Долгая дорога забвения Часть 2 (джен)

— Сидит тут, мечтает, — в рубке нарисовался Логан, — нет бы рассказать бедному старому Логану про свои странствия!

— Не надейся, — Мик потянулся, сидя в кресле, закинул руки за голову и улыбнулся.

— Ты должен меня уважать и любить, — упрекнул Логан Мика.

— Ну, это не повод рассказывать тебе все, — ухмыльнулся Мик, — сочувствую, мой старый друг, придётся тебе собирать крупицы информации, чтобы установить истину.

— Мне ты рассказывать не хочешь, а на корабле есть один человек, которому ты все расскажешь. И мы оба знаем, кто это…

— Этот человек, в отличие от тебя, задаёт правильные вопросы и получает правильные ответы.

— КАК он задает эти вопросы? — ощерился Логан.

Мик запрокинул голову и встретился взглядом с Логаном. Тот стоял сзади и сердился.

— Не сердись. Ты задаешь ЛОГИЧЕСКИЕ вопросы. Задаешь головой. А ведь сам знаешь, что в моем случае логика не работает. А Дайсуке задает вопросы сердцем. Он эмоционален, но тщательно скрывает это. Волнуется, боится, но вопросы задает правильно.

— А я, по-твоему, не волнуюсь?

— Ты тоже волнуешься, но ты давишь на меня, как обычно. Я знаю, что вы все волновались за меня, я благодарен вам за это. Но я… вправду… не могу вам рассказать вам все, а тебе и подавно.

— Тебя что-то напугало?

— Нет, — Мик ухмыльнулся.

— Значит, тебя что-то поразило и потрясло, да так, что ты скрываешь информацию, — принялся размышлять Логан.

— Вот это уже ближе к правде, — Мик прикрыл глаза.

— Информация очень важная и опасная, иначе бы ты растрепал уже всем. Хотя нет. Мимоходом что-то увидеть и рассказать, ты это можешь, а что-то важное из тебя клещами не вытащишь.

— Да, информация, — повторил Мик, открывая глаза, — мне очень жаль, Логан. Но из этой информации вытекает только одно. Я — единственный человек на этом корабле, который может защитить вас от последствий этой информации, а вы, те, кто сможет спасти меня.

— Даже так?

— В этот раз именно так.

— Ребята мне указали на мою ошибку, — неуверенно начал Логан, — они сказали, что я поступаю безответственно, перекладывая на тебя свои проблемы. Ты защищаешь мой тыл, а я не делаю этого.

— Ты не должен винить себя, — отозвался Мик, — я понимаю, что ты испытываешь чувство вины, но у тебя слишком много врагов, и тебе нужно место для отдыха.

— Но теперь мы не в Лос-Анжелесе, а в космосе. И здесь нет моих врагов…

— Ты так считаешь? — осведомился Мик, — если ты думаешь, что твои враги остались на Новой Земле, то ты очень жестоко ошибаешься.

— Ты что-то узнал? — насторожился Логан.

— А это ты узнаешь сам, — ушел от прямого ответа Мик, — вообще чего это ты пришел в рубку?

— Я подумал, что ты еще не полностью выспался, чтобы сидеть в рубке целый день, поэтому я составил расписание — восемь часов — я, вторые восемь — Дайсуке, третьи — ты. Ночь я беру на себя. Единственное время суток, когда можно покурить и поразмышлять. Поэтому дуй отсюда. Поужинай и ложись спать.

— Так мило, Логан, что ты так заботишься обо мне…

— Проваливай, — ворчливо пробурчал Логан, — а то я умилюсь и начну тебя тискать, а ты это не очень любишь.

Мик слез с кресла и потянулся. Со вкусом потянулся. Но тут же прекратил потягиваться и схватился за грудь. Но быстро убрал руку. От Логана это не ускользнуло.

— Болит?

— Конечно, всего четыре месяца прошло. Когда потягиваюсь, отдает резкой болью, — тихо ответил Мик, — Сагара проговорился или Гарланда?

