Собиратель душ (гет)

Когда-то он был один. Его дни и ночи сливались, образуя равномерное течение жизни. Собирать души, убивать Девуров, обедать, встречать рассветы и провожать закаты. Жнец Смерти любил свое одиночество, в котором все прозрачно и открыто. Сейчас же в его квартире сидели Высшие, ожидающие от него чего-то. Свалившие на него неподъемный груз, сотканный из ненависти, злости, отчаяния и непонимания.

Алария рассказала в подробностях происходившее на пристани. Глуриан, Вистиан и Суури стояли напротив друг друга, перебивая и выкрикивая свое мнение. Стоя у окна, поодаль, Сайрус наблюдал за ними, вслушиваясь в обсуждение. Каждый из них старался угадать какой следующий шаг ждать от чародеев. Что предпримет Дейзи, который и не Дейзи вовсе, а Таностан, придумавший себе земное имя для маскировки. Они кричали, возмущались, вскидывали руки, активно жестикулируя. Все они старались оказаться правыми. Но ни один из них не произнес самого главного.

— Спасибо за ваше мнение, Высшие, о котором вас не спрашивали, — Сайрус вышел вперед, становясь центром внимания. — Только я не услышал основного.

— Что ты не услышал? — Глуриан отошел в сторону, впуская в их скромный кружок Жнеца.

— Каков ваш, — Сайрус ткнул пальцем поочередно в каждого, — следующий шаг? Что вы собираетесь делать?

— Ничего, — Глуриан нахмурился, будто это самое очевидное из всех вещей мира. — У Вистиана отличный план, и мы собираемся придерживаться его до самого конца.

— Это какой же? Смотреть на гибель людей, наблюдать за уничтожением душ? — сжав челюсть, Сайрус сделал полшага назад во избежание собственной реакции вспыльчивого характера.

— Собрать всех Высших. Подняться к вратам. И защитить Сады. Простые пункты, Жнец, и тебе стоит это уяснить.

— Солихтейн нашел еще одного Высшего, Сайрус, — Вистиан мягко посмотрел на него, пытаясь сгладить назревающий скандал. — Мы почти у цели, осталось немного подождать.

Сайрус хотел наорать на них за такое равнодушие и спокойствие. Выхватить меч, заставить их действовать, пошевелить своими задницами, а не смиренно принимать то, что происходит. Но вместо этого опустил голову, усмехнувшись.

— Где гарантия, что завтра ваши врата не будут атакованы? Где гарантия, что завтра Сады не захватят, а магию не возродят? — тихо спросил он, разглядывая свои начищенные ботинки.

— Если бы они могли, они бы уже сделали это, — звонкий голос Суури резко контрастировал с мрачной атмосферой гостиной и откровенно раздражал. — Им так же, как и нам, нужны силы. Я предложила переманить на нашу сторону еще парочку Жнецов, но Вис…

— Это лишнее, — вмешался Глуриан, — мы понятия не имеем, до кого они успели добраться. Таностан не боялся обсуждать некоторые моменты перед Аларией, что стало его ошибкой. Теперь нам многое известно.

Подняв голову, Сайрус склонил ее на бок. Вот как, значит? Многое известно?

— А меня вы просветить не хотите?

— Все не так, — Алария вздохнула, присаживаясь на край дивана. — Конечно, мы все тебе расскажем, просто пока не было времени. После твоего пробуждения, мы сразу отправились за душой...

Она прикусила губу, осознавая, как прозвучали ее слова. Ни за какой душой они не отправлялись, они прибыли к месту казни, заняв лучшие места в первом ряду.

— Что ж, я слушаю, — Сайрус раскинул руки в стороны, демонстрируя свое внимание. Еще и голову склонил, выставляя ухо для пущего эффекта.

— Они поняли, что мы что-то затеваем, когда кто-то увидел вас на Форест-Лаун. И они ждали, что ты придешь за Аларией, — низкий голос Глуриана с театральными паузами между словами создавал иллюзию подчинения и загадочности. Только вот на Жнеца это не действовало.

― И? ― он комично высоко приподнял брови.

― И действовать нужно осторожно. Они не оставят ни тебя, ни Аларию в покое. Тем более, ― Высший выставил указательный палец перед своим лицом, ― они в курсе, где твой солтор сбора душ. Понимаешь, на что я намекаю?

― Что мне стоит отказаться от своей работы? Кинуть души на съедение падальщикам, так? На это намекает ваше Высшейство?

Последнее слово Сайрус выплюнул со всей присущей ему неприязнью и надменностью. Его невероятно бесили их попытки отодвинуть его подальше от прямых обязанностей. Он в ответе за те души, которые должен собрать.

