им мало?..» От воспоминаний его пробила страшная дрожь.

— Ничего вы не умеете, студенты, — сердито сказал третий голос, и его обладатель силой разжал сведенные судорогой челюсти и влил мракоборцу в рот содержимое кубка. — Давай, Клинок, давай… ты справишься…

Боль начала отступать — с трудом, неохотно. Зрение постепенно прояснялось. Клинок потряс головой и поднял взгляд.

Рядом с ним, удерживая его за плечо в вертикальном положении, с кубком в руках сидел Северус; Скальд, опустившись на колено, сжимал другое плечо; Каллиопа стояла чуть поодаль и держала колбы из-под зелья. Судя по всему, Клинок находился в магической палатке, вот только выглядела она как темница: каменные стены, цепи, зарешеченные окна. Слева от него сидел, так же прислонившись к холодной кладке и склонив голову, Мерцающий Свет. Его кроваво-красная мантия неестественно контрастировала с бледным изможденным лицом. Глава мракоборцев то ли крепко спал, то ли находился без сознания.

— Как вы здесь оказались? — с трудом выговорил Клинок; голос был хриплым и едва слышным, за шесть часов пытки он успел сорвать его.

— Долгая история, — отмахнулся Скальд. — Действует зелье?

— Боль, во всяком случае, прошла, — Клинок неуверенно повел плечами. — А как должно действовать и что это вообще за зелье?

— Твое собственное, — ухмыльнулся Алекс. — Невосприимчивость.

— Как вы?.. — начал было Клинок, но догадка лучом света пронзила мозг. — Так это вы побывали у меня в кабинете и взяли колбу? Я заметил ее отсутствие перед отъездом. Значит, вы обо всем знали? Откуда?..

— Знаешь что, Клинок, — медленно сказала Каллиопа; Северус взмахнул палочкой, наложив на палатку заклинание против прослушивания, и начал нервно мерить шагами темницу. — Пора нам раскрыть все карты.

Скальд бросил на нее тревожный взгляд и присоединился к Снеггу.

— Какие карты? — Клинок, не отрываясь, смотрел на Каллиопу, которая придвинулась ближе. — Как вы с Алексом вообще здесь оказались?

— Энн, если собираешься все объяснить, поторопись, — сказал Скальд, бросив взгляд на часы. — До полночи двадцать минут.

Клинок вдруг вспомнил, как перед отъездом Гермиона сказала ему: «Берегись полночи». Откуда она могла знать о приезде Волан-де-Морта? Кто информирует ее обо всем? Кто советовал разбить Отряд Дамблдора? И что же случилось в будущем, если этот кто-то вернулся, чтобы все исправить?

— Расскажи мне, как вы сюда попали, — сказал он Каллиопе. — Каким образом пробрались в лагерь Легионеров?

— Нет, я начну с начала, а не с середины, — с несвойственной ей резкостью отозвалась Энн. — Я и Алекс работаем одновременно на Министерство Магии, Орден Феникса и… Пожирателей смерти. Около четырех месяцев назад все три организации почти в один день дали нам три разных задания. Но было кое-что сходное в этих миссиях: в них так или иначе был замешан ты, Клинок. Фадж давно хочет знать, кто ты такой и что заставляет тебя с таким усердием преследовать Темные Силы. Ордену Феникса нужны были сведения о военном лагере на острове Мэн, но, чтобы не возбуждать подозрения, доставить их должен был ты. А Пожиратели смерти…

— Кто-то нанял Долохова и Руквуда. Это был Малфой, да? — шепотом перебил Клинок, чувствуя, как в груди медленно разгорается пожар гнева.

— Он. А Долохов с Руквудом наняли нас, — кивнула Каллиопа. — Сами они мало что смогли бы сделать. Все-таки, оба в розыске и проникнуть в Министерство не сумели бы. В общем, Фадж договорился с Мерцающим Светом, чтобы тот определил нас к тебе в ученики. Благодаря этому мы, во-первых, могли выполнить задание Министра, во-вторых, имели возможность в любой момент позвать Пожирателей смерти, чтобы нам помогли с миссией Долохова и Руквуда, а в-третьих, получали бесценные знания самого Разящего Клинка. Перед отъездом на Мэн мы забрались к тебе в кабинет и взяли колбу с зельем Невосприимчивости — просто на всякий случай, потому что знали, что наша затея слишком рискованна.

— Надеюсь, Долохов и Руквуд вас не обделили? — прошептал Клинок, и слова его сочились ядом.

— Не в этом дело, — Каллиопа отвела взгляд, и мракоборец сразу понял, каким был ответ. — Мы едва не провалили миссию Легионеров. Ты был неуязвим, мы не могли застать тебя врасплох. Долохов и Руквуд все время поторапливали нас, и мы решились на отчаянный шаг: заманить тебя в лагерь.

— Объясни, зачем Пожиратели смерти разбили лагерь.

— Темному Лорду нужен был Молот Драконов. Люциус Малфой упустил Майкла Эммерса во время осады Динорвика. После он вернулся на развалины, чтобы поискать сам артефакт, но, к своему несчастью, столкнулся с тобой. У него не было ни полшанса. Так вот, когда мы собирались заманить тебя в лагерь, мы кое-чего не учли: чем займутся Пожиратели смерти, которые уже месяц сходят с ума от безделья, если им в руки попадется Разящий Клинок — ты ведь перебил как минимум четверть Черного Легиона! В том, что ты сегодня пережил, виноваты, в общем-то, я и Алекс.

— Так вы что, на моих страданиях подзаработать решили? — негромкий голос вибрировал от ярости; Клинок дернул связанными руками и застонал от пронзившей их боли, которая тут же исчезла за эффектом зелья Невосприимчивости.

Никто ему не ответил. Снегг и Скальд, в очередной раз разворачиваясь, столкнулись лбами и теперь сидели в дальних концах темницы, подперев руками гудящие головы.

— Значит, это вы сообщали Легионерам о передвижениях Элитного Корпуса? — хриплый голос Клинка нарушил молчание.

— Мы, — опустила голову Каллиопа. — Нам приходилось это делать, чтобы Пожиратели не заподозрили о нашей связи с Орденом и Министерством. Конечно, мы старались выдавать не слишком важные сведения.

— Значит, когда я отправил тебя на разведку… — медленно сказал Клинок Скальду.

— …я просто весь день провел с Пожирателями смерти, — повесил голову Скальд. — На дороге к лагерю я специально шумел, да и толкнул я тебя нарочно.

— Северус, а ты как здесь оказался? — спросил Клинок.

— Я тут по заданию Дамблдора, — профессор подошел ближе и присел рядом с Каллиопой. — Я должен был узнать об обороноспособности Легионеров и доложить Ордену Феникса, но я ничего не знал об операции Каллиопы и Скальда, иначе бы я…

Он не закончил и, вздохнув, замолчал.

— Северус, — снова позвал Клинок, и голос его предательски дрогнул. — Ты был там?.. все семь часов?..

— Был, — тихо ответил Снегг, отведя взгляд.

— Скажи мне… только не лги… Кто-нибудь снимал с меня капюшон?..

Скальд вскинул виновато опущенную голову, переглянулся с Каллиопой.

— Нет, — уверенно сказал профессор.

— Сев…

— Нет, — повторил Снегг. — Можешь не верить, но я говорю правду.

— Спасибо…

— Энн, — напряженно окликнул Скальд. — Десять минут. Нужно торопиться. Мы поможем тебе бежать, — обратился он к Клинку. — Устроим небольшой переполох в северной части лагеря. Я принес один из твоих ножей, — он передал оружие Снеггу. — Как только услышишь взрыв, двигай прямо через лес на юг. Найди то самое дерево, которое опутало тебя ветвями — в его дупле лежит все твое оружие (волшебную палочку я восстановил), еще доза зелья Невосприимчивости и Молот Драконов. Пожиратели нашли артефакт, но, когда Белый Мрак узнал, что ты здесь, он попросил нас отдать Молот тебе. Майкл сбежал два часа назад, тоже не без нашей помощи, так что о нем не волнуйся. Профессор Снегг, снимите, пожалуйста, заклинание с Мерцающего Света. Клинок… — Скальд подошел ближе и опустился на колени рядом с Северусом и Каллиопой. — Мы еще встретимся. Надеюсь, ты не очень сердишься?..

Клинок быстро переглянулся с профессором и глухо зарычал в притворной ярости. Каллиопа и Скальд были бледны, но нашли в себе силы улыбнуться и быстрым шагом вышли из палатки. Снегг все еще сидел рядом с Клинком, молча глядя на его длинную фигуру, скорчившуюся у стены.

— Северус, развяжи меня, — попросил мракоборец. — Я уже не чувствую рук.

