В твоих самых диких фантазиях (гет)

Жон находился в каком-то бункере. Длинный квадратный коридор был высечен прямо в скале, но стены выглядели чересчур гладкими, чтобы наводить на мысли о шахте. Пожалуй, больше всего это напоминало уровень с канализацией из некой видеоигры, если бы разработчики поленились или решили немного сэкономить, не став добавлять туда воду и всё прочее, но зато в избытке набросав вокруг теней, чтобы скрыть низкокачественные текстуры.

К слову, поблизости никого не наблюдалось. Вот вообще никого. Жон даже задумался о том, что в кои-то веки угодил в свой собственный сон, а не попал в чей-либо еще.

— Эй! — крикнул он. — Есть тут кто-нибудь?

Голос эхом прокатился по туннелям, огибая углы и разделяясь на перекрестках. Жон же двинулся вперед, стуча ботинками по полу и стараясь выбрать правильные повороты.

Наверное, сравнение с канализацией оказалось не совсем корректным. Куда больше это место напоминало лабиринт, который, если верить выданным доктором Ублеком и найденным самостоятельно в библиотеке книгам, мог олицетворять внешнее давление на хозяина сна, его неуверенность и сомнения, сложности с принятием решений в реальном мире, а также чувство беспомощности и отсутствие какой-либо цели в жизни.

Ну, либо просто переходящий в фобию страх лабиринтов...

В конце концов, сны тоже могли быть довольно прямолинейными.

Жон немного подобрался, услышав в туннеле слева от себя топот бегущего человека. Его воображение тут же подкинуло несколько вполне вероятных сценариев кошмара — например, "таинственные звуки". Впрочем, на него такие вещи бы не подействовали. Во-первых, во сне он вовсе не был слабым и беззащитным, а во-вторых, даже сотня смертей никак не могла ему навредить и привела бы лишь к пробуждению.

Успокоив самого себя, Жон свернул в туннель и двинулся в сторону звуков шагов. Они постепенно становились ближе, и к ним прибавилось тяжелое дыхание. Человеческое дыхание — прерывистое, хриплое и полное страха. Пожалуй, было бы крайне жестоко не попытаться помочь тому, кто попал в подобную ситуацию.

— Эй! — окликнул его Жон. — Ты меня слышишь?

Раздался испуганный вскрик, после чего шаги сменили направление и начали быстро приближаться. Вскоре из-за поворота появился мужчина или, пожалуй, даже подросток. Но он хотя бы не был ребенком, как некоторые хозяйки других снов. Во мраке туннеля удалось разобрать только то, что подросток оказался одет в серые джинсы и темно-синий джемпер.

— Беги! — крикнул он, бросившись к Жону, споткнувшись и едва не упав. — Оно идет!

— Кто идет?..

Чернильно-черная тень затопила коридор за спиной у подростка. Эта масса двигалась гораздо медленнее воды — настолько, что имелись довольно неплохие шансы от нее убежать. К тому же она не текла, а подтягивала саму себя вперед темными щупальцами.

— А... — пробормотал Жон. — Вот это...

Кошмар, в котором приходилось убегать по лабиринту от монстра. Сложно было сказать, какие чувства он вызывал: облегчение от его обыденности или всё же некоторое разочарование. Но стоять и размышлять на данную тему не имелось никакой возможности, поскольку подросток уже добежал до Жона и потянул его за руку, завопив:

— Беги!

Наверное, подобный совет в такой ситуации был очень даже правильным и уместным.

Жон понесся по туннелю рядом с подростком. Поскольку само понятие "усталость" существовало лишь для хозяина сна, бег не вызывал ни малейших проблем. С другой стороны, темная масса гналась за ними, не отставая ни на шаг, но и не приближаясь. Созданная усилием воли Жона стена перегородила коридор, но оказалась проигнорирована чудовищем. Оно просто просочилось насквозь, ничуть не потеряв в скорости.

"Страх преследования? Страх быть пойманным? Страх оказаться неспособным избежать чужого давления?.."

Жон мысленно перебирал варианты из различных психологических теорий, пока они вдвоем свернули сначала налево, а затем дважды направо. Монстр продолжал держаться на том же самом расстоянии, что и прежде.

"Желание сбежать от проблем реального мира, а не встречать их лицом к лицу?"

Тогда неизменность дистанции между монстром и хозяином сна олицетворяла подсознательное понимание последним того факта, что подобные попытки никогда не увенчаются успехом.

Строго говоря, правильным с точки зрения психологии выходом из данной ситуации было бы остановиться и повернуться лицом к воплощению этих самых проблем, но логика реального мира оказалась слабо применима ко снам. В конце концов, той же Блейк снилось, как она убивала своих подруг.

Да и у подростка имелись немаленькие шансы оказаться просто съеденным, если он хоть на мгновение остановится. Лицом к лицу следовало встречаться всё же именно с проблемами в реальном мире, а не с монстрами в кошмарах, потому что кошмары всегда приспосабливались к изменяющимся условиям и старались использовать новые обстоятельства для того, чтобы причинить еще больше боли.