― Не строй из себя идиота, Сайрус, ― Глуриан впервые повысил голос, добавив в него стальные ноты. Возможно, на кого-то могла произвести впечатление та повелительность, с какой он говорил, однако Жнец и сам умел казаться властным.

― Тогда хватит держать меня за идиота! ― он шагнул вперед, угрожающе прищуриваясь. ― Я отдаю отчет в каждом своем действии, я осмотрителен и дорожу своей шкурой похлеще вас всех вместе взятых. Но также я ответственен, и страх столкнуться с кучкой деспотичных фанатиков не заставит меня трусливо прятаться в углу.

― Сейчас дело не только в тебе, черт возьми! Ты эгоистичен, но теперь мы все связаны и пора бы уже определиться, в команде ты или нет! ― Глуриан скрипнул зубами, и на миг Сайрусу показалось, что радужки Высшего окрасились в солнечно-желтый цвет. ― Ты всех нас подвергнешь опасности, если продолжишь гнуть свою линию смелого и отважного Жнеца Смерти.

Они стояли, сверля друг друга глазами, не собираясь сдаваться. Где-то позади слышалось тихое напевание Суури, и слабое шиканье Вистиана. Сайрус обернулся, только теперь понимая, что они с Высшим переместились в сторону в словесном спарринге. Суури разглядывала свои ногти и правда издавая мелодию высоким голосом, а Вистиан старался ее заткнуть, только как-то не очень правдоподобно. Закатив глаза, Жнец посмотрел на Аларию. Она заняла его место у окна, опираясь спиной о выступ и сосредоточенно его разглядывала. Он не знал, что сподвигло его молчаливо обратиться к ней, приподняв вопросительно бровь, ожидая ее решения. Будто она должна решить их спор. Будто ее мнение являлось для него важным. Но видя ее в своем свитере, большем на несколько размеров, смотря, как она теребит край рукава, Сайрусу почему-то показалось, что из всех в этой комнате она единственная может его понять. Возможно, потому что он спас ее. Или, быть может, потому что она потом остановила его.

Оттолкнувшись от окна, Алария потерла руками бедра, быстро облизала губы, словно волнуясь, и уставилась на Сайруса твердым взглядом.

― Он прав. И ты тоже прав, ― быстро добавила она, увидев, что он уже открыл рот для возмущений. ― Но в нашей ситуации держаться в тени будет самым верным решением. Пока что.

Сжав губы, Сайрус повернулся к Глуриану, и одарив его взглядом «идите-ка вы все нахрен», удалился в свою спальню, не желая больше вести этот никчемный разговор.

Когда дверь без стука открылась, и в проеме показался Вистиан, Сайрус успел обойти комнату по кругу четыре раза, перевесить рубашки, меняя их местами, и один раз хлопнуть дверью уборной. Он даже задумывался снять кольцо, раз уж теперь ему суждено сидеть в четырех стенах и забыть о сборе душ.

― Я хочу поговорить, ― спокойно произнес Вистиан, вставая напротив Сайруса и наблюдая, как тот теребит кольцо на пальце.

― Говори, ― не поднимая головы, ответил он.

― Не стану распинаться перед тобой в попытке сгладить ситуацию и принимать чью-то сторону тоже не стану, ― демон хитро улыбнулся, забавляясь выражением лица Жнеца.

― Зачем ты пришел? ― Сайрус недоверчиво прищурился.

― Сказать, чтобы ты заканчивал истерить, словно девчонка.

Ничуть не удивляясь подобному разговору, Сайрус проследил, как тот с беспечным видом пытается смахнуть с глаз завитушки.

― Как ты смирился? ― спросил Жнец, отходя к шкафу, чтобы повесить пиджак.

― Я не смирился.

Обернувшись, Сайрус не смог определить искренность слов Вистиана. Тот стоял с непроницаемым лицом, с горящими уверенностью глазами. Взмахнув рукой, Жнец потребовал пояснений.

― Смириться — значит перестать бороться. А я надеюсь все же вернуть себе себя, ― невесело усмехнувшись, Вистиан сел на кровать и вытянул ноги. ― И вот, что я скажу тебе, Сайрус, ― он лениво посмотрел на Жнеца, ― не всегда опускание рук равно сдаться. Иногда нам нужно замереть, чтобы занести меч для удара.