— Не сейчас, — Снегг отбросил нож через плечо. — Ладно, Клинок, я терпел достаточно. Я должен знать кто ты.

— Северус, не стоит, — торопливо сказал Клинок, когда Снегг ухватил его капюшон за край.

— Почему?

— Поверь, так будет лучше и для тебя, и для меня.

— Нет, Клинок, — Северус покачал головой. — Я должен.

Он одним резким движением сбросил капюшон, но не увидел ничего кроме гривы золотистых волос, скрывших лицо — Клинок успел быстро нагнуть голову. Он не мог понять, зачем ему таиться от Северуса: в конце концов, они общаются уже давно, чтобы начать доверять друг другу, но раскрыться он был не готов. Именно Снеггу принадлежала идея сварить зелье Невосприимчивости, столько раз Клинку помогавшее…

— Пожалуйста, я не хочу действовать силой, — Северус слегка наклонился вперед.

Клинок не ответил, от ужаса его била дрожь. Профессор обхватил его подбородок своими тонкими пальцами и рывком поднял опущенную голову…

Черные глаза Снегга с сильнейшим недоумением впились в карие мракоборца. Клинок ожидал, что Северус раскричится, будет метаться по темнице или, на худой конец, выдернет все цепи из стен, но тот лишь весь поник и единственным, что он сумел выговорить, было:

— О, Мерлин мой!..

— И не говори, что я тебя не предупреждал, — вздохнул Клинок.

— Но… но… — Северус, парализованный от шока, едва мог говорить. — Почему ты не сказал? Я мог бы помочь…

— Как? — невесело усмехнулся Клинок. — Применил бы заклинание Забвенья? Нет, такая помощь мне не нужна.

Снегг долго молчал, всматриваясь в лицо мракоборца и тревожно встряхивая длинными черными волосами. Наконец он отвел взгляд и посмотрел на часы.

— Мне пора, — тихо сказал он. — Я должен встретить Темного Лорда. Клинок… у меня нет слов… Я ведь ненавидел тебя всю твою прошлую жизнь… ненавидел… — он недоуменно пожал плечами. — Но Разящий Клинок и его хладнокровие спасли меня от одиночества. Спасибо…

Клинок поднял голову. Он никогда еще не слышал от Снегга слов благодарности. Тем более, в свой адрес.

— Спасибо, — повторил профессор и положил мракоборцу на колени нож. — Будет неплохо, если Свет не узнает о том, что мы говорили. Я перед уходом сниму с него заклинание. Действуй, как рассказал Скальд — они с Каллиопой очень удачно составили план.

— В правом сапоге ножны, — Клинок повел плечами. — Пусть это выглядит так, будто его не нашли при обыске. И, Северус… мой капюшон… прошу тебя…

Снегг аккуратно затолкал кинжал в ножны. После чего осторожно взялся за край капюшона и с сожалением, словно прощаясь, набросил его на голову Клинка. Уже у самого выхода он обернулся, пропел заклинание, и Клинок услышал стон Мерцающего Света.

— Удачи, друг… — тихо сказал Северус.

Он бросил последний взгляд на Клинка и исчез в темноте за пологом.

— Свет, — позвал Клинок, плечом толкнув его в бок. — Свет, ты меня слышишь?

— Клинок? — Свет с трудом поднял голову и взглянул на коллегу. — Клинок?.. А ты как здесь оказался?

— Да так, заглянул на огонек, — криво усмехнулся он, но тут же посуровел. — Я потом расскажу всю историю. Ты можешь двигаться?

— Могу, но у меня, кажется, связаны руки.

— Сумеешь дотянуться до голенища моего сапога? Там лежит кинжал.

Свет со стоном пошевелился и, повернувшись к Клинку спиной, извлек нож из ножен. Он очень ослаб за время, проведенное в лагере Легионеров, и Клинок начал сомневаться, что они смогут вырваться из плена. Сам он чувствовал лишь сильнейшую усталость, измученный разум воспринимал окружающую действительность как-то отстраненно. Свет хрипло вздохнул и попросил:

— Повернись, я перережу твои веревки.

Через пару минут веревки на запястьях Клинка были перерезаны. Кинжал выпал из пальцев Света, обессилено привалившегося к плечу товарища.

— Ну, ты как? — спросил юноша, подобрав нож и освобождая от пут руки Света.

Тот молча покачал головой, закрыв глаза и машинально потирая затекшие запястья. Клинок встал сам и помог ему подняться.

И в этот миг земля под их ногами вздрогнула от ужасающей силы взрыва. Грохот прозвучал где-то в северной части лагеря, послышались встревоженные голоса Пожирателей смерти, спешащих к месту происшествия.

— Скорее! — Клинок забросил руку Света себе на плечи и вспомнил, как точно так же всего пару недель назад он вытаскивал из гущи сражения раненого Джона.

Мракоборец осторожно выглянул за полог; Легионеров видно не было, лишь, как и шесть часов назад, на поляне ярко горел костер. Свет тоже огляделся, и оба со всей возможной скоростью устремились к кровожадному дереву. На этот раз оно не спешило нападать. Клинок усадил Света рядом с деревом, с теневой стороны, вытащил из дупла все свое оружие, Молот Драконов и колбу с зельем Невосприимчивости. Молот Драконов ничем не отличался от обычного молота, разве что таинственного вида рунами на обухе и рукояти.

— Выпей его, — тихо сказал Клинок, отдавая Свету зелье и одновременно бросая меч в ножны. — Будет легче. И подожди меня здесь, я сейчас приду.

— Куда ты? — слабо спросил глава мракоборцев, но коллега уже исчез в густом кустарнике.

Все время разговора с Каллиопой и Скальдом Клинок не переставал думать о Сетхе. Что стало с отважным филином, так часто помогавшим ему и не раз спасавшим жизнь? Именно сейчас он понял, как ему не хватало цинизма и мрачного чувства юмора Сетха. Клинок по краю обошел поляну, стараясь не вступать в круг света, создаваемый пламенем костра, и раздвинул заросли на ее противоположной стороне. Откуда-то из-под ног донеслось тихое жалобное уханье.

— О, Сетх… — Клинок опустился на колени и склонился над лежащим на земле филином.

— Клинок, — всхлипнул тот, приподнявшись. — Мое крыло… Я не смогу лететь…

— Ничего, — Клинок осторожно взял его на руки и двинулся в обратный путь.

— Клинок, — снова позвал Сетх. — Ты как, нормально?

— Чем, интересно, вызван такой вопрос?

— Ну, понимаешь… — филин отвел взгляд. — Я все эти семь часов…

— Все видел, да? — тихо спросил Клинок, отводя рукой низко нависающую ветку.

— Скорее слышал, — мрачно кивнул Сетх.

Клинок не ответил, пробираясь через заросли, скрывавшие Света. Мерцающий уже стоял, прислонясь к толстому стволу. Он был бледен как призрак, но, судя по полупустой колбе, ему стало немного лучше. Клинок забрал у него зелье, наклонил сосуд, чтобы Сетх мог немного глотнуть. Через пару мгновений филин тихо ухнул — на этот раз удовлетворенно — и совсем по-кошачьи потерся головой о руку Клинка.

— Идем, — поторопил Свет.

— Держись, — сказал Клинок, подсаживая Сетха на свое плечо.

Мракоборцы, сверившись с заклинанием Компаса, углубились в лес. Свет бодро шагал впереди (похоже, он перебрал Невосприимчивости), не очень заботясь о бесшумности передвижений; нервно теребящий рукоять меча Клинок, не производя ни звука, следовал за ним. Сетх плавно покачивался у него на плече. Крики Пожирателей смерти постепенно стихали в ночи.

Каллиопа и Скальд — вот чем были заняты неспокойные мысли Клинка. «Пригрел под боком двух змей, — мрачно думал он, отодвигая с пути ветви остролиста. — Ничего кроме Легионерского Круциатуса я и не заслуживаю, идиот…» Прокол был слишком серьезным, чтобы просто забыть о нем. Если бы молодые люди работали только на Легионеров, его бы уже не было в живых. Клинок был слишком подавлен и погружен в свои мысли и не сразу услышал неясный шум, приближающийся со стороны покинутого лагеря. Только когда Свет резко остановился и Клинок налетел на него, мракоборец ощутил смутную тревогу.

— Что такое? — шепотом спросил он.

Свет вскинул руку, призывая прислушаться. Топот множества ног и отрывистые команды Легионеров звучали четче и четче. Весь этот шум говорил об одном: кто-то заметил исчезновение пленников. Коллеги торопливо переглянулись, и Клинок, расширяя зрачки, первым рванул через заросли.

— Я вижу их! — закричал какой-то Пожиратель смерти, и Легионеры продолжили погоню.