Итак, если сбежать всё равно не получится, то, быть может, стоило попытаться спрятаться? Хотя нет. Монстр находился слишком близко к ним, чтобы удалось ускользнуть от него куда-нибудь в боковой проход. К тому же признаков усталости, как уже было сказано, он не демонстрировал. Возможно, им и вовсе придется носиться по туннелям до самого утра.

И тут стена слева от них взорвалась языками пламени, каким-то чудом не задев ни Жона, ни подростка. Зато огонь ударил прямо по монстру, заставив того извиваться от боли и биться в агонии.

— Повезло! — крикнул Жон. — Бежим отсюда!

Он бросился вперед, но тут же понял, что подросток за ним не последовал. Обернувшись, Жон заметил, что тот теперь находился ровно посередине между ним и монстром.

— Бежим! — повторил он. — Бежим, пока у нас есть шанс!

— Я пытаюсь! — в отчаянии завопил подросток.

Он работал руками и ногами так, будто пытался пробежать целый марафон, но в реальности едва ли преодолевал фут за пару секунд. Судя по напряженному лицу, даже столь крошечное расстояние давалось с огромным трудом.

Жону захотелось застонать, поскольку с подобным явлением сталкиваться ему уже доводилось. Разве что тогда снились школьные соревнования по бегу, где он, несмотря на титанические усилия, плелся со скоростью улитки, и все над ним смеялись. А вот чья-либо неспособность убежать от пылающего монстра ни малейшего веселья почему-то не вызывала.

— Да во имя же... — проворчал Жон, возвращаясь назад.

Он мог попытаться утащить подростка на себе, поскольку его собственные движения не были ограничены.

— Хватай меня за руку! — крикнул Жон.

Подросток так и поступил. Он бросился вперед и вытянул руку с таким видом, словно пытался героически перепрыгнуть целую пропасть, а вовсе не бежал по ровному полу. Жон ухватил его за запястье и потянул на себя, тем самым значительно увеличив скорость.

Монстр тут же рванул вдогонку, похоже, отреагировав на чужое вмешательство. Чернильно-черная масса двигалась невообразимо быстро, поглотив ступни подростка, добравшись до щиколоток и потащив его назад. Тот в отчаянии вцепился в руку Жона.

В итоге подросток повис в воздухе между ним и монстром.

"Так, хватит, — подумал Жон. — Давай посмотрим, как тебе понравится более активный противник".

Белые глифы Вайсс вспыхнули вокруг монстра, заливая чернильную тьму ослепительным светом, обжигая, заставляя шипеть от боли и испаряться темным дымом. Жон понятия не имел, могла ли Вайсс сотворить нечто подобное своими глифами, но сейчас это и не было важно. Во сне его ограничивали лишь запасы ауры и собственное воображение, а потому глифов вскоре стало гораздо больше, что явно существенно приблизило кончину монстра.

К сожалению, основным его противником сейчас являлся не сам монстр, а воображение хозяина сна...

Темная масса взбурлила, становясь всё больше и больше до тех пор, пока ее не стали сдерживать лишь стены и потолок туннеля. Жон продолжал атаковать ее глифами, не забывая тянуть подростка на себя. Лицо у того исказилось от боли, а по коже стекали капли пота. Впрочем, всё это не мешало постепенно одерживать верх, хотя угроза сгореть заживо в пылающем туннеле очень скоро должна была сравняться по опасности с перспективой оказаться поглощенными темной массой.

— Ты МоЙ! — булькнул монстр грубым мужским голосом. — ЭтО нИкОгДа Не ИзМеНиТсЯ! Ты ПрИнАдЛеЖиШь МнЕ!

Чернильно-черная рука ухватила подростка за ноги. Пламя тоже переползло на них, спалив штаны и заставив кожу пузыриться. Жон изо всех сил тянул его на себя, намереваясь вытащить оттуда.

А потом сопротивление внезапно исчезло...

Жон пошатнулся, едва не свалившись на пол, но оттащив подростка подальше от монстра. Вот только ноги так и остались в хватке окутанной пламенем массы.

— А-А-А! — вопил от боли подросток.

Чуть выше коленей у него теперь были обрубки, а к монстру тянулся кровавый след. Жон в шоке отпустил руки и принялся с ужасом наблюдать за тем, как подросток попытался отползти подальше от корчащегося от боли из-за огня чудовища.

— М-да, — произнес внезапно раздавшийся за его спиной женский голос. — Это совсем не то, чего я ожидала...

* * *

 

— И на этом всё закончилось, — завершил свой рассказ Жон.

Он сидел на диванчике, пока доктор Ублек слушал его отчет.

— Я не уверен, есть ли там что-нибудь глубже обычного кошмара, — добавил Жон. — Наверное, какие-то травмы присутствуют, но, думаю, страх оказаться разорванным пополам неким непонятным чудовищем вполне объясним и без дополнительных психологических обоснований.

— Это так, — отложив лист бумаги в сторону, вздохнул доктор Ублек. — И не обязательно пытаться избавить от кошмаров вообще всех, кто вам встретится. Данный молодой человек пережил бы то же самое вне зависимости от вашего присутствия или отсутствия в его сне, мистер Арк. На вас никто не взваливал обязанность по обеспечению абсолютно всех приятными сновидениями.

