В поиске и странствии (гет)

— Ну, вот мы и пришли.

Тетя Кэссиди наконец-то сняла с глаз Кэролайн плотную повязку, уже начавшую сильно раздражать. Девочка часто заморгала и сощурила глаза, пытаясь привыкнуть к свету, а потом сфокусировалась на роще прямо перед собой. Кажется, ничего необычного, самая обычная солнечная лиственная роща, даже не чувствуется чего-либо сверхъестественного.

— Это точно то самое место? — спросила Кэролайн.

— Если бы каждый мог сразу почувствовать священную рощу, нам бы пришлось тщательнее ее охранять, — сказала тетя Кэссиди. — Как видишь, ее расположение известно только Тем-Кто-Знает.

— Но я ведь тоже Та-Кто-Знает. Почему ты завязала мне глаза?

— Э, нет. У тебя есть лишь определенные задатки. Если ты хорошо над ними поработаешь, то тогда тебя признают настоящей Той-Кто-Знает. А вот когда ты войдешь в личный шабаш Верховной, тогда и узнаешь расположение священной рощи.

— Как все сложно, — проворчала Кэролайн. — Так, что мне нужно сделать?

— Пройти через рощу. Я буду ждать тебя на том конце.

— Ладно…

— Удачи, девочка моя, — тетя Кэссиди дружески похлопала ее по плечу. — Ты справишься.

— А если нет?

— Ну, не хочу тебя пугать, но тех, кто не справился, мы больше не видели. Говорят, они становятся частью охоты Дианы. В смысле охотятся вместе с ней, — поспешно уточнила она.

— И у меня уже нет выбора, да?

— Выбор есть всегда.

Кэролайн вновь мрачно посмотрела на рощу. Всего две недели назад она узнала, что является потомком жрецов таинственного культа богини Дианы. Причем не самым приятным способом — через ужас. Этот же ужас разбудил в ней особое восприятие мира, и, чтобы научиться с этим жить, Кэролайн должна была вступить в ряды жрецов. А для этого в свою очередь нужно было пройти испытание. Словно испытания в Тайной комнате было мало!

— Ну, тогда я пошла, — сказала Кэролайн и неуверенно сделала первый шаг. Отчего-то ей сразу же захотелось броситься назад, под защиту тети Кэссиди. Но Кэролайн упрямо сделала еще несколько шагов, пока не оказалось под тенью стражей-дубов.

В роще было прохладно и мрачно. Солнечные лучи едва ли пробивались через густую листву, и страх охватил сердце Кэролайн. Вернувшись домой, она больше не могла находиться в темноте и одиночестве. Ложась спать, она всегда оставляла лампу гореть, и в темное время суток старалась не выходить на улицу. Разве что в чьей-нибудь компании. И очень надеялась, что прозорливый Крис не заметил за ней страха перед темнотой. В начале августа к ним в гости должен приехать лучший друг Криса Драко Малфой, и Кэролайн боялась, что они вдвоем начнут над ней потешаться.

В страхе Кэролайн обернулась, но не увидела тети Кэссиди, лишь густые кусты. Странно, ей казалось, что она не проходила мимо каких-либо кустов. Видимо, испытание уже началось, и Кэролайн оставался лишь один путь — вперед.

Когда Кэролайн спросила у тети Кэссиди, как именно проходит инициация, то ожидала рассказ о каком-то сложном и путаном ритуале. Но, услышав в ответ, что нужно всего лишь пройти через священную рощу, успокоилась, решив, что это нечто вроде сортировки в Хогвартсе. Но сейчас, находясь здесь в полном одиночестве и тишине, Кэролайн чувствовала себя уже не так спокойно. Прошлый учебный год ясно дал ей понять — затишье бывает только перед бурей. А это затишье затягивалось…

Вдруг послышался какой-то треск. Девочка выхватила свою волшебную палочку и резко развернулась, но никого не обнаружила. В роще ведь могут жить какие-то птицы? Может быть, какая-то птичка решила взлететь, оттолкнулась от ветки, и вот возник такой треск. Или это белка пробежала. В роще ведь не могут водиться волки там, или медведи? Да, точно, здесь для них слишком маленькая территория, да и еды не так много. Тем не менее, волшебную палочку Кэролайн не убрала.

Раньше она гуляла по лесам лишь с тетей Кэссиди, и вот уж кто чувствовал себя среди деревьев, как дома. Теперь понятно, почему… Наверное, после этой жуткой рощи вообще ничего не страшно. Жаль, что в школе они еще не проходили заклинания-направления, оно бы сейчас пригодилось. Хотя, когда Кэролайн спросила у тетушки про карту, та лишь как-то странно усмехнулась и сказала: «Твой компас — сердце.» А сердце Кэролайн сейчас разве что выстукивало нервный ритм, и уж точно не могло подсказать, где выход.

