Гарри Поттер и Круг пятерых (джен)

Гарри снова наложил маглоотталкивающее заклинание, давая Джорджу возможность беспрепятственно трансгрессировать. А сам, добравшись до ближайшей скамейки, без сил опустился на нее, уронив голову в ладони.

Сейчас он отчаянно нуждался в небольшой передышке. Хотя бы четверть часа, чтобы успокоиться и прийти в себя. Его разрывали противоречивые чувства и мысли, прыгая в голове беспорядочными разноцветными обрывками. Сердце тяжело бухало в груди. Во-первых, Гарри был страшно зол на самого себя. Так безрассудно разболтался языком! А Джордж услышал и так легко повелся на все это... Во-вторых, то, что случилось, эта душераздирающая сцена... Вся боль брата прошла через него, как электричество проходит через провод. И до сих пор горела внутри, как раскаленное копье, которым его будто проткнули насквозь. Кроме того, он был настолько самонадеян, что дал клятву, а бедняга Джордж поверил ему сразу, безоглядно, доверчиво, как дитя... Но был еще и Фред, с улыбкой подбадривающий и дающий надежду, и этот свет, этот невероятный огонь, пронизывающий насквозь, воспламеняющий каждую клетку тела, каждый уголок его сердца... Можно ли предположить, что это игра ума? Разумеется. Но он готов был голову отдать на отсечение, что все это — реальность. Причем гораздо более настоящая, чем эта скамейка, эта пристань и даже это море, которое билось о берег с ровным, успокаивающим шумом. Доказать, объяснить или даже понять то, что с ним происходит, Гарри был совершенно не в состоянии. И не было никого, кто мог бы дать совет, кто помог бы разобраться. Он был один на один с этим светом и своим непостижимым опытом. Всё так запуталось... Но вот что странно: почему-то он не испытывал страха. Изнутри, как вода, которая тихо поднимается в глубоком колодце, его наполнял мир и покой. Не все можно понять разумом, решил он. Значит, пока нужно просто довериться потоку, почувствовать себя частью этого мира, этой сложной, удивительной ткани, которая создается каждую секунду рукой неведомого мастера... Мастер, сплетающий все эти узоры, наверняка лучше знает, что и как. Пусть так и будет...

Он поднялся и снова медленно пошел вдоль пристани, глядя на солнечные блики на воде, на сияющее синее небо. Эмоции и мысли потихоньку улеглись. Он сосредоточился на своей цели. Зачем он вообще прибыл сегодня в Саутгемптон? Приняв необходимые меры предосторожности, он наконец трансгрессировал на уже знакомую улочку одинаковых аккуратных домиков.

Дверь в небольшой коттедж была чуть приоткрыта. Гарри почти поднялся на крыльцо, когда ему навстречу вышла потрясенная и растроганная старушка, прижимавшая к глазам белоснежный кружевной платок.

— Вы к мисс Фэйрфакс, молодой человек? — проскрипела она. — О! Смелее, не сомневайтесь! Она обязательно поможет! Она творит настоящие чудеса!

Она снова промокнула уголки глаз и засеменила вниз по ступенькам.

Гарри, вежливо кивнув старушке, бесшумно скользнул внутрь.

Обстановка в доме слегка напомнила ему коттедж тети Петуньи на Тисовой улице. Стерильная чистота, фотографии на стенах, аккуратные цветочные горшки, в идеальном порядке стоящие на подоконнике, массивная, но изящная ваза в углу...

— Будьте любезны, переверните табличку, чтобы нам никто не мешал! — послышался голос из глубины дома.

Гарри прикрыл входную дверь, повернув висящую на ней табличку той стороной, на которой было написано: «Просьба не беспокоить! Благодарю вас!»

Он узнал ее сразу, едва вошел в просторную гостиную. Элинор Фокс, по-прежнему невероятно красивая женщина, с копной густых кудрей, обрамляющих бледное, в веснушках, лицо, сидела в большом удобном кресле и с интересом разглядывала вошедшего. Она была в темно-зеленом платье, которое еще больше оттеняло и ее бледность, и яркую рыжину ее длинных волос, и ярко-голубые глаза, делая ее еще более загадочной и прекрасной. Гарри невольно залюбовался ею — да, эта женщина явно знала, как произвести впечатление...

Элинор долго, пристально смотрела на него. Потом взволнованно встала. Ее голубые глаза распахнулись. Она прижала к губам правую руку, украшенную двумя массивными кольцами, и потрясенно выдохнула:

— Мерлин великий... Это... Это ты?

