Серый Союз (джен)

В сопровождении стражи Гаруна и избранные окольными путями обошли город и поднялись в горы. Начинало смеркаться. На выбранном месте ведьма попросила расставить широким кругом горящие факелы, после чего отослала стражу. Никто лишний не должен был присутствовать при исполнении ритуала. Дальше женщина стала чертить внутри круга факелов светящиеся линии и символы прямо по неглубокому снегу, посыпая их какой-то черной пылью.

Вскоре стемнело.

— Фуф… Готово. Теперь слушайте меня внимательно. Нам предстоит заключить Серый Союз. Союз между Светом и Тенью. Обратной дороги больше нет. Я понятия не имею, к чему приведет это заклинание. Мое тело будет лишь проводником воли Тени. Сейчас вы займете места в круге и преклоните колени. Ах, чуть не забыла! Пусть каждый возьмет что-нибудь режущее. Нож вполне сгодится.

* * *

Колдунья в трансе читала заклинания, стоя в центре круга. Пламя факелов сбивалось и мерцало, как при сильном ветре, хотя движения воздуха почти не было. Казалось, все в этом месте было пропитано негативной энергией, каким-то потусторонним холодом. Создавалось впечатление, что за участниками действа со всех сторон следят. Гнетущая атмосфера с каждой минутой нарастала.

От избранных требовалось лишь сидеть, склонив колени и опустив головы, и делать на ладонях длинные глубокие надрезы, перечеркивающие линии сердца, жизни и судьбы, когда ведьма давала знаки.

— Теперь повторяйте, что я произнесу. Слово в слово… — промолвила Гаруна каким-то не своим, двоящимся голосом, от которого по спине бежали мурашки. — Сум этт вив фронтрайе энтри Фосашш эт ла Саното. Сум бойад филакре аэндеран. Сум чахт ашандисса мева подер дир геррето Вивто йю Эцциро. Наро этт мева дейад дест. Редж аво катерья итенгапп симбиса мева санграр ⁽¹⁾.

«Очень сильная клятва. Не к добру это все…» — успел подумать Безымянный, знавший язык магии.

— Отсеките частицу себя. Это завершит ритуал.

«О-о-ох, нет… Я думал, Гаруна пошутила про это!»

Первым героем стал Ганмонд, лишившийся мизинца на левой руке. Вскоре его примеру последовали и другие. Жертвовали главным образом пальцами. Но Безымянный калечить руки не хотел. Такая отличительная черта, по его мнению, была слишком заметной. Куда меньшее внимание привлек бы маленький недостаток, который легко спрятать под густой шевелюрой. Подождав немного, вор оттянул в сторону левое ухо. Левое — потому что любой другой левша выбрал бы правое. Приставил кинжал. Глубоко вдохнул. Зажмурился. На выдохе быстро резанул по хрящу.

Вполне терпимо, как оказалось. Зашивать руку было куда неприятнее.

Щеке, уху и подбородку стало тепло. Что-то густое, горячее текло по ним и капало, обагряя снег. Безымянный комком белой массы прижал то, что осталось от ушной раковины. На правой ладони лежал липкий обрубок, на глазах рассыпающийся в черную пыль. «Наконец-то все закончилось. Даже знать не хочу, на что я похож сейчас».

Ведьма, кажется, вернулась в реальность. Судя по выражению лица, с которым она рассматривала мужчин, сжимающих в кулаки окровавленные ладони, можно было подумать, что колдунья совершенно не помнила событий прошедшего часа. Оглядев Безымянного, спросила:

— Ну и как ощущения?

— Легкий дискомфорт, — вор потряс едва разгибающейся, блестящей в свете факелов кистью руки, исчерченной добрым десятком глубоких порезов.

— А сила?

— Кружку медовухи бы поднять.

— Хм… Обманом это быть не может. Выждем время.

Вдруг Ганмонд неестественно изогнулся, запрокинул голову назад и издал сдавленный крик. Аргат подбежал к нему, чтобы помочь, остальные шарахнулись в стороны. Юнец упал на землю. Он корчился, скалился, кусал снег, царапал его растопыренными, как крючья, пальцами. Стонал, рычал, рвал на себе одежду.

— Гаруна… Так ведь быть и должно?

— Да не знаю я! — пошла разбираться, в чем дело.

