Тео. Теодор. Мистер Нотт (джен)

Сотни хлопков аппарации взорвали воздух. Кто-то визжал от страха, кто-то призывал мужчин брать оружие в руки. Теодор ринулся вперёд — ему стало наплевать на Перси и на Муди, но он должен был найти Джинни.

Она сама выскочила на него, увлекаемая за руку невесть откуда взявшимся Ли Джорданом, и Теодор едва успел перехватить их, наградив парня бешеным взглядом. Тот ничего не ответил и с хлопком аппарировал.

— Ты в порядке?

— Да, что случилось? Что происходит?

— Кингсли прислал Патронус твоему отцу, кто-то захватил Министерство! Я аппарирую, держись!

— А как же мама, папа? — со страхом спросила она — но через миг они уже сквозь игольное ушко оказались в гостиной дома леди Джонс в Норфолке, на другом конце островов. — Теодор, я не хочу сидеть в безопасности, когда они будут сражаться!

Нотт понял, что не может совладать с эмоциями.

— Сядь! — гаркнул он. — Тебе даже ещё не шестнадцать, и ты под моей защитой, поняла? Там шесть твоих братьев, которые защитят родителей. Дождись меня здесь, понятно?

Кот Чешир отправился с бабушкой во Францию, поэтому здесь было тихо и… пусто.

— Дерри!

Домовик появился с хлопком. В его руке была скалка, и он выглядел очень боевито.

— Что там происходит? — спросила требовательно Джинни.

— Дерри не нравится, когда волшебники ведут себя, как перепуганные куры! — воскликнул домовик. — Они успели сжечь два шатра и растоптать половину подарков, а Дерри единственный разумный домовик во всем Девоне!

— Перенеси меня обратно, — скомандовал Теодор. — Джинни, оставайся здесь, прошу!

Их взгляды встретились, и решимость в её глазах сменилась беспокойством за миг до того, как Дерри перенёс его обратно. Теодор чувствовал, как алкоголь внутри него бурлит — потому он и не решился аппарировать сам.

Действительно, там, где ещё недавно гуляла широкая свадьба, которой было мало места во множестве шатров, сверкали языки пламени и суетились десятки магов.

— Артур! — воскликнул радостно Теодор, услышав, как Гамп колдует Агуаменти. Лицо друга почему-то было покрыто копотью, а палочка ходила ходуном.

— Финита Игнито! — скомандовал Тео, наставив палочку на пламя. Это был не магический огонь — и у Ноттов были свои способы бороться с таким огнём, начиная с Великого пожара в Лондоне. Магия сырым потоком изливалась из его палочки, не пытаясь принимать вид воды, и огонь под воздействием этой мощной энергии утихал, пока не угас.

Кто-то продолжал кричать, а со стороны полей доносились крики заклинаний.

— Туда, скорее! — скомандовал Чарли Уизли, облачённый в сверкающий защитный доспех из чешуи дракона. Такой мог отразить даже самые мощные проклятья, кроме непростительных.

Втроём они достигли границы шатров в сторону холма — там, где ещё днём Теодор встретил Лавгудов. Чёрные балахоны кружили над холмами, а несколько магов лежали на земле, зажимая раны или дёргаясь в конвульсиях.

— Экспекто Патронус! — воскликнул Теодор, вспомнив запах её волос. Филин, крупный и мощный, сорвался с его палочки и устремился в сторону холма. Тео не хотел отогнать дементоров, он хотел уничтожить их, и эта решимость передалась филину. Те, кого чёрные балахоны окружили, тоже принялись отбиваться, и вскоре одна фигура была повержена и разорвана, а две других пустились в бегство.

— Остановитесь! — наконец, крикнул один из напавших магов. — Выдайте нам проклятого Поттера, и мы уйдём!

Этот голос Теодор слышал где-то. На земле лежал раненый Люпин, над которым склонилась незнакомая девушка, Артур Уизли и близнецы восстановили ростовые щиты, прикрыв всех магов синими экранами. Теодор устремился вперёд и, перешагнув тело поверженного союзного мага, дошёл до самого их края, наплевав на окрики. Он встретился взглядом с говорившим.

