Лордик Малфой (гет)

С утра Драко проснулся оттого, что Гермиона гремела посудой. Она сосредоточенно крутилась между плитой, столом и холодильником, готовя завтрак и убирая остатки вчерашнего ужина, забытого на столе. Девушка была весела и много шутила, но Драко чувствовал, что ей неловко. Первым его порывом было подбежать к Гермионе и приласкаться, но, видя смущение девушки, он не решился.

Гермиона варила кофе. У Драко кружилась голова от терпкого аромата, и он запрыгнул на высокий стул, чтобы четче уловить нотки колумбийской Арабики. Хотя… может быть, голова кружилась не только от кофе?

На завтрак Драко получил истинно английскую овсянку, отметил про себя, что Гермиона отвратительно ее готовит, и вернулся в свою корзиночку. Настроение было приподнятым, но делать ничего не хотелось.

В этот день Гермиона не выхаживала в халате и не вертелась перед зеркалом, словно стесняясь того, как вела себя вчера. Впрочем, это не помешало ей выглядеть сногсшибательно. Накинув плащ, Гермиона быстро ушла, крикнув Драко на прощание, чтобы он сидел тихо и смотрел телевизор. Малфой только хмыкнул. Как и вчера, он проводил Гермиону долгим взглядом через отверстие для писем. Вдруг ему показалось, что в кустах у дорожки кто-то есть. Он вздрогнул, присмотрелся, но так никого и не увидел.

Списав странное видение на собственную паранойю, Драко улегся в корзиночке и накрылся хвостом. Смотреть телевизор не хотелось. Весь день Малфой провалялся, завистливо взирая на гордо стоявшие на столе розы. В лучшие времена он бы смог подарить Гермионе еще и не такой букет! Но — Драко ясно осознавал это — в лучшие времена он и не взглянул бы на Гермиону. Ему вполне хватало Пэнси… и Астории. Гринграсс даже была лишней. Постоянно подкатывающая к нему, делающая неуместные намеки, посылающая недвусмысленные улыбочки, она из кожи вон лезла, чтобы разрушить отношения Драко с Пэнси, и в один прекрасный день ей это удалось. Заносчивая малявка подкараулила его после занятий и поцеловала на глазах у всех. Пэнси устроила истерику и также на глазах у всех бросила его. Астория ликовала. Но радость ее была недолгой: после пяти свиданий и трех оргазмов Малфой послал ее подальше, надеясь снова вернуться к теплой и такой привычной Пэнси. Но Паркинсон, наслышанная о его подвигах, прогнала Драко окончательно, демонстративно связавшись с Ноттом…

Драко вспомнил о своих девушках только теперь, и его передернуло от неприятных воспоминаний. Женщины! Он не понимал их. Хорошо, что Гермиона не такая. По крайней мере, Драко очень хотелось в это верить.

На улице лил дождь. Он стучал по скату подоконника, и Драко задремал.

Гермиона вернулась неожиданно. И не одна: на столик в гостиной она плюхнула огромную стопку бумаг, перетянутую бечевкой. Драко с интересом покосился на документы. Острый нюх подсказал ему, что папка доставлена прямиком из министерства, и Малфой насторожился.

— Это твое дело, — пояснила Гермиона весело, видя такую его заинтересованность. — После ужина почитаю: не можешь же ты вечно сидеть тут в виде хорька!

Конечно, в виде хорька Драко не мог. Но вот сидеть в этом уютном домике, желательно в спальне Гермионы, предпочтительнее в ее компании, он мог долго… Эти мысли позабавили его и немного возбудили. Жаль, что Гермиона, похоже, думала по-другому, хотя… Драко уже ни в чем уверен не был.

Гермиона накормила его прекрасной нежной курочкой и яблоками. Снова яблоками! За них Драко был ей безмерно благодарен. Уже в который раз!

Переместив столик в пространство между диваном и телевизором, Гермиона принялась изучать дело Драко. Малфой внимательно следил за ней, норовя подлезть повыше и заглянуть в бумаги хоть одним глазком.

— Гарри сказал, достать это дело было непросто, — произнесла вдруг Гермиона. — Если бы не его связи… Похоже, в аврорате твой побег считают настоящим своим позором и предпочитают не распространяться об этом.

Быть благодарным Поттеру Драко не мог. Тем более что — Драко был уверен — золотой мальчик достал Гермионе его дело вовсе не ради вселенской справедливости. Однако толика уважения по отношению к Гарри все-таки закралась в его мозг. Драко даже подумал, что ничего страшного не случится, если — в его присутствии, конечно — очкарик проведет еще один вечер с его женщиной... Стоп! Когда это Гермиона успела стать его женщиной?! Драко посмотрел на Грейнджер, которая, закусив карандаш, сосредоточенно водила глазами по строчкам документов. Может быть, когда она села штудировать его дело, вместо того чтобы отдохнуть после работы? А может, когда угостила его яблоками? Или пила вино, держа его у себя на коленях? Или после того, как ласкала себя, возбужденная его прикосновениями? Драко помотал головой, отгоняя неподобающие моменту мысли. Лучше не стоит Поттеру проводить с Гермионой еще один вечер. Лучше бы не надо.

— Пэнси была твоей девушкой? — Гермиона отвлекла Драко от странных мыслей. И как только эта информация просочилась в официальные бумаги?

Он кивнул неуверенно, предвидя следующий вопрос Грейнджер:

— И Астория Гринграсс была твоей девушкой?

