Гарри Поттер и Конец Войны (гет)

Итак, Гарри шагнул в разведенный феями костер. На самом деле ощущение было такое, словно он с разбегу упал в ледяную воду. Парень даже дыхание задержал. Ощущение было похуже, чем от Пелены, и только сильный удар о землю заставил его резко выдохнуть и открыть, наконец, слезящиеся глаза. Все четверо валялись на траве посреди залитой солнцем поляны среди разбросанных вокруг рюкзаков и сумок. Гарри приподнял голову и увидел потирающего ушибы Рона.

— А помягче они нас приземлить не могли? — злобно выплюнув песок, прошипел тот.

— Да они вообще нежностью не отличаются, — пробормотала Гермиона, поднимаясь и подбирая сумку. — Ну и где мы?

— В нашем мире, разумеется, — раздался позади мелодичный голос. — Кстати, добро пожаловать.

Четвёрка одновременно обернулась. Прислонившись к дереву, на них весело сощурился принц Линки. Парень протёр глаза — теперь принц выглядел как всякий нормальный человек, он был чуть повыше ростом самого Гарри.

— Ваше Высочество? Но вы же, но вы…

— Секунду назад был меньше вашего пальца, светился и говорил стихами, Гарри Поттер? Как видите, это поправимо, и теперь вы будете знать, как мы выглядим на самом деле.

— А до этого что было, чудеса маскировки? — грубовато спросил Рон, всё ещё ощупывая синяки.

— Именно! — мгновенно отозвался принц. — Что-то в вашем мире заставляет нас выглядеть иначе, чем дома. Но пока вы — мои гости, игры идут по местным правилам.

— Что это значит? — нахмурилась Гермиона.

— О, ничего особенного. Просто фигура речи. Я же пообещал вашему другу и нашему покровителю Хагриду охранять вас, так что не стоит ожидать никаких опасных сюрпризов, — заверил друзей принц, прикрыв глаза и с улыбкой склонив длинноволосую голову. За ухом у него можно было разглядеть тоненькую веточку сирени. Гермиона слегка покраснела.

— Я не хотела вас обидеть. Так… как вы нас выведете? И где мы, если поточнее?

Вместо ответа принц щёлкнул пальцами, и из по-весеннему зеленеющих зарослей на поляну выбежали пять осёдланных серых лошадей. Он сделал пригласительный жест и даже попытался предложить в качестве опоры руку Гермионе, но Рон тут же его опередил. Когда все уселись, принц махнул рукой, и лошади шагом отправились за ним в самую чащу.

— То место, которое загадал Гарри Поттер, находится в Нотингеме. По вашим меркам это довольно далеко, но, к счастью, тот коридор, которым я вас веду, короткий. А место, в которое вы попали… Да так, ничего особенного. Мои владения. Королевство фей, в котором обитаем почти исключительно мы одни.

Некоторое время группа ехала молча под пение и пересвист птиц. Наконец гриффиндорка не выдержала:

— И насколько именно короток этот коридор, Ваше Высочество?

— Ах, юная леди, — покачал головой тот, полуобернувшись, — зачем вы так торопитесь?

— Потому что у нас у всех есть одно дело, которое не терпит отлагательства, принц, — ответил за неё Гарри. — И от нашего успеха, сдаётся мне, зависит будущее и вашего народа.

К его удивлению, Линки только тихонько засмеялся.

— Что тут такого смешного? — недоумённо спросил Гарри.

— Ах, смертные, смертные… Осторожно, ветка!

Подростки машинально пригнулись, и впрямь чуть не стукнувшись с огромным суком какого-то тысячелетнего по виду дерева. Лес темнел и становился всё старше и гуще.

— Я просто изумился вашей некоторой наивности, мой друг. Вы, — он обратился к вздрогнувшему Невиллу, — попробуйте что-нибудь заколдовать.

Невилла не надо было просить дважды. Быстро выхватив палочку, он направил её на принца и выкрикнул «Ступефай!». Никакого эффекта.

— Вот видите, — как ни в чём не бывало продолжил принц, — ваша магия в нашем мире не действует.

