Три галлеона (гет)

— Грейнджер, есть разговор.

— Уверена, что не спутала меня с кем-то другим? — Гермиона выглядела слегка сбитой с толку, хотя в последнее время с ней заговаривали те, кто ни разу в жизни даже не смотрел в её сторону.

— Я хочу тебе кое-что сказать.

— Почему я должна тебя слушать, Паркинсон, — Гермиона посмотрела на девушку, гордо задрав подбородок. Слизеринка кривила губы и морщилась, как будто ей жутко противно стоять тут рядом с этой... Хотя скорее всего так и было.

— Это касается Малфоя, — ровным голосом продолжила Пэнси, однако глаза излучали враждебность.

— Ну так с ним и говори, причём тут я, — Гермиона поджала губы, всем своим видом выражая безразличие. Она знала о том, как Пэнси относится к Драко, поэтому вполне понятна её негативная реакция.

— Не строй из себя дуру, Грейнджер, — устало одёрнула слизеринка. В пустом коридоре никого не было и Гермионе вдруг стало холодно. — Все, у кого есть глаза, видели сегодня ваши перемигивания.

— У тебя навязчивые идеи, Паркинсон, — всплеснув руками, усмехнулась Гермиона. — Сходи к Помфри, это может быть опасно.

— Значит, между вами с Драко ничего нет? — подняв брови, с иронией спросила слизеринка.

— Не вижу причин обсуждать это с тобой, — спокойно проговорила Гермиона. — Но нет, можешь спать спокойно.

— Вот и здорово, — вдруг просияла Пэнси, хлопнув в ладоши. — А то если бы ты повелась на все его словечки, сколько было бы слёз, ведь он спорил на тебя...

Гермиона ещё какое-то время улыбалась Пэнси по инерции, но потом улыбка медленно сползла с её лица.

— Повтори, — во рту стало сухо и слова дались с трудом.

— Я говорю, — слизеринка начала специально медленно растягивать слова, видя как мечутся глаза гриффиндорки в сомнении: доверять ли услышанному. По её лицу было видно, с какой скоростью анализирует мозг. Пэнси аж поморщилась от такого зрелища. — Хорошо, что у вас с Драко нет никакого романа, а то пару месяцев назад нам в гостиной было скучно, и он поспорил, что влюбит тебя в себя. А в доказательство ты поклонишься ему при всём Большом зале.

— На что был спор? — голос показался Гермионе чужим, она уже не смотрела на Паркинсон, а лишь пыталась сосредоточиться на методичном стуке у себя в голове.

— На три галлеона, — тут же сообщила слизеринка. Гермиона вскинула голову и посмотрела на девушку с ужасом в глазах, та решила попросту добить гриффиндорку. — Ты удивлена? Вот и я тоже, по-моему, цена сильно завышена. Платить золотом за грязную кровь... Ужасное расточительство.

Высказавшись до конца, Пэнси развернулась и зашагала по коридору. Стук её каблуков отдавался эхом в голове Гермионы, ей казалось, что кто-то стучит молотом ей по черепной коробке. Теперь всё стало понятно, этот внезапный интерес, эти письма вечерней почтой, эти сбивчивые фразы и опущенные глаза. Но тут же подсознание кричало: это было в начале, но потом он же стал собой. Он вёл себя как и раньше, но только с симпатией к тебе. Чувства не сыграешь, ты ведь видела его глаза. Мозг бешено думал. Малфой обманул её, поспорил на неё с однокурсниками. Какой позор! Она ведь правда проиграла! Влюбилась, заинтересовалась, пала жертвой. Почему же сердце упрямо подсовывает картинки, когда они просто болтали, когда целовались с такой жаждой друг друга, что это просто не было похоже на игру, когда он назвал её по имени. Сердце и разум боролись, и Гермиона не знала, на чьей она стороне. В конце концов всё сводилось к тому, верит она Малфою или нет.

Гермиона не помнила, как дошла до гостиной. Очень кстати, она была почти пуста, лишь Рон сидел около камина. Девушке вдруг стало так обидно, что из-за всей этой кутерьмы с Малфоем, она забыла о своих симпатиях к Рону, о том, что раньше, просто светилась, если он делал ей комплимент.

Она подошла к нему и села рядом на диван перед камином. Он оглядел её беглым взглядом и вернулся к слежению за языками пламени.