— Знаю, — кивнул Жон. — Но я не могу просто стоять и безучастно наблюдать за подобными вещами, понимаете?

— Я-то понимаю, а вот вам стоит научиться хоть иногда не вмешиваться. Да, в реальной жизни такого рода просьба с моей стороны звучала бы крайне странно, но болезненные сны частенько помогают нам решить проблемы уже после пробуждения, а потому избавление от них лишает спящего возможности осознать нечто важное, — снова вздохнул доктор Ублек, после чего махнул рукой и продолжил: — Ладно, не будем об этом. Полагаю, вы видели, что произошло с башней МКП, так?

— Сложно было не увидеть, сэр, — ответил Жон. — Я в это время находился в саду вместе с Янг.

— Только без лишних подробностей, — попросил доктор Ублек.

— Не было там никаких "лишних подробностей"! — возмутился Жон. — Ничем предосудительным мы не занимались!

— Вот и хорошо. Другой ответ я бы услышать точно не хотел. Что же касается башни МКП, то в ней была проведена диверсия, причем довольно серьезная. Сомневаюсь, что стоит уточнять, сколько проблем подобный террористический акт принесет нам в преддверии Фестиваля Вайтела.

— Связь не будет работать? — уточнил Жон.

— Будет, — покачал головой доктор Ублек. — Потому что у нас есть резервные системы. Но они гораздо слабее и просто не рассчитаны на предполагаемое количество решивших посетить Вейл людей.

Доктор Ублек пару секунд помолчал, затем сделал глубокий вдох, положил руки на стол и добавил:

— Я не должен вам всё это говорить, но директор подозревает, что в саботаже замешаны студенты. Возможно, невольно, но есть кое-какие факты, указывающие на тщательные подготовку и планирование.

— Зачем кому-то из нас заниматься такими вещами? — спросил Жон.

— Не кому-то из вас, мистер Арк. Сейчас в Биконе много иностранных студентов. Любой из них может верить в идеалы Белого Клыка или преследовать какие-то свои цели. Суть моих слов в том, что удар был произведен в момент, когда все оказались отвлечены танцами. Подозреваю, что виновные выполнили свою задачу и без каких-либо проблем вернулись обратно в зал. Генерал Айронвуд выставлял в башне МКП охрану, но его солдат оглушили, и вот это случайностью точно быть не может.

— Ладно. Но что теперь? Всех погонят на допросы?

— Подобное решение займет слишком много времени и создаст чрезмерное количество хаоса, — снова вздохнул доктор Ублек. — К тому же у нас нет никаких зацепок, чтобы найти виновника. Ничего не получится, если только он сам внезапно не решит сознаться, а такое возможно, пожалуй, только во сне.

"Эм..."

Жон уже догадался, к чему всё шло.

— Не вы ли говорили, что я должен уважать чужие тайны? — напомнил он.

— Понимаю, насколько лицемерно это может прозвучать, но я имел в виду безобидные секреты, — покачал головой доктор Ублек. — Вот вы бы стали молчать, если бы обнаружили, что кто-нибудь из студентов кого-нибудь убил? Ну, либо жестоко обращается с ребенком? У всего имеются определенные пределы, и уважение к чужим тайнам исключением тут вовсе не является.

— Наверное, так и есть... — пробормотал Жон.

— Но вы испытываете из-за этого определенный дискомфорт, да?

— Я просто не знаю, с чего начать и что вообще делать.

— Я не прошу вас рисковать, — произнес доктор Ублек. — Как и тратить ауру каждую ночь на допросы всех, кто попадется вам под руку. У нас в Биконе сотни студентов, а вы только один. Речь идет лишь о том, что преступники обычно испытывают беспокойство, опасаясь, что их могут поймать, и кошмар на подобную тему сразу же после совершения преступления меня бы ничуть не удивил.

Ну, такой вариант выглядел вполне приемлемо. Жону не требовалось вторгаться в чужие сны, собственноручно устраивать кошмары с участием башни МКП и отслеживать реакцию на всё это. Доктор Ублек хотел, чтобы он просто чуть более внимательно смотрел по сторонам, разыскивая связанные с преступлениями сны.

— Что мне делать, если я вдруг отыщу нечто подобное? — поинтересовался Жон. — Не можем же мы выдвигать обвинения на таком основании, верно?

— Не можем, если не хотим выдать общественности информацию о вашем Проявлении. Но как я уже говорил, сперва вам стоит научиться его контролировать. Кроме того, дополнительные доказательства нам потребуются в любом случае, если только виновник не станет танцевать на развалинах башни МКП. Мне нужна всего лишь зацепка, а дальше я сам прослежу и найду всё необходимое. И не стоит беспокоиться о собственном раскрытии. Директор Озпин попросил меня присматриваться ко всяким подозрительным вещам, так что лишних вопросов у него не возникнет.

— Ну, не вижу в этом ничего плохого. Ладно, я сообщу, если замечу нечто необычное.

— Благодарю. И не надо рассказывать мне о том, что, как вам кажется, не связанно с данным делом. Думаю, у множества студентов в прошлом случалось что-то такое, о чем они теперь жалеют. Нас же интересуют только недавние преступления.

