Стоп... Подождите... Я дракон?! (гет)

Примечания:

И... Барабанная дробь! Я даже живая!

Ну что, а теперь давайте выйдем к злым бродячим эльфам и скажем «привет».

Dragon Age 2. Варрик®

Глава 12

Ожидание продлилось долго — даже не знаю, сколько именно, но ощущалось оно как час или два. К счастью, за это время пауки успешно обходили меня стороной или не обращали на меня внимания — так или иначе с представителями паукообразных я не сталкивалась. Потом я увидела то, ради чего вся рискованная операция и затевалась — коконы, обрубленные чьей-то твердой рукой, поочередно полетели вниз, и из них начали выбираться злые бурчащие гномы. Я немедленно сиганула вниз, сложив крылья, за пару секунд преодолела расстояние, разделявшее меня и гномов, и очутилась рядом с хмурыми Фили и Кили. Мне просто необходимо было убедиться, что с ними все хорошо, что они не превратились в жижицу и в прочие продукты жизнедеятельности пауков. Я их внимательно обнюхала (они из-за этого страшно засмущались) — пахли они потом, мехом, которым была отделана их одежда, и еще чем-то, но никак не пауками (эти товарищи пахли злобой и адреналином), а это меня не радовать не могло. Последним из кокона вылез Торин, который отряхнулся, ругнулся и внезапно замер: я опасливо перевела взгляд наверх и увидела, что к нам уже ползут полчища пауков.

— Вперед! — заорал Торин. Я покрутилась вокруг себя в поисках Бильбо, но того нигде не было — вообще нигде. Я начала нервничать, ведь он мог надеть свое кольцо-невидимку и куда-нибудь смыться (хотя на него это не было похоже), и я продолжила крутиться вокруг своей оси, несмотря на то, что прямо на меня несся, очевидно, считающий себя бессмертным паучара. Правда, меня он не достиг — из-за дерева вылетел Бильбо и проткнул его голову своим мини-мечом. Паук упал на спину и поджал ноги, и что-то у меня такое всплыло в памяти, как будто убивать пауков — плохая примета.

Бильбо пожал плечами, увидев мой удивленный взгляд, и показал мечом на спешно линяющих гномов.

— Идем, что ли? — неуверенно спросил он. Я уверенно кивнула головой, и мы побежали за отрядом — так, чтобы оставаться на десяток метров позади. Своеобразный арьергард, так сказать. Пауки же нас вообще-то догоняли, и догоняли вполне успешно. Нет, не так: они нас окружали. И было их совсем не мало, а очень даже много — бр-р-р, ну и ужас, конечно.

Я, оглядываясь по сторонам и следя за тем, чтобы пауки не подползли ко мне слишком близко, внезапно запнулась об какую-то лесную корягу, которую во всей этой суматохе я не успела заметить, и кубарем покатилась куда-то в сторону от общего направления бегства, в какие-то шипастые кусты, налетев при этом на парочку паучар. Их отбросило на несколько метров от меня, но это их, конечно, никак не остановило: они аки киборги-убийцы-терминаторы снова встали и поперлись ко мне. Я, сначала испугавшись такого расклада, все же запихала арахнофобию куда подальше и заставила себя принять позу Джеки Чана, после чего я парой успешных ледяных «выстрелов» вывела своих врагов из строя. Поблизости, кроме теперь уже обледеневших пауков, никого не наблюдалось, и я, обошедшаяся только несколькими ссадинами после неудачного качения по пересеченной местности, с чистой совестью пошла искать выход из кустов, чтобы заявить о своем присутствии гномам и вообще всему миру.

Когда моя довольная морда наконец выглянула из кустов, я узрела кучу дохлых пауков, а кроме них следующее: отряд эльфов (а я подозревала, что это они, потому что кроме ушастых и пауков по этому лесу, видимо, безнаказанно шастать никто не может) взял на прицелов прифигевших гномов и вообще, как видно, хотел их расстрелять без суда и следствия.

Мое появление не осталось незамеченным — на удивление первым меня увидел Фили и начал делать мне странные знаки, обозначавшие скорее всего: «Смойся отсюда, я тебя очень прошу». Именно эти знаки привлекли внимание одного из эльфов, и он резко обернулся, чтобы узнать, кому такому важному они были предназначены. А потом он увидел меня.