Мракоборцы пробежали чуть меньше мили, когда Свет споткнулся и со стоном рухнул на колени. «Зелье… зелье…» — бормотал он, когда Клинок помогал ему встать. Клинок и сам чувствовал, что чары Невосприимчивости постепенно спадают, да и когти Сетха сжали его плечо с неожиданной силой, словно от боли. На троих зелья было слишком мало… По боку опять заструилась кровь — раскрылась едва зажившая рана, которую Клинок получил в битве с Легионерами. «У нас остался один лишь выход, — с отчаянием подумал Клинок. — Стихийная магия…» Конечно, тогда Свет узнает его тайну… Нет, Свету сейчас решительно все равно — об этом ясно говорили бледность его лица и боль в глазах. Клинок помог ему опуститься на траву, не отреагировав на тревожный шепот: «Что ты делаешь?!», свел ладони… и перекрыл лес огромной Огненной Стеной на несколько миль с востока на запад. Свет потрясенно переводил взгляд с яркого пламени на Клинка и обратно. С другой стороны Стены стали слышны вопли Пожирателей смерти — видимо, кто-то из них попытался преодолеть преграду.

— Скорей, бежим! — Клинок потянул Света за рукав, и они продолжили путь.

Он бежал с трудом — и без того небольших сил едва хватало на то, чтобы поддерживать Огненную Стену. Свет практически нес его на себе, Сетх все еще отчаянно цеплялся за мантию хозяина.

— Я должен убрать Стену, — простонал Клинок, — иначе я не добегу.

— Убирай! — крикнул в ответ Мерцающий Свет. — Мы оторвались… Главное, добраться до границы магического купола…

— Даже если мы доберемся до нее… мы не сможем трансгрессировать в таком состоянии. А вот если достигнем моего лагеря… там три пегаса… у нас будет шанс…

Свет молча кивнул — на ответ не хватило дыхания. Клинок взмахом ладони погасил Огненную Стену. В тишине далеко разнеслись восторженные крики возобновивших погоню Легионеров. Клинок отправил несколько Огненных Шаров в западном направлении, чтобы сбить Пожирателей смерти с толку. Те купились; со смехом и свистом они кинулись в сторону желтых вспышек. Мракоборцы же, поддерживая друг друга, как можно быстрее пошли дальше.

Их хватило еще на две с половиной мили, Легионеры по-прежнему бежали за ними по пятам. Среди них явно был опытный следопыт, который легко читал оставленные мракоборцами следы. Свет с хриплым стоном грянулся оземь, Клинок распластался рядом; жалобно ухнув от боли, Сетх спланировал на низко нависающую ветку.

— Все, — выдохнул Свет, тяжело дыша. — Я больше не могу. Только Темный Лорд заставит меня подняться…

— Не говори о нем, появится еще, — Клинок с трудом приподнялся на локте. — Я видел его физиономию среди наших преследователей. Сетх, ты как там?

— Лучше чем ты, — неуверенно отозвался филин.

— Как всегда живой и остроумный, — улыбнулся Клинок

— Идем, — поторопил Свет. — Нужно как можно быстрее добраться до лагеря.

Тяжело вздохнув, Клинок поднялся, пошатываясь от слабости и зажимая ладонью раненый бок, помог Сетху вновь устроиться на своем плече и устремился вперед. Свет хромал следом. Все трое, пробиваясь через густой пролесок, слышали приближающиеся голоса Легионеров и отстраненно осознавали, что скоро слуги Волан-де-Морта во главе с ним самим догонят их, и тогда… О том, что будет после, они старались совсем не думать.

Громкий хруст, прозвучавший где-то слева, заставил Клинка вздрогнуть и выхватить меч и волшебную палочку. Свет тоже быстро вооружился, напряженно вглядываясь в чащу. Даже Клинку с его необычным зрением не было видно ничего, кроме плотных зарослей остролиста и какой-то неясной фигуры, едва выделяющейся в темноте. Одно Клинок осознавал совершенно отчетливо: человеку эта фигура никак не могла принадлежать.

— Что это?.. — прошептал Свет, однако слова его были заглушены грозным рычанием.

Мракоборцы отшатнулись, но существо со скоростью выпущенного из пращи камня метнулось к ним. Блеснули яростные зеленые глаза и дюймовые клыки, холодный свет луны выхватил из мрака черную шкуру зверя и мощные лапы с острыми как ножи когтями. Клинок взмахнул волшебной палочкой, намереваясь оглушить оборотня, но тот легко увернулся, и страшные челюсти с неприятным хрустом сомкнулись на плече Мерцающего Света. Глава мракоборцев, не произведя ни звука, повалился на землю, увлекаемый весом оборотня. Оказавшись в тылу у врага, Клинок медленно занес меч. Зверь проворно отскочил от растянувшегося на траве Света и устремил взгляд горящих глаз на второго противника. Что-то знакомое Клинок увидел в его зрачках, но в то же время он чувствовал: оборотень знает, что он ранен, слаб и не сможет оказать сильного сопротивления. Мракоборец слышал приближающиеся голоса Легионеров, видел дрожащие огоньки на кончиках их волшебных палочек… Казалось бы, бой проигран…

Но не захлебнуться в отчаянии помогла сила воли. Дух. Его не сломить, хотя многие тираны пытались это сделать. Волан-де-Морт не мог осознать, почему многие его жертвы из светлых волшебников не раскрывают секретов Министерства. Дух жертвы всегда сильнее, чем его палач.

Клинок выставил перед собой меч и, увидев, как тускло сверкнула сталь, словно воскреснул. «Мы еще поборемся!» — подумал он, взглянув на Света, и если б кто-нибудь в этот миг посмотрел на его лицо, скрытое капюшоном, он бы увидел, как в холодных карих глазах загорелось яростное пламя.

Несколько мастерски выполненных с ужасающей скоростью выпадов — и оборотень, поскуливая от боли, отступил. Клинок, напротив, наступал, но продолжалось это недолго. Он услышал голос, произнесший: «Экспеллиармус!», и силой заклинания его отбросило к провалу у корней какого-то старого дерева, всего в нескольких футах от лежащего без сознания Света. Из зарослей выбрались две фигуры в черных плащах с капюшонами. Клинок лежал, не в силах двигаться. Ему вдруг стало совершенно безразлично, что с ним будет и что его ждет — странное, парализующее волю равнодушие… Одна из фигур подтащила ближе к Клинку Света и прошептала: «Не волнуйся, мы не желаем тебе зла», в то время как вторая оглушила заклинанием оборотня и поднесла его к остальным.

— Сетх, — позвал незнакомец, занимавшийся Светом. — Иди сюда скорее. Не бойся, мы друзья.

Филин отозвался откуда-то из ветвей недоверчивым уханьем.

— Пожалуйста, Сетх! У нас нет времени уговаривать тебя. Если бы мы хотели убить Клинка, согласись, мы бы уже сделали это. Ну же, Сетх!

Тот выбрался из зарослей и испуганно прижался к боку хозяина.

— Скорее, мантию! — воскликнула все та же фигура.

Второй незнакомец извлек откуда-то невесомую почти прозрачную ткань и закрыл ею весь провал, защитив беглецов.

— Где они?! — закричал один из Легионеров, когда их отряд ворвался на поляну.

— Не суетись, Руквуд, — спокойно сказал другой. Драко Малфой снял свою маску, присел, вглядываясь во что-то на траве, и прошептал, прикоснувшись к земле: — Это кровь… Они не могли уйти далеко… Они где-то здесь…

— Где?! — взорвался Руквуд. — Как мы найдем их в этом проклятом лесу?!

— Успокойся! Рано или поздно они выдадут себя, и тогда…

Клинок вдруг занервничал. Еще немного — один неосторожный вздох, шорох, стон — и их уже ничто не спасет.

«Нам нужна помощь, — отчаянно подумал он. — Нам нужна помощь…»

Вот только ждать ее, похоже, было неоткуда. И неожиданно в голове его раздался пронзительный голос:

«Тебе нужна помощь, Владыка?»

«Днеирф!!! — мысленно закричал Клинок. — Днеирф, ты здесь?!»

«Конечно, здесь, — донесся до него ответ, но Дух Огня не смел показываться при посторонних. — Я все время следовал за тобой и был всегда рядом. Чем я могу помочь, Владыка?»

«Отвлеки как-нибудь Легионеров, не то они заметят нас.»

«Хорошо,» — ответил Дух.

— Я вижу свет факела! — закричал Руквуд, указывая куда-то на север, в сторону покинутого лагеря.

Все Легионеры сорвались с места и уже через мгновение исчезли в темной чаще.

«Спасибо, Днеирф,» — мысленно поблагодарил Клинок.