Девочка развернулась и вновь не узнала местность. Вроде здесь не было этой странно выгнутой березы, похожей на горбатую старуху. Похоже, что роща играет с ней, меняясь каждый раз, стоит только Кэролайн на минутку отвлечься. Теперь понятно, почему тетя Кэссиди тогда так странно усмехнулась — это место не подчиняется ни логике, ни разуму. Будь у Кэролайн хоть самая примерная схема, она сошла бы с ума, пытаясь вычислить, где же она находится и куда идти дальше. Значит, действительно придется полагаться лишь на эту самую сверхинтуицию.

Кэролайн снова глубоко вздохнула, пытаясь успокоить отстукивающее рваный ритм сердце, и неуверенно двинулась дальше. Казалось, будто бы она здесь уже несколько часов, и пару раз ей виделся просвет меж деревьев, похожий на выход. Кэролайн радостно бросалась туда, но это всегда был обман. Роща смеялась над ней вновь и вновь, и отчаяние завладело сердцем девочки. Наверное, ей не суждено пройти инициацию. Она станет одной из тех, кто навсегда остался в роще и присоединился к великой охоте. Больше никогда не увидит ни тетю Кэссиди, ни родителей, ни Джинни, ни этих противных мальчишек Криса и Драко…

А роща становилась все темнее. И чем темнее, тем более причудливые очертания принимали деревья. Они казались невероятными существами, которых только могла породить человеческая фантазия. Кэролайн читала про различных существ, заманивающих людей в лес, чтобы съесть, или увести с собой в другой мир. Особенно они любили заманивать красивых молодых девушек… Кэролайн не знала, могла ли она назвать себя красивой, но при одной мысли об этом ее сердце забилось, точно птичка в клетке. Может быть, фейри уже наблюдают, хихикают, ждут подходящего момента, тянут руки, похожие на ветви, пытаясь схватить за волосы.

Кэролайн нервно огляделась. И точно, тонкие ветви, будто удлинялись и тянулись к ней. Кэролайн крепко сжала в кармане волшебную палочку, но все заклинания вылетели из головы. Оставалось лишь одно — бежать. Бежать так быстро, чтобы ни ветер не догнал. Ноги сами собой прибавили шагу, и Кэролайн просто полетела над землей.

В тот миг все изменилось. Девочка слышала чье-то хриплое дыхание за своей спиной, тяжелые шаги и ломающиеся ветви. В ужасе Кэролайн бежала все быстрее и быстрее, насколько хватало сил. Ее ноги легко отталкивались от земли. Быстрее! Быстрее! Вот и руки уже едва касаются земли. Она летит, как выпущенная стрела, и не остановиться ей, пока не найдет своей цели. Странное чувство свободы пьянит, будто это и не страшная гонка со страхом, а лишь веселая игра в салочки.

У нее четыре сильные лапы и густой мех,

которые уберегут ее от охотничьих стрел.

Она хозяйка этого леса.

Пой с нами, сестра,

и пусть твой глас разнесет ветер.

Кэролайн слышит, как бешено стучат барабаны, воют флейты и бренчат гитары, слышит пение других сестер и братьев. Они кричат, визжат, восславляют свободу, восславляют жизнь и смерть, солнце и луну. Их голоса пробирают до дрожи, хочется броситься в их круг, присоединиться к этому безумному языческому танцу, и пусть свобода проберет каждую клеточку тела. Пусть в сладкой неге дрожит каждая мышца, пусть на мгновение разум потеряет контроль над телом, лишь бы хоть на мгновение ощутить это незабываемое чувство полета.

Но человеческий разум непривычен к такой природной свободе, и стоит Кэролайн осознать ее, как лапы заплетаются, и тянут куда-то вниз. Она катится с пригорка, как большой ком, но не чувствует боли, лишь как что-то неприятно врезается в шкуру. Под лапами становится мокро, там бежит быстрый лесной ручей.

Кэролайн смотрит на свое отражение и видит незнакомую девушку. Ее карие глаза сияют, подобно солнцу, а непокорные золотисто-каштановые волосы свободно падают на плечи. На смуглое лицо нанесены какие-то ритуальные отметины. Она улыбается, и вот уже на Кэролайн смотрит взрослая женщина с морщинками у задумчивых карих глаз. Так смотрят те, кто много видел. Женщина устало улыбается и становится старухой. Она спокойна и безмятежна. Она прожила хорошую жизнь, и ее глаза блестят, как в молодости. Улыбка у нее озорная, девчоночья.