Философия имела бы смысл, будь у них гарантия. Но у них ее нет, точно так же, как и времени. Сайрус слукавил бы, сказав, что ему не наплевать на людей, ведь его главной заботой являются души. Но то, за чем его заставил наблюдать сегодня Дейзи... или Таностан, будь он проклят, что-то сломало внутри него. Сдвинуло с мертвой точки, вышвырнуло за пределы простого существования. И теперь Жнец Смерти не мог позволить себе стоять в стороне, ожидая лучших погодных условий для наступления.

Глубоко вздохнув, расширяя грудную клетку, Сайрус подавил желание спорить. Высшие упрямы и тот факт, что ему до сих пор позволяют отстаивать свою точку зрения, даже если и впустую, говорит о его ценности. Сомнительной, правда.

— Ты сказал, что твоя птица нашла еще одного из вас, — непринужденно произнес он, закатывая рукава.

— Хтаж, — поправил его Вистиан, улыбнувшись, — и да, это правда.

— Почему же ты тогда все еще здесь, а не сопровождаешь его?

Сайрус прислонился спиной к шкафу, засунув руки в карманы брюк, и приподнял вопросительно бровь. Расслабленная поза и вызывающий вид были прикрытием, ведь внутри Жнец все еще испытывал раздражение.

— Я встречу его позже. Ранда́ль самостоятельный мальчик.

От Сайруса не ускользнуло, как Вистиан слегка поморщился. И тут он вспомнил, что хотел узнать не так давно.

― Вис, а что было с Глурианом, когда ты его нашел?

― Ранен.

Склонив голову набок, Сайрус демонстрировал неудовлетворенность ответом, ведь это он и так знал.

― Солихтейн его исцелил, ― сдался Вистиан со вздохом. ― И я знаю, что ты сейчас скажешь, но нет, Сайрус, Хтажи не исцеляют каждого, кому это понадобится. Я помню, что мы говорили, но случай с Аларией был совершенно другим.

Жнец молчал, ожидая продолжения. И он действительно собирался возмутиться. С их же слов Сайрус знал, что магия раненого мага резонирует, привлекая тварей. Но получается, что возможность залечить раны предоставляется не всем? Последний вопрос он озвучил вслух, желая получить объяснений.

― Рана Глуриана была вызвана его же магией, ― демон неопределенно покрутил рукой. ― Он экспериментировал, желая пробудить в себе все свои силы, зная, что это невозможно. Но что остается делать еще, когда ты на смертной земле триста лет? ― Вистиан покачал головой, хрустнув костяшками пальцев. ― Именно поэтому Хтажам позволено помочь. Аларию же, к примеру, ранили в битве.

Сайрус не удержал смешок, протестуя.

― В битве?

― Я имею в виду лишь то, что раны Алария получила не от своей магии. Когда чародеи вступают в бой, они запечатывают увечья автоматически. Их магия многогранна, она не ограничивается только умением творить. Наверняка ты видел, что рядом с ними она не могла регенерировать.

― Слушай, ― Сайрус прервал его, потирая переносицу, ― вы так говорите о них, что я сомневаюсь, кто из вас действительно Высший маг. В моем понимании вы являетесь чем-то сильным и несгибаемым, но на деле же, чародеи обладают чем-то поистине непобедимым. Как так получилось, что вы занимаете самый высокий пост? Почему вы, а не они управляют Садами?

― Они не способны нас убить, тогда, как мы...

Он многозначительно замолчал, запутывая Жнеца еще сильнее. Сайрус потер лицо, прикрывая глаза. Такое ощущение, что они водят его за нос, вкладывая в голову элементарную чушь, надеясь получить в итоге его услуги.

― Вистиан, ― он наклонил подбородок, стараясь выглядеть устрашающим, что никогда не действовало на него, ― ваш страх не обоснован в таком случае, разве нет? Вы все еще жметесь в стороне, но являетесь бессмертными, так?

― Нет, конечно, ― хохотнул тот, покачав головой. Сайрус вновь начинал чувствовать себя идиотом, за которого его тут каждый держит. ― Мы можем убить друг друга. Магия Высшего вообще способна убить кого угодно, если уж на то пошло. Но они способны выжечь нашу магию, не до конца, но достаточно, чтобы ослабить. Запутать сознание, замедлить, вырвать наши знания и воспользоваться этим. Когда все семь Высших вместе, наша магия усиливается, наши инстинкты обостряются. Руны зажигаются, делая нас могущественными.

― Почему?

Простой вопрос, на который Сайрус и не надеялся получить ответ. Он вообще ни на один свой вопрос еще ни разу не получил исчерпывающего объяснения. Чего они боятся? Предательства? Что Жнец откажется?

― Потому что так устроена наша магия, ― пожал Вистиан плечами. ― Когда-то это была целостная магия, впоследствии разделенная на семь частей и заключенная в медальон. Семь граней одной магии.