Невилл растерянно переводил взгляд с говорившего на своё бесполезное оружие.

— К тому же, попасть к нам по своей воле никто не может. Наше солнце, в отличие от вашего, не жжёт, везде леса, да и вообще всё гораздо красивее, чем у вас!

Последние слова он произнёс, обращаясь к Гермионе. Но на этот раз та не растерялась:

— Так зачем вы пробираетесь к нам, если у вас тут так расчудесно? — хитро спросила она.

Линки на секунду задумался.

— У вас веселее, — в конце-концов отозвался он, улыбнувшись одними синими глазами. — Что бы в вашем мире ни стряслось, нам, феям, нет дела. Но это значит — конец танцам, радости, веселью, которое по сути и есть наша жизнь. Если ваш противник заставит нас запереться, мы просто очень, очень огорчимся, — закончил он.

Невилл смотрел на Линки во все глаза.

— Можно ещё вопрос? — поинтересовалась гриффиндорка. — Почему вы всё время называете нас смертными?

— Ах, это… Честно — больше по привычке. Наше и ваше время течёт по-разному. Мы дольше живём. Но и нас, к примеру, можно убить. Мы даже иногда болеем. Одним словом, меткое замечание, леди… Никто не бессмертен.

Принц задумчиво провёл тонкой рукой по тенистой листве кустов и мягко улыбнулся.

Последняя фраза, как ни странно, несколько успокаивающе подействовала на Гарри. Хорошо помнить, что та тварь, что посягнула на безграничное господство, тоже, вопреки своим ухищрениям, не вечна. Значит, у них есть шанс…

— Нам сюда, — тихо проговорил юноша-фея, и лошади, повинуясь, послушно свернули с тропы. Свет косыми янтарными лучами пробивался сквозь заросли тёмно-зелёной листвы и свисающего с веток мха. Стволы деревьев теперь попадались не тоньше, чем в три обхвата, а нежно-зелёные папоротники заполняли всё пространство под их кронами. Стояла почти идеальная тишина, лишь изредка нарушаемая далёким совиным уханьем. Спустя некоторое время всадники заметили, что откуда-то доносится ещё один звук.

— Эй, а я чувствую воду! — заулыбалась Гермиона.

— Верно, мы почти на месте, — отозвался провожатый, оживившись сам и пуская лошадь рысью. Шум, и в самом деле оказавшийся шумом воды, стал отчётливее, ещё поворот — и лошади вынесли всадников на довольно высокий, обрывистый берег лесной реки. Та бурлила вокруг мощных оголённых корней и казалась довольно глубокой.

— Мы на месте, Гарри Поттер, — оповестил принц, спешиваясь. Друзья последовали его примеру.

— Спасибо, Ваше Высочество, — ответил Гарри, поклонившись. Принц ответил кивком.

— А вас, прекрасная леди, я ещё надеюсь увидеть, даже если ваш рыцарь этому и не особенно рад, — задорно хохотнув на покрасневшего Рона, принц вытащил из-за уха веточку сирени и протянул её Гермионе. — Если любой из вас окажется в опасности — переломи эту веточку. Кто-нибудь придёт на помощь, — уже серьёзно продолжил он. — А теперь — прыгайте в реку и не удивляйтесь ничему. Не забудьте ещё раз назвать место, куда направляетесь.

Гарри тяжко вздохнул и обменялся взглядом с Роном. «То туда прыгай, то сюда…» — читалось у того на кислом лице. Подростки закинули рюкзаки на спины, взялись за руки, и на счёт три Гарри сделал отчаянный прыжок с обрыва, увлекая за собой орущих что-то остальных.

— Ах, да! Забыл пояснить про ход времени — в вашем мире прошла где-то пара неде-е-е-ель! — сложив руки рупором и смеясь, прокричал вдогонку принц Линки. Когда до Гарри дошёл смысл сказанного, он уже с головой оказался в воде.