— Я разговор Шидори с Гарландой услышал, — Логан посмотрел на своего приятеля, — случайно. Теперь в курсе, какое у тебя новое украшение.

— Пройдет, — Мик махнул рукой, — начну силами пользоваться — шрам сойдет на нет или вообще исчезнет, как те шрамы на щеке.

— Ага. Но ты себя не слишком утруждай. Рана глубокая была?

— Нет, до внутренних органов не добралась. По ребрам скользнуло.

— Ну, это тоже не очень весело… Ладно. Мотай отсель и пока не выспишься — не появляйся.

Мик отправился в камбуз. Там хозяйничала Шидори.

— Можно мне ужин в каюту взять? — спросил Мик.

— Конечно, — ответила Шидори, — сейчас приготовлю тебе тарелку.

Мик отнес тарелку в каюту и пошел умываться. До ужина оставалось два часа. Мик ополоснулся и вернулся к себе. Включил музыку и стал заниматься тренировкой.

Прошло много времени, прежде чем Мик начал слышать, что в его дверь кто-то давно скребется.

— Кто там? — спросил Мик, приглушив музыку.

— Дайсуке.

— Заходи.

Дайсуке зашел в каюту и скромненько присел на краешек кровати. Осмотрелся. Увидел нетронутую тарелку.

— Ты еще не поел?

— Сейчас закончу, — ответил Мик, — и поем. Сиди тихо. У меня всего три упражнения осталось.

На Дайсуке были брюки и серая майка, а на Мике — черные шорты. Освещение в каюте прекрасное, и Дайсуке увидел шрам, но виду не подал. Мик отмахался, вздохнул, выключил музыку и сел есть. Насытившись, ушел в камбуз, отнес тарелку, потом посетил кабинет задумчивости и умывальную. И только после этого вернулся в каюту. Дайсуке все сидел на краю кровати и ждал.

— Ну, теперь ты можешь приступить к рассказу.

— Ага. Приземлились мы на Потерянном Рае. Вышел я прогуляться. Смотрю, а вокруг нашего корабля рассредоточиваются подозрительные черные скиммеры точь-в-точь как те, что за нами на ПЗУ гонялись. Ну, я за оружием не стал возвращаться, и в чем был — джинсы, майка и берцы — пошел искать их главного. Нашел быстро. Они меня не замечали. Вычислил главную машину. Подошел и, мол, типа спрашиваю, как пройти к главному входу. Водила ко мне поворачивается, и я ему — в челюсть. Его отключаю, выкидываю из машины. Забираюсь вовнутрь, а там.… Сидит толстый дядька и по рации чего-то там впаривает. Я газанул, дядька рацию уронил да как заорет. А мне чего, я скиммер на полном ходу развернул и в забор. Забор — сетка. Мы его протаранили и помчались. Через час смотрю, а сзади толпа скиммеров и все за нами.

Водил я их по городу часов десять — одиннадцать. А потом остановился. И вот тут мне досталось по полной программе.

— Они тебя били? — спросил Дайсуке.

— Не то слово, — ухмыльнулся Мик, ложась на кровать, — обошлось, правда, без сломанных ребер и выбитых зубов, но порцию колотушек они мне отсыпали порядочную. Потом главный с кем-то переговорил. Меня связали и забросили в машину. Я уже был в отключке. Очнулся уже на стуле. Весь привязанный. Пришли люди. Хотя нет. Два человека и три инопланетянина. И стали спрашивать про Гарланду. Но я умею быть упрямым. Они промучились со мной час. Я молчу. Вызвали знающих ребятишек. Я молчу. Стали применять пытки. Я молчу. В общем, я их переупрямил. Решения я их не услышал, ибо мне кто-то по голове заехал.

— Сколько это продолжалось?