«Всегда готов помочь!» — бодро отозвался Дух.

Тем временем, двое незнакомцев над головой Клинка торопливо обменивались фразами на языке жестов. Наконец, тот, что оглушил оборотня, бесшумно вытащил из складок своего черного балахона свиток пергамента и дотронулся до него волшебной палочкой. После чего оставил свиток на груди Клинка и, не отрывая от него пальцев, свободной рукой ухватил оборотня за загривок. Второй незнакомец обхватил запястье Света и тоже опустил руку на пергамент. Сетх, мгновенно сообразив, что сейчас произойдет, крепко вцепился в мантию хозяина.

«Портал! Ненавижу порталы!» — мысленно застонал Клинок, уже начиная чувствовать близость мига магического перемещения.

Засвистел ветер… Куда-то рванулась земля из-под спины… Множество ярких цветных огней безжалостно слепили чувствительные глаза мракоборца…

Где-то в полумгле были видны светящиеся теплым светом окна огромного замка — Хогвартса, наверное. Клинок так устал, что не хотел никуда двигаться с места, желал лишь бесконечно лежать на этой мягкой траве и вдыхать неповторимый аромат осени. Он уже практически забыл о смене времен года — для его скованной льдом хладнокровия души их не существовало. Но теперь лед треснул… Однако Клинок не волновался — совсем скоро все станет по-прежнему…

Одна из фигур сбросила с головы капюшон, и лунный свет выхватил из полумрака обеспокоенное лицо Гермионы.

— Ты как? — встревожено спросила она.

Клинок, медленно кивнув, наблюдал за второй фигурой. Незнакомец весь сжался, загнанно посматривая из-под капюшона то на бесчувственного Света, то на Клинка. Гермиона дрожащей рукой прикоснулась к раненому боку юноши, и пальцы ее обагрились кровью.

— Это заживет, — заверил он, тщетно пытаясь приподняться.

Второй незнакомец смущенно отодвинулся от них. Клинок посмотрел на него и увидел, как тот вздрогнул от пронзительного взгляда мракоборца. Гермиона нервно глянула на одного и на другого и медленно сказала:

— Необычная сегодня ночь… В самый раз для того, чтобы раскрыть все карты…

Клинок против воли напрягся. Второй раз за ночь он слышал эти слова. Что они означали теперь? Гермиона немного помолчала, после чего резко скомандовала:

— Ну-ка, снимайте капюшоны!

Незнакомец бросил быстрый взгляд на Клинка, поднял руку, взяв свой капюшон за край, и чуть помедлил, призывая мракоборца последовать его примеру. Клинок неторопливо повторил его движение…

Две руки одновременно рванули черную ткань плащей… Свет луны замерцал в двух парах глаз… Два недоуменных хриплых крика разорвали сонную тишину над хогвартскими полями…

— Рон?!

— Гарри?!

Невозможно сосчитать, какое количество мыслей в одно мгновение пронеслось в голове Клинка… Невозможно описать, какое количество эмоций потрясли сознание хладнокровного мракоборца… Невозможно осознать, какой силы боль — физическая и моральная — пронзила его усталое тело и измученный разум… Он молча смотрел на старого друга, пытаясь совладать с бушующим в груди пожаром. Светоч смотрел куда-то в сторону и старался не встречаться взглядом с друзьями.

— Так значит, ты жив, — голос Клинка был угрожающе холоден и спокоен.

— Значит жив, — тихо ответил Светоч.

— Я из-за тебя скрывался пять лет! — не выдержав, заорал Клинок, приподнимаясь.

Гермиона сжала его плечо, но он уже не мог остановиться. Весь ужас, что он повидал, весь страх, что он испытал за это время, вся боль, ненависть и ярость выплеснулись наружу — слишком долго он пытался заставить эмоции молчать. Клинок занес кулак и, надо думать с немалой силой, ударил Светоча по лицу. Тот так и не поднял глаз от земли, прекрасно понимая, что в полной мере заслужил этот удар.

— Я думал, что хоть что-то моя жизнь значит для тебя, но я ошибался, — со злостью и разочарованием одновременно говорил Клинок, испепеляя взглядом Светоча. — Я просто был нужен тебе. Ты просто пользовался моей поддержкой, моей силой, моими способностями… А я верил тебе… Я доверял… идиот…

Клинок нервно расхохотался, уже не реагируя на зовущую его по имени Гермиону, на сбивчиво говорящего что-то Светоча, на лежащего рядом Света… Ни на что не реагируя… И как же он был рад, когда, наконец, тьма беспамятства, всегда почему-то ассоциировавшаяся у него не с холодными черными водами Северного Моря, а с теплым бархатом собственного балахона, приняла мракоборца в свои объятья.

Простим угрюмство — разве это

Он весь — свободы торжество!

А. А. Блок, «О, я хочу безумно жить…»

— Тебе опять шах и мат.

— В который раз уже? — с обреченным вздохом спросила Гермиона и начала переставлять фигуры на шахматной доске для еще одной партии.

Клинок, в очередной раз оглядываясь по сторонам, не ответил и, печально вздохнув, откинулся на подушку. Яркий солнечный свет, заливавший больничное крыло, действовал ему на нервы — от отсутствия привычного капюшона сильно страдали привычные к полумраку глаза. Балахон же, вычищенный от крови и грязи и аккуратно залатанный, лежал на стуле рядом с койкой вместе с тремя мечами, кинжалом, кучей метательных ножей и кожаной торбой. В кармане плаща Клинок нашел туго набитый золотом мешочек — Каллиопа и Скальд попытались таким образом попросить прощения. Клинок сначала разозлился было, но здравый смысл взял верх — если он осуществит то, что задумал, деньги ему понадобятся. Мадам Помфри закрыла больничное крыло от посещений; сюда не допускался никто, кроме Снегга, профессора МакГонагалл, Дамблдора, Гермионы и Гарри. Мерцающий Свет оправился от ран быстро и, убедившись, что его коллеге-мракоборцу окажут всю необходимую помощь, вместе с Люпиным отправился в Министерство, чтобы восстановить утерянные оборотнем права в благодарность за свое спасение.

— Где там наш Топор? — спросил Клинок, взглянув на Гермиону.

— Не «Топор», а «Эфес», — поправила Гермиона, делая первый ход. — Но, в общем, ты прав, глупо получилось…

Кличкой «Эфес» Гарри обзавелся с легкой руки неунывающего Юана Аберкомби. Он первым увидел, как друзья левитировали в больничное крыло бессознательных Клинка и Света, и, приняв Светоча, лицо которого тоже было скрыто капюшоном, за легендарного мракоборца, предложил свою помощь. Получив в ответ: «Извините, я не Разящий Клинок. Клинок вот…» и вялый кивок в сторону зависшего над полом тела, Юан сперва остолбенел. После чего, придя в себя, спросил: «А как же тогда называть вас?». Гарри, занятый транспортировкой, не ответил, и Юан, пожав плечами, весело сказал: «Ну что же, где Клинок, там и Эфес!». Гриффиндорцы смеялись так, что с ближайших рыцарских лат слетел шлем. Прозвище за Светочем закрепилось…

— Когда вы, наконец, все мне объясните? — спросил Клинок, подталкивая не желающую двигаться пешку.

— Последние четверо суток сделать это было немного затруднительно, — беззлобно огрызнулась Гермиона, делавшая ответный ход.

Клинок виновато отвел взгляд. Четыре дня после прибытия в Хогвартс он пробыл без сознания. Как рассказала ему мадам Помфри, бинтовавшая еще не заживший бок, Гермиона все это время не отходила от его кровати, осторожно залечивая раны мракоборца, прислушиваясь к его мерному глубокому дыханию или молча глядя на его бледное лицо. Клинок и теперь, придя в себя, частенько замечал на себе ее взгляд. Ему казалось, что Гермиона уже не пытается увидеть в нем его прежнего, она, похоже, пыталась осознать, кем он стал теперь. И что-то еще было в этом взгляде… Что именно, Клинок пока понять не мог.

Тихо скрипнула дверь, защищенная хитрыми заклинаниями Дамблдора и мадам Помфри, не пропускавшая чужих, и друзья вскинули головы. На мгновение в проеме показалась спина Гарри, осторожно прикрывавшего за собой дверь, а потом и он сам вошел в больничное крыло, отбрасывая на спину капюшон плаща. Солнечный луч упал на его растрепанные черные волосы и усталое изможденное лицо. Клинок про себя отметил, как необычно он выглядит без своих круглых очков и старого шрама на лбу, заботливо скрытого заклинанием Гермионы.

— Ну вот, я так и знал, — сказал Гарри, подходя ближе. — Я, значит, пятый день Дамблдору отчитываюсь, а вы тут в шахматы играете!