— Я даже спрашивать не буду, — спокойный голос лишь усугублял ситуацию. Гермиона хотела до боли в сердце, чтобы Рон начал ругаться, чтобы наорал на неё, может это хоть как-то бы отвлекло от жуткой пустоты внутри. — На тебе нет лица. Это слегка выбивается из общего плана прошлых дней. Эти пару недель ты вся светилась. Я знаю, из-за кого всё это, знаю, кем ты его считаешь, но не проси принимать его.

— И не стану.

— Просто я не в состоянии представить тебя с ним.

— Я не с ним. Прости, Рон.

— Если ты решишь, просто скажи мне.

Гермиона ничего не ответила, Рон поднялся с дивана и пошёл в свою спальню. Гермиона знала, о чём говорил Рон. Он, наконец, хочет быть с ней, но хочет ли она, вот в чём вопрос. Хочет ли она теперь? Голова просто раскалывалась, отказываясь думать. Всё утром, решила Гермиона, и выключила мозг.

* * *

Утро застало Драко в прекрасном настроении. Ему показалось, что пришла весна, хотя выпал снег. Он открыл глаза и улыбнулся новому дню, соседям по комнате, расписанию на сегодня. Когда парни отправились в душ, Тео покосился на друга:

— Драко, сотри эту счастливую улыбку с физиономии, ты же Малфой.

— Ничего не могу с собой поделать, друг, — голос парня был похож на песню или он специально растягивал слова по-другому.

— Ты свихнулся? — Нотт поглядывал на Драко, стараясь сохранять невозмутимость. Но это было трудно сделать, улыбка блондина была заразительной.

— О, да, — воскликнул Малфой. — Моё сумасшествие зовут Гермиона Грейнджер.

— О, Мерлин! — взмолился Теодор. — Верни моему другу разум, хотя лучше награди, потому что мозгов у него никогда не было.

— Заткнись! — возмутился Малфой, пытаясь сделать серьёзный вид.

— А то что, — спросил Нотт. — Зацелуешь меня до смерти. Кажется сейчас, ты даже вингардиум левиоса не сделаешь.

Драко рассмеялся. Тео тоже. Здорово, когда есть друг, способный разделить твою радость, говорящий, что не всё потеряно, когда до пропасти один шаг.

— Я посмотрю, как угаснет твоя улыбка, когда она пройдёт мимо, — проговорил Нотт, когда они с Драко спускались в гостиную.

— Она сделает всё, как надо, вот увидишь, — пообещал Малфой.

Гермиона проснулась до будильника и, пока он не зазвонил, молча изучала потолок. Эмоций не было, только пустота в голове и душе. Зачем она повелась на его лживые слова, зачем доверилась ему? Кто тянул её за язык тогда, в Выручай-комнате? Наверняка после этого разговора сразу побежал в гостиную и поспорил на поклон. Подсознание звонко шлёпнуло её по затылку: не думай ерунды, он ведь уже начал свои интриги с тобой, когда ты сама сказала про поклон. Зачем ей открыли всю правду? Хотя мотивы Паркинсон понятны даже первокурснику. Драко повёл себя как истинный Малфой, как слизеринец до мозга костей, а она крупно опростоволосилась. Теперь ещё и выглядеть посмешищем перед всей школой.

Спустившись в гостиную, застала там своих друзей, но язык не повернулся рассказать им правду. Они его просто убьют. Неужели ей теперь не всё равно, очевидно, нет, раз она молча спускается в Большой зал.

На завтрак пришло пока ещё не так много народа. Гриффиндорцы расселись и шумно о чём-то болтали. Малфоя и его компании не было.

— Что с тобой, Гермиона? — ласково спросила Джинни. Парни не решались спросить первыми, чтобы не получить очередную грубость в ответ.

— Не обращай внимания, я просто плохо спала, — ответила девушка и попыталась улыбнуться.

— Она со вчерашнего дня такая, — тихо пробормотал Рон. Гарри бросил обеспокоенный взгляд на подругу. Народу прибавлялось, столы заполнялись студентами. — Явился!

Слова Рона вырвали из раздумий, но и без этих слов она знала, что он пришёл, кожей почувствовала его присутствие и вся напряглась. Вот он момент икс. Девушка строго взглянула в сторону входящих. Малфой, рядом неизменно Тео, чуть поодаль все остальные мерзавцы и Пэнси, сияющая как рождественская ёлка.