В общем, о Блейк говорить ему не стоило. Впрочем, Жон и не собирался ее сдавать, поскольку точно знал, что весь вечер она протанцевала с Саном. Когда в башне МКП произошел взрыв, они с Янг специально убедились в том, что никто из их друзей не пострадал. Все члены команд JNPR и RWBY находились в зале — то есть вне подозрений.

С другой стороны, Жон с самого начала их ни в чем и не подозревал.

* * *

 

Члены команд JNPR и RWBY вместе сидели в одной из гостиных неподалеку от их комнат, когда Жон вернулся из кабинета доктора Ублека. Поскольку абсолютно все в Биконе сейчас обсуждали башню МКП, его несколько удивил тот факт, что у них разговор шел совсем о другом. Если точнее, то Янг расспрашивала подруг об их кавалерах.

— Нептун вел себя как истинный джентльмен, когда вы с Жоном его привели. К слову, прими за это мою благодарность, — произнесла Вайсс, кивнув Жону. — Но первоначальный опыт несколько омрачил мои чувства по отношению к нему. Как считаете, не слишком ли поспешно и строго я его сужу?

— Первое впечатление имеет значение, — проворчала Блейк. — А от Нептуна оно осталось не очень приятным.

Вайсс вздохнула.

— Именно такого мнения я и придерживаюсь, — сказала она. — Нептун изначально вызвал интерес, поскольку довольно симпатичен, уверен в себе и пригласил меня на танцы. Но этот интерес существенно уменьшился после того, как я оказалась оставлена им и испытала целый букет ужасающих ощущений.

— В конце он ведь тебя спас, да? — подала голос Руби.

— Спас от проблемы, которую сам же и создал, — фыркнула Янг.

Остальные дружно кивнули. Жон полностью разделял мнение Вайсс и подозревал, что Пирра с Реном и Норой были недалеки от этого.

— Точно так же Кардин мог спасти Вельвет от членов собственной команды, — добавила Янг. — Но ты же не станешь убеждать ее дать ему второй шанс, верно?

— Давайте не будем вести себя настолько жестоко, — не слишком-то и охотно встала на защиту Нептуна Вайсс. — Сравнение с отвратительным Винчестером в данном случае не совсем корректно. Просто он...

— Глупый? — подсказал Жон.

— Незрелый? — предложил Рен.

— Беспомощный? — озвучила свой вариант Пирра.

— Всё перечисленное, — кивнула Вайсс. — В неумении танцевать нет абсолютно ничего страшного, но Нептун с самого начала об этом знал, так ничего мне и не сказав. Просто оставил меня стоять в одиночестве и гадать о том, что именно случилось. Вернулся бы он обратно, если бы не вмешались Янг с Жоном?

— Сложно сказать, — покачал головой Рен. — Но сама ситуация выглядит не очень.

— Очень не очень, — согласилась с ним Нора.

Вероятно, то, что никто не спешил всерьез бросаться на защиту Нептуна, оказалось не слишком-то и справедливо, но он был для них всех чужаком, а Вайсс — подругой.

— Если бы Нептун сам всё осознал и исправился, то можно было бы о чем-то говорить, — продолжила Нора. — Но Жонни его едва ли не пинками привел к правильному решению.

— Меньше всего мне нужен брак, за целостностью которого придется следить Арку, — закатила глаза Вайсс, явно не собираясь задевать Жона.

Тот улыбнулся, всё равно чувствуя себя немного задетым.

— Думаю, вы правы, — добавила Вайсс. — Кроме того, мы учимся лишь на первом курсе. У меня полно времени, чтобы найти кого-нибудь более зрелого. А что скажешь ты, Блейк? Как себя показал Сан?

Уши Блейк вздрогнули. Она оторвала взгляд от страницы, поняла, что от нее не отстанут, и с раздраженным фырканьем отложила книгу в сторону.

— Удивительно, но с ним было довольно весело. Он старается вложить немало усилий в... ну... во всё.

— Перебарщивает? — уточнила Янг.

— Немного. Но в этом нет ничего страшного. Я бы сказала, что он просто слишком сильно нервничает, — покачала головой Блейк. — И честно признаюсь, что ожидала чего-нибудь гораздо хуже. По-прежнему не верю, что из нас получится хорошая пара, но повеселиться мне действительно удалось. Если он пригласит меня на второе свидание, то могу и согласиться.

— Хоть к кому-то удача благосклонна, — проворчала Вайсс.

— Кхем? — с намеком откашлялась Янг.

— А вот о твоей убогой личной жизни никто знать не хочет.

— Эй!

— Ладно-ладно, я пошутила, — улыбнулась Вайсс.

Янг погрозила ей кулаком.

— Просто не думала, что ты захочешь это обсуждать в его присутствии, — добавила Вайсс.

— Я бы и не захотела, если бы наше свидание обернулось катастрофой, — пожала плечами Янг, подмигнув Жону. — Но раз ничего подобного не произошло, то почему бы и не обсудить?

— Подожди, — со смехом вступил в разговор Жон. — Это что же, если бы я всё испортил, то ты бы мне ничего не сказала?

