Через тернии к звёздам (гет)

* * *

У Кисе было прекрасное настроение: день был замечательно-солнечным, через неделю начинались экзамены и… здравствуй, долгожданная свобода! Правда полной свободы, разумеется, не будет, потому что планируются съёмки, тренировки и… снова съёмки. Но жизнерадостного парня это не огорчало, и он весело обсуждал с одноклассниками последние музыкальные новинки, тем более, что до начала занятий оставалось ещё целых пятнадцать минут. Странно, правда, что Аоки ещё нет. Обычно из-за расписания транспорта она не опаздывает. Рёта обернулся. А! Вот же она! А что это с ней? Брови нахмурены, губы сжаты в тонкую полоску… Она на кого-то сердится? Но на кого?

— Гр-р, Кисе-кун, — тоном не предвещавшим ничего хорошего, обратилась Хотару к парню, — выйдем-ка ненадолго! — и под недоуменные взгляды одноклассников, потянула Рёту за рукав в сторону коридора.

Парень был удивлен, но сопротивления не оказал и послушно дал себя увести. Аоки осмотрелась по сторонам и повела его подальше от посторонних ушей. Со стороны это выглядело забавно, учитывая, что девушка едва доставала Рёте до плеча.

— Кисе-кун, как это понимать? — Уперла кулачки в бока Хотару.

— Аоки-чи, ты злишься? Почему? — недоумевал тот.

— Это тебя надо спросить «почему»! А если конкретнее, ПОЧЕМУ песня, которую я пела на конкурсе, гуляет по классу?

— Ну… Эйка-чан спросила, что я слушаю… — начал объяснять Кисе. — Я дал ей послушать песню, Эйке она понравилась и я её перекинул…

— Да кто тебе разрешал?! — бушевала как тайфун Хотару. — Ты про авторские права вообще слышал, не?

Зелёные глаза девушки метали молнии.

— Аоки-чи, но ведь хорошая же песня и голос у тебя приятный! Почему ты не хочешь, чтобы её другие услышали? — искренне удивился Рёта.

— Ну почему мне приходится объяснять такие очевидные вещи?! — «выпала в осадок» с реакции парня Аоки. — Если я тогда не хотела, чтобы ты её слышал, значит, на то были причины! Будь у меня желание сделать её достоянием общественности, я бы так и сказала!

Она круто развернулась, считая дальнейший разговор бессмысленным и, чеканя шаг, пошла по коридору. Кисе столкнулся с ней уже в дверях класса, только он заходил в него, а Хотару, забрав сумку, выходила.

— Скажите, что я заболела! — обернувшись, на ходу крикнула она одноклассникам. И разумеется, тут же на полном ходу врезалась в Рёту.

— Опять ты! — потирая ушибленное плечо, буркнула Хотару. — Иди в класс уже, скоро звонок.

— Аоки-чи, ты куда? — растерялся парень.

— Подальше отсюда! Видеть тебя не хочу! — вызверилась девушка, сбегая по ступенькам.

Выйдя за ворота школы, Хотару глубоко вдохнула и выдохнула. Гнев начал утихать, и она даже подумала, что надо бы завтра извиниться перед Кисе за то, что наорала на него. В конце концов, парень не виноват, что в его жизни всё светло и радужно. Просто её проблемы — это только её проблемы, девушка не хотела выставлять напоказ эту свою ранимую сторону. По крайней мере не сейчас…

То ли переферийным, то ли ещё каким зрением, а может и вовсе шестым чувством, Хотару поняла, что за ней кто-то идёт. И не нужно быть Шерлоком, чтобы догадаться кто именно.

— Кисе-кун, — разворачиваясь, со вздохом сказала она, — какое слово в фразе «не хочу тебя видеть» тебе непонятно?

— О! Ты меня заметила? — огорчился парень.

— Ну, до шиноби⁽¹⁾ тебе далеко, — покачала головой девушка. — «Для тех, кто в танке», повторяю вопрос, зачем ты за мной идёшь?

Кисе не любил, когда его отчитывают, а ещё больше, когда на него злятся. Его это огорчало. Поэтому сейчас он надул губы и капризно сказал:

— Я не понимаю, почему Аоки-чи на меня злится. Мне это не нравится.

«Мало кому что не нравится», — хотела сказать Хотару, но лишь вздохнула и пошла дальше.

Через несколько метров она не выдержала и обернулась. Рёта по-прежнему шёл за ней, держась, впрочем, на расстоянии.

«Вот репей!» — фыркнула Аоки, но игнорировать настойчивого парня не получалось.