Почувствовалось очень мрачное присутствие. Огни факелов затрепетали. Тьма сгустилась настолько, что до неё, казалось, можно было дотронуться. Против часовой стрелки от принца избранные падали один за другим. Очередь дошла и до Безымянного. Он зажмурился, пригнулся и прикрыл голову руками, будто ожидая тяжкого удара.

Нечто леденящее коснулось его плеча и проплыло мимо. О дальнейших ощущениях скажем лишь, что вор не хотел бы испытать что-либо подобное снова. Очень, очень бы не хотел.

* * *

Безымянный валялся на боку, свернувшись калачиком. Ломка прекратилась. Ощущение очень непривычное. Нет, ничего не болело, но что-то было не так… Запахи стали острее, например. Не шевелясь, он приоткрыл один глаз. Посмотрев перед собой секунды три, снова зажмурился. «Обещали нам, значит, силу драконов… Интересно. Захочешь — не придумаешь. Напишу об этом книгу, когда проснусь. Надеюсь, случится это не за углом кабака».

«Проснуться» не получалось никакими способами. Чувства были очень похожи на настоящие. По-настоящему жестко и холодно. По-настоящему ухает сова. Даже мысли оказались ясными: удалось вспомнить стишок про гусенка, который Безымянный учил еще в далеком детстве, чтобы давить на жалость прохожих: «талантливым» попрошайкам всегда давали больше еды и денег.

Наконец, Безымянный открыл оба глаза. Поджатые когтистые лапы никуда не делись. Попробовал шевельнуться. Черная чешуйчатая туша послушно меняла позу. Безымянный перевернулся на живот, сел и огляделся. Горы вокруг выглядели так, словно он смотрел, стоя на спине лошади. Обернувшись в сторону магического круга, из которого он смог уползти довольно далеко, вор не поверил глазам: там стояли, сидели и лежали… драконы! Безымянный поднял бровь. Окинул себя взглядом. Хвост с парой острых костяных пластин, похожих на сабли, стройные когтистые лапы, гибкая спина, длинная шея с гривой… Не веря счастью, ящер медленно расправил широкие черные крылья. Бархатистые, с асимметричными зелеными пятнами по краям и острыми когтями на каждом из пяти «пальцев». На угольно-черной шкуре, покрытой мелкой, словно у ящерицы, чешуей, не осталось и следа от страшных шрамов, целую коллекцию которых Безымянный насобирал, еще будучи человеком. Новое тело поставило точку на его мрачном прошлом и даровало ему шанс начать совсем другую жизнь под новым именем.

«Я не стал храбрым рыцарем, оберегающим родную землю, сражающимся за благополучие других людей. Но теперь ничто не помешает мне быть храбрым драконом. Отныне мое имя — Артраан. Артраан онф Аквилон. Я обязуюсь носить его с честью. Пусть будет так до последнего моего вздоха!"

Дракон поднялся и медленно зашагал в светящийся круг, пытаясь привыкнуть к новому телу. Попрыгал, поползал на брюхе, ударил лапой снег. За собой он оставлял крупные четырехпалые следы: большие пальцы рук и ног превратились в прибылые и земли не касались.

Гаруна разговаривала с тонкокостным голубоглазым драконом, некоторые чешуйки на теле которого были белыми. Небольшие белоснежные пятна покрывали и края крыльев. В гриве встречались светлые пряди. От затылка отходили два острых, изящно изогнутых рога. Существо в холке оказалось лишь на полторы-две человеческих головы выше колдуньи. Возникла ассоциация с Винлангом, светлым волшебником, по телосложению напоминавшим эльфа. Женщина что-то спрашивала, но ответов ящера не было слышно.

Артраан попытался окликнуть ведьму, но у него вырвалось лишь хриплое рычание, похожее на недовольное мяуканье.

— Даже не пытайся разговаривать вслух, — услышал он голос Винланга, исходивший, очевидно, от черно-белого дракона. — Теперь мы можем общаться лишь мысленно. Это несложно.

— Бла-бла-бла-бла… — опробовал связь Артраан.

— Я все слышу, — ответил белый маг с достоинством в голосе.

Ведьма посмотрела черно-зеленому дракону в глаза.

— Ну как тебе, малыш?

