Глэйд. Переменная (гет)

— Слушай Ник, я между твоими Советами посрать не успеваю, — сказал Уинстон вечером, когда Ник по просьбе Галли собрал очередной Совет.

— Да, Ник, завязывай с этим кланком, — зевнул Итан, который на первом моём Совете отличился воображением. — А то, как привезли девчонку, ощущение, что мы отсюда вообще не выходим.

— Совет попросил собрать Галли, — сказал Ник.

— Его окончательно достала Салага? — спросил Зарт, кивнув в мою сторону. — Ну мы-то тут при чём? Пусть уж сами со своим кланком разбираются.

— Это важно! Вот увидите, — поёрзала я на стуле от нетерпения.

— Очень на это надеюсь, мелкая, — сказал со своего места Минхо. — Мне завтра бежать и я хотел бы выспаться.

— Потерпите ещё чуть-чуть, — попросила я.

Парни недовольно завозились, но никто не решился нарушить правила и все остались на месте. Утром Галли решил, что никому о странностях жуков мы до Совета рассказывать не будем. Вернее, он просто пригрозил мне кровавой расправой, если открою хлебало. Так что весь день я провела, мучаясь от предвкушения. Ньют даже пару раз прикрикнул на меня, чтобы я перестала портить посадки, потому что, задумавшись, я начинала мять листочки пальцами и отрывать их.

— Ну, все собрались? — Галли ворвался в дом Советов, принося с собой запах костра и пота.

— Наконец-то, — сказал кто-то.

— Что ж, можно начинать, — сказал Ник. — Как вожак и глава Глэйда объявляю Совет открытым. Давай, Галли, выкладывай, что там у тебя случилось на этот раз.

— Не у меня, а у нас, — сказал Галли и встал на середину комнаты, доставая из бокового кармана штанов мой блокнот, который так и не отдал мне. — Мы все знаем, что появились здесь не из неоткуда. Кто-то или что-то посылает нас сюда через Ящик, а так же снабжает припасами…

— Блин, Галли, говори по-сути, — перебил его Ник.

Галли посмотрел на Ника, поджав губы, потому что, наверное, целый день готовил сногшибательную речь, потом оглядел всех и поднял перед собой блокнот.

— За нами следят, — сказал он торжественно и зло. — Эти красноглазые жуки, не просто жуки, а жуки-стукачи, снабжённые датчиками движения и камерами.

— Откуда ты взял этот кланк? — спросил Алби.

— Салага нарисовала жука, которого они с мальчишкой вчера поймали, — Галли протянул Нику замусоленный блокнот. — Я, конечно, не специалист и память у меня, как и у вас, на фиг отшибло. Но кое что соображаю и уверен, что это не может быть живое существо. Его создали из металла и проводов. А ещё эти буквы. Те же самые, что стоят на всех наших припасах!

Ник взял блокнот и уставился на рисунок. Парни на стульях выпрямились и вытянули шеи. Я еле сдержалась, чтобы не вскочить и не подойти, чтобы тоже посмотреть, хотя и так знала каждую черточку. Ник оглянулся на меня и отдал блокнот Алби, который, посмотрев, передал Ньюту, а тот дальше по цепочке.

— Эти гребаные Создатели наблюдают за нами, за каждым нашим шагом, — сплюнул Галли.

— С чего ты взял, что это так? — спросил Уинстон, рассматривая нарисованного жука.

— У меня нет сомнений, что это камеры…

— Нет, я имею в виду, с чего ты взял, что можно верить этому рисунку? — Уинстон отдал рисунок Галли. — Девчонка могла нарисовать что угодно. Лично я не видел жука, а ты?

— Я видел, — сказал Ник. — Но было темно. Толком не разглядел.

— Я тоже видел, — подал голос Минхо. — Но, как и сказал Ник, было темно, а тварь в банке носилась, как поджаренная…

— Я разглядела его очень хорошо! — воскликнула я. — Он ползал у меня прямо перед носом!

— И ты хочешь сказать, что смогла нарисовать его по памяти? — нахмурился Уинстон. — Так детально?

Все уставились на меня. В глазах парней явно читалось неверие и снисходительность. Галли расстерялся, вертя в руках блокнот. На его лице было написано напряжение. Явно он не хотел выглядеть дураком. Но слова Уинстона уже успели посеять семена сомнений.

