Get To You (гет)

«Somebody had to hurt you bad

For you to give up like that

Somebody had to break your heart in two

But that ain't me and you» ©

Michael Ray — Get To You

Киллиан Джонс сидел перед укоризненно поглядывавшей на него Реджиной и чувствовал себя из рук вон паршиво. Уже несколько часов подряд он пытался привести в порядок мысли и наметить дальнейший план действий, но отчаяние напрочь лишало его возможности соображать и что-либо предпринимать.

Когда Эмма в прямом смысле унеслась от него прочь, не дав возможности объясниться, Киллиан, признаться, надеялся, что пройдет пару-тройку часов, Свон остынет, он сообразит покаянную речь, всё ей растолкует, и уже вечером они торжественно отправятся на свидание. Однако ретивая блондинка с зелеными глазами перевернула все его планы вверх дном.

Абсурдность сложившейся ситуации, поначалу, признаться, даже позабавила Джонса: это ж надо было стать свидетелем столь нелепой сцены! Эмма застала его в объятьях собственной сестры, Эльзы Джонс, поступившей учиться на ветеринара и решившей преподнести брату неожиданный сюрприз. Не успел он сообразить что к чему, а Свон уже оставила его в гордом одиночестве.

Многочасовые блуждания по городу и попытки достучаться до Эммы ни к чему не привели: дверь она не открывала, в кафе ее не было, телефон безмолвствовал. Пришлось Киллиану смириться с судьбой и прийти к Реджине — просить совета и каяться. И вот теперь мадам Локсли выжидающе смотрела на Джонса, в чашке остывал чай, за окном сгущались тучи.

— Джина, спасай, что мне делать с Эммой?

Реджина перевела взгляд на окно, нахмурилась и посмотрела Киллиану в глаза:

— Признаться, я бы посоветовала тебе дать ей время, но времени нет. Видишь ли, Лебедь — горячая голова, и она предпочитает сначала броситься в омут с головой, а затем уже зализывать раны и расхлебывать последствия.

— Это я уже понял. Знаешь, лучше бы она меня ударила, вот честно! — невесело усмехнулся Киллиан.

— Эмма была здесь несколько часов назад, шмыгала носом и вытирала слезы. Она оставила Алису на Руби и убежала домой собирать вещи. От всех расспросов отмахивалась и страшно ругалась.

— Собирать вещи? — потрясенно прошептал Киллиан. — Но куда…

— До утра Эмс точно никуда от нас не денется, тем более с ребенком, а если и денется, то обязательно вернется за Алисой, — успокоила Реджина. Легче не стало.

— Джина, это глупо!

— Кто бы спорил. Такая, уж, наша Эмма: изо всех сил ждет любви, а потом отмахивается от нее как от чумы. Робин, наверняка, рассказывал тебе ее историю и личную драму.

Киллиан кивнул, хлебнул остывший чай, поморщился и надолго замолчал. Реджина тем временем поставила перед ним новую порцию напитка. Конечно же, он знал, что Эмму очень ранили прошлые отношения, что она была вдовой, что за спиной у нее был груз прошлого, который так и вспоминался вот такими вот дождливыми вечерами, но и Киллиан тоже отнюдь не был беззаботным солнечным мальчиком, которого волновали лишь деньги, машины и умопомрачительные красотки. Как бы только объяснить это всё ей?

Эмма не глядя бросала вещи в раскрытую сумку, дождь барабанил в окно, с запада подступала гроза, на улице было мерзко, на душе — и того хуже. Живое воображение и выработанная за годы паранойя рисовали картинки, от которых горло сжимал спазм и хотелось позорно разрыдаться. Свон закусила губу и, скомкав рубашку, уселась на кровать.

Вновь и вновь Эмма видела себя бредущей по залитой дождем улице, по которой навстречу ей неслись машины, ослепляя светом фар, а она всё брела вперед и вперед, не имея конечной цели.

Эмме было не привыкать идти вперед, она была чемпионкой по стартам с нуля и по прыжкам из крайности в крайность, но она чертовски от всего этого устала. Ей хотелось хоть раз в жизни счастливо проводить осень и готовиться к Рождеству вместе с Киллианом, гулять с ним по вечерам, наряжать елку, играть в снежки и вместе рассказывать Алисе сказки. За столь короткое время улыбчивый пират сумел забраться в ее сердце так глубоко, как еще никому не удавалось. Эмму это пугало и радовало одновременно.

