За северным ветром. Часть II: Мститель (джен)

По мокрому от росы зелёному полю с ароматно пахнущими цветами бегала маленькая худенькая девочка в белом крестьянском платьице. Она ловила сачком бабочек, смеялась, останавливалась и снова срывалась с места, догоняла порхающих насекомых, упускала их, но всё равно радовалась.

Совсем рядом с тем местом, где резвился ребёнок, проходила просёлочная дорога, за которой начиналось бескрайнее поле, выжженное солнцем, словно русло высохшей реки. Казалось, что эта дорога граница между жизнью и смертью, отделяющая цветущий край от вымершей пустыни.

По полю понуро ходил деревенский мужик в холщовой рубахе и соломенной шляпе. Он перемещался между небольшими островками взошедшей пшеницы, которые едва ли составляли одну десятую часть от тех прежних богатых урожаев, что собирались до наступления «Огненной жатвы» — как прозвали в народе весну 1419-лета. Мужик тяжело вздыхал и с грустной миной время от времени бросал взгляды на бегающую в траве девочку.

Вдали, со стороны стоящих на горизонте деревенских изб, по дороге ехали два всадника, мужчина шатен и рыжеволосая девушка, закутанные в алые стрелецкие плащи, свисающие до стремян. В это утро стояла прохлада после прошедшего ночью дождя.

Проезжая мимо зелёной поляны и журчащего где-то неподалёку ручья, девушка остановила лошадь и стала с улыбкой наблюдать за бегающей девочкой. Мужчина последовал её примеру, натянув поводья, но ему больше нравилась перспектива наблюдать за самой наблюдающей. Он не отрывал взгляда от её блестящих на солнце рыжих локонов.

— Какое очаровательное беззаботное дитя, — произнесла девушка, глядя с улыбкой на ребёнка. — Не правда ли, Андрей? Знаешь, я бы сейчас сама сбросила с себя всё, побежала по зелёному полю, густому лесу, куда-нибудь подальше от цивилизации, куда только изредка забредают егеря. Окунуться в природу, стать единой с ней — это прекрасное чувство. Я испытываю прилив сил, когда нахожусь среди деревьев, чувствую запах мокрой травы, слышу живые звуки и вдыхаю воздух этого самостоятельного царства природы.

— Не думал, что ты такая сентиментальная, Анна, — заулыбался Андрей Борняков. — За недолгое время нашего знакомства, я успел уяснить, что ты необычная девушка… и тебе не стоит переходить дорогу… в переносном смысле. То, что ты сотворила, изменив свой облик, вызывает во мне восторг. Да, я не чародей… Я знаю всего несколько простейших стрелецких заклинаний, которым обучают всех в академии, но только один из десяти способен их усвоить и затем успешно применять, но даже я прекрасно понимаю насколько сильным чародеем нужно быть, чтобы сотворить подобную магию иллюзии. Это просто невероятно!

— Ха! А если я окажусь, например, энифридской ведьмой, то что ты сделаешь? — девушка дерзко, но не злобно взглянула на мужчину. — Арестуешь меня и отшлёпаешь по заднице?

— Хм… Если ты действительно этого захочешь, — произнёс Андрей и лукаво заулыбался, — то с превеликим удовольствием.

— Правда? Интересно, как ты сможешь сделать это без рук? — спросила девушка, приподняв брови в наигранном удивлении.

Андрей вдруг почувствовал острую боль в ладонях: они задрожали, покрылись красными пятнами, в них словно вонзились десятки иголок.

— Отъяти! — мужчина спешно проговорил заклинание рассеивания магии, его руки засверкали красными чарами, и боль прекратилась. — Что ты сделала?

В ответ девушка лишь звонко рассмеялась.

— Это не смешно! — возмутился Андрей, насупившись. — Если бы я не смог рассеять заклинание, то ты бы лишила меня рук? И как ты произнесла заклинание? Я не слышал слов.

— Что, уже не хочешь мне отшлёпать? — Анна насмешливо смотрела на его рассерженный вид. — Если бы я решила лишить тебя рук, то ты был бы уже без них. Такое простейшее заклинание может силой мысли создать любой послушник монастыря диаконов.