— О, не больше двух суток. Ребята спешили. Второй раз я очнулся на полу в каком-то огромном здании. Что называется — нет ни окон, ни дверей — полна горница людей. Только я с пола поднялся, глядь… а меня уже атакуют. Человек тридцать, и все вооружены мечами, топорами, кастетами, ножами, палками и еще очень большим количеством мелкого оружия. А впереди бежит большой мужик, в руках у него катана. Он подбегает и замахивается. Я под него ныряю и бью между ног. Его сжимает. Коленом в подбородок, локтем по загривку. Теперь меч у меня. Ограничусь тем, что скажу, что драка была нешуточная. Не на жизнь, а насмерть. Народу было куча, и все жаждали меня убить.… В общем, я почти, что всех порубал, освободил между делом мужика. Он лежал связанный в одной из комнат. Он, как только освободился, сразу же начал мне помогать. Ну, добрались мы с боями до улицы. Только вышли. А тут какой-то тип с мечом. Воздух рубит. Второй пленник пригнулся, а я зазевался… ну, меня и полоснуло. Вторую атаку я отбил. Стою, кровь из меня хлещет. Стал я отключаться, еще увидел, что с неба сыплются черные человечки и все… Темнота поглотила меня. Очнулся я на полу. Но уже в традиционной японской постели. Рядом сидела девушка. То, есть я чисто интуитивно понял, что это девушка. Она была одета в розовую юкату. Когда я очнулся, то увидел только её спину. Меня еще тогда поразила странная прическа. Много серебристых штырьков на голове. Потом она обернулась. Светло-голубая кожа, черные без зрачка глаза, вытянутые к вискам. Ушные раковины отсутствуют, рот — тонкая линия. Она быстро подвинулась ко мне и поднесла к губам чашку. Её руки были длинными, а пальцев — семь на каждой руке. Я напился и улыбнулся ей. Она встала и ушла. Через минуту пришел тот мужик, которого я спас. На нем были надеты полосатые хакама и черное кимоно с гербами. Пять гербов. Сел он рядом и говорит, мол, ты меня спас, я у тебя в долгу и поэтому научу тебя приемам ниндзюцу. Представляется — Тойши Таки. Но для тебя я типа сенсей или Тойши — сама. Имя можешь мне не говорить, а для всех ты — Тсури Казе. Я только потом узнал, что всех новичков переименовывают.

Две недели лежал пластом. Потом отошел. Как только на ноги встал, сенсей пришел и устроил мне адскую жизнь.

— А меч куда подевался?

— А никуда. Меч у меня остался, они там обряд очищения над мечом провели. Думали его вручить самому крутому ученику школы. А нет. Не получилось. Меч не принял парня. Поэтому сенсей его запер и как будто забыл.

Месяц я работал как проклятый. То, что народ изучал в течение всей жизни, я прошел за месяц. А затем Тойши-сама мне и говорит, типа ты молодец, переходим к секретным техникам Клана Падающей Воды. Второй месяц был еще круче и жестче. Никаких поблажек, никакой жалости. Но мне сменили имя. Теперь я стал — Хито Кидзу…

— Первое твое имя вроде как переводиться — Ловец Ветра.

— Ну, типа того.

— Второе — Человек Шрама.

— Думаю, лучше будет звучать — Человек со шрамом. Прям как одноимённый фильм.

— А твоего сенсея зовут — Старый Водопад?

— Точно, только это его ненастоящее имя было. А звали его весьма просто — Боши Модзя. А его прозвище было — Родзин Кетэки. Мертвец Кладбища и Безумный Старик. Смех и грех. Думаешь, откуда знаю? Мои друзья из КБР работали по делу Безумного Старика. Один из якудзы. Оружием торговал. А потом исчез. И вот всплыл. Я его узнал к концу второго месяца, но держал рот на замке.

Третий месяц мне пришлось еще более постараться. Сенсей начал меня учить специальной технике. Мне отдали меч, рассказали про него. Вот тут мы и стали с ним наведываться в разные места. Клан падающей воды находился на острове в двадцати милях от Милтона. Там такое дело. Когда Безумный Старик ушел с Земли со своими сподвижниками, они долго кочевали по космосу. Потом нашли Потерянный Рай. Осели. Затем пришли другие. Старик уступил им место. Клан ушел на остров. Насчитывает шесть тысяч человек. Работают как телохранители. Третий месяц закончился, я сказал, что мне надо уйти.