Сначала на его лице отобразилось недоумение. Потом страх. Потом ужас. Потом полная решимость всадить в меня стрелу, и наконец он натянул лук, направляя его в мою сторону. Остальные эльфы очень сильно заинтересовались, какого балрога там творит их сородич, и произошла мини-цепная реакция, в ходе которой весь отряд остроухих увидел вылезшего на свет Божий белоснежного ледяного дракона. Фили моментом проникся и сделал угрюмую гримасу, как бы подтверждающую то, что он просто хотел меня предупредить, а не вот это вот ваше все.

— Дракон?! — изумленно воскликнул какой-то эльф-блондинчик с поразительно знакомой физиономией. Он ошарашенно повернулся к Торину, который изображал качественный и натуральный покерфейс. Я было испугалась, что он сейчас скажет: «А это не наше добро, забирайте на здоровье», но на его счастье он ничего подобного не сказал и просто промолчал. — Я знал, что гномы никогда не были мудры, но я не подозревал, что это может распространиться так далеко! — продолжал тем временем эльф. Ах, да, вспомнила — это же Леголас, тот самый, из «Властелина Колец»… Помниться, когда мне было двенадцать, я в него даже была влюблена — а как же иначе, ведь он был самым обалденным персонажем, которого я когда-либо видела за свою недолгую жизнь. Правда, старина Пи Джей со своим Орландо Блумом был совсем не близок к оригиналу — если Торин был мнойпровозглашенным «Король-Я-Хмуром», то Леголас был чем-то вроде «Принц-Я-Само-Высокомерие», что очень явственно следовало из его взгляда, направленного на меня.

— Это наш дракон, — грубо перебил эльфа Торин.

Да-да, руками попрошу не трогать, только пыль вытирать и яблочками кормить — а вы в меня только стрелы да мечи… Даже грустно как-то. Я сделала обиженный вид и вылезла из кустов полностью. Эльфы заметно напряглись, но я оглядела их крайне грустным взглядом, так что некоторые почувствовали себя в чем-то передо мной виноватыми и отвели взгляд на суровых бородатых гномов. На самом деле я не стремилась вызывать в них муки совести, просто я глазами искала Бильбо, который существовал где-то поблизости, но никак не хотел находиться. Хотя появившийся неожиданный эффект был мне точно на руку.

— Если это ваш дракон, то скажи ему, чтобы он подошел сюда, а не прятался среди деревьев, — заявил Леголас.

Лицо Торина медленно начало преображаться, из покерфейсного становясь мученическим. Я сделала любопытствующую мину: мне было интересно, как из этого всего будет выпутываться гномий король, тем более, что по чьей-либо указке я бегать никуда не собиралась. Особенно если указка исходила от эльфийского принца-зазнайки. Не понимаю, что я в нем нашла когда-то, или, может быть, Леголас в исполнении Орландо Блума совсем не такой?

Я начала приплясывать на лапках, грациозно выгибая хвост и изображая Николая Баскова, поющего:

«Натуральный блондин,

На всю страну такой один,

И молодой, и заводной,

И знаменит, и холостой».

Ни моего танца, ни песни, конечно, никто не понял, но гномы похохотали от души. На лицах эльфов, до этого отстраненных, удивительно юных, но злобных, появилось нечто похожее на значок вечной загрузки — подгружается, подгружается, подгружается…

— Что это? — изумленно спросил Леголас.

— Это наш дракон приветствует отряд лесных эльфов, — со смешками ответили гномы. Королевичу это не понравилось, и он нахмурился.

— Угомоните своего дракона! — уже в бешенстве сказал он. Гномы только посмеялись — в общем, конфликт разгорался нешуточный, поэтому я решила благоразумно сесть на пятую точку ровно рядом с Кили и Фили и уставиться на Леголаса. Это ему тоже не понравилось, но с этим он смирился и кивнул на нашу развеселую компанию. — Обыскать их!