— Подобные заклинания творить противозаконно. Сказать по правде, одну рыжую особу следовало бы сопроводить на воспитательную беседу к диаконам.

— Интересно, как же этот лейтенант осмелится силой приволочь к диаконам своего командира?

Тем временем девочка, заметив чары, которые создал Андрей, движимая любопытством, подбежала к ним.

— Вы чародеи? — спросила она, горящими глазами глядя на всадников. — Дяденька, покажите, пожалуйста, что-нибудь ещё. Это так красивенько! Вот бы мне стать чародейкой. Покажите, пожалуйста, покажите, покажите!

— Хм, почему бы и нет, — произнесла Анна, затем взмахнула ладонью, мысленно прошептала заклинание и создала рядом с девочкой целый спиральный вихрь ярких чар, переливающихся всеми цветами радуги.

— Ура-ура-ура! — запрыгала от радости девочка и захлопала в ладоши, бросив сачок на траву. — Спасибо, тётенька!

— Что ты ещё хочешь, дитя? — спросила с довольной улыбкой Анна.

— Я хочу кушать… очень хочу… Папуля говорит, что кушать у нас мало осталось, а мамуля делит поровну на семерых. Зёрнышки прошлым летом забрали дяденьки в красных одёжках, вот прям как у вас.

Улыбка мгновенно сошла с лица Анны, она помрачнела и с состраданием взглянула на худые косточки ребёнка.

— Голод, — лаконично заключил Андрей.

— Спаси великое Древо! — воскликнула Анна, вне себя от охватившего её недовольства. — Засуха уничтожила урожай в прошлую весну, а стрельцы выгребли из амбаров всё, что осталось, обрекая людей на голод… Считай, что мы с тобой их ограбили. Мы — стрельцы. На нас пятно — люди будут помнить об этом!

— Они действовали по приказу Валерия. Если бы отказались, то пострадали бы их семьи. Стрельцов винить нельзя.

— И такое происходит всего в тридцати верстах от Ильяграда! Представь, что творится на окраинах царства. Бедные дети. Они не виноваты в том, что на троне сидит ублюдок, которому наплевать на будущее страны.

— Тише, не выражайся при ребёнке.

— Дай ей поесть.

— У меня с собой только хлеб и кусок солонины. Я ничего не брал с собой. Думал, мы отобедаем уже в Ильяграде.

Андрей слез с коня и достал из седельной сумки завёрнутые в бумагу краюху белого хлеба и небольшой кусок засоленного говяжьего мяса, протянул их девочке, и та с жадностью накинулась на еду.

— Маша, живо отойди от этих людей! — крикнул мужик в соломенной шляпе, выбежал на дорогу и оттолкнул девочку от Андрея.

Затем он вырвал у неё со рта еду, и сунул обратно в руки недоумевающему стрельцу.

— Забирайте! — закричал крестьянин с выступившими слезами на глазах. — Не надо нам ваших подачек! Что?! Отняли всё, а теперь угощайте нас нашим же хлебом. Будьте вы прокляты! Чего молчите? Арестуйте меня, давайте! Я оскорбил представителей власти. Чего медлите? Хватайте и на плаху меня. Я не хочу смотреть на то, как с голодухи помирают мои дети. Всё отняли, так и жизнь отнимите! На последние гроши купил зерна, вот что выросло — это тоже забирайте, сволочи!

Андрей виновато опустил голову и не мог ничего сказать — ком подступил к горлу. Он чувствовал вину за то, чего сам не совершал, но ему было совестно за тех коллег, что сделали это. Анна тоже заплакала, оттерла слёзы и коснулась изумрудного кулона на шее.

— Сожалеем, — наконец, произнёс Андрей. — Не мы отняли у вас зерно, но мы виноваты в том, что позволили свершиться преступлению. Тот, кто отнимает последнее у собственного народа, становится преступником. Мы не можем ничем помочь.

— Можем! — неожиданно воскликнула Анна, соскочила с лошади, сбросила с себя плащ и пошла к полю, провожаемая недоумевающими взглядами крестьянина и Андрея.

— Что ты задумала? — бросил вслед стрелец.