Сенсей нарек меня Гинеку — Серебряные крылья — вот своими силами там я не пользовался. Как узнал, не знаю. Отдал меч, три свитка с инструкциями по технике и проводил. И я отправился в путь.

— Ты отправился искать нас?

— Угу, но в свитках я нашел письмо от сенсея. Он просил найти меня некоторые вещи. И охранять их. Не знаю, почему он так отнесся ко мне, но пока шли тренировки, он сказал мне, что он меня ждал. В Клане Падающей Воды якобы существовала легенда о парне, спустившемся с неба на серебряных крыльях, который спасет мир от гибели. Обычная легенда, ничего особенного. Я думаю, что дело в том, что я его спас. А сенсей там оказался из-за «Тысячи Звезд». Ребята, что меня чуть не убили, были из Клана Летающей Собаки. Специализация — заказные убийства. Неизвестно, как «Тысяча Звезд» к ним попал. Наверное, убили владельца.

— Кланы обычно очень жестко относятся к своим приемам и наказывают тех, кто говорит про них…

— Разве я тебе назвал хоть один прием? — возразил Мик, — то, что я тебе рассказываю, это общая информация. И я так понял по поведению сенсея, что я на особом привилегированном положении. Я официально не состою в Клане Падающей Воды, но являюсь своеобразным талисманом, поэтому могу пользоваться силами клана и вызывать их помощников, адептов по всему космосу.

— Если что случиться, ты сможешь призвать Клан на выручку?

— Правильно. Сенсей был сильно обеспокоен. Самые лучшие защитники справедливости получаются из бывших торговцев оружием. Ты слышал о Проекте «Радуга»?

— Нет, а что это?

— О, это очень интересная штука. Разработку… нет, начну-ка я сначала. Учти, Дайсуке, это информация очень секретная. Держись до последнего, ничего никому не рассказывай. Я сперва должен все еще раз проверить и разузнать. Потом я сам все расскажу. И еще мне может понабиться ваша помощь. Именно в space.net поковыряться.

— Нет проблем. Мы с Люпеном тебе поможем.

— Жил на Старой Земле один товарищ. Чем-то там болел, но на людей не жаловался. Шибко умный был. И вот однажды в его мозгу зародилась интересная идея. Идея абсолютного оружия. Ну, парень этот обладал чувством юмора, весьма специфическим. Назвал оружие «Радуга» и забыл про него. Потом беднягу вылечили, он вспомнил про этот проект, написал книгу, в которой все убедительно доказал, и про это оружие опять забыли. Через некоторое время, а точнее лет пять назад этим проектом заинтересовались военные. Только это были никакие-то конкретные военные, а ребятки из очень засекреченной организации. Там были все те вояки, которые только и думают об том, где бы развязать очередной вооруженный конфликт. Они взяли проект за основу и, оплатив, создали самое совершенное оружие в мире — Проект «Радуга».

— А парень жив?

— Изобретатель? Конечно. Что ему сделается? Живой и здоровый. Спросишь, откуда я это знаю? Сенсей рассказал.

— А в чем, собственно, этот проект заключается? Или это тайна?

— Нет, не тайна, — Мик сел на кровати и уставился на Дайсуке.

— Взгляд у тебя нехороший, — поежился Дайсуке, — пронзительный и сердитый.

— Плюнь, я могу и не рассказывать, если не хочешь…

— Хочу, — проявил твердость Дайсуке, — надо же понять, чем нам это грозит?

— Ну, в общих чертах, проект заключается в следующем. Есть несколько нанороидов — красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой и синий. Их надо привести в одно место, где они силой своих цветов создадут седьмого — фиолетового. И тот в свою очередь уничтожит этот мир и создаст новый. Но этот новый мир будет чуден только тем, кто любит воевать. В Милтоне заправляет красный нанороид — Редди Дусти. Саванна Браун — оранжевый.

— А Гарланда?