Гарри и Рон что-то обсуждали, когда Гермиона встала из-за стола и, не говоря ни слова, пошла навстречу слизеринцам.

— Куда ты...

Но вопрос Рона потонул в гуле шагов, которых эхом отдавались в голове Гермионы Грейнджер. Ей казалось, что все звуки покинули замок, и только она идёт и громко топает по камню каблуками.

Едва Драко увидел гриффиндорку, его взгляд потеплел, а на губах заиграла добрая и искренняя улыбка, но Гермиона была слишком зла, чтобы разглядеть это. Она шла уверенным шагом, видя только его перед собой. Слизеринцы вокруг замерли в предвкушении. По мере того, как Гермиона подходила и парень видел её глаза, он осознавал, что что-то не так. Её вид сейчас был таким враждебным, словно не было между ними ничего, кроме безмерной ненависти. Малфой был не в силах прервать зрительный контакт и смотрел на Грейнджер как приклеенный. Впрочем, она тоже видела только его.

Когда между ними оставалось чуть больше метра, Гермиона остановилась. Драко прокручивал в голове вчерашний вечер, и вроде бы она сама согласилась поклониться и выглядела при этом такой весёлой, словно это не проблема, но теперь... Глаза гриффиндорки сузились, весь Зал замер, потому что сцена была подозрительной. Рон и Гарри аж с мест повставали.

Гермиона покорно склонила голову. Зал ахнул. Потом выпрямилась и подошла к Драко. Пару секунд смотрела в его глаза. Злость сформировала вокруг неё наверно мощный кокон, ибо с такого расстояния его так и пронизывали лучи ненависти.

Гермиона запустила руку в карман и достала оттуда монеты. С громким хлопком она припечатала их к груди Малфоя. От непонятности всей этой ситуации он стоял как истукан.

— На случай, если такой поклон не считается и тебе будет нечем расплатиться...

Девушка обошла парня и покинула Большой зал. Гробовую тишину нарушал лишь звон падающих на пол монет. Этот звон сейчас просто резал перепонки.

— Поздравляю, Малфой, — первым очнулся Флинт. Он похлопал парня по плечу с явной досадой. Наверняка шаблон кляузного письмеца уже давно пылился в его сумке. — Будем считать, грязнокровка расплатилась за меня.

Спокойным шагом Маркус прошёлся до стола и принялся накладывать завтрак в тарелку. За ним последовали однокурсники. Пэнси хотела задержаться, но Тео переубедил её одним своим взглядом. Постепенно остальные студенты вернулись к еде. В дверях остались лишь Малфой и Нотт. Оба молчали. Рон и Гарри направились к ним, следом побежала Джинни.

— Что это было, Малфой? — с ходу спросил Рон. Слизеринец молчал, смотря перед собой стеклянным взглядом.

— Отстаньте от него! — вмешался Тео, он понимал, что произошло, по всей видимости, Грейнджер узнала о споре. Всё очень плохо, он знал, что чувствует Малфой к этой гриффиндорке, и видел теперь его выражение лица, как будто в него стреляли. Да, Поттер и Уизли здесь совершенно ни к чему.

— Не раньше, чем хорёк объяснит, в чём дело, — не унимался Рон. Гарри молча излучал негатив, младшая Уизли, оглядев всех и решив, что портит численное преимущество, обошла их и на ходу бросила:

— Я за Гермионой.

От звука имени Драко тряхнул головой, словно очнулся. Тео уставился на него.

— В чём дело, Малфой? — спросил уже Поттер, испытующе глядя на слизеринца.

— Отвянь! — холодный голос был скован льдом. Драко развернулся на каблуках и покинул Большой зал. Следом за ним, переглянувшись, пошли Тео и Поттер с Уизли.

— Стой, Малфой! — прокричал вдогонку Гарри. — Если ты что-то сделал Гермионе, то должен за это ответить!

Малфой резко остановился, Нотт, бежавший за ним, еле успел затормозить.

— Поттер, если ты думаешь, что я в чём-то виноват, то вызывай на дуэль, — ядовито проговорил парень, слегка повернув голову. Гарри молчал. — А до этого момента не подходи ко мне!

И Драко удалился, не говоря больше ни слова. Рон и Гарри переглянулись и, не сговариваясь, пошли в свою гостиную.