Гарри молча подошел ближе. Мисс Фокс еще мгновение разглядывала его и снова проговорила:

— Нет, никаких сомнений. Ты... Ты ведь Гарри, верно? Гарри Поттер?

Он кивнул.

— Надо же, как летит время. Совсем взрослый, — улыбнулась мисс Фокс, оглядывая его. — Настоящий мужчина! Когда я видела тебя последний раз, ты был совсем еще ребенком.

Она знаком указала на кресло напротив и села на свое место. Гарри принял приглашение и молча воззрился на нее.

— Разумеется, вы меня не знаете, мистер Поттер, — снова заговорила она бархатным, обволакивающим голосом. — Мы работали на чемпионате мира по квиддичу, а потом — на Турнире. Я много читала о вас, наблюдала за вами, многие в нашем отделе болели за вас...

— А спустя два месяца после того Турнира случилось нечто, после чего в аврорате появилось дело о вашем якобы убийстве, — негромко заметил Гарри. — И с тех пор никто из наших вас не видел. Кстати, некоторые однокашники до сих пор вас оплакивают, мисс Фокс. Очень сожалеют о безвременной кончине талантливой волшебницы. А вы... Вы вообще в курсе, что у нас творится? Что ваша подруга, Нимфадора Тонкс, погибла вместе с мужем шесть лет назад, оставив новорожденного сына? Или вам все равно?

Он умолк, потянул воротник толстовки, который вдруг показался ему слишком тесным.

— Простите мне мою резкость, мисс Фокс, — продолжил он. — Но все это чересчур... И нам нужны объяснения.

— Кому это — нам? — чуть иронично бросила Элинор.

— Я мракоборец, мэм, — будничным голосом ответил Гарри, — вот уже без малого шесть лет. И я здесь, прежде всего, как штатный сотрудник аврората, расследующий ваше старое дело об убийстве. И кое-что еще. Но мне кажется, нужно обо всем по порядку.

Элинор смотрела на него секунду или две. Потом откинулась назад, на спинку кресла.

— Я бы хотела взглянуть на ваш жетон. Не поймите меня неправильно, но... Мало ли кто может выпить оборотное зелье и явиться сюда. А жетон мракоборца все-таки гарантия, его нельзя подделать...

Гарри кивнул и протянул левую руку, где неизменно находился широкий браслет из драконьей кожи. Жетон блеснул золотыми бликами. Элинор потрогала его пальцем через прозрачную поверхность кармашка, снова откинулась в кресле.

— Что ж, — проговорила она, — рано или поздно это должно было произойти. Не представляю, каким образом вы обнаружили меня спустя столько лет... Полагаю, вам нужны официальные показания? Надеюсь, вы не станете принуждать меня пить веритасерум, у меня от него несварение...

— Пока в этом нет необходимости, — сухо ответил Гарри. — Но говорить правду — это и в ваших, и в наших интересах. Я уже не говорю о том, что это всем сэкономит уйму времени.

— Спасибо и на этом, — усмехнулась мисс Фокс, слегка тряхнув своей красивой головой, и крупные серьги в ее ушах мелодично зазвенели.

Она встала, подошла большому старинному буфету в углу комнаты, долго гремела какими-то предметами, доставая из дальнего угла самой нижней полки небольшой деревянный ларец в темной металлической раме. Принесла, поставила его на столик перед Гарри и снова села.

— Вот причина, по которой я здесь, — коротко сказала она. — Это то, что я прячу все эти годы. Нужно было сохранить его во что бы то ни стало. Когда 10 лет назад, во время Турнира, ты вернулся с третьего испытания с сенсационным заявлением о возвращении Сам-знаешь-кого, я сразу поняла, что это правда. В министерстве тогда много шутили и злословили на твой счет, но умные люди всё понимали и готовились к худшему...

Я унаследовала это от своей бабки. Я не знаю, что в нем, у меня никогда не было ключа, а без него этот ларец совершенно невозможно открыть. Он защищен от всех отпирающих и разрушающих заклинаний. В воде не тонет, в огне не горит... Умирая, она заставила меня поклясться, что я буду беречь эту вещь и никогда никому не скажу о ней и никому не отдам. Сначала я думала, что старушка моя помутилась рассудком, чего только не случается в таком возрасте... Но потом разглядела все эти значки на крышке, пораскинула мозгами и поняла, что я влипла в какую-то старую и очень дурную историю... Я рассказала все Доре. Она только прошла аттестацию в аврорат. Удобно иметь знакомого мракоборца! У нее были возможности... В общем, Дора потихоньку навела справки и выяснила кое-что. Кажется, в юности моя бабушка была участницей какого-то круга привратников или что-то вроде того. Эти люди провели некий ритуал, а после него разделили между собой те предметы, которые позволили им предотвратить ужасную угрозу. Они поклялись никогда не соединять их между собой, никому не раскрывать тайну их местонахождения и беречь, как зеницу ока. Я, как ее ближайшая родственница по крови, должна была взять на себя эту обязанность после смерти бабушки.