Этот человек был ему знаком. Рабастан Лестрейндж выглядел тогда, в Визенгамоте, почти нормальным — и лишь холодный, неприязненный ко всему живому взгляд, выдавал в нём психа, что был предан своему проклятому лорду.

— Здесь нет и не было Гарри Поттера, мистер Лестрейндж, — смело сказал Теодор. — Вы испортили праздник одной из двадцати восьми семей. Как это вяжется с превосходством чистой крови, если лорд Уизли лежит раненый одним из вас?

— Ты лжёшь! — воскликнул, откидывая капюшон, напавший маг — один из трёх, что стояли на ногах. Ещё несколько лежали, и не все из них подавали признаки жизни. С ужасом Теодор понял, что это был Маркус Флинт. — Шепард и Скримджер выдали, что он был здесь вчера!

— Флинт, ты так и не заимел мозги! — крикнул ему кто-то из близнецов. — Вчера было ВЧЕРА, ублюдок!

— Уходим, — скомандовал Лестрейндж, коснувшись своей руки. — Поттера видели в другом месте. Бросьте раненых.

Пожиратели аппарировали прочь, оставив за собой раненых союзников.

Теодор отправил Патронусов. Джинни, Невиллу и Буту, Карамеди и Тюберу, профессору Макгонагалл и Верховному чародею Фоули.

То же делали и другие маги.

После он помог донести раненых до Норы мимо пепелища, убедился, что все их союзники живы, а потом вместе с Артуром и Персивалем отправился в Министерство.

— Я не пущу вас! — кричала Молли в слезах. Они уже обнаружили, что Чарли исчез, бросив вещи, Билл и Флёр с её родителями были в безопасности в коттедже где-то на побережье, а про сквибов никто даже не вспоминал. — Кингсли сказал, что всё кончено!

— Ничего не кончено, если это была атака, — ответил ей грубо Персиваль, и Теодор был с ним согласен.

— Мы будем осторожны, милая. Присмотри за братом, Боул его проклял чем-то фамильным, может потребоваться помощь Мунго.

Все трое аппарировали в Атриум — и попали в гущу людей. Всюду виднелись неприбранные следы боя. Кажется, что защитники министерства сопротивлялись и проиграли.

«Гибель воров» была снесена. Когда Уизли и Нотт подошли с палочками в руках к месту, где была стойка смотрителя, сзади у каминов, беспрестанно вспыхивавших, собралась толпа.

— Стойте, Артур! — воскликнул властным голосом Верховный чародей Фоули.

Они и правда замерли, и из коридора к ним навстречу вышли люди. Храбрецы отступили и смешались с первым рядом толпы. Теодор видел старуху Лонгботтом, мистера Огдена и видных квиддичистов, людей, виденных на платформе Хогвартс-экспресса и жителей Хогсмида…

Сотни магов прибыли, чтобы разобраться в том, что случилось.

Из сумрака разгромленных коридоров, наконец, вышли люди. Первым шёл неестественно прямой и бледный глава Департамента магического правопорядка, Пий Тикнесс. Его руки были заложены за спиной, как будто бы связаны, а за ним следовали, переступая осколки облицовки, несколько других знакомых фигур.

Лорд Корбан Яксли. Лорд Августус Монтегю. Лорд Люциус Малфой.

Тикнесс откашлялся и навёл свою палочку на горло, наколдовав Сонорус.

— Как Глава Департамента Правопорядка Министерства Магической Британии и Ирландии я обязан заявить, что сегодня пресечена попытка государственной измены, которую хотел совершить бывший министр Руфус Отто Скримджер.

Толпа забурлила от этих известий.

— Скримджер превысил свои полномочия и вне санкций Визенгамота при попустительстве его главы, в чьей вине нам ещё предстоит разобраться… привлёк к решению внутренних трудностей Магической Британии Международную Конфедерацию. Я уполномочен заявить от лица комитета рассерженных патриотов… так вот, да, — он оглянулся кратко на лица лордов, что стояли за ним, и побледнел ещё сильнее. — Как старший в иерархии Министерства я аннулирую запрос Скримджера и запрещаю ввод сил Конфедерации на острова.

Толпа загудела сильнее.

— Более того… я требую от Верховного чародея и аппарата Визенгамота собрать кворум для выработки дальнейшего плана действий.