— Понятия не имею. У них что-то пошло не так. Гарланда выпала из программы на определенном этапе. Они хотят её заполучить, ибо оружие не сработает. Они вас не беспокоили? Эти четыре месяца?

— Нет.

— Игра Люпена получила хорошие отзывы. И вся информация всплыла. Скандалов было — не счесть. Теперь они будут искать. Игра запрещена. Лицензии нет, все на пиратских копиях. Но всех игроков не посадишь.

— Разворошили…

— Угу. Ну, ладно. Отправился я вас искать. Собирал по крупицам информацию. Вот тебя и Сагару мимоходом спас. Нашел и вернулся, — Мик опять лег на кровать и уставился в потолок.

— Все?

— Да. Теперь все.

-Ты многое утаил от меня, многое не рассказал, набил мою голову таинственными намеками, — пожаловался Дайсуке, — и говоришь все…

— ЧАСТИЧНО все, а остальное просто… не могу тебе рассказать.

— Не хочешь или не можешь?

— Как хочешь, думай.

— На вопросы ответишь?

— На какие смогу…

— Красная королева — кто она?

— Красавица. Честно, но вульгарна. Рыжая, веснушки придают ей легкую пикантность, кожа розовая, но в меру. Обожает красный латекс и скоростные машины. Дома развязна, ходит без нижнего белья, в топе красного цвета, ничего не скрывающем, и мини-шортах. Неугодных убивает сама. Для этого надевает откровенное красное платье. Вообще их несколько — длинное в пол — для официальных приемов, средней длины — для банкетов, короткое — для пати. Убивает всегда одним и тем же способом — вырывает сердце. Часть сердец спиртует и украшает ими Розовую Башню Любви, а часть съедает. В сексуальных связях неразборчива. Тащит в кровать всех, кто понравиться. Любит садистские игрища. Что-то еще?

— Откуда ты так о ней знаешь? Поработал на неё?

— Нет. Наблюдения. У нее хорошие покровители. Я видел, — глухо сказал Мик, — четыре убийства. Одно произошло рядом со мной. Оно заняло три минуты.

— Ты напугался?

— Я был потрясен. Но сенсей мне эту технику показал.

— И теперь ты тоже можешь вырывать сердца своим врагам? — чуть ли не с ужасом произнес Дайсуке.

— За кого ты меня считаешь, Дайсуке, — обиделся Мик, — я все-таки не такой кровожадный. Просто… если вдруг… возникнет необходимость…

— Извини меня, — Дайсуке поднялся с кровати, — ты меня нагрузил информацией…

— Ты же хотел, чтобы я тебе рассказал?

— У меня последний вопрос, — Дайсуке подошел к двери и оглянулся, — если фиолетовая сущность окажется не существом, а энергией, то, возможно, она начнет искать тело. И тогда в её распоряжении могут оказаться тела всех тех, кто окажется поблизости.

— Хочешь знать, как поступить, если оно вселиться в кого-нибудь из нас?

— Да, хотелось бы прояснить данный факт.

— Полагаю, что ты боишься грядущего события? Но не бойся и не бери в голову. Я смогу защитить вас от этой сущности. Неважно, чего мне это будет стоить, но вы всяко будете в безопасности.

— Ну, с нами вопрос решен, — Дайсуке топтался на пороге, бросая взгляды на лежащего Мика, — а если это будешь ты, что нам тогда делать?

— Ничего. Дадите мне время, чтобы я мог побороть эту сущность, если это не удаться.… Пристрелите. Тише, тише, Дайсуке, я прекрасно знаю твои возражения. Это будет просто необходимость. Лучше пожертвовать одной жизнью, чем всем миром. Так что иди-ка, Дайсуке, к себе и ложись спать, — Мик демонстративно повернулся на кровати, спиной к приятелю, давая понять, что разговор окончен.

— Черта с два! — буркнул Дайсуке, потоптался на пороге, вернулся к кровати и, наклонившись к Мику, прошептал:

— Я знаю, что большую часть ты утаил от меня. Почему-то ты боишься за нас, а из-за чего — я не понимаю…

— Хр-р-р, — был ответ Мика.