А потом вернулся Сам-знаешь-кто. Кто-то из его дружков явно знал эту старую историю. Не спрашивайте, откуда. На мой дом дважды за июль нападали какие-то негодяи. Перевернули все вверх дном, но ничего не взяли. Не нашли. То ли не знали, что именно искать, то ли не хватило ума заглянуть туда, где я прятала эту штуку... В последний раз они решили прихватить меня, чтобы непростительными заклятиями вырвать из меня правду... Мне до сих пор иногда снится все это... В общем, мне повезло, Доре почему-то пришло в голову навестить меня в тот вечер. Она спасла меня. Она и и Грозный Глаз Грюм. Когда я очухалась, стало понятно, что спокойной жизни мне больше не видать... Родных у меня не было. Мать с отцом погибли в экспедиции, когда мне было пятнадцать, я жила с бабушкой. А бабушка умерла как раз зимой того года. И я решила, что лучшим выходом будет просто исчезнуть.

Только Дора и Грюм знали о моем плане. Инсценировать нападение и исчезновение было просто. Газета написала о моем убийстве, Грюм начал расследовать дело, Тонкс посоветовала мне лечь на дно в Саутгемптоне. Конечно, это не министерство магии и не Лондон... Но все же симпатичный небольшой городок, море потрясающее... А кроме того, здесь жили родители ее отца, маглы. Кстати, милейшие люди, которые дали мне кров на первое время.

Я сменила имя, стала мисс Фэйрфакс, нашла, чем смогу зарабатывать себе на жизнь и понемногу освоилась. Дора изредка навещала меня под видом старой клиентки. Иногда кое-что приносила мне на хранение, а потом забирала... Приносила мне последние новости.

Она умолкла, потом тяжело вздохнула и продолжила, чуть медленнее и печальнее:

— А потом она не пришла в условленное время. И стало понятно, что... В общем, после этого я лишь однажды выбралась назад. Прошлась по Косому переулку, послушала, о чем говорят в магазинчиках и на улице, стащила несколько старых газет. И с тех пор я больше не сталкивалась с тем миром. Так и живу здесь. Уже привыкла обходиться без палочки, она частенько пылится у меня в шкафу...

— Когда я рассказал Биллу Уизли о том, что вы живы, что вы прячетесь среди маглов и облапошиваете доверчивых простаков, предсказывая им судьбу, он мне не поверил, — проговорил Гарри, тяжелым взглядом сверля массивное ожерелье на шее волшебницы. — А сегодня, час назад, буквально у вашего порога я обнаружил его младшего брата Джорджа. Он так и не справился со своей потерей и до сих пор везде ищет своего близнеца... Я едва успокоил его и отговорил. И мне будет очень трудно простить вам это, мисс Фокс. Наживаться на страданиях таких людей, как Джордж Уизли, это... Это... Этому нет названия. Я уже не говорю о том, что спиритические ритуалы чаще всего — это темная магия, которая преследуется по закону.

— Бедняга Уизли, — вздохнула Элинор, — Надо же, ведь столько времени прошло... Он действительно полагал, что я смогу связать его с умершим братом? Нет, мистер Поттер. То, что пишут в рекламе, лишь красивые слова. Немного легилименции, немного жизненного опыта — и всё. Человек слышит лишь то, что хочет услышать. У меня всегда было неплохо с прорицаниями. И когда я оказалась здесь, без денег, безо всякого представления, что делать, я нашла только один способ заработать себе на хлеб. Ну, не пол же мне было мыть, в самом деле! Но, уверяю вас, никакой темной магии! Только гадаю на картах, толкую сновидения, завариваю чай. Помогаю людям справиться с потерей родных. Ничего такого, что могло бы заинтересовать аврорат или привлечь ко мне ненужное внимание той милой компании, которая чуть не прикончила меня. Поверьте мне, я знаю границы дозволенного. И не стремлюсь оказаться в Азкабане.

— Мне понадобится ваша палочка, мисс Фокс, — сухо проговорил Гарри. — И еще двое наших людей прибудут, чтобы тщательно осмотреть ваш дом и ваши вещи. Это не самая приятная часть нашей работы, но это необходимо, чтобы исключить вашу причастность к Темным искусствам и к уже совершенным преступлениям.