По воде бегут разводы, скрывая ее лицо, и теперь Кэролайн видит отражение медвежьей морды. Она поднимает голову и смотрит прямо в маленькие глазки зверя. Нет, ей не страшно, ведь глаза у медведицы задумчивые, и смешливые, и озорные, и мудрые. Она ласкова к тем, кого любит и защищает, и безжалостна к тем, кто покушается на ее территорию. Она — защитница и советница.

Медведица тихо рычит и открывает пасть, полную смертельно опасных клыков. Кэролайн закрывает глаза и опускает голову. Она чувствует, как медведица подхватывает ее за шкирку и несет куда-то. Когда же Кэролайн в следующий раз открывает глаза, то медведицы уже нет, а перед ней два дуба, меж которыми сияет солнечная тропа. Щурясь и закрываясь ладонью, Кэролайн идет прямо в солнце.

— О, как ты быстро, — тетя Кэссиди сидит на большом валуне с книгой в руках, но, стоит ей увидеть племянницу, как она аккуратно закладывает страницы, и закрывает книгу.

— Быстро? — недоуменно переспросила Кэролайн.

— От силы полчаса прошло, — она взглянула на свои карманные часы. — Точно, полчаса.

— Но я была там несколько часов…

— Так бывает. Показалось. Ну, как ощущения?

— Не знаю. Мне было очень страшно, потом я побежала, и на мгновение будто бы отключилась. Я была среди остальных жрецов, танцевала с ними и пела… Если эти безумные крики можно назвать пением… Потом я упала и очнулась у ручья. Там была девушка, она стала женщиной, а потом старухой. А старуха превратилась в медведя.

— А, дева, мать и старуха — классическое трио. Три важных этапа жизни любой женщины. Причем не пойми меня неправильно, быть матерью не значит произвести на свет ребенка, ребенок может быть символическим. Что касается медведя, то прими мои поздравления, ты встретила своего духовного зверя.

— Мой духовный зверь… медведь?

— Ты разочарована?

— Ну, я думала, мой духовный зверь более изящный. Кошка, например. У нас с Салемом ведь есть особая связь?

— Не путай фамилиара и духовного зверя. Фамилиара ты можешь сделать из кого угодно, а духовный зверь связан с тобой на всю жизнь, и он выбирает тебя, а не ты его. К слову, медведь хоть и выглядит увальнем, но это очень умелый охотник. Ты видела когда-нибудь, как медведи рыбу ловят? Разверзнись бездна подо мной, если для этого не требуется ловкости и изящества. Также медведя называют шпионом леса. Несмотря на свои габариты, он способен передвигаться тише белки. Не будем забывать, что это еще и грозный воин.

И все равно Кэролайн была недовольна своим духовным зверем. Разве она хоть как-то походит на медведя? К тому же она вовсе не хотела ни с кем воевать. По правде сказать, Кэролайн совершенно не представляла себя ни в одной роли. Советник? Она не настолько умна, чтобы давать советы. Воин? Вот уж к чему ее совершенно не тянуло. Политик? Красиво говорить она не умела. Лидер? Он определенно должен сочетать ум советника, храбрость воина и красноречие политика. Вот, пожалуй, лучше всего она могла бы быть простым исполнителем. Хотя и в том не была уверена.

— Так, я теперь что, жрица? — спросила Кэролайн. — Теперь я могу узнать, чем вы занимаетесь?

— Нет, — тетя Кэссиди хихикнула. — Прости, милая. По всему миру существует двенадцать шабашей, плюс тринадцатый, личный шабаш Верховной жрицы, состоящий из Тех-Кто-Знает. У каждого шабаша своя задача и свои тайны. Да-да, я уже вижу злость в твоих глазах. Но поверь, мы не просто так прячемся.

— Я на это надеюсь, — сквозь зубы пробормотала Кэролайн.

— Ну, не злись так. Пойдем домой, Элис обещала сделать яблочный пирог. И, Кэрри, обвяжи куртку на поясе.

— Зачем?

Тетя Кэссиди многозначительно посмотрела на брюки племянницы. Кэролайн опустила взгляд вслед за ней и покраснела — по штанине растеклась тонкая темная струйка. И стоило ей обратить на это внимание, как внизу живота тут же раздалась тяжелая ноющая боль.

— Ну, что ж, поздравляю. Не волнуйся, лет через сорок пять, а, может, и чуть раньше, все прекратится, — весело сказала тетушка.

— Не смешно!

— Кэрри, перестань, мы с Кориной рассказали тебе про месячные и про то, откуда берутся дети, еще когда тебе было семь. Это абсолютно нормальный процесс. Да, немного неприятный, но в целом говорит о твоем здоровье.

— Мы можем просто пойти домой?

Тетя Кэссиди усмехнулась и снова завязала Кэролайн глаза. В следующий раз, когда повязка была снята, Кэролайн уже оказалась в знакомых местах и поспешила к дому, мечтая поскорее переодеться. На ее счастье, по пути никого не оказалось, и она беспрепятственно проникла в свою комнату.