— Ты бы лучше мне отчитался, — Клинок, сделав очередной ход, указал Гермионе на доску.

— Тебе я сейчас тоже все расскажу, — пообещал Гарри, подтащил к койке друга стул и снял плащ. — Как твой бок?

— Побаливает, — беспечно отозвался Клинок. — Но я давно перестал обращать на это внимание.

— Гермиона?..

— В порядке, только ужасно хочу спать.

Гермиона почти силой вытолкала своего короля на клетку вперед, и ход снова перешел к Клинку.

— Значит, все тебе рассказать, да? — спросил Гарри, устремив взгляд в пронзительно-синее небо.

— Да, все, — подтвердил Клинок.

— Ну что ж, начну я, пожалуй, вот с чего… — задумчиво сказал Гарри. — Пять лет назад мы закончили Хогвартс, пять лет назад распалось наше трио… Жаль, ведь мы были лучшей командой в Хогвартсе со времен Мародеров. Но только у одного из нас все было нормально — у Гермионы. Она легко прошла в Академию Журналистики, закончила ее с отличием («Кто бы сомневался!» — одобрительно хмыкнул Клинок) и устроилась в «Пророк». Ты, насколько я понял из ее рассказов, — Гарри бросил на друга восхищенный взгляд, — отправился прямиком в Военную Академию, закончил курс на год раньше, блестяще сдал экзамен, — на лицах Гарри и Гермионы расплылись одинаковые неуверенные улыбки. — Никто тебя не узнал благодаря капюшону и псевдониму. Работа, уйдя в которую, ты мог забыть обо всем, тебя вполне устраивала. Я же… несмотря на все старания Волан-де-Морта я остался жив, — он посмотрел на Клинка и Гермиону: они не вздрогнули, услышав имя Темного Лорда. — Несколько дней я вместе с той частью Отряда Дамблдора, что отправилась за мной в Тайную Комнату, скрывался в подземельях.

— Как вы спаслись? — спросил Клинок. — Я ведь видел вспышку Авады Кедавры…

— Точно не знаю, — Гарри задумчиво потер лоб костяшками пальцев. — По-моему, каким-то образом мы смогли поставить сильнейший щит из Патронусов. Хоть изначально он и был придуман как оружие против дементоров, но в нашем случае он приобрел другие свойства. Авада Кедавра просто отразилась от него. Начался обвал, Пожиратели смерти, ставшие свидетелями падения Волан-де-Морта, бежали из Тайной Комнаты, и мы могли не опасаться их.

— Но как вы выжили в подземельях? — ахнула Гермиона. — Без еды, воды…

— Спасибо Джастину и Ханне, они отлично владеют заклинаниями Превращения Материи. Так что мы колдовали все необходимое из того, что было в Комнате. Выждав некоторое время, мы выбрались из подземелий; стараясь не попадаться на глаза волшебникам, перебрались на Мэн и затаились там. Несколько месяцев назад Дин, которого мы отправили на разведку в крупнейшее на острове поселение Солитари, вернулся вместе с Люпиным. Как Римус там оказался, для нас было загадкой. Мы собирались рано или поздно объединиться с основной частью ОД, и он предложил нам свою помощь. Не долго думая, я согласился. Незадолго до этого я вышел на связь с Гермионой, которая сразу после нашего разговора связалась с тобой. Когда ты согласился отправиться в Хогвартс, я, признаюсь, обеспокоился. Ты ведь бросил все, уехал из Министерства, тебе угрожала нешуточная опасность. Тут-то помощь Римуса и пришлась очень кстати. С тех самых пор он шел за тобой словно тень, помогал тебе и оберегал. Именно он оставил в башне Гриффиндора пергамент-подсказку. Как и все мы, он прекрасно понимал, что вы должны увериться в нашем отсутствии в Тайной Комнате… Я ведь не сказал Гермионе, где мы…

— Тихо, — взмахом руки Клинок прервал его и внимательно прислушался.

Раздался какой-то шум, и в приоткрытую дверь палаты проскользнули Живоглот и сидящий у кота на спине Сетх. Филин тут же взлетел и уселся на плече Клинка.

— Как самочувствие? — бодро поинтересовался он.

— Нормально. Я вижу, ты вновь летаешь.

— Спасибо профессору Граббли-Дерг, это она залечила мое крыло.

— Я рад за тебя, — искренне ответил Клинок.

Гарри и Гермиона изумленно смотрели на них, не понимая о чем разговор. Живоглот тем временем приблизился и запрыгнул на колени к Гермионе, которая сидела в ногах кровати Клинка.

— Извини, — Клинок взглянул на Гарри. — Продолжай, пожалуйста.

— Так получилось, что Министерство подбросило тебе опасное задание: понаблюдать и собрать информацию о лагере Пожирателей смерти. Мы могли бы выйти с тобой на связь… но рядом с тобой всегда были двое учеников. Я опасался отправлять кого-либо к вашему лагерю — это было слишком опасно. Зато о ваших передвижениях мы знали все; был среди вас информатор ОД.

— А где он сейчас? — быстро спросил Клинок.

— Сидит у тебя на плече, — спокойно ответил Гарри и улыбнулся.

— Сетх?! — Клинок стремительно бросил взгляд на опустившего голову филина.

— Именно, — серьезно кивнул Эфес. — К нашему счастью, Римус знал совиный язык, а Сетх всегда прилетал к тебе вовремя, поэтому ты не замечал его отсутствия. Только один раз он припозднился. Он попал в ловушку, выставленную каким-то маглом. Помнишь, это был тот самый день, когда Скальд ходил на разведку…

— Ни на какую разведку он не ходил, — печально возразил Клинок. — Впрочем, свою историю я поведаю позже. Что было дальше?

— Пять дней назад мы с Гермионой договорились встретиться, — продолжил Гарри. — Территории Англии и Шотландии нас не устраивали, магическое поле над ними просматривалось Министерством. Гермионе пришлось переместиться на Мэн. Вместе со мной на встречу отправился Римус. К сожалению, ни один из нас троих не вспомнил, что близилось полнолунье — мы были слишком рады друг друга видеть и слишком многое нам необходимо было обсудить. Я и Гермиона опомнились только когда Римус уже начал трансформироваться. Мы скрылись под мантией-невидимкой, которую я на всякий случай взял с собой, и Римус не смог увидеть нас. Зато он заметил огни и людские силуэты немного к западу от места нашей беседы. Оборотень ринулся за добычей…

— Которой оказались я и Свет, — кивнул Клинок.

— Что случилось дальше, ты, наверное, знаешь. Я оглушил Римуса и накрыл всех мантией. Потом мы воспользовались порталом, перенеслись на территорию Хогвартса, ты надавал мне по физиономии и благополучно отключился. Мы левитировали вас в больничное крыло, после чего я отправился побеседовать с Дамблдором, а Гермиона осталась в госпитале. Вот, в общем-то, и все…

— Надеюсь, ты не очень сердишься, что я тебя ударил?

— Нет. Ты был прав. Ничего другого я не заслуживал.

Живоглот улегся на ногах Клинка, Гермиона рассеянно почесывала кота за ухом. Гарри, откинувшись на спинку стула, несколько минут созерцал безоблачное небо, потом сказал:

— Теперь твоя очередь. Расскажи, что с тобой случилось.

Клинок вздохнул, переглянулся с Гермионой. Еще до прихода Гарри они договорились ничего не рассказывать другу о Молоте Драконов. Каким-то дальним уголком сознания оба они чувствовали, что не стоит никому говорить о призраке. Мракоборец еще раз взглянул на Гермиону, повторно вздохнул и начал свой рассказ.

* * *

— Призрак! Я принес Молот!

Голос Клинка эхом отразился от сырых холодных стен Тайной Комнаты. Это производило столь неприятное впечатление, что Гермиона вздрогнула, поежилась, будто ей стало холодно, и привалилась к плечу мракоборца.

— Не волнуйся, — шепотом ободрил ее Клинок. — Все нормально, это только эхо.

— Ты звал меня?

Из стены вышло привидение парня лет шестнадцати-семнадцати. В прошлый раз, лишившись зрения, Клинок не смог увидеть его, и теперь был немало удивлен. В облике призрака сразу выделялись добротная кольчуга до колен и длинный меч в ножнах на боку. Черты его лица были по-юношески резки, но вместе с тем правильны и благородны. Только странно выделялись глаза: их пронзительный взгляд никак не мог принадлежать человеку его лет.

— Я звал тебя, — ответил Клинок. — Я принес Молот. Как ты и просил.

— Ты сумел достать его! — с восхищением воскликнул призрак, глядя на могущественный артефакт в руках мракоборца. — Я верил!.. Я знал, что ты сможешь!