Отряд эльфов немедленно двинулся на нас, рассортировал гномов по двое — по трое и начал обыскивать. Меня запихали куда-то в сторонку, не до конца понимая, что со мной делать, и все же охраняли меня достойно — для этого выделили аж двух лучников, которые от страха смотрели только на меня и никуда больше. Ну и скукотища… Страшная я, что ли, такая? Или я аки гномы в Ривенделле, какие-то местные реликвии оскверняю? Эх, вы… эльфы. Одним словом — гламуры. Только лесные и какие-то очень свирепые.

Леголас же выбрал себе жертву — а именно бедного, маленького, никому зла не желавшего (наверное) Глоина — и начал во время обыска приставать к нему с распросами: что-то он такое у него нашел, портреты вроде, и очень сильно ими заинтересовался.

— Это кто? Твой брат? — спросил он, показывая на невидимого некто на портрете.

— Это моя жена! — с вызовом ответил Глоин.

— Это женщина? — переспросил Леголас, не получил на вопрос ответа и повертел портрет в руках, пытаясь понять, с какого бока надо смотреть, чтобы увидеть там гномку. — Как вы вообще друг друга различаете? — с видимым презрением спросил принц.

Глоин, да и вообще весь гномий табор, хотел было просветить эльфа на эту тему, чтобы он не заблуждался насчет гномской половой принадлежности, но неожиданно в разговоре возник кто-то новый (по голосу понятно, что эльф), который сказал:

— Я слышала, что у женщин-гномок редкая борода.

Я с интересом взглянула в сторону, откуда послышался голос кого-то третьего, и обнаружила там рыженькую хорошенькую эльфийку, метко кидающую нож в со всех ног драпающего паука. Потом до меня дошел смысл ее фразы, и я перевела взгляд на Кили, самого безбородого участника нашего похода, заметив, что уже все гномы со смешинками в глазах смотрят только на него, отчего брат-акробат заметно сконфузился и сник.

— Ты — женщина? — ошарашено спросила эльфийка, заметив этот взгляд.

— Нет, конечно нет! — с испугом ответил Кили, мотая головой и руками.

— Мой брат не виноват, что у него борода нормально не растет! — заступился за него Фили. Потом он подумал и дерзко добавил: — И это очень грубо напоминать ему об этом!

Эльфийка смущенно отвела взгляд, как бы извиняясь за то, что сказала.

— Если среди вас есть женщины, лучше сказать об этом прямо сейчас, — подхватил вроде бы уже утихнувший конфликт Леголас. Торин на него посмотрел своим коронным взглядом, столкнулся с коронным взглядом Леголаса, и эльфийский принц продолжил: — Мы хотели бы избежать неловких ситуаций, когда мы вас посадим в темницы на время дальнейших разбирательств.

— Да куда уж больше неприятных ситуаций, барышня, — не преминул подкольнуть его сильно обидевшийся Кили.

— Я не барышня, — возмущенно ответил Леголас. Видя актерско-изумленные взгляды гномов, он недовольно повел плечами, вспоминая о своих эльфийских гордости и высокомерии. — Эльфийки носят платья! — наконец выдал он, пытаясь как-то выкрутиться из создавшегося положения. Теперь все гномы немедленно посмотрели на рыженькую эльфийку, которая тут же покраснела — вначале от смущения, потом от гнева. — Тауриэль — это исключение, она носит штаны по долгу службы. В большинстве своем эльфийки носят платья, — начал оправдываться Леголас.

— Значит… значит… — на лице Кили вдруг отобразилась страшная догадка, и он повернулся к своим собратьям по несчастью. — Значит, тот эльф в Ривенделле… на самом деле был эльфийской девой?

— Да нет же, — возразил ему повеселевший Бифур (я все еще путалась, кто из них кто, но я подозревала, что это был он). — Нет, то было не платье, а длинный кафтан. Под ним он носил штаны.

— И как это определить со спины? — обидчиво спросил Кили.

— Ну, со спины и правда трудно понять, — задумчиво ответил Бифур. — Нужно подождать, пока эльф к тебе передом повернется, и посмотреть, есть ли разрез. У платьев внизу разреза нет.

— Как у того, что носил Гэндальф? — уточнил Кили.