— Вот уж точно нет, — ухмыльнулась Янг. — Я бы прожужжала все уши своим ворчанием. Но не тебе, а всем остальным у тебя за спиной.

— Какая жестокость.

— Разве? — спросила она, ткнув его локтем в бок. — Или это была бы просто попытка пощадить твои чувства?

Вопрос оказался очень хорошим, поскольку и одно, и второе выглядело не слишком приятно. С другой стороны, нельзя же было ожидать от дамы, пережившей нечто вроде истории Вайсс с Нептуном, несгибаемого желания унести эту тайну с собой в могилу, верно?

— Не имеет значения. Нам было весело, и ничего "убого" в моей личной жизни нет, — ухмыльнулась Янг, на этот раз ткнув локтем уже Вайсс. — Я понятия не имею, откуда ты вообще взяла идею о том, что мне нравится в мужчинах, а что — нет.

— Даже не знаю... — закатила глаза Вайсс. — Может быть, из того, как ты пускала слюни на парней во время церемонии посвящения?

— Эй! Девочкам не запрещается засматриваться на красивых мальчиков точно так же, как мальчикам — на красивых девочек.

— Янг предпочитает говорить, но ничего не делать, — сообщила им Руби, проигнорировав мелькнувшую во взгляде Янг панику. — Поверьте мне, на словах она о-го-го, но стоит только-... Мф-ф! Мрбл!

— Не обращайте на нее внимания, — сказала зажавшая Руби рот ладонью Янг.

Блейк с Вайсс дружно ухмыльнулись. Если бы у них имелись хвосты, то они сейчас наверняка бы подрагивали от удовольствия.

Жон рассмеялся и повернулся к членам собственной команды, заметив ухмылку Норы, улыбку Рена и то, как на лице у Пирры боль мгновенно сменилась безмятежностью. Вот как раз последнее и испортило ему веселое настроение.

"Не надо на меня так смотреть, Пирра. Я пытался принять во внимание твои чувства".

Он сделал практически всё, чтобы дать ей шанс.

— Удивлен, что никто из вас до сих пор не упомянул башню МКП, — произнес Жон, решив поскорее сменить тему разговора.

— А зачем ее упоминать? Все и так обсуждают произошедшее, — пожала плечами Нора. — К тому же у нас слишком мало информации и нет ни одного подозреваемого. Я слышала, что генерал Айронвуд очень-очень зол.

— Что ничуть не удивительно, — покачал головой Рен. — Двое его подчиненных серьезно пострадали.

— Не понимаю, кому такое могло понадобиться, — наконец тоже вступила в разговор Пирра. — Но это наверняка были иностранные студенты, правильно? Тому, кто учится в Биконе, не имело ни малейшего смысла выжидать несколько месяцев, чтобы нанести удар именно тогда, когда у его цели выставили охрану.

— Злоумышленник мог и через лес пройти, воспользовавшись суматохой из-за танцев, — заметил Рен. — Мы даже не знаем, был ли это студент. Мы вообще ничего не знаем. Да и не наша это работа — искать виновника.

— Ставлю сотню льен на то, что они попытаются отыскать виновника, — сказала Нора, указав большим пальцем на членов команды RWBY.

— Не буду с тобой спорить, — улыбнулся Рен.

— Аналогично, — рассмеялась Пирра.

Команда RWBY была известна своей способностью лезть туда, куда не просили, даже если с первого взгляда казалось, что вмешаться у них никак не получится. Белый Клык и Роман Торчвик могли это подтвердить. Все в Биконе знали, что если где-нибудь происходило нечто масштабное, то с высокой долей вероятности неподалеку обнаружатся члены команды RWBY.

"Полагаю, на этот раз чем-то подобным займусь и я, — подумал Жон. — Потому что именно мне предстоит влезать в чужие головы в поисках упоминаний о башне МКП. По крайней мере, понятно, с чего начинать..."

Его внимание привлекло мелькнувшее неподалеку серебристое пятно. Пока друзья продолжали шутить по поводу того, где и при каких обстоятельствах члены команды RWBY обнаружат террориста из башни МКП, он наблюдал за прошедшим через гостиную парнем с серебристыми волосами, показавшимися ему довольно знакомыми. Да и черты лица, если подумать, тоже вызывали кое-какие воспоминания.

Вероятно, именно его в виде подростка Жон и встретил во сне прошлой ночью. За этим парнем гонялся чернильно-черный монстр. Сейчас же он находился в компании девушки с зелеными волосами и той самой брюнетки, на которую Жону указала Янг. Последняя встретилась с ним взглядом и вопросительно склонила голову набок.

Жон даже ее имени не знал. Неужели он действительно обзавелся собственным сталкером?

Впрочем, игры в гляделки продолжались не слишком долго. Парень что-то почувствовал, повернулся к нему и приподнял бровь. Жон поморщился и посмотрел на членов своей команды.

Похоже, парень его не узнал. С другой стороны, человек, которому снился кошмар, обычно находился совсем не в том состоянии, чтобы обращать внимание на различные малозначимые с его точки зрения вещи. К тому же так было даже лучше. В конце концов, Жон действительно не собирался лезть не в свои дела...

