Dream team (джен)

Степные орки, Или дюжина способов помереть, не сходя с места

Я шёл по степи. И в общем-то ничего особого не видел: серо-желая каменистая почва, усеянная такой же пожелтевшей мелкой колючей травой, чахлый кустарник, который цеплялся за выпирающие тут и там куски выступающей породы. Летнее солнце нещадно пекло, казалось, решив сжечь незваных гостей. От этого жара дрожал воздух, земля раскалилась, и я все ждал, когда затлеет толстая подошва ботинок. Всё обитатели степи, если таковые и были, забились в свои норы, переживая дневной зной.

— Запомни, парень. — тем временем тихо просвещал меня разведчик, — такая жара тут всегда. Одна из аномалий каким-то образом закрепилась в воздухе и искажает свет, как огромная линза. Стой. Смотри...

И он кинул гайку в, казалось бы, нормальный участок дороги. Только марево там дрожало чуть по-другому, будто закручиваясь в еле видимую спираль. Но только стоило гайке пересечь некую границу, как её закрутило, смяло и на огромной скорости вышвырнуло куда-то вдаль. Я представил, что будет с человеком, еле удержал свой завтрак внутри.

—Гравитационная воронка, парень, страшная вещь. Чаще всего человека разрывает на куски, сминает в блин и вышвыривает. Единственное — на повторное срабатывание ей нужно четыре секунды. Так что на всякий случай запомни. Но даже так это опасно, ведь куда она выплюнет снаряд — неизвестно никому.

Я на это лишь покивал. Иди я в одиночестве — уже б разлетелся кусками по степи. Тем временем мы пошли дальше. За следующие три часа я успел извести три гайки и познакомиться с десятком аномалий. Мне показалось, что я начал вырабатывать «чуйку» на все это добро, как тут мы остановились.

— Мыш, а где прошлая смена? — я тихо спросил своего напарника. Почему его прозвали Мышем, он не ответил, но намекнул, что есть приготовленное им не стоит.

— Проверяет другой путь. С этой стороны есть всего два прохода к форту. Мы идём и осматриваем один, а они, возвращаясь, осматривают другой. Глянь под теми камнями, тут должна быть записка.

Я сдвинул небольшую груду камней и нашёл клочок бумаги.

— «север три, один буян»... Э-э-э, и что это?

— На север на три часа, замечен подозрительный большой объект. Это все, что было в записке?

— Да.

— Значит, не приближался, ушёл сам. Смена предупредила о возможном госте. Окапываемся.

И тут он приподнял неприметную ручку, прикрытую чахлым кустиком, и дёрнул. Кусок земли поднялся, обнажая яму, уходящую на четыре метра вдаль. По сути, это был небольшой погреб двух метров в ширину и глубину, со смотровыми щелями и небольшим столом в дальнем конце. Сам Мыш спрыгнул в яму, скинул сумку под стол, устроился возле одной обзорной щели и начал вглядываться в степь. Я последовал его примеру.

Время текло невероятно медленно. Как ни странно, хоть на поверхности и стояла адская жара, в укрытии было довольно прохладно. Как пояснил разведчик, из-за нарушения климата ночи здесь довольно холодные, а ближе к осени земля даже промерзает. Это одна из причин, по которым тут ничего не выращивают, кроме банальной зелени в горшке на подоконнике. Любая культура дохнет в таких условиях, где днем жара в сорок градусов, а ночью еле дотягивает до пяти. Стал понятен задумчивый взгляд мужика на наши плащи: те были тонкими, тёмными и вообще неподходящими к окружающим нас условиям. Пришлось показать подкладку с нашитыми рунами. Как оказалось, не у всех обучение было направлено на практическое применение результатов экзамена. В целом первый день прошёл спокойно.

Ночью же степь ожила. Сразу после захода солнца начали раздаваться шорохи. Тихие, громкие, с цокотом когтей и негромким порыкиванием... Я поначалу дергался, но, видя реакцию разведчика (а точнее её отсутствие), немного успокоился. Порой какая-то живность пробегала прямо по нашей «крыше», на что Мыш вскидывался с ножом в руке, но тут же расслаблялся, видимо: на слух узнав очередную тварюшку. Ночь мы раздежурили, будя друг друга каждые два часа.

