Привычка ненавидеть (гет)

Представляя себе Нарциссу Малфой, Гермиона видела хрупкое болезненное создание с бледной тонкой кожей и осторожными медленными движениями. Энергичная загорелая блондинка, которая с порога бросилась в объятия Драко, была далека от представленного образа. В узких джинсах и фермерской рубашке, закатанной до локтя, с собранными в не слишком опрятный пучок волосами, она походила скорее на провинциальную домохозяйку, чем на утонченную леди.

Расцеловав сына в обе щеки, она повернулась к Гермионе и обняла её не менее крепко и тепло. От миссис Малфой пахло виноградом и землёй, и этот запах оказался очень приятным.

— Добро пожаловать в «Ракушку», — поприветствовала Нарцисса и, ухватив Гермиону под локоть, потащила её в дом. — Драко, милый, пригласи мистера Кричера. Флёр как раз накрывает на стол. — Внимание снова переключилось на Гермиону. — Вы ведь та самая мисс Грейнджер, я верно понимаю? Чудесно! Мечтала познакомиться с вами. Не каждый день моему мужу отказывают в требованиях, я была приятно удивлена.

Они быстро прошли через светлый холл с установленным в нём роялем, Гермиона лишь успела заметить многочисленные портреты на стенах и фотографии в рамках, а также пару мраморных ангелов по обе стороны от массивного зеркала в золочёной раме.

Нарцисса проследила за взглядом Гермионы и остановилась.

— Вижу, вас привлекло зеркало «Еиналеж»? — спросила она, склонив голову немного на бок, и, не дожидаясь ответа, подтащила Гермиону ближе. — Бытует мнение, что в этом зеркале можно увидеть то, чего душе хочется более всего. Глупости, конечно, но мне нравится думать, что оно волшебное. Хотя на самом деле оно просто принадлежало когда-то старому писателю, который и придумал легенду. Мне понравилось, Люциус купил. Хотите? — она подтолкнула Гермиону ближе. — Закройте глаза и попытайтесь представить то, чего вашему сердцу хотелось бы больше всего.

Миссис Малфой была такой активной, что у Гермионы голова шла кругом. Казалось, она провела в этом доме слишком много времени в полном одиночестве и теперь хотела наверстать упущенное. Подыграть ей было нетрудно, и это явно подняло бы хозяйке дома настроение, потому Гермиона закрыла глаза и попыталась представить себе что-то хорошее. Своего отца, по которому очень скучала. Любимую маму, её ласковую улыбку. Однако все родные лица меркли, вытесняясь образом более свежим и не менее важным.

В попытке сбежать от ненужных мыслей, она открыла глаза только для того, чтобы увидеть: преследующий её образ не исчез, наоборот, стал куда реальнее. Голубые глаза лучились теплом и нежностью, пока Драко, стоя за её спиной, молчаливо наблюдал, сложив губы в улыбку.

— Как по мне, просто глупости, — беззлобно отозвался он и снова обнял мать. — Мечтать нужно о чём-то приземленном, что можно однажды воплотить в жизнь. Иначе это бессмысленная трата времени.

— Совершенно с тобой согласна, дорогой, — прощебетала Нарцисса и снова взяла Гермиону под руку. — Простите, что встретила вас в столь неприглядном виде. Люблю работать в саду, и если бы вы только предупредили… — она цокнула языком и решительно повела неожиданных гостей далее, через холл, мимо лестницы, к приоткрытой двери, ведущей на задний двор. Там, в зелени персиковых деревьев, расположился небольшой плетёный столик, и миловидная девушка, похожая на ангела, как раз расставляла на нём блюда.

— Это Флёр, — представила её Нарцисса. — Они с Биллом, её мужем, единственные наши помощники в «Ракушке». О, а вот и он!

Она приветливо махнула рукой рыжеволосому молодому человеку, идущему от вторых дверей с мистером Кричером.

Каждое слово и каждое движение приятно поражали Гермиону. После Малфой Мэнора она была готова увидеть холодную сдержанную леди, но, кажется, Драко в этом более походил на отца. Хотя влияние матери, без сомнения, также чувствовалось, ведь под внешней холодностью, Гермиона знала, скрывалось большое доброе сердце.

— С вашего дозволения, я приведу себя в порядок. — Нарцисса снова обняла её, прошептала, как рада знакомству, затем поцеловала сына в щеку и скрылась в доме.

