Отдел по Мистическим Преступлениям снова в деле (гет)

— Ты в курсе, — спросила Кристал на следующий день после совещания, 6 июня, — что Маморо в городе?

— Нет, — ответил Мик, — а что он тут забыл?

— Да хрен его знает, — Кристал пожала плечами, — разговаривал с Трейси, сказал, что приехал защищать диссертацию на тему Кварки в медицинской практике при лечении марсианской лихорадки пятой степени, но его уже третий день видят в баре Розовый Лотос, где он напивается до свинского состояния.

— Сведите меня с ним, — попросил капитан, — поспрашиваю, а то стиль этого мстителя в маске жутко напоминает стиль Такседо Маска.

— Я тоже об этом подумала, — согласилась офицер Ибарра.

К концу дня Кристал завалилась в кабинет Меллоуна с очень хитрой физиономией.

— Я попросила Трейси, — без лишних слов начала она, — и Трей обещала мне помочь. Говорит, что с семи до 11 вечера Маморо будет в Розовом Лотосе обитать.

— А это где? — Мик вывел карту города.

— На Орд-стрит, между KBC Bakery и Keung Kee B.B.Q. Restaurant. Там раньше стоянка была, а пару лет назад построили пятиэтажный домик. Верхние этажи — гостиница, нижние — бар. Такое варварское псевдояпонское нечто. Гейши, чай, сакэ.

— Да. Вижу. После смерти Матушки Цубасы, её бизнесом стала заправлять Красотка Цунадэ.

— Слышала я про эту дамочку, — фыркнула офицер Ибарра, — та еще тварь. За грамм гашиша любого на тот свет отправит. Ну как, пойдете?

— Пойду, посмотрю, поспрашиваю.

Где-то в восемь Мустанг припарковался около Розового Лотоса. Народу была тьма, но, поскольку Мик показал голографию Маморо, местечко быстро нашлось.

Маморо сидел в отдельном кабинете и обжимался с хорошенькой японкой в красном кимоно. Девушка была уже по пояс голая, мистер Тиба без зазрения совести жамкал её маленькие груди, целовал соски.

— Кхм…

Девушка быстро запахнулась и уставилась на вошедшего.

— Маморо-сан не говорил, что он пригласил кого-то еще, — проговорила она высоким капризным голосом.

— Сколько он тебе заплатил? — спросил капитан.

— Пятисот долларов.

— Вот тебе три тыщи и выметайся.

Девица унеслась, подобно ветру, а Мик остался наедине с поддатым Маморо.

— Ты кто? — спросил Маморо, кое-как фиксируя глаза на непрошенном госте, — я парней не заказывал.

— Поговорить нужно, приятель, — Меллоун сел на диван и первым делом отодвинул сакэ подальше. В кабинет заглянула официантка.

— Сакэ убрать и принести отрезвляющего чая, — сделал заказ капитан, — а мне — чай, без сахара.

— Хорошо.

Минут через пять заказ был исполнен и парни вновь остались одни.

— Ты не понимаешь! — Маморо отодвинул чашку с чаем, — меня все бросили! все!

— Расскажи, — предложил Мик, — полегче тебе станет.

— Да, — мистер Тиба вздохнул, — помнишь Усаги Цукино?

— Ага.

— Хорошенькая дурочка. Я её долго уламывал, чтобы отчпокать, но она всё твердила о великой любви, которая до гроба и несла подобную ересь, пока в старшую школу не перешла. Ты понимаешь? — синие глаза будущего короля Эндимиона замаслились, — она была такая хорошенькая, такая наивная и абсолютная непроходимая дура. Но, я же весь такой крутой, я, конечно, ей на хорошенькие ушки вешал килограммами лапшу о большой и чистой любви, о вечных и высоких чувствах, а сам мечтал, как она подо мной стонет. Но… никак. Это в сериале показали, что невинные поцелуи. обнимашки… все в рамках… Но к старшей школе она у меня уже вовсю отсасывала и я её долбил в маленькую узенькую задницу. А как она в старшую школу перешла, так я её и оприходовал. Наобещал её, что мы с ней тут же распишемся, а сам улетел в Америку. Правда, сперва я нашел Сейю и взял с него обещание, что он за ней приглядит…

— Ты, что знал Сейю? — удивился Мик.

— Естественно, меня Плутон свела. Она, дурочка, беспокоилась об Усаги. Буха-ха-ха… Бедная наивная Сецуна, она даже не догадывалась, что мисс Цукино давно уже ходит по рукам и членам, — облизнулся Маморо, — сколько раз, когда эта глупая сучка приходила ко мне в гости и заставала у меня ребят, мы её пускали по кругу. Трахали её в рот, и в груди, и в жопу, и в пизду… и дрочили на неё… и издевались, как могли. Она всё это воспринимала, как своеобразный ритуал посвящения в взрослую жизнь.

— Но…

— Забей. Я её сводил в больницу, после того как отымел первый раз, и её там стерилизовали. Не догадывался, почему Чибиуса на неё совершенно не была похожа?