Утро тоже не принесло сюрпризов. Как только жёлтый шар показался на горизонте, начало припекать. Мы, наскоро поев, запив водой и составом из «алхимического набора номер три», устроились наблюдать дальше. Тут взгляд зацепился за что-то, что вызвало непонятную подсознательную тревогу.

— Мыш... Справа от серой равнины... Не пойму.

Разведчик присмотрелся, ругнулся, схватил нож и пару амулетов и быстро, но тихо заговорил:

— Ты молодец. Помнишь записку? Это тот самый «буян». Мы за ним наблюдаем, в случае, если он начнёт ломиться сюда, вызываем подмогу с других постов и связываем его боем. Не геройствовать, собой не жертвовать. Мы его только задерживаем, давая шанс другим его прибить. Понял?

— Понял. — Эта тирада так отличалась от весёлой манеры разговора Мыша, что я резко напрягся.

И тут раздался удар, да такой, что у нас на столе подскочили тарелки. Мы бросились к смотровым щелям и увидели странную вещь: огромный орк как-то затороможенно пытался попасть дубиной (как по мне, он просто выдрал деревце с корнями) по ловкой размытой тени. — Бля! Песчаный кот! Бегом, бегом!

Я ничего не понял, но поспешил подчиниться. В небо улетел сгусток багрово-красных искр, в высшей точке взорвавшийся с зелёным дымом. Дальнейшие команды были не менее странными:

— Бей по орку! Если кошак помрет— нам конец! Вода, свет и тень — что-то из этого!

А вот умирать я как-то не спешил, так что постарался и на бегу выдал молнию, которая так хорошо себя зарекомендовала против измененных хаосом людей.

Расчёт частично удался: гиганта не убило, но разряд вызвал сильнейший мышечный спазм, заставивший выронить дубину и упасть на бок. Но на этом секундное замешательство орка и закончилось. Он взревел и начал подниматься, абсолютно не обращая внимания на колющие атаки разведчика. А вот атаки кошки были эффективнее— она успела когтями выдрать противнику глаз и оторвать часть щеки,но тот, казалось, и не заметил этого, успев ударить в ответ. Раздался жалобный «мяв», и животное отлетело изломанной куклой. Орк наконец распрямился вновь. А я же готовил новое заклинание, на этот раз из арсенала Неба, в который раз проклиная отсутствие у себя планарной подпитки. Перегон энергии из чистой в Небо шёл с дикими потерями, и я понял: больше мощных атак я не выдам. Тут как бы не свалиться с истощеннием... Дальнейшее для меня слилось в один миг.

Вот Мыш наносит удар со спины и, не успевая отпрыгнуть, получает мощный удар дубиной в бок. Вот я бью небом в монстра, чем ещё больше его прожариваю изнутри. А вот Мыш, вроде бы поднявшись, резко падает, и я вижу под его ногами серую пыль, практически сливающуюся со степной...

И начинает стареть прямо на глазах. Высыхает кожа, обтягивая череп, одежда выцветает, расползаясь на нитки, и в какой-то момент он просто оседает горкой пыли, так похожей на ту, что лежит уже на земле...

Я узнал ещё одну аномалию — «пески времени». Опять я даже не заметил её до того, как упал мой напарник. Меня охватила паника: один на один с тварью, выдержавшей мощные стихийные атаки, без маны и более опытного напарника... Шансы убежать были околонулевыми — скорость орка я оценил ещё во время ударов по коту. Даже если он и замедлился после моей атаки, мне это не поможет. Я начал пятиться, чудище наступало. Что самое странное — все это происходило тихо! Он, прожареный молнией и Небом, с разодранной мордой и исколотый ножом разведчика, не произнес ни слова, лишь рычал иногда. И это было странно. Но над этим я подумаю, если выживу, а сейчас надо вытаскивать свою голову из очередной неприятности. Я молил всех тех, кого вспомнил, чтобы не ошибиться с направлением и расстоянием. В один момент эта тварь резко ускорилась, я попытался отскочить, но только спиной это несколько неудобно, что привело к падению. Вот сколько раз бесил этот момент в историях, не хватает ещё ногу подвернуть для полного комплекта! Орк замахивается своим деревцем, по недоразумению названным дубиной, а я делаю последний рывок спиной вперёд и таки проваливаюсь в оставленный открытым люк нашей норы. Свист дубины над головой, падение с двухметровой высоты и летящие искры из глаз — вот и все, чего я добился своим маневром. И тут все затихло. Вот вообще. Если раньше я слышал шаркающие шаги и шум трения дерева о камень, то нынешняя тишина просто давила на уши. Я рискнул и аккуратно высунул голову из укрытия. То, что я увидел, весьма меня порадовало: мой недавний противник по колено провалился под землю, а в груди и голове у него зияло по дыре с кулак размером. Я обернулся и увидел двух разведчиков — Ричи и Сашку, — которые просто тоннами генерировали ПАФОС. Не известный мне мужик только что поднялся и аккуратно отряхивал перчатки из серой кожи, Ричард потихоньку переставал истекать тенями, а Пылевой сливал воду в сухую землю степи. Позади этой троицы занял позицию стрелок с арбалетом, болт на котором исходил изморозью, роняя снежинки.