— Ну и черт с тобой! — Дайсуке ушел из каюты.

Спустя пару минут Мик опять вернулся на спину:

— «Черти взяли этого Дайсуке. Сперва, выпытал все, а теперь еще и беспокоится обо мне. Они не должны знать все. Это опасно для них. А для меня лишняя головная боль. Ладно. Общая информация никому не помешает, если я начну искать в спайснете, то все равно придется побеспокоить Люпена, а, значит, он имеет право на информацию.… Так. Хорошо. Дайсуке и Люпен — единственные ребята, которые мне поверят на слово. Мой шрам — отличное подтверждение моего рассказа. Остальные пока подождут…. Чем меньше они будут знать, тем легче мне их контролировать. И Гарланда. О, Господи! Теперь мне труднее будет её защищать. Я даже не знаю, как на неё теперь реагировать. Как мне вести с ней? Я — же не свинья! И не сухарь! Дал девушке надежду. Нет, проще её было считать андроидом! Гораздо проще! Если, то, что я узнал, правда, то ведь где-то есть её родители.… И кто-то думает о ней? Может даже у неё кто-нибудь есть? Так, мне надо взять себя в руки и успокоиться. Она так долго держалась, пока опять не влюбилась. Чертовщина. Её первый мужчина погиб на её глазах…. А я не хочу стать вторым… погибшим. Её сбой, видимо, и произошел из-за этого, хотя, может — это генетическая особенность Гарланды», — Мик открыл глаза и уставился в потолок, — «Черт подери все эти тайны Мадридского двора! Никакой жизни не хватит. Надо или не надо, а тут мои друзья. Так что, хочу я этого или нет, а стоит сделать все по порядку и главное — ПРАВИЛЬНО! Умереть я всегда успею, а жить-то все интересней и интересней становиться. А, пошло все это к чертям, буду жить, и радоваться, а может даже…», — Мик фыркнул про себя, перевернулся на живот и уснул.

Дайсуке тоже ворочался. Ему не давала уснуть информация, полученная от Мика. Слишком много было сказано и слишком много недосказано.

— «А если моя догадка верна, и эта сущность заберет Мика. Он самый сильный среди нас. Тогда миру наступит кирдык. Но ведь убив Мика, мы обречем мир на гибель! Если мы выживем и вернемся, создадим отряды сопротивления, то без Мика наш путь будет обречен на бессмысленную битву. Нет, мы должны найти другой путь спасения мира… Путь, дающий нам надежду и оставляющий нам нашего друга. Чтобы спасти десять, надо убить одного, чтобы спасти сотню — пожертвовать десятью. Чтобы спасти тысячу — убить сотню, чтобы спасти миллионы — пожертвовать тысячами. И только Мик, не задумывается об этом, считая, что если для спасения Вселенной, нужна лишь одна жизнь, то это его жизнь. Блин. Почему он так считает? Почему он не может принять жертву кого-нибудь другого? Хотя, если я себя спрошу, пожертвую ли я своей жизнью ради кого-нибудь? Ради… своих друзей — да, ради мира? Скорее всего, нет… мир не заслуживает, чтобы его спасали. Животные или растения, возможно, но большинство людей… они плохие и испорченные. А дети? Верно, дети не виноваты, что их родители сволочи.

Все равно надо завтра поговорить с Миком и убедить его в том, что.… В чем его надо убедить? А в том, что мы сами спасем мир, а он пусть ничего не делает и сидит в тылу.

Наверное, когда тебе сердце вырывают, неприятные ощущения. А почему я вдруг об этом подумал? Я ведь не хочу, чтобы мне сердце вырвали. А что я хочу? А я не знаю…», — Дайсуке, наконец, уснул.

А в рубке сидел Логан, курил сигару и думал. «Немезида» летела по заданному пути. Экипаж спал. Звезды мерцали в облачных туманностях. Ничто не предвещало беды.

Но беда медленно кралась следом.