* * *

 

— Что-то не так?

— Всё так, — ответил Меркури, отворачиваясь от парня, который слишком уж пристально на него смотрел. — Какой-то идиот на меня пялится. Тот блондинчик-неудачник из команды Никос.

Эмеральд заметно напряглась.

— И он?.. — уточнила она.

— Нет, просто пялится. На тебя, наверное. А возможно, и вправду на меня, — ухмыльнулся Меркури. — Да и что он вообще может подозревать? Я весь вечер протанцевал с тобой и не делал ничего, чтобы привлечь к себе его внимание.

— Наверное, так и есть... — пробормотала Эмеральд, позволив себе чуть-чуть расслабиться. — Нервничаю немного.

— Могу сходить потолковать с ним, если хочешь, — предложил Меркури, постучав кулаком одной руки по ладони второй. — Или вызвать его на поединок в классе боевой подготовки и отделать так, что больше он уже ни на кого не будет пяли-...

Договорить Меркури не успел, поскольку едва не рухнул на пол. Удар по левой ноге не причинил ему ни малейшей боли, поскольку ноги у него всё равно были металлическими, но заставил инстинктивно вскрикнуть:

— Ай! Какого хрена?!

Нео — ну, или Минт — надавила ступней на его колено. Если бы оно у Меркури оставалось родным, то вполне могло и сломаться. Взгляд ставших карим и розовым глаз вполне доходчиво объяснил ее отношение к происходящему.

— Ладно-ладно, не буду я его бить. Фух. Вот уж не думал, что он тебе настолько сильно приглянулся.

Меркури действительно не мог понять, что Нео нашла в этом блондинчике, но с другой стороны, ему всё равно было лень что-либо выяснять и докапываться до истины.

— Успокойся, — добавил он. — Я всего лишь пошутил. И какое тебе до него дело? Неужели маленькая подружка Романа влюбилась? Покажи этому дурачку сиськи — и он будет твои-... Ай! Хватит! Перестань! Проклятье, какое у тебя сегодня агрессивное настроение...

Нео молча опустила занесенную для очередного удара ногу и ухмыльнулась.

* * *

 

Жон оказался в знакомой комнате. Или даже в знакомом доме. Смутно знакомом. Особняк выглядел богатым, но принадлежал вовсе не семье Вайсс.

Услышав, как неподалеку что-то громко разбилось, Жон вздрогнул и поспешил в ту сторону. Вскоре он уже находился на кухне — почти такой же огромной, как в доме его собственной семьи. Здесь имелся большой стол, два холодильника и целая куча шкафчиков.

А еще пара девочек...

Одна — шатенка с очаровательными хвостиками — стояла и, зажав себе рот ладонью, с ужасом смотрела на осколки разбитой вазочки для печенья. Вторая — с розовыми волосами — удовлетворенно ухмылялась, взобравшись прямо на стол и уперев руки в бока.

Первая повернула к нему голову с такой скоростью, что Жон даже испугался, как бы она сама себе шею не повредила. В ее взгляде плескался страх, а руки поднялись в очевидно защитном жесте, как будто девочка ожидала получить увесистую оплеуху. Затем она узнала Жона и немного опустила руки. Ну, либо увидела на его месте кого-нибудь другого.

Само собой, Жон не мог похвастаться знакомством со всеми иностранными студентами в Биконе, но полагал, что двойняшек, одна из которых щеголяла ярко-розовыми волосами, точно бы не пропустил.

Тем временем шатенка отчаянно указывала пальцем на розововолосую, и судя по всему, из ее глаз вот-вот должны были покатиться слезы. Похоже, она ожидала, что ей никто не поверит.

Ожидала, что Жон ей не поверит...

— Я знаю, кто тут виноват, — произнес он.

Розововолосая на мгновение замерла, но тут же оскалилась и пинком отправила ему в лицо вазу с цветами. Жон совершенно спокойно перехватил "снаряд" прямо в воздухе и поставил на ближайшую стойку.

— Давай, маленькая хулиганка, — сказал он. — Спускайся со стола.

Затем Жон двинулся вперед, миновав испуганную шатенку.

Розововолосая явно вознамерилась сбежать, подскочив к краю стола, оттолкнувшись от него и прыгнув. Жон ускорил себя до уровня Руби и поймал ее в воздухе.

Победная ухмылка розововолосой превратилась в гримасу ужаса, но последний моментально сменился яростью, а сама она принялась вырываться, отчаянно брыкаясь. Впрочем, у Жона имелся опыт и похуже. Как-то раз ему довелось присматривать одновременно за Амбер и Лавандой, когда те были еще совсем маленькими, а уж его сестры умели проявлять свои самые худшие качества, если хотели.

— Не поранься об осколки, — сказал он шатенке, которая стояла рядом с разбитой вазочкой.

Та отступила на шаг назад и подняла на него полный слез взгляд.

— Нет, я на тебя вовсе не сержусь, — улыбнулся ей Жон. — Ты — хорошая девочка. Это ведь твоя сестра всегда хулиганила, верно?

