У Шэнь Юаня новый план (джен)

* Шэнь Юань *

Повозка была ужасной: грубо сделанной, жёсткой и угловатой, как будто те, кто её делали, понятия не имели о плавности линий и комфорте. Единственное её удобство — величина, демоны не ограничивали себя размерами. Передняя часть, отделённая от основной, была занята возницей, там сейчас, очень удобно устроившись, сидела демоница, а двое проводников сидели рядом, внимательно смотря, как девица управляется с ящерами. Потом шёл большой и широкий отсек, куда и кровать поместится, где сейчас и возлежал Шэнь Юань, а за небольшой стенкой лежал скарб, который запасливые проводники запихали сзади.

Шэнь Юань лежал, закинув руки за голову. Матраса на жёстком ложе не было, даже жалкой шкуры демоны не постелили, и его заднице пришлось бы нелегко — колёса повозки чуть-чуть отличались размерами друг от друга, поэтому её мотало по дороге то вправо, то влево. Так ещё ровные плиты дороги имели стыки, карету так трясло, что можно зубов лишиться. Поэтому Шэнь Юань лежал на своей ци, в цуне над поверхностью. Такое нерациональное использование ци он предпочёл считать длительной тренировкой в контроле, надеясь, что об этом никогда не узнает Шэнь Цзю. Брат бесился, когда видел, что Шэнь Юань тратит ци впустую, особенно ради ненужных мелочей вроде комфорта. Но младшему главе Цинцзин осточертело идти пешком, а ехать сидя он не мог — всё его тело протестовало от этой тряски, а лёжа на ци было в самый раз.

Шэнь Юань проклинал свою вспыльчивость и склонность принимать поспешные решения. Тщательное исследование могло бы сделать его путешествие быстрым и результативным, а не бессмысленным гулянием. Он, несомненно, отвлёкся и отдохнул, вот только цели не достиг.

Его подвела инерция мышления, в который раз. Он понадеялся на память, которая его прежде не подводила, и не стал уточнять то, что, ему казалось, он знал.

Первое — это карты. Их не было. Демонам не приходило в голову заниматься картографией своих огромных, в основном безжизненных земель. Были редкие записки путешественников. Сильные заклинатели древности пытались разведать демонические земли, и не только их, они и в Бездну умудрялись спускаться. Вот только за давностью лет их сведения стали бесполезными, интересными как приключенческий роман, но соотнести их с реальным местами было невозможно, сколько Шэнь Юань ни пытался.

Младший глава Цинцзин зря понадеялся на проводников, те и вправду дальше, чем на три дня пути, не рисковали заходить. И уж точно они не искали поселения демонов и их города. Жители Приграничья проникали в демонические земли как в стан врага, быстро и незаметно тащили то, что под руку подвернётся, и спешили убежать той же дорогой, что и пришли. Найдя безопасный путь, никто не желал рисковать жизнью, разведывая новый. Им так и пользовались, пока он работал, ходя одним и тем же маршрутом годами. Стоит признаться, демоны действовали так же, только наглее, человеческая ци им не так сильно вредила, как людям — демоническая.

Собственные сведения Шэнь Юаня о демоническом мире были полнее, чем у местных жителей. Он с грустью выяснил, что никакого упоминания о Мавзолее небесных демонов в библиотеках Цинцзин и Цюндин нет, а карты демонических земель условны.

Шэнь Юань помнил замки владык и даже местность рядом с ними, да и многочисленные дворцы знати императора демонов тоже были узнаваемыми.* ( У Юаня путаются память прошлой жизни и воспоминания о книге вследствие его перерождений. Замки он знает из канона «Пути гордого бессмертного демона». Должно же там было описываться, как Бинхэ завоёвывал вассалов и где соблазнял своих жён... )))

Ему бы только один найти и узнать, кому тот принадлежит, дальше он сообразит, где находится, и составит нормальную карту местности, чтобы не болтаться бестолково по огромным демоническим землям.

Второе — это язык. В новелле не уделялось внимания обычным демонам, речь всегда шла только о главных героях. Шэнь Юань тоже общался только с владыками и приближёнными Ло Бинхэ, даже не задумываясь, что простые демоны могут не знать человеческой речи. Избалованный тонкими издёвками Тяньлан-цзюня, изысканной сдержанностью слов Чжужчи-лана и им же самим воспитанной велеречивостью Ло Бинхэ, Шэнь Юань не подозревал, что остальные демоны могут не понимать речь людей. Они всю жизнь проводят в демонических землях, у них есть свой демонический язык — им не нужен человеческий.