— Я не придумала, — сказала я, сжимая кулаки. — Я уверена, что мой рисунок идентичен настоящему жуку!

— И мы должны просто так взять и поверить? — усмехнулся Уинстон.

— Пусть что-нибудь нарисует по памяти прямо сейчас, — предложил Фрайпан. — А мы посмотрим.

— А это идея!

— Да, пусть докажет, что не держит нас за лохов!

— Джо, ты согласна? — сказал Ник, и мне ничего не оставалось, как кивнуть. — Галли, отдай ей блокнот.

Галли протянул мне блокнот, Ник дал свой карандаш, и все уставились на меня. Я не знала, получится ли у меня нарисовать что-то. С жуком вышло как-то всё само собой. Я даже не задумывалась особо над тем, что делаю. Но сейчас? Сумею ли?

— И что мне нарисовать? — спросила я.

Парни начали переглядываться, явно пытаясь найти что-то посложнее.

— Да хотя бы меня, — сказал Фрайпан, улыбаясь.

— Тупица, — сказал Уинстон. — Тебя она видит, а надо же проверить, как она рисует по памяти.

— Да пусть нарисует барана или обычного гуся, — предложил Даг.

— Так они все на одну морду! — не согласился Уинстон.

— Ну не стены же ей рисовать! — усмехнулся Ньют. — И не огороды с могильником!

— А пусть нарисует нашего Бена, — сказал Алби, и все тут же согласились, что это отличная идея, так как его на Совете не было, и мне придётся рисовать по памяти. К тому же с Беном мы виделись от силы пару раз.

— Только давай быстрее, Джо, — попросил Ник. — Все устали.

Я сжала карандаш, борясь с желанием плюнуть на всё и просто уйти. Я не очень верила в свои силы. С жуком у меня получилось всё быстро и естественно. И на меня никто тогда не давил. Теперь же мне предстояло доказать, что я не выдала свою фантазию за действительность. И это нервировало.

— Да просто сделай это, — услышала я голос Минхо и зажмурилась, мысленно представляя себе лицо Бена.

Бен был высоким, немного сутулым. У него были светлые волосы, отливающие рыжиной, когда на них падали отблески костра. Пряди коротких волос падали на правую бровь. Овальное лицо имело мягкие, спокойные черты, тонкий нос, высокий лоб и смешно оттопыренные уши. Глаза всегда казались грустными, даже когда Бен улыбался. А ещё у него были веснушки.

Я не заметила, как открыла глаза и начала рисовать, пока образ ещё держался в моём сознании. Карандаш царапал грубый лист, оставляя всё более уверенные линии, которые сперва ложились в обманчивом беспорядке, но вскоре приобрели чёткие очертания, придали объём и обозначили тени. Через несколько минут с заляпанного и мятого листа на меня смотрел Бен. Во всяком случае такой, каким я его запомнила.

— Я закончила, — сказала я и протянула блокнот скучающему Нику, борясь с мандражом. Мало ли Уинстон прав, и сейчас меня все просто засмеют?

Тот взглянул на рисунок, потом посмотрел на меня и его губы растянулись в улыбке.

— Будь проклята моя задница, если это не лучше оригинала! — воскликнул он, отдавая блокнот парням.

— О! Это же Бен! — воскликнул Фрайпан.

— Чудило. Это и должен быть Бен, — усмехнулся Ньют. — Не, реально круто, Джо.

— Это как у неё получилось? — удивился Уинстон.

— Может я тоже так могу? — спросил Зарт.

— Ты даже доску покрасить ровно не можешь, — усмехнулся Ник.

— Что ж, вот и доказательства, — сказал Алби. — Стало быть Галли прав. За нами наблюдают с помощью этих красноглазых жуков-стукачей.

— Блин, чувствую себя лабораторной мышью, — сказал Ньют.

— Ага, дерьмово, — передёрнул плечами Зарт. — Теперь ни посрать нормально, ни помыться.

— А мне плевать, — сказал Уинстон. — Я им хоть сейчас свой зад покажу, ублюдкам этим.

— Ладно, заткнитесь, — громко сказал Галли. — Что ж, теперь мы знаем, что за нами следят. Это дерьмово. Это означает, что или мы тут ради чьей-то забавы, или, блин, это какой-то эксперимент.

— Не хочу быть цирковой обезьянкой… — сказал кто-то.