— Прости, — неловко улыбнулся Драко проводив мать взглядом. — Обычно мама ведёт себя сдержаннее.

— Она прекрасна, — призналась Гермиона честно. — Лучшая мама. Вам повезло.

— Тебе, — поправил Драко, подталкивая Гермиону под спину в сторону стола. — И спасибо. Мне правда повезло, она замечательная.

— Но вы… Ты живёшь далеко отсюда. Наверное вы сильно скучаете друг по другу.

— Мы всегда на связи, — Драко мягко улыбнулся. — Но да, конечно скучаем.

Они миновали Флёр, обменявшись с той кивками, и прошли под сень дерева. Туда, где брал своё начало уютный, не слишком большой сад.

— Твоей матери нет ни на одном фото в газете, — вспомнила Гермиона. — Как и тебя. Прости моё любопытство, но вы умышленно храните в тайне информацию о своей семье?

Гермиона понимала, что перешагивает границы дозволенного, но не спросить, кажется, просто не могла. Хоть часть тайн дома ей хотелось раскрыть немедленно.

Драко задумчиво рассматривал сад, словно и не слышал вопроса. Гермиона уже решила, что он не планирует отвечать, как вдруг он повернул к ней голову, и она увидела глаза, наполненные печалью.

— К счастью, мы не рок-звезды, чтобы представлять какое-то значение для жёлтой прессы, — ответил он, встречаясь с Гермионой долгим взглядом. — Серьёзные же журналы публикуют статьи о нас время от времени. Об отце. Никакой конкретики. Такие издания интересует, много ли отец зарабатывает и каковы секреты его успешности, а не на ком он женат и сколько у него потомков. Я же, пользуясь случаем, остаюсь в тени. Даже занимаюсь делами фирмы от имени отца, не от своего.

— Но почему?! — изумилась Гермиона.

— Мы миллионеры, — ответил Драко и замолчал. Словно одно это действительно способно было всё объяснить.

— И всё же я не понимаю. Впрочем, если я лезу не в своё дело…

— Всё нормально. — Драко протянул ей руку и, когда Гермиона вложила свои пальцы в его, повел её вглубь сада. — Представь себе, какое внимание пресса поднимет вокруг моей персоны, стоит дать ей повод. Жених года! Лишний чих в объективах камер! Мне же отец предоставляет возможность жить так, как мне хочется. Ты ведь думала, что я ещё ребёнок, маленький мальчик. Вот так должны считать все, пока я сам не решу, что пора выходить на свет.

Гермиона кивнула. Ей показалось, что дело не только в прессе, но и в тайне с чердака. Но заговорить об этом не посмела.

— И никто до сих пор не заявился в Малфой Мэнор, не взглянул на обитателей? — удивилась она. Зная журналистов, она могла представить себе даже как они перебираются через высокие заборы, окружающие сад.

— Потому у меня так много мастифов, — рассмеялся Драко. — А если серьёзно, я же говорю, пресса нами не интересуется. Отец даёт им время от времени какую-то информацию, которая на деле не стоит внимания, они заглатывают. Конечно, о поместье ходит много слухов — байки тех, кому заняться нечем. А истинные дела нашей семьи остаются при нас. Той же маме нужен покой, а не объективы камер в окнах.

Они всё углублялись в сад, и сладкие ароматы фруктов всё сильнее обволакивали, даря ощущение покоя и тепла. Гермиона попробовала сосредоточиться на окружающем мире, но разговор был для неё по-прежнему актуален.

— Успешность иногда мешает, так? — понимающе задала она вопрос.

— Она мешает всегда, — ответил Драко, срывая чайную розу с куста и протягивая её Гермионе. — Просто у некоторых хватает денег, чтобы скрываться от последствий.

— Покой не купишь, — прошептала она, скрывая лицо за цветком. Гермиона вспомнила Малфой Мэнор, вспомнила прошлую ночь. Нет, деньги обитателей поместья были бессильны против чего-то земного и очень близкого.

«Что же вы скрываете, мистер Малфой?» — мысленно спросила она. Вслух же сказала:

— Спасибо за цветок. Он чудесный.