Джинни нагнала Гермиону почти около портрета.

— Гермиона, подожди.

— Я не хочу ни о чём говорить.

— Но тебе придётся, — не унималась Джинни. Гермиона остановилась и повернулась лицом к подруге. Глаза младшей Уизли расширились от удивления, девушка была бледна как полотно, в лице ни кровинки, даже губы посинели, словно она замёрзла. Когда же Джинни прикоснулась к щеке подруги, то ужаснулась: она была холодна как лёд, её била крупная дрожь. Уизли быстро прижала девушку к себе. Гермиона молчала и медленно дышала.

— Что случилось, ты мне расскажешь?

— Он поспорил на меня...

— На что он ставил?

— Что я поклонюсь ему при всех в Большом зале...

— Но зачем ты это сделала?

— Я проиграла...

— Но почему ты должна была кланяться?

— Если влюблюсь в него...

— Но ты ведь не... Мерлин, ты же поклонилась!

Джинни обняла Гермиону крепче и та разрыдалась. Громко и отчаянно как маленький ребёнок. Джинни гладила её по спине и приговаривала слова утешения. Ситуация хуже, чем им с Гарри казалось. Ох, отговаривала его Джинни от молчаливого созерцания того, куда всё это заходит, но он лишь отмахивался, говоря, что Грейнджер сама справится. С другой стороны Джинни настораживал тот факт, что Драко был не похож на человека, который играет. Особенно вчера вечером. Их взгляды с Гермионой были такими игривыми и искренними, что в его симпатию поверил бы кто угодно, да и когда он вошёл в Зал мгновения назад, то увидев Гермиону, просиял. Что-то тут было явно не так, видно же, что выигрыш не доставил ему удовольствия...

Потихоньку Гермиона начала успокаиваться, тут подоспели Рон с Гарри. Увидев эту картину, Рон саданул кулаком по стене. Гарри посмотрел на Джинни, она смерила его суровым взглядом. Не иначе, решили, что всему виной я с просьбой подыграть Малфою, подумал Гарри и опустил голову.

Через пару минут Гермиона окончательно пришла в себя, гордо выпрямилась, свела красные пятна с лица и была готова идти на защиту от тёмных искусств. Парни предлагали ей сказаться больной, Рон даже выгреб из кармана блевальных батончиков, но Гермиона заверила их, что всё в порядке и первее всех остальных пошла на урок к Снейпу.

Она слышала как Джинни, прежде чем пойти на свои уроки, шепнула Гарри.

— У вас защита со Слизерином, проследи, чтоб всё было хорошо.

Рон проскрипел в этот момент так, что будь всё просто шикарно, он бы сам начал убивать серебряно-зелёных без разбора.

Гермиона была вся напряжена, когда завернула за угол, отделяющий от кабинета Снейпа. Слизеринцы был уже там. Малфой тоже, стоял около стены и слушал нравоучения Нотта. Он просил её верить Драко, и она верила, собиралась кланяться, но от одной мысли, что он ради спора подкатил к ней, просто жутко злила.

Завидев Грейнджер, все замолчали. Гермиона вскинула голову и подошла к входной двери, попутно заметив взгляд Малфоя, беспокойно пробежавшийся по её лицу.

— Эй, Грейнджер, твой реверанс сегодня был великолепен, — прогнусавил Гойл и все слизеринцы заржали. Малфой прошипел за его спиной какое-то проклятие на уровне ультразвука и парень сгорбился.

Гермиона даже бровью не повела. Молча открыла дверь и вошла в кабинет. Снейп сегодня снова был в паршивом настроении. В этом году, казалось, он стал ещё мрачнее. Странно, учитывая то, что получил должность своей мечты.

— Мисс Грейнджер и мистер Малфой, сходите к профессору Дамблдору, он ждёт старост.

— Я тоже староста, профессор Снейп, — выкрикнул Рон, он не мог допустить, чтобы эти двое оказались наедине.

— Профессор Дамблдор не назвал мне вашу фамилию, — в своей обычной манере протянул учитель. — Из чего следует, что ваша персона ему не нужна. Минус пять очков Гриффиндору!

Гриффиндорцы заскрипели. Малфой посмотрел на Грейнджер, она молча поднялась с места и покинула кабинет, парень вышел сразу за ней.