— Фоули, пора определиться, на чьей вы стороне! — воскликнул Монтегю.

Медленно, шаркающей походкой, Верховный чародей Юстас Фоули вышел из рядов толпы. Бледный свет магических светильников с потолка делал его лицо мертвецки бледным. Он дошёл до Тикнесса, руки которого предательски подрагивали, и повернулся к толпе.

— Как Верховный чародей Визенгамота Магической Британии и Ирландии я подтверждаю правомерность слов Пия Джонатана Тикнесса, временно исполняющего обязанности Министра Магии. Уизли, завтра в полдень…

— В девять, Фоули! — перебил его торжествующий Яксли.

— В девять назначьте заседание, в связи с этим всем. И… те, кто убегут, позавидуют тем, кто останется, — добавил он вдруг.

— Как министр я ввожу чрезвычайное положение на территории, вверенной Министерству, — продолжил Тикнесс. — Лица, подозреваемые в совершении и соучастии преступлений моего предшественника, будут объявлены в розыск незамедлительно. Люциус, будьте добры…

— П-письмо р-редактору Каф-фу уже отп-правлено, г-господин М-министр, — сильно заикаясь, произнёс Малфой. Он выглядел изо всех троих наиболее жалко — волосы на голове поредели, а лицо выдавало множественные пытки, следы которых было не скрыть приёмом зелий.

— Первый в этом списке — Гарри Джеймс Поттер, обвиняемый в убийстве Грегори Николаса Гойла. Каждый, кому известно о его нынешнем местоположении, пусть прямо сейчас сообщит об этом. Всё остальное Министерство опубликует в «Ежедневном пророке».

Тикнесс замолчал, и из толпы посыпались вопросы.

Оглядывая торжествующего Яксли, мрачного, но решительного Монтегю и испуганного, дёрганного Малфоя, Теодор понял, что Скримджер всё же допустил самую главную ошибку — толкнул капиталы клана южноанглийских баронетов к союзу с шотландскими сторонниками радикальных мер. Тёмный лорд стоял за этим напрямую, и он был единственным, кто мог получить выгоду от переворота.

Решив, что ему более нечего делать, Теодор кивнул Фоули, поймав его взгляд, и аппарировал прочь, в поместье леди Джонс.

Джинни дремала на диване, но хлопок аппарации тут же разбудил её и она наставила палочку на него.

— Чем меня пугала в детстве мама? — быстро спросила она, и палочка в её руке слегка подрагивая. Теодор на миг прикрыл глаза, возвращаясь в далёкое детство.

— Лютным, — ответил Теодор. — Твои братья бывали там.

Он сделал шаг и рухнул на колени, уперевшись макушкой в её живот. Эмоции покинули его, и он слегка всхлипнул.

— Что… что там такое? Все целы? Мама прислала мне Патронус, что вы с отцом и Перси ушли в Министерство!

— Да… там была толпа. Это Пожиратели, но не только они. Тикнесс объявил себя министром. Они провозгласили Поттера преступником номер один. Из-за Гойла. Завтра будет с утра экстренное заседание Визенгамота. Я… мне страшно, но всё будет хорошо. Обещаю.

Джинни погладила его по макушке.

— На Нору напали шестеро Пожирателей во главе с младшим Лестрейнджем, и дементоры. Они искали Поттера, но ведь его там не было!

— Тео… да, его не было, — согласилась девушка. — П-пойдём в сад?

Он поднялся и вышел вслед за ней.

— Я не хочу возвращаться домой сегодня, — прошептала она, заключая его в объятья. — Мне страшно. Вдруг они нападут вновь?

Теодор коснулся губами её лба.

— Тогда лучше в Уэльс. Я уступлю тебе свою спальню.

Вдруг небо засверкало. Теодор почувствовал интуицией, что что-то происходит, и расцепил объятья, шагнув вперёд.

С северо-запада по небу, словно мёд по кексу, растекалась волна красной магии. Она заволакивала небеса, и не было видно ей конца и края. По земле прошла лёгкая дрожь, и волна магии ветром зашевелила листья вокруг.

— Что это? Что происходит, Тео? — с волнением произнесла Джинни.

— У меня плохое, очень плохое предчувствие, — ответил ей Нотт. — Хватайся. Скорее!