Свою ошибку Шэнь Юань понял слишком поздно. Демоны Приграничья немного понимали человеческую речь — столько лет живут рядом с людьми, — но чем сильнее он углублялся в демонические земли, тем меньше его понимали. Скоро всё его общение свелось к регулярному произнесению «чин-чин» во время застолий, демонам этого хватало.

Поначалу Шэнь Юань не заметил всеобщего непонимания. Он подумал, что демоны опасаются передавать ему сведенья о сильнейшем небесном демоне — владыке южных демонических земель — Тяньлан-цзюне. Это было понятно. Поэтому Шэнь Юань не настаивал, он рассчитывал убедить демонов в своей способности защитить их от гнева Тяньлан-цзюня, поэтому спокойно делал, что его просили: убивал монстров, демонстрировал боевые навыки и, чтобы подчеркнуть своё милосердие, продолжал помогать больным девицам. И это работало. Демоны становились всё дружелюбнее, с радостью встречая его в каждом селении, чуть ли не красную дорожку выстилали к его приходу. А вот их речь становилась всё непонятнее, раньше хоть изредка упоминались человеческие слова, но тем сильнее он углублялся, тем больше речь походила на рычание и не имела ни одного знакомого звука. Дружелюбному общению и совместным попойкам взаимное непонимание не мешало.

Шэнь Юань не спешил, он помнил исследования антропологов, те годами втирались в доверие, чтобы получить знания о сакральных традициях, вот только Шэнь Юань уже сделал для племён больше, чем любой исследователь. Он бился с кучей монстров, от ушастых многоногов до демонических гигантских жужелиц, он притаскивал съедобных монстров тоннами, — но ни на шаг не приблизился к Тяньлан-цзюню.

Не понимая языка, Шэнь Юаню приходилось только гадать, с чем связано такое оживление демонов при виде него и в чём причина желания каждой демонической девицы получить его знак. Плохо нарисованный символ Цинцзин, неожиданно появившийся на полотнищах и попонах ездовых животных окружающих демонов, можно было вполне однозначно интерпретировать. Собственные догадки ему не понравились — всё же Шэнь Юань знаком с историей, — но пока младший глава Цинцзин гнал от себя эти мысли. Потом разберётся!

Его больше волновало, чтобы брат об этих художествах не узнал до его возвращения. А там Шэнь Цзю что-нибудь придумает. Сейчас же все его мысли занимал Тяньлан-цзюнь.

План найти сбежавшего небесного демона оказался провальным. Шэнь Юань из разговорчивых демонов знал только самого Тяньлан-цзюня, возможно, он мог опять произвести впечатление на Чжучжи-лана, вот только вряд ли племянник поможет найти и убить своего любимого дядю.

Оставалось только одно — спуститься в Бездну и вытащить Ло Бинхэ. Карта Бездны у Шэнь Юаня стояла перед глазами, нужно было всего-то пройти по описанию в новелле, которое он прекрасно помнил, и он обязательно наткнётся на Ло Бинхэ.

Шэнь Юань почесал нос и вздохнул — Шэнь Цзю точно будет против, а идти в Бездну одному, без запасного плана и без страховки — самоубийство. Шэнь Юань не собирался так рисковать.

* Тяньлан-цзюнь *

Тяньлан-цзюня не надо было искать, всё это время он прятался совсем рядом с Шэнь Юанем — за стенкой повозки, в той части, где лежало натасканное проводниками барахло. Он предусмотрительно не отзывался на громкие выкрики Шэнь Юаня, а в сторону демонов, которые опасливо на него поглядывали, ему достаточно было только нахмурить бровь.

«Не зря говорят, что сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя!» — удовлетворённо думал Тяньлан-цзюнь — никто из демонов так и не рискнул упоминать, что видел его.

Шэнь Юань, сам того не понимая, сильно усложнил жизнь небесному демону своими поисками. Приграничье демонической стороны после активных действий заклинателей напоминало разворошённый улей, кто-то объединялся в союзы, кто-то искал себе покровителей.

Цзючжун-цзюнь гонял соглядатаев по своим землям, те рыли землю носом, непонятно что высматривая и вынюхивая, Тяньлан-цзюню с каждым днём становилось всё сложнее прятаться. В центральном демоническом царстве он был незваным гостем, не хотелось бы привлекать к своей персоне внимание Цзючжун-цзюня. Тяньлан-цзюнь давно бы убрался из столь негостеприимного места, но заклинатель, в одиночку бродящий по демоническим землям, был сам по себе интересен, а заклинатель, собравший гарем из демониц, был интересен вдвойне.