— Где Мыш?..

В голосе предводителя разведчиков что-то сломалось. Тут, где ты с человеком служишь бок о бок годами, возникают очень сильные привязанности, а он недавно и так потерял больше половины отряда. И передо мной стоял человек, в момент постаревший лет на десять.

— Орк ударом дубины зашвырнул его в аномалию... «Пески времени», если я правильно понял по описанию...

— Где?

Я молча указал направление. След от дубины ясно показывал весь путь гиганта, и найти аномалию не составило труда. Командир постоял возле края нормальной степи, огляделся, нашёл пару камней и положил на границе опасной зоны, а после ещё и ножом провел черту. После он подошёл ко мне.

— Спускаемся в схрон. Там расскажешь.

Мы залезли в яму, спрятавшись от солнца. Сразу стало тесно — на пятерых помещение не было рассчитано вообще. Я коротко описал, как мы вообще влезли в бой, при упоминании кошака командир вскинулся и побежал того искать.

— Так, у нас проблемы. Песчаный кот нападает только в двух случаях: голод или защита потомства. А кинуться на орка его может заставить только маленький котенок.

— И? Я пока проблемы не вижу... — как самый нетерпеливый, протянул Сашка.

— Если умирает родитель, то котенок долго не протянет. Там не только кормежка мясом, там ещё и магическая поддержка идёт. А после смерти той магии, что уже была в теле животного, хватает для поднятия и эволюции нежити: он умен, быстр и всегда голоден. А ещё мелкий, и по нему не попадёшь. Теперь видишь проблему? А ближайшее отсюда поселение, куда этот монстрик пойдёт искать жратву, — форт Астер. Так что ищите котёнка.

Мы сорвались с мест. Идея понятна: покуда он не переродился нежитью — зафиксировать его, а потом добить или запечатать. Через десять минут Дорт — второй разведчик — притащил за шкирку слабо пищащий комок меха. Было видно, что тот долго не протянет. И в последний момент командир решил предложить:

— Есть вариант без убийства.

Мы все посмотрели на него, а тот, собравшись с духом, продолжил:

— Можно попытаться привязать его к источнику человека. Но есть очень большие НО: шанс подохнуть в момент привязки где-то процентов семьдесят. Дальше — больше: подпитывая зверя, человек будет постоянно терять ману. Характер начнёт меняться, как при планарных манипуляциях: раздражительность, агрессия, охотничьи инстинкты, защита потомства — это только то, что лежит на поверхности. И самое поганое — при смерти зверя появляется огромный шанс самому откинуть копыта. Кто хочет попробовать?

Я слушал его и думал: вот оно мне надо? Я умирать не хочу. А с другой стороны — это решает почти все мои проблемы! Постоянный отток маны не будет давать собраться «выбросу», и я смогу выбрать План для усиления себя любимого. Прокормить котёнка будет не накладно, а верный спутник мне всегда пригодится. Да и животное жалко так-то... И я решился.

— Привязывай ко мне. Только не надо спрашивать, уверен ли я. Я боюсь поменять решение...

Продолжать не потребовалось. Разведчик меня отлично понял, на его перчатках стали проступать рунные круги — хорошее подспорье для ритуалистов, позволяющее не вычерчивать кучу одинаковых фигур, а достраивать вокруг уже готовой основы дальнейшие детали. Увы, боевого варианта таких вещей нет, ведь, в отличие от ритуалов, большая часть боевых конструктов вариативна, что помогает обходить щиты.