* * *

За окнами стоял полумрак. Всё, что можно было увидеть сейчас — бескрайнюю черноту полей и лесов. В салоне автомобиля было темно и тихо. Гермиона, прислонившись к оконному стеклу, пыталась дремать, время от времени открывая глаза, чтобы удостовериться — они ещё не в знакомых местах. Драко со своей стороны занимался ровно тем же самым, и лишь пальцы их рук, переплетённые по привычке, сохраняли ощущение единения и тепла.

День был насыщенным: обед с Нарциссой, преобразившейся по этому поводу в женщину с обложки, прогулка по саду, когда миссис Малфой сперва уединилась с Гермионой, затем шепнула пару слов сыну, а после и вовсе оставила их одних. Далее следовало чаепитие в доме, где хозяйка, достав старые альбомы, познакомила гостью с детством Драко, рассказала несколько смешных историй, а после и вовсе предложила задержаться в «Ракушке» на денёк. Гермиона хотела отказаться, потому что не могла представить себе, как проведёт вечер в обществе Люциуса, но пока подбирала слова, как отвергнуть предложение вежливее, Драко опередил её, напомнив, что должен принять работу от плотника. Так что Нарцисса, выразив сожаление по этому поводу, всё же отпустила их восвояси, обоих расцеловав на прощание.

Эта милая, открытая женщина очень понравилась Гермионе и чем-то напомнила её собственную маму. Мысли эти, однако, оказались ещё слишком болезненными, потому большую часть дороги она просто молчала, бездумно глядя в окно. И когда землю затянули сумерки, скрывать неловкость стало легче. Постепенно это перешло в полудрему, и Гермиона была рада, что необходимость что-либо говорить отпала в принципе.

— Тяжёлый день? — спросил Драко, когда автомобиль проехал знакомую реку, прозрачную днём и ставшую чёрной с наступлением ночи.

Гермиона оторвалась от стекла, выпрямила спину и качнула головой.

— Нет, не тяжёлый. Просто много всего произошло, — ответила она, вглядываясь в дорогу перед собой.

Шпили Малфой Мэнора мрачной мощью вырастали над кронами деревьев, а ощущение тревоги постепенно заполняло душу. Гермиона думала, что оставила это в прошлом, забыла на парижских улочках. Но нет, не вышло.

— Уверен, мистер Филч уже закончил работы, а Луна позаботилась об ужине, так что очень скоро мы сможешь отдохнуть.

— Спасибо, — Гермиона подалась вперёд, чтобы слышать её мог только собеседник. — За защиту перед отцом, за такое отношение, на которое я, устраиваясь на эту работу, даже не рассчитывала. За поддержку и дружбу. И за этот день. Это был очень хороший день.

— Я рад, — улыбнулся Драко. — Это был более, чем хороший день. Я счастлив, что ты стала его частью.

Его дыхание опалило щеку, но тут мистер Кричер прочистил горло, и магия близости рассеялась.

— Приехали, сэр, — подал голос водитель, и Гермиона расслышала в этом голосе едва скрываемое неодобрение.

* * *

Медленно, но верно лето подходило к концу. Дни становились короче, ветер — холоднее, но Малфой Мэнор не собирался отдаваться во власть хандры: вовсю готовились к празднику. Ещё в начале августа Драко заявил домашним, что планирует устроить в поместье бал, на который съедутся все его друзья и друзья их друзей. По предварительным спискам, должно было прибыть более тридцати человек, и, что самое удивительное, всех их нашлось где расселить.

Гермиона так и не изведала весь дом. Её времяпровождение ограничивалось теми местами, где любил бывать Драко: кабинетом, библиотекой, гостиной и залом, где особо тоскливыми вечерами он музицировал: иногда на фортепиано, иногда на скрипке, но чаще — на простой старенькой гитаре.

Гермиона всегда слушала его с интересом, восторгаясь умелыми пальцами, превращающими звуки в прекрасные мелодии, порой классические, иногда — современные, но оттого ничуть не менее красивые. Гермиона лишь сожалела, что когда было объявлено о предстоящем вечере, Драко углубился в подготовку, задвинув все свои увлечения на дальний план.

По случаю бала в Малфой Мэнор были наняты ещё двенадцать временных слуг, включающие в себя двоих садовников, резчика по льду, французского повара и служанок.

Луна, нашедшая в лице новых девушек замену, теперь всё время проводила на чердаке, а Гермиона старалась не думать, кому она составляет компанию.