* * *

На этот раз всем четверым померещилось, что их засунули в пылающую жаром духовку. Встреча с твёрдой землёй опять оказалась довольно болезненной. Кашляя и ругая фей на чём свет стоит, Рон кое-как отряхнулся и стал помогать подниматься Гермионе. Невилл осторожно ощупывал ушиб на затылке, одновременно со злостью спихивая с себя полубессознательного Гарри. Определённо, в плане путешествий с феями не хотел больше связываться никто. Гарри нашёл очки, напялил их на нос и осмотрелся.

День клонился к вечеру, холодный ветер трепал одежду и гонял жёлтые высохшие листья. Ребята оказались на склоне довольно высокого холма, и небо над их головами казалось низким от наполненных дождём туч. Гарри решил не терять времени. Цепляясь за жухлую траву, он стал карабкаться на вершину. Ещё шаг, ещё пара шагов, и там… Там, за холмом, место, которое когда-то было его домом… Его приветливым и счастливым домом… Где он был радостен каждый день, целый долгий год своей жизни, и где навечно остались его родители. Годрикова Лощина. Наконец-то, совсем чуть-чуть ещё… Вот и вершина…

Гарри пошатнулся, но не от налетевшего промозглого порыва. И не от сырого холода всё вдруг обледенело внутри.

— Ну куда ты попёр, в самом деле, — пыхтел, догоняя, Рон, — это же опасно! Ты же…Ой…

Теперь, когда он оказался плечом к плечу с другом, то понял, от чего тот словно окаменел.

Прямо перед ними, уже застеленная лёгким туманом, начиналась узкая долинка, в которой был зажат крошечный городок, почти деревня. Даже отсюда, с вершины холма было видно, что в нём не осталось ни единого целого дома. Выжженные деревья, сады, чёрная трава. Ни души. Главная улица выходила на мощёную площадь, за которой притаилась ратуша. С её башни раздался отдалённый случайный звон надтреснутого колокола. Гарри, как лунатик, начал медленно спускаться с холма.

— Ты с ума сошёл! — сквозь зубы рявкнул Рон, схватив его за плечи и утаскивая с открытого места назад. — Очнись!

Гарри ничего не ответил и послушно дал рыжему увести себя на место, куда их выкинул портал.

— Что? Что там такое? На вас лица нет! — испуганно бормотала Гермиона, переводя взгляд с одного друга на другого. Гарри безразлично стряхнул руку Рона со своего плеча и сел на холодную землю.

— Всё кончено. Он уничтожил деревню, — тихо проговорил он, снимая очки и закрывая лицо грязными ладонями.

— Не может быть…

— Очень даже может, — голос Невилла прозвучал особенно резко в вечернем воздухе. — Надо было чаще радио слушать, ну или хотя бы газеты читать.

Все, кроме Гарри, перевели недоверчивые взгляды на юношу.

— Чего вы на меня пялитесь? Я правду говорю.

— А по-моему, ты-то как раз и врёшь, — с явственной злостью в голосе парировала девушка. — Я перечитываю каждый газетный обрывок по два раза и не пропустила ещё ни одной радиопередачи! И ни слова о Годриковой Лощине за всё это время, ни единого словечка!

— Этот длинноволосый придурок только что кричал нам, что тут прошло две недели!

— Не слышала я ничего, я в этом момент уже нырнула!

— Ах, так! Вот как раз уши-то и промыла, наверное, — окрысился Невилл.

— А ну, прекратите! — неожиданно топнул ногой Гарри. Он, не веря покрасневшим глазам, смотрел то на Гермиону, то на Невилла. Причём с изумлением отметил, что тот словно бы даже доволен перебранкой. — Прекратите! Не желаю от вас ничего подобного слышать! Противно…

— Гарри, что теперь делать будем? — спросил Рон, положив руку ему на плечо. Тот поднял голову к неприветливому небу и почувствовал, что начал моросить дождь.

— Пошли, — мрачно ответил юноша, закидывая рюкзак на плечи.

— И вправду, кто-нибудь мог выжить, и нужна помощь, — кивнула Гермиона, игнорируя сверлящий взгляд Лонгботтома. — Только вдруг там засада…

— Зайдём со стороны леса. И держите наготове палочки. Мне надоело прятаться.