Мгновением позже они были в Уэльсе, где красные небеса уже коснулись воды.

Артур был дома. Мальчики уже спали, не подозревая, что происходило за стенами дома. А красная пелена облепила небо — но лишь Теодор видел её каждый миг.

И всю ночь на неудобном диване эта пелена так и мерцала перед его глазами, не давая уснуть. Он не знал, что это — но был уверен, что это что-то дурное.

* * *

Утро наступило слишком рано. В половину восьмого он проснулся, поднялся, позавтракал тем, что вчера не доел брат — стряпня его няни была вполне достойной — и был вынужден проникнуть в свою комнату, чтобы одеться подобающим образом к заседанию Визенгамота. Такому заседанию.

Джинни даже не заметила его, свернувшись калачиком в его же пижаме. Не позволив себе долго любоваться, он быстро выскользнул и вышел на задний двор. Красная дымка в небе побледнела — но не исчезла. Поправив колпак, Теодор аппарировал и вскоре был в Атриуме Министерства.

Он был не единственным, кто спешил к залу заседаний. Виднелись лица, которых он не видел уже давно на заседаниях, виднелись те, кто посещал часто — общий вид был напуганный. Теодор не стремился заводить разговоры сам, но те, с кем он шёл по руку, пытались расспросить его, что он думал на счёт всех событий.

В зале заседаний — втором, не таком парадном, каким был первый, но тоже вполне официальном — было людно. Даже тучный Блишвик оказался на своём месте.

— Нотт, ты знаешь, что за херня была ночью в небе? — спросил он вместо приветствия.

— Доброе утро, лорд Финеас, — ответил ему мрачно Теодор. — Увы, меня это тоже волнует.

— Это утро точно не доброе, пацан. Надо было уезжать, как Мутон советовал…

Высокий Визенгамот был заполнен едва ли на три четверти, когда подошло время заседания. Вместо лорда Руперта, который накануне был ранен, место Уизли занимал самолично Артур — так можно было делать, если глава рода давал распоряжение, и Тео надеялся, что Уизли не станут объектом преследования.

Верховный чародей занимал своё место во главе суда и зала, и это было чем-то понятным и успокаивающим. Лорд Монтегю так же сидел среди рядов Высокого Визенгамота, а вот ни Яксли, ни Малфоя не было. Теодор оглядел нижнюю часть зала в поисках представителя школы — но никого не увидел.

Двери зала раскрылись, и в помещение вошли они. Пожиратели Смерти, со скрытыми масками лицами. Сердце юноши ушло в пятки, когда он, повинуясь инстинктам, вскочил вслед за соседями — но нет, Тёмного лорда, казалось, не было среди них. В окружении колдунов в страшных безликих масках, живых воплощениях картины Мунке, шёл Корбан Яксли с выражением затаённого триумфа на лице.

С ним шли Малфой, Рудольфус Лестрейндж с перекошенным лицом, Август Руквуд, старик Розье и ещё несколько менее известных членов Визенгамота. Последними шли новоявленный министр Тикнесс и экс-профессор Хогвартса Северус Снейп.

Весь вид Пожирателей смерти обозначал триумф. Они были победителями, триумфаторами.

— Корсиканец тоже думал, что победил, взяв Москву, — хрипло пробормотал Блишвик. Очевидно, его думы были схожи с тем, что видел Теодор.

— Вы что, ослепли?! — вскочил один из членов Нижнего Визенгамота. — Это же Пожиратели! Где авроры, Тикнесс, вы сдурели тут?!

— Авада Кедавра! — крикнул с бешеным видом Лестрейндж. Кто-то завопил. Кузина Гвеног, сидящая напротив в другой части зала, заплакала, зажимая рот руками. Триумф на лице Яксли чуть утих.

— Яксли, это нарушение всех договорённостей! — Монтегю сделал свой голос громче чарами. — Уймите этих…

— Договорённости? — рассмеялся шотландец. — Нет никаких договорённостей, Монтегю! Теперь все вы во власти Повелителя. Молитесь, чтобы вам не пришлось испытать его гнев лично!

Зал затих, а Лестрейндж, рисуясь, задрал рукав своей левой руки, и продемонстрировал всем яркую метку. Тео лишь подозревал, что она выглядит именно так, как её рисовали, потому что он видел лишь чёрную, грязную магию Тёмного лорда.