Шатенка быстро закивала, явно испытывая облегчение от того, что хоть кто-то ей поверил.

Жон встречал родителей, которые предпочитали наказывать всех детей за плохое поведение одного из них. Учителя тоже довольно часто так поступали. Лично ему подобное решение казалось глупым и несправедливым. Но хотя бы его собственные мама и папа старались найти виновных, прежде чем кого-либо наказывать. И конечно же, обычно это оказывались Джейд с Хазел. Жон всегда был хорошим мальчиком. Ну, до тех пор, пока не украл отцовский меч и не убежал учиться в Биконе...

Левой ногой он смел с дороги осколки вазочки, после чего открыл ближайший шкафчик, усилием воли создал в нем мешочек печенья с шоколадной крошкой и достал его оттуда. Висевшая под мышкой и отчаянно брыкавшаяся розововолосая ему в этом нисколько не помешала.

— Держи, — сказал Жон, передавая мешочек шатенке.

Та осторожно приняла печенье, робко улыбнулась и беззвучно его поблагодарила. Жон свободной рукой погладил ее по голове.

— Да, — сказал он. — Ты хорошо себя вела и заслужила сладкое. В отличие от сестры.

Розововолосая перестала вырываться и сердито на него уставилась.

— Если ты тоже будешь себя хорошо вести, то, возможно, твоя сестра поделится с тобой печеньем, — добавил Жон.

Шатенка фыркнула.

"Было бы неплохо узнать их имена, — подумал Жон. — Но как это сделать, если ни та, ни другая не разговаривают?"

Шатенка взяла его за руку и повела через коридор в своего рода игровую комнату, ни на секунду не переставая беззвучно что-то рассказывать и жестикулировать.

В самой комнате обнаружились не только игрушки, но и музыкальные инструменты, причем всё это выглядело очень дорогим. Впрочем, шатенку подобные богатства не заинтересовали. Она уселась возле альбома и подтащила к себе набор чересчур больших и неудобных для ее маленьких ладошек мелков.

Жон опустился на пол напротив нее, а затем устроил у себя на коленях розововолосую, прижав спиной к своей груди и обхватив руками. У него имелись кое-какие идеи, которые вряд ли бы сработали в реальном мире. Во сне же абсолютно ничего не мешало их опробовать.

Когда Лаванда начинала плохо себя вести, Жон пользовался одной ее слабостью. Вот и сейчас он завел руку за спину, чтобы создать небольшую расческу.

Розововолосая замерла, стоило расческе коснуться ее головы. Затем она расслабилась, немного обмякла и повернулась так, чтобы видеть его левым глазом сквозь розовые пряди. Жон решил рискнуть и отпустил ее, одной рукой перебирая волосы, а другой проводя по ним мягкими зубчиками.

Злая двойняшка не пыталась никуда убежать. Да и злой она сейчас совсем не выглядела — скорее уж растерянной. Ее руки лежали на коленях, пока Жон занимался распутыванием и разглаживанием многочисленных узлов.

Пакет с печеньем был с шуршанием вскрыт, и добрая двойняшка даже предложила одну штуку своей сестре. Та вопросительно посмотрела на Жона и приняла подарок лишь после того, как он кивнул. Потом розововолосая молча жевала печенье, пока шатенка рисовала мелками в альбоме.

Результат ее трудов вскоре оказался с гордостью продемонстрирован Жону.

Он изучил детский рисунок с фигуркой из палочек, у которого во все стороны торчали желтые колючие волосы. Видимо, с прической в тот день у него дела сложились совсем уж плохо. С обеих сторон находились фигурки поменьше, причем он держал их за руки. На лице одной из девочек были нарисованы коричневые глаза и милая улыбка, в то время как вторая могла похвастаться неровными розовыми волосами, злобным оскалом и сердитыми розовыми глазами с бровями, повернутыми на сорок пять градусов. В углу светило солнышко, а под ногами у них зеленела трава.

Шатенка заглянула ему в глаза, напряженно ожидая реакции.

Жон невольно улыбнулся.

Училась она в Биконе или не училась, но очарования ей было не занимать.

— Какая красота, — сказал он. — У тебя настоящий талант. Это ведь я, да?

Шатенка кивнула.

— И я тут гуляю с тобой и твоей сестрой? — предположил Жон.

Она еще раз кивнула.

— Ты замечательно рисуешь. Мне нравится. Надо будет показать-...

— Где она?! — раздался сердитый мужской голос. — Как же меня всё это достало! Где она?! Тривия! Тривия, немедленно выходи!

Шатенка, которую, судя по всему, звали Тривией, бросилась к Жону и прижалась к его груди рядом с сестрой, едва не опрокинув их на пол. Он обнял и ту, и другую, но пока не знал, что еще тут можно было сделать.

Дверь комнаты резко распахнулась, и внутрь вошел мужчина в деловом костюме. Его губы оказались поджаты, а рука была вытянута вперед так, словно он намеревался кого-то схватить.

— Вот ты где, неблагодарная дрянь! — взревел мужчина.