— Что с ним теперь делать?

— Давай его мне. Я сам закончу ритуал.

Клинок протянул ему Молот Драконов. Призрачные пальцы обвили рукоять, и руны, выбитые на поверхности артефакта, запылали пронзительным алым светом. Глаза привидения торжествующе вспыхнули.

— Благодарю. Ты освободил меня. Как только я уничтожу Молот, я смогу покинуть это мрачное подземелье. Мое обещание будет выполнено…

Призрак придвинулся ближе, крепко пожал Клинку руку — когда он хотел, призрак мог стать вполне материальным, — и тихо сказал:

— Я не могу отпустить тебя без награды, воин, тем более что я обещал… Скажи, что сделал бы ты, будь в твоих руках вечность?

Клинок задумался. Вечная жизнь?.. Он мог бы переловить всех Темных магов Земли… Мог бы добраться и до Волан-де-Морта… Мог бы всю жизнь посвятить служению Высшим Светлым Силам… Рука Гермионы сильно сжала его плечо, и он вдруг увидел все с совершенно другой стороны. Смотреть, как старятся и умирают все, кто был дорог?.. Как они гаснут, словно свечи во мраке, когда его собственная жизнь станет похожа на заключение в темнице, куда не проникают лучи солнца?.. Стать заложником своего таланта и проклятия одновременно?..

— Прости, но я не приму твоего дара, — Клинок поднял глаза на выжидательно смотревшего на него призрака. — Такая жизнь не для меня. Пусть она лучше будет яркой, но быстротечной, чем тусклой и бесконечной.

— Тебя в любом случае ожидает вечная жизнь, — вмешалась Гермиона, обращаясь к Клинку. — Пока тебя помнят…

— Я знал, что ты откажешься, — призрак улыбнулся.

— Откуда?

— Мы познакомились, еще когда я был жив. Я погиб из-за тебя, и именно ты повелел мне остаться здесь. Это оружие действительно твое, — он махнул рукой в сторону вонзенного в камень меча. — Можешь забрать его, можешь оставить здесь. Прощай, Клинок, я был рад снова поговорить с тобой…

Он отвернулся и медленно зашагал в сторону статуи Салазара Слизерина, когда Клинок, проигнорировав потянувшую его к выходу Гермиону, громко сказал:

— Постой! Как твое имя?

Призрак обернулся и через плечо ответил:

— Спем Малиум.

— Что дальше? — спросил Клинок, когда они с Гермионой шли по темному коридору обратно к башне Гриффиндора.

— Похоже, все закончилось, — вздохнула Гермиона. — Что ты планируешь делать дальше?

— Я должен уйти из Министерства Магии, — опустил взгляд Клинок. — За мной теперь весь Черный Легион охотится. Да и бессмысленные приказы Фаджа я уже не переношу. Свет, думаю, тоже покинет пост. Плен сильно изменил его, хоть я сразу это не понял.

— Фадж не отпустит вас. Без тебя и Света у Министерства не останется защиты.

— Ничего, там еще полторы тысячи мракоборцев.

— Не таких сильных, — возразила Гермиона, но, взглянув на промолчавшего Клинка, едва слышно спросила: — Ты уверен, что хочешь этого?

— Не хочу, но так будет безопаснее. Посмотри на это, — он загнул отворот балахона. — Такие полоски нашиты на плече каждого Легионера. Видишь, сколько их? Каждый из этих Пожирателей смерти либо мертв, либо сидит в Азкабане. И сделал это я. Это точно не по мне. Я медленно становлюсь таким, каким был во время учебы в Школе. Военная Академия оказалась лишь способом отвлечься…

Гермиона молча смотрела на него, потом сочувственно сжала его пальцы в своей ладони.

— Ты никогда не вернешься к тому, каким был, — шепотом произнесла она. — Ты набрался знаний, сил, опыта, многое повидал…

— Так ты расскажешь мне, кто советовал разбить Отряд Дамблдора? — резко сменил тему Клинок.

— Я посоветовала сама себе, — улыбнулась Гермиона. — В неизмененной параллели времени я, связавшись со Светочем, собрала ОД вместе. Все они погибли в попытках найти и защитить Гарри… После последних похорон я и Фред решили изменить прошлое. Я встретилась сама с собой и рассказала обо всем.

— Чьи были последние похороны? — вдруг спросил Клинок неожиданно даже для себя.

— Твои, — тихо сказала Гермиона. — Ты был последним…

Клинок, задумавшись, не ответил. Некоторое время шли молча.

— Через две недели соберется Отряд, — первой заговорила Гермиона. — нам нужно обсудить то, что случилось, да и не виделись мы все очень давно.

— Да? — вяло отреагировал Клинок, все еще погруженный в свои мысли. — И как они прибудут?

— Не знаю, — она, казалось, обеспокоилась. — Может, с помощью портала или трансгрессируют?..

— В Хогвартс нельзя трансгрессировать, — автоматически ответил Клинок. — Когда ты наконец прочитаешь «Историю»?..

Гермиона удивленно взглянула на него, и они одновременно рассмеялись. Долго еще их смех звучал в переходах подземелий, разгоняя враждебный сумрак.

* * *

— Ты все-таки уходишь?

Клинок кивнул, забрасывая в торбу книги. Грюм сидел на уголке его стола, сложив руки на груди и провожая глазами собиравшего вещи ученика.

— Да, ухожу.

— Элитному Корпусу будет тебя не хватать, — заметил Грюм.

— Им не меня будет не хватать, — зло отозвался Клинок и так сильно сжал в руке колбу с зельем, что она треснула. — Им будет не хватать моих способностей.

— А также твоей храбрости и неподкупности!

Клинок хмыкнул и продолжил молча собираться.

— А Марк? — не дождавшись ответа, спросил Аластор. — Он тоже?..

— Он тоже уходит, — Клинок вскинул руку и взглянул на часы. — Мы договорились встретиться через двадцать минут в Атриуме.

— Фадж был очень зол?

— Он был в ярости! — ухмыльнулся Клинок, вспомнив разговор с Министром Магии. — Он-то точно по нам скучать не будет.

— Я знаю кое-кого, кто обязательно будет тосковать.

— Это кто? — Клинок посмотрел на Аластора, но взгляд наставника был устремлен в стену.

— Я, конечно, — медленно сказал Грозный Глаз. — Ну и они.

— Кто «они»?

Раздался громкий стук. Клинок оставил в покое торбу и приоткрыл дверь. В кабинет ворвались Тонкс, Каллиопа, Кингсли и Скальд с Джоном.

— Они, — повторил Аластор с улыбкой.

— Что вы тут делаете? — спросил Клинок, пока его крепко стискивали в объятьях Каллиопа и Тонкс и приветствовали рукопожатием остальные.

— Пришли проводить вас со Светом, — сказал Скальд.

— Не могу поверить, что это случилось, — подхватил Кингсли. — В один день два сильнейших мракоборца покидают Министерство… Уверен, такого еще не было!

—Я сегодня уйду, но мы обязательно встретимся, — Клинок обхватил стоящих ближе всех Скальда и Джона за плечи, те привлекли Кингсли, а подошедший Аластор обнял Тонкс и Каллиопу, и они тоже заняли место в круге. — В любом случае, мы увидимся на собраниях Ор…

Он осекся, глядя на Джона, но Кингсли, улыбнувшись, пробасил:

— Не волнуйся, он с нами.

— Хорошо… Добро пожаловать, Джон.

— Спасибо, Клинок.

— Что ж, — неуверенно произнес Аластор; его глаза, зрачки которых были неестественно сужены, перебегали с одного мракоборца на другого и остановились на капюшоне Клинка. — Всем вам доброго пути. У каждого путь свой. Ваш же пусть будет прямым и светлым. И помните, audentes fortuna juvat (лат. Смелым судьба помогает).

— Exerimentia est optima rerum magistra (лат. Опыт – лучший учитель), — добавила Тонкс.

— Et multa alia! (лат. А также многое другое) — весело закончил Клинок, и все засмеялись.

Он подхватил торбу и первым вышел из кабинета. Чуть было по привычке не наложил на дверь Запирающее заклинание; от чего-то непроизвольно вздрогнув, привычным движением поправил торбу на плече. Всей толпой они двинулись, привлекая внимание алыми мантиями и громко звучащими голосами, к лифтам, чтобы спуститься в Атриум. Многие мракоборцы выглядывали из своих кабинетов, чтобы узнать, что случилось, а узнав, желали уходящим коллегам удачи и жалели о том, что они покидают Министерство.

— По тебе можно часы сверять, — весело сказал Свет, заметив в толпе капюшон Клинка.