— У меня на лбу написано, кто я такой? Как ты меня узнала?

— Единственное, что в вас не изменилось — это глаза. Глаза остались человеческими, — ответила Гаруна, критически осматривая дракона. — Твой цвет, значит, зеленый… Хороший цвет, — затем она прищурилась, глядя куда-то поверх головы ящера, и громко засмеялась.

— Что-то не так?

— Отличился, как всегда! — ведьма захлопала себя по бедру, продолжая хохотать. По дрожащему брюху Винланга и гоготу драконов с коричневыми, фиолетовыми и бирюзовыми пятнами стало понятно, что с внешностью Артраана действительно было не все в порядке. Он поднял передние лапы к голове, провел ими по носу с горбинкой, по узкому лбу, по почти что прямым рогам… Левый рог оказался раза в два короче правого.

— Лучше бы ты палец оттяпал, вот серьезно! — голосом Хунтерда заметил крепкий черно-бирюзовый ящер.

Послышался очередной взрыв смеха.

— Так если одним рогом ударить, а не двумя, то шанс пробить броню будет выше. Не над чем ржать! Все так и было задумано! — совершенно серьезным голосом ответил неравнорогий.

У остальных драконов на какой-нибудь из лап не хватало пальцев.

— Итак, мы уступаем красным драконам в величине, физической силе и количестве. Плюс ко всему лишились возможности использовать оружие. Что дальше? — вмешался хмурый перепончатокрылый с пурпурными пятнами и вогнутым профилем. Ганмонд от происходящего явно не был в восторге.

— В чем-то мы должны превосходить их. Может, у нас ледяное дыхание, или способность пускать молнии имеется? — предположил Маэст, наслышанный о способностях разных видов драконов.

— Сейчас узнаем, — Артраан встал в боевую стойку, изогнул шею, поджал брюхо, широко открыл пасть и с силой выдохнул через рот. Напряглась каждая мышца.

Это выглядело бы эпично, если бы произошло что-то еще. Большой всполох жаркого, слепящего глаза пламени, например... Но активист только дал лишний повод подтрунить над собой.

— Вы должны быть противовесом огню. Свяжите свои возможности с пламенем, — посоветовала ведьма. Артраан посмотрел на факелы.

— Искажение. Что-то мы должны с огнем сделать… — прибегнув к магическим способностям, которые, казалось, непомерно возросли, он попытался поглотить трескучие светящиеся язычки. Без искр и дыма потухли сразу три факела. Зеленые чешуйки и пятна дракона слабо засветились.

— Как ты это сделал?

— Погоди. Теперь это нужно использовать, — он повернулся к другому источнику тепла и света. Вновь изогнул шею и открыл пасть. С шумом вырвалось нечто, похожее на черно-зеленое пламя. Даже скорее на призрак пламени: от него веяло потусторонним холодом, чем-то недобрым. Захотелось убраться подальше. Нечто охватило факел, снег вокруг, потрещало несколько секунд и исчезло. Земля почернела, свечения больше не было.

— Потрясающе! Ты затушил еще один огонек! — с явным сарказмом заметил Исван, дракон с красными пятнами.

Подул слабый ветер, палка качнулась и в мгновение ока рассыпалась в пепел, в черную пыль. Воцарилось гробовое молчание.

— Думается мне, что этим и убить можно, — сказал Артраан ведьме, не отводя взгляда от того, что несколько секунд назад было крепким куском дерева.

— Это чистая негативная энергия. В прах обращает все живое и неживое. Такая сильная, и всего лишь из трех факелов… Вы представляете, сколько пламени будет на поле битвы? — она обернулась к драконам.

Серый Союз был заключен. Сила драконов давалась с одной из сторон, и, как Артраан мог понять из текста клятвы, вечная служба — с другой. Такое заклятие снять невозможно. Но кроме Винланга и Артраана сию горькую истину никто еще не понимал. Волшебники по негласному соглашению смолчали, чтобы не подрывать настрой товарищей раньше времени.

1) перевод клятвы: "Я есть живая граница между Тьмой и Светом. Я клянусь поддерживать гармонию. Я буду применять мою силу для защиты Жизни и Знания. Это есть мое высшее предназначение. Пусть же эти слова (досл.: эту речь) навечно скрепит моя кровь".

Вернуться к тексту