На ее кровати во всю длину развалился Салем. За год маленький очаровательный мохнатый комочек превратился в невероятно пушистого котяру, по размерам напоминающего небольшую рысь. Правда, вот уши у него были все такие же несуразно большие, остроконечные. Хоть внешне Салем и напоминал самого обычного довольного жизнью домашнего кота, на самом деле он был полуниззлом. В прошлом году Салем не раз пытался предупредить свою хозяйку об опасности и даже самостоятельно искал Ужас Слизерина. Неизвестно как бы все закончилось, не оставь Кэролайн своего питомца дома, опасаясь за его безопасность (в конце концов первой пострадала ни в чем не повинная кошка). Но теперь Кэролайн почти одна из жриц Дианы, а Салем — ее официальный фамилиар.

— Медведь… — проворчала она, застегивая блузку. — Тупой, злобный, неповоротливый… Почему не кошка?

Салем в ответ лишь зевнул, продемонстрировав длинные передние клыки, и перевернулся со спины на живот. Когда Кэролайн вышла в коридор, он тяжело спрыгнул с кровати и потрусил вслед за хозяйкой.

С кухни уже доносился восхитительный запах яблочного пирога, и он привлек даже Кристиана. Брат очень старался делать вид, что читает, но его взгляд постоянно возвращался к печке. Наверное, опять слишком увлекся какими-нибудь учебными изысканиями и не ел с самого утра.

— Судебные процессы над ведьмами в США? — переспросила Кэролайн, прочитав название книги на корешке.

— Бинс задал совершенно дурацкое сочинение на тему «Был ли смысл сжигать ведьм в XIV веке», — ответил Кристиан. — Разумеется, никакого. Но маглы слишком боялись магии, да и к тому же церкви нужен был какой-то враг для сплочения народа. Самый идиотский вопрос, который только можно было задать!

— А нам задали написать про какого-нибудь выдающегося волшебника до создания школ магии. Я хочу написать про Кокьянгвути Упорную Паучиху. Она была очень могущественной шаманкой своего племени.

— Кокьянгвути ничего особо не сделала. Лишь давала советы вождю.

— И всегда удачные.

— Ну и что? Делало-то все племя. Кстати, не все ее советы были удачными. Однажды ее племя голодало целый сезон, потому что она привела их в бесплодные земли.

— Но по этим землям они попали в Канзас, — Кэролайн упрямо сжала губы.

— Ага, потеряв по пути больше половины. И сама Кокьянгвути умерла, едва ступив на земли их нового дома.

— Это уж точно был не ее выбор!

— Ой, Кэролайн, напиши лучше про Сольмунда Морского. Про него и литературы больше, и его деяния шире известны.

— Не хочу, — буркнула она.

— Мое дело предупредить. Сколько там обычно Бинс требует? Четырнадцать дюймов? Ты не наберешь столько материала про Кокьянгвути.

К счастью, в этот момент на кухню зашла Элис, иначе Кэролайн и Кристиан точно передрались бы из-за темы сочинения. А так они вдвоем тут же уставились на восхитительно пахнущий пирог, только что извлеченный из печки. Когда он остынет, Элис сделает карамельную корочку и подаст со взбитыми сливками и мороженым. Даже Салем принюхался, встал на задние лапы, а передними оперся о конторку, всем своим видом показывая, что тоже не откажется от кусочка.

— Что ж, пойду допишу сочинение и спущусь, — сказал Кристиан, заглотив слюну, и поспешил поскорее убраться с кухни.

— Ты вовремя пришла, — сказала Кэролайн. — Он опять слишком высоко задрал нос. Словно бы знает все на свете!

— О, ну, я полагаю, ты скоро сможешь обогнать Кристиана по знаниям, — ответила Элис. — Поздравляю с вступлением.

— Ты знаешь?..

— Да. Вообще, я… — она слегка покраснела и понизила голос. — Сквиб. Но Кэссиди передала мне Знание и разбудила мои магические способности. Я знаю, я слабее обычного волшебника, у меня никогда не будет волшебной палочки, и никто не должен знать, что я умею. Но мне этого достаточно. Главное, что я могу отблагодарить Кэссиди за все, что она сделала для меня.

— Элис, я считаю, что это очень здорово! Ну, что ты все равно научилась, несмотря на то, что родилась без врожденного таланта. Мне и с талантом было сложно в прошлом году…

— Просто тот год выдался очень мрачным, — Элис вздохнула. — Ладно, не будем о плохом. Можешь пока еще погулять. И разбойника этого хвостатого забери. Представляешь, все время пытался украсть у меня тесто на пирог!