Спасение бедного Гарри (джен)

На следующий день все преподаватели были слегка не в себе. За исключением профессора Снейпа, конечно же. Он, как ни в чем не бывало, назначал отработки, снимал баллы и задавал домашние работы. Кто бы знал, что оплотом стабильности в трудное время будет именно Снейп! О том, что случилось с профессором Дамблдором, который, как выяснилось, Дамблдором даже не был, уже судачила вся школа. К счастью, при эпохальных событиях присутствовало слишком много свидетелей, поэтому история в малейших деталях передавалась из уст в уста. То есть, даже если вы — самое захудалое привидение замка, про которое все уже сто лет как забыли, вы и то, наверняка знаете происходившее разоблачение лже-директора во всех подробностях.

Пустой трон во главе преподавательского стола красноречиво свидетельствовал о правдивости сплетен. Пустовало, также, и место Квиррела. Народ уже делал ставки на то победит ли он свой стыд после истории с татуировкой или нет. Кто-то даже утверждал, что иметь лицо Фаджа на затылке — круто.

У Гарри и его друзей уже языки болели от пересказов одного и того же, но наплыв желающих послушать все не иссякал. Рон уже начал рассказывать, что лично обезвредил лже-Дамблдора, а Гермиона утверждала, что первая распознала действие оборотного зелья.

После обеда, прошедшего в полном хаосе и шуме Большого Зала, профессор МакГонагалл вызвала Гарри к себе в кабинет. Он не удивился, увидев там мадам Боунс и неизвестного волшебника с непримечательным лицом. Да и чему удивляться, когда мир катится к чертям?

— Гарри, — ласково обратилась к нему профессор МакГонагалл (одно это настораживало). — Ты не против, если прежде мы кое-что проверим? Вчера профессор, кгхм, Дамблдор упомянул нечто важное, и нам всего лишь нужно убедиться, что он в очередной раз соврал. На всякий случай.

Гарри пожал плечами. Ему было все равно.

— Хорошо, — Минерва кивнула незнакомому волшебнику.

Тот подошел, поколдовал над мальчиком, что-то бормоча, капнул ему на лоб чуточку маслянистого зелья. Холодное, Гарри поежился. Пока незнакомец творил над ним волшебство, Гарри задумался. Ему опять начало казаться, что все происходящее — грандиозный изощренный розыгрыш Дурслей. Потому что как еще объяснить сюрреалистичность происходящего он просто не знал.

— Все в порядке, — волшебник отошел. — Никаких следов темной магии или фоновых излучений. Он чист. Шрам — просто шрам, и я не вижу причин, по которым стоило бы его сохранить.

Гарри встрепетнулся:

— Я могу избавиться от шрама?

— Несомненно. Если только вы не находите его приятным эстетически.

— Нет-нет, не нахожу!

— Ну вот и отлично, — вмешалась профессор МакГонагалл. — Сегодня же обратитесь к мадам Помфри.

— Все проверили, Джонсон? — спросила мадам Боунс.

— Да. Хотя... вот еще кое-что, — он снова забормотал над мальчиком.

Гарри почувствовал как карман его мантии нагрелся, и что-то там подозрительно завозилось. Первым порывом было с криком сорвать с себя одежду, но потом он вспомнил, что Скрабберс повадился залезать в его чемодан. Он осторожно вытащил взволнованную крысу, бедняжка царапалась и отчего-то сильно нагрелась.

— Так-так, — Джонсон молниеносно выхватил зверька у него из рук. — Что тут у нас?

Гарри даже не успел возразить, Джонсон его опередил, закидав вопросами:

— Откуда у вас эта крыса? Давно? Происходило ли с ней что-то странное?

Гарри пересказал все, что помнил из рассказов Рона.

— Итак, дамы и господа, у нас тут незарегистрированный анимаг! — торжественно объявил Джонсон.

Минерва и Амелия уже и не такое видели, поэтому за сердце хвататься не стали, только последняя мрачно пошутила:

— Чувствую к Азкабану спешно придется пристраивать новое крыло. Каждый день по преступнику, а то и по два. Повадились тут. У вас очень криминогенный район, Минерва.

— Ладно, кто бы это ни был, допросим его в аврорате, — мадам Боунс запихнула крысу в стакан со стола МакГонагалл, запечатала его заклинанием и шагнула в камин. Джонсон шагнул за ней, и черты его лица мгновенно изгладились из памяти Гарри.

МакГонагалл немного помолчала, давая себе время успокоить мысли, и заговорила, снова перейдя на официальный тон:

— Мистер Поттер, я бы хотела сообщить вам кое-что очень важное. Вы присутствовали вчера и знаете что произошло. Прежде всего, хочу от всей души перед вами извиниться. За все, что с вами произошло с момента рождения. Я очень виновата. Я была слепа. Альбус Дамблдор ни разу не давал мне повода усомниться в его действиях. Оказывается, я все это время обманывала себя. Конечно, я лишь одна из многих, но это ни в коей мере меня не оправдывает. Принимаете ли вы мои извинения?