Марк выглядел очень неплохо, хотя раненая рука до сих пор покоилась на перевязи. Новая белоснежная мантия наброшена на одно плечо, черные волосы растрепаны, на обычно сурово нахмуренном лице играет легкая улыбка.

— Я пришел на три минуты раньше, — сказал ему Клинок. — Переведи часы.

— Я тебя не узнаю последнее время, — заметил Свет.

— Не ты один. Я тоже себя не узнаю.

— Идем? Или этот эскорт будет нас до «Дырявого Котла» провожать? — он, наконец, обратил внимание на группу, собравшуюся за спиной Клинка.

— Марк, — Тонкс подошла ближе и крепко обняла Мерцающего Света. — Как же мы без тебя?..

Глядя, как коллеги прощаются с Марком, Клинок неслышно вздохнул. Вряд ли кто-то обратил на это внимание — разве что заметил легкое колыхание капюшона и практически не видное глазу движение плеч. Гермиона была права: как только они уйдут, Министерство просто развалится на части. Благодаря Клинку и Свету мракоборцы сработались и сплотились вокруг двух своих лучших представителей. В кои-то веке Элитный Корпус не напоминал группу враждебных друг к другу одиночек. Но от этого было только хуже — мракоборцы лишь острее ощущали потерю коллег.

— Идем? — тихо спросил Свет, подходя.

— Что? Да, прости, я задумался.

— Пошли, — Свет стиснул плечо Клинка, и вдвоем они вошли в телефонную будку, чтобы подняться в магловские кварталы.

— Вверх, — скомандовал Марк, и лифт начал медленно подниматься.

Оба мракоборца обернулись и, не отрываясь, смотрели на провожавших их коллег. Потом полоска света сузилась, совсем пропала, и их окутал мрак.

— Куда ты теперь собираешься податься? — спросил Клинок, когда они со Светом выбрались из тупика и зашагали по улице, невольно привлекая внимание маглов своими длинными одеяниями.

— Лучше ты сначала скажи, — попросил Свет.

— Мне нельзя оставаться в волшебном мире. Я некоторое время буду странствовать, а потом… Кто знает, может быть, я и вернусь…

— А я брошу погони за черными магами и стану семейным человеком, — с улыбкой сказал Марк.

— Ты серьезно? — не поверил Клинок.

Он даже рассмеялся, мучительно пытаясь представить своего сурового коллегу готовящим с утра кофе жене или отводящим детишек в школу.

— Зря смеешься, — Свет и сам ухмылялся вопреки своей воле.

— Я просто рад, что ты можешь так поступить, — серьезно сказал Клинок, обхватив Марка за плечи.

— А ты?

— А у меня такая возможность появится нескоро…

* * *

Сверкающее лезвие разорвало рукав мантии, скользнуло по защитной кожаной перчатке и выбило из рук Гарри меч. Сам он, не удержав равновесия, упал и, растянувшись на полу, снизу вверх посмотрел на своего оппонента.

— Я не понимаю, как это сделать. Ты наносишь удар слишком быстро!

— Ты поймешь, — Клинок отбросил на спину капюшон и провел ладонью по мокрому лбу. — Когда я сам учился этому приему, Грюм ударял в три раза быстрее и сильнее.

— И сколько попыток тебе понадобилось, чтобы выполнить его? — Гарри опасливо поднялся на ноги и, потирая ушибленную спину, поднял меч.

— Три, — мракоборец бросил меч в ножны, криво усмехнулся.

Надо сказать, что друзья отлично провели две недели до сбора Отряда Дамблдора в Хогвартсе. Гермиона как всегда пропадала в библиотеке, Клинок и Эфес были этим вполне довольны. У них теперь была возможность помочь Юану Аберкромби с тактикой команды Гриффиндора. Клинок продолжил вести уроки полюбившегося ученикам фехтования. Единственными, кто был не в восторге от приезда друзей, оказались слизеринцы. Клинок их не винил. Неприятно ведь, когда на тренировке по квиддичу вместо квоффла в руках охотника появляется пылающий Огненный Шар! Невинные забавы со Стихийным Волшебством были меньшим из того, что устраивали Гарри с Клинком и гриффиндорцами.

— Может, хватит на сегодня? — спросил Гарри.

— Да, пожалуй. Я тогда пойду выгоню боггарта из старого кабинета заклинаний. Я Дамблдору обещал.

— Тебе помочь?

— Нет, спасибо, — Клинок грустно улыбнулся. — Я очень долго оставался в одиночестве, мне надо побыть одному. А ты лучше сходи и взгляни на гриффиндорскую команду по квиддичу. Мне кажется, им нужна помощь опытного игрока.

— Как хочешь, — Гарри пожал плечами.

Юноши набросили капюшоны, собрали все принесенное с собой оружие, вышли из пустого класса, послужившего им тренировочным залом, и здесь пути их разошлись. Гарри направился на первый этаж, к выходу из замка, а Клинок — на четвертый этаж, в заброшенный кабинет заклинаний.

Восточная часть замка была пуста, лишь разговоры портретов да скрип рыцарских доспехов нарушали безмолвие. Около двери кабинета Клинок остановился, внимательно прислушиваясь. Ему показалось, что слух уловил тихий шорох. Боггарт там есть, это сомнений не вызывает. Мракоборец вытащил из кармана мантии волшебную палочку и, приготовившись, рванул дверь.

Боггарт неспешно надвигался на него, приняв облик… его самого. Обнаженный меч блестит в неярком свете факелов, бархат черного балахона едва слышно шелестит, капюшон приподнимается в такт бесшумным шагам…

Клинок был так ошеломлен, что замер, опустив руку с волшебной палочкой. От боггарта отделилась еще одна фигура. Высокий рыжеволосый парень устремил на мракоборца взгляд печальных карих глаз, и начал исчезать, тогда как фигура в капюшоне становилась все материальней и подходила все ближе…

— Риддикулус! — наконец пришел в себя Клинок.

Боггарт сложился пополам как от боли и с треском рассыпался призрачной пылью. Клинок присел на одну из парт, чтобы отдышаться и придти в себя.

Обличье боггарта оказалось для него неожиданностью. И неожиданностью неприятной. Конечно, он ощущал, что после плена и возвращения в Хогвартс его чувства начали понемногу оживать. Он знал, что так будет. Он даже острее чувствовал запахи, отчетливей слышал звуки, вот только магическое зрение становилось слабее, да часто начал раздражать неизменный капюшон. Клинок опустил волшебную палочку в карман и заметил, что руки дрожат. Сохранять хладнокровие день ото дня становилось все труднее.

— Перестань, — вслух одернул себя Клинок; у него появилось мимолетное желание услышать собственный голос. — Хватит.

Он уже поднялся, чтобы уходить, но заметил в дальнем углу кабинета какой-то большой предмет, затянутый темной тканью. Клинок замер, приблизился к нему и резким движением сорвал полотнище…

«Беги отсюда! — закричал внутренний голос, едва мракоборец увидел, что скрывала ткань. — Уходи скорее!»

Но любопытство пересилило. Гладкая поверхность Зеркала Иризиды призывно мерцала в неверном свете факелов. Клинок откинул капюшон и подошел еще ближе.

В Зеркале вместо одной фигуры выросло три… Он, Гарри и Гермиона стояли, обняв друг друга за плечи, смеялись, и в их глазах мерцали веселые огоньки… Клинок отшатнулся; рухнул, споткнувшись, на колени. Хладнокровие и спокойствие растаяли как дым, эмоции штормовой волной потрясли сознание, и мракоборец, спрятав лицо в ладонях, беззвучно зарыдал…

Ближе к вечеру в кабинет заклинаний заглянула Гермиона. Клинок, немного пришедший в себя, все так же недвижно сидел перед зеркалом. Он даже не сразу услышал ее шаги — только когда она подошла совсем близко и присела рядом.

— Что ты там видишь? — тихо спросила Гермиона, обхватив друга за плечи.

— Себя, тебя, Гарри… — безжизненно ответил Клинок и печально посмотрел на нее.

— И все?..

— Да, но мы не такие как сейчас. Мы… безмятежны…

— Что в этом необычного?

Слабая улыбка осветила ее лицо. Он запрокинул голову, опершись затылком о плечо Гермионы, и закрыл глаза.

— Я просто устал… — прошептал он. — Устал… и не понимаю, что происходит.

Гермиона не ответила — бессмысленные слова ему были не нужны. Мракоборцу требовались лишь молчаливое сострадание и участие, от которых он отвык за долгие пять лет. Вряд ли он перед кем-нибудь еще так проявлял свою слабость. Клинка трясло как в лихорадке, но, когда Гермиона мягко прижалась щекой к его виску, страх сдал свои позиции умиротворенности и ушел, не оставив прощальной записки.