— А мышью подопытной хочешь?..

— В любом случае гадство, — сказал Алби. — Что ж, мы выяснили, что за нашими задницами следят камеры наблюдения, и послали их те же самые уроды, кто посылает припасы и Новичков. Но что это меняет?

— Алби прав, — сказал Ник. — Хорошо, что теперь мы знаем, что всё хреновее, чем нам казалось, но это ничего не меняет. Даже, если бы мы не упустили жука, вряд ли бы он смог нам рассказать, кому стучит и как отсюда выбраться. Поэтому предлагаю просто разойтись. И да, кураторы, постарайтесь не чесать языками. Нечего шанкам лишний раз нервничать. Лады?

Все согласились с Ником и начали разбредаться. Галли задержался по знаку вожака.

— Вот, держи, маэстро, — сказал Ник, отдавая мне блокнот, и предварительно вырвал страницу с нарисованным жуком-стукачем.

— Маэстро вообще-то по музыке, — буркнула я, еле сдерживая разочарование. Мне-то казалось, что моё открытие важно, а получилось, что оно лишь всех расстроило.

— Да по фиг, — пожал плечами Ник. — Ты молодец, Джо. — сказал он, и я подняла на него глаза. — Да, ты хоть что-то пытаешь понять. Ты любопытная. И мне это нравится.

— Правда? — с сомнением спросила я.

— Да, — кивнул Ник и похлопал меня по плечу. — Знаешь, я хочу, чтобы ты рисовала.

— Что рисовала?

— Да всё, что видишь. Вдруг заметишь ещё что-то необычное…

— Ага, и такое же бесполезное.

— То, что ты сегодня нам открыла глаза на жука-стукача — вовсе не бесполезная информация, — понизил голос Ник. — Это хоть что-то, мелкая. Какая-то зацепка. Возможно, в будущем мы поймём больше. А пока это может кого-то напугать. Ты понимаешь, о чём я?

Я кивнула.

— Вот и славно, — улыбнулся Ник. — Рисуй, Джо. У тебя это здорово получается. Ты молодец. Потом достану для тебя новый блокнот и запас карандашей.

— Спасибо, Ник, — неприятный груз с души исчез, словно и не было. — Правда, спасибо.

— Ладно, иди отдыхай, а мы с Галли ещё тут немного поболтаем.

Я вышла из дома Советов и направилась к роще. День был насыщенный, и я устала. А история с жуками меня выжала окончательно. Хотелось просто упасть в свой гамак и уснуть. Меня вдруг поразила мысль, что уже считаю это место своим. Но другого у меня не было. Во всяком случае, я не помнила ни одного, куда бы мне хотелось вернуться. Зато желание выбраться отсюда не пропало.

— Эй, мелкая, — мне навстречу вышел Бен. С его волос капала вода, а футболка прилипла к телу. Он явно был только что из душа. — Мне тут сказали, ты мою рожу намалевала.

— Меня заставили, — сказала я и протянула ему блокнот. — Но я честно старалась.

— У меня, что, реально такие уши? — спросил Бен, поднося рисунок к глазам.

— А ты не знаешь? — удивилась я. — У вас, что, тут зеркала нет?

— Ни одного, — усмехнулся Бен. — Ну я и урод, — он всё ещё крутил в руках свой портрет.

— А по мне, у тебя приятная внешность, — пожала я плечами.

— А по мне, так обезьяна краше, — раздался голос сбоку, и к нам подошёл Лука. — А ну-ка дай глянуть. Ого! Реально ты, Бен. Мелкая, а нарисуй меня. Я тоже на свою харю хочу посмотреть.

— И меня! — к нам присоединился Энди. — Меня нарисуй!

— Эй, я первый, — толкнул парня Лука.

— Зато я красивый, — толкнул в ответ Энди.

— Ага, в глазах гривера ты прям лакомка, — поддразнил Лука.

— Тупица, — шикнул Энди. — Джо, нарисуй, а? А я тебе орехов принесу.

— У тебя есть орехи? — удивилась я, потому что мне казалось, что всем съестным тут заправляет Фрайпан.

— Я же бегун. У нас свои припасы, — сказал Энди.

— Я тоже тебе могу принести орехов, — встрял Лука. — А ещё изюма.