— Кисе-кун, — набрав побольше воздуха, чтобы снова не наорать, как можно спокойнее сказала Хотару, — я сейчас, действительно, очень зла, но думаю до завтра это пройдет. И обещаю, что ничего не буду говорить Ми-чан и портить тебе репутацию в её глазах тоже не буду. Всё, можешь спокойно идти домой… или в школу… ну или куда там тебе надо! — всё таки сорвалась на крик девушка.

— Да при чем здесь Амико-чи?! — оказалось, даже миролюбивого Рёту можно вывести из себя. — Я о тебе беспокоюсь! Не хочу, чтобы ты грустила в одиночестве.

— И поэтому решил составить мне компанию, прогуляв школу? — фыркнула девушка. — И вообще, кричи громче, чтоб твои фанатки сбежались и ты оставил уже меня в покое!

Парень моментально понизил громкость голоса.

— Ну вот зачем ты так? — его медовые глаза наполнились слезами. — Мы же друзья…

Совесть Хотару тут же дала о себе знать немым укором. Появилось ощущение, что она совершила что-то ужасное, например, отняла конфетку у ребенка или пнула щенка.

— Кисе-кун, — уже тише сказала она, — дружбу с тобой никто не собирается разрывать. На самом деле, я ей очень дорожу…

Аоки вздохнула.

— Тогда улыбнись, ты же «светлячок»⁽²⁾, — Рёта указательными пальцами дотронулся до её щек и осторожно потянул, чтобы уголки губ поднялись в улыбке.

— Пф-ф, — фыркнула Хотару, долго сердиться на этого парня она не могла. — Это ты меня только что, по сути, козявкой обозвал?

— Я не в том смысле, — расстроился Кисе.

— Да поняла я, — отмахнулась девушка. — Кстати, у моего имени есть и второе значение: «ошибка молнии». «Ошибка», понимаешь? Впрочем, неважно…

Рёта попытался что-то возразить, но был остановлен предупредительным жестом.

— Кисе-кун, — серьезно сказала Хотару, — я сейчас попробую популярно объяснить, почему я… расстроена, а ты постарайся понять, идёт?

Тот кивнул, показывая полнейшее внимание.

— Наверно, ты уже понял, что у меня в прошлом что-то произошло? — задала риторический вопрос Аоки, теребя короткую прядь волос. — Что-то, о чём я не хочу сейчас говорить, потому что мне от этого слишком больно, —дождавшись кивка, она продолжила втолковывать парню, как ей казалось, очевидные вещи: — Я это пережила и перешагнула, но боль осталась…

После некоторой паузы девушка продолжила:

— Я написала песню, открывая ту грань своей личности, которую не видят остальные. Для них я вечный позитив. А это сокровенное. О ней знают только нии-чан и Амико. Ну теперь ещё и ты, — со вздохом добавила она. — И я бы не хотела до окончания конкурса открывать эту свою уязвимую часть. Когда я одержу победу, это будет не так важно и не так больно…

— Ты хотела сохранить всё в секрете? — разочарованно произнес Рёта. — Прости, Аоки-чи, я не понял. Но ведь слышала только Эйка-чан…

Хотару невольно, хоть и печально улыбнулась. Парень, похоже, не понимал всю серьезность проблемы.

— Кисе-кун, — как ребенку пояснила она, — ты явно недооцениваешь свою популярность. Если ты что-то слушаешь и тебе это понравилось, то на завтра эта песня будет звучать из каждого утюга.

Рёта помотал головой, всё ещё не понимая, и спросил, что плохого в том, что другие узнают девушку чуть лучше.

— Приведу пример, — задумалась Хотару. — Допустим, у тебя есть ваза. Она разбилась и ты её склеил. Станешь ли ты выставлять её на всеобщее обозрение?

Сказала... И тут же мысленно припечатала лоб ладонью. Нет, в самом деле! Что за дурацкий пример она только что привела? Ну разумеется, Кисе сейчас скажет: «Я её выброшу и куплю новую». Все нормальные люди так сделают!

— Я понял, — неожиданно улыбнулся Рёта. — Идём, ты должна кое-что увидеть! — и не дожидаясь ответа потащил Аоки за руку.

Хотару так удивилась, что даже забыла возмутиться.

— Куда мы? — только и спросила она.

— Увидишь, — загадочно улыбнулся парень.

Девушка готова была увидеть, что угодно, гадая по дороге, куда же её всё-таки ведут. Но здания с вывеской «Музей» в её предположениях точно не было. А Кисе уже брал два билета на кассе.

— Идём же! — поторопил он.

Парню явно не терпелось ей что-то показать.

* * *

1) подраздел ниндзя

Вернуться к тексту

2) Намёк на имя девушки. Основной перевод имени "Хотару" — "светлячок".

Вернуться к тексту