Ещё раз тяжело и внимательно посмотрев на остальных, Гарри побрёл в противоположном от вершины направлении. Под кроссовками уже начала слегка разъезжаться грязь. Парень вдруг понял, что идти, возможно, придётся в полной темноте, но попросил друзей не зажигать палочек. В сумерках каждый прошептал «Аквум репелло», и под шелест дождя подростки хмуро последовали за Гарри.

Идти пришлось довольно долго. Гарри спиной чувствовал напряжение, нараставшее между уставшими спутниками, и поэтому облегчённо вздохнул, когда впереди показался чёрный силуэт ратуши. Просто удивительно, как они не заблудились. Вот и первые строения… Тут все невольно начали вести себя ещё тише. Вероятно, это была одна из самых дальних улочек, почти не мощёная, узкая и извилистая. А теперь ещё и полузасыпанная обломками. Осторожно обходя битое оконное стекло и темнеющие в лужах кирпичи, Гарри приблизился к домишке, вплотную прижавшемуся к зданию деревенского совета. Дверь была выломана, и каждый дюйм внутри покрывала жирная сажа.

— Пожар, может, даже взрыв, — прошептал Рон.

— Ошибаешься, при взрыве крыша бы ни за что не уцелела, — поправила его Гермиона. — Пойдём искать живых.

Ребята старались пробираться вдоль более-менее целых стен и не выходить на середину широких улиц. Некоторые дома выглядели почти нетронутыми, другие были развалены почти до фундамента. То там, то тут угрожающе вырисовывались остовы разбитой мебели, сломанные деревья, вывороченные заборы. Теперь все эти разрушения нещадно поливал дождь. После часа блужданий по полуразрушенному городу-призраку решено было найти дом с относительно нетронутый кухней и хотя бы поесть. А утром взглянуть на могилы Поттеров. Немой вопрос «А что же дальше?» так и грозил сорваться с губ, и Гарри нарочно избегал встречаться взглядом с остальными. Что дальше — он не знал.

* * *

— Ну что, есть какие-нибудь предложения? — скорее для формы, чем из любопытства спросил Рон, прихлёбывая чай. Так и не найдя целого очага, подростки сделали привал в чьей-то лишённой одной стены гостиной и развели костёр прямо на полу.

— Я думаю, этот вопрос нужно задать прямиком нашему дорогому Гарри, — проговорил Невилл.

Гарри резко повернулся к нему:

— Я… Я надеялся, что что-то поможет мне найти след медальона, но теперь, когда тут, кажется, и кошки живой не осталось…

— Медальона? — прищурился блондин. — Ты мне что-то ничего такого не рассказывал.

Гарри прикусил язык, мысленно обозвав себя идиотом. Уж кому-кому, а Невиллу истинной цели их путешествия уж точно знать не надо. Как он вообще за ними увязался?

— Это неважно. Теперь всё, что я хочу — это попрощаться с родителями.

— И чего же мы тогда ждём? — вдруг спросил Невилл. Гарри подумал, что ослышался.

— Чего? Ты что, не заметил, что на улице вроде как ночь и ливень? Мы просто не найдём их сейчас!

— Да ладно! Мы волшебники или так, шваль всякая? Идём сейчас, и не придётся тут торчать до самого утра. Лично мне вообще не нравится вся эта затея…

Гарри открыл было рот, но тут из темноты Гермиона бесшумно прижала палец к губам и мельком кивнула на Невилла. «Действительно, как же я сразу не догадался, — похолодел Гарри, — а что если… он совсем не тот, за кого себя выдаёт?!»

— Эй, ты меня слушаешь? — одёрнул его блондин. — Я минуту назад наступил на что-то мягкое в коридоре, и оно хрустнуло у меня под ботинком! А что если этот городишко полон трупов, и это что-то было магловской…

— Хорошо, — ответил Гарри, вскочив на ноги. — Мы идём на кладбище прямо сейчас.

— Что?!

Возмущению Рона не было предела, но Гарри слегка наступил ему на ногу, заставив умолкнуть.

— Ты прав… Невилл, — кивнул он и фонтаном из палочки залил костёр. — Идём.