— Да не надо мне ничего, — рассмеялась я. — Я вас за просто так нарисую. Только завтра. Ладно? А то устала сегодня. А ещё в душ хочется до смерти. Но, видимо, это тоже завтра, — я посмотрела в сторону душевой. Там толпились парни. Кто-то входил, кто-то выходил. Кто-то нёс свои грязные вещи, чтобы постирать.

— Я прогоню… и посторожу…

— Нет. Я посторожу…

— Мы посторожим! — в голос сказали парни и направились в сторону душевой, крича, чтобы все валили оттуда на фиг, иначе они им ноги поотрывают.

— Да не надо… — крикнула было я, но Бен меня остановил:

— Лучше хватай полотенце и беги, а то шанки до полуночи будут возиться, — сказал он, подмигнув мне и вернув блокнот. — Здорово у тебя получилось. Молодец, — и он потрепал меня по волосам, а я поспешила взять свои вещи и пошла в душ, раз уж мне так повезло с Лукой и Энди.

Весь следующий день после тренировки, которую проводил Ник, и между работой у так тут называемых плетунов, которые создавали из обычных веток корзины, коробки и другие виды полезностей, я рисовала парней, как и обещала. Когда это увидели другие, то тоже захотели собственные портреты. Меня постоянно дёргали, обещали чуть ли не золотые горы — так всем хотелось посмотреть на себя со стороны.

В конце концов меня так достали, что я забралась на смотровую вышку, спрятавшись от обезумевших глэйдеров. В блокноте и так было всего несколько страничек, и все они ушли на то, чтобы нарисовать бегунов Луку и Энди. Ведь я им обещала первым. Теперь мне не терпелось показать им, что у меня получилось. Но они сегодня были в Лабиринте. Поэтому пришлось набраться терпения. Я делала последние поправки, стараясь передать реальный образ, когда вдруг поняла, что что-то не так.

Я посмотрела вниз на Глэйд. Парни, как обычно это происходило вечером, не крутились возле кухни, в ожидании ужина. Большинство из них столпились недалеко от восточных ворот.

— Эй, что случилось? — крикнула я сверху Зарта, который тоже направлялся в ту сторону, стягивая с рук грязные от земли перчатки.

Зарт задрал голову и посмотрел на меня. На его лице отпечаталась тревога.

— Что? — повторила я свой вопрос, чувствуя холодок в животе.

— Лука с Энди опаздывают, — сказал Зарт.

— Но ворота… — я не договорила, сорвавшись с места и чуть не навернувшись на лестнице. И так было ясно, что ворота вот-вот закроются. Солнце уже закатилось за западную стену. Лишь оранжевые всполохи ещё отражались от неба, погружая Глэйд в призрачное предвечернее марево.

Кто-то позвал из Картохранилища других бегунов. Все столпились у ворот в напряжённом молчании. Я стояла позади, ничего не видя из-за широких спин. Живот свело от ужаса. К горлу подступил ком. В голове всплыли все слова, что мне говорили об опасностях, о коварности Лабиринта и о монстрах.

— Почему никто не пойдёт к ним навстречу? — спросила я очень тихо, скорее спрашивая саму себя, чем кого-то.

— Это против правил, — сказал кто-то, и я узнала Галли. — Мы не можем рисковать кем-то ещё. Или они вернуться, или нет.

— Но может им нужна помощь? — вздрогнула я от нахлынувших мурашек.

— Ворота сейчас закроются, — напряжённо сказал кто-то ещё, и будто услышав эти слова, Лабиринт ожил, заскрежетал, словно проснувшийся зверь, дыхнул из своих недр холодным дыханием, принося каменную крошку и обрывки пожухлых листьев, и створки ворот пришли в движение.

— Нет… — вырвалось из меня каким-то натужным хрипом. Я с силой сжала кулаки. Сердце бешенно заколотилось где-то в горле. Где они? Ну где же они? Холодный пот стёк по спине и я отступила назад. А щель между стенами медленно, словно насмехаясь, уменьшалась.

Когда каменные створки захлопнулись, жутким эхом пронеся по Глэйду гул, я сорвалась с места и ринулась прочь. Я забралась обратно на вышку, обхватила колени и спрятала голову. Меня трясло, в голове был хаос. Я не могла поверить, что ворота закрылись, а Лука и Энди остались внутри Лабиринта. А как же гриверы? Неужели это всё? Это какая-то ошибка!