— От другой женщины…

— В точку, приятель. Нахрена мне нужна была это тупая блядь! Если только для секса. Ну, Сейя её пользовал, Тайки и Ятен тоже, Харука… её все пользовали…

— Ясно, понятно…

— А нынешняя Усаги не дает. Вот было у неё день рождение… прошлогоднее. Ну мы все собрались. Родители и братан свалили. К десяти вечера все перепились и уединились. Но некоторые свалили — Сецуна, Ами, Кагуя и Хотару. Принципиальные больно. Рей с Ючиро в сад вышли. Уединились в кустах. Харука с Мичиру. Ятен, Тайки, а Сейя тоже ушел, сказав, что он полон любви к своему белому ангелу… во общем, Ятен, Тайки и Макото, с Минако заперлись в ближайшей спальне, ну мы с Усаги остались. Я ей про вечную любовь, а сам рукой пытаюсь под маечку залезть и титьки её пожамкать. А она такая — Маморо-сан, до свадьбы нельзя меня трогать, это неправильно. Я ей опять, что мол мы же любим друг друга и, если я даже её немного поглажу, то это только проявление моих чувств, ну и за одну грудь и взял. Она, правда, в лифчике, да майка еще, начал было…, а она мне такую пощечину влепила, что я даже со стула грохнулся. И вскочила, и говорит — вон из моего дома! и даже не хочу я тебя видеть, развратник ты негодный! Пришлось убираться. Но я подождал. Она всех из дома выперла, мы плечами пожали и покатили к морю пикник продолжать. Потом еще зимой… — Маморо тяжело вздохнул, — были мы на курорте, на Окинаве. Я все к Усаги, а она нос воротит. Ну подымаюсь я в номер, в лифте встречаю Минако. Та такая на меня взглянула, взяла мою руку… себе на грудь положила. Ну мы с ней покувыркались пару часиков.

— Подружек пользуешь?

— Минако и Макото. Остальные тоже не дают.

Пьяные откровения Маморо не тянули на признание. Это был бред молодого мужика, которому обломили все его дурацкие фантазии.

— Допивай чай и я тебя в номер отведу, — ответил Мик, — хватит тебе бред нести.

— Не дает же, — Маморо стукнул кулаком по столу, — подумаешь, какая цаца принципиальная…

— А тебе-то что с того? У тебя Минако есть, вот и пользуй…

— Минако не то, она уже такая опытная дамочка, а я девственницу хочу… хр-р-ррр… — голова молодого сердцееда упала на стол и раздался заливистый храп.

— И что же с тобой делать, — подумал Меллоун, глядя на спящего, но тут дверь к кабинет приоткрылась и вошел… Кэн.

— Кэн? — удивилось начальство, глядя на подчиненного, — а что ты тут делаешь?

— Я, — вихрастый улыбнулся, — вдруг подумал, что тебе понабиться моя помощь. Да еще Крис позвонила, сказала, что негоже тебя в этом заведении оставлять одного.

— Молодец, что приехал, — Мик ухмыльнулся, — ты на чем?

— На такси.

— О`кей. Там у входа стоит Мустанг, возьми вот этого пьяного дурака и тащи его в машину, а я пока посмотрю его номер, на всякий случай.

— Что мы ему предъявим?

— Пока — ничего. Стиль того типа, который всех розами убивает, напоминает альтер-эго вот этого алкоголика, но, я решительно не понимаю, каким образом это все происходит. Пока посадим его в предвориловку, он проспится, а утром поговорим.

— Завтра суббота, — заметил Кэн.

— Ну, значит неурочно выйду в субботу, — пожал плечами Мик, — нам нужно хоть как-то приблизиться к разгадке.

— Тогда я тоже выйду, — решил Кэн, подхватил спящего парня и поволок его к выходу, а Мик отправился в нумера.

Маморо жил сверху, а кутил снизу. Его номер выходил окнами на проулок с мусорными баками и подходил идеально для неистового мстителя. Но ничего подозрительного Меллоун не заметил.

Никаких улик.

Никаких зацепок.

Чистенький, относительно, номер заядлого холостяка. В мусорной корзине нашлась пара использованных презервативов, скомканное недописанное письмо к некой милой Мими, платок со следами некой бурой жидкости и окурок с розовой полоской. Меллоун все это в мешки распихал, вещи Маморо забрал, спустился вниз и мистера Тиба из гостиницы выписал.

— Ну что? — спросил Кэн, увидев свое начальство, — как результаты обыска?

— Кое-что наскоблил, — Мик сунул улики в багажник, бросил взгляд на похрапывающего Маморо, — сейчас довезем его до подразделения, улики экспертам отдам, а этого в камеру посадим.

Чуть позже.

— А ты сказал про то, что стиль этого маньяка похож на стиль этого алкоголика, — Кэндзи поддерживал за плечи посапывающего подозреваемого.

— Ты не знаешь, — Мик, не отрывая взгляда от оживленной улицы, начал свой рассказ, — Маморо Тиба или Джиба является Воином Любви сиречь Такседо Маском. Появляется перед восхищенными девицами в черном фраке, плаще с красным подбоем, черном цилиндре и белой полумаске. Иногда бывает Рыцарем Лунного Света, при этом одет, как араб, во все белое и с белым бурнусом. Главное оружие — белые или красные розы, которые он метает во врагов. Урон они наносят. И наш маньяк тоже мечет розы, которые убивают. А теперь нужно понять — кто есть ху…

— Понятно, — протянул Кэн, — и ты думаешь, что этот тип, которого мы везем, всё это это совершает?

— Пока ничего не думаю. Такседо Маск был воплощением любви мистера Тиба к Усаги Цукино, Рыцарь Лунного Света — потерянные воспоминания товарища, принц Эндимион тоже чего-то там воплощает. Черный принц был под заклятием, а вот этот тип… Ну, вполне возможно, что этот неуловимый маньяк получается из внутренних противоречий сексуального характера…

— В смысле?

— Маморо мне рассказал, что его никто не любит, никто ему не дает и он — бедный обиженный…

— Ясно, — заключил сержант Сасаки, — посмотрим, что он нам завтра скажет.