Не знаю, в какой момент у меня в голове четко оформилась эта идея. Честно говоря — я сам не знаю, где тут работают мои чувства, а где — моя же собственная логика. Рин — ценный источник энергии. Ее нужно держать при себе. Чем ближе, тем лучше — для таких, как я, это вопрос выживания. В то же время, она и так никуда не уходила и всегда была готова прийти на помощь, что показали события последних месяцев. Я… Чувствую к ней что?
Её хочется защитить. Потому, что только идиот позволит уничтожить ценный источник энергии? Или потому, что она защищала меня? Потому, что она — исключение из всех возможных правил, словно насмешка над всеми артефакторами прошлого и её хотелось сохранить во что бы то ни стало, чтобы превратить такое поведение не в «что это такое», а в здравую тенденцию сотрудничества между органиками и сущностями?
Самое главное бы понять, что именно она чувствует ко мне. То есть, имеет смысл лезть с «чувства-давай-встречаться», или лучше спокойно сидеть во френдзоне и не высовываться? Учитывая, как она рассталась с предыдущим своим бойфрендом… Косяки мне явно не простят, причем косяки серьезные. Нет, по поводу измен, ограничения свободы и прочей хрени — тут я согласен, не дело. Ну как бы ещё не накосячить в случае, если отношения будут. Там же в энергополе на любого мужика ее расы стоит такая куча неблагоприятных ассоциативных цепочек, что просто за голову хватаешься! Там ее одноклассник за косичку дернул, тут ей портфелем по башке дали, здесь «шутки ради» штаны за школой начали стягивать, там вообще смотрели так, будто на ближайшем столе трахали. Я уже молчу, что она эмпат по природе и все дерьмо в свой адрес чуть ли не с рождения ощущает… И вот зачем мне это сдалось? Ладно, сделано — сделано, думать будем потом…
«Ладно, в связи с узнанной у тебя информацией у меня, кажется, появился кандидат на роль моего парня».
Да твою мать! Когда же ты успела-то… Хотя погодите. В связи с узнанной у меня… Ну да, все понятно — Теф. С учетом того, что любой из нас — это что-то бесполое и вневозрастное, а Рин и Теф по энергополям близки друг к другу по воле матушки природы, то вполне закономерно, что сейчас к мелкой подвалят с предложением слегка видоизменить корпус, прибавив к нему лет десять для того, чтобы не вызывать у кого-то моральных терзаний, и… Блин, тут с одной стороны радоваться за подругу надо, с другой — впору обидеться на тему «а почему лучшее — ей?». Нет, ну тут все понятно: пока я Ринку об парты швырял, Теф ее из жопы мира вытаскивала…
«Итак, Арми, Кцталхэу, или как тебя там, к тебе вопрос: я тебе нравлюсь?»
Вот тут-то я и словил. Нет, я предполагал, что она себя как-то иначе поведет, чем все эти бабы из кинца, со страниц книг и из тех семей, что я наблюдал во время заданий. Ну почему сразу быка за рога, то есть дракона за чешую?
«Да», — все-таки, это я сказать смог.
«Тогда поздравляю — у тебя теперь есть девушка».
«Э… Спасибо», — выдал я. Сейчас в готовность пришло её энергополе и, судя по тем пластам, что там поднимались — мне явно лучше держаться подальше. Потому что одно неверное движение — и мне хана.
Делаю шаг вперед. Шлейф шевелится, словно капюшон у гюрзы. Череда чужих воспоминаний… «И почему это вы считаете, уважаемые, что любая девушка прямо-таки потечет от счастья, если ей запустить лапы под футболку и начать лезть своим языком ей в рот без предупреждения?»
Каюсь, в фильмах видел обратное. И у других тоже. Что-то вроде «нормы». «Мальчик ударил тебя портфелем — значит, ты ему нравишься». Пока остальные девочки краснели, Рин брала свой портфель, который весил зачастую потяжелей, и шла наводить справедливость. Согласен, насилие нельзя считать проявлением уважения. А что делать, если связь уже пошла и закрепить ее надо?
«Можно я тебя поцелую?»
В глубине серых глаз мелькает одобрение. Сейчас ей проще переживать такой момент, потому что я в облике зверюшки. Удачная ассоциативная связь с пушистым кошаком, которого она подобрала на помойке, назвала Баюном и каждый день целовала в морду, сейчас играла мне на руку. С учетом того, что я в каком-то роде и есть такой вот кошак…
Она садится на покрывале и с интересом смотрит на меня. Протягивает руку и, когда подносит меня к лицу, быстро целует в морду и тут же отшатывается назад. Понимаю, почему она это сделала только после того, как чувствую, что тело вдруг резко увеличивается в размерах.