— Настало время вернуть всем достопочтенным слугам Его законные права и привилегии! — заявил Яксли, выступая вперёд. — Голосуйте немедленно! Или хотите отправиться вслед за этим невеждой?

— У-уважаемые чародеи и чародейки Визенга… — начал было Уизли.

— БЫСТРЕЕ, ТЫ, УБЛЮДОК, — рявкнул Рудольфус, который был явно не в себе.

— Кто поддерживает предложение лорда Корбана Яксли? — протараторил испуганный Персиваль.

Триумфаторы оглядывали зал. Теодор поймал взгляд Яксли — и всё понял. Его палочка взвилась в воздух если не первой, то одной из.

— Вовремя переметнуться — значит не предать, а примкнуть к победителю, а, Нотт? — хмыкнул сосед, поднимая палочку следом за ним.

— Кто выступает против?

Несколько палочек взметнулись вверх среди членов Нижнего Визенгамота — и тут же полетели проклятья. Зал замолк. Яксли наблюдал за тем, как Пожиратели в масках левитируют оглушённых членов палаты со смесью огорчения и брезгливости.

— Теперь далее. Сегодня ночью вы могли видеть свечение в небе. С этого дня мы, комитет рассерженных патриотов, закрыли магическим способом границы наших владений от всего мира вокруг. Ни один маг с континента, из Исландии или из Америки не пересечёт этот барьер — и ни одна крыса не покинет Британию.

Члены Визенгамота слушали молча.

— Поэтому! Теперь все мы с вами должны действовать сообща. Как сказал один из вас… «сплотиться в сложный период испытаний». Да, Нотт? — взгляды лордов сосредоточили на нём, и Теодор почувствовал себя дурно.

Бабушка осталась с другой стороны барьера — если Пожиратели не врали.

— Попечители утвердили директора Хогвартса. Им станет профессор Снейп. Северус, мы ждём ваших предложений.

Бывший декан, сверкая своими чёрными глазами, выступил вперёд.

— Уважаемый Визенгамот, — тихо, едва слышно прошелестел он — и каждый слышал этот шелест в своих ушах, шелест, пробирающий до костей. — Все патриоты Магической Британии разделяют ценности нашего владыки. Все — но не магглорождённые. Я прошу вас отменить эдикт о бесплатном образовании в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс для одарённых магически детей, рождённых в семьях магглов.

— Фоули? — поинтересовался лорд Корбан, едва Снейп умолк.

— Уизли, поставьте на голосование вот какой вопрос, — попросил Верховный чародей так, будто бы ничего не происходило. — Самоотвод Юстаса Гектора Фоули с поста Верховного чародея Визенгамота.

— Что?! А… впрочем… — Яксли махнул рукой.

Теодор голосовал «за» и в этот раз.

Фоули снял с себя колпак и тяжёлой походкой покинул кафедру. Лишь едва он спустился, как…

— Авада Кедавра, — удовлетворённо произнёс один из Пожирателей.

Зелёный луч впился в тело мага и тот, нелепо взмахнув руками, с чавкающим звуком рухнул замертво на ступенях.

— Я НЕ ДАВАЛ КОМАНДЫ! — лицо Корбана Яксли было перекошено от гнева. — БЕСТОЛКОВЫЕ, БЕЗМОЗГЛЫЕ ИДИОТЫ! Северус, уведи их НАХЕР ОТСЮДА!

Снейп безмолвно повёл палочкой, и Пожиратели попятились обратно в двери.

— Заседание окончено, — громко произнёс Блишвик и аппарировал прямо с места. К удивлению Теодора, у него это получилось — купол над Министерством не существовал.

— Стойте! Стойте! — закричал Яксли, но всё больше и больше магов покидали Министерство. Теодор поднялся со своего места, но не аппарировал, и борьба между интересом и желанием сбежать шла в его сердце и голове. — Уизли, остановите их!

Персиваль попытался постучать судейским молотком, но едва ли треть осталась в зале после этого призыва.

Монтегю и лорды из его клана покинули Визенгамот.

Теодор перевёл взгляд на стену над дверьми. Там проступали наколдованные кем-то буквы.