— Природа циклична, как и урожайность, — ответила Анна, оглядывая поле, словно стараясь что-то найти. — Из маленького зёрнышка произрастает росток, затем из него растут и удлиняются листочки, вскоре появляется стебель, пшеница продолжает расти, колосится, цветёт и созревает. Цикл завершается, когда колос отдаёт зёрна, они попадают в почву, а затем начинается следующий цикл. Нельзя воскресить зёрна, убитые солнцем, но можно взять оттуда, где они есть.

— И где же?

— В одной из многочисленных реальностей Зазеркалья, — ответила Анна, активно жестикулируя. — Для этого и существует магия. Это чрезвычайно сложно, но я попробую.

— После твоего преображения я уже ничем не буду удивлён.

Сложив ладони и закрыв глаза, Анна стала шептать заклинание, словно читая молитву. Её руки засверкали зелёной аурой, замигали, заискрились, накапливая магическую силу, будто поглощая её в бесконечном водовороте параллельных реальностей. Наконец, когда чар накопилось достаточно много, Анна на всё поле закричала последние два слова длинного заклинания:

— Пыро былие!

Резким взмахом руки она направила всю силу вниз. Чары с грохотом ударились в землю, пробили её и разошлись по почве зелёными искрящимися молниями. Всё затихло.

Анна пошатнулась, словно от усталости и головокружения. Андрей мигом подбежал к ней и схватил за плечи, не давая упасть.

— Со мной всё в порядке… — ответила она, взявшись за лоб. — Это заклинание требует много магической энергии… Но не вышло! Всё напрасно!

Девушка освободилась от ненужных объятий, топнула от досады ногой и кусала в недовольстве губы.

В этот самый миг у её ног из-под земли вылез росток — маленький зелёный стебелёк, который от обычной сорной травы могли отличить лишь знающие люди.

Анна с надеждой взглянула на этот росток. Сердце бешено заколотилось, в ушах зашумела кровь. Рядом с первым на свет появился ещё один росток, а затем третий, четвёртый, пятый… и так до бесконечности, пока огромное поле не покрылось ростками.

— Получилось! — воскликнула Анна, подпрыгнув от радости.

В пылу нахлынувших чувств девушка сама не заметила, как обняла Андрея, но быстро опомнилась и отскочила от него. Стрелец, ухмыляясь, направился к своему коню.

Ростки не остановились на достигнутом, продолжая расти прямо на глазах, переходя в стадию кущения.

Мужик в соломенной шляпе с изумлением наблюдал за всем происходящим на поле, крепко прижимая к себе дочь.

Вскоре появились стебли, началось колошение и вскоре поле покрылось желтым покрывалом созревшей пшеницы — всего за какие-то считанные минуты. Анна стояла по пояс в колосках, ласково касалась их ладонями и улыбалась своему творению.

— Чудеса! — воскликнул крестьянин, дотронулся до колосков и понял, что это ему не мерещится от недоедания. — Вот так чудеса! Я не верю своим глазам. Разве такое возможно? Поле, моё поле. Столько пшеницы, будто в самый урожайный год, когда амбары ломились от зерна. Чем я могу вас отблагодарить? Я ваш вечный должник, барышня. Простите, что нагрубил вам до этого.

— Ничего не нужно, — ответила Анна, вернувшись на дорогу— Накормите семью, а если кто-то снова попытается отнять у вас зерно, то скажите, что вы находитесь под защитой капитана ильяградского стрелецкого корпуса Анны Чудской. Пусть только посмеют.

— Да хранит вас Светомир, барышня! — мужик снял шляпу и стал кланяться до земли. — Я уже не думал, что нашем мире остались добрые люди. Слава чародеям! Я никогда не забуду вашей доброты.

— Будьте счастливы, — пожелала крестьянам девушка, взобравшись в седло и накинув на себя плащ. — И тебе всего хорошего, малявка, — добавила она, с улыбкой подмигнув девочке. — Прощайте.

Она пришпорила лошадь и помчалась вперёд, развивая по ветру рыжие волосы. Андрей некоторое время оставался на месте, провожая Анну восхищённым взглядом, затем двинул коня с места и погнал рысью, быстро нагнав девушку.

Впереди их ждал Ильяград.