Пока мозг панически вопит «Что за хуйня», наблюдаю со стороны за тем, что реакция Рин далека от хоть какого-то удивления. И когда я мягко приземляюсь на пол, в полный рост становясь над ней, она лишь хихикает, поднося руку ко рту, и тихо произносит.
— Вот это да. А я думала, что это только в сказках «принцесса поцеловала лягушку и та превратилась в прекрасного принца».
Она снова хихикнула. А я тем временем настороженно сканировал свое собственное тело пытаясь понять, из чего вообще оно было собрано. Не может же быть, что… Или может?
Подхожу к одному из окон и вижу в стекле свое отражение. Скорей даже, смутный силуэт. Тело похоже на то, что было раньше. Лицо — немного иное. Типаж сохранен: темные волосы, коротко стриженые, общий вид «я в эту голову ем»… И все равно немного другое. Похоже, что она неосознанно сгладила во мне те черты внешности, что ей по каким-то причинам не нравились. Ладно, внешность — не главное, тем более, что не так уж много там поменялось. Вот то, что я оказался одет в родную камуфляжку Базы — за это спасибо. Хотя не уверен, что надо благодарить за это ее, а не себя самого.
— Ты… знала?
Рин пожала плечами, вставая и делая шаг по направлению ко мне, но в то же время — обходя немного.
— Не могу точно сказать. Иногда кажется, что знала, иногда — нет. Просто само так получилось, вот и…
По своей привычке она запнулась о какую-то выбоину на практически ровном полу и полетела вперед. Мне поймать не сложно, но в тот момент, когда я к ней прикоснулся, по телу девочки пробежала дрожь. Девочки… Только тут я понимаю, что задача осложняется еще и тем, что сейчас Рин находится в своем шестнадцатилетнем виде. А в шестнадцать ее вопросы свиданий, поцелуев, встречалок интересовали постольку-поскольку, а вопросы близкого физического контакта не интересовали вовсе.
— Все в порядке, — улыбнувшись и убедившись, что она способна ровно стоять, разжимаю руки, тут же делая шаг назад.
Кто-то считает, что самая сложная часть отношений — это «признаться». Так вот, я вам так скажу — это все фигня. Самое сложное — это «не спугнуть». А спугнуть не хотелось бы, поскольку с этой своей верностью, да с такими объемами энергополя, да еще и с её общим… Ну и корыстный мотивчик у меня есть, и симпатия лично к ней. И тот факт, что я сам ей могу нехило так пригодиться, не последним будет. А уж что могут добиться вместе артефактор и элементаль при условии инициации… Хм, забавно. Еще несколько сотен лет назад это слово внушало мне панический ужас, а сейчас я понимаю, что идейка-то не такая уж и плохая. Особенно если работать вдвоем без поддержки Базы в каком-нибудь не отсталом и небезопасном для чужаков мирке…
— Так что, я теперь должен, по вашим правилам, пригласить тебя на свидание?
— Ну… вроде бы да, — Рин заводит руки за спину, отставляя в сторону левую ногу и чуть наклоняет голову. Хороший знак. Я все делаю правильно.
— Так, на неделе у тебя занятия, ходить по Хогвартсу желания нет вообще… может, проведем выходные в Хогсмиде? Я слышал, ты там любишь парочку местечек…
Судя по загоревшимся глазам — попал в точку. Да, идея «покатать Шепард на сноуборде с магической тягой» и «закормить ее местными вкусняшками» — это в точку.
— Отлично. Думаю, что в пятницу я загляну, чтобы уточнить подробно твои планы. Всего хорошего, Рин, — махнув рукой, я заставляю свое тело дематериализоваться. Ух ты, сколько энергии-то. И это с одного поцелуя… Похоже, что точные размеры ее потенциала вообще вычислить невозможно. И я понимаю, почему при таком раскладе нас с артефакторами старались держать на расстоянии друг от друга.
Скрывшись из виду, я еще некоторое время понаблюдал за девушкой. Мой поспешный уход ее обескуражил, но не расстроил. Даже заинтересовал в какой-то степени. А еще — ей понравилось мое поведение. Мда, теперь я понимаю, почему она до метаморфа ни с кем отношений не завела. С такими заморочками — это надо телепатом быть, чтобы все их обойти. К счастью для меня, я как раз телепат. Ладно, раз взялся за дело, надо работать. По крайней мере, систематизировать всю имеющуюся информацию и вывести определенные закономерности. И я уже знал, что эти закономерности меня не порадуют.
