Вечное сияние чистого чувства (гет)

Нет ничего страшнее, чем человек без души. Ведь протезов души не бывает.

Фрэнк. «Запах женщины»

* * *

Ты меня слышишь? К утру я тебя забуду. Прекрасное окончание дерьмового романа.

Джоэл. «Вечное сияние чистого разума»

* * *

Люциус не ошибся в своих расчетах. Не прошло и получаса, а он уже получил ответное письмо, в котором Антонин любезно предоставил ему все необходимые сведения.

Неделю спустя Люциус сидел в гостиной поместья четы Лестрейндж и беседовал с Темным Лордом один на один. Признаться, даже предшествующее этому разговору собрание не показалось ему таким скучным и пресным, как в прошлый раз, хотя и темы разговоров, и аргументы в пользу выдвигаемых тезисов остались все теми же. Прежним был и численный состав собравшихся, разве что появилась пара-тройка новых лиц, совсем еще юных волшебников. Выходит, поменялся он сам, а оттого и все вокруг казалось немного иным. Чтобы изменить мир вокруг себя, нужно измениться самому. Стоило ли «преображаться» Люциусу? Спорный вопрос, но вряд ли у него был выбор. Это как раз тот случай, когда на человека воздействуют события, повлиять на которые он не в силах. Пропажа любимой невесты входит в число таких событий.

Когда-то Люциус дал себе обещание, что больше не пересечет порог имения Лестрейнджей, но, к сожалению, не все его планы осуществлялись и не все обещания можно выполнить. Иногда следует поступиться принципами, чтобы достичь более важной цели, и Люциус эту простую истину прекрасно понимал. Именно поэтому сегодня вечером он аппарировал на очередное собрание чистокровных магов в столь ненавистное ему место, именно поэтому сидел сейчас на расстоянии вытянутой руки от волшебника, который был основателем «клуба», так не приглянувшегося ему в прошлом. Все меняется — и мир вокруг нас, и мы в этом непостоянном мире.

— Мы долгое время не имели удовольствия видеть тебя, Люциус, — прервал немного затянувшееся молчание Темный Лорд. Он говорил медленно и плавно, удерживая стопроцентное внимание на собственной персоне. Даже сейчас, когда они были наедине и вели приватную беседу, маг вещал так, словно его речам внимали десятки, сотни, даже тысячи людей. — Ты можешь поведать мне причины столь длительного отсутствия? Или же, если желаешь, можешь раскрыть мотивы, побудившие тебя вновь влиться в нашу скромную компанию.

Люциус отставил в сторону бокал с вином и задумался. Удивительно, насколько проницательным был этот Лорд Волдеморт… Хотя, чему тут удивляться? Все было ясно с самого начала, поэтому Люциус и пришел к нему за помощью. И просьба сразу перейти к делу даже порадовала, иначе пришлось бы долго кружить вокруг да около, словно пытаясь поймать снитч. А так, выходит, золотой шарик с быстрыми крылышками уже практически зажат у него в ладони. Очевидно, Темный Лорд знал цену времени.

— Приятно иметь дело с таким умным человеком, мой Лорд, — хоть Люциуса и коробило такое высокопарное обращение, в его словах не было и намека на лесть. — По правде говоря, у меня были причины для того, чтобы не появляться здесь так долго, но я бы не хотел их озвучивать. По крайней мере, не сегодня. Но вы совершенно верно угадали, в моих действиях есть корыстный мотив. Мне нужна ваша помощь, и я надеюсь ее получить.

— Действительно? Твоя прямота похвальна, мой друг. Однако позволь поинтересоваться, чем именно я могу тебе помочь? — вкрадчивый голос, холодные интонации, ни намека на эмоции. Пожалуй, Лорд знал примерное направление этой беседы задолго до ее начала и, вероятно, уже предвидел ее исход. Люциус не мог не оценить такого собеседника по достоинству.

— Мне необходимо найти одного человека, девушку. Она скрылась в неизвестном направлении, скорее всего, среди магглов, — сказав это, Люциус замолчал. Не стоило раскрывать все карты раньше времени, сначала следовало получить гарантии. Вероятность того, что часть его «карт» Темный Лорд уже успел вычислить, велика — нельзя его недооценивать.