«НАСИЛИЕ ПОРАЖДАЕТ НАСИЛИЕ. МЫ НЕ ПРИЗНАЁМ ВАШ ВООРУЖЁННЫЙ ПЕРЕВОРОТ».

* * *

— Вы же понимаете, Яксли, что вам это не сойдёт с рук? — мрачно спросил лорд Бёрк. — Вы сегодня перешли свой Рубикон, но теперь впереди будет лишь хаос и смута.

Два коротких голосования, не в пример прошлогодним, утвердили Тикнесса на посту министра (вопреки традиции, по которой лишь член Визенгамота мог стать министром) и Яксли на посту Верховного чародея. Вошедшие вместе с Яксли лорды расселись на места своих родов, став там мгновенно парвеню — даже смотреть в их сторону немногочисленные соседи не рисковали.

— Самуэль, — нервно ответил Яксли, — вы не представляете, как тяжело было убедить не заливать кровью всю палату. Радуйтесь тому, что мы пошли не по кровавому варианту! Уизли, внесите в повестку присвоение Фоули ордена Мерлина второй степени посмертно. За доблесть и патриотизм.

Ещё одно короткое голосование привело к успешному результату.

До момента, пока Яксли не распустил заседание, он успел провести через регламент несколько процедур. Заседания становились регулярными — каждый понедельник, с девяти утра и до пяти вечера. Те, кто пропускал заседание, должны были предоставить объяснения в формате дисциплинарного слушания комиссии в лице Верховного чародея, главы ДМП, Инспектора по дисциплине (им назначили покинувшего вслед за Снейпом зал Лестрейнджа) и главы Администрации Визенгамота. Теодор не завидовал Персивалю, которому предстояло проводить время в такой… сложной компании.

Три пропуска без объяснения причины приводили к временному отстранению (до разбирательства комиссией) для Высокого Визенгамота и к преследованию ДэЭмПэ для Низкого.

Предложения Снейпа по магглорождённым были приняты, а ещё министр успел выступить с инициативой создания (заранее подготовленной доброхотами как документ) Комиссии по расследованию «прецедентов нарушения Статута о Секретности». Возглавил её лорд Люциус Абраксас Малфой.

Когда этот балаган закончился, Яксли, против своей же логики, назначил следующее заседание на одиннадцатое августа, пропустив четвёртое. Впрочем, тот хаос и анархия, что обещали разразиться вокруг, явно позволяли пропустить заседание.

Теодор аппарировал в Актон, в Нотт-холл, чтобы не светить свой аппарационный след. Дом был пуст и заброшен, но в целом подходил для того, чтобы как-то существовать. Маггловские коммуникации, как он быстро убедился, работали, поэтому прямо оттуда он отправился в Уэльс.

Дома его уже ждали встревоженные ребята и Джинни, которые с тревогой передавали друг другу листы расшитого «Пророка».

Джинни утирала слёзы, а мальчишки сидели, как пришибленные мешком.

— Теодор, — поднялся к нему Артур. — Теодор!

Он вручил ему передовицу «Пророка». Там красовались на колдографии серьёзные, слегка печальные лица Тео и Джинни, под которыми шла цитата его слов — вырванных из контекста.

«В НЕПРОСТОЙ СИТУАЦИИ НАМ ВСЕМ НАДО СПЛОТИТЬСЯ — лорд Теодор Нотт, член Визенгамота. ЗАГОВОР В ВЕРХАХ — читайте на странице 3».

— Что теперь будет? — тихо спросил Грим. — Дедушка поддержал переворот, да?

Теодор покачал головой, которая вдруг закружилась. Прямо сейчас ему нужно было сказать этому невысокому светловолосому мальчику с большими ушами, что его родной дед погиб, убитый трусами, напавшими со спины в момент, когда тот отступил давлению обстоятельств.

— Теперь всё будет иначе, — только и сказал Тео. — И я не уверен, что «иначе» — хорошо.

— Т-Тео?

Он перевернул страницу, и увидел следующий заголовок, идущий прямо за отрывками из его интервью Хиггсу.

«ВИЗЕНГАМОТ ПЕРЕСМОТРИТ ДЕЛА В ОТНОШЕНИИ ПАТРИОТОВ — ГАРРИ ПОТТЕР ВНЕ ЗАКОНА».