Было около трёх часов ночи, и дождь почти унялся, но темнота стояла непроглядная. При призрачном свете палочек четвёрка держала путь к церквушке, что стояла на отшибе недалеко от того места, где ребята развели костёр. Всего несколько улочек, но время словно остановилось. Гарри услышал, как Гермиона что-то едва слышно шепнула Рону, и тот резко вдохнул.

«Ну что ж, это будет моментом истины», — яростно подумал Гарри, разглядывая спину Невилла. Тот словно лучше него знал, куда идти.

А вот и церковные ворота. Странно, но церковь, это почтенного возраста зданьице, выглядела совершенно целой, и Гарри впервые понял, что по-настоящему опасался именно за целость кладбища. Нельзя было и придумать ничего гаже и возмутительнее, чем развороченные могилы. Он осторожно толкнул послушные ворота и первым пошёл вдоль рядов. Трое спутников, ни на шаг не отставая, следовали за ним в полном молчании. После бесчисленного количества поворотов, когда церквушка окончательно потерялась из вида, Гарри вдруг встал, как вкопанный.

— К могиле я пойду один, — твёрдо объявил он.

— Но как ты её найдем, тут же темно! — насторожился Рон.

— Просто, — ответил Гарри и вдруг бледно улыбнулся, глядя поверх голов своих спутников. Все обернулись и увидели неподалёку едва заметный в темноте памятник из белого мрамора, единственный такой на всём погосте.

— Вот и они… — прошептал Гарри, почти бегом направившись к мраморной глыбе.

Это действительно были они. На вершине постамента коленопреклонённый ангел прижимал к груди цветущую ветвь. Изъеденная непогодой, но всё ещё прекрасная голова изваяния была склонена так, словно оно с печалью рассматривало приникшего к надгробию мокрого волшебника. На какую-то минуту весь мир остановился и замер, и для одинокого подростка перестал существовать и перевёртыш-Невилл, и дождь, и разрушенный город, и Волдеморт, и даже сама всемогущая и холодная тьма. Был только белый и гладкий, словно шёлковый камень, два имени и две даты и рвущее на части чувство в груди. Странная, незнакомая доселе смесь радости, горечи, страха, боли от потери… Боль была такой сильной, что, казалось, разорвись сейчас его сердце — и она выльется наружу и затопит всё вокруг…

— Мама… Папа… Милые мои, — Гарри осторожно протянул руку к высеченным на камне буквам. — Я здесь, я жив, слышите?… — пальцы замерли в воздухе. — Мама, отец… я клянусь, что сделаю так, что никогда больше такое не повторится… ни с кем…

С этими словами он провёл онемевшими пальцами по буквам, и те прямо перед его глазами вдруг начали исчезать из виду. Юноша в ужасе отдёрнул руку. Но не успела и единая мысль пронестись в голове, как на камне выступили новые строчки. Стерев воду со стёкол очков, Гарри наклонился поближе и прочёл:

Тьма и свет — им вместе быть:

Ни смешать, ни разделить.

Там, где всё покрыто льдом,

Там, где всё с фальшивым дном,

Там, где жизнь наоборот,

Там последний час пробьёт…

Он ещё придвинулся, и строчки снова изменились:

Если пламя будет жить,

Мы одну починим нить…

— Что за… А-а-а-а-ах!!! — Меньше всего юноша ожидал, что именно сейчас что что-то острое, похожее на целый набор бритв, вонзится в плечо, мгновенно добравшись до самой кости. С размаху ударив кулаком шипящую от ярости тёмную массу, Гарри услышал у себя за спиной несколько голосов, яростно выкрикивающих боевые заклинания, и треск разлетающегося осколками во все стороны камня.

— Рон, найди Гермиону! Эй, ты, тварь, покажись! — злобно завопил он, когда невероятно быстрое нечто полоснуло его по лицу, сбивая очки. Чёрт, где теперь палочка?! Ослепительные вспышки проклятий и летящий щебень не давали сориентироваться. С силой отшвырнув небольшого, но яростного врага на криво торчащий из земли памятник, Гарри рванулся было на поиски упавшего оружия, но враг с нечеловеческой скоростью вдруг перерезал ему путь. Гарри ещё успел услышать, как в сотне футов он него завизжала Гермиона, прежде чем что-то острое неотвратимо и безжалостно воткнулось в бок. «Как больно… — с этой мыслью парень устало рухнул в раскисшую грязь. Сверху на него с сочувствием смотрел белый ангел. — И слишком просто…» — подумал он, медленно теряя сознание.