Я сидела, боясь пошевелиться, мечтая, чтобы всё было лишь сном. Мне было страшно. Мне было плохо. И я не знала, как с этим справиться.

Кто-то дотронулся до моей спины, и я вздрогнула, поднимая заплаканное лицо.

— Идём, — сказал Ник. — Уже полночь.

А я и не заметила, как пролетело время.

— Ну же… — он протянул мне руку.

— Лука… Энди… — голос звучал хрипло, словно чужой. — Они же могут… завтра утром…

— Нет, мелкая, — сухо сказал Ник, сдерживая боль. — Не могут.

— Они могут спрятаться… убежать…

— Там негде прятаться и некуда бежать, — бесцветным голосом сказал Ник. — Они не вернуться, Джо. Пойдём, тебе надо поесть. Фрайпан оставил для тебя еды. Завтра новый день, мелкая...

— Но…

— Когда такое случается, Джо, мы не говорим об этом, — сказал Ник. — Это негласное правило.

Я поджала губы и закрыла лицо руками. Это дико. Просто дико! Кто всё это придумал? Камеры, Лабиринт, гриверы? Зачем? Зачем такая жестокость?

— Всем больно, Джо, — сказал Ник, положив руку мне на макушку и погладив, словно прочитал мои мысли или же я действительно сказала их вслух. — Но надо с этим справиться. Надо жить дальше. Искать выход. Чтобы смерть каждого глэйдера не оказалась напрасной. Понимаешь? Завтра я побегу в Лабиринт, попытаюсь найти следы Луки и Энди.

— Возьми меня с собой, — я подняла голову, вытирая мокрые щёки.

— Не выдумывай, — сказал Ник строго. — Ты даже не полноценный глэйдер. Ты Салага.

— Я не хуже других, Ник, — сказала я. — А ещё ты сам сказал, что я любопытная. Я смогу увидеть то, что упустишь из виду ты! И я выносливее, чем ты думаешь. Я не боюсь.

— Галли прав, ты на всю голову шарахнутая, — поднялся на ноги Ник. — Тебе, что, совсем не страшно?

— Мне страшно, но ещё страшнее не понимать, отчего мне страшно, — сказала я и тоже поднялась. — А ещё я смогу нарисовать всё, что увижу. Даже гривера!

— Если ты встретишь гривера, тебе уже никогда не придётся рисовать, — покачал головой Ник. — Я говорю нет, Джо. Даже не приближайся к Лабиринту. Я запрещаю.

— Но это же глупо! — взвилась я. — Я же хочу помочь!

— А я не хочу потерять ещё кого-нибудь! — повысил голос Ник. — Хватит, Джо. Ты понятия не имеешь, что такое Лабиринт!

— И не буду иметь, пока я здесь! — сказала я. — Я с ума сойду, Ник, если не попаду туда. Мне надо знать! Я возьму на себя всю ответственность…

— Пока я здесь главный, — отрезал Ник, перебивая меня. — Эта моя забота нести ответственность. И за твою жизнь тоже. И если ты не угомонишься, я, блин, клянусь, что посажу тебя в яму на фиг.

— Ты не можешь указывать мне, что делать! — взвилась я. — Это нечестно! Когда ты тут появился, никто тебя не удерживал и не тыкал носом ни в какие правила!

— Ты понятия не имеешь, что тут было, — Ник в один шаг оказался вплотную ко мне. Мне пришлось задрать голову, чтобы видеть его рассвирепевшие глаза в тусклом свете звёзд. — Ещё одно слово, Джо, и ты полетишь в яму прямиком отсюда.

— Ник… — проговорила я дрогнувшим голосом. — Просто поверь в меня…

Ник смотрел на меня, сжав челюсть так сильно, что его лицо исказилось. Но я не отвела взгляд и не отступила, несмотря на то, что наши тела почти соприкасались, и от этого вдруг стало неловко и даже боязно. Некстати вспомнился Джейсон.

Его взгляд вдруг скользнул на мои губы. Он сглотнул и отступил.

— Тебе лучше идти спать, мелкая. Уже поздно, — сказал он, отворачиваясь. — О Лабиринте забудь. А будешь продолжать капать на мозги, мне придётся исполнить угрозу о ямах. Это всё.

— Я всё равно буду участвовать в испытаниях в бегуны, — сказала я, подходя к лестнице.

— Тогда и поговорим, — сказал он, не оборачиваясь.