— Конечно, — Гарри кивнул. — Я сержусь только на профессора Дамблдора. И на то, что все это время меня держали в неведении о магическом мире и моих родителях. Но ведь главное, что правда наконец открылась. Лучше поздно, чем никогда, — философски изрек он. — Еще я сержусь на Дурслей...

МакГонагалл внезапно закашлялась, прерывая его.

— Воды? — Гарри вскочил и обнаружил, что единственный стакан унесли Амелия и тот другой волшебник, как его там? А, неважно. — Вот, выпейте прямо из графина.

МакГонагалл с благодарностью отхлебнула и поставила графин на стол.

— Так вот, мистер Поттер, именно об этом я и хочу с вами поговорить.

— О графине? — тупо переспросил Гарри.

— О Дурслях, — терпеливо пояснила МакГонагалл. — Ваших так называемых опекунах, — она вздохнула. — Даже не знаю как вам сказать, но выяснилось, что они вам вовсе не родственники. Дамблдор изменил бедным магглам память и поселил вас к ним, якобы как племянника.

Гарри замер с открытым ртом. В нем боролись недоумение, ярость и восторг. Победил восторг:

— Значит, мне не придется к ним возвращаться?

— Да, мистер Поттер, именно так.

— Хорошо, — выдохнул Гарри. Жизнь, определенно, налаживалась.

* * *

Чуть позже в гостиной Гриффиндора друзья с изумлением слушали рассказ Гарри, который прерывался только восклицаниями «Да ладно!», «Охренеть!», «Вот он гад!» и «Не может быть!». И только Рон, страдающий из-за потери крысы, не присоединялся к общему гвалту.

Еще чуть позже, когда Гермиона титаническими усилиями заставила всех засесть за уроки, к Гарри подошел Перси с просьбой от МакГонагалл снова заглянуть к ней в кабинет.

По пути Гарри наткнулся на несколько странных волшебников с причудливыми конструкциями в руках — нечто, сооруженное из антенн и зеркал. Они педантично сканировали стены в коридоре и изредка переругивались на непонятном языке.

— Мы слышали, они проверяют школу на предмет наличия василиска, — сообщил Фред, догоняя Гарри.

— Вот оно — наследие Дамблдора! — торжественно произнес Джордж.

Гарри только головой покачал.

В кабинете МакГонагалл Гарри пережил эффект дежавю: тут снова находилась Амелия Боунс, сама профессор МакГонагалл и незнакомый волшебник. На этот раз другой: рыжий мужчина среднего возраста.

— Гарри, познакомься, это мистер Артур Уизли, — представила его Амелия Боунс.

Гарри пожал протянутую руку.

— Артур Уизли — отец твоего друга Рона. Он вместе с миссис Уизли временно назначены твоими опекунами. Ты сможешь на каникулах отправиться погостить в «Нору». Надеюсь, ты не против?

— Нет, — быстро сказал Гарри, — вовсе не против.

Он боялся, что они могут передумать и все-таки отправить его к Дурслям. Может, они и не его родственники, но сами-то пока об этом не знают.

— Хорошо, с этим решили, — вздохнула Амелия. — Но понимаешь ли, есть еще кое-что важное. Завтра это будет во всех газетах, так что тебе лучше все услышать от нас. Крыса твоего друга Рона оказалась волшебником, который как все считали стал жертвой чудовищного преступления. Выяснилось, что это не так, выяснилось, что этот маг сам является преступником, а за его преступления сидит невиновный человек, которого по указке Дамблдора без суда отправили в тюрьму много лет назад. Конечно, как только мы все это узнали, то поспешили освободить его из заключения. Но он очень ослаб, и сейчас отправлен проходить терапию в клинику святого Мунго.

Гарри не слишком понимал зачем ему все это рассказывают. Логичней было вызвать Рона, ведь крыса-то его в конце-то концов.

— Так вот, этот невинно осужденный человек — твой крестный, Гарри, именно он должен быть твоим опекуном. Пока это невозможно, так как он еще не восстановлен в правах. Но в будущем все будет зависеть от твоего выбора. Думаем, как только он подлечится, можно будет устроить вам встречи. Захочешь, можешь переехать к нему. Но все это потом. Сейчас иди отдохни.

* * *

Ошарашенный Гарри плелся по коридорам Хогвартса. Он уже устал от потока новостей. И хоть вокруг творился какой-то бред, все же развитие событий ему, определенно, нравилось.

— Эй, Гарри, что ты как дубиной пристукнутый? — догнал его Эрни Макмиллан.

— Эрни, мой крестный — Сириус Блэк. И скоро мы с ним встретимся.

Глаза Эрни так широко открылись, что удивительно, как не вывалились из глазниц.

— Гарри, и ты тоже? — мягко сказал он. — Эпидемия сумасшествия в Хогвартсе? Давай я отведу тебя в больничное крыло.

— Да, мне как раз туда и надо, — спохватился Гарри. — Шрам...

— Конечно-конечно, — кивнул Эрни, стараясь не делать резких движений. — Пошли.