— Эй, только не смей умирать!

Гарри открыл глаза и тут же невольно пожалел об этом. Зрелище, представшее его взору, заставило юношу буквально примёрзнуть к месту. Он лежал в луже, а на его горло, шипя, нацелила клыки девочка лет восьми. Всё, что парень успел разглядеть при очередной вспышке заклинания, это её спутанные и донельзя грязные волосёнки, смертельно белую кожу и пустые белки глаз. Ещё мгновение, и страшного монстра отбросило фиолетовой вспышкой.

— Говорю же, только не вздумай умереть! Это будет не по-геройски!

Гарри медленно повернул пульсирующую болью голову в сторону незнакомого голоса. Над ним возвышалась, протягивая руку, какая-то волшебница с короткими мокрыми кудрями и хмурым худым лицом. Что-то в ней было отдалённо знакомо Гарри, но у него совершенно не было сил вспоминать.

— Рон и Герми… — хрипло проговорил он.

— С ними всё отлично, быстрее! Тварей кругом слишком много, надо уходить! — вскрикнула волшебница, кое-как подняла юношу из лужи и закинула его руку себе на плечо. В следующую секунду Гарри понял, что та аппарирует. Тут он снова потерял сознание.

— О, Мерлин, Мерлин, Мерлин и святые гиппогрифы! — словно сквозь сон доносилось до Гарри. — А крови, крови-то! Залили всю приёмную… ну, сюда его, сюда…

Перед взором Гарри в ореоле разноцветных пятен проплыла кругленькая фигура мадам Помфри.

«ЧТО?! Мадам Помфри?!! Это что, медицинское крыло Школы?!! — он попытался вскочить, но конечности категорически отказались повиноваться. — Только не сюда! Обездвижили! Что всё это значит?… А хотя… — уже почти благодушно подумал он, чувствуя вкус Сонного зелья, — какая уже, к троллям, разница…»

* * *

Спустя то ли вечность, то ли пару минут тяжёлого сна Гарри всё же решился открыть глаза. Это помогло не слишком — комната всё равно расплывалась пятнами. Правая рука была плотно прибинтована к груди, поэтому парень, морщась от боли, левой достал с тумбочки очки и надел их. Сомнений быть не могло: неведомые спасители притащили их не куда-нибудь, а в медицинское крыло родного Хогвартса, в который он меньше всего планировал возвращаться. Со стороны его койки шторы были милосердно задёрнуты, в то время как Рон вертелся в кровати, пытаясь загородиться от яркого солнца загипсованной рукой. Со стороны казалось, что он всё пытается нанести себе увечье потяжелее. Где-то за ширмами ещё спала Гермиона. Гарри откинулся на подушки и громко вздохнул, чем привлёк внимание Рона.

— О, проснулся наконец-то! — оживился тот, и Гарри отметил лёгкое раздражение в голосе друга. — Ты почему сбежал от нас? Я так и не понял, что произошло между тобой, Гермионой и Невиллом. И, конечно же, никто и не пытается мне что-либо объяснить. То Лонгботтом начал хамить ни с того ни с сего, но эти дети-упыри из ниоткуда, то авроры…

— Авроры? Дети? — повернул голову Гарри. — Сначала мне показалось, что Невилл напал на вас с Гермионой, но вспышек было слишком много…

— Напал? Ни фига! Сбежал, как последний трус! Ты что, совсем ничего не помнишь? — Рон опёрся на локоть здоровой руки. Гарри прикинул, стоит ли рассказывать сейчас о надписях на родительской могиле, и после секундного раздумья решил, что нет.

— На меня набросилась одна маленькая девочка, — мрачно отозвался он и ощупал наглухо забинтованный бок, — и чуть не отправила на тот свет. Это всё, что я помню. А вытащила меня…

— Брейри. Моя фамилия Роуз, но лучше зовите меня просто по имени. Кстати, можно к вам на пару минут? Я вижу, почти все проснулись.