Дальше он опять приложил руки к земле, и то, что было лишь иллюзией в руках создателя, стало полноценным чертежом на каменистой почве степи. Такие трюки не дались мужчине легко: на лбу выступила испарина, щеки впали, глаза голодно заблестели. Видимо, резерв маны после таких внешних трат быстро показал дно и магия начала пожирать организм. Так что он вгрызся в кусок вяленого мяса и начал командовать:

— Становись в тот круг. Дорт, кота сюда. А теперь, парень, нужен источник магии, причём только твой. Ты либо выдашь её, либо ритуал вытянет сам, не церемонясь.

Я проверил резерв. Успела восстановиться где-то четверть. В кармане нашёлся тот самый кусочек кристалла, из которого я собирался растить новую друзу. Командир кивнул:

— Думаю, хватит. А теперь повторяй за мной. Не думай! Просто говори!

О тот, кто темнее сумерек,

О тот, кто багряней текущей крови,

Во имя тебя, погребенного в глубинах времен,

Во славу твою, привяжи его ко мне!

Пусть те безумцы, что противостоят нам,

Будут уничтожены нашей с ним единой силой!

Я послушно повторял слова, смысл которых слышал, но не понимал. Только видел, что до всех остальных даже примерный перевод не доходит. Под конец ритуала я уже еле стоял. Я чувствовал, как западают щеки, в который раз лишаясь жировой прослойки, как пустеет желудок, моментально переваривая скудный завтрак. Видел, как рассыпается искрами и невесомой пылью кристалл у меня в руках. Но также я чувствовал «связь». Ту тонкую, но прочую нить, по которой моя мана уходила котёнку. На последних словах земля под ритуальным кругом треснула, искажая рисунок, а я упал, всеми силами стараясь не потерять сознание. Последнее, что я помнил,— кто-то суёт мне в рот кусок мяса и заставляет жевать. Меня хватило на три таких куска, и я все таки отключился.

* * *

Пробуждение было хреновым. Очень хреновым, если не сказать больше. Я осмотрелся, и первой моей мыслью было : «незнакомый потолок», а второй: «хочу жрать». Это я понял совершенно отчётливо. А вот дальше пошли странности. У меня в голове будто двоились желания: голод от истощения маны накладывался на обычное желание поесть. Любопытство было каким-то неправильным... Будто маленький ребёнок суёт нос за приоткрытую дверь, выискивая что-то интересное. Я такое ощущал в последний раз лет пятнадцать назад, когда за матерью в теплице подглядывал. А ещё иногда накатывала тоска, от которой хотелось буквально выть. Тоска по родному существу, которое тебя бросило и ушло, казалось бы, без причины...

Только чуть погодя до меня дошло, что это я так слышу мелкого котёнка! Судя по всему, тот проснулся раньше и успел удрать через приоткрытое окно. Надо его найти, пока никто не пришиб ненароком... Теперь хоть понятно, откуда риск загнуться при смерти спутника — если такой отклик дают «простые», эмоции, то что будет в момент смерти?

Я осмотрелся. Комната вокруг очень напоминала больничную палату с поправкой на место базирования. Рядом с кроватью стоял стол, на котором был полный кувшин воды, нарезанное мясо и кусок чуть подсохшего хлеба. Почти все это было сметено в момент и проглочено практически не жуя. Лишь пара кусков мяса осталась на угощение питомцу. За столом стоял табурет, на котором была аккуратно сложена моя одежда. Быстро натянув штаны и рубаху, я впрыгнул в сапоги и поковылял на выход. Ещё не открыв дверь, я услышал дикий грохот, мат, тихое шипение и хохот десятка людей. До меня дошло, что происходит, стоило только открыть дверь — сразу за ней, распушив хвост и подняв дыбом шерсть, шипел котенок, пытаясь отогнать взрослого мужика в плотной робе. Сам же отгоняемый на «устрашение» не реагировал, стоя на одной ноге и разминая вторую, на которую, судя по всему, упустил во-он тот ящик... Из которого подозрительно выглядывает рыбий хвост. Я тоже тихо рассмеялся. Подошёл к ящику, выбрал рыбу покрупнее, выдал мужику серебруху и вернулся к котёнку. Тот как завороженный смотрел на обычного карася, а потом резко вцепился в него когтями, вырывая из рук. Толпа затихла. Ко мне прихромал пострадавший.