— Да, Люциус, я мог бы помочь тебе в этом деле. Тебя, возможно, удивит, что и среди магглов у меня найдутся «свои» люди, — выдержав небольшую паузу, отозвался Волдеморт. — Но ты ведь умен и должен понимать, что я потребую безоговорочной преданности от любого, кому оказываю помощь. Иначе ко мне обращался бы каждый второй волшебник Британии.

— Разумеется, мой Лорд, — Люциус был готов к такому повороту событий. В этом мире никто ничего не делает просто так — гарантии нужны не только ему. — И как же я могу доказать вам свою… преданность?

«Преданность»… Люциусу категорически не нравилось это слово. Можно употреблять его, говоря о домовых эльфах, рабах, домашних питомцах… Но люди в здравом уме вряд ли способны на подобный фанатизм. Верить в беспрекословную преданность — значит обманывать себя, тешить эго собственным величием, мнимым величием.

— Все очень просто, — сказано это было так, что сразу стало понятно — будет отнюдь не просто. А Лорд тем временем продолжил: — Полагаю, ты обратил внимание на постоянство членов нашего «клуба». Не так давно к нам присоединились прошлогодние выпускники Хогвартса — юные Мальсибер, Эйвери. Присмотрись еще и к Северусу Снейпу, он очень талантливый зельевар, думаю, вы с ним найдете общий язык. Ты спросишь, к чему же я веду? Я отвечу, друг мой. Мы ценим каждого волшебника, вступившего в нашу организацию. Ты должен будешь принять метку, чтобы подтвердить свою принадлежность к нашему кругу.

«Метка» — еще одно неприятное слово. Словно его собираются клеймить. Преданный раб с клеймом на теле — нужно ли это кому-то? По всему выходит, что нужно.

— Метку? — переспросил Люциус. — И зачем же она нужна? Я имею в виду, она несет какие-то функции, помимо декоративных? — он чуть улыбнулся собственным словам, ведь Темный Лорд вовсе не был похож на человека, который заботится о красоте. Судя по всему, для него куда важнее идеи и ценности собеседника, и свое внимание он в первую очередь обращает на внутренний мир.

— Это магический знак, он служит для связи. Также по нему мы можем легко узнать друг друга. Не удивляйся, нас больше, чем ты предполагаешь, а в будущем численность нашей организации увеличится в сотни и тысячи раз, — Лорд остановился, пристально взглянув в глаза собеседника, словно пытаясь прочесть его мысли. Или не «словно»? Хорошо, что Люциус владел искусством окклюменции и мог без труда защитить свой разум от вторжения. — Я дам тебе время подумать, друг мой, до следующего собрания. Но знай — перед тобой откроются большие перспективы, если ты примешь мои условия. Поиск твоей пропавшей — дело второстепенное. Советую обдумать это.

Сказав это, Темный Лорд медленно поднялся с дивана и молча покинул гостиную, оставив Люциуса одного.

Люциус вовсе не нуждался в неделе для принятия решения — он готов прямо сейчас стать официальным членом странной организации, раз это необходимо для того, чтобы отыскать Джин. Но Волдеморт говорил столь уверенно, что он решил не перечить и подождать до следующего собрания, как они и условились. Неделя — не такой долгий срок, к тому же, у него будет время поразмыслить. Люциус допил остатки вина из бокала и, поднявшись с дивана, направился к выходу, желая поскорее оказаться в стенах родного поместья. Но едва он пересек порог комнаты и свернул в прихожую, как его окликнул знакомый голос. Знакомый, но отнюдь не приятный.

— Люциус, дорогой, куда же ты так спешишь? — елейным тоном поинтересовалась Беллатрикс.

— В мэнор, Белла. Мои дела в твоем имении на сегодня закончены, — отрезал он.

— Даже так? Ты непозволительно долго сидел безвылазно в своем поместье, словно отшельник. Помнишь того старика, что преподавал нам Прорицания и никогда не высовывался из своего кабинета? Так вот, ты становишься похожим на него. Прошу, составь мне компанию на сегодняшний вечер, я не отниму у тебя много времени, — слова эти сопровождала обворожительная улыбка. Люциус даже пожалел, что слишком хорошо знает Беллатрикс и явственно видит всю ее фальшь.

— Если ты так настаиваешь, — не стал возражать он, прекрасно осознавая, что отказ может аукнуться ему в дальнейшем. Люциус привык просчитывать свои действия на много шагов вперед, чтобы финальные «шах и мат» соперника не стали для него неожиданностью. — Чем обязан такой чести? У тебя ко мне какое-то дело?