С другой стороны… сам напросился — сам и расхлебывай, правильно она подумала.
* * *
— Вы хотели меня видеть, сэр? — мальчишка неуверенно толкнул дверь, после чего зашел в кабинет полностью.
— Хотел. Держи, не подворачивалось случая отдать, минуя внимание розовой носороженьки, — последние два слова профессор произнес нарочито сюсюкающим тоном, пародируя «племяшку». Разрядить обстановку получилось — Поттер расслабленно выдохнул и, убрав плащ-невидимку во внутренний карман мантии, сделал шаг вперед от двери.
— Так я… Отработка, и все такое… — начал Поттер. Теперь уже куда более неуверенным голосом, чем раньше. Северус раздосадованно выдохнул. В голове разные голоса вопили все это время одну только фразу: «где были мои глаза».
Он уже успел «разнюхать» о том, как на самом деле жилось Поттеру у Дурслей. Часть информации вытянул у Лили, которая по-альтернаторски прямо, с привычным же альтернаторским матерком, в красках ему описала все впечатления от жизни сына у сестры. Он уже успел двести раз попытаться задавить свою совесть воплями «ну я же не знал, откуда было…»… Успехом это не увенчалось, поскольку глас рассудка подкидывал ему воспоминания о том, что Поттер с первого курса ходит, потупив глаза в пол, что под мантией у него поношенные и на пять размеров большие вещи, что у него даже очков нормальных не было и что уж он сам мог бы понять, какое поведение демонстрирует Поттер по отношению ко взрослым. Шарахается, как от огня, ото всех, кто проявляет агрессию и готов быть ласковым, как теленок, с любым, кто слово доброе скажет. Так же, как и он сам когда-то. «Мерлин, где были мои глаза…»
— Проходи, Гарри, — он изо всех сил постарался, чтобы голос звучал хоть и официально, но достаточно мягко. Увы, выработкой таких интонаций он не занимался. Ладно, к черту эту интонацию. Ему, по сути, просто надо не испортить отношения окончательно. С перспективой на будущее и с учетом того факта, что хоть Лили и остается в этом мире, но сын с ней, вероятней всего, жить уже не будет. Но ему придется периодически с ним встречаться и хотя бы ради счастливых зеленых глаз любимой женщины — поддерживать отношения, которые нельзя было бы отнести прямиком к банальной ненависти. С учетом того, сколько ошибок он допустил в прошлом — это будет очень сложно сделать. Да — и при этом не стоит опускаться до откровенной лести и подхалимажа. Поттер — это вам не Темный Лорд, он неискренность почует сразу и такой расклад его не устроит.
— Котлы в раковине. Потом можешь сварить эту свою болтушку для молчунов при условии, что ты мне скажешь, зачем именно она тебе понадобилась.
— Ну… — Мальчик нахмурился. Несмотря на то, что они были практически в одной команде, Северусу он явно не доверял.
— Я просто хочу убедиться в том, что ты и твои друзья не собираетесь кого-то отравить в целях эксперимента.
Поттер улыбнулся. Неожиданно широко, странно доверчиво и по-детски. Так, как ему улыбалась маленькая Лили.
— А, вы про это… Да нет. Мы просто собираемся залить этой дряни в матюгальники Амбридж. Пока их починят, весь Хогвартс лулзов половит, в смысле, смешных вещей наслушается.
— Это меня устроит. Можете приступать.
— Ага, спасибо, сэр, — паренек прошествовал к столу с горой грязной посуды и принялся намывать котлы. Даже делал это более тщательно, чем во время своих отработок в предыдущие годы. — Профессор… А вы-то почему Жабу не любите?
— А почему я ее должен любить? — он со смешком отложил в сторону палочку и перо, которым проверял до этого домашние работы других учеников. — По вашей логике, Поттер, я должен с объятиями бросаться на каждую кабинетную крысу, которая, естественно, лучше преподавателя с двенадцатилетним стажем знает, как должно преподаваться зельеварение?
— Я для статистики спросил, сэр, — уклончиво произнес Гарри. И себе под нос пробормотал едва слышно: — По-моему, Жаба крупно попала. Ее здесь никто не любит, кроме Филча.
На этом их почти дружеская беседа была завершена.