Свон в сердцах отбросила в сторону рубашку и подавила всхлип: она так по нему скучала, так ждала его возвращения, что в следующие несколько часов воочию увидеть, как рушатся ее хрупкие мечты!

Здравый смысл, затаившийся в глубинах затуманенного обидой сердца, пискнул что-то о том, что неплохо было бы дать Киллиану высказаться, но досада Эммы была куда сильнее рационализма. Она устала начинать с нуля!

Она не знала, куда двигаться дальше. Возможно, она возьмет несколько отгулов, отправится в Бостон, даст себе время разобраться с собственными мыслями, вернется домой и только после этого сумеет объясниться с с Киллианом. Возможно, нет. В любом случае, в Бостоне всегда нужны официантки и опытные кулинары, всегда можно обосноваться там.

В дверь настойчиво постучали. Не дожидаясь ответа, прокричали:

— Эмма, я знаю, что ты там, и пока вы с моим братом не наделали еще больших глупостей, тебе лучше открыть!

Эмма выронила сумку из рук: вы с моим братом…

На пороге стояла голубоглазая блондинка, закутанная в зеленый дождевик, и лучезарно улыбалась, в руках у нее был полный поднос печенья.

— Вот, — без обиняков начала она и сунула Эмме гостинец, — в гости не принято ходить с пустыми руками. Я — Эльза! И мы теперь, вроде как, будущие родственники. Если вы, конечно, успеете взять себя в руки.

Эмме только и оставалось, что отойти в сторону и пригласить Эльзу войти.

Эльза по-хозяйски расположилась в кухне, любопытно осмотрелась вокруг, сочла интерьер достойным и с улыбкой приняла из рук хозяйки чашку какао.

— Ты печенье-то ешь, мое фирменное, ирландский рецепт, ты такого точно не пробовала.

Эмма ошарашенно уставилась на гостью, не видя ничего перед собой.

— Ирландия… сестра…печенье…

— Ты всё не так поняла, но мне не привыкать разбираться с тяжелыми случаями, — улыбнулась Эльза, — Киллиан такой же безнадежный, как и ты, когда дло касается любовных проблем. Видишь ли, я его младшая сестра, благодаря которой он, можно сказать, и выжил и пережил все, что выпало на его долю. Там было много плохого, даже больше, чем ты можешь себе представить, но это не мои секреты, чтобы я так просто о них распространялась, дождись Киллиана, и он все тебе сам расскажет.

— Почему тогда ты здесь? — всё еще ничего не соображая, спросила Эмма.

— Во-первых, Киллиан мне все уши о тебе прожужжал, о тебе, Алисе и вашей закусочной. Ты ему очень нравишься, Эмма, а этого очень много лет никому не удавалось. Я уже собиралась честно обвенчать брата с его маяком и успокоиться, — хихикнула Эльза, вымазав нос сливками на поверхности какао. — И тут вдруг появляешься ты, вся такая недоступная, шикарная, зеленоглазая, ходишь, гордая и самоуверенная, а потом, вдруг, тебе неожиданно нужна помощь, брат бросается на выручку, вы знакомитесь, и я понимаю, что он пропал, влюбился, как подросток. И тогда я решаю вмешаться, сделать ему сюрприз, приехать в гости, сообщить, что поступила в Бостон учиться на ветеринара, конец истории ты знаешь.

Эмма сжала пальцы в замок и почувствовала, что краснеет.

— Я думала, что ты в Ирландии, — только и смогла пробормотать она. Эльза пожала плечами.

— До недавнего времени я и сама так думала. Я усердно училась дома, готовилась к экзаменами, подрабатывала в местной булочной и читала Киллиану проповеди по телефону, умоляя верить в свое счастье и не сдаваться, а потом вдруг решилась, бросила все и приехала сюда, чтобы бороться за свою мечту! Чего и вам желаю. Потому, давай-ка, допивай свое какао, доедай печенье и иди в закусочную, Киллиан там уже четвертый час в грехах кается.

— Ты думаешь, он меня простит? — опасаясь услышать ответ, пролепетала Эмма.

— Иди, Эмма, здесь и прощать нечего! — улыбнулась ей Эльза и махнула рукой в сторону выхода.