— Просто решила поговорить со старым школьным другом… Почему же ты во всем ищешь подвох? — Беллатрикс невинно взмахнула ресничками и направилась в гостиную, он последовал за ней. Видимо, гостиная в этом доме была официальным местом для проведения бесед разной степени важности.

— Потому что я слишком хорошо тебя знаю, Белла, — прямо сказал Люциус. — Ни за что не поверю, что ты решила вспомнить школьные годы и лишь поэтому задерживаешь меня. Может, еще парочку наших общих колдографий хогвартских времен мне продемонстрируешь? Ностальгия, знаешь ли.

— Пожалуй, я не настолько скучаю по учебе.

— Разумеется, об этом я и говорю. Так что ты хотела? — Люциус не желал застрять здесь до наступления ночи, у него были и более важные дела.

— Предположим, я хотела поинтересоваться, как там поживает твоя грязнокровная подружка…

Люциуса больно кольнули эти слова, но он, не подав виду, холодно и безэмоционально уточнил:

— О чем ты?

— О той девчонке, конечно, которая вечно за тобой таскалась весь прошлый год. Не делай вид, что не понимаешь, о ком я!

— Ее зовут Джин. И то, как она поживает — не твое дело.

— Ты так думаешь?

— Уверен.

Люциус был рад, что в руке у него уже нет бокала с вином, иначе красная жидкость давно бы выплеснулась прямо в лицо этой чертовке. Одному Мерлину известно, как сильно она его злила!

— Я ведь слышала, о чем вы говорили с Лордом, Люциус. Она сбежала от тебя, не так ли? — казалось, все происходящее доставляло Беллатрикс огромное удовольствие, глаза ее так и светились торжеством. — Думаю, тебе будет интересно узнать о причинах этого ее поступка, я права?

— Мне не интересно ничего из того, что ты можешь рассказать. И я советовал бы тебе впредь держать язык за зубами, — в его интонациях слышалась едва уловимая угроза.

— Выходит, ты уже знаешь ее секреты? Девчонка сама тебе открылась? Впрочем, сомнительно, в этом случае тебе не нужно было бы ее искать. Значит, ты сам докопался до правды? И как она на вкус — горчит?

— Не ставь себя в глупое положение, Белла. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

— Я так не думаю. Я знаю о твоей Джин больше, чем ты предполагаешь.

— Я не предполагаю, я оперирую фактами. Я видел твои письма, все до единого, и ты делаешь поразительно неверные выводы!

Люциус был зол до крайности, но удачно сдерживал свои эмоции, и они не помешали ему насладиться выражением удивления и непонимания на лице Беллатрикс. Решив, что их беседу следует завершить на столь удачной ноте, он в очередной раз поднялся с кресла и неторопливым шагом направился к выходу — не следовало задерживаться в этом доме.

— Подумай о Нарциссе, Люциус, — раздался позади раздражающий голос.

— Что? — он обернулся, смерив Беллатрикс презрительным взглядом. — Опять ты за старое? Завидное упорство, но лучше бы ты направила его на что-нибудь иное.

— Моя сестра ждала тебя все то время, что ты развлекался со своей грязнокровкой. Ведь с самого начала было понятно, что из этого ничего не выйдет. Признайся, ты и сам не строил долгосрочных планов в отношении этой… Браун. До жути маггловская фамилия, кстати.

— Зато твоя фамилия удивительно тебе подходит. Твоя душа чернее ночи.

— Может, ты и прав. Но я давно уже Лестрейндж, а не Блэк.

— Поменялась обложка, но не содержимое. А жаль! Твоя сестрица той же масти?

— О нет, мы с ней слишком разные. Она скорее похожа на Андромеду, — Беллатрикс чуть поморщилась, по-видимому, из-за воспоминаний о сестре, которая предала семью.

— Так вот почему ты так стремишься выдать ее замуж. Боишься, что убежит к какому-нибудь магглу, последовав примеру старшей сестры? Как теперь ее фамилия? Тонкс? До жути маггловская… — раз она могла задевать своим острым языком его самые болезненные струны, то почему бы и Люциусу не ответить тем же? Его сердце еще могло ощущать боль, но жалость к другим стала для него недоступна. И душа очерствела.

— Не убежит, — почти выплюнула в ответ Беллатрикс. — Пока у нее на примете есть такой завидный жених, как ты, она никуда не денется.