Драко только вздохнул. Даже если бы он мог говорить, все равно ничего путного по этому поводу не сказал бы. Узнав, что Драко схватили авроры, Астория примчалась к нему, надеясь, что теперь у них все получится, но Драко выпроводил ее прочь, надеясь на визит Пэнси. И не ошибся. Пэнси и вправду пришла, но лишь для того, чтобы позлорадствовать. Она не скупилась на эпитеты и заявила, что таким… морально неустойчивым людям, мечущимся от одной девушки к другой, в Азкабане самое место.

Не зная всей истории, Гермиона, похоже, истолковала вздох Драко по-своему, потому что глаза ее потемнели. Она закусила губу и так сильно сжала карандаш, что подушечки ее пальцев покраснели.

— Похоже, для мужчин в порядке вещей встречаться сразу с несколькими женщинами, — зло сказала Гермиона. — Все одинаковые…

Драко почувствовал приступ паники. Он подскочил и хотел прижаться к Гермионе, не в силах все объяснить ей, но вышло неудачно: вместо этого он лишь толкнул девушку под локоть. Ее рука соскочила, оставляя на листе кривой след от карандаша.

— Лордик! — Гермиона замолчала на миг. — Малфой! Что ты опять творишь?!

Драко смиренно запыхтел и подобострастно выгнул спину, словно предлагая Гермионе погладить себя.

— Не трогай меня, а то сейчас все брошу, — горько сказала девушка, и Драко притих.

Ему оставалось только наблюдать за ней. Гермиона снова углубилась в чтение. Она покусывала карандаш и то и дело поправляла волосы. Ее футболка съехала вниз, обнажая одно плечо, и Драко хотелось быть ближе к нему. А еще хотелось лизнуть, но он не решался.

— Тебе не показалось странным, что ни Пэнси, ни Астория не выступали в суде? — спросила Гермиона, взяв себя в руки, но Драко только пожал плечами: подумаешь, двумя обвинительными выступлениями меньше!

Гермиона продолжила чтение. Она казалась безразличной, но румянец на щеках выдавал ее волнение. В какой-то момент зазвонил телефон, и девушка пошла отвечать. Из коротких фраз было непонятно, о чем идет речь, и Малфой сначала занервничал, предчувствуя что-то. Но его опасения были напрасны: оказалось, Гермиона болтала с Джинни Уизли. Похоже, Артур как раз сегодня провел себе маггловский телефон, и младшая из семейства рыжих решила похвастаться этим.

Малфой подождал немного, полагая, что разговор скоро закончится, но речь вдруг пошла о мужчинах, и Гермиона разразилась такой тирадой, что Драко понял: это надолго. Тогда от нечего делать Малфой заглянул в собственное дело и начал читать. Не очень увлекательно: все детали собственных допросов и допросов свидетелей он знал наизусть. Но вдруг его привлек лист бумаги, лежавший отдельно: Гермиона в самом начале отложила его, оставив без внимания. Драко подобрался поближе: ага! Его личные данные! Либо Гермиону они не интересовали вовсе, либо она решила оставить их на сладкое! Последний вариант понравился Драко больше, ведь в этом листе, словно в рекламе, говорилось о его росте, весе, цвете глаз, навыках, умениях и особых приметах. А у Драко были отличные особые приметы! Темная метка, родинка под левой лопаткой и крошечное родимое пятнышко, похожее на змейку, чуть ниже линии белья… Такие характеристики не должны остаться незамеченными. Драко уже хотел подсунуть листок прямо под нос Грейнджер, как вдруг его взгляд зацепился за неприятные строчки: «…во время допросов проявил себя как человек нервный, раздражительный, несобранный, вспыльчивый, способный легко расплакаться, устроить истерику, впасть в депрессию»… Ну кто пишет в рекламе такие позорные вещи?! Определенно, Драко не хотел, чтобы Гермиона узнала его с такой стороны. Особенно после превратной информации о его не слишком пуританской личной жизни. Драко был уверен, что Грейнджер не поймет. Она вообще мало что понимала в мужчинах.

Пытаясь избавиться от злополучного листка, Драко стал засовывать его в стопку, уже прочитанную девушкой, но без рук ничего не получалось. Тогда он, нервно обернувшись и удостоверившись, что Гермиона не смотрит, схватил лист и спрятался на кухне. Драко изорвал его, но этого показалось мало: вдруг Гермиона решит собрать?! Не придумав ничего лучше, в запале он начал жевать один из обрывков. «Какого черта я делаю?!» — пронеслось у него в голове, когда в кухне вспыхнул свет: вошла Гермиона.

— Малфой, ты или псих, или… — девушка не договорила, предлагая, видимо, ему самому додумать. Драко только глубоко вздохнул и нервно проглотил то, что было у него во рту.

Гермиона собрала обрывки и направила на них палочку:

— Репаро! — лист снова стал целым и невредимым за исключением центрального куска, который Малфой проглотил, не в силах выплюнуть. — «Нервный… устроить истерику…» Да это и впрямь про тебя! — едко сказала Гермиона, усмехнувшись.

И ушла в гостиную, а Драко, сгорая со стыда, улегся в корзиночку. Он вел себя глупо. Нет, по-идиотски. Или даже еще хуже. Драко было обидно за свое поведение. Когда он успел стать таким ненормальным, если дело касалось грязнокровки?! Ему не нравилось это. Совсем не нравилось… Свернувшись клубочком, он спрятал голову в подушку.

Драко чувствовал себя опозоренным и хотел просидеть в корзиночке до скончания века — не то что смотреть Гермионе в глаза. Он чувствовал, что все испортил, хотя ничего особенного и не сделал. И откуда только взялась информация об этих слизеринских курицах в его деле?! Раздавленный, Драко еще долго не мог уснуть.