— Представляешь, Тяньлан, девицу Ша, осмелившуюся прийти с войском, в капусту покрошил, а остальных берёт в жёны, пополняя свой гарем.

Ван Ши-гэ — старинный друг, давно подчинил себе хороший кусок территории и даже имел небольшой дворец, которым весьма гордился. А ещё специфическую внешность: сломанный рог, выбитый глаз и огромный живот, но тот совершенно не мешал огромному и невообразимо сильному, напоминающему быка демону.

Ван Ши-гэ был одним из немногих воинов, которых Тяньлан-цзюнь мог бы назвать другом и прийти к нему без регалий и так, как есть — изрядно растерявшим силу.

Тот оказался радушным хозяином, даже пододвинул ему поближе мясо огненной коровы — демоны, заболев, старались есть именно его.

Тяньлан-цзюнь хлопнул чарку крепчайшего прозрачного вина, которым угощал демонов заклинатель. На глазах выступили слёзы:

— Забористая штука, — прохрипел он, когда смог выдохнуть*. ( Вина в Китае были не очень крепкими, примерно 25 градусов. А перегонный куб Шэнь Юаня давал до 70 градусов, в зависимости от исходного сырья.)

!!! Поборникам морали не читать дальше !!!

У нас всё равно гет и ничего такого не будет, только намёки.

ВАС ПРЕДУПРЕДИЛИ

А в конце изрядно захмелевший демон пьяно добавил:

— Был бы Шэнь Цин-цзюнь демоном, я бы сказал, что он ухаживания начал. Старшим мужем стать хочет.

— В смысле? — Тяньлан-цзюнь чуть не уронил здорового демона, который всем телом повис на нём. До этой фразы они пытались дойти до погреба и продолжить пьянку там.

— В прямом, — Ван Ши-гэ рассмеялся ему в ухо и начал загибать пальцы, — племена подчиняет, земли захватывает, где находишься вызнал, но напролом не идёт — явно силы копит. Поверь моим словам, в конце тебя ждёт спарринг и предложение брачного союза.

Демон по-бычьи фыркнул и помотал головой:

— И на тебя я не поставлю. Силён он, зараза. Слишком силён, гуева отрыжка! Чем ты его только зацепил? — Ван Ши-гэ пытался смерить Тяньлан-цзюня взглядом, оценивая, но пьяные покачивания сильно мешали. Стукнувшись пару раз о желтоватые каменные стены длинного коридора, тот оставил эти попытки. — Не понимаю. Может, когда ты сваливал из заточения, Шэнь Цин-цзюнь счёл, что ты достоин. Иначе совсем не ясно, с чего бы ему так досконально следовать демоническим традициям. Гордись, — Ван Ши-гэ хлопнул Тяньлан-цзюня по плечу, — ещё никто из заклинателей ради союза с демоном не становился демоническим владыкой.

Тяньлан-цзюню хотелось провалиться под землю: в Бездну, в подвалы Хуаньхуа, куда угодно! Гуев Ван Ши-гэ заронил в нём неправильные мысли, и теперь действия заклинателя виделись совсем в ином свете. И это ещё не всё: раз Ван Ши-гэ, не отличающийся умом, сообразил такое, то что думают о Тяньлан-цзюне остальные демоны? Так от репутации сильнейшего демона ничего не останется, его будут воспринимать женой, тьфу ты! младшим мужем Шэнь Цин-цзюня.

Поэтому Тяньлан-цзюнь бросил всё и внимательно следил за поведением заклинателя, а тот, словно повторяя все слова Ван Ши-гэ, с демоницами не путался, собирая гарем будто символ подчинения племён. Небесный демон покрывался ледяными мурашками, когда видел заинтересованные взгляды Шэнь Цин-цзюня, обращённые на воинов, с которыми тот сражался. Теперь в них он видел похоть и предвкушение победы. В такие моменты начинали ныть не до конца заживлённые шрамы.

В задний отсек повозки Шэнь Цин-цзюня Тяньлан-цзюнь влез от безысходности — шпионы Цзючжун-цзюнь подобрались слишком близко, а с Шэнь Цин-цзюня лучше не спускать глаз.

Зря он туда залез, ой зря…