— Нет, Гэндальф носит балахон, — ответил ему Глоин. — Разница в том, что они… Ну, в том, что они разные.

Обалдевшие эльфы стояли и слушали то, как гномы обсуждали их безымянного ривенделльского сородича, а я зажимала лапой рот, чтобы не разреветься — такой мой смех мог тут всех распугать, и я могла оказаться нашпигованной стрелами, а мне еще надо было до встречи с эльфийским королем дожить: вдруг ему не будет до меня никакого дела, и он прикажет меня отпустить? В общем, Торин понял, что это может продолжаться бесконечно, и повернулся к Леголасу.

— Давайте остановимся на том, что вы нас поймали? — предложил он.

По-моему, прекрасная идея — эльфам она тоже пришлась по душе, и Леголас отдал приказ продолжить обыск. Я, наблюдая за всем этим, с интересом обнаружила, что у Фили была целая коллекция охотничьих ножей, расфасованных по всевозможным карманам, карманцам и просто карманчикам, что у Бифура все это время из головы торчал топор, а я этого успешно не замечала, и что гномы умеют выдавать трехэтажные ругательства на кхуздуле все разом как по команде (об этом я догадывалась и раньше, но мне впервые пришлось услышать такое количество мата за секунду прожитого времени: пьяный дед с друзьями из ВДВ — это всего лишь жалкое подобие того, что вытворяли сейчас гномы). В общем, худо-бедно эльфы с гномами разобрались, ободрали до нитки, а теперь их вожак стоял и думал, что нужно делать лично со мной.

— Нельзя приводить дракона в дворец владыки Трандуила! — выступила вперед рыженькая хорошенькая эльфийка, которая решила высказать обо мне свое мнение. — Тем более того дракона, который путешествует вместе с гномами!

Я заметила, с каким выражением лица смотрит на нее Кили, помянула всех эльфийских дев (и не дев, которые только притворяются девами и смущают добропорядочных гномов своими штанами) нехорошим словом и легко толкнула бедного парня в бок хвостом. Тот намек, кажется, понял, но глазеть на рыжую эльфийку не перестал.

— И что ты будешь делать с ним, Тауриэль? — поинтересовался заинтригованный Леголас, ожидавший ответа из серии «Отвергаешь — предлагай», но эльфийка в ответ только пожала плечами. — У нас нет выбора: придется вести его с собой, — заключил он.

— Это она, — возразил ему кто-то из компашки гномов.

Эльфийский принц даже без белого коня удивленно приподнял бровь, потом посмотрел на меня; я ему, естественно, улыбнулась во все тридцать два, или сколько их там у меня, зуба, и Леголас неожиданно для себя задумался о чем-то важном в своей жизни.

— Значит, девушка среди вас все-таки есть, — заметила рыжая эльфийка Тауриэль (после знакомства со мной — младший лейтенант погранслужбы Лесного королевства Белочкина) и с видом того, кто поймал недруга на слове, посмотрела на Торина.

Король-Я-Хмур выглядел абсолютно невозмутимо и являл собой вид уставшего от этих надоедливых ушастых гнома, который уже не понимает, в каком ухе они у него жужжат.

— В общем, ведите нас уже куда-нибудь, а то я устал тут стоять, — вполне дипломатично заявил Двалин. Все остальные гномы важно покивали, соглашаясь с этим мнением, и вопросительно посмотрели на Леголаса. Эльфийский принц понял, что безоружные гномы сейчас начнут бунтовать, а если они начнут бунтовать, то начнут и кусаться (так как оружие у них только что было отобрано), и что бешенством через укусы обычно и заражаются, а болеть им ему страшно не хочется; итак, поняв все это, Леголас кивнул, выдал какую-то базу на эльфийском и пошел прочь.

— И что он только что сказал? — поинтересовался Глоин.

— На обед пригласил, — хмуро ответил Торин, видимо, вспомнив лорда Элронда. Гномы собрались смеяться, но не успели: эльфы, так и не поняв глубокого юмора ситуации, потолкали нас прочь отсюда. Похоже, не любят они гномов покрепче, чем гномы их.

Эх, и угораздило же меня попасть в такой эльфо-гномо-гадюшник…