Поттер молча домыл котлы и принялся варганить свою «болтушку». Как максимум — он просто испортит чертовы громкоговорители, а не заставит их говорить что-то несуразное. Вопреки мнению Северуса о способостях не самого талантливого ученика — зелье у того вышло отменное.
«Главное — правильная мотивация», — мелькнул на задворках сознания ехидный голос племяшки.
— Кстати, сэр… завтра можете на занятия не идти. Занятий не будет, — напоследок сообщил ему Поттер.
— Это почему же? — на всякий случай уточнил Северус.
— Потому что мы поменяли местами шестеренки на башенных часах. Без магии. Думаю, что искать проблему Амбридж будет весь день. А остальные ведь ей не помогут, ведь это… как там говорится… А, точно, не входит в профессиональные обязанности. Спокойной ночи, сэр, — напоследок произнес Гарри, собирая вещи, в том числе и разливая по флаконам свежесваренную «болтушку».
Как и ожидалось, утро в Хогвартсе началось с большого переполоха: единственный источник информации о времени временно вышел из строя. Долю сумасшествия добавляли орущие громкоговорители, исторгающие из себя что-то вроде:
«Говорит генеральный инспектор. Я… ем… жаб…»
«Дети, вы всегда должны баловаться, баловаться и баловаться».
«Навозные бомбы строго воспрещены. Завхоз Филч ужасно воняет!»
Слушая все эти «перлы» Северус просто порадовался, что за реализацию данной идеи взялся именно Поттер, а не Рин. Уж если бы громкоговорители зачаровывала она, то как минимум, они бы просто крыли всех матом, а как максимум — каждый из них играл бы на весь этаж какую-нибудь из «золотых песен тяжелого рока».
Правда, хорошее настроение и столь же хорошее мнение о младшем Поттере продержалось у него исключительно до послеобеденного времени, когда Северус привычно отправился пройтись по коридорам и за одним из углов услышал призывы о помощи от одного из своих учеников.
— Пусти меня, Поттер! — жалобный, сорванный от крика голос заставил профессора прибавить шаг и практически перейти на бег.
— Пустить? — ядовитый голос мальчика заставил Северуса вздрогнуть. Еще были живы воспоминания, в которых этот высокомерный издевательский тон был адресован ему. — Нет, пожалуй, я сначала все-таки вымою тебе рот с мылом, ублюдок, чтобы ты двадцать раз думал, прежде чем его открывать. Эскуро!
Ноги подкосились, а сам мужчина привалился к стене. Что с ним такое? Почему то, что происходит сейчас, будит в нем волну страха и отчаяния, совсем как было тогда? Впрочем, слабость была секундной. В следующий момент она сменилась яростью и Северус вышел из-за угла как раз к тому моменту, как Поттер наслал на плюющегося мыльной пеной противника заклятие паралича, а со второго, лежащего чуть поодаль и держащегося за причинное место, собирался стянуть штаны, причем сам об этом сказал. В голос.
Итак, диспозиция была понятна: двое мальчиков на полу и без палочек, а над ними — этот издевающийся урод, за спиной которого маячила Полумна Лавгуд не без восхищения наблюдающая за действиями мальчишки.
— Достаточно, — холодно произнес Снегг. Потребовалась доля секунды, чтобы отменить воздействие заклинаний Поттера и, схватив того за шиворот, притянуть к себе. — Минус пятьдесят очков с Гриффиндора. И немедленно ко мне в кабинет.
— Но… — возразил было мальчик. Это возражение убило в Снегге остатки самообладания.
— Заткни свой рот, Поттер и выполняй приказы. Учись отвечать за свои поступки, несносный, избалованный, заносчивый и гадкий урод — весь в отца удался, как посмотрю…
Внезапно мальчишка извернулся, кусая Северуса за руку. Рукав теплой мантии он прокусить, конечно, не смог, но от неожиданности и боли мужчина руку разжал. Удар в грудь кулаком — и мальчишка, выкрикнув напоследок:
— Ненавижу вас! — скрывается за поворотом коридора. Северус отлично понимал, что не догонит его, а с учетом того, насколько хорошо парень знает потайные закоулки — не найдет, даже если перероет весь замок вверх дном. И еще что-то остановило его в момент, когда Гарри его ударил. Взгляд мальчишки — какой-то затравленный, загнанный и словно… разочарованный?
«Ты ничего не понял», — раздался в голове до странного тоскливый голос Айрин.
«Да уж, глупо поступил. Надо было спокойно остаться там и разобраться. А сейчас все коту под хвост пустил», — подтвердила Теф.