Он вздохнул и снова нервно дернул свой воротник.

— Мы не отправляем людей в Азкабан за гадания и фокусы, — добавил он. — И если выяснится, что вы говорите правду, мне нечего будет вам предъявить. Но мне очень горько от мысли, что лучшая подруга Нимфадоры Тонкс скатилась до такой низости, до такого дешевого обмана.

Элинор Фокс слушала его с неопределенной полуулыбкой. Потом снова подошла к шкафу, достала с полки длинную изящную палочку из темного дерева с витой рукояткой и протянула ее Гарри.

— Вот, возьмите, — проговорила она. — Вы можете звать своих коллег и перевернуть здесь все вверх дном, если хотите. Не знаю, для чего вы вдруг снова начали копаться в этой старой истории, и каким образом нашли меня, но раз уж вы здесь... Забирайте эту штуку и исследуйте у себя в министерстве, сколько душе угодно.

— Я нашел вас случайно, — устало продолжил он, снова опускаясь в кресло напротив. — Начал собирать воспоминания о Тонкс для ее маленького сына, одноклассники назвали мне ваше имя, показали несколько фотографий... А потом наткнулся на одну рекламу и узнал.

Элинор усмехнулась.

— Вот уж не думала, что мракоборцы Великобритании читают глянцевые магловские журналы! Куда катится этот мир!

— Их читает моя кузина, — ответил Гарри, — у которой отличная память, в том числе на лица. Она мгновенно узнала вас, хотя лишь однажды видела пару старых школьных колдографий.

— Понятно...

Она сделала паузу. И протянула задумчиво:

— Интересно, как поживает Дорин малыш. Бедный сиротка...

— Через неделю ему исполнится шесть, — сказал Гарри. — Тедди чудесный мальчик, его обожают все, кто его знает. Мы стараемся заботиться о нем так, чтобы он никогда не чувствовал себя обделенным.

— А с чего вы вообще взялись заниматься его семейным архивом, мистер Поттер? — с любопытством спросила Элинор.

— Потому что, кроме его бабушки Андромеды, я его единственный родной человек, — ответил Гарри. — Тедди — мой крестник, и он мне все равно что сын.

— Теперь всё ясно.

Элинор вздохнула и вдруг проговорила тихо:

— Я часто вспоминаю Дору. Она единственная, по кому я скучаю по-настоящему. Она была моей лучшей подругой. Она была такая отважная, решительная... Умела и повеселиться, и влезть в самую невероятную передрягу, и выбраться из нее. С ней всегда было хорошо. Я доверяла ей все мои секреты и горести. Именно Дора помогла мне пережить смерть родителей, без нее я бы никогда не справилась... Мне ее не хватает.

— Тонкс была чудесной, — ответил Гарри, вздыхая. — Именно поэтому мне хотелось собрать для Тедди все воспоминания, какие возможно. Чтобы когда он вырастет, он мог увидеть ее в Омуте памяти. Узнать, какой она была...

— Что ж, — произнесла Элинор, — когда вы закончите со всеми своими процедурами и формальностями, я готова вам в этом помочь. Если, конечно, вы не побрезгуете помощью коварной обманщицы, мистер Поттер.

Гарри снова тяжело вздохнул.

— Мне не нравится то, что вы делаете, мисс Фокс, — мирно отозвался он. — Но кто я такой, чтобы осуждать вас? Я просто мракоборец. И надеюсь, что проверка ничего не выявит. И всё, что вы говорите, окажется правдой.

— Вы считаете, что я просто обманываю всех этих людей, так ведь? — чуть усмехнувшись, спросила Элинор. — Я не могу винить вас за этот скептицизм. Однако не все так просто. И некоторые люди действительно могут кое-что. И многое из того, что я говорю своим клиентам, по-настоящему сбывается. Потому что и правда могу открывать кое-какие дверцы... В этом не больше обмана, чем в уроках профессора Трелони. Мне нечем гордиться, я знаю. Но все же я не граблю банки, не отправляю на тот свет незадачливых богатеньких мужей и даже кое в чем помогаю этим бедным, доверчивым людям, которые жаждут утешения. У меня не такое уж и плохое дело, мистер Поттер: я даю надежду тем, кто живет в постоянном мраке и безысходности. Почти без обмана. Ну, может быть, самую капельку...

— Благодарю вас, мисс Фокс, — проговорил Гарри, доставая палочку из рукава. — Мне нужно выполнить самую неприятную часть работы, а потом мы сможем поговорить более спокойно.

Через мгновение в пространство умчался серебристый олень, почти невидимый на фоне сияющего неба и полупрозрачных белых облаков.