Только сейчас парни заметили, что незнакомая волшебница стоит в проёме дверей и уже довольно долгое время наблюдает за ними, заложив руки за спину. Среднего роста, в чёрной мантии словно с чужого плеча и с такой неумелой стрижкой, что вечно всклокоченные волосы Гарри в сравнении с ней показались бы шедевром укладки.

— А вы, собственно, кто? — несколько ошарашенно спросил рыжий.

Вместо ответа девушка подошла к кровати и протянула ему карточку из толстого непромокаемого пергамента, какие обыкновенно носили при себе авроры. Рон взял её в руки, но, видимо, что-то с документом было очень не в порядке, потому что он молниеносно выхватил палочку и наставил её на недоумевающую девушку.

— Говори, у кого и где ты это стянула! Удостоверения авроров поменяли шесть лет назад! — прошипел он. К вящему удивлению Гарри, недоумение на лице волшебницы внезапно сменилось весельем.

— А Министерство нисколько не изменилось, — словно сама себе сказала новоявленная Брейри, ероша на своей голове гнездо из вьющихся волос и широко улыбаясь. — Сказали, что выдадут новое через неделю, а насчёт проблем со старым не удосужились предупредить!

Гарри подумал, что если кто-нибудь не явится в палату сию секунду и не объяснит ему, что кругом происходит, его мозг вскипит. Странно, но его мысленный крик о помощи был услышан, и в дверях показались профессор Макгонагалл, Аластор Грюм, Ремус Люпин, мадам Помфри, которую почти не видно было за полным подносом отваров, и…

— Крааам?! — Гарри резко сел в подушках. Виктор поднял густые брови, видимо, тоже несколько опешив. Но через секунду они с Брейри заметили друг друга и Крам с какой-то странной неуверенной полуулыбкой остановился в дверях. В палате повисла неловкая тишина, которую в конце концов прервала Макгонагалл.

— Ну что ж, я думаю, что начать объясняться лучше нам, так молодые люди всё-таки ранены, только проснулись и, как мне кажется, слегка не в себе, — сказала она, покосившись на вытаращившего глаза Уизли. Профессор указала вошедшим на стулья.

— Я должна сказать, что если бы не профессор Люпин, вас троих бы уже хоронили.

Она ястребом уставилась на Гарри, но тот словно не заметил пронизывающего взгляда. Его внимание было приковано к тепло улыбнувшемуся оборотню.

— Ремус? Так это вы нас нашли? Как? Я же никому не сказал…

— Зови это инстинктом, Гарри, — тихо отозвался Рем, скрестив руки на груди. — Это как раз самый лёгкий вопрос из всех, которые ты мог бы задать. Не я один заранее догадался, куда ты поспешишь направиться с Прайвет драйв, и мне очень жаль, что ты опоздал.

— Что там произошло? — так же тихо спросил парень, но оборотень только головой покачал.

— Мы не знаем. Предположительно никого не осталось в живых, потому что никто не сообщил о бедствии. Только спустя неделю, когда обнаружилось, что почтовые совы возвращаются с недоставленными письмами, в аврориате заподозрили неладное. И, увы, было слишком поздно.

— Но как вы узнали, что именно в ту самую минуту на нас кто-то напал? — задал вопрос Рон.

— А за это скажите спасибо ей, — Рем кивнул на Брейри. — Нам всем просто повезло, что в аврориате оказалась мисс Роуз. Не сиди она в приёмной — мы бы не узнали, что что-то происходит в Лощине.

— Есть простая довольно-таки техника, позволяющая выяснить, кто в данный момент в опасности, — уклончиво ответила мисс Роуз.

— Погодите, погодите, — замахал руками Рон, заставив профессоров обернуться в свою сторону. — Кто она такая? — в упор взглянул он на Брейри.

Виктор снова едва улыбнулся и просто ответил:

— Она? Ну, э-э-э… моя… как это на английском? Ах, да — тётя.