* * *

— Давай скорее! Опоздаем!

— Куда мы идем? — Гермиона шла так быстро, что Клинку почти приходилось бежать.

— Сейчас увидишь, — она остановилась перед одной из дверей и указала на нее. — Заходи.

Клинок недоуменно пожал плечами и, осторожно толкнув дверь, вошел в комнату. Здесь царил непроницаемый мрак. Мракоборец попытался расширить зрачки, но волшебное зрение на этот раз подвело его.

Дверь с грохотом захлопнулась. Клинок прижался к ней спиной, чтобы возможные противники не зашли сзади. Пока его глаза привыкали к темноте, мракоборца сбили с ног, резко подняли, перетянув горло воротником плаща. Послышался скрежет вынимаемого из ножен кинжала…

Нападающих было человек шесть. Двоих Клинок легко отбросил, но остальные четверо заставили его опуститься на колени, больно завернув руки за спину, и сорвали капюшон. В темноте он различал лишь неясные фигуры, одна из которых приближалась, подняв кинжал. Клинок прикрыл глаза, но в тот же миг…

Раздался треск разрываемой ткани, одновременно в комнате вспыхнул свет, и мракоборец упал, потому что руки, стискивавшие его запястья, пораженно разжались.

— Рон?! — выдохнуло три десятка до крайности изумленных голосов, и стоящие вокруг люди в едином порыве сделали пару шагов назад.

Дверь раскрылась, и в комнату ввалились хохотавшие до колик Гарри и Гермиона. Клинок хмуро посмотрел на них снизу вверх.

— Ну, и честно это? — спросил он, уже расплываясь в улыбке.

Друзья отрицательно помотали головами — ответить были не в силах. Клинок, усмехаясь, поднялся на ноги и огляделся.

Вокруг него собрался Отряд Дамблдора. В полном составе. Первыми Клинку на глаза попались Фред, Джордж, Джинни и Кэти Белл, рядом с ними застыли Симус Финниган, Дин Томас, Невилл Долгопупс и Лаванда Браун с Парвати Патил; Колин и Дэннис Криви, Ли Джордан и Энтони Голдстейн стояли чуть справа. Здесь же замерли Алисия Спиннет, Анджелина Джонсон, Чжоу Чанг и Мариэтта Эджком, Майкл Корнер и Захария Смит. Левая часть полукруга была образована пуффендуйцами в лице Эрни МакМиллана, Джастина Финч-Флетчли, Ханны Эббот, Сьюзен Боунс и Падмы Патил. Дальше всех, выглядывая из-за плеч, стояли Терри Бут и Полумна Лавгуд.

Джинни от неожиданности выпустила из рук кинжал и оторванный капюшон, глядя на брата снизу вверх…

От этого неожиданного звука все начали приходить в себя и осознавать, что случилось. Анджелина и Кэти вместе с Парвати и Лавандой кинулись обнимать его; Фред, Джордж и Ли похлопывали его по спине. Остальные стали поочередно подходить и пожимать мракоборцу руку.

В самый разгар всеобщего веселья в дверь постучали. Члены Отряда Дамблдора одновременно смолкли, напряглись и повыхватывали волшебные палочки. Клинок же смотрел на знакомые лица и поражался тому, как они все изменились, пока он их не видел. Время сыграло с его друзьями злую шутку. Казалось, лишь Фред и Джордж сохранили былую беззаботность, тогда как остальные… Всюду, куда бы он не глянул, — серьезные, суровые, совсем взрослые лица…

— Не волнуйтесь, — Клинок мягко опустил поднятую руку стоявшей ближе всех Анджелины. — В Хогвартсе никто не причинит нам вреда.

Все посмотрели на него и начали прятать во внутренние карманы палочки. Клинок прошел мимо замерших друзей, открыл дверь.

— Надеюсь, мы вам не помешали? — Дамблдор с улыбкой вступил в комнату.

— Как вы можете так говорить, профессор? — весело возмутился Клинок.

Следом за директором вошли МакГонагалл и Снегг, в руках которого была бутылка Огденского Огненного Виски.

— Северус, — Клинок удовлетворенно хлопнул его по плечу и закрыл дверь.

— Если бы ты сделал это лет пять назад, я превратил бы тебя в лягушку и заставил прыгать по подземельям, — улыбаясь, ответил профессор.

— Теперь не станешь?

Северус не ответил и, обменявшись рукопожатием с удивленным такой доброжелательностью Гарри, опустился в ближайшее к нему кресло. Члены Отряда расселись вокруг профессоров, Снегг с необычайной щедростью разливал содержимое бутыли по бокалам бывших студентов, все расслабились и разговорились было, но их прервал Фред, громко спросивший:

— Рон, так ты нам расскажешь, что с тобой случилось, где ты пропадал столько времени?

Клинок, опиравшийся локтями на спинку кресла Гермионы, улыбнулся, вздохнул и заговорил. Около полутора часов звенящей тишины и все душевные силы понадобились ему, чтобы описать свои приключения за пять лет. Голос его был тих, но эмоционален, и никто его не перебивал…

* * *

— Ну, что ж, вот и все, кажется? — спросил Клинок, но ответа не последовало.

Отряд Дамблдора собрался недалеко от резных ворот на территорию Хогвартса. Снег падал на плечи и шляпы друзей, легкий ветер трепал полы мантий.

— Ты выйдешь с нами на связь? — спросила Джинни, на прощанье крепко обнимая брата.

— Конечно, как только появится возможность, — сказал Клинок, пожимая столпившимся вокруг ребятам руки.

— А если ты?.. — не закончила вопрос Гермиона, когда мракоборец подошел к ней и Гарри.

—Даже не говори так, — прошептал он, заключив ее в объятья. — Со мной все будет в порядке.

— Удачи, друг, — Гарри мрачно пожал ему руку.

— Спасибо, тебе тоже. Будь осторожен.

В последний раз взглянув на Отряд Дамблдора, Клинок вздохнул и зашагал в сторону Хогсмида, разбрасывая сапогами снег.

Я остановился, уже пройдя насквозь Хогсмид и поднявшись на холм за деревней. Члены Отряда Дамблдора уже отправились в замок, но возле ворот со статуями вепрей все еще были видны две маленькие фигурки. Я поднял руку, помахал друзьям и, отвернувшись, зашагал дальше.

Сетх, описывавший круги над моей головой, спланировал и уселся на плечо.

— Мы вновь в пути? — весело спросил он.

— Нет, на этот раз я ухожу один, — я вздохнул так, что больно кольнуло сердце, и посмотрел на филина.

Впервые на моей памяти Сетх утратил дар речи.

— Н-но, Клинок…

Слышали когда-нибудь, как заикается филин? Я чуть было не рассмеялся, но тут же серьезно покачал головой.

— Нет, Сетх. Прости, но я не могу взять тебя с собой. Моя жизнь теперь будет слишком опасна и непредсказуема, и ты не обязан рисковать собой.

— Но моя клятва… — сделал еще одну попытку Сетх.

— Ты ее сдержал, — прервал я. — И теперь ты свободен от нее.

— Клинок…

Мне показалось, или Сетх тихо всхлипнул, прижавшись головой к моей щеке?..

— Мы встретимся? — спросил он, и голос его подрагивал.

— Конечно, — уверенно сказал я. — Но много позже, когда это не будет опасно. Улетай скорее. Рядом со мной теперь небезопасно находиться…

Сетх мягко клюнул меня в щеку и мощно оттолкнулся от моего плеча. Несколько минут я безмолвно наблюдал за его стремительным полетом, потом вздохнул и продолжил путь.

Вот и все. Вновь я один. Снова в дороге. Ножны меча легко хлопают по бедру, торба привычно и приятно оттягивает плечо, надоевший до Мерлина капюшон закрывает ровно половину обзора…

Да, когда-то я наделал ошибок. И кто я теперь? Вышедший в расход мракоборец Министерства Магии. Что я искал? Что нашел? И что потерял? Вокруг себя я видел только страдания, боль и страх… Именно этим приходится платить за совершенные ошибки. Я ходил по лезвию ножа — такова работа мракоборца. За каждым углом поджидала опасность, но я успел правильно и вовремя среагировать. А кто-то не умел…

Казалось бы, сердце должно полниться чувством одиночества и безнадежности, но по телу разливается только ощущение пьянящей свободы и безграничных возможностей. Моя ладонь инстинктивно сомкнулась на рукояти меча, и кровь быстрее побежала по жилам. Я втянул ноздрями холодный зимний воздух, вздохнул полной грудью, и душа настойчиво потребовала новых приключений…

Солнце уже уползло за горизонт, уступив место луне… Широкоплечая фигура Вечного Воителя растворилась в ночном тумане и падающем снеге…