Пирит (джен)

Я успеваю хорошо поспать в то время, пока мои попутчики вовсю обсуждают шестой билет. Сначала они пытались найти хоть какую-то логику, потом просто пошутить. И после неудачной попытки Леопарда все затихают. Появление лишней бумажки так и повисло в воздухе. А я просто сплю.

Из приоткрытого окна будет холодный ветер. Он ледяным сквозняком проходиться по дну вагона, заставляя вздрогнуть из раза в раз. Надолго моего сна не хватает. Устаю бороться с качкой и оказавшимися не настолько удобными подоконниками. Пытаюсь занять более-менее ровное положение в пространстве, словно школьник на уроке.

За окном проносятся темные сосны и ели, отбрасывающие на белоснежный снег синие длинные тени. На мохнатых лапах блестят снежинки, обрамляя деревья, словно дорогие меха на царственных особах.

Слышно скрежет колес, поезд потихоньку взбирается на гору. Скорость настолько медленная, что успеваю рукой потрогать все самые холодные лапы. Снежинки медленно тают в руках, оставляя колючие капли. Солнце постепенно становиться все белее, сугробы все толще, ели все чернее — поезд подъезжает к нужной станции.

Город посреди снегов почти на самой вершине спящего вулкана встречает пронизывающими потоками холодного воздуха, которые умудряются забраться мне под достаточно длинное пальто.

Леопард недоумевает, почему мы вышли именно на этой станции, хотя билеты были куплены еще дальше: «Это не имеет смысла», — заявляет он в пустоту.

— Иначе бы не смогли бы вообще выйти на этой станции, — отмечаю я. — Это огромный заповедник. Сюда нельзя приехать иначе.

А еще это огромное логово черных торгашей и криминальных авторитетов, выселенных тяжелой рукой Которого, во времена его правления. Теперь они все живут именно здесь. В этом прекрасном и тяжелом месте, закрытом от посторонних глаз и ушей правительственным приказом.

Спутавшись с платформы, направляюсь прямо на центральную улицу. Крепкие мужчины разносят мешки с товарами перед еще не открывшимися лавками. Где-то звенит дверной колокольчик, ветер запутался в тонких, но цепких нитях.

Перед глазами мелькают много знакомых лиц. Тигр, один из жителей ядовитой площади перед фонтаном, мой бывший сосед, полушепотом ругается с какой-то миловидной девушкой, крутящей в пуках пистолет.

Ириска, худощавый парень, приметил меня и кротко кивнул. Удивительно, что тут делает один из друзей Которого. Может лорд не собирался никогда оставлять хоть клочок земли без присмотра? Вопрос, который определенно стоит задать по возвращению. Спустя столько времени наконец-то могу вздохнуть свободно. Оборачиваюсь. Не нахожу близнецов. Неудивительно, что вдруг стало намного комфортнее. Скорее всего, Ириска именно за этим сюда и явился, чтобы забрать ненужный груз.

Фиалка аккуратно сжимает мою руку. Девушка волнуется сильнее, чем кто-либо. Навряд ли она хоть раз в жизни захаживала в темные подворотни своего родного места. А есть ли они вообще на Синем озере? Ее встревоженные карие глаза вызывают желание позаботиться о столь хрупком создании. Улыбаюсь и крепче сжимаю чужую ладонь. В скором времени Город посреди снегов расцветет, и народу станет настолько много, что не протолкнуться. Мне не нужно оборачиваться, чтобы почувствовать тяжелое, слегка сбитое дыхание Леопарда. Он больше всех желает держаться как можно ближе.