Тривия открыла рот и беззвучно завопила. Жон поднялся на ноги, встав между двумя девочками и мужчиной, который, похоже, являлся их отцом. Впрочем, розововолосая не думала прятаться за его спиной, бросившись в атаку. Мужчина просто отмахнулся от нее, отправив на пол и даже не удосужившись убедиться в том, что она не пострадала.

— Хватит! — рявкнул Жон. — Что вы делаете? Ей же больно!

— Со своей дочерью я обращаюсь так, как захочу, — прорычал мужчина, потянувшись к Тривии.

Та укрылась за ногой Жона, испуганно вцепившись в его штаны. Он же, в свою очередь, сдавил стальной хваткой запястье мужчины.

— Твоя смена окончена, — прошипел тот. — Уходи отсюда, пока я не расторг контракт.

"Он ведет себя так, будто я на него работаю. Наверное, Тривия отвела мне определенную роль в своем сне".

— Ничего не получится, сэр, — покачал головой Жон. — Я, пожалуй, останусь здесь и прослежу, чтобы вы в гневе не совершили ничего такого, о чем потом могли бы пожалеть. Это ведь ваша дочь.

Затем он подтолкнул мужчину в сторону двери и добавил:

— Полагаю, вам следует пойти и подумать о своем поведении, сэр.

Лицо мужчины исказилось от гнева, а сам он потопал в коридор, напоследок бросив:

— Ты будешь уволен, как только я найду твой контракт! Уволен и выкинут из моего дома на улицу!

Дверь захлопнулась, но услышать, как мужчина за ней звал кого-то по имени, особого труда не составило. Впрочем, что это было за имя, Жон так и не разобрал.

Тривия отпустила его штанину и потерла лицо. Он погладил ее по голове, после чего подошел к ее сестре и опустился на колени. Та с ошеломленным видом лежала на боку. Жон осторожно прикоснулся к ее левой руке.

— Давай посмотрю.

Маленькая ладошка покраснела у самого запястья. Вероятно, при падении она ударилась этим местом о пол, и вскоре там должен был появиться синяк. Ничего особенно страшного Жон в этом не увидел, но детей легко могла довести до слез даже самая пустяковая ранка.

Сколько раз его собственные сестры рыдали, стукнувшись мизинцем о какой-нибудь угол?

Розововолосая сестренка Тривии оказалась гораздо храбрее. А может быть, она уже успела уяснить, что слезы никакой пользы не принесут. Для чего ей вообще понадобилось устраивать весь этот хаос? Чтобы привлечь к себе внимание?

Сейчас она смотрела Жону прямо в глаза с настороженностью и немалым любопытством — словно ей было страшно, но почему-то требовалось непременно узнать, что он станет делать дальше.

— Ты пыталась защитить сестру, верно? — спросил Жон.

Розововолосая пару секунд продолжала смотреть на него, после чего смущенно отвела взгляд в сторону. У девочек ее возраста обычно крайне плохо получалось лгать.

Жон поднес ладошку к губам, поцеловал то место, где начинал наливаться синяк, и улыбнулся.

— Вот. Теперь совсем не болит, правда?

Она уставилась на него круглыми глазами.

— Почему бы тебе не поиграть вместе со мной и Тривией? Мы не станем тебя игнорировать.

Жон помог ей подняться, взял за руку, подвел к сестре, осторожно усадил рядом и устроился между ними.

Тривия протянула розовый мелок.

Розововолосая посмотрела на него, а затем взяла в руку, явно не зная, что с ним делать.

Тривия постучала по листу бумаги зеленым мелком.

Жон взял синий мелок и начал медленно рисовать, показывая, как это делалось. Розововолосая посмотрела на него, перевела взгляд на Тривию и нервно коснулась бумаги собственным мелком. Появившаяся на листе толстая розовая линия привела ее в восторг.

Вскоре она широко улыбалась, склонившись над бумагой, и плечом к плечу с сестрой рисовала яркий домик для них обеих...

 

Авторский омак:

 

"Приют Жона для трудных и не злых (наверное) детей".

 

— Синдер, положи спички на место. Эмеральд, немедленно верни Меркури ноги! Роман, клянусь, что если еще раз обнаружу твою руку у меня в кармане... Нет, Нео. Дополнительного мороженого тебе нельзя. Адам, прекрати агитировать плюшевых медведей применять насилие. Нет, я не "эксплуататор" и не "угнетатель", а у них вовсе не "рабские условия труда". Роман, сейчас же верни мой бумажник! Вот, хороший мальчик... Стоп, а где Рейвен? Слезай со стропил, пока не покалечилась, и прекращай уже изображать из себя птицу! Нео, я же вижу, как ты пытаешься ее оттуда столкнуть! Спускайтесь вниз! Обе!

Жон устало уселся в кресло.

— Ох... И почему я решил, что это будет хорошей идеей?

— Мистер Арк, — тут же окликнул его Меркури. — Эмеральд использовала свое Проявление, чтобы я думал, что горю.

Жон вздохнул.

— Эмеральд, прекра-... — начал было он, но посмотрел в ту сторону и осекся. — Нет, Меркури. Ты действительно горишь. Проклятье, Синдер...

— О, тогда понятно, — кивнул Меркури, поковыряв в носу. — Нет, подождите... А-А-А-А-А!