«Вас двоих это не касается», — зло произнес он в тот самый момент, когда девчонки зашли в кабинет и встали у его стола.
— Да Гарри ведь правильно все сделал и тому ублюдку еще и мало досталось!
— Точно! Я бы за такое вообще наизнанку вывернула, — поддержала Айрин Теф.
— А давайте вы двое пойдете по своим делам и не будете лезть в вещи, которые вас не касаются?
— Да мы просто… — Рин уже было сделала попытку сжать его руку своей, чтобы передать какую-то информацию, но Северус дернулся в сторону. Он помнил, что девочка не только передает информацию, но и считывает. И конкретно эти знания ей давать не хотелось. Даже с условием, что о многом, происходящем с ним в прошлом, она и сама знала.
— Пойдем, — одернула её за руку Теф. — Не видишь что ли, что он не в адеквате?
— Но… — Айрин посмотрела на него, потом на Теф, а потом снова на него и, видимо, приняв какое-то решение, произнесла. — Пока не поймешь, в чем налажал, и не извинишься перед Гарри за то дерьмо, которое сегодня на него вывалил, мы с тобой больше не друзья!
Выпалив эту фразу ему в лицо, девочки развернулись и выскочили из кабинета. Над головой одной из них привычно разбилась банка с сушеными тараканами.
* * *
«Вот гад! Нет, ты представляешь, наговорил такого дерьма пацану, да еще и его виноватым выставил. Полез, не разобравшись, разобраться не пожелал, и в итоге…»
Все это высказывалось по телепатической связи Арми. Явик и Теф уже согласились со мной в вопросе, что профессор в конкретно заданной ситуации поступил, как мудак. Теперь я это же высказывала Армаину, как он решил себя теперь называть. Не знаю, чем вызвано было это желание переименоваться, но препятствовать я, по понятным причинам, не стала.
«Подожди, я теперь не понял суть вопроса окончательно. То, что на Поттера он наехал зря — это понятно. Но тебя бесит не то, что он это сделал, а то, что он про его отца тому гадостей наговорил?»
«Именно! Знаешь, я не знаю, как у вас, у элементалей, а у нас о мертвых либо хорошо, либо нихуя не надо. Я вот понимаю, каково Гарри сейчас. Мне тоже, если помнишь, даже на Базе всякие высказывали, какой у меня папаша мудак, принял «темную сторону», да еще и кучу народу грохнул во время своего побега из «Сениора»… Знаешь, как это дерьмово, когда ты должна отвечать за поступки людей, которых в глаза ни разу не видела? А у него вообще отец — это своего рода идеал и эталон. Ну, он же отдал жизнь свою, чтобы его спасти, а там, в итоге, что в прошлом было, для Гарри не особо важно…»
«Это ложь.»
«Что, прости?» — тихо уточнила я, внутренне закипая. Сейчас будет срач.
«Матоэс Шеллад не убивал Эмилию Айхонар и других альтернаторов. Единственный из «наших», к чьей смерти он причастен — Антоний Шелест, так же известный, как «Шел». А его предсмертные слова спасли тебе жизнь, Арэйн. Ты же не думала, что он их произнес наобум, или не осознавая, что именно говорит? Творцы не допускают подобных ошибок. Особенно — такие опытные Творцы».
«Что? — переспросила я. Связь оборвалась. — Эй, Арми!»
«Боюсь, что я не тот, кто может рассказать тебе больше».
«А кто может?»
«Тот, на кого не распространяется наша подписка о неразглашении. Удачного дня, я пойду, проветрюсь».
Миг — и ощущение телепатической связи исчезает окончательно. А я задумываюсь всерьез над словами элементаля. Врать бы он мне не стал, да и зачем ему это. С учетом того, что он-то на Базе хрен знает сколько времени, так что запросто мог застать и времена памятного побега с «Сениора»… Может ли быть такое, что из памяти Арэйн мне известна только малая часть правды? Да, Шеллад творил ужасные вещи, все эти его эксперименты с Архонтами, сотрудничество с «Демиургом» и прочие «собаки», которых небездоказательно повесили на него за прошлые столетия… Но почему-то сложившийся у меня в голове и в памяти образ категорически не вяжется с той информацией, что я узнала от Арми и Даши.
Подписка о неразглашении не распространяется на… Ну, на неальтернаторов… Только где я найду неальтернатора, который бы близко знал Шеллада? Идей пока что не было. Может, Дашку подробней расспросить при следующей встрече?
Примечание к части
Бечено.