― Ваши медальоны...

― Да.

― Если их отобрать?

― Ничего не поменяется, ведь наше волшебство течет в крови, существует в душах. Сегодня медальон ‒ это просто символ.

Вистиан поднялся на ноги, разминая спину. Он выглядел расслабленным, но серый цвет лица говорил о голоде, который необходимо утолить.

― Почему магию разделили? ― спросил Сайрус, расстегивая рубашку, чтобы переодеться.

― Наказание за слабость. Ты вспомнишь, Сайрус, потерпи немного, ― он добродушно улыбнулся, собираясь выйти из комнаты, но взявшись за ручку, остановился. ― Я знаю каково это, когда ты хочешь действовать, а сидеть на месте хуже пламени вечных мук. Но иногда нам правда стоит перетерпеть, чтобы нанести смертельный удар. У нас нет права на ошибку. Удар у нас будет только один.

И он ушел, мягко прикрыв за собой дверь.

У Сайруса еще оставались вопросы, на самом деле много, но, возможно, Вистиан прав и лучше ему обо всем вспомнить самому. Переодевшись в простую черную футболку, стараясь не тревожить рану на боку, и свободные домашние штаны, Жнец покинул спальню. Высшие, как у себя дома, спокойно занимались своими делами. Теперь так будет всегда? В его квартире, в его крепости одиночества будут находиться посторонние? Сайрус не успел закончить свою мысль, чтобы поддержать собственное раздражение, как входная дверь открылась, являя всем невысокого молодого парня, держащего старого вида чемодан.

― Святые угодники, как я рад! ― воскликнул он, бросаясь к Аларии, привставшей с дивана.

Он стиснул ее в объятиях, широко улыбаясь. Видимо, это тот самый Рандаль, которого все ждали. Его нелепый клетчатый коричневый костюм, с торчащим из кармана коралловым платочком и точно такого же цвета рубашкой, выглядел комично на фоне серо-черной одежды Высшей, которая успела снять свитер Сайруса. Она схватила своего дружка за лицо, заглядывая в глаза и улыбаясь.

― Ты выглядишь отлично, ― проворковала она, потрепав его по торчащей спереди кудрявой челке.

Далее Рандаль развернулся к Глуриану. И взгляды изменились, став серьезными. Они схватили друг друга за предплечья, а свободными руками сжали плечи.

― Отец, ― сурово произнес Высший, приподняв подбородок.

― Сын, ― в тон ответил Глуриан.

Сайрус закатил глаза: семейного подряда ему еще не хватало.

― Удивлен? ― подкравшийся к нему Вистиан светился от переполняющего его веселья.

― Нет, ― отвернулся от него Сайрус, не желая дискутировать на эту тему.

― А если я тебе скажу, что Алария должна была стать невестой Рандаля? ― настырный демон разве что не запрыгивал на Жнеца, так его радовало приносить подобные новости.

Но почему-то в груди Сайруса что-то неприятно шевельнулось. Он по-прежнему был раздражен, нисколько не впечатленный происходящим, но к этому примешивалось что-то еще. Что-то, что ему совсем не нравилось.

― Да? И что же случилось? Вы пали? ― ехидно поинтересовался он, стараясь не пялиться, как Суури рассматривала модную прическу Рандаля. Если бы спросили Жнеца, то он не колеблясь сказал, что волосы, коротко стриженные сзади и удлиненные спереди, еще и уложенные с помощью геля, совершенно не шли этому коротышке.

― Нет, она отказала. Именно поэтому у них разладилось с Глурианом, ― как ни в чем не бывало продолжал рассказывать Вистиан.

Сайрус помнил, как Алария не желала посвящать его в их проблемы, отказываясь самой вызволять Глуриана. Теперь понятно. Склонив голову на бок, Сайрус с ног до головы разглядывал новоприбывшего Высшего. Нет, серьезно, кто носит такую вычурно-клоунскую одежду? Он что, собрался на вечеринку, посвященную цветущим гортензиям?

Когда Рандаль, перестав светиться, как начищенные ботинки на солнце, повернулся в их сторону, Сайрус на автомате выпрямился, нацепив на лицо самое высокомерное выражение.

― Жнец Смерти, ― протягивая руку, Высший резко кивнул головой, и его накрахмаленная челка качнулась.

Острый подбородок и квадратные скулы украшала ухоженная щетина, а серо-голубые глаза буквально сверкали дружелюбием. Сайрус подумал, что перед ним ребенок в теле взрослого, настолько открытым и приветливым тот казался.