Казусов более не случалось, в какой-то момент даже вернулся здоровый, крепкий сон, а страх над тайнами поместья притупился. Кто бы ни таился под крышей, он более не спускался и не совершал ничего пугающего.

Да и в доме, набитом обслуживающим персоналом под завязку, дышалось, определенно, легче.

Близился торжественный вечер. Драко ходил рассеянный и то и дело сверялся со списком задач, миссис Спраут хлопотала возле него, предлагая свою помощь во всех возможных вопросах. Когда они углублялись в обсуждение того или иного дела, Гермиона уходила к мастифам. Псы прекрасно с ней ладили, а потому, когда её присутствие в доме было необязательно, она брала двоих-троих собак и выводила их на луг, побегать. Иногда мистер Хагрид сопровождал её, беря на выпас пару коней, рассказывал много интересных вещей о жизни четвероногих обитателей поместья, учил отдавать команды псам.

Ни разу за всё лето Гермиона не ощутила себя лишней нигде, куда только ступала. Везде ей были рады, везде она приходилась к месту, только Луна в те короткие моменты, когда им доводилось встречаться, смущалась и спешила скрыться, да мистер Кричер кривил губы, стоило им встретиться взглядом. Впрочем, пережить его нелюбовь Гермиона могла.

Куда больше её страшил приезд аристократии, рядом с которой она непременно ощутила бы себя пустым местом. Думая о предстоящем бале, Гермиона твёрдо решила, что носа с кухни не покажет. Будет помогать миссис Спраут управляться с новенькими и ни при каких обстоятельствах не попадёт никому из гостей на глаза.

Однако очень скоро она поняла, что у Драко на этот счет совершенно другие мысли.

— Я хочу, чтобы ты сопровождала меня на балу, — сказал он однажды, когда она, углубившись в свои мысли, рисовала на террасе. Подошёл со спины незаметно, опустил ладони на плечи и выдал то, чего Гермиона надеялась не услышать.

— Так ли моё присутствие обязательно? — уточнила она, откладывая карандаш и собираясь убрать рисунок в папку, однако ладонь Драко легла на её запястье, останавливая.

— Красиво, — задумчиво протянул он, беря листок в руки.

— Ничего, что бы не нарисовал даже ребёнок, — поспешила отмахнуться Гермиона, смущенная интересом к своему творчеству.

— Нет, правда красиво! — возразил Драко, скользя пальцами по бумаге. — Тонко, точно — я бы так не смог, а я, если ты обратишь внимание, уже не ребёнок.

Гермиона обращала. Она чересчур много внимания обращала на это. Драко был мужчиной. Молодым мужчиной привлекательной внешности и приятного характера. Мужчиной, чьи прикосновения волновали, а чьё отсутствие вызывало сожаление и тоску.

Она ни на миг не забывала, что он не ребёнок, хотя лучше всего было бы вообще не думать о нём. Это не выходило, а ведь поначалу Гермиона старалась! Правда старалась, но тяга к Драко была сильнее всех её трудов.

Однако при всём этом просьбу сопровождать его на балу удовлетворить она не могла.

— Мне там не место, — скромно опустив глаза, прошелестела она. — Мы друзья, но ты ведь должен понимать, что подумают обо мне гости. Гувернантка для взрослого мужчины — прекрасный повод для насмешек. Чего доброго решат ещё, что под этой добродетельной должностью скрывается представительница определенного рода услуг, и тогда я просто умру на месте…

— О… — только и смог сказать Драко. Отложив рисунок на пустующее кресло, он опустился перед Гермионой на корточки и обнял её колени. — Никто не посмеет так думать о тебе, а если всё же заметишь на себе косой взгляд, только скажи, и тот гость больше никогда не переступит порог Малфой Мэнора.

— Но я не… — Гермиона замолчала, не зная, что именно хотела противопоставить его словам.

— Пожалуйста. Разве я многого прошу? Просто бал. Шесть часов, не более.

Его губы коснулись коленки, скрытой лишь тонкой тканью льняных брюк, и Гермиона, окончательно разоруженная, сдалась. Быть рядом с Драко, что бы о ней при этом ни думали — это было весьма заманчиво. И пусть предстоящий бал всё так же пугал, а может, начал пугать ещё сильнее, другого ответа дать она просто не могла.

— Хорошо, конечно.