Люциус лишь рассмеялся в ответ на такое заявление. Этот разговор все больше напоминал ему глупый фарс.

— Что же, посмотрим, — с этими словами он развернулся и продолжил путь к выходу. И на сей раз никто не помешал ему покинуть поместье.

* * *

Прошел месяц. Темный Лорд сдержал свое слово — как только Люциус принял метку, он сделал все возможное для того, чтобы отыскать Джин. Правда, «сделать все возможное, чтобы найти» и «найти» — совершенно разные понятия.

Разумеется, Волдеморт не отчитывался перед Люциусом, такое и представить себе трудно. Но он, несомненно, сделал все, что было в его силах. Лорд не единожды просил личные вещи пропавшей, ее волшебную палочку, колдографию с ее изображением... К большому удивлению и недовольству обоих, результатов это не принесло. Хотя удивлен был скорее Темный Лорд, Люциусу же было не до того — его злила эта ситуация.

Джин словно испарилась, никакая магия на нее не действовала. Единственным подтверждением того, что она все еще жива, служил неподвижный портрет в гостиной мэнора. Довольно странным казалось и то, что во всем поместье домовые эльфы не смогли найти ни одного волоска Джин, ни даже обломившегося ноготка — ничего. Конечно, в имении ежедневно проводилась уборка, и это можно было списать на излишнюю старательность домовиков — по крайней мере, Люциус именно так и рассудил, не найдя другого объяснения. А волос Джин был нужен не просто так — Лорд, помимо прочего, просил еще и образец ДНК пропавшей (маггловский термин, но Люциус понимал его значение). Волдеморт, по его словам, планировал сварить одно редкое и крайне сложное в приготовлении поисковое зелье, по принципу работы напоминающее оборотное, но с другим эффектом. Оно должно было указать на место, где находится объект поиска. К сожалению, ему так и не удалось осуществить эту последнюю попытку найти пропавшую. Судьба? Возможно. Люциус уже давно начал в нее верить, хотя ни к чему хорошему эта вера не привела. Если их с Джин встреча была судьбоносной, как он считал до недавнего времени… то какого черта?! Это больше походило на глупое недоразумение, чем на рок. Судьба…

Люциус решил смириться, пойти на поводу у фатума. Джин пропала, и ее невозможно отыскать? Значит, нужно притвориться, что ее никогда и не было. Нужно забыть о ней, забыть навсегда! Ведь все равно она не принесла в его жизнь ничего, кроме боли и разочарования. Есть ли ценность у счастья, если оно столь мимолетно и рано или поздно приводит к страданиям? Нет. Можно ли избавиться от боли, вычеркнув из сердца того, кто ее причинил? Да. По крайней мере, Люциус сумел убедить себя в верности собственных суждений, и это в какой-то мере помогло ему. Правда, в сердце и в памяти теперь было слишком много перечеркнутых чувств и событий. Его память не стала чистой, как когда-то у Джин, она была испещрена множеством чернильных линий. И сердце его не сделалось открытым для новых чувств, а наоборот, заперлось на тысячи замков и засовов, прячась от всех и вся. Но такое душевное состояние все равно лучше, чем та безграничная боль, которую Люциус испытывал поначалу. Сейчас у него появились силы для того, чтобы вновь заняться карьерой в Министерстве, чтобы следить за поместьем и работой домовиков, чтобы посещать еженедельные собрания, возглавляемые Волдемортом.

Несмотря на то, что Джин так и не нашлась среди магглов, можно было считать, что Лорд выполнил свое обещание. Никаких плодов его старания не принесли, но иногда отсутствие результата — тоже результат. Так что Люциус не мог никого винить в неудаче, а потому продолжал исправно выполнять и свою часть договора. Более того, он даже умудрился заинтересоваться темами, которые обсуждались на собраниях, и сам нередко принимал участие в дискуссиях.

Но все же кое-что ему очень не нравилось. Рейды. Темный Лорд организовывал налеты на магглов Британии. Сам он в них участия не принимал, как и не заставлял нежелающих делать это, но в большинстве своем Пожиратели Смерти — так называли себя волшебники, вступившие в «элитный клуб» под руководством Лорда Волдеморта — сами стремились поучаствовать в разгромах маггловских жилищ. Люциус, конечно, не горел желанием попасть на передовую этих своеобразных «боевых действий», отдавая предпочтение мирному сосуществованию со своими «коллегами».