― Крендель, ― ухмыльнулся Сайрус, крепче, чем следовало, сжимая его пальцы.

― Рандаль, ― поправил тот, улыбнувшись еще шире, демонстрируя выступающие клыки.

― Ага.

Сайрус высвободил руку, сжимая ее в кулак и делая попытку засунуть в карман, которого на его штанах не было.

― Итак, какие у нас планы? ― хлопнув в ладоши, Рандаль отошел от Сайруса и стянул с себя пиджак.

И пока Высший поправлял воротник рубашки, выпрямляя его, расхаживал в своих белоснежных кедах туда-сюда по гостиной, Сайрус злился все сильнее. И даже не старался скрыть отвращение на лице.

― Он наша совесть, ― вновь влез в пространство Жнеца Вистиан. Будто ему вообще было дело до какого-то там расфуфыренного Высшего.

― Мило, ― скривился Сайрус.

― Он дух чести, достоинства.

Сайрус вздохнул, направляясь на кухню и ничуть не удивился, когда Вистиан последовал за ним.

― Кто следующий? ― спросил Жнец, чтобы сменить тему и достал две кружки.

― Зависит от Солихтейна. Он знает, что у нас поджимает время, поэтому старается отыскать Высших как можно быстрее, ― уже серьезнее ответил демон, присаживаясь на барный стул.

― Что потом?

Механическими движениями Сайрус достал чай, пододвинул на середину стола прозрачную банку с сахаром и ткнул кнопку на электрическом чайнике.

― Ритуал.

― Ритуал? ― переспросил Жнец, поднимая на собеседника внимательный взгляд. ― Что еще за ритуал?

― Объединения магии, ― Вистиан вздохнул, надавив себе на грудь.

И в этот момент кольцо нагрелось, оповещая о душе, что скоро появится.

― Черт, ― сквозь зубы выругался Сайрус, сжимая с силой края столешницы. ― Я не смогу проигнорировать.

Кольцо сдавливало палец, рассыпая жар по руке. Душ несколько, по всей видимости, какое-то происшествие. Но в связи с последними событиями, возможно, что дело опять в чародее.

― Вистиан, ― хрипло позвал Сайрус, склонившись к нему через стол, ― я должен пойти.

― Я пойду, ― он поднялся, продолжая растирать грудь, ― в облике Девура меня никто не узнает.

― Конечно, заодно устроишь себе трапезу, не так ли?

Демон не ответил, что громче любых слов кричало о правдивости предположения Жнеца.

― Мы можем идти все вместе, и если дело опять в проклятом Дейзи, то сможем его поймать, ― эта мысль ободрила, придав сил.

― Нет! ― Вистиан прищурился, крепко сцепив челюсть. ― Никто не должен видеть нас. Пока они не в курсе, что мы собираемся, у нас есть время. Сайрус, начни уже думать! Алария, ― он громко крикнул, привлекая внимание девчонки, ― помоги Сайрусу с чаем.

― О, ― она нахмурилась, сразу понимая, что что-то не так, ― да, конечно.

Сайрус послал демону испепеляющий взгляд, зная, что никто его сейчас никуда не отпустит, словно он был их собственностью. В глазах Вистиана плескалось сочувствие, быть может, понимание, но он не собирался уступать.

― Что случилось? ― шепотом спросила Алария, прижавшись к его плечу своим.

И сразу же, как верная собачонка, к ним присоединился Рандаль.

― Ничего, ― прорычал Сайрус, еле удерживая в себе злость.

Она перехватила его кружку, ловко разливая кипяток и доставая еще чашки. Алария молчала, бросая непонятные взгляды на своего дружка. В какой-то момент яркая улыбка сползла с лица Рандаля, сменяясь сосредоточенностью. Его взгляд заледенел, ожесточившись.

― Кольцо, ― он кивнул на руку Жнеца, ― ты чувствуешь души.

― Какая проницательность!

Зачем пытаться вести себя вежливо, если все здесь откровенно плюют на чувства друг друга? Рандаль обогнул стол, вставая напротив Сайруса и задирая голову: разница-то в росте была ощутимой. Он поднял руку, сложив два пальца вместе и прикоснулся ко лбу Жнеца. Тот не успел увернуться, крикнуть, оттолкнуть холеного Высшего, как в голове просветлело настолько, что на миг померещилось, будто его перекинуло куда-то на цветочный луг. Где легкий ветерок, сладкие ароматы и синее небо. Мысли исчезли, ярость сменилась расслабленностью, а легкость в теле дарила ощущение полета.

Жнец Смерти погрузился в иллюзию.