Гарри показалось, что он ослышался. Или болгарин окончательно разучился говорить на и без того смутно знакомом языке, или на последней тренировке его садануло бладжером сильнее обычного… Ведь спасшей его волшебнице ну никак нельзя было дать больше двадцати с небольшим лет!

— Да. Младшая сестра моей матери. Только видимся мы в первый раз.

Брейри пожала плечами, поднялась со стула и вдруг просто и искренне стиснула племянника в объятиях. Тот несколько опешил, и тут Гарри понял, что именно ему показалось знакомым в чертах Роуз. Она напомнила ему именно Крама — такие же прямые широкие брови и слегка нелюдимое выражение лица. Он бы ещё больше запутался в этих сравнениях, если бы Брейри не выпустила Виктора, не уселась обратно и не заговорила. Волшебница вкратце поведала, как проснулась от чрезмерно долгого сна в больнице Сент-Мунго, как врачи помогли ей вспомнить, кто она, как она сама узнала, что по прошествии стольких лет её сестра, которую она едва знала, воспитала в родной Болгарии мировую звезду квиддича…

— Твои друзья, Гарри Поттер, здорово мне помогли, — кивнула мисс Брейри в сторону Люпина. — Я выросла в Британии, в чужой семье, поэтому у меня не та фамилия, что у Виктора. Ещё я закончила Хогвартс одновременно с твоими родителями, хотя едва их знала. Я аврор. И очень надолго застряла тогда в аврориате, пока собственные бывшие коллеги подтверждали мою личность. Так что документы у меня вполне настоящие, только старые, — подмигнула она Рону, который слушал её, не шевелясь.

— Ну, а теперь, когда знакомство состоялось, — вмешалась Макгонагалл, — вы, юноши, обязаны рассказать нам, что произошло в Годриковой Лощине.

Гарри и Рон переглянулись.

— А что рассказывать? — пожал плечами Рон. — Мы забрели в какую-то кладбищенскую глушь, Гарри бросился к памятнику родителям, а Невилл просто аппарировал куда-то прямо перед нашими с Гермионой носами. Потом вспышки, появились эти то ли дети, то ли инферналы…

— Несколько упивающихся, — мрачно заметил Люпин.

— Да, и вся эта дрянь бросилась на нас. Пока мы отбивались, появились авроры. Остальное вы знаете лучше нас.

— Что ж, вам троим придётся на какое-то время задержаться в Школе, — заметил Грюм. Гарри, хоть всё его существо восставало против бездейственного лежания на койке, не мог с ним не согласиться. Он закрыл глаза. Эта маленькая деталь не укрылась от ястребиного взгляда главной медсестры.

— А вот теперь я попрошу всех посетителей на выход!

Казалось, мадам Помфри только и ждала, когда хоть один из пациентов откинется на подушки, чтобы выставить, наконец, всех из палаты. Макгонагалл, коротко, но неохотно кивнув, жестом пригласила прощающихся гостей следовать за собой.

— Отдыхайте, мистер Поттер и мистер Уизли. Но помните, что окна под заклятиями, а у двери постоянно дежурит мадам Помфри.

— Это значит — никаких побегов! — прохрипел Грюм. Гарри пожал плечами. Больше всего ему хотелось немедленно пристать к старику с сотней вопросов, накипевших за последний месяц, но тот со своей деревянной ногой выбежал из комнаты быстрее, чем остальные на двух здоровых. Это показалось парню несколько подозрительным. Наконец дверь за посетителями закрылась.

— Как ты думаешь, Невилл и вправду оказался предателем? — вяло подал голос Рон.

— Понятия не имею. Надо расспросить нашу мисс-энциклопедию, — отозвался Гарри. Он вылез из-под одеяла и, пританцовывая от холода, направился к двери. — Хочется верить, что даже если среди нас и есть «крыса», то только одна. А это нам предстоит проверить, — продолжил юноша, демонстрируя другу поднятую с пола небольшую кожаную флягу Грюма. — Очень непохоже, чтобы Грозный Глаз терял что-то из своих вещей, правда?

Рон, до того несколько непонимающе следивший за приятелем, аж подпрыгнул. Дело действительно принимало интересный оборот.