— Твой зверь?

— Мой.

— Ты это, деньги-то забери... Много это... Да и знал бы, что тут такой есть, сам бы кормил, у меня дочка котов любит...

— Не возьму. Лучше выпей. У меня сегодня второй день рождения. Тот орк меня чуть не убил...

Мужик понятливо кивнул. Такие деньги не возвращают. Толпа стала расходиться, а я опять посмотрел на своего воинственного зверька. Тот уже успел сжевать практически всю рыбину, оставив только голову. Что интересно — совершенно не тронутую. От меня переборчивость перенял? Я прислушался к себе. Радость победы над сильным врагом, съеденая добыча и... Дележ трофеев со старшим братом? Я поднял «трофей», завернул в тряпку, бывшую когда-то платком, и положил в карман. Сам же зверёк, ловко цепляясь когтями за одежду, залез мне на шею, улегся, сыто зевнул и уснул. Я же стоял и офигевал: такого перехода от буйства ко сну я не ожидал. Ну ладно. Главное, чтобы меня это не накрыло... Ха-а-а... Я не смог подавить зевок. Вот она — другая сторона такой связи — все сильные эмоции мы чувствуем одновременно, и нужен огромный самоконтроль для нормального мышления. Я пошёл искать своих. Метод выбрал самый незамысловатый — «не знаешь сам, спроси другого». Для этого был выловлен бегущий куда-то мальчишка лет семи и детально расспрошен, где сейчас приезжие маги. Тот, забыв, куда бежал до этого, вызвался проводить, при этом все время косясь на мой «воротник». Мы прошли по узким улочкам к центру форта (все-таки семей, помимо военных, тут жило немало, местное мелкое производство никто не отменял), где мне указали на одну из неприметных дверей с нарисованной на ней тарелкой. А потом последовала просьба погладить животное, на которую я не видел смысла отказывать, лишь предупредив, что кот не до конца ручной и весьма боевитый. На что пацан нахмурился, собрал волю в кулак и аккуратно, а затем и смелее, принялся поглаживать спинку животине. Тот вообще никак не реагировал на прикосновение и тихо спал. Я же решил напомнить:

— Ты куда-то бежал...

— Точно! Мамка ругать будет, что я яиц не купил!

— Ну беги тогда.

И мальчишка учесал обратно по переулку, сияя: как начищенный золотой. Судя по всему, скоро среди местной ребятни появится герой, «покоривший страшного песчаного кота»... Я же, улыбаясь таким мыслям, толкнул дверь таверны. Ну что я могу сказать? Устроено все было просто и со вкусом. Тихо играл музыкальный артефакт, не мешая говорить сидящим рядом, но заглушая разговоры за соседним столом. Занятые столы отделялись деревянными рамами с натянутыми тканевыми перегородками. Приглушенный свет не давал разглядеть соседний стол, но отлично освещал тот, за которым сидишь. Сами столы могли уместить до десяти человек, да и стояли на приличном отдалении друг от друга. Похоже, это была таверна для тех, кто хотел комфорта, а не посидеть с друзьями за кружкой пива.

В дальнем углу зала оказалась вся наша команда. Я тихо подошёл к магистру Доу со спины и вкрадчиво так, тихо спросил :

— Чего ты такой серьёзный?

Тот резко дернулся, развернулся на табурете и уставился на меня, а потом порывисто обнял, чуть не смахнув с плеч кота. Тот на такое обращение зашипел, спрыгнул на стол, распушил шерсть, сразу становясь вдвое больше, и выпустил когти. Повисла тишина, которую прервал мой наставник:

— Ты идиот. Ты придурок, идущий на поводу у эмоций! Ты чуть не помер, привязывая фамильяра, три дня провалялся в коме! Но знаешь... Не меняйся. Никогда. Ни за что.

— Я постараюсь.

— А теперь... Хозяин, тащи бутылку лучшего вина и бокалов на всех!

Заказанное было принесено в рекордные сроки. Разлив темно-красную жидкость, в тускло свете лампы кажущуюся чёрной, по бокалам, наставник поднял свой и проговорил:

— За моего ученика и его нового брата. За их новый день рождения. И да не отвернется от вас удача! Поздравляю.

— Поздравляем!.. — рявкнуло пять голосов. А котенок, видимо, поддавшись моменту, что-то мявкнул.