— Мне претит немотивированное насилие по отношению к кому бы то ни было, — сказал он как-то Антонину Долохову. — Я принимаю то, что чистокровные маги не должны вступать в брак с магглорожденными, но ведь само по себе существование магглов нам не мешает. Так зачем же их убивать, громить дома? Это лишено здравого смысла.

— Чего же ты хочешь, Люциус? — отвечал тот. — Чтобы все жили в мире и гармонии? Это невозможно... Если мы не будем нападать на магглов, они сами начнут делать это рано или поздно. Вспомни времена инквизиции.

— Вы мечетесь из крайности в крайность. Если не соприкасаться с миром магглов, вероятность того, что они узнают о волшебстве, крайне мала. Если же нападать на них, еще неизвестно, как все обернется. Да, я верю в возможность гармонии между нашими мирами.

— Скажи еще, что ты за политику всеобщего благоденствия...

— Нет, вряд ли это осуществимо. Но то, что я предлагаю, лучше, чем возможная анархия, — Люциус старался судить здраво, ведь еще неизвестно, к чему может привести произвол темных волшебников.

— Может, ты и прав, но слишком уж ты возвышаешь магглов, — казалось, Антонина невозможно переубедить. Впрочем, как и остальных Пожирателей.

— Возвышаю? Право на жизнь не является привилегией, — заметил Люциус.

— А право на волшебство — это как раз привилегия, вот мы ею и пользуемся, — подвел итог Антонин.

* * *

Собрания Пожирателей Смерти проходили не только в имении Лестрейнджей — иногда Темный Лорд изъявлял желание перенести место встречи в поместье любого другого своего последователя. Как, например, сегодня — пара десятков волшебников устроилась вокруг большого стола в гостиной Малфой-мэнора. Нельзя сказать, что Люциуса это особо радовало, но возражать он не стал.

Собрание длилось пару часов, и все шло как обычно, не считая одного небольшого обстоятельства — в уже устоявшемся кругу волшебников появилось новое лицо. Это была Нарцисса Блэк, прибывшая в мэнор вместе со своей сестрой и ее мужем и за все время не проронившая ни слова. Неужели она планирует вступить в ряды Пожирателей Смерти? Или уже вступила? Маловероятно.

Как только собрание подошло к концу, и маги начали расходиться, Люциус поспешил покинуть гостиную и отправился в библиотеку — ему хотелось отвлечься с помощью легкого чтения. Но не успел он прочитать и первую главу, как его одиночество было нарушено. В библиотеке показалась юная мисс Блэк.

— Нарцисса? Ты что-то хотела? — удивленно подняв брови, спросил он.

— Нет, просто я решила… Я подумала, что тебе не помешает компания на вечер, — сказав это, она опустила глаза и начала старательно изучать собственные туфли.

Люциус знал Нарциссу недостаточно хорошо, чтобы судить о том, искренне ли она была смущена или же лишь пыталась изобразить скромность. «Что же, тем интересней», — решил он и поставил перед собой задачу — «разгадать» Нарциссу Блэк. Он слишком много слышал об этой особе от Беллатрикс и от своей матери, но слишком мало знал сам. Это незнание мешало ему составить полноценную картину. Малфой отложил книгу в сторону, готовясь к предстоящей «игре». Чем же удивит его эта девушка?

— Ну, раз ты так подумала, то присаживайся, — он чуть улыбнулся и указал Нарциссе на свободное кресло. Та не преминула воспользоваться предложением и удобно устроилась напротив.

— У тебя нет метки, — заметил Люциус, указывая на ее чистое предплечье. — И раньше я не видел тебя на собраниях. Так почему же сегодня ты решила прийти? Сестра заразила нездоровым интересом к уничтожению всего маггловского?

— Боюсь, я лишь использовала возможность посетить твое замечательное поместье, — прямо ответила она, а чуть позже добавила, смущенно улыбнувшись: — Мы давно не виделись.

— Соскучилась? — с иронией в голосе спросил Люциус, изогнув бровь.

— Возможно, — неоднозначно ответила Нарцисса, избегая прямого взгляда. — Ты мне очень симпатичен… Еще со школы.

— Я знаю, Белла уже давно поведала мне об этом. У тебя очень заботливая сестра, знаешь ли, — произнеся это, он не смог сдержать ухмылку.

— Она… Я делюсь с ней всем, — Нарцисса даже слегка порозовела от смущения, но Люциус не видел причин для сочувствия. Ведь это она пришла к нему, чтобы скрасить его одиночество своим присутствием, а не наоборот.

— Похвально. Нарцисса, давай говорить откровенно — я знаю, что ты мечтаешь выйти за меня замуж. Ведь только соплохвосту непонятно, что кавалеров у тебя хоть отбавляй, и каждый третий зовет под венец. Но ты уже не первый год одна, вроде как в ожидании принца на белом пегасе. Ответь, Беллатрикс сказала правду — ты ждешь предложения от меня?

Пока он это говорил, Нарцисса покраснела еще сильнее. Раньше она казалась Люциусу холодной, словно статуя из мрамора, но ведь тогда он видел ее лишь на расстоянии. Перекидывался парой вежливых фраз, дарил комплимент — и все. Такое вот «общение» двух светских людей. Возможно, он в ней ошибался, или же она неплохая актриса.

— Я не думала, что… что… — она так смутилась, что Люциусу стало почти жаль бедную девушку. Почти. — Я не знала, что Белла тебе об этом говорила. К-когда?

— Довольно давно. И тебе не стоит переживать по этому поводу. Моя матушка уже не один год страстно желает свести нас. Наверное, будет не так уж и плохо, если я хоть в чем-то ей угожу, сделав тебя своей женой.

Нарцисса удивленно хлопала ресницами, не говоря ни слова. Вряд ли последнюю фразу Люциуса можно считать самым романтичным предложением руки и сердца, да и вообще принять ее за предложение, но, тем не менее, эти слова были сказаны, и они несли в себе определенную смысловую нагрузку.

— Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж? — она наконец обрела дар речи.

— Да, если ты этого хочешь.

— Хорошо, — Нарцисса поднялась с кресла и устроилась на диване рядом с Люциусом, легонько приобняв его. — Ты теперь мой жених.

— Выходит, что так, — он чуть насмешливо улыбнулся. Ситуация была даже забавной.

— Но ты ведь меня совсем не любишь?

— Нарцисса… Вряд ли тебе понравится мой ответ, так что не задавай подобные вопросы.

— Но… Я хотя бы вызываю в тебе… желание?

Она начала нежно водить ладонями по его телу, неторопливо расстегивая пуговички жилета. У Люциуса давно не было женщины, и организм не мог не отреагировать. Он крепко взял Нарциссу за руку и аппарировал с ней в собственную спальню, где быстро стал раздевать её, не забывая и про ласки. Эти действия возродили в памяти моменты их близости с Джин, и опять вернулась боль. Воспоминания тяжелыми валунами упали прямо на сердце. Люциус тяжело выдохнул и зажмурился — и это вполне можно было счесть проявлением страсти, а не следствием тревог в душе. Если не удается скрыть эмоции, то можно их замаскировать.

Люциус попытался загнать воспоминания в дальний уголок и запереть их там, но они не послушались и все время мелькали перед глазами. У него теперь новая невеста, так почему же он думает о прежней? Нарцисса совсем другая, она очень красива и изящна, но холодна. Если Джин была податливым куском глины, из которого можно сотворить все, что пожелаешь, то Нарцисса — скорее фарфоровая кукла. Почти идеальная, но чересчур статичная. И запах у нее иной — слишком сладкий, даже приторный. А от Джин всегда пахло чем-то свежим, цветочным, с едва уловимыми нотками мяты… И голос, голос был другим. Все не так… «К дементору все это!» — подумал Люциус. Ведь у него было много женщин до встречи с Джин, и ни одну из них он не вспоминал после расставания. Удастся ли ему когда-нибудь по-настоящему забыть эту удивительную девушку? Полностью стереть воспоминания о ней, а не зачеркнуть их? Ответ на такой вопрос могло дать лишь время, и оно у Люциуса имелось.

— У тебя уже был кто-то? — спросил он, добравшись до нижнего белья своей новоявленной невесты.

— Люциус, я…

— «Да» или «нет»?

— Да… Это…

— Вот и славно.

Этого ответа Люциус и ожидал, так все и должно быть.

Кто знает, может, Нарцисса станет именно той женщиной, которая заставит его позабыть прошлое? Ведь она действительно хочет